Арестантка: Дьявол из Подпространства

Глава 4. Точки соприкосновения

Трой

Принс была права. Я тоже слишком отвлекался, будто пытался надышаться ею перед смертью, отчаянно цеплялся за неё. Будто потом для меня уже не наступит. Стоп. Я вытащил ладони из манипулярторов, управляющих кораблём, и сжал их в кулаки. Взглянул на черноватые очертания звёзд под кожей на запястье. От браслета внутри неприятно саднило, будто скребло кость. Я рассматривал его несколько секунд. Он напоминал мне о том, что мне предстояло сделать — войти в пугающую неизвестность.

Но я же не собираюсь умирать. Не собираюсь проводить вечность в подпространстве. У меня есть карта Гомера. Всего две недели по моим расчётам мне понадобится, чтобы закрыть сектор. Пусть и по самым смелым. Выйду, и мы с Принс проведём жизнь вместе.

Протерев лицо ладонью, я взглянул на программный экран автопилота. Маршрут был построен. До Броссара двенадцать часов лёта. Правда, есть ещё одно «но». Пункт досмотра у Веги-7. Самим нам ничего с этим не сделать. Будем надеяться, что на совете что-нибудь придумают. Пока остаётся только ждать.

Отодвинувшись от панели, я отцепил магнитные крепления, встал и покрутил затёкшей шеей.

— Мы с Принс договорились, что мы будем связываться только по очень важным поводам… — сказал я, решив как-то заполнить тишину.

— Ты её уже достал? — спросил Матео, зевая. Он успел задремать, пока я был занят маршрутом.

— Достал? — я посмотрел на него с недоумением и начал разминать пальцы, которые затекли от долгой работы с манипуляторами.

— Ну с этим мужиком, на которого она три раза посмотрела…

— Уже раз десять, — грустно выдохнул я, и на сердце сделалось неприятно. — Его зовут Эрик.

— Ты даже имя его уже узнал, — Матео устало засмеялся и запрокинул голову.

— Я сам раньше не знал, что такой ревнивый, — усмехнулся я. — Алисию я никогда… Прости, что болтаю о таком…

— Ой да ладно, amigo? — он подмигнул мне. — Зачем ещё нужны друзья?

— У меня никогда не было друзей, — пожал плечами я. — Только Конь.

Робот мигнул паяльником, будто намекая, что один друг — зато какой! Да, самый лучший друг, пожалуй, самый верный.

— Почему это только Конь? А эти? Греки? Сколько их там? Десять? — Матео весело кивнул на робота. — Да у тебя была целая толпа друзей!

— Это точно, — улыбнулся я, а Конь замигал паяльником чаще, будто не понял шутки.

«Греки не отдельные личности, скажи ему. Это просто бездушные куски стали», — передал мне Конь через нейросеть.

— Конь только с тобой не согласен, — добавил я.

— Да Конь вечно на меня ворчит, — Матео протянул к нему руку. — Хотя и спас меня разок… или даже два.

Робот дал ему себя погладить, а я уставился на экран, транслирующий космос за пределами корабля.

Автопилот подал тихий сигнал, скорректировав траекторию. Мы пролетали мимо Веги-9, крупного газового гиганта цвета малахита. Я перевёл взгляд на панель с показателями, чтобы убедиться, что нас не втащит в её гравитационное поле. Она была настолько огромной, что притягивала мелкие астероиды, которые казались крошевом битого стекла, опоясывающим планету. Чем-то Вега-9 отдалённо напоминала Сатурн.

Как и на Сатурне, на ней бушевали громадные вихри, которые кольцами расходились по поверхности, создавая причудливые узоры, переливы из бирюзового в тёмно-зелёный. Зрелище было завораживающим и немного пугающим. Наш челнок казался крупицей по сравнению с планетой.

— Эта малышка совсем не поменялась за три года, — как-то мрачно хмыкнул Матео, на которого Вега-9 должного впечатления не произвела. Ну, конечно, он уже не раз её видел, пока колонисты завоёвывали систему.

Мне на секунду померещился какой-то странный звук, будто ветер завыл в трубах. Я оглянулся. Откуда в космическом корабле сквозняк? Приборы утечку кислорода не фиксировали. Показалось.

— Так что ты там говорил про Алисию? — вдруг спросил Матео. — Она там ни на кого не смотрит?

На его лицо легли зеленоватые отблески от экрана, в котором во весь его размер растекалось малахитовое море густого газа. Больше ничего видно не было.

— Нет, ходит хвостиком за Принс, — сказал я, вглядываясь в глаза Матео и стараясь понять, в шутку ли он задал вопрос или его действительно интересует Алисия. — А что между вами?

Когда мы улетали, Матео целовал Алисию на прощание и даже на мой взгляд слишком страстно для прилюдного поцелуя. Я подумал, что если они уже вот так целуются, то у них точно что-то есть. Значит, Алисия под его защитой, и я мог о ней больше не беспокоиться. Между тем, Матео не отвечал несколько секунд.

— Мне вот, знаешь, что кажется забавным? — наконец-то начал он. — Ты весь такой мистер большая душа, браслет вон тебя признал, а Алисию ты мне отдал, как вещь, которая стала тебе мала.

— Что? Нет, — я даже моргнул, пытаясь сообразить, что несёт Матео. — Я попросил тебя о ней позаботиться.

— А что это значит? — Матео откинулся на спинку кресла, закинув ноги на выключенную ремонтную панель перед собой.

— Охранять её. Успокоить.

Краем уха я уловил писк датчика отклонения от маршрута. Одиночный, как правило, это не означало ничего. Уход на стотысячные доли от траектории.

— Ну да, точно. Я ж евнух-сторож надоевшей невесты, — мне показалось, в привычно веселую интонацию Матео закралась нотка язвительности. — И сколько времени я должен был о ней заботится?

Что он такое говорит? Я склонился над панелью, проверяя данные автопилота. На первый взгляд всё было в норме. Отклонения от курса были минимальны, я специально проверил. Слова Матео звенели в ушах, мешая сосредоточиться.

— А я что, попросил тебя о чём-то сложном? Не знаю, сколько времени… Пару дней, — выпалил я, и ощутил жжение в запястье, будто зубцы звёзд браслета разрезали плоть изнутри.

Я стиснул зубы. Конь прислал мне какие-то сообщения, но я смахнул их, не читая, негодующе заглядывая Матео в глаза. Мы что, ссорились?

— А я знаю! — голос его был гораздо жёстче обычного. — Бессрочно. Потому что ты забил на неё толстый болт, и если бы она отъехала на Альфа Центавра, ты бы и не заметил, а может, и рад был.

Я даже привстал от такой наглости.

— Нет. Матео, как ты можешь? Я совсем бы не хотел, чтобы Алисия попала на Аль…

— Ой, ну, конечно, ты святой, смерти ей не желал, amigo, просто тебе бы хотелось сбросить балласт, — в глазах Матео читалась обида. — И ты радостно скинул её на меня.

А я разозлился. Ну как он смеет так говорить? Я не скидывал. Я же столько раз помог ему, ну неужели он не мог сделать мне маленькое одолжение…

— Я попросил тебя позаботиться о девушке, Матео, как друга! — я сам не отдал себе отчёта, что повысил голос. В запястье вспыхнула и погасла острая боль. — А ты всё это к чему? Ты с ней переспал и не хочешь нести за это ответственность!?

Вся кисть гудела, но гнев позволил лишь краем сознания это заметить.

— А что, если так? — тихо сказал Матео. — Я же тебе говорил, что не хочу на ней жениться.

Моё лицо скривилось от злости. Я буквально всё своё презрение вложил во взгляд:

— Ну ты… и мерзавец…

— Вот и всё, дружбе конец? — как-то разочарованно бросил Матео.

— Я был о тебе лучшего мнения, — я отвернулся и сел в своё кресло.

Сердце гулко долбило в рёбра. Ну почему он так поступил? Неужели так сложно держать свои инстинкты под контролем? Обещал же мне, что не обидит. Я провёл по сенсорной панели пальцем, проверяя коррекцию маршрута автопилота. Наша траектория сдвинулась в сторону Веги-9.

Некритично. Но… она продолжала сдвигаться. Что за чёрт? Рука ещё ужасно ныла. На гладкой поверхности панели я увидел бордовую каплю. Кровь? А это ещё откуда? Решив выяснить потом, я принялся выравнивать нашу траекторию.

— Всё в порядке? — спросил Матео.

Но я всё ещё был зол и не ответил. Мне теперь вообще не хотелось с Матео разговаривать. Вспомнилось даже, как отец устраивал месяца молчания. Просто месяцами игнорировал меня. Это было неприятно.

Пока я купался в своём праведном гневе, корабль шатнулся. Так резко, что меня толкнуло в бок, и я чуть не выпал из кресла, едва не перевалившись через подлокотник. Только магнитные крепления удержали. Датчики истерично завизжали, едва не оглушив меня.

Нас всё-таки затягивало в гравитационное поле Веги-9. Но как это произошло? Почему так быстро?

Я рванулся к панели управления, выключая автопилот и пытаясь стабилизировать курс. Пальцы скользили по сенсорам манипулятора, но корабль продолжал дёргаться, словно животное, пойманное в капкан. Вибрации пробегали по корпусу челнока, и пугающе вгрызались в позвоночник.

— Maldita sea! Что происходит? — закричал Матео. — Мы падаем на Вегу-9? Ты же говорил, что построил маршрут!

Как бы я ни хотел игнорировать Матео, ситуация была совсем не та!

— Я построил! Всё было в порядке, — боль в запястье пронзила теперь меня до кончиков пят, я зашипел и увидел, что чёрный металл проступил из моей руки.

Что, черт дери, происходит? Дрожь прокатилась по всему телу, ужас сжал глотку. Я задышал чаще, пытаясь совладать и с кораблём, и с самим собой. Пальцы едва слушались.

Вот же чтоб его! Я вывернул маневровые двигатели на максимум, пытаясь развернуться. Металл надсадно заскрежетал, будто огромные руки сейчас разорвут наш несчастный челнок на две части. Тут ещё ногу в районе икры что-то обожгло. Я мельком глянул вниз.

Конь обжёг меня паяльником. Что? Они что вместе с Матео решили меня вывести из себя? В критический, чтоб его, момент?

«Ты сейчас провалишь первое испытание, и мы погибнем», — я прочитал одно из пришедших от сообщений Коня.

Какое ещё первое испытание? В запястье боль вспыхнула ещё сильнее, и вдруг зубец звезды из браслета разрезал кожу изнутри. По моей кисти потекла кровь смешанная с чем-то чёрным.

Я смотрел на свою руку и не мог оторвать взгляда. Тошнота поднималась из живота к горлу. Острый луч звёзды торчал из-под моей кожи, обрамлённый алыми струйками крови. От шока я даже почти не ощущал боли. Не слышал ничего.

— Эй! — крик Матео вывел меня из ступора. Мы, чтоб его, падали! Со страшной скоростью! На газовый гигант!

Я принялся выравнивать курс корабля. Манипуляторы испачкались в моей крови.

К счастью, получилось развернуться.

Пол дрожал, меня самого трясло, но я вцепился в челнок мёртвой хваткой. Я его Веге-9 не отдам. А как же иначе мы закроем сектор?

«До перегрузки двигателей три минуты» — выдал голос бортового компьютера.

— Кажется, у нас большие проблемы? — голос Матео задребезжал. — Есть план?

— Я сейчас что-нибудь придумаю, — пробормотал я. — Такого быть не должно, всё рассчитано верно… На этой дистанции от планеты её гравитация не должна была нас захватить, тем более с такой силой.

Надрывный лязг металла вызывал леденящие мурашки вдоль позвоночника. Как бы опровергая мои слова.

«Чтобы войти в пункт управления, нужно пройти три испытания», — прочитал я ещё одно сообщение от Коня.

«Что за испытания? Может, дело в них?», — спросил я у Коня.

«Пару минут назад пришло оповещение от системы Рая», — ответил тот, и я мгновенно вспомнил тот вой в трубах, язык визитантес был похож на дуновение ветра. — «Твоя душа больше не идеальна. Вторичная сонастройка с системой выдала несколько сбоев. Запущена программа трёх испытаний для таких случаев».

Я сглотнул слюну, орошая в момент пересохшее горло. Ещё раз взглянул на чёрную звезду, торчащую из моей руки, и кляксы крови, покрывающей теперь гладкую поверхность панели управления.

— Что с твоей рукой? — ошарашенно спросил Матео, но я не отвлекался на него, продолжая говорить с Конем.

«И что это за испытания?»

«Не знаю», — и это был страшный для меня ответ.

А ещё страшнее, что звук двигателей вдруг стих. Корабль моментально повело, невидимая рука гравитации швырнула его в сторону Веги-9. Меня откинуло за приборную панель, кресло, к которому был пристёгнут Матео, вывернуло так, что он оказался на полу под ним. Система жизнеобеспечения пока работала, в челноке пробоин не было.

Но мы падали. Падали в бездну дымчатого зеленого мха.

3112

Я пробежала ещё раз глазами по тексту Альдо, и чётко поняла, что мне в нём не нравилось. В принципе я собиралась его придерживаться. Старик знал настроения людей на местах, и раз он написал о новом будущем, значит, этого примерно и ждут.

«Мы вместе строим новое великое будущее, новую страну…»

Только… Ничего мы ещё не строим. Пока нечего строить. Или… Уже что-то и строим?

Я обернулась на Алисию, которая общалась с режиссёром по поводу осветительных приборов. Теперь я относилась к ней иначе, не как к зеркалу, в котором я виделась себе неполноценной и некрасивой. Не как балласту, а как к помощнице. Инициативной, аккуратной, исполнительной. Скоро, уверена, мы будем едва ли не подругами. Она хорошая и очень даже полезная.

Просто нужно было дать ей проявиться. Показать себя. Я даже немного ею гордилась. И очень надеялась, что и Матео разглядел в ней замечательного человека, а не просто красивую мордашку и сиськи.

Затем я перевела взгляд на Винсента, который настраивал капсулу для одного из раненых, и время от времени поглядывал на Кали. А когда он на неё не смотрел, она бросала на него взгляд. Притяжение между ними было такое, что могло бы столкнуть два астероида, не меньше.

Я даже не беспокоилась о том, помирятся они или нет. Конечно, если будут живы, они будут вместе. Тут просто без вариантов.

Мимо прошел Эрик, перетаскивающий какой-то большой прибор с помощью манипулятора, и я впервые взглянула на него под другим углом. Не как на мой личный навязчивый кошмар, а как важную часть моего совета. Он тоже мне помогает. И помогает мне лечить бывших имперцев. Хотя это вообще не его забота.

По-любому у него какой-то шкурный интерес. Пираты попросят отдать им половину Вега-7? Мы договорились эти вопросы решить уже после закрытия сектора.

Маленькая жужжащая камера, похожая на муху, подлетела ко мне. Алисия кивнула, а рыжеволосый режиссер Малкольм сказал:

— На счёт три можете начинать, госпожа комендант.

Волнение прокатилось по телу, приподнимая волоски. По планшету читать текст Альдо я не буду, уловила общий смысл и посыл. Людям нужно дать сил, а что даёт сил больше, чем ощущение, что ты не один?

— Один, — произнёс Малкольм, и я вспомнила, как Трой провоцировал на себя Рю, как получал ногами по животу, чтобы я могла сбежать. Но ведь я для него тогда ничего не значила. Просто злющая каторжанка.

— Два.

А потом и я не улетела, не оставила Троя умирать под пытками. Хотя ну кто он мне был? Случайный помощник. Но мы не бросили друг друга несмотря на то, что были из противоборствующих лагерей.

— Три, — выдохнул Малкольм и все разговоры стихли. Правда, стоны раненых в тишине будоражили слух сильнее. — Начинайте.

— Здравствуйте. Меня зовут Принс, я комендант нашей новой Республики, — на секунду меня сковал лютый страх, все слова забились в глубокие норы моего сознания, как крысы, и не хотели ложится на язык.

Вот здесь бы мне не помешало, чтобы Трой взял меня за руку и успокоил. Но я сама от этого отказалась. Спокойно. Всё правильно. Только в разуме звенела какая-то болезненная пустота. Ну какой из меня комендант? У меня ж в голове только мужики и самомнение. Слова Варахи вспомнились очень некстати.

— Там было что-то о переменах, — сказал мне по комлинку Эрик, вставший у дальней стены.

Точно! Текст начинался с мысли о переменах. Я сжала вспотевшие ладони. Пялилась в маленькую чёрную камеру и представляла, что я смотрю не в бездушное око, а каждому отдельному человеку в глаза. Оцепенение медленно отступало.

— Знаю, что вы ждёте перемен, и скоро они придут. Скоро Вега-7 будет нашей. Скоро мы будем дышать свежим воздухом, гулять под мягким голубым небом, ходить по траве, есть настоящую картошку, — я вдруг вспомнила, каково это всё ощущать, глаза в момент увлажнились. — Не будет больше прозябания в стальных коробках без света и надежды. Будет красивый вегианский восход и мы построим счастливое будущее. Но чтобы оно пришло, мы должны построить ещё кое-что, — сказала я, проходя глубже в зал медблока, склонилась к одному из раненых, и это был пират, который пострадал, помогая отбивать станцию.

Глаз камеры испытывающе глядел на меня. Было страшно. Страшно, что сейчас там, на Альфа Центавра, мои люди смотрят на меня разочарованно. Потому что ждут воодушевляющей речи на манер Карлоса. Что-то типа того, что мы будем стоять до конца, мы выломаем эту дверь силой своего духа. Но я. Я не могла такого сказать. Я не он. Да и ситуация совсем другая.

Вараха внимательно смотрела на меня, видимо, она знала, что я говорю не по тексту, но никак это не показала. Мне чудилось, что я видела в её глазах поддержку. Алисия же пялилась на меня восхищённо и гордо. От её взгляда я даже почувствовала себя уверенней.

Я подала пирату воды и присела рядом. Он изумлённо глядел на меня и улыбался. Я улыбнулась ему в ответ. Камера чуть отлетела от нас, чтобы взять более общий план.

— Итак, что мы строим? Да, пока не будущее, будущее сначала нужно отвоевать, а чтобы отвоевать, мы должны измениться, — я встала и пересела за соседнюю койку, где лежал один из имперцев. Светловолосый, веснушчатый, с полностью перемотанным медицинским шёлком телом.

Он не улыбался, глядя на меня, скорее, изучал. Камера снова приблизилась к моему лицу, вглядываясь чёрным оком в мою душу. А я думала о тех, кто за кадром. О каждом из них. Пыталась за чернотой увидеть их.

— Мы должны построить новых себя. Способных смотреть не через призму ненависти, — я наполнила в кулере очередной стакан и протянула его имперцу. Он осторожно взял. — Мы пытались отвоевать планету для нас в одиночку. И ничего не вышло. Теперь наши ряды пополнились. У нас появились необходимые технологии. Нам нужно перестать видеть в новых союзниках врагов и понять, что сейчас цель у нас с ними одна.

— Вы не истребите нас всех, после того, как закроется сектор? — внезапно спросил имперец. — Тогда все припасы, всё оборудование и техника будут ваши. Вас же гораздо больше…

Я посмотрела в глубь медблока, встречаясь взглядом с Варахой. Она сжала челюсти. Вопрос ей точно не понравился.

— Как вас зовут? — спросила я у него.

— Антуан Капет, старший лейтенант СИБ, — представился он и сделал короткий глоток воды. — Я сдался в плен после нападения на станцию. Вместе с моей женой, которая была в отряде медиков.

— Вот за этим, мистер Капет, я и записываю эту трансляцию. Она не только для жителей Альфа Центавра, она и для всех бывших имперцев, вставших на нашу сторону, — произнесла я, и Винсент, проходивший мимо с очередными носилками, одобрительно кивнул. — Нет больше никаких отдельных вы. Есть только мы. Мой жених, бывший имперец, Трой Этнинс, через две недели закроет сектор. Нам нужно выстоять это время! Нам нужно по-настоящему стать одним целым. На Альфе мы должны удержать позиции, не дать Корпорации Дельта вернуть себе шахты. Ни единой шахты! А здесь мы должны принять бой с войсками императора. Отразить главный удар. Есть только мы! Вместе! Одно целое!

Я заглядывала в око камеры, а ещё следила за реакцией людей в медблоке. Медики, пациенты, пиратские помощники будто замерли, слушая меня. Мне даже показалось, что и Вараха стала глядеть на меня с гордостью. Алисия вытирала растроганную слезу.

— Целое точно не будет истреблять само себя, — я улыбнулась Капету. — Выздоравливайте, вы будете очень нужны.

Я встала с его койки. Вышла в центр медблока, камера полетела за мной.

— Нам нужен будет сейчас максимальный вклад каждого. Но и максимальная забота друг о друге. Среди нас больше нет врагов, террористов, имперцев или колонистов. Каждый важен. Мы все жители Вегинанской Республики. Будущего, которое должно сбыться, если мы забудем о распрях и начнём работать вместе, как одно целое. Без этого будущее не наступит, — весь медблок зааплодировал мне, а я добавила. — Давайте приближать его.

Камера выключилась, я быстро вышла из палаты под гул аплодисментов. Карлос, ну как? Тебе понравилось? Я не сказала им, что мы должны вырывать сердца и ломать шею, тем, кто нас эксплуатировал. А сказала вот так. Правильно ли это? Замотивирует ли это жителей Альфа Центавра? Замотивирует ли это хоть кого-то? Я прижалась к стене. Мне, кажется, самой понравилось. По крайней мере, лица людей в медблоке как-то даже посветлели.

— А вы зажгли! — Эрик вышел за мною из палаты.

— Спасибо за помощь, — чуть смутившись, кивнула я.

— Если бы вы вознаградили меня поцелуем, я был бы рад, — он облизал губы.

Наверное, Эрик ждал, что эта реплика вызовет у меня смущение. Но нет. Не на ту напал. Да и я уже начала привыкать к его пассажам в мою сторону.

— Эрик, — я подняла вверх руку, демонстрируя ему кольцо. — Я тебе уже сказала, твои губы меня абсолютно не интересуют.

— Это печально, — он склонил голову, но при этом улыбался.

— Придётся принять, — тоже улыбнулась я. — Перестань со мною флиртовать, это уже раздражает меня.

— Так сложно этого не делать, — он пожал плечами. — Но ладно, если вы против…

— Очень против. Давай всё-таки на ты?

Эрик кивнул, и мне даже показалось, что стал серьёзнее.

— Когда станет известно, как отреагировали на речь в колониях? — спросила я.

— Думаю, через пару часов. Но тебе не стоит беспокоится. Ты всё правильно сказала. Мы с этими имперцами в одной лодке, и жители колоний должны это принять.

— Они примут?

— Ну пираты же приняли…

— Приняли за какую цену?

— За возможность иметь дом… Разве этого мало? — он внезапно показался мне искренним. — Я же, как и ты, вырос среди металлических остовов и кислого запаха осадков фрамия. У меня два десятка детей, и я бы хотел, чтобы им повезло больше…

Конечно, Эрик не имел в виду, что он настрогал собственноручно столько детей. Скорее всего, у него детей пять от разных женщин, а у тех женщин ещё есть дети от других мужчин. Конечно, в разных пиратских фракциях о детях заботились по-разному, но в той, в которой главой был Эрик, детей очень любили и воспитывали совместно. Можно сказать, всей командой.

— Им повезет больше, если вот таких диверсий не будет, — сказала я. — Нам надо как-то завоевать доверие у местных. А ещё починить ремонтные слоты. У вас нет специалистов, способных помочь?

— Есть, но пока они прибудут с Линдроуза, боюсь, Император уже ударит.

— Н-да…

Гермодверь с шипением открылась и в коридор вышли Вараха с Кали.

— Очередной сигнал сос из цеха научной сборки, — буркнула Кали.

— Твою мать! — выругалась я. — Ещё одна диверсия?

Трой

Я держался за приборную панель, но меня отбросило на потолок, который на время стал полом. Резкая боль в спине на несколько мгновенией парализовала.

Корабль переворачивался, гравитационная система была критически перегружена. Сбоила. В ушах эхом приближающейся катастрофы звучал скрип металла. Корпус был под колоссальным давлением.

Если мы ухнем на Вегу-9, челнок просто разорвет. А падение уже казалось неизбежным. Корабль снова повернулся, и я оказался на полу.

«Занимаюсь починкой панели управления» — донеслось до меня сообщение Коня. Хорошо, хоть Конь уцелел. Матео так и лежал под креслом и не двигался, но я уловил, как вздымается его грудная клетка. Дышит. Жив!

Может, дело в испытании? Думай. Что это за испытание? В чем его суть? Что я должен сделать? Не сдаться?

Я и не сдавался. Добрался до манипуляторов, но выскочившим от вибрации болтом мне полоснуло по лбу, рассекая кожу. От очередного толчка я врезался головой в смотровой экран и упал на панель управления. Какое-то время даже пошевелиться не мог.

Тонкая паутина трещин расползалась по поверхности экрана, который показывал Вегу-9 во всей своей убийственной красоте. Я просто бессильно пялился на неё.

Что я могу против огромной планеты, которая затягивала нас в свою дымчатую пасть? Я отчётливо различал область темно-зеленого на её брюхе. Внутренности сжимались в тугой узел, голова кружилась, рассечение на лбу жгло.

Вдруг смотровой экран переключился с инфернальных кадров Веги-9 на Принс. Я даже не успел подумать, как такое возможно.

— Нет больше никаких отдельных вы. Есть только мы, — Принс чеканила слова, как золотые монеты, шлифовала, как драгоценные камни, и они падали на моё сердце сокровищами. — Мой жених, бывший имперец, Трой Этнинс, через две недели закроет сектор. Нам нужно выстоять это время!

Принс же надеется на меня. Надеется. Я не могу её подвести. Думай, чтоб его! И я сообразил, что исполинский рот Веги-9 может быть и не верной смертью. Это же вихрь! Вихрь, в середине которого может быть меньшее давление.

Я запросил у нейросети визуальный анализ поверхности Веги-9.

«Чтобы пройти испытание, нам нужно сбросить балласт», — пришло сообщение от Коня.

«Какой балласт?» — не понял я.

«Мне пришло оповещение от системы Рая, что нужно убить Матео», — от этого сообщения я едва не впал в прострацию.

«Что? Повтори… Ты не ошибся?»

Я бросил взгляд на всё ещё не пришедшего в себя Матео.

«Не ошибся. Система Рая приказывает убить Матео, если ты, конечно, хочешь войти в пункт управления на Броссаре»

«Он же знает путь к пункту управления… Он мой проводник», — отправил сообщение я.

Ещё мне хотелось добавить «мой друг», но были ли мы с Матео друзьями после нашей ссоры? Да, даже если и уже не были, он мне очень дорог. Но я не стал объяснять это Коню, который почему-то говорил о Матео, как о какой-то испорченной вещи:

«Его знания неверны, потому что система к нему не чувствительна. Он убийца пятидесяти пленных гражданских… Система Рая уничтожит нас всех, если ты полетишь с ним», — по мере того, как сообщение проявлялось перед моим внутренним взором, моё недоумение усиливалось. — «Если ты убьёшь Матео, то Вега-9 нас отпустит».

Корпус корабля уже почти ревел от напряжения. Ещё немного и нас разорвёт или раздавит.

Но я потратил несколько драгоценных секунд, чтобы перечитать сообщение Коня. Чтобы убедиться, что не схожу с ума. Нет. Всё было верно.

Из системы охлаждения вылетел очередной болт, но в этот раз я успел увернуться. Взглянул на Матео, он лежал совсем рядом с системой сброса мусора. Можно быстро «сбросить балласт». Принс на экране, как заведённая, повторяла:

— Мой жених, бывший имперец, Трой Этнинс, через две недели закроет сектор. Нам нужно выстоять это время!

Будто кто-то зациклил запись. Я не должен подвести Принс. Мне нельзя останавливаться здесь. Но Матео…

«Время выходит, ты сейчас провалишь испытание… Нужно сбросить балласт», — пришло очередное сообщение от Коня, и я с ужасом наблюдал, как окровавленные чёрные звёзды будто металлические шипы вырываются из-под моей кожи.

Это была катастрофа. Я больше не смогу войти в пункт управления? Я больше не тот, кто подарит будущее колонистам? Лишь тот, кто дал ложную надежду!?

Нет. Я ухватил кончиками пальцев склизкую звезду и попытался засунуть обратно в то месиво из плоти, которым стало моё запястье. Боль из ноющей стала острой, выворачивающей наизнанку.

«Нужно сбросить балласт, и планета тебя отпустит, и система снова примет тебя», — неумолимо гласило сообщение от Коня, и я невольно взглянул на Матео и пополз в его сторону.