Арсен. Моя несчастливая история любви

Хотя я всё ещё не доверяю ему.

Глава 9

Прошедшее время

Бен: То, что я постоянно о тебе мечтаю, похоже на болезнь.

18 свиданий.

63 звонка.

1000+ сообщений.

Четырехнедельное богатство от Бена.

Самые лучшие четыре недели моей жизни.

Влюбиться в неправильного человека легко. Влюбиться в правильного человека еще легче. Но влюбиться в родственную душу – это вообще так же естественно, как дышать.

Этому суждено было случиться.

Хотя, не думаю, что влюблённость – это правильное слово, если ссылаться на мои чувства к Бену. Как на счёт парения? Каждый раз, когда я с ним, меня переполняет чувство полета.

Я ощущаю себя невесомой.

Я ощущаю себя свободной.

Нет, я чувствовала бабочек в своём животе и до этого: потеря сна, потому что ты не можешь перестать думать о ком-то, возбуждающие поцелуи - я ощущала это всё. Но с Беном бабочки не просто порхают во мне. Они рикошетят, как пули.

Засыпать на рассвете после ночи, проведённой в беседах с ним, это моё новое нормальное состояние. Когда он между поцелуями шепчет, как я красива, как сильно ему нравится то, как я пахну, и как сильно он меня хочет, я ощущаю эйфорию. И когда я чувствую, как его грубые руки сокровенно, нежно, жёстко, но всегда требовательно касаются моего тела, я пребываю в забытье.

Сидя на ступеньках крыльца своего дома, я наблюдаю, как дождь мочит асфальт. Моя кожа покрывается мурашками, когда прохладный воздух осени скользит под моей одеждой, касаясь моего тела. Он помогает охладить мои горящие щёки – физическая реакция, которая появляется каждый раз, когда я думаю о Бене и о том, что эти выходные могут значить в наших отношениях.

Распутная Кэти кричит: «они, держу пари, подразумевают некий сумасшедший секс».

– Что смешного? – интересуется мой отец, почёсывая затылок, когда я смеюсь вслух. Он сидит рядом со мной, пока я жду Бена.

Мне не следует смеяться, когда мой обеспокоенный отец так близок к тому, чтобы изменить своё мнение об этих выходных. Честно, я была удивлена, что он, впервые разрешил мне уехать с парнем, с которым я как бы встречаюсь. Парень, которого он мало знает, и с которым я, вероятно, займусь сексом, если уже не занималась этим.

Я поворачиваюсь посмотреть на папу и пытаюсь контролировать свой смех, когда он смотрит на меня своими мудрыми зелёными глазами. Они такие всепонимающие. Кажется, они обладают ключом к жизненным тайнам.

– Ничего, папочка. Просто вспомнила, что произошло во время занятий.

– Я тебе совершенно не верю, юная мисс, но меня беспокоит не это.

Сидя так близко к нему, я чувствую его привычный запах, вижу морщинки от смеха вокруг глаз и уголков рта. Это напоминает мне, как тяжело он работал, чтобы сделать мою жизнь счастливой.

– Пап, это ерунда. – Я смотрю на него. – Помнишь, когда мне было восемь лет я плакала на протяжении всей недели, потому что моя лучшая подруга, Лиза, уехала в Диснейленд, а я не смогла поехать с ней?

Он хихикает:

– Конечно, как я мог забыть? Я пытался убедить тебя, что мы не можем себе позволить отдых в Диснейленде, но как это внушить восьмилетнему ребёнку?

Я не могу не улыбаться.

– Я была довольно упрямой…

– Нет, ты была ангелочком, и это была моя вина. – Он берёт мою руку в свою. – Я не мог сорваться с работы и оплатить поездку. Но я помню, какой расстроенной ты была.

– Поэтому ты купил мне платье принцессы и притворялся драконом, – вспоминаю я, глядя на мужчину, которого люблю больше всего в жизни, – моего папочку.

Он улыбается, и вокруг его глаз собираются морщинки.

– Да, я отвёл тебя в ближайший магазин игрушек и купил тебе платье принцессы. А затем мы пошли в Джунипер Парк, где я бегал за тобой.

– Эй! Это был заколдованный сад!

– Вот это были дни. А теперь моя маленькая девочка заставляет кого-то ещё бегать за ней.

– Пап!

Мы смотрим друг на друга и смеёмся.

Мой отец очень важен для меня. Может быть, однажды, мне повезёт, и я встречу мужчину, похожего на него, и выйду за него замуж.

В моей голове машинально возникают карие глаза, но я отгоняю их от себя. Неужели, Кэти?

Наблюдая, как увеличивается беспокойство на лице отца, я чувствую приступ вины за то, что не рассказываю, что происходит между мной и Беном. Ну, серьёзно? Как? С какого места я бы начала? Мне следует поделиться с ним тем, что я так сильно влюбилась в Бена, что лишь мысль о его голосе бросает меня, то в жар, то в холод? О том, что мы разговариваем по телефону часами обо всём и ни о чём? И самое важное, что он заставляет меня хихикать, как малолетку?

Нужно ли мне рассказать, что я жду так долго, чтобы заняться сексом с Беном, потому что не уверена, расстался ли он со своей бывшей? И что, если он вернется к ней, прекращая всё, что между нами происходит сейчас, это станет для меня ударом. Следует ли мне говорить, что даже если мы «технически» не занимались сексом, то делали много всего, что можно сделать с двумя комплектами очень старательных рук и ртов? И то, что каждый раз, когда мы вместе, то отодвигаем границы дозволеного всё дальше?

Если бы отец узнал, что происходит в моей голове, думаю, что он бы перестал быть таким понимающим. Впрочем, он знает, что я давно не девственница. Он едва не убил Джека и его отца, когда нашёл обёртку от презерватива у меня под кроватью.

Поговорим о неловком.

Я тянусь к своему отцу и одной рукой обнимаю его. Прижимаясь к нему, я трусь носом о край его свитера, вдыхая запах дождя, старого хлопка и его всегда узнаваемого одеколона.

– Парень, который бегает за мной, – хороший.

Я стараюсь его переубедить, но судя по выражению лица папы, он не верит. Он знает, что я не говорю ему всего.

Твою мать!

Я так не хочу вести этот разговор прямо перед свиданием.

– Кэтрин, я понимаю, что уже поздновато разговаривать об этом.

И всё же ты говоришь об этом. Похоже, у нас состоится разговор.

– Я воспитал тебя хорошо, и знаю, что ты уважаешь себя и своё тело. Но ты уверена, что готова ехать с парнем, с которым встречаешься меньше месяца? – Он обнимает меня, обнадёживающе сжимая плечо. Как будто это поможет.

Я откидываю голову на его плечо:

– Да. Я думаю, что готова, пап. Пожалуйста, не расспрашивай. Меня выводит из себя этот разговор. Не волнуйся. Мы знаем, что делаем. Там будут друзья Бена. Это вечеринка в загородном доме.

– Вот почему я ненавижу быть одиноким отцом. Я не знаю, что делать или говорить, и чувствую, будто бросаю свою маленькую девочку на растерзание волкам.

– Па! Я знаю, ты еще признаешь это, но Бен замечательный и он относится ко мне, как к принцессе. Поверь.

Кажется, он хочет сказать что-то ещё, но Бен решает, наконец-то, показаться. Спасибо, Боже.

Когда я отодвигаюсь, чтобы подняться, отец останавливает меня.

– Кэти, просто пообещай, что будешь осторожна. Я не хочу снова видеть твою боль. – Он осторожно напоминает мне о прошлогоднем поступке Мэтта.

– Хорошо, пап. Но почему-то я уверена, что Бен никогда не причинит мне боль подобным образом.

И когда слова произнесены, я понимаю, что так и есть.

* * *

После неуклюжего и неудобного прощания, мы идем к чёрному лэндроверу. Когда Бен открывает для меня пассажирскую дверцу, то наклоняется и обхватывает мои щёки своими большими ладонями, чтобы запечатлеть нежный поцелуй на моих губах. Хоть поцелуй мягкий и сладкий, но он заставляет мои пальцы на ногах скручиваться. Я хочу усилить поцелуй, но Бен отрывается прежде, чем у меня появляется возможность прижаться к нему.

– Чёрт, ты хочешь, чтобы твой отец пристрелил меня? На мгновение я подумал, что он собирается вернуться в дом за ружьём. – Бен улыбается и, кажется, хочет поцеловать меня вновь, но нет. – Я очень надеюсь, что у него его нет.

Когда мы отъезжаем, я оборачиваюсь к крыльцу в последний раз. Так и знала, отец всё ещё там, наблюдает, как я уезжаю. Он всегда там стоит, провожая меня. Я машу ему на прощание и посылаю воздушный поцелуй. Он прикидывается, что ловит его, а затем прячет его в карман своих брюк. Сейчас это выглядит смешным, но когда я была маленькой, мне это так нравилось, что традиция сохранилась.

Бен потянулся своей рукой к моей, переплетая наши пальцы. Моё умирающее с голоду тело питается его теплом.

– Привет, милая. Я скучал по тебе.

Я поворачиваюсь к нему, чувствуя, как улыбка растягивает уголки моих губ.

– Я тоже. Двадцать четыре часа – это та-аак долго. Даже не знаю, как я их пережила, – шучу, пытаясь сохранять спокойствие. Подшучивание над Беном – это весело, потому что в большинстве случаев он дразнит в ответ… шаловливо.

Сексуальная маленькая ухмылка Бена перерастает в улыбку, когда он подносит наши переплетённые пальцы к своим губам и целует мою руку. Внезапно в машине становится очень жарко. Отворачиваясь от него, я обмахиваю себя свободной рукой. Ненавижу, когда Бен так делает.

Нет, это ложь.

Мне это нравится.

Бен проехал, наверное, пять кварталов, когда остановился у обочины случайного дома в моём районе. Я не совсем уверена, зачем он это сделал и собираюсь спросить, что происходит, но не успеваю. Его губы впиваются в мои, словно он изголодавшийся мужчина, а я – еда, которую он не получал неделями. Его руки в моих волосах, прижимают меня ближе к нему, углубляя поцелуй. В тот момент, когда наши языки соприкасаются, я слышу, как он издаёт стон, но всё равно продолжает пытать меня своим ртом. Когда мы отрываемся друг от друга, я испытываю головокружение и возбуждение.

Я обхватываю его лицо, и мы в молчании замираем. Я вижу, как румянец покрывает его щеки, в то время как его губы, опухшие от моих поцелуев, улыбаются мне. Я улыбаюсь в ответ.

– Ну вот, это было хорошо, – произношу я, пытаясь укусить его за палец.

– И не сомневайся. А сейчас перестань быть такой чертовски привлекательной или мы никогда не доберёмся до Ньюпорта.

Выпутав руки из моих волос, он подносит большой палец руки, чтобы нежно провести по моей опухшей губе. Шершавость его пальца напоминает мне о том, где он был до этого, и кажется, Бен вспоминает то же самое, потому что снова стонет и отпускает меня.

– Чёрт, девочка. Ты сводишь меня с ума.

Пока Распутная Кэти в моей голове выплясывает «Чёрт, да!», я пытаюсь скрыть ухмылку.

– Знаешь, ты здесь не единственный горячий и возбуждённый. Что ты хочешь, чтобы я сделала?

Бен качает головой, но не отрывает от меня взгляда; его кленово-карие глаза выглядят едва ли не чёрными от сильного желания.

Ого!

– Хм, хорошо, всезнайка. Я не хочу, чтобы мы попали в аварию. Как на счёт того, чтобы тихонько сидеть и игнорировать меня?

– Серьёзно? – смеюсь я. – Тебе что, двенадцать?

Он смотрит на свои штаны, затем на меня.

– Рядом с тобой? Да.

Мои глаза перемещаются на его штаны и…

Оппа…!

– Неужели, Бен? – я качаю головой, но не могу остановить смех.

С улыбкой на лице он смотрит снова вниз и на меня.

– Только с тобой, Кэти. Я это имею в виду.

Когда он это говорит, я понимаю, что он пытается мне сказать. Он пытается заверить меня, что хочет меня и только меня. И я ему верю.

Я действительно ему верю.

* * *

Поездка прошла как в тумане, но несколько вещей врезались в мою память: уютное молчание, бросаемые украдкой взгляды, случайные поглаживания и тепло рук Бена на мне.

Когда мы прибыли в Ньюпорт, я была поражена. Я знала, что существует город, где богачи проводят отпуска в своих больших домах, но представить размеры их состояний невозможно, пока не увидишь эти особняки вблизи. Один из них становится всё больше, когда мы едем по бесконечной, посыпанной гравием дороге.

Поместье на побережье океана – громадно. Господи! Я только что умерла и проснулась в сцене из «Великого Гэтсби»?

Когда Бен подъезжает к главному входу, я пребываю в состоянии шока, страха и, честно говоря, возбуждения. Я знала, что Бен из богатой семьи и что большинство его друзей тоже состоятельны, но не представляла, что мы говорили о таких деньгах. Вытирая свои вспотевшие ладони о джинсы, я наблюдаю за суматохой внутри дома. Громкая музыка доносится сквозь открытые окна, и я вижу несколько танцующих и целующихся взасос пар.

Ошеломлённая понимаем того, где очутилась, я поворачиваюсь к Бену, когда мой живот скручивает нервный спазм:

– Хм… Я… Я…

Я понимаю, что не нужно пугаться большого дома и мысли, что я проведу выходные с богачами. Мой отец воспитывал меня так, чтобы я знала себе цену и гордилась тем, кто мы и что у нас есть, но…

Да кого я обманываю? Все мысли о самооценке вылетают из головы, когда ты стоишь перед особняком, в котором гараж больше, чем весь твой дом.

Бен выключает двигатель, затем сжимает мою руку в знак поддержки:

– Кэти, всё будет хорошо. Джулиан – классный и его сестра-близнец, Морган, тоже потрясающая. Мы хорошо отдохнем в эти выходные.

Он наклоняется, целует меня в лоб и трётся своим носом о мой нос.

– Доверяй мне. Ты здесь со мной. Никто тебя не обидит.

Я поворачиваюсь и обнимаю его. Я чувствую сильные мышцы его тела под моими руками, его неповторимый запах и принимаю решение.

Сегодня ночью всё произойдёт.

Я не могу и дальше жить в страхе, боясь, что Бен однажды меня бросит. Не могу. Я должна рискнуть, доверить своё сердце и позволить ему забрать меня туда, где мы останемся вдвоем. Потому целую его в шею, и шепчу:

– Не переживай. Со мной всё будет в порядке. Это шокировало меня, но я справлюсь. Помни, я – крепкая девушка из Квинса. Просто пообещай мне….

Бен отклоняется, чтобы видеть меня. Я вглядываюсь в омут его карих глаз, и затем вижу в них ответ.

Всё будет замечательно.

– Пообещай мне, что сегодняшнюю ночь мы проведём вместе.

– Конечно. Мы остановимся в одной комнате.

– Хм, да… Я знала это. То, что я имела в виду, мм… Я имею в виду… Я готова. Понимаешь, готова, – и я краснею. Надеюсь, Бен понял мою мысль, потому что я не могла бы быть более прямо просить его переспать со мной.

Бен притих на время и это кажется вечностью.

Боже! Что если я все поняла неправильно? Нет.

Он хочет меня. Я это знаю. Я ему нравлюсь.

Но его молчание сводит меня с ума. Когда я уже собралась попросить его забыть об этом, он, наконец-то, заговорил.

– Нет, Кэти. Я не могу.

– Что? Что ты сказал?

Это не то, чего я ожидала. Где сексуально возбуждённый Бен, когда я его хочу?

Внезапно он отпускает меня, качает головой и отворачивается к лобовому стеклу:

– Нет, послушай. Ты знаешь, что я тебя хочу и чертовски сильно. Но я привёз тебя сюда не для того, чтобы просто переспать. Я лучше, чем это, – он разворачивается ко мне, и я замираю под его взглядом, – ты лучше, чем это. И я не такой кретин, Кэти. Тебе следует узнать меня лучше.

Это он сейчас шутит?

– Бен, нет. Я хочу… Я готова.

Я думала, что когда скажу парню, с которым встречаюсь, что, наконец-то, готова переспать с ним и он скажет: «Чёрт, да! Где кровать?», а вместо этого застряла с праведным придурком.

– Нет, Кэти. Пожалуйста, перестань.

Я чувствую стыд, обжигающий моё лицо, и унижение. Глаза Бена смягчаются, когда он берёт мою руку в свою.

– Послушай, детка, давай поговорим об этом наедине, а не перед домом Джулиана…

Поражённая и обиженная его отказом, я отталкиваю его руку:

– Я не оставляю эту тему. Мы встречаемся уже месяц, и много всего делали, кроме секса.

Бен открывает свой рот, чтобы что-то сказать, но я перебиваю его:

– Я думала, мы ждали так долго, потому что я была не готова. Ну вот, я готова, так какого чёрта? И мне жаль, но я не куплюсь на твоё «оправдание».– И я повторяю ему его же слова:– «Я привёз тебя сюда не для того, чтобы просто переспать».

Я знаю, что веду себя нелогично. Это я просила его не торопиться, чтобы прежде чем спать вместе, удостовериться, что он расстался со своей бывшей.

А если он не расстался с ней? Но хочет меня. Он только что говорил это.

Чувство страха оседает в моём желудке:

– Позволь мне спросить тебя, Бен. Как долго ты ждал, чтобы переспать с Эшли, а? Ты говорил ей «нет», когда она предлагала себя? Как это только что сделала я? Или ты придумываешь глупые оправдания, потому что не расстался с ней?

Я слышу, как Бен стонет, закрывая лицо руками. Волны разочарования исходят от него, уничтожая меня своей силой.

– Какого чёрта, Кэти? Это низко, даже для тебя. Обязательно ворошить прошлое?

– Я озадачена, почему? Я полагала, что нравлюсь тебе. Что ты хочешь меня и сейчас, но ты не хочешь… из-за неё?

Тишина.

Ничего.

Бен молчит.

Он просто смотрит на меня.

Это ранит.

И раздражает меня.

– Итак, я хотела знать, и, кажется, у меня уже есть ответ.

Разочарование написано на хмуром лице Бена. Когда он наконец-то собирается заговорить, кто-то открывает мою дверцу и прерывает нашу первую ссору.

А, может, и последнюю.

Прохладный воздух обдаёт моё лицо, наполняя тёплый салон автомобиля холодным ветром. Бен и я поворачиваемся посмотреть, кто так грубо прервал нас. Мои глаза встречаются с голубыми глазами потрясающе красивого парня. У него каштановые волосы и несколько веснушек на носу, полные губы и ямочка на подбородке.

Он улыбается, словно принимает участие в какой-то сцене.

– Эй, Бен. Я думал, вы не доберётесь сюда, чувак. – Он поворачивается рассмотреть меня и улыбка на его лице становится еще шире. – Ты, должно быть, Кэти. Приятно познакомиться. Мы очень хотим познакомиться с девушкой, с которой Большой Бен ведёт себя, как девчонка. Морган тебя полюбит.

– Мм, привет. А тебя зовут?

– Извини. Симпатичные девушки заставляют меня вести себя глупо. Я – Джулиан, – самонадеянно улыбается он.

– Привет. Приятно познакомиться с тобой, Джулиан.

Я чувствую, как мои губы растягиваются в ответной улыбке. Джулиан любитель пофлиртовать, и знает, как это работает. Я бросаю взгляд на Бена и вижу, что он изучает нас.

Он не выглядит счастливым.

Совсем.

Отлично. Я рада. Возможно, Джулиан не откажется переспать со мной.

Нахмуренный взгляд Бена сменяется сердитым:

– Отвали, чувак. Тебе нужно, чтобы твои хорошенькие ручки сыграли в ту гомосексуальную чушь, которую ты называешь спортом.

Джулиан пристально смотрит на нас обоих, и его игривая усмешка сменяется на кокетливую улыбку:

– Я играю в гольф, не слушай его. Я могу занять место алкоголика в любой день, в любое время.

Если бы Бен меня не растроил, я бы сочла это смешным. Но я сердита и обиженна, поэтому решаю еще позлить его. Вспоминая, как Лиза флиртует с парнями, я стараюсь подражать ей. Пожалуйста, Боже, не позволяй мне выглядеть полной дурой. После медленного облизывания губ и легкого наклона подбородка, я дарю Джулиану свою самую лучшую улыбку:

– Уверена, что можешь. Кстати, у тебя красивый дом. Если ты свободен, я бы хотела получить личную экскурсию.

Глаза Джулиана метаются от Бена ко мне, останавливаясь на моём лице. Видимо что-то решив для себя, его улыбка становится еще шире:

– С удовольствием, и прямо сейчас я свободен. Бен, ты знаком с домом, так что не пойдешь с нами, верно? Да и вообще, здесь чертовски холодно. Идем, пока не замёрзли.

Он берет мою ладонь.

– Позволь помочь тебе. – И глянув на Бена, добавляет: – Чувак, ты знаешь куда идти. Артур позаботится о багаже, так что иди в бар. Там Морган и компания. Хотя, можешь проскочить в гостиную, там сексуальная оргия.

Я не осмеливаюсь смотреть на Бена, когда выхожу из автомобиля с помощью Джулиана, и мы направляемся к дому. Поднимаясь по лестнице, я понимаю, как дерьмово поступаю. Каковы бы ни были причины Бена, он старался вести себя правильно со мной. Я внезапно останавливаюсь и смотрю на Джулиана с извиняющейся улыбкой.

– Ты не мог бы дать мне минуту? Я забыла кое-что сказать Бену.

Джулиан кивнул в знак согласия, и я направляюсь назад к машине. Бен разгружает багаж, хоть Джулиан и говорил, что кто-то позаботится о нём. Господи, он действительно безупречен.

Когда я подхожу, он поднимает на меня глаза, и то, что я вижу в них, пугает меня. Смех исчез. Он сердит. И обижен.

– Извини, я не намеревалась сбегать с твоим другом. И мне жаль, что я упомянула Эшли. Это было нетактично с моей стороны.

Я заправляю свои волосы за ухо вспотевшей рукой.

Бен закрывает глаза и делает глубокий вдох. Но через некоторое время взгляд, которым он смотрит на меня, даёт мне знать, что у меня неприятности.

– Неважно, Кэти. Иди. С Джулианом до чёртиков весело. Надеюсь, вы, ребята, будете наслаждаться друг другом, – выплёвывает он.

Он берет чемоданы и проходит мимо меня и Джулиана.

Что я наделала?

Я провожаю взглядом Бена до тех пор, пока он не исчезает внутри дома, и с тяжелым сердцем поворачиваюсь к Джулиану, который внимательно наблюдает за мной. Возмущение, которое я чувствовала до этого, сменяется виной. Почему я позволила своему сумасшествию взять надо мной верх?

Когда я подхожу к Джулиану, то осознаю, что мне нужно что-то сказать, чтобы разбавить напряжение, витающее в воздухе, но не могу. В то время, когда я перебираю в голове, что бы сказать, слышу, как Джулиан спрашивает:

– Почему Бен так зол? Я прервал ссору или что-то в этом роде? – Он засовывает свои руки в задние карманы джинсов.

Убрав прядь волос за ухо, я принимаю решение быть хоть немного честной с ним. Я не знаю парня, но если он лучший друг Бена, то, должно быть, заслуживает доверия. Кроме того, мне он нравится.

– Ну… да. Ссора началась с пустяка, но затем Бен кое-что сказал, и это беспокоит меня. – Нервы заставляют меня раскачиваться на пятках. – Я позволила своей стервозности взять верх надо мной, и теперь всё хреново. Я создала дерьмовую ситуацию и сделала её ещё хуже. Да и мой побег с тобой... Мы только познакомились, так что теперь ты знаешь, почему Бен зол. И еще, прости мой флирт. Я пыталась достать Бена.

– Не думай об этом. Я могу сказать кое-что, что поднимет тебе настроение. Ты не плоха во флирте. Ты была очень милой, – ухмыляется он, и его взгляд задерживается на моих губах дольше, чем следовало бы. – Что касается Бена, думаю, он был довольно близок к тому, чтобы выбить из меня всю дурь, но мне плевать. – Он наклоняет голову и порочно улыбается. – В подготовительной школе Бен и я всегда всё решали хорошей дракой на кулаках. Всегда. Тем не менее, ревность – это что-то новенькое. Бен никогда не делал что-то из ревности. Даже когда он был с Эшли.

Когда имя бывшей девушки Бена повисает в воздухе, выражение отвращения появляется на его лице, как если бы он проглотил горькую пилюлю.

– И должен сказать, Кэти, ты мне нравишься. С тобой он забывает ту стерву.

Обдумывая его слова, я улыбаюсь и смотрю на ступеньки.

– Ты действительно так считаешь?

Я поднимаю взгляд и встречаю его искренний взгляд:

– Да. Эта сучка причинила ему слишком много боли. И поверь, Бен, которого я только что видел, не выглядел подавленным, как в последний раз, когда мы отдыхали. В этот раз он был взбешён, потому что я флиртовал с его девушкой.

– Я надеюсь, что ты прав. Видишь ли…

Затем я вспоминаю причину нашей ссоры и молчание Бена, когда я спрашивала об Эшли, и больше не уверена, насколько прав Джулиан.

– Не вижу причин, почему бы тебе не рассказать мне все? Может, я смогу помочь?

– Хорошо, но помни, это ты спрашивал. Только не зевай, если я наскучу тебе.

– Ты никогда не наскучишь мне. Теперь, продолжай. Стоп. У меня появилась мысль. Я уверен, это будет одна их тех долгих историй, что так любит Морган, где всегда виноваты парни и никогда – девочки.

Я ударяю Джулиана в плечо, заставляя поднять руки в жесте капитуляции.

– Эй! Я просто был честным! Но серьёзно, если бы вы, девушки, иногда просто разговаривали с нами вместо того, чтобы вести себя загадочно и круто, мы бы знали, что, чёрт возьми, происходит. Ладно, я окоченел, и ты, наверное, тоже. Почему бы нам не пойти в оранжерею? Там мы сможем поговорить и избежать толпы, засевшей в доме.

– Но, как насчёт Бена? Что если он всё неправильно поймёт?

– Плевать. Он только что был груб с тобой, пускай поволнуется.

– Гм, ладно. Нет, подожди. Прежде чем мы уйдём, мне нужно… удостовериться кое в чем.

– Да?

– Ну, так как я только что познакомилась с тобой, надеюсь, что «пойдём в оранжерею», это не код, чтобы переспать со мной. Я с Беном. И, ну… Да, я с Беном.– Я не могу поверить, что сказала это. Я только что сказала восхитительному парню не делать со мной никаких глупостей. Я!

Если бы, Кэти. Если бы.

– Чёрт, Кэти. Ты серьёзно? Во-первых, я бы никогда не повёл тебя в оранжерею, чтобы переспать. Я бы повёл тебя к себе. У меня самая лучшая кровать для траханья в этом доме. Во-вторых, я никогда не переманиваю. Даже когда девушка такая хорошенькая, как ты. В-третьих, Бен – мой лучший друг. И в-четвёртых, я действительно хочу помочь. Я уже говорил, что ты нравишься Бену, а нравящийся кому-то Бен - это очень хорошо.

– Боже, извини. Я не хотела, чтобы ты меня неправильно понял.

– Нет. Все нормально. Ты классная. А теперь пошли. Я уже отморозил себе задницу.

– Хорошо.

***

Оранжерея – прекрасна. Стекло, растения и деревья повсюду. Здесь есть розы, орхидеи и еще много растений, названий которых я не знаю, но видела в букетах на обложках свадебных журналов. Когда мы проходим глубже, я представляю себя посреди джунглей, изобилующих цветами и зеленью. Луна, единственный источник света в стеклянной конструкции, позволяет мне не спотыкаться о цветочные горшки и стойки и идти за высокой фигурой Джулиана.

Он садится на скамью рядом с чем-то, что выглядит низким деревом с заостренными листочками, и похлопывает по месту рядом с собой. Когда я присоединяюсь к нему, Джулиан откидывается назад, разворачиваясь ко мне так, чтобы я могла видеть его лицо и лёгкую улыбку на его губах:

– Итак, теперь рассказывай, что происходит. Посмотрим, смогу ли я помочь, если только ты всё же не захотела заняться здесь сексом.

– Ха-ха, очень смешно. И изранить свою задницу об одно из тех странных острых растений? Нет, спасибо.

– Я должен был попытаться, понимаешь? – говорит Джулиан, в его глазах смех.

Я улыбаюсь и смотрю на свои колени:

– Ладно. Я не знаю, что происходит между мной и Беном. То есть, понимаю. Я не глупая. Просто не уверена серьёзно у нас или мы просто развлекаемся. Не понимаю, у нас отношения или мы просто... Я даже не знаю, чего он хочет. – Поднимаю глаза и рассматриваю тени растений на стене. – Думаю, я влюбилась в него. Но у нас даже не было секса.

– Подожди, что? Вы, ребята, не трахались? Ни хрена себе. Чёрт. Теперь мне понятно его настроение. Твою мать!

Кивая, смеюсь над Джулианом, и продолжаю:

– До того, как ты начнёшь жалеть Бена, подумай хорошенько. Я не буду вдаваться в подробности, но как раз у него всё в порядке. Да, мы не занимались сексом, потому что это я просила его подождать, чтобы убедиться, что он расстался со своей бывшей. А сегодня по дороге сюда, я вроде как намекнула, что не против, и он взбесился. Он прикинулся оскорблённым кретином и заявил, что привёз меня сюда не для секса. И тогда я позволила злости взять верх, упомянуть Эшли и…

Я слышу, как Джулиан стонет и еле слышно ругается, заставляя меня посмотреть на него впервые с тех пор, как я начала говорить.

– И что он сказал?

– Вот тогда всё стало ещё хуже, потому что он не ответил мне. Я спросила, сколько он ждал, чтобы переспать с ней, и затем расстались ли они, но он промолчал. И вот тогда появился ты. Поэтому сейчас я понятия не имею, что между нами и есть ли ещё «мы».

Джулиан наклоняется вперёд, опираясь локтями на свои колени.

– Итак, позволь уточнить. Вы, ребята, не трахались. Ты не уверена, что вы вместе и боишься, что он не забыл ту стерву. И сейчас он зол, потому что думает, что ты решила, что он привёз тебя сюда потрахаться. И ещё ты упомянула его бывшую, и это, вероятно, разозлило его больше всего. Потому что теперь он думает, что ты ему не доверяешь.

– Ну, если вкратце, – меня охватывает чувство вины.

– Какая кошечка.

– Эй!

– Извини, но он ведёт себя, как ребёнок. Ему нужно преподать урок, и думаю, после сегодняшнего вечера, ты будешь точно знать, что между вами.

– Как насчёт Эшли?

– Уверяю, он с ней расстался. Ты бы видела взгляд, которым он одарил меня, когда ты попросила провести экскурсию по дому. Если бы глаза могли убивать, я бы уже был мёртв.

– Ты уверен? Ты пугаешь меня. О чём ты думаешь?

– Верь мне, Кэти. Я его знаю. Почему бы нам не разыграть маленькую пьесу?

– Серьёзно? Думаешь, это хорошая идея?

– Да. И завтра ты поблагодаришь меня. То есть, если он выпустит тебя из комнаты.

– Ладно. Скажи, что ты задумал.

Глава 10

Настоящее время

– Подождите! Задержите лифт!

Пробегая через мраморное фойе настолько быстро, насколько могу, я добираюсь до лифта как раз вовремя, по мнению последнего человека, который придерживает для меня двери. Я тяжело дышу, но мне удаётся поблагодарить его и протиснуться к задней стенке. Когда я опираюсь на неё, то начинаю обмахивать себя руками, пытаясь остыть. Я закрываю глаза и молюсь, чтобы мы не останавливались на каждом этаже. Сегодня не хотелось бы опоздать, так как это первый рабочий день Арсена под моим руководством.

Прошло три дня с тех пор, как мы виделись в последний раз.

Когда я ощущаю, что кто-то дышит мне в затылок, то сразу же открываю глаза и вижу стоящего рядом Арсена. Он смотрит на меня с ухмылкой на губах, а его голубые глаза искрятся весельем.

Хм, что он здесь делает?

– Доброе утро, красавица. Готова учить меня, как быть мужчиной? Значит, собираешься укротить меня? – сарказм сочится в его голосе, но ещё в нём слышен смех.

Немного взволнованная и сильно раздраженная его словами, я просто киваю и отодвигаюсь, чтобы увеличить пространство между нами, но это невозможно, учитывая, что лифт маленький и переполнен. Арсен должен понимать, что его приветствие недопустимо. Вероятно, с самого начала это была его цель, потому что он быстро преодолевает расстояние, которое я только что создала, и снова оказывается рядом со мной.

Скрещивая руки на груди в оборонительной позиции, я собираюсь переместиться в передний ряд, когда ощущаю, что его рука, удерживая меня за локоть, тянет меня назад. Ошеломлённая тем, что он прикоснулся ко мне, я поднимаю взгляд на него.

В его глазах играет огонёк, когда он наклоняется ко мне, чтобы прошептать на ухо:

– Остынь, Ямочки. Я просто дразню тебя…

Я хочу что-нибудь сказать, но ничего не приходит на ум. Его рот так близко, что я чувствую, как его губа задевает мочку моего уха. Раздраженная на реакцию своего тела, я разворачиваюсь к нему и вырываю руку из его хватки.

– Держи руки при себе, парень. А теперь отойди.

Он откидывает голову назад, смеясь, его широкие плечи трясутся. Я бросаю на него сердитый взгляд. Хочется ударить его сумкой по голове. Может, тогда он заткнётся. Может, это сотрёт дурацкую ухмылку с его лица. Я серьёзно раздумываю об этой идее, когда двери открываются, выпуская людей. Я поднимаю взгляд и понимаю, что нам предстоит ещё долгий путь. Я пробираюсь вперед, пока между нами не оказывается несколько человек, потому что больше не хочу стоять рядом с ним. Вот тебе, красавчик. Улыбаясь себе, я рассматриваю возможные способы поставить его на место. Я думаю о закапывании его заживо в бесконечной бумажной работе, о выделении ему самого глупого стажёра, когда снова чувствую, что Арсен рядом.

– Ну, привет. Не ожидал снова встретить тебя здесь, – игриво шепчет он мне на ухо.

Он, должно быть, издевается.

Я разочарованно закрываю глаза и пытаюсь собрать всю свою волю в кулак, чтобы поставить его на место раз и навсегда. Он говорил – никакого флирта! Когда я медленно разворачиваюсь, чтобы столкнуться с ним лицом к лицу, резкие слова застревают в моём горле. Позади меня стоит во всём своём великолепии невинно выглядящий Арсен с самодовольной ухмылкой и вызовом в глазах. Он хочет, чтобы я играла в его глупую игру. А я хочу покончить с этим, стать взрослой и напомнить ему о договоре, который мы заключили. Но что-то внутри меня говорит, что вот это и есть Арсен, который пытается хорошо себя вести. Это Арсен, который пытается быть дружелюбным и больше ничего.

– В чём дело, Кэтрин? Ты проглотила язык? – Он поднимает руку, чтобы провести ею по своим волосам. – Ты же знаешь, что я просто валяю дурака, верно? Я никогда не нарушаю обещаний. И как я сказал в последний раз, я могу трахаться где и когда хочу.

Я ощущаю, что моё лицо пылает. Он не понимает, что мы не одни?

– Как бы то ни было, ты попала со мной надолго, пока отец не успокоится. Ты мне нравишься, поэтому давай ладить. Думаю, мы могли бы стать друзьями. То, что я говорил в машине, никогда не повторится. Верь мне, Ямочки. Я понимаю, когда «нет» означает «нет». – Он отодвигается от стены настолько, что нависает надо мной. Я чувствую себя неуютно в этом положении.

– Прекрати называть меня Ямочки. Если ты действительно понимаешь, то прекрати называть меня красавицей и вторгаться в моё личное пространство. Мне это не нравится.

– У тебя на щеках ямочки, Ямочки. Чертовски безупречные ямочки, если можно так сказать. И мне нравится смотреть на тебя. Ты очень хорошенькая, когда злишься, – говорит он нежно. – Ты краснеешь, и это, вроде как, провоцирует меня ещё больше.

Ладно.

Когда я перевариваю его слова, то внимательно наблюдаю за ним. Он смотрит на меня будто ребёнок, просящий дополнительный кусочек торта, хотя знает, что ему не следует этого делать.

Пока я раздумываю над ответом, ещё два пассажира выходят из лифта, и до меня доносится: «Если блондинка не сдастся, то этому трахающему ослу лучше слоняться поблизости, потому что…»

– Ш-ш, они могут услышать. Это же Арсен Рэдклифф! Я читала, что у него никогда не было девушки: он только трахает всех…

Двери закрываются прежде, чем мы слышим остаток предложения. Я бросаю взгляд на Арсена и замечаю, что он разозлён. Сейчас он точно похож на ребёнка, которому не дали торт.

– Гм, Арсен…

– Ничего не говори, пока мы не выйдем.

– Хорошо.

Куда делся смешливый и дразнящийся Арсен?

Когда лифт открывается, я понимаю, что лишь думала, что опаздываю, так как мы оказываемся первыми в офисе. Я пытаюсь развернуться к Арсену, но чувствую, как его рука ложится на талию, толкая меня вперёд.

– Пошли со мной, – в его голосе звучат властные нотки. На мгновение я поражена, потому что он произносит это как Бен.

Он ведёт меня к столовой и не отпускает до тех пор, пока мы не оказываемся внутри комнаты. Проводя обеими руками по своим волосам, он разочарованно выдыхает.

– Извини. Я не предполагал, что они подумают, что я пристаю к тебе, – он с сожалением улыбается. – Я старался хорошо себя вести, ты ведь знаешь? А они решили, что я хочу переспать с тобой. Если незнакомцы допускают такую чушь, то теперь я понимаю, почему ты мне не веришь. Чёрт, может, у меня не выходит дружить с кем-то, не трахая их сначала? Может, скажи Эми, чтобы нашла тебе незамужнюю замену, потому что траханье – всё, в чём я хорош.

Его уязвимость, которую он пытается спрятать за образом плейбоя, в конце концов, смягчила меня. Да, теперь я могу понять, почему люди предполагают самое худшее. Он красив, даже идеален. Он молод и богат, и он спит со знаменитостями. Я понимаю, почему женщины видят его и думают о сексе.

Многое из этого – его вина. Я имею в виду, что никто не приставлял нож к его горлу и не приказывал ему выйти из ночного клуба в сопровождении трёх моделей, когда они направлялись в его квартиру. Никто не заставлял его спать со всеми светскими львицами. Но его слова позволяют мне мельком увидеть то, что находится за этим всем. Плохой мальчик, каким видит его общество, даёт им лишь то, что они хотят видеть.

Пытаясь поднять ему настроение, я дразню его:

– Серьёзно? Ты думаешь, я откажусь от шанса покомандовать тобой? Ни за что. После всего, что ты мне устроил, полагаю, ты заслужил страдания.

Его глаза оживляются:

– Ты больше не сердишься на меня? Даже после того, что сказали те женщины?

На его красивом лице написано недоверие.

– Ну, я имела в виду то, что уже сказала. Кроме того, думаю, ты дразнишь и флиртуешь с женщинами, с которыми тебе комфортно, с которыми ты не хочешь переспать. Когда мы встретились впервые…

Я действительно собираюсь обсудить эту тему? Наверное. Мне нужно объяснить отличие между Арсеном, который был той ночью, и Арсеном, стоящим передо мной сейчас.

– Ты не поддразнивал меня. Не флиртовал со мной. Ты, гм,.. ты просто настойчиво клеился ко мне, и не извинился. Я не знаю, как объяснить, но что-то изменилось. Я верю, когда ты говоришь, что хочешь быть другом, поэтому до тех пор, пока ты не распускаешь руки и не вторгаешься в моё личное пространство, у нас всё будет замечательно.

Он качает головой, и его улыбка освещает всю комнату.

– Ямочки, ты потрясающая. Я серьёзно. И ты права. Я обычно не хочу дружить с девушками, которых трахаю. Я просто трахаю их и…

– Бросаешь их, – заканчиваю я. Мне следовало бы оскорбиться его отношению к женщинам, но вид его стыдливо заливающихся румянцем щёк заставляет меня желать его обнять.

Мы друг другу улыбаемся.

Позже, когда я возвращаюсь с обеда, то обнаруживаю на своём столе коробку кексов из кондитерской «Магнолия». Улыбаясь тому, что Бен никогда не перестаёт меня удивлять, я открываю открытку, лежащую на коробке, ожидая увидеть почерк, который знаю наизусть. Но взамен нахожу неизвестный:

«Горячая женщина с ярко-рыжими волосами сказала мне, что ты любишь кексы.

А. В. Р.»

***

– Привет.

Я стою в ресторане, что рядом с офисом, и чувствую лёгкое постукивание по своему плечу. Резко разворачиваюсь и сталкиваюсь лицом к лицу с улыбающимся Арсеном.

– Привет, – и отвечаю на его улыбку.

– Что делаешь, Ямочки?

– Собираюсь пообедать.

– Отлично.

Арсен выжидающе смотрит, и у меня возникает чувство, что он хочет, чтобы я пригласила его. Интересно, это было бы странно? Не думаю. Мы, в конце концов, вместе работаем.

– Хочешь присоединиться?

– Только, потому, что ты пригласила, Ямочки.

– Неужели? А что я должна была сделать? Позволить тебе есть в одиночестве? – в моём голосе полно скептицизма.

– Нет. Я знаю, что ты добрая и не позволила бы мне есть в одиночестве. А теперь прекращаем возмущаться, и пошли за столик. Я умираю от голода.

Мы смеёмся, и я обращаю внимание на то, с каким вожделением смотрят женщины на Арсена. Мне сложно осуждать их – парень действительно хорош.

Я смотрю на него и вспоминаю о месяце, прошедшем со дня происшествия в лифте. Думаю, между нами возникли дружеские отношения, хотя он и постоянно флиртует со мной. Если бы он был другим, я бы начала беспокоиться, но парень, кажется, ведёт себя так со всеми у кого имеется юбка и пара туфель. Так что я не отношусь к этому серьёзно и позволяю себе наслаждаться безобидным флиртом. Кроме того, меня веселят его глупые шутки.

Он действительно милый парень, когда не пытается залезть в твои трусы.

Когда мы доходим до столика, Арсен отодвигает для меня стул, чтобы я села.

– Итак, что нового? – Он внимательно наблюдает за мной.

– Ничего. Я с Беном и друзьями провела выходные на даче на острове Мартас-Винъярд.

Арсен кивает и, достав мобильник, начинает набирать сообщение.

– Классно.

– Хм, а как твои выходные?

– Они были трахастические. Мой друг Алек и его группа играли, поэтому мне досталось много сексуальных цыпочек. Это были самые лучшие выходные. Непостижимо, на что готовы пойти некоторые, чтобы попасть за кулисы.

– Звучит весело, – отвечаю я, смущаясь. Странно, почему я всегда краснею, когда он рассказывает о своей личной жизни?

Арсен смотрит на свои руки и нежно отвечает:

– Это было весело.

Не знаю почему, но у меня возникает ощущение, что его что-то беспокоит, и мне это не нравится. Совсем не нравится. Я собираюсь взять его руку в свою, но в этот момент начинает звонить телефон.

– Не возражаешь, если я отвечу?

– Давай, а я изучу меню.

Я погружаюсь в меню, стараясь дать Арсену как можно больше приватности. Не хочу, чтобы он подумал, что я подслушиваю, но это невозможно, ведь он сидит в метре от меня.

– Как дела, малыш? Я в ресторане с Ямо… Кэтрин, – поправляет он себя.

Он ждёт, слушая ответ собеседника.

– Чёрт. Извини. Я совсем забыл. В другой раз? Хорошо… Обещаю. Я заглажу свою вину. Ладно, красотка, мне пора. Я обедаю. Чао.

Арсен небрежно бросает телефон на стол и смотрит на меня.

– Прости, Ямочки. Я должен был встретиться кое с кем за обедом, но вылетело из головы.

– Ты всё ещё можешь пойти к ней. Я не возражаю.

Я и в самом деле не возражаю. Я чувствую себя виноватой, потому что он здесь со мной, а не на свидании.

Слегка постукивая пальцами по столу, Арсен неожиданно меняет тему:

– Тебе нравятся «Muse» и «Awolnation»?

Удивленная я прошу его повторить вопрос.

– О, да. Я люблю обе группы. Последний альбом «Awolnation» великолепен. Одни из моих любимых песен – это «Вставай» и «Сжечь это дотла».

– Думаю, песня «Сумасшествие» «Muse» – гениальна. Я несколько раз видел их в живую, и они действительно выдающиеся, – говорит он, с улыбкой проводя рукой по волосам.

– Ты всегда так делаешь?

– Как?

– Проводишь рукой по волосам. Это вредная привычка или тебе просто нравится прикасаться к ним?

Он смеётся.

– Ты заметила? Это вредная привычка. Я пробовал отучиться, но, думаю, мне просто нравится, когда меня сильно тянут за волосы. Особенно в спальне.

– Ну, нет. Мне не нужно этого знать.

– Возможно, Ямочки… однажды эта информация тебе пригодится.

– Ха-ха! Как бы ни так. Ты забываешь, я счастлива замужем.

– Слишком счастлива для дикого траха с горячим жеребцом вроде меня? Знаешь, в спальне меня часто называли Богом, – шутит он, и его глаза дьявольски сияют.

Я улыбаюсь.

– Весьма скромно. Кстати, сложно поверить, что ты только что назвал себя горячим жеребцом. Думаю, это противоречит тому, что ты красив.

Арсен усмехается.

– Что? Ты не знала? Я слишком горяч для своего тела.

– Ты бываешь когда-нибудь серьёзным или скромным?

– Нет. Скромность и я не ладим друг с другом, детка. Я рассказываю тебе всё, как есть.

– Не могу поверить, что мы ведём этот разговор.

Смеясь, мы смотрим друг на друга, и затем медленно замолкаем. Молчание заставляет меня испытывать неудобство, поэтому я смотрю на часы, а Арсен на свой телефон. Я чувствую, что нужно хоть что-то сказать.

– Сделаем заказ?

Он кивает и подзывает официантку.

– Знаешь, у меня появилась идея. Пока мы ждём, давай сыграем в одну игру, – внезапно говорит он.

– Хм, я не уверена. Выражение на твоём лице заставляет меня задуматься.

– Давай! Это будет весело. И поскольку тебе приходится работать со мной, это поможет нам узнать друг друга лучше.

– Ладно, хотя ничего не обещаю.

С самодовольной улыбкой на лице, словно только что выиграл Нобелевскую премию, он говорит:

– Почему бы нам не раскрыть о себе три вещи?

Не видя вреда в этом, я соглашаюсь сыграть в его маленькую игру.

– Хорошо, ты начинаешь. Я должна понять, какой секрет ты раскроешь первым.

– У меня на груди татуировка бабочки.

– Я её видела, и намеревалась спросить о ней.

Арсен кивает, стыдливо улыбаясь.

– Когда мне было семнадцать, я с друзьями поехал в Канкун на весенние каникулы. Само собой разумеется, мы пошли в стриптиз-клуб, где сильно набрались. К концу ночи, я думал, что влюбился в стриптизёршу по прозвищу Бабочка, поэтому, как только заведение закрылось, – он делает паузу, – она пошла со мной, чтобы сделать это тату. Ну и по-пьяни я захотел, чтобы её нанесли над моим сердцем.

Его глаза искрятся весельем.

– Почему ты не удалишь её?

– Нет. Это часть меня. Тем более, мы тогда очень хорошо развлеклись.

– Что ж, я рада. Ладно. Моя очередь.– Я краснею. – Я не умею ездить на велосипеде.

– Что? Не может быть! – Он кажется по-настоящему удивлённым.

– Да, не умею. Бен пытался научить меня, но я не поняла сути, – говорю я, вспоминая выходные у Джулиана.

– Ты не обязана смущаться, если не знаешь, как ездить на велосипеде, – усмехается он, и затем продолжает:– Хотя, я сочувствую твоему мужу.

Я хлопаю его по плечу.

– Эй!

Арсен поднимает руки в знак капитуляции и смеётся.

– Что? Это ты раскрыла секрет. Извини. Больше никаких подшучиваний. Обещаю. Готова ко второму откровению?

– Конечно.

Я замечаю, что он немного краснеет.

– Я хотел организовать собственную группу, но мне не хватило смелости. Это так унизительно.

– Нет, я не думаю, что это унизительно. Почему не пробуешь сейчас?

– Наверное… Нет. Мне бы нравилось этим заниматься. – Очевидно, ему неловко разговаривать о себе, поэтому он меняет тему. – Твоя очередь.

На мгновение я смотрю на него и принимаю решение рассказать ему мои самые большие секреты. Я не знаю, что заставляет меня хотеть этого, но в Арсене есть какая-то непринуждённость, что заставляет доверять ему.

– Гм, у меня два секрета. Я беременна. Но, нет. Поздравлять ещё рано.

Грусть появляется в его глазах, но исчезает прежде, чем у меня появляется возможность спросить его об этом.

– Продолжай. Я слушаю, – поддерживает он меня.

Удивлена его готовностью слушать, я не могу не вспомнить, когда давным-давно я пыталась поговорить об этом с Беном, и то насколько разительной была его реакция. Они будто ночь и день.

***

...Сидя у дерева в местном парке в объятиях Бена, я чувствую тоску, когда наблюдаю за детьми, бегающими и играющими с опавшими листьями. Они слишком красивые, чтобы любоваться ими, мне причиняет боль даже их смех. Я задаюсь вопросом, смогу ли я когда-нибудь быть среди них, не борясь с пустотой, которая овладевает мной.

Надеюсь, что да.

Бен всегда говорит мне, что счастье – это то, как ты используешь свою жизнь. Но мне интересно, что происходит, когда желание сердца раз за разом отнимают у тебя?

Действительно. Что происходит потом?

Я до сих пор пытаюсь это выяснить.

Я любуюсь, как дети играют, и вспоминаю начало конца, тот день, когда я решила забыть надежды и мечты. Это был день, когда надежда продолжала ускользать независимо от того, как сильно я пыталась удержать её.

Не желая больше думать об этом, я поворачиваюсь к Бену и вижу, что его глаза закрыты, а его вечная дерзкая ухмылка играет на его губах. Я люблю эту ухмылку. Кажется, что он знает ответы на что-то, что ты хочешь знать, но не скажет тебе этого просто так. Это напоминает мне о более счастливых днях.

Заход солнца бросает зарево жёлтого света на всё в парке, включая красивое смуглое лицо и тёмные локоны Бена. Я вырываюсь из его объятий и поворачиваюсь, чтобы оседлать его колени так, чтобы мы оказались лицом к лицу. Я провожу руками по его волосам, и вижу, как его ухмылка превращается в открытую улыбку.

– Твои волосы всё длиннее, милый.

– Не могу постричь их, детка, – отвечает он, не открывая глаз.

– Как ты понял, что я собираюсь предложить стрижку? И почему нет?

– Моя горячая жена обожает их.

– Прости, что?

– Ты слышала меня, женщина. – Он открывает глаза и смотрит на меня с любовью. – Мне нравится ощущать, как твои руки проводят по моим волосам, – и шепчет мне на ушко: – Это напоминает мне о грязных вещах, которые ты позволяешь делать с собой. К тому же горячим практиканткам они тоже нравятся.

– Горячим практиканткам?

Бен смеётся, когда видит выражение моего лица.

– Моя жена ревнует?

– Ревную? –Я хмурюсь. Возможно.

– Детка, успокойся... Я просто тебя поддразниваю. Меня не волнуют практикантки. Меня волнует, нравится тебе это или нет, то, как ты тянешь мои волосы, когда я заставляю тебя кончать... сильно... и это, чёрт возьми, заводит меня.– Он облизывает моё ухо.

Я не могу сдержать дрожь, которая пробегает по моему телу.

– Бен... не здесь.

Он смеётся.

– Тогда пошли.

– Ты – дурак. И мы никуда не пойдём. Мы останемся здесь. – Я толкаю его локтем .

– Кэти, мы здесь уже слишком долго. Давай. – Он кладет руку мне на талию и прижимается носом к моей шее.

Ощущая подобие близости, которую мы разделяли прежде, я хочу открыться ему и просто поговорить. Поделиться моими внутренними демонами. Может, если я объясню ему, что чувствую, пустота уйдёт.

Я собираюсь сказать ему, что нам нужно пойти домой, когда он целует меня в щёку. Я медленно поворачиваюсь и целую его в губы. Мне нужно, чтобы его поцелуй удерживал меня здесь. В этой жизни. Рядом с ним.

Когда наши губы разъединяются, мы тяжело дышим. Руки Бена держат меня и мне хорошо впервые за очень долгое время.

– Детка, в чём дело? Я вижу, что тебя что-то беспокоит. Почему ты мне не рассказываешь? Ты знаешь, я сделаю всё о чём, ты попросишь, но при условии, что это в моих силах. – Он целует мой нос, а затем перемещает свои руки на мою задницу.

Я смеюсь, потому что как только его руки оказываются там, он приподнимает брови и похотливо смотрит на меня. Я решаю рассказать Бену всё, как есть.

– Наблюдая за тем, как эти дети играют... я подумала...

– О чём, детка?

– Я боюсь, милый. Я чувствую себя неудачницей, потому что я не могу...

– Прекрати, Кэти. Мне не нравится, когда ты так говоришь. Прекрати думать об этом. Есть много вариантов, которые мы можем попробовать...

– Нет... позволь мне закончить. Пожалуйста. – Бен выглядит недовольным. – Я хочу рассказать тебе. Я просто боюсь, что этого никогда не случится. Я верила, что курс ЭКО сработает. Я действительно так думала. – Я чувствую, как комок сжимает моё горло, но не могу остановиться. – Что если мы не сможем... Никогда...

Бен прикладывает палец к моим губам:

– Тссс... не говори так. Ты знаешь, мы всегда сможем обратиться к консультанту по вопросам усыновления. Я не возражаю.

– Нет, нет, Бен, это слишком. Я не уверена, что смогла бы справиться с этим... незнанием.

– Тогда почему бы тебе не попытаться позитивно настроиться?

Его слова, как пощёчина. Я стараюсь быть откровенной с ним, а он продолжает меня останавливать, будто мои переживания недостаточно важны.

– Детка, я думаю, ты относишься к этой проблеме совсем неправильно.

– Что ты имеешь в виду?

– Чёрт, Кэти, я не знаю. Я просто думаю, что иногда ты слишком негативно настроена. Ты просто решила, что всё не сработает. – Он гладит мою щеку, но его прикосновение в этот раз не приятное. – Детка, не злись. Просто ты должна быть более позитивной по отношению к этому. Мы заставим это сработать.

– Но...

Я хочу спросить, что произойдёт, если это не сработает, но он останавливает меня:

– Настойчиво. Я вижу, эта тема волнует тебя. Давай сменим её, хорошо?

Нет, не хорошо. Но Бен, кажется, решил, что пора оставить её, также как и я. Пожимая плечами, я пытаюсь встать, но он останавливает меня.

– Эй, – он обхватывает руками мои щёки, – посмотри на меня, любимая. Не злись. Я хочу, чтобы ты перестала винить себя и думать о худшем. Это вредно.

Я больше не хочу смотреть на него. Я хочу сказать, что я имею право думать о чём хочу, но не могу произнести ни слова. В глубине души, я понимаю, что он прав.

Мой разум понимает. Но попытайтесь объяснить это моему сердцу.

Бен смотрит на меня, ожидая, что я скажу, но я молчу.

Мне нечего добавить.

Всё, что я знаю, это то, что это больше не имеет значения...

***

– Кэтрин? Ты слышишь? – Арсен машет рукой перед моим лицом. – Ты рассказывала…

– Ах, да. Извини. – Я делаю глубокий вдох. – Я беременна, но не хочу питать надежды. Понимаешь, около двух лет назад мне поставили диагноз, известный как привычный выкидыш, или невынашивание беременности. Это мой случай. В смысле, я могу забеременеть, но каждая моя беременность почему-то заканчивается выкидышем. Это просто происходит. Без каких либо объяснений, так как результаты всех анализов в норме.

Арсен дотягивается до моей руки.

– Продолжай.

Я смотрю на наши руки, ощущая его тёплое прикосновение, и осознаю, что мне становится лучше.

– После третьего выкидыша я отбросила надежду забеременеть снова. Такое состояние известно как вторичное бесплодие. Мы пробовали лекарства, иглоукалывание, ЭКО, ходили к специалистам… Но ничего. Мы даже ходили к консультанту по вопросам усыновления, но после того, как он рассказал нам весь процесс и что даже если мы пройдём его, то это не будет гарантией... Я просто не могла пройти через это. Это было слишком болезненно, поэтому мы вроде как сдались. Ну,... я сдалась.

Я облизываю свои губы, внезапно они стали сухими.

– Извини. Не знаю, зачем я рассказываю тебе это всё. – Я тяжело сглатываю. – Я, должно быть, надоела тебе до смерти.

Арсен качает головой.

– Нет, продолжай, Ямочки. Я слушаю, – его голос звучит хрипло, и он всё ещё держит мою руку в своей.

Смотря на него, ощущая, как между нами растёт связь, я рассказываю ему то, чем не могу поделиться с Беном. Я действительно не понимаю, почему Арсен заставляет меня говорить с ним о моих самых больших страхах. Может быть, это понимание, которое я вижу в его глазах или поддерживающее пожатие руки, но так или иначе я понимаю, что нашла в нём друга. Того, кто никогда меня не осудит.

– Итак, сейчас я беременна, и я сильно напугана. Я хочу верить и позитивно воспринимать эту беременность, но не могу. Я постоянно испытываю страх, что что-то пойдёт не так. Иногда страх настолько сильный, что я не могу дышать. Я смотрю на свой живот и думаю, что всё слишком хорошо, чтобы быть правдой. И если что-нибудь случится с ребёнком… Я не знаю, что произойдёт. Не знаю. Я очень сильно хочу своего ребенка.

Арсен хранит молчание на протяжении минуты.

– Если ты когда-либо почувствуешь, что тебе нужно выговориться… Если ты почувствуешь как страх сковывает тебя, поговори со мной. Я здесь ради тебя, Ямочки. Я здесь.

Я понимаю, что его слова могут оказаться пустыми и что он предложил свою помощь только из вежливости, но блеск в его глазах заставляет меня поверить ему.

И я верю.

Я верю.

Верю.

– Спасибо тебе. Я так и сделаю, – говорю я, отпуская его руку.

– Знаешь, это действительно великое откровение, потому что я не знал, что ты ждёшь ребёнка, – говорит он с усмешкой.

Кажется, он пытается поднять мне настроение. Опуская взгляд на мой едва выпуклый живот, я улыбаюсь.

– Да. Я не афиширую. Что касается ещё одного секрета…– Я поднимаю глаза и постукиваю по подбородку. – Хм… Я боюсь лифтов и туннелей.

– В самом деле?

– Да. И это странно. Я боюсь, что лифт перестанет работать, и мы застрянем. А туннели, – меня бросает в дрожь. Я очень боюсь тех, что находятся под водой. Что если что-то случится и туннель обрушится, когда я буду в нём?

– Всё в порядке, Ямочки. Я сжалюсь над тобой и спасу, – говорит Арсен, улыбаясь.

Я смеюсь.

– И как ты это сделаешь? – Я наклоняюсь к нему. – У тебя есть сверхспособности, о которых я не знаю?

– Милая, хочешь узнать? – Арсен дразнит в ответ, и тоже наклоняется вперёд, тем самым сближая наши лица.

– Может быть… Но, что если мне не нужно спасение?

– Даже если тебе не нужно спасение, я буду там ради тебя.

– Становится всё интереснее. – Я наклоняюсь ещё ближе. – Арсен, мой рыцарь в сияющих доспехах.

– Только для тебя, – отвечает он, но больше не улыбается и выглядит очень серьёзным.

Наши лица близко, его дыхание обжигает мои губы, мы пристально смотрим друг на друга. Дружеские флюиды, что были прежде, исчезли, взамен воздух стал напряжённым… наэлектризованным.

Медленно, он опускает свой взгляд и на мои губы, побуждая меня сделать то же самое. Они действительны мягкие, или только кажутся такими? Я не могу не задаться этим вопросом.

– Извините. Ваша еда готова, – вмешивается официантка, нарушая напряжение, висящее между нами.

– Наконец-то. Я чертовски голоден, – говорит Арсен, возвращаясь к обычному себе.

Я хватаю свою вилку, делая вид, что неловкого момента не было.

* * *

По окончании обеда Арсен идёт со мной к обочине, чтобы подождать такси. Пока мы были в ресторане, начался дождь, и мы направляемся к углу, чтобы укрыться от сильного ветра. Внезапный порыв ветра толкает меня вперёд, заставляя налететь на Арсена, который незамедлительно хватает меня за талию и удерживает от падения. Когда я смущённо поднимаю взгляд, он уже смотрит на меня своими пронзительными глазами. Я ощущаю, как румянец окрашивает мои щёки, и слышу громкий стук моего сердца.

Мне интересно, слышит ли он это?

Я бы умерла.

– Я ещё тебя не целовал, но уже заставляю твои ноги подкашиваться? – дразнит он.

Я пытаюсь найти ответ, но мой разум ничего не придумывает. Взамен я теряюсь в тепле его тела. Его прикосновение удобное и естественное, будто его рукам там и место.

– Ч-что? – спрашиваю я, тяжело сглатывая.

– С другой стороны, думаю, это тот самый момент, когда я должен поцеловать тебя, – говорит Арсен, как только кончики наших носов соприкасаются. Как в тумане, я замечаю, что его губы приближаются, и голос в моём подсознании кричит, что ничего хорошего из этого не выйдет. Это заставляет меня вернуться в нормальное состояние, и я просовываю свои руки между нами, готовая использовать всю силу, чтобы оттолкнуть его, но Арсен удивляет меня, когда шепчет мне на ухо:

– Я просто дурачусь, Кэтрин.

Чувствуя облегчение, что он лишь дразнит меня, я начинаю отталкивать его и поднимаю руку, чтобы вытереть несколько капель со своего лица.

– В твоих мечтах, Арсен, – шучу я в ответ.

– Господи, ты же намокнешь. Позволь мне помочь тебе. – Он выхватывает мой зонт.

– Вот так лучше.

– Хм, да… Спасибо.

– Я же говорил. Я здесь, чтобы спасти тебя.

Его заявление заставляет меня пристально посмотреть на него. Улыбка, застывшая на его лице, успокаивает меня. Мне комфортно с дружелюбным и игривым Арсеном.

Мы стоим рядом, он держит зонт надо мной, но не над собой. Он мокнет, но, кажется, его это не волнует.

– Ты уверен, что не хочешь под зонт? Здесь достаточно места для нас двоих.

– Нет. Всё в порядке. Немного воды меня не убьёт.

И в этот момент звуки города оживают вокруг нас. Я могу учуять запах мокрого асфальта и экзотических специй, доносящихся из киоска с едой рядом. Не думаю, что я прежде замечала все эти запахи и звуки, витающие в воздухе.

– Может, возьмем одно такси на двоих?

Арсен улыбается.

– Хорошо.

Я собираюсь обсудить предстоящее задание, когда слышу, как звонит мой телефон. Достаю свой мобильник и вижу фото Бена:

– Извини. Муж звонит, нужно ответить.

Арсен кивает.

После короткого разговора я поворачиваюсь к промокшему Арсену, и, наконец-то, подъезжает такси. Он открывает дверцу, я сажусь, но он не следует за мной.

– Ты не едешь?

– Нет. Я только что вспомнил, что мне нужно кое-что сделать. Если ты не против, можно одолжить твой зонт?

– Хм, хорошо.

Наклоняясь, Арсен целует меня в щеку в знак прощания и застигает этим врасплох. Я всё ещё удивлена, когда он шепчет мне на ухо:

– Спасибо, Кэтрин. Это было очень весело. Нужно делать так чаще. Только ты и я. Я бы этого очень хотел.

И он закрывает дверцу, не сказав больше ничего.

Когда такси трогается с места, я поворачиваюсь так быстро, что ощущаю, как кончики моих волос бьют меня по лицу. Он стоит под проливным дождём, смотря вслед удаляющемуся такси.

Глава 11

Прошедшее время

Я нервничаю, когда смотрю на незнакомку в зеркале.

– Ух, я не знаю, как в этом ходить.– Я дёргаю кожаную юбку, пытаясь заставить её стать на пару сантиметров длиннее, но безрезультатно. Оборачиваюсь к безупречно выглядящей Морган, сидящей на кровати.

– У меня такое чувство, что мне нужно работать на углу или на шесте. Кажется, если я хоть чуть-чуть наклонюсь, ты сможешь увидеть мою задницу.

– Шутишь? Ты выглядишь превосходно. Как незнакомая, привлекательная и распутная девушка с соседнего двора. Бен с ума сойдёт, когда увидит тебя в этом.

Улыбаясь, она направляется ко мне и становится рядом. Я осматриваю её наряд и на мгновение желаю быть такой же высокой и такой же фигуристой, как и она. На ней облегающие блестящие чёрные леггинсы, приталенная футболка с надписью «Rolling Stones» и ярко-розовые туфли на шпильке. Женская версия Джулиана, она – сногсшибательна.

– Кэти, Джулиан рассказал, что происходит между тобой и Беном. И знаю, это прозвучит глупо, но если ты хочешь, чтобы парень влюбился, то заставь его умирать от ревности. Выгляди сексуально, флиртуй с парнями, и у него снесет крышу. Клянусь, это работает как заклинание.

Я смотрю на неё и говорю со смехом:

– Как я понимаю, ты опробовала это на себе?

– Конечно. И знаешь, чем больше ты их злишь, тем горячее потом секс.

Я качаю головой и продолжаю смотреть на своё отражение.

– Ладно, я поняла. Но это не юбка, а какой-то клочок ткани! – Я показываю на свои бёдра.

На мне кожа, приклеевшаяся к моей заднице, блуза кремового цвета с чёрными кружевными вставками и чёрные сапоги для верховой езды.

Выглядит неплохо, но я чувствую себя голой.

Морган смеётся:

– Думаю, ты выглядишь чрезвычайно сексуально и не только заставишь Бена пускать слюни, но и других парней. У тебя столько всего, с чем нужно поработать. Ты от природы очень симпатичная, но подожди, пока я не накрашу тебя. Бедняга Бен, я уже сочувствую ему.

Тяжело вздыхая, я закрываю глаза и позволяю ей играть со мной, как с куклой Барби. Она ведь уже одела меня и уложила мне волосы. Почему бы не попробовать макияж? И, кроме того, это весело.

Пока она «украшает» меня, я решаю, что мой наряд – наименьшая из моих проблем. Мне нужно поговорить с Беном.

Девушка, смотрящая на меня из зеркала, не похожа на милую и добрую Кэти. Она красивая, воздушная, неземная. Удивлённо открыв глаза, я сокращаю расстояние между мной и зеркалом, и понимаю, что это действительно я.

– Морган, мне нравится! Это так... Я не похожа на себя... Я такая красивая! Спасибо!

Я счастливо улыбаюсь и поворачиваюсь к ней. Морган выглядит очень довольной собой.

– Пожалуйста! Но я ничего не сделала. Просто подчеркнула твою естественную красоту. Я же говорила, здесь есть с чем поработать. Ладно, хватит разглядывать себя. Это ты, и ты – горячая сексуальная девушка!

Она хихикает и хватает меня за локоть:

– БОООЖЕ МОООЙ! Не могу дождаться момента, когда увижу лица Бена и Джулиана.

Я ощущаю танец бабочек в моём животе, когда мы направляемся к главной гостиной, и позволяю судьбе решить моё будущее.

Я искренне верю, что в нём будет Бен.

* * *

Я чувствую, как руки Джулиана обвивают мою талию, когда мы танцуем под песню «Сантерия» группы «Sublime». Можно ли это прижимание тел назвать танцами? Я не уверена, поэтому просто подыгрываю. Джулиан попросил доверять ему. Близость наших тел должна беспокоить меня, настолько тесно мы прижимается, но дружеская улыбка на его лице заверяет меня, что это всё ради представления и ничего больше.

После того, как Джулиан осмотрел комнату, его глаза возвращаются ко мне и больше не оставляют. Мы теряемся в музыке и позволяем ей руководить каждым нашим движением. Когда начинает играть «Ласкай меня внизу», руки Джулиана прижимают меня еще крепче, в то время как его ноги двигаются между моими. Инстинктивно я обнимаю его за шею, когда мы раскачиваемся в ритм песни. Наши тела так близко, что я ощущаю жар его тела.

Блин.

Это отличается от прежних танцев. Это более интимно. Знаю, всё намного хуже, потому что мы привлекаем много внимания. Я начинаю чувствовать себя неловко.

Чёрт возьми.

Я осматриваю комнату, и пытаюсь найти главную причину, почему я здесь. Но его не видно, и теперь я начинаю по-настоящему злиться.

Где Бен?

Когда я начала танцевать с Джулианом, мой взгляд наткнулся на злые карие глаза. Бен пристально смотрел на меня, тогда Джулиан что-то спросил и я отвернулась. Мгновение спустя, я мельком глянула через плечо, но Бен больше не смотрел на меня. И больше ни разу не взглянул на меня. А после второго или третьего танца он исчез с великолепной брюнеткой.

Где он?

Я схожу с ума от ревности, но я сама виновата в этой ситуации. Я понимаю, почему Бен не ищет меня. Скорее всего, сейчас он трахается с кем-то более симпатичным, чем я. Слёзы злости наполняют мои глаза.

Он, наверное, испытывает отвращение ко мне.

Я заслуживаю всего, что произошло. Мне некого винить, кроме своего дурацкого поведения.

Чёрт.

Я решаю идти на поиски Бена и положить конец этой глупой игре. Надеюсь, ещё не слишком поздно, и Бен поверит мне. Чувство вины переполняет меня, когда я поворачиваюсь к Джулиану, встаю на носочки и шепчу:

– Извини, я не могу. Все присутствующие думают, что между нами что-то происходит, и я только могу представить, что думает Бен. Пожалуйста, позволь мне найти его.

– Ты уверена? Думаю, мы на правильном пути. Теперь ему лишь следует прийти и избить меня до полусмерти.

Я качаю головой.

– Нет, Джулиан. Он недавно ушёл с высокой брюнеткой.

– Какого чёрта? Я не видел!

– Это было пару песен назад.

Мне становится плохо только при мысли о том, чем он может заниматься прямо сейчас.

– Опиши её.

Я тяжело сглатываю:

– Высокая брюнетка, худая, с большими сиськами, красивая.

– Твою мать! – он припирает меня к стенке своим взглядом.

Полагаю, я уже знаю, кто она, но мне нужно, чтобы он подтвердил это.

– Э-это Эшли?

Джулиан кивает. Один лишь жест, и меня наполняет боль, словно весь воздух выбили из моих лёгких.

– Достаточно. Я не могу больше танцевать.

– Эй. Он вернётся. Вот увидишь.

Я качаю головой.

– Я понимаю, это просто танцы, но меня уже тошнит. Я не хочу, чтобы он всё не так понял. Пожалуйста. Мне нужно найти его и попытаться всё объяснить.

Джулиан отпускает меня, нежное выражение появляется в его глазах.

– Всё в порядке. Иди. Или ты хочешь, чтобы я пошёл и нашёл его вместо тебя и попытался объяснить?

– Нет. Это моя битва. Я втянула себя в это и уже достаточно глубоко втянула тебя. Не уверена, будет ли у меня завтра Бен, но спасибо, что выслушал меня и пытался помочь. Бену повезло, что у него есть такой друг. – Я целую его в щеку и отворачиваюсь, но Джулиан останавливает меня.

– Ему очень повезло. Знаешь, я не шутил о переманивании, но сейчас испытываю огромное искушение. Ты мне нравишься, и надеюсь, у вас всё получится. И, Кэти…

– Да?

– Если у вас с Беном... Ну, ты понимаешь. То ты знаешь, где меня найти.

Смеясь, мы обнимаем друг друга в последний раз прежде, чем я направляюсь искать то, на что надеюсь, – прощение и моё будущее.

Даже если мне придётся умолять на коленях.

Ради Бена я сделала бы намного больше.

Когда я оказываюсь в пустом коридоре, то чувствую, как чьи-то руки обнимают меня.

– Мм,... уже надоело с Джулианом?

Голос Бена вызывает дрожь.

– Нет. Ты знаешь, меня не интересует никто, кроме тебя. – Я пытаюсь выбраться из его захвата, но он становится крепче, заставляя меня морщиться от боли.

– Чушь. Я видел, как вы танцевали. И единственная причина, почему я не выбиваю из него всю дурь, это…

– Хватит! Отпусти меня, и тогда я смогу объяснить тебе, что произошло.

Бен подчиняется, и я резко разворачиваюсь к нему. Он зол, но он здесь. Я бросаюсь к нему на грудь. Я настолько наполнена любовью, что не сразу замечаю, как он пытается оттолкнуть меня вместо того, чтобы обнять в ответ.

Минуту я осознаю, что это значит, отпускаю его и отворачиваюсь, слыша, как Бен чуть слышно ругается. Я хочу сказать, что всё понимаю, но слова застряют в моём горле. Я делаю пять или шесть шагов, когда он хватает меня за локоть и тянет назад, прижимая к своей груди.

– Чёрт, Кэти. Куда ты собралась?

Поднимая на него взгляд, я чувствую, как слёзы катятся по моим щекам.

– Мне очень жаль. Мне нужно уехать сегодня же. Извини, Бен. Это была моя вина.

Бен качает головой, и сердится еще больше.

– И куда ты собралась? – он тяжело вздыхает. – Знаешь что, не важно. Не отвечай. Ты должна много чего мне объяснить, но не здесь.

– Но ты больше не хочешь меня.

– Ты, наверное, шутишь? Конечно, я хочу тебя. Ты – моя девушка.

Музыка, люди, смех, крики – всё становится размытым пятном. Всё, что я могу видеть, это парень, стоящий передо мной.

Только он.

Он так сильно стискивает зубы, что его безупречная квадратная челюсть становится ещё больше, а выражение его лица говорит, что он хочет убить меня. Однако его глаза покоряют меня. Я вижу нежность и одержимость. Я вижу то, во что не могу поверить.

Я вижу моё будущее.

«Ты – моя девушка».

Эти слова оставляют след в моей душе. Я пытаюсь заполнить расстояние между нами, но Бен меня опережает. Он обнимает меня так сильно, что, кажется, я слышу скрип своих рёбер. Я чувствую, как лёгкая щетина на его подбородке щекочет мою кожу, когда он шепчет мне на ухо:

– Я нуждаюсь в тебе, и к чёрту мою совесть. Я не могу больше терпеть. Я хочу быть в тебе прямо сейчас. Я хочу тебя подо мной. Больше никаких игр.

Я чувствую, как озноб пробегает по моему телу, жар желания собирается между моих ног, а бабочки в предвкушении порхают в моём животе.

Кивая, я обнимаю его. И он вдавливается своими бёдрами в мои.

– Я хочу тебя, – шепчет он.

– Я тоже хочу тебя.

* * *

Поднимаясь на второй этаж в свою комнату, мы периодически останавливаемся, чтобы поцеловаться. Рука Бена под моей юбкой, внутри моих трусиков.

– Чёрт, Кэти, ты такая там мокрая.

Он поднимает меня на руки. Или я сама взобралась? Мои руки сомкнуты вокруг его шеи, а ноги обхватывают его талию. Мы стонем, когда наши тела трутся друг о друга и у меня появляется чувство, что мы не дойдём до кровати.

Бен просовывает руки под мою задницу, поднимая меня выше, и стонет мне в шею:

– Ты будешь моей погибелью.

Наконец-то добравшись до нашей тёмной комнаты, слишком занятые поцелуями и попытками сорвать с себя одежду, мы наталкиваемся на мебель. Смеясь, мы отрываемся друг от друга ровно на столько, чтобы Бен прошептал:

– Кэти, детка, нам нужно включить свет, если мы не хотим здесь всё разбить.

– Мм… поторопись. Думаю, я не смогу больше ждать.

Он щёлкает меня по носу.

– Моя маленькая озабоченная шалунья.

Я киваю в знак согласия.

Это не ложь.

Я хочу его.

Всего его.

Так сильно.

Его тело отрывается от моего, и он отправляется на поиски выключателя. Через минуту загорается свет, но мне не интересно убранство комнаты. Всё, что я хочу видеть, это Бен. И лишь Бен.

Когда он возвращается ко мне, я неприлично жадно упиваюсь им. Я замечаю безупречность его роста и тела, размер рук, красоту лица и желание в его глазах. Страстное желание. Под его взглядом, мои груди наливаются тяжестью, как и моё возбуждённое тело, опухшее там, где я хочу его и где нуждаюсь в нём больше всего.

С дразнящей улыбкой на губах Бен медленно приближается ко мне. Я пячусь назад. К тому времени, когда моя задница ударяется о край комода, я уже вся дрожу от предвкушения. Бен приближается, сокращая расстояние между нами, и выражение на его лице заставляет моё сердце биться сильнее и быстрее.

Я подхожу к нему, и не знаю, кто до кого дотягивается первым. Но это и не важно. Всё, что я сейчас чувствую, это его горячий рот на моей коже, целующий так грубо, что я понимаю, останутся засосы. Но я не останавливаю его, потому что хочу быть заклеймённой Беном. Наши безумные руки помогают нам полностью избавиться от одежды, когда Бен хватает меня за плечи и отрывается от меня.

– Мы должны остановиться. Я не думал, что это произойдёт, поэтому не готов.

– Ты имеешь в виду защиту?

Бен кивает.

– Всё в порядке. Я на таблетках, и это будет мой первый раз без… презерватива, – говорю я, ощущая, как моё лицо горит.

Бен берет моё лицо в руки, позволяя своим пальцам поглаживать мои щёки:

– Знаешь, это тоже будет мой первый раз. Ты уверена, детка?

– Да. О, да, – умоляю я. – Я не могу больше ждать.

В ту же секунду Бен отпускает моё лицо и разворачивает меня к зеркалу, которое закреплено на туалетном столике.

– Смотри, – требует он, его голос хриплый от страсти. – Смотри на нас.

Я вижу раскрасневшуюся блондинку с опухшими от поцелуев тёмно-красными губами. На её маленьких грудях видны отпечатки его пальцев. Я вижу раскрасневшегося мужчину, возвышающегося над ней, с глазами, потемневшими от страсти, хотя он старается контролировать себя. Я вижу, что пот покрывает его тело, заставляя кожу сиять, как шёлк.

Когда наши глаза встречаются в зеркале, неулыбающийся Бен опускает палец к моему влагалищу. Я чувствую, как он проскальзывает внутрь меня и начинает поглаживать. Я стону, собираясь просить о большем, но он убирает свою руку. Я заворожено смотрю на его отражение и вижу, как он подносит палец к своему рту и облизывает его, пробуя меня на вкус. Затем его рука снова опускается вниз, и он растирает мою влагу, смешанную с его собственой на моём клиторе. Я на грани взрыва, когда все резко прекращается.

Бен берет мою руку и сжимает мои пальцы вокруг своего члена, таким образом, мы вместе ласкаем его. Я ничего не вижу, но ощущаю твёрдость и гладкость кожи его естества. Затем я беру основание члена, но не направляю его внутрь себя. Вместо этого я тяну момент. Мне нравится, что Бен заставляет меня чувствовать себя свободно и раскованно. Он заставляет меня ощущать себя красивой и сильной.

Когда его рука опускается на мою поясницу, наклоняя меня и толкая вперёд, я хватаюсь за край туалетного столика. Заставляя мои бёдра открыться шире, Бен вводит головку в меня. Ощущая это, я непроизвольно начинаю стонать, и он пронзает меня одним сильным, глубоким толчком. Поднимая свой взгляд от того места, где мы соединены, мы смотрим друг на друга, и он начинает медленно выходить из меня, обнимая меня свободной рукой. Когда Бен почти вышел из меня, он снова агрессивно толкнулся вперёд, издавая стон, и с каждым разом, врезаясь всё сильнее и быстрее. Бен жестко хватает мои волосы, и я поднимаю свою задницу выше, чтобы открыть ему лучший доступ в меня.

– О, да… – стону я с каждым толчком.

– Чёёёёрт, детка… ты такая узкая. Чёрт.

Он хочет брать, он хочет требовать, он хочет доминировать.

И я позволяю. Я позволяю, потому что чувствую себя желанной. Очень желанной.

Я даю ему всё это.

Когда наш ритм становится совсем бешенным, Бен отпускает мои волосы, чтобы крепче сжать мои бёдра и вбиваться в меня еще глубже и сильнее. Я ощущаю его в себе, на себе, всюду и даже больше. Я ощущаю его в своей душе.

Чувствуя, что скоро кончу, я поднимаю глаза, чтобы посмотреть на него в зеркале. Я хочу видеть его, когда он кончит в меня. Бен уже смотрит на меня. Я не думаю, что он когда-либо остановится.

– Очень близко, Кэти… Я должен вытащить…

– Нет... Всё в порядке.

– Чёрт… я...

Наши тела продолжают врезаться друг в друга, и я чувствую, как мышцы моего тела крепче сжимаются вокруг него. Палец Бена трёт мой клитор все быстрее до тех пор, пока я не достигаю оргазма. Крик вырвался из моего рта, и все цвета радуги взрываются у меня внутри, усиливая приятные чувства, протекающие по моему телу.

Я наблюдаю, как Бен закрывает глаза и запрокидывает голову назад, рваный стон вырывается из его рта, когда он достигает оргазма. Я ощущаю тёплую струю внутри меня. Его руки обвились вокруг моей талии, и он кладёт голову на мою спину, толкаясь и содрогаясь в последний раз.

Тёплые и неясные ощущения пробегают по моей коже, когда он целует мою вспотевшую спину.

– Вау, – хрипло бормочет он и сильнее сжимает меня.

– Да. Вау.

– Кэти…

– Да?

– Почему мы так долго ждали?

Я хочу ударить его за такую глупую шутку, но когда я поворачиваюсь лицом к нему, его нежная улыбка лишает меня логического мышления.

– Надеюсь, ты поняла, насколько я хочу тебя. Ты принадлежишь мне. И только мне.

Не зная, что сказать, я киваю.

Я – его девушка.

* * *

Я лежу в кровати вместе с Беном. Его руки на моей груди и талии, прижимают меня к его телу. В безопасном укрытии его объятий я удовлетворённо вздыхаю, чувствуя его мягкое дыхание возле моего уха.

Я знала это. Просто знала.

Я знала, если мы переспим, если я позволю его рукам, его рту и его телу овладеть мной, то интимность полового акта доведёт меня до грани, и я брошусь в неизведанную пропасть. И если до этого я чувствовала, что я могу парить, то сейчас я могу взлететь до небес.

Моё тело удовлетворённо, губы в синяках, и сердце наполнено радостью. Я хочу встать и прыгать на кровати, прокричать миру, какой счастливой меня сделал Бен. Когда он входит в комнату, то делает цвета ярче и заставляет моё сердце биться быстрее каждый раз, когда я вижу его или думаю о нём. Он заставляет мой мир вращаться.

Я улыбаюсь в подушку и прижимаюсь ближе к его теплу, размышляя о том, что Бен был прав. Я не понимаю, почему мы ждали так долго. А кто такая Эшли? Все равно. Теперь я знаю, что Бен что-то чувствует ко мне. Может, это ещё не любовь, но у меня теплится надежда, что однажды...

– Мм, прекрати делать так, детка. Если только не хочешь, чтобы…

Я смеюсь, потому что чувствую себя счастливой.

– Я не против. Мне кажется, меня чего-то лишили.

– Женщина, ты убиваешь меня. Я не хочу причинить тебе боль и лишать тебя удовольствия. Я чувствовал, как ты сокращалась вокруг моего члена. Тебе было хорошо.

– Да ты самоуверенный!

И это так возбуждает.

– Да, я достаточно самоуверен, – говорит он, подталкивая меня огромной эрекцией.

– Какого чёрта? Как ты можешь…

– Детка, я парень. И я наедине со своей девушкой, сладкая обнажённая попка которой прижимается к моему члену. Поэтому да, я снова хочу трахаться.

– Подожди! Нет! Прежде, чем мы что-то сделаем, я хочу знать… Мне это нужно. Тебе было хорошо? Тебе понравилось?

Он поднимается, чтобы лечь на меня сверху. Его руки ложатся по обе стороны от моей головы, а тело нависает надо мной. Он смотрит на меня горящими глазами:

– Кэти, пожалуйста. Прекрати говорить эту чушь. Мне не нравится, что ты сомневаешься в себе. Это просто я, детка. И я… – Бен нежно гладит мою щеку. – Я думаю, что ты идеальна. Начиная с твоих зелёных глаз, которые выглядят как тёмный лес, и заканчивая твоими ямочками, которые заставляют меня желать сделать что-то безумное. Всё в тебе – идеально. Всё, что ты делаешь, – идеально. Поэтому прекрати это, Кэти. И да, это было чертовски восхитительно. Ты – великолепна.

– Ох.

Румянец заливает моё лицо и всё, что я могу делать, это лежать и позволять его словам дойти до моего сознания. Он думает, что я идеальная.

– Это правда. А теперь, не хочу казаться зацикленным на сексе, хотя я такой и горжусь этим, может... перейдем к нему?

Я бью его по груди и собираюсь возразить, но Бен перехватывает мою руку и целует её.

– Боже, и почему я с тобой встречаюсь? Ты такой дурак!

– Потому что,... – поцелуй, – я самый нежный,... – поцелуй, – любящий,... – поцелуй, – самый милый,... – поцелуй,... – и самый сексуально озабоченный человек,... – поцелуй, – которого ты когда-либо встретишь. – Его взгляд приковывает меня к месту. – Итак, что скажешь? Ты будешь моей девушкой?

Мои руки потеют, а чувство в груди вспыхивает, словно фейерверк:

– Да… если ты хочешь.

Он по-мальчишески улыбается.

– Да, хочу.

Бен очень нежно и очень осторожно прикасается к моим губами… Я отвечаю ему, и его язык начинает ласкать мой... Его руки спускаются к моим ногам, раскрывая меня шире. Когда я ощущаю, как кончик его эрекции собирается войти в меня, я прерываю поцелуй.

– Подожди. Мне нужно ещё кое-что знать.

Он стонет, скатывается с меня и ложится на спину, прикрывая рукой глаза:

– Давай.

Сексуальная неудовлетворённость сочится из его пор. Чёрт, он так сильно хочет меня?

– Эй, ты сказал, что хочешь поговорить. Поэтому я говорю.

– Туше, детка, туше. Продолжай. Мы тебя внимательно слушаем.

– Мы?

– Да, я и мой член. Он всё же проснулся.

– Ты – развратник.

– Только для тебя, детка. Теперь начинай. Я не хочу торопить тебя, но мы ждём.

– Я хотела сказать, что между мной и Джулианом ничего не было. И прежде чем ты возразишь, да, я осталась с ним, и мы танцевали, но это было лишь представление. Я злилась на тебя, поэтому осталась с ним. Я не хотела причинить тебе боль и не хочу, чтобы ты дрался с Джулианом из-за меня. Он был очень мил в попытке мне помочь.

Бен поднимает руку, прикрывающую его глаза, и смотрит на меня, на его лице хмурое выражение:

– Какой, к чёрту, Джулиан милый?! Он прощупывал почву. Он хочет тебя. Я видел. Он должен будет объясниться, но не переживай об этом, детка. Он больше никогда не подойдёт к тебе так близко, и он это знает. Поэтому не извиняйся.

– Пожалуйста, не будь таким. Он действительно был очень милым.

– Не волнуйся. Позволь мне разобраться с моим лучшим другом. И я больше не сержусь.

– Хорошо, и ещё.

– Что?

– Хочу прояснить один момент. Где ты был, когда исчез?

– Я не мог просто стоять и наблюдать, как ты танцуешь с кем-то, поэтому пошёл выпить. Я был зол. Я только собрался найти тебя и положить конец ссоре, когда увидел, что ты выходишь. Вот тогда я и перехватил тебя в коридоре.

– Ты уверен? Ты не был, ну… с кем-то ещё? Тебя не было какое-то время.

Почему он не рассказывает мне об Эшли? Мне следует сказать ему, что я видела их, но я не хочу, чтобы она испортила этот момент. Может быть, мы поговорим об этом завтра.

Бен решает, что с него достаточно разговоров, потому что когда он отвечает, его рука ложится между моих ног. Я чувствую, как он погружает в меня не два, а три пальца.

– Детка, сколько раз я должен ещё сказать сегодня? Я хочу только тебя.– Не убирая пальцев, он приподнимается на одном плече и наблюдает за тем, что делает со мной. – Только тебя.

Он вынимает свои пальцы и ложится на меня сверху. Раскрывая мои ноги руками, он входит в меня медленно, не спеша, растягивая момент. Когда он оказывается полностью во мне, то останавливается. Мы, тяжело дыша, смотрим друг на друга. Медленно, он подносит руку к моему обнажённому плечу и гладит его:

– Я хотел сделать это с тех пор, как поцеловал тебя на улице.

– Заняться со мной сексом?

– Нет. – Он кусает меня за нижнюю губу. – Сделать тебя моей.

В этот раз он занимается со мной любовью. В его обращении с моим телом нет грубости. Кажется, своим телом он говорит мне то, что не решается произнести. Это похоже на то, будто мы впечатываем друг друга в наши тела и в наши сердца. Издавая стоны, я хватаю его за затылок и тяну к себе для поцелуя.

Когда комнату озаряют первые лучи рассветного солнца, мы обессилено лежим после долгой ночи любви. Мои глаза закрываются от усталости, я чувствую, как Бен придвигается ко мне, прижимается носом к моей шее и бормочет мне на ухо:

– Я никогда не устану от тебя и этого. – Он держит мою руку в своей, переплетая наши пальцы. – Я просто хочу прикасаться к тебе. Чертовски сильно. Чертовски много. Теперь ты моя. Только моя.

Прежде чем провалиться в сон, я слышу свой ответ:

– Я – твоя.

Эта истина запечатлена в моей душе.

* * *

Я просыпаюсь, открываю глаза и потягиваюсь. Ох. Я чувствую боль. Сильную боль. И у меня по всему телу пятна. Я улыбаюсь, потому что они напоминают мне о нашей ночи, нашей первой совместной ночи и обо всём, что произошло между нами. Мои синяки и засосы показывают, что значит быть заклеймённой. Бен заклеймил меня каждым сильным толчком своих бёдер, каждым поцелуем и каждым нежным словом. Он заклеймил себя в моём сердце.

Когда я потягиваюсь, пытаясь избавиться от сна, вызывающего лёгкий туман в голове, то обращаю внимание, что Бена нет. Я поворачиваюсь на живот и тянусь к его подушке, пододвигая её к себе. Зарываюсь носом в наволочку и пытаюсь впитать аромат Бена – его индивидуальный мятный запах, смешанный с потом и мускусным ароматом секса.

Чёрт… Сейчас я вспоминаю. Эта подушка была подо мной прошлой ночью, когда он входил в меня сзади. Ощущая, что начинаю увлажняться, я стону, подвигаю подушку к своей груди и обнимаю её, будто это Бен. После пары минут ленивого лежания, я решаю, что мне нужно принять душ до того, как он вернётся, и слышу, как открывается дверь. Я приподнимаюсь на локтях и наблюдаю, как в комнату входит принявший душ и одетый Бен. Заметив меня, он так широко улыбается, что можно увидеть морщинки вокруг его глаз и рта.

Он восхитителен.

И он мой.

– Ты проснулась. Знаешь, я хочу научить тебя езде на велосипеде.

– Серьёзно, Бен. Я говорила тебе неделю назад, что мне это не надо.

Когда он подходит ближе, запах его лосьона после бритья и шампуня захватывает меня.

– Знаю, детка, но это весело. Летом мы сможем поехать в Нью-Гемпшир или Вермонт и кататься в горах. Это потрясающе. Я хочу, чтобы мы делали это вместе.

– Ладно, согласна. – Когда он становится передо мной, я обращаю внимание на его футболку. – Не понимаю, что означает эта надпись.

– А что?

– На ней написано «Смочить спереди».

Сексуальная ухмылка появляется на его лице:

– Читай сзади, детка, и произноси это быстро.

Когда он разворачивается, я вижу продолжение высказывания:

– «Трахнуть сзади»? Да ладно!

Бен смеётся, подходит к кровати и встаёт на колени рядом со мной:

– С удовольствием, малышка. Но не сейчас. Сейчас, я хочу заняться чем-то другим.

– Бен, сними эту футболку! Это…

– Это дерьмо. А сейчас поднимай свою восхитительную попку. Я буду учить тебя езде на велосипеде.

– Думаю, я занималась этим ночью…

– Да, и почти довела меня до инфаркта. Но это по-другому. Давай, и больше никаких возражений.

– Хорошо, – издаю стон и встаю с кровати.

* * *

Приняв душ и не ощущая больше боли, я направляюсь в столовую. Горничная, которую я остановила, чтобы спросить направление, отправила меня в «гостиную для принятия завтрака». Я хихикаю. Гостиная. Я обожаю читать романы периода Регентства, и слово «гостиная» напоминает мне о них. Бен определённо мог бы быть героем в одном из них. Он выглядит соответствующе: по-мужски красив и мужественен.

Когда я вхожу в комнату, то начинаю искать глазами Бена и практически сразу нахожу. Он разговаривает со вчерашней красоткой, чьи экзотические черты лица заставляют меня выглядеть скучно и блекло. У неё рост как у топ-модели, и тело, как у модели Victoria's Secret. Они стоят у окна, поглощённые разговором, но не это меня беспокоит.

То, что ударяет меня под дых, лишая дыхания, это то, как она держит его руку. И я вижу мерцание слёз в её глазах. Кажется, она умоляет его. Бен выглядит раздражённым, но в его глазах я вижу мягкость, когда он поднимает руку, чтобы нежно вытереть слезу с её лица.

Чёрт.

То, как он касается её лица, больно бьёт по мне. Я разбиваюсь на тысячу маленьких осколков. Пятясь назад, я врезаюсь в домработницу, которая держит поднос. Он падает и всё разбивается, прямо как я. Все поворачиваются в мою сторону, я приношу извинения и направляюсь к входной двери настолько быстро, насколько могу.

Я чувствую, как прохладный воздух окутывает мои мокрые щёки, и начинаю бежать. Мне всё равно. Я просто хочу убежать от этого дома. Я знала, что так будет. Я позволила одурачить себя, принимая желаемое за действительное. Я полагала, что смогу заставить Бена влюбиться в меня, как я влюбилась в него.

Да, я люблю его. И это больно. Но Бен никогда не был моим, поэтому я не смогу злиться на него, если он захочет уйти.

Я знала это.

Я знала это.

Я слышу, как кто-то зовёт меня, но я не могу остановиться. Я даже не знаю, куда я бегу, пока не наталкиваюсь на кого-то, чьи руки крепко обнимают меня. Бен.

Как он обогнал меня? Всё равно. Это не имеет значения.

Я пытаюсь вырваться из его хватки, но он не отпускает. Бен наклоняется и говорит мне:

– Кэти. Прекрати со мной бороться. Это было не то, что ты подумала.

Когда я собираюсь возразить, он кладёт палец на мои губы.

– Тсс. Дай мне объяснить. Это была Эшли. Она хочет вернуться. Но то, что ты видела, не было возобновлением наших отношений. Я ей отказал. Я больше не хочу её. Я объяснил ей, что… что я влюбился в другую и всё кончено. Я люблю тебя, Кэти. Только тебя. Поэтому, пожалуйста,… прекрати.

Я перестаю сопротивляться и неверяще поднимаю на него глаза:

– Т-ты любишь меня?

Его глаза светятся.

– Да, Кэти. Я люблю тебя. Я люблю тебя чертовски сильно.

– Я тоже тебя люблю. Очень сильно.

* * *

БЕН

Любовь может разрушить тебя.

Любовь может уничтожить тебя.

Любовь может переделать тебя,

И, если тебе достаточно повезло,

Любовь может исцелить тебя.

Вот, что Кэти сделала со мной.

Я обхватываю её руку своей, когда мы возвращаемся в дом. Необходимость побыть наедине с ней сводит меня с ума. Мне нужно показать ей своим телом то, что невозможно выразить словами. Показать ей, что она завладела моим телом и душой. Даже Эшли, которая, как я думал, будет моим будущим до того как изменила мне, никогда не проникала в моё сердце так, как Кэти и её невинные зелёные глаза. Она изменила биологическое строение моего разбитого тела, внедряя себя в мою ДНК, медленно исцеляя меня своей улыбкой, склеивая меня воедино вновь своей любовью.

Чёрт.

Я попал.

И мне это нравится.

Я люблю её.

Чертовски сильно.

Я смотрю на маленькую ручку в своей руке, ощущаю её приятное тепло и понимаю, что у этого маленького совершенства есть сила, что уничтожит меня, если она когда-либо решит сделать это. Забавно, но мне плевать. Значит ли это, что мне нужно быть вместе с ней, держать её в моих руках и называть её моей на протяжении всей жизни? Пускай, потому что в этом случае вечность может не быть достаточно долгой.

Когда наши взгляды пересекаются, дрожь понимания пробегает по моему телу, останавливаясь там, где мне хочется ощущать её, влажную и тёплую, пульсирующую вокруг меня. Я помню, как её тело приветствовало меня, легко отдаваясь мне.

Как только мы входим в дом, я отпускаю её руку и обнимаю за плечи, прижимая к себе. Я чувствую, как её руки обхватывают мою талию.

– Бен…

– Да, детка?

– Мы собираемся вернуться в нашу комнату?

– Да. Нам нужно прояснить некоторые моменты.

– Хорошо. Могли бы мы пройти не через главный вход? После представления, которое я устроила, не хочется ни с кем сталкиваться, да и из-за слёз я, наверное, похожа на енота.

Наклонившись поцеловать её в макушку, я на мгновение закрываю глаза, чтобы вдохнуть цветочный запах её шампуня:

– Всё, что ты хочешь, детка.

И я это серьёзно.

Мы лежим на кровати лицом к лицу. Я хочу чувствовать её обнажённую на мне, но понимаю, – пока что рано. Мне нужно объяснить некоторые вещи и дать ей понять, что прошлое – это прошлое и ему лучше оставаться там навсегда.

Когда сильное желание прикоснуться к ней побеждает меня, я придвигаю её ближе.

– Так намного лучше.

– Бен… Извини за то, что я сделала поспешные выводы, когда увидела тебя с Эшли. Просто прошлой ночью я видела, как ты уходил с ней, но когда я спросила тебя об этом, ты не упомянул её.

– Я собирался рассказать о ней, но не хотел говорить об этом именно тогда. Я хотел, чтобы были только ты и я, и ничего больше.

– После прошлой ночи мне не следовало сомневаться в тебе. Просто… когда я увидела, как ты прикасаешься к её лицу, как она держит твои руки, я приревновала. Знаю, я никогда не смогу с ней соревноваться…

Я подхватываю её подбородок и заставляю смотреть на меня.

– Позволь мне объяснить. Тебе не понравится то, что я собираюсь сказать, но это правда. И это единственный способ заверить, что нет необходимости волноваться по поводу Эшли.

– Хорошо.

Я слышу страх в её голосе, но знаю, что это нужно нам обоим.

– Эшли и я знаем друг друга уже очень давно. Познакомились в средней подготовительной школе Святого Патрика. Я был студентом предпоследнего курса, а она первого. Я был популярным, потому что был начинающим квотербеком, а ещё из-за своей фамилии. И наслаждался привилегиями. Я был молодым идиотом. Джулиан и я спали почти со всеми девушками, которые привлекали наше внимание. А их было много, Кэти.

Я помню тот день, словно это было вчера. Джулиан и я сильно напились, когда Оскар, – вы не знакомы, – рассказал нам о новенькой красотке, которая перевелась к нам. Первокурсница и новенькая «кошечка».

Кэти вздрагивает в моих руках, а я сжимаю её бедро, зная, что дальше будет хуже.

– Он сказал, что собирается трахнуть её как можно скорее. Джулиану и мне было плевать. Оскар был симпатичным, но Джулиан и я нравились девушкам больше. Поэтому мы знали, что она, в конечном счёте, переспит с одним из нас или с обоими. Мы тогда были кретинами. Но всё пошло не так, потому что на следующий день я столкнулся с ней, буквально врезался в неё. Она уронила свои тетради и книги... Точно не помню, потому что, когда я увидел её, то вроде как влюбился. Затем мы начали встречаться…

Я был помешан на ней так, что боялся переспать с ней и позволить ей думать, что я кобель или что-то в этом роде, поэтому попросил её стать моей девушкой. Прошло не так много времени, и мы… Я был её первым парнем, а она была моей последней. Мы встречались несколько лет. Я думал, что люблю её, и планировал сделать ей предложение сразу же, как закончу колледж и пойду на юридический Колумбийского университета. Я думал, наши родители будут помогать нам, пока мы не выучимся.

Я глубоко вдохнул, но когда я выдыхаю, то осознаю, что больше не чувствую боли. Я собираюсь рассказать, что произошло дальше: как Эшли взяла моё сердце и разбила его. До того, как Кэти вошла в мою жизнь. Лишь воспоминание об этом заставляло меня задыхаться, но когда я смотрю в омуты зелёных глаз, то понимаю, что не ощущаю больше ничего.

Я не чувствую боли.

Я чувствую себя исцелённым.

Я чувствую себя одним целым.

Я чувствую любовь.

– Продолжай. – Она берёт мою руку, подносит её к своему рту и медленно целует.

– Наши отношения продолжались. Она была в средней школе, а я был популярным Беном, играющим в футбол, и мы были влюблёнными. Когда она окончила школу, я просил её поступать ко мне, но она не захотела. Она сказала, что ненавидит Флориду и её жаркий климат. Она выбрала Нью-Йоркский университет, потому что он ближе к дому. Но это было важно для меня. Понимаешь?

Дела пошли к чёрту в середине моего предпоследнего года и её первого курса в Нью-Йорке. Приехав на весенние каникулы, я решил сделать ей предложение и рассказал об этом родителям. Они сначала сомневались, но потом я представил им четкий план действий и они согласились. Я поговорил с отцом Эшли, он тоже был не против. В тот самый день мой отец отвёл меня в «Ван Клиф эн Арпельс» на Пятой Авеню и я купил ей кольцо на помолвку. Так как я был уже в городе, то решил удивить Эшли. Я знал, что она собиралась встретиться с подругой, но я хотел её увидеть...

– Ох, Бен…

Я слышу боль в голосе Кэти. Чёрт, она беспокоится обо мне, хоть я и рассказываю ей о другой женщине. Я люблю её.

– У неё была квартира в Грамерси, и я решил без предупреждения нагрянуть к ней с её любимыми розовыми розами. Мне было двадцать, я был глупым идеалистом. Я был на кухне, открывал шампанское, когда услышал, что открывается дверь. Я услышал её смех и развернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как она запрыгивает на Оскара. Они и не догадывались, что я стою там. Оскар нёс её в спальню, они продолжали целоваться. Комната находилась напротив кухни, поэтому я видел… Как он бросил её на кровать, рассеивая лепестки роз по всей комнате. Вот тогда они поняли, что что-то не так.

Я не помню, что было потом. Всё, как в тумане… Охранники, стягивающие меня с бессознательного Оскара... Эшли, плачущая и умоляющая меня простить её… Полиция, допрашивающая меня… Адвокаты… Слёзы мамы… Отец, угрожающий подать в суд на родителей Оскара… Его отец, угрожающий подать в суд на меня и покончить с моей карьерой. Я был разбит. Я был поражён. Мне было очень больно.

В конце концов, я всё прошёл. Мне кажется, я научился забывать, но так и не простил Эшли. Мы встречались больше двух лет. Знаешь, я думал, что чувствую себя лучше. Случайные связи тут и там. Но день, когда я встретил тебя, что-то изменил во мне.

Я больше не верю в любовь с первого взгляда, но могу сказать, что в тот момент, когда мы поцеловались, я словно пробудился от оцепенения. Впервые за очень долгое время я чувствую себя живым.

Я наклоняюсь, захватывая рукой затылок Кэти, пододвигаю к себе её губы. Целуясь, мы не следим за ходом времени, наши рты порой нежные, порой жесткие, но всегда желанные.

Сейчас я мягко целую её веки и чувствую, как они дрожат.

– Моя красивая девочка, ты исцелила меня. Ты заставила меня снова поверить в любовь. Я люблю тебя. Чертовски сильно. После недели знакомства и свиданий с тобой, я знал, что у нас с Эшли всё закончилось. Совсем. Я не сомневался, что ты – моя единственная, моя причина снова жить полноценно. И сегодня я смог простить Эшли. Перевернуть эту страницу моей жизни. То, что ты увидела, было отпущением прошлого. Нет Эшли, оставшейся во мне, и нет части, которая хочет её. Я хочу тебя. Всю тебя. И никого больше.

Кэти садится на меня. Она обхватает моё лицо и целует мои губы раз, второй… но этого мало. Её прикосновение зажигает огонь во мне, заставляя меня ярко гореть.

Её поцелуи сжигают меня:

– О, Бен.

* * *

– Ты напоминаешь мне кролика, когда… Ну, ты понимаешь…

Чувствуя, как улыбка расцветает на моих губах, я наблюдаю за тем, как счастливая и обнажённая Кэти открывает глаза и поворачивается ко мне. Подпирая голову ладонью, я любуюсь всем тем, что теперь принадлежит мне. Последние полчаса я провёл, вырисовывая фигурки на её теле и исследуя мурашки на коже, вызванные моими прикосновениями.

– Говори громче, я не расслышал. Что ты сказала?

– Ты такой дурачок. И, да. Я собираюсь называть тебя Кролик Бенни.

– Какого чёрта? – смеюсь.

– Ну, ты такой милый, как кролик и…

– И?

Я слышу в её голосе смех.

– И ты можешь продолжать заниматься и заниматься, и заниматься, и заниматься…

– Ха. Хочешь попробовать мою морковку? Мне сказали, что это очень полезно для твоих глаз, – дразнюсь я.

Я ложусь на неё и прижимаю её руки к подушке, её дыхание ускоряется, и груди поднимаются и опускаются. Она такая красивая. Она нужна мне, и я опускаю пальцы к её сладкому местечку. Местечку, которое теперь принадлежит мне.

Вводя палец в неё, я обнаруживаю, что она уже готовая принять меня. Между стонами, она говорит мне, что хочет, чтобы я сделал. Но зачем? Я хочу поиграть с ней, поэтому дразню её, начиная облизывать её розовый сосок. Твёрдый бутон кажется шёлком. Мой палец продолжает двигаться в ней, входя глубже и глубже, ладонь давит на её клитор, и её стоны становятся всё громче, что заставляет мой член твердеть.

– Бен, пожалуйста… Ты мне нужен… сейчас. Я... Я не могу…

– Что, милая? Что ты не можешь?

– Я не могу больше ждать. Мне нужен…

– Что тебе нужно? Скажи.

– Мне нужен ты.

– Что тебе нужно, милая? Скажи это.

– Я, я…

Её заикание заставляет меня продолжать игру. Я начинаю слезать с неё, но она крепко прижимает меня к себе.

Глядя на неё, её сияющие волосы, что создают золотой ореол на подушке, я восхищаюсь полными губами, которые доводят меня до безумия каждый раз, когда я ощущаю их на себе. Я также вижу зелёные глаза, которые заставляют меня терять голову. Я вижу совершенство. Я вижу красоту. Я вижу мою девочку.

Я приподнимаюсь и, взяв головку своего члена, подношу к её клитору:

– Что тебе нужно, Кэти? Я хочу услышать, как ты говоришь это.

– Я хочу тебя внутри меня, Бен. Ты мне нужен там.

Одним быстрым толчком я вхожу в неё. Мгновение, и я чувствую, как она сжимается вокруг меня, и не двигаюсь. Не могу. Я стараюсь контролировать каждый сантиметр своего тела, которое неистово хочет вбиваться в неё.

– Ты моя, Кэти?

С раскрасневшимся лицом она кивает. Но мне этого недостаточно. Мне нужно услышать, как она говорит это.

Отодвигаясь так, чтобы кончик моего члена оставался внутри, я толкаюсь в неё, сильно, будто выталкивая слова из её рта:

– Нет. Скажи. Это. Я. Хочу. Слышать.

Она смотрит на меня с такой искренней нежностью, что заставляет моё горло сжиматься от эмоций:

– Я твоя. Только твоя, Бен.

Я врезаюсь в неё.

– Повтори. Я хочу слышать, как ты это говоришь.

– Я твоя, Бен. Твоя.

Спинка кровати стучит о стену от силы моих толчков, но я не могу остановиться. Её ноги и руки прижимают меня ближе, словно она пытается поглотить меня. Я перемещаю руку, чтобы обхватить её там, где находится мой член.

– Это принадлежит мне. Только мне. Слышишь? Это моё, – я слышу свой охрипший от напряжения голос.

– Да, Бен. Боже…

– Господи, Кэти, ты такая милая. Чертовски красивая…

Снижая темп, а затем и останавливаясь, мы смотрим друг на друга , и понимание проходит между нашими соединёнными телами.

В этот момент я понимаю, что для меня нет пути назад.

Я принадлежу ей настолько, насколько она принадлежит мне.

– Я люблю тебя, Кэти.

– И я люблю тебя.

* * *

КЭТИ

Я в шлеме и пытаюсь найти равновесие на дурацком велосипеде. Кроме того, Бен совсем не помогает мне. Вместо этого, он с глупой улыбкой на лице наблюдает за мной.

– Эй! Ты собираешься учить меня или так и будешь стоять, и наблюдать, как я пытаюсь не упасть с этой чёртовой штуки?

– Ага. Я буду учить тебя.

Когда он направляется ко мне, я пытаюсь так устроить свою задницу на сидении, чтобы оно не натирало мне ноги.

– Господи, Кэти.

– Что? Мне неудобно. Сидение давит прямо там. Это тяжело.

– Да… кое-что хорошо твердеет.

– Прекрати! Ты продолжаешь изводить меня обучением, но это не работает. И похоже, скоро пойдёт дождь. Мы намокнем.

– Да, детка. Ты должна ездить мокрой.

– Ты отпускаешь неприличные шутки?

– Я не виноват! Ты продолжаешь ёрзать своей сладкой попкой, а я всего лишь человек.

Небо решает открыться в этот самый момент, проливной дождь обрушивается на нас.

Бен извиняясь приподнимает свои плечи и улыбается.

– Извини, Кэти. Я пытался.

– Давай, извращенец, пошли. Ты сможешь поучить меня завтра.

Мы оставляем велосипеды в гараже и бежим к дому. Бен хватает меня за талию и поднимает на руки, кружа нас. Смеясь, мы играем в догонялки и катаемся по мокрой траве.

Именно так ведут себя влюблённые. Теперь я понимаю, почему люди думают, что любовь, как наркотик. Ты не можешь ею насытиться. Тебе нужно больше.

Когда мы продрогли до костей, Бен берёт меня за руку. Наши ноги хлюпают, и я, вероятно, выгляжу как промокшая крыса, но меня это не волнует. Я с ним.

– Эй, у меня идея. – Он берёт мою руку и целует.

– Да?

– Чтобы этот день не совсем прошёл впустую из-за дождя, может, ты поездила бы на кое-чём… – Он ухмыляется, а его кленово-карие глаза указывают, что именно он имеет в виду.

– Хм… Возможно.

– Господи, почему мы всё ещё здесь, а не в постели?

– Не знаю, – я смеюсь. Я, на самом деле, не могу сдержаться рядом с ним. Он делает меня чертовски счастливой.

– Я охренительно сильно люблю тебя. Ты знаешь это? Ты украла моё сердце.

– Да? Так ты хочешь его обратно?

– Чёрт возьми, нет!

– Тогда давай убираться отсюда.

– И почему мне так повезло?

– Ну, если ты продолжишь и дальше разговаривать, то тебе не повезёт, – дразнюсь я.

Без промедления Бен перекидывает меня через плечо и бежит в сторону особняка. Вскоре в комнате я продолжаю показывать Бену, что не знаю, как ездить на велосипеде, но знаю, как ездить…

На нём.

Глава 12

Настоящее время

Не делай так, Ямочки. Это меня возбуждает.

Роняя карандаш, который грызла я минуту назад, смотрю вверх со своего места за столом. Ах, Арсен. Кончики его светлых волос выглядят влажными, как после душа. Он одет в белоснежную рубашку без галстука и чёрный пиджак. Когда я смотрю на Арсена, на то, как классно на нём сидит одежда, у меня возникает мысль, что ему следовало бы быть парнем с плаката про небрежную элегантность. Когда я позволяю своим глазам блуждать по его телу, я не могу представить себе, чтобы мой безупречный Бен появился на работе в таком виде; он всегда одет безукоризненно. Хотя, Арсен выглядит прекрасно.

Действительно.

Чтобы спрятать улыбку, я нагибаюсь под стол за карандашом и слышу, как Арсен бормочет что-то непонятное. Это заставляет меня улыбаться ещё больше. Некоторые люди назвали бы то, как мы общаемся, флиртом, но Арсен флиртует с каждой и его непристойные шутки, на самом деле, являются одними из самых запоминающихся моментов моего дня.

Как только я выпрямляюсь, он пристально вглядывается в моё лицо.

Как ты себя чувствуешь, Ямочки? Ребёнок ещё не пинается? – спрашивает Арсен, садясь на угл моего стола.

Мой первый триместр почти закончился, и мой плоский живот начал немного округляться. На самом деле, если не обращать внимания, то его и не видно, но я вижу и чувствую его.

Мне он нравится.

Я прикасаюсь к своему животу и чувствую, как моя улыбка становится шире, я вспоминаю слова Бена сегодня утром.

Поцелуй, поцелуй, поцелуй.

Я лежу на спине, делая вид, что сплю, и чувствую, как Бен оставляет нежные поцелуи на моём животе. Я улыбаюсь и открываю глаза, чтобы наблюдать за моим мужем, в то время как он любуется небольшой выпуклостью, растущей во мне. Покалывающие и приятные ощущения заполняют моё сердце. Столько любви в его глазах. Столько надежды.

Я слежу за тем, как он опускает свою руку, чтобы прикоснуться к моему животу.

Привет, маленькая принцесса. Это твой папочка, желает своим красивым девочкам доброго утра, – его голос хриплый от сна и умиления.

Откуда ты знаешь, что это девочка? А если мальчик? Ты расстроишься? – я накрываю его руку своей.

Хм. Хороший вопрос. Я не знаю, почему думаю, что это девочка. Просто знаю. Может, я хочу быть окружён красивыми девочками всю оставшуюся жизнь? – Он улыбается и ложится рядом со мной, затем обнимает меня и целует в плечо. Но я не расстроюсь, если ребёнок окажется мальчиком, потому что он часть тебя и меня. Это наш ребёнок. Твой подарок мне.

Я чувствую себя прекрасно. Спасибо, что спросил. И ещё слишком рано, чтобы ощущать пинки малыша. По словам доктора Пажари, я не буду чувствовать движения крохи до восемнадцатой недели. –Я делаю глубокий вдох, когда пытаюсь отогнать панику и страх, которые ощущаю каждый раз, когда думаю о том, как мы близки к завершению первого триместра. Я только на десятой неделе, поэтому у меня всё ещё хорошо. Весёлое настроение улетучилось, уступая место мрачной тишине. Я не хочу больше улыбаться и шутить с Арсеном. И, как ни странно, не хочу ни с кем разговаривать.

Я ненавижу этот страх.

Эту неизвестность.

Я отвожу взгляд и пялюсь в экран компьютера.

Мм, Арсен, думаю, тебе следует вернуться к себе. День только начался и мы должны переделать кучу работы. Эми нужно проверить кое-какую документацию перед поездкой на следующей неделе. Ты не возражаешь, если мы вернёмся к работе?

Я не смотрю в его сторону, поэтому думаю, что он уже ушёл. Как вдруг он пугает меня, присаживаясь на корточки возле меня. Он поворачивает мой стул к себе и кладёт руки на подлокотники.

Эй, эй, Кэтрин. Послушай, посмотри на меня. Поговори со мной.

Я качаю головой и смотрю на свои колени.

Арсен, пожалуйста. Уходи. Я не хочу с тобой разговаривать, ладно?

Нет, чёрт возьми, не ладно. Что-то беспокоит тебя, это очевидно. И я хочу знать, что это и помочь тебе. Хочешь, чтобы я позвонил Эми? – Он делает паузу. Бену?

Нет. Ничего меня не беспокоит, я в порядке. Пожалуйста, иди и работай.

Он, кажется, принимает мой ответ, и я уже собираюсь вздохнуть с облегчением.

Нет. Я знаю тебя. Я не уйду до тех пор, пока ты не скажешь, в чём дело.

Я поднимаю глаза и замечаю упрямое выражение его лица. Он сейчас напоминает мне мальчишку, который пытается построить свою первую крепость из «лего». Я опускаю взгляд на свои колени, чтобы избежать его взгляда.

Просто отстань, а?

Я пытаюсь удержать слёзы, которые собираются у меня в горле. Я не знаю, гормоны это, или я просто сошла с ума. Временами я очень счастлива, но затем что-то напоминает мне о прошлых выкидышах, и меня снова окутывает безысходность. Гнев всегда там, ждёт, чтобы сковать меня тяжёлыми цепями страха.

Посмотри на меня, Кэтрин. Пожалуйста, посмотри на меня…

Доброе утро! О, Арсен… Я не заметила тебя. Кэти? – Арсен и я одновременно поворачиваемся к Эми. Она стоит с двумя чашками кофе из Старбакса. Выражение на её лице убеждает меня, что происходящее между мной и Арсеном, выглядит хуже, чем на самом деле. Я игнорирую Арсена, убираю его руки с подлокотников, и встаю.

Обойдя вокруг стола, я хватаю кофе и увожу Эми в её офис. Она бросает на меня взгляд, наполненный вопросами, но я его игнорирую. Я не хочу говорить об этом.

Это не то, что она думает.

Как только мы пересекаем порог моего офиса, я слышу, что Арсен издаёт раздражённый стон. Я разворачиваюсь и смотрю, как он поднимается, стряхивая пыль со своей одежды и расправляя свои брюки. Наши глаза встречаются, и мне кажется я вижу в его взгляде сострадание и симпатию, и это заставляет меня почувствовать себя дрянью. Я говорю Эми, что догоню её, так как забыла кое-что взять. На полпути Арсен преграждает мне путь.

Извини, ты не заслужил этого.

Мы не закончили, Ямочки. Я приглашаю тебя на обед, и там ты мне расскажешь, что с тобой происходит. Ты счастлива, улыбаешься и чертовски мило выглядишь, мы разговариваем о твоём ребёнке, и в следующее мгновение ты превращаешься в стерву. Мне это не нравится. Я думал, у нас соглашение: ты – говоришь, я – слушаю , и никакого вранья. И я не приму отказа.

Его глаза…

То, как они сейчас смотрят на меня, толкает рассказать ему обо всех моих страхах. Эти глаза заставляют меня поверить, что он может быть другом, который меня выслушает и не скажет, что всё будет прекрасно. Что он поймёт, как это – ощущать всепоглощающий страх, который уничтожает тебя, и то, чем я не могу поделиться с Беном. Я чувствую, как моё сердце ускоряется, и киваю.

Я рискну рассказать всё Арсену.

Это ребёнок… Я напугана. Приближается дата, и-и если что-то случится снова? шепчу я.

Твою мать. Нам нужно поговорить об этом. Так ты пойдёшь со мной на обед?

Я не могу. Я обедаю с Беном. Но мы могли бы поговорить после работы.

Скажи ему, что занята. Скажи, что у тебя назначена встреча.

Не думаю…

Ямочки, это всего лишь обед. Он не умрёт от того, если поест сам.

Нет, нет, нет. Это не то. Я чувствую себя неловко, когда лгу ему.

Да, я никогда ему не лгала.

Тогда забудь об этом.

Когда я наблюдаю, как Арсен уходит, то осознаю, что хочу поговорить с ним. Мне нужно поговорить с ним. Он единственный человек, с которым я могу это обсудить.

Подожди!

Арсен разворачивается.

Да, Ямочки?

Я позвоню Бену…

Итак, у нас свидание?

Не свидание. Обед.

Потрясающе, чёрт возьми. Я свожу тебя в самое лучшее место.

Не нужно, пожалуйста. Я-я просто хочу поговорить…

Не беспокойся, красавица. Я могу поесть за нас двоих. Обаятельная улыбка появляется на его лице, заставляя его выглядеть совсем юным.