Белый танец

6

Когда они покинули предместье Вашингтона и выехали на автостраду, Саманта нажала на акселератор. Было прекрасное, солнечное утро, за окном автомобиля мелькали зеленые поля вперемежку с лесными островками и лугами.

Саманта вдруг почувствовала, как у нее поднимается настроение оттого, что они покинули душный город и скоро смогут насладиться свежим воздухом и чудесной природой.

Она бросила косой взгляд на сидящего рядом мужчину. Лучано с интересом рассматривал сельские пейзажи, тянущиеся по обеим сторонам шоссе. Саманта не смогла удержаться от улыбки.

Несколько дней назад она готова была поспорить на что угодно, что Лучано Гранди скорее перережет себе горло, чем позволит какой-то женщине возить его на машине. Но он опять потряс ее своим неожиданным жестом. По его просьбе Саманта взяла напрокат удобный спортивный автомобиль, поскольку Лучано считал, что нет смысла ехать за город в лимузине. А сегодня утром, когда они подошли к «порше», Лучано небрежно бросил Саманте ключи, а сам уселся на пассажирское место.

— Бог мой! — воскликнула пораженная Саманта. — Вот это доверие так доверие!

— Не понимаю, что вас удивляет, — проворчал он.

— Вы меня простите, Лучано, но мне казалось, что вы не тот мужчина, который может согласиться на водителя-женщину.

Он издал короткий смешок.

— Вы правы, я не тот мужчина. Могу даже сказать, что за всю свою жизнь впервые позволяю женщине командовать собой.

— Вот это да! — Саманта в притворном изумлении закатила глаза. — Как мне повезло!

— То, что я позволил вам сесть за руль, моя дорогая Саманта, вовсе не означает, что мне нравится ваше странное чувство юмора, — строго сказал Лучано.

— А мне не очень нравится, что мы отпустили оперативника, который возил нас последние несколько дней, — парировала она. — Я знаю, что ситуация изменилась, но все равно предпочитаю иметь поддержку — на всякий случай.

— Перестаньте волноваться, пожалуйста, — отмахнулся Лучано, разворачивая на коленях карту. — Честно говоря, мне уже порядком надоело чувствовать себя закутанным в толстый слой ваты. Если я готов идти на так называемый незначительный риск, то вы можете спокойно заниматься своими обязанностями.

— Вам виднее, — пробормотала она себе под нос, пытаясь разобраться, куда какая скорость переключается.

— Ну так чего мы ждем? — нетерпеливо спросил Лучано. — Поехали, Саманта! Живее, живее! — сказал он по-итальянски.

«Поехали» и «живее», казалось, были его любимыми словами. Еще ни один из клиентов Саманты не требовал от нее выполнять все его распоряжения чуть ли не молниеносно. В последние несколько дней она вертелась как белка в колесе, едва успевая выполнять просьбы Лучано и не отставать от его сумасшедшего распорядка дня.

Поход по магазинам оказался не таким ужасным, каким Саманта представляла. Одному Богу известно, как это получалось, но, стоило Лучано войти в магазин, его тут же окружали продавщицы, которые наперебой начинали предлагать свои услуги.

Это происходило, очевидно, благодаря его необыкновенному обаянию, угрюмо подумала Саманта. Она-то знала, каким капризным и требовательным мог быть этот человек. И все же она сама не раз становилась жертвой сексуальных улыбок Лучано. Что уж говорить о молоденьких продавщицах, которые стайками сбегались при его появлении в торговом зале!

И такие сцены повторялись повсюду, куда бы они ни приходили. Саманта была потрясена, с какой легкостью Лучано удалось растопить сердце мегеры в приемной Вашингтонского банка.

Может, добрые феи сверх меры наделили его обаянием, чтобы он легко шагал по жизни и каждая женщина, возникающая на его пути, горела желанием услужить ему? — предположила Саманта. Впрочем, его друзья и знакомые — от Филипа Бредли до директора крупного банка, — тоже получают удовольствие от его компании.

Получалось, что единственным человеком, который устоял перед обаянием Лучано — вначале, по крайней мере, — была она сама. Но вчера вечером, выполнив просьбу Лучано заказать столик «где-нибудь, лишь бы там было не очень шумно», Саманта в полной мере испытала силу его мужского магнетизма.

Оглядев зал ресторана, Лучано сверкнул белозубой улыбкой.

— Похоже, вы сделали удачный выбор, дорогая Саманта. Остается надеяться, что местная кухня соответствует замечательному интерьеру этого заведения.

— Соответствует, — заверила она и скрестила под столом пальцы — на удачу.

Как раз накануне Лучано продемонстрировал, сколь привередливым может быть, когда дело касается еды. Он устроил грандиозный спектакль в известном итальянском ресторане в центре Вашингтона.

Отослав обратно два блюда, которые официант принес по его заказу, и возмущенно заявив: «Это так не готовится, а это просто пародия на итальянскую кухню!» — Лучано потребовал пригласить менеджера.

Вскоре явился добродушный толстяк, и Лучано стал быстро говорить что-то по-итальянски. Наверное, выкладывает бедняге все, что думает о его кухне и об обслуживании, криво усмехнувшись, предположила Саманта. Она заметила, что другие посетители, забыв о еде, с открытыми от изумления ртами взирают на скандал, который происходит у них на глазах посреди зала дорогого вашингтонского ресторана.

Лучано и толстяк кричали друг на друга и отчаянно жестикулировали руками. Саманта даже стала опасаться, что словесная дуэль может перейти в рукоприкладство, и приготовилась вмешаться.

И вдруг, словно по мановению волшебной палочки, возмущенные крики итальянцев перешли в жизнерадостный смех, они стали похлопывать друг друга по спине и клясться в вечной дружбе. Саманта была потрясена.

— О чем вы с ним спорили? — поинтересовалась она, когда им принесли с кухни великолепные свежие блюда и они приступили к ужину.

Лучано пожал широкими плечами.

— Я сделал ему выговор за плохое обслуживание. И сказал, что из-за таких, как он, американцы могут думать, будто в Италии люди питаются некачественной едой. Хотя на самом деле итальянцы придают этому очень большое значение.

— Да, конечно, — пролепетала Саманта, опустив глаза в тарелку.

Она боялась встретиться взглядом с людьми, сидевшими за соседними столиками. Невольные зрители перепалки между двумя почтенными итальянцами еще не оправились от шока.

— Оказалось, наши семьи родом из одного местечка недалеко от Венеции, — добавил Лучано.

— Я думала, что вы живете в Генуе.

— Да, но моя мать — она, кстати, американка — до сих пор проводит лето в нашем родовом доме в Аллеге, куда к ней приезжают ее дети и внуки.

— Так вот почему вы хорошо знаете английский язык? — спросила Саманта, которую этот вопрос интересовал с первого дня их знакомства.

— И да, и нет, — с улыбкой ответил он. — Дома мы иногда говорили по-английски, но когда меня, тринадцатилетнего подростка, отправили учиться в Америку, мои школьные товарищи поначалу с трудом понимали меня.

— В таком раннем возрасте родители отправили вас в другую страну? — удивилась Саманта.

— Да, но обо мне очень хорошо заботились мои американские дед и бабка. Я часто бывал в их загородном доме. Кроме того, ездил на каникулы в Италию. И в школе у меня появилось много друзей. С некоторыми, например, с Филипом Бредли, я до сих пор дружу.

Разговор снова перешел на профессию Саманты.

— Я понимаю, работа обязывает вас быть готовой вылететь в любую точку земного шара по первому звонку, — сказал Лучано. — Но то, что вы спокойно относитесь к тому, что должны рисковать своей жизнью ради спасения своего клиента — чужого вам человека! — этого я никак не могу взять в толк.

Саманта улыбнулась.

— Высокопрофессиональные телохранители, которых я знаю, не задумываясь, подставят себя под пули, чтобы защитить своего клиента. Это приходит в процессе учебы. В конце концов, в этом и состоит наша работа.

— О Боже! — Лучано почти с ужасом посмотрел на нее. — Какая страшная профессия.

— Успокойтесь. — Саманта рассмеялась. — Такие инциденты происходят крайне редко. Если я начну бояться за свою жизнь, то не смогу выполнять свою работу. — Она немного помолчала. — Мне приходилось несколько раз бывать на волосок от смерти, но начинаешь об этом думать только после того, как все заканчивается. Обычно я внимательно слежу за окружающей обстановкой, — добавила она, — поэтому очень редко попадаю в ситуации, с которыми не могу справиться.

Саманта видела, что мысли о ее опасной профессии портят настроение клиенту, поэтому попробовала сменить тему разговора, но у Лучано были еще вопросы.

— Я заметил, дорогая Саманта, — игриво произнес он, — что ваше красивое серебристое платье не только подходит к вашим прекрасным серым глазам, оно великолепно облегает вашу потрясающую фигуру. Я уже несколько минут пытаюсь угадать, где вы прячете револьвер. Может, носите его в сумочке?

— О Господи, конечно нет! — воскликнула она, покраснев от завуалированного комплимента. — Я предпочитаю не пользоваться оружием, поскольку в отличие от большинства моих коллег считаю, что от него бывает больше неприятностей, чем пользы.

Лучано с удивлением посмотрел на эту необыкновенную женщину, когда они выходили из ресторана. На улице их уже ждал лимузин.

— Есть немало способов, которые позволяют справиться с преступником, не прибегая к помощи оружия, — добавила Саманта.

— В самом деле? — насмешливо спросил Лучано, усаживаясь на заднее сиденье.

Кто тянул тебя за язык! — мысленно отругала себя Саманта за болтливость. Не надо обладать особой проницательностью, чтобы понять, что Лучано подразумевал тот случай, когда я неожиданно для себя оказалась в его объятиях. Но это произошло потому, что я не предприняла никаких усилий, чтобы освободиться от него, утешила себя молодая женщина.

Когда они возвращались в отель, Саманта почувствовала, как в небольшом пространстве задней части салона стало вдруг слишком тесно. Уличные фонари отбрасывали свои пляшущие таинственные тени на строгий орлиный профиль Лучано. Саманта кожей ощущала его близость. На поворотах его теплое крепкое бедро касалось ее тела, и это вносило еще большую сумятицу в эмоциональное состояние Саманты.

Она не выпила ни капли алкоголя за ужином, но сердце ее стучало в повышенном ритме, а ладони повлажнели.

Не могла же я настолько потерять разум, чтобы снова не устоять перед его чарами? — размышляла Саманта, пытаясь объяснить свое волнение.

Лучано был на редкость сдержанным и молчаливым, когда она вела его через главный вход отеля к лифтам.

— Надо постоянно менять маршрут, чтобы дезориентировать противника, — заметила Саманта.

Лучано никак не отреагировал. Он хранил молчание и в лифте. И только, когда Саманта вошла с ним в его номер — проверить, все ли там в порядке, — нарушил затянувшуюся гнетущую паузу, спросив:

— Хотите выпить?

— Н-нет, — неуверенно ответила Саманта, но тут же твердо добавила: — Нет, спасибо. Я хочу лечь сегодня пораньше.

Она направилась к двери, но обнаружила, что Лучано заблокировал ей путь. Саманта не могла вспомнить, чем расстроила своего клиента. Но ее беспокоило, что она уже побаивалась смены его настроения. В ресторане это был веселый, приятный собеседник, а сейчас перед ней стоял суровый, совершенно чужой человек. Только в блестящих голубых глазах, напряженно смотревших на нее сверху вниз, таилось какое-то непонятное выражение.

— Простите меня, — быстро сказал Лучано и, взяв руку Саманты, поднес ее к своим губам. — Я вел себя как старый брюзга.

Что она могла ответить на это? Лучано действительно часто переходил на ворчливый тон, разговаривая с ней. Но поскольку в этом не было ее вины, Саманту это не трогало. Лучано Гранди ее клиент, а значит, имеет право быть сварливым и придирчивым. Тем не менее у нее было ощущение, что чем скорее она выберется сейчас из его номера, тем лучше. То, что Лучано до сих пор не сводил с нее проницательного взгляда и продолжал держать ее ладонь в своей, наводило Саманту на определенные подозрения.

Она слегка потянула руку, как бы показывая, что ей пора идти, но Лучано лишь озорно сверкнул глазами, а его рот дернулся в насмешливой улыбке.

— Я хочу сказать… Дело в том, Саманта, что я получил большое удовольствие, общаясь с вами в последние дни. Но сейчас я оказался в неловком положении.

Понятно, подумала она, собирается меня уволить. Но поскольку мы провели приятный вечер в ресторане, ему неудобно прямо сказать мне об этом.

— Не стесняйтесь, — подбодрила она Лучано, изобразив на лице широкую улыбку. После его слов у нее появилось странное ощущение разочарования и потери, но Саманта не хотела думать об этом сейчас. — Это обычное дело, — небрежно добавила она. — Я с самого начала считала, что вам нужен телохранитель-мужчина. Поэтому, если вы решили расстаться со мной, я пойму вас и…

— Нет! Вы опять меня не поняли! — воскликнул Лучано, раздражаясь, что ему не даются тонкости английского языка. — Все как раз наоборот, дорогая Саманта, — продолжил он уже мягче и снова приник своими теплыми чувственными губами к ее пальцам. — Я хотел сказать, что очень сожалею о том, что дал вам слово чести на днях.

О Господи! Опять я не угадала, тяжело вздохнув, подумала Саманта. Мой клиент, оказывается, хочет всего-навсего получить от меня еще и услуги личного характера.

К ее большому сожалению, ярко выраженное мужское начало Лучано, его завораживающий сексуальный итальянский акцент оказывали катастрофическое воздействие на ее в общем-то устойчивую и трезвую натуру. Саманта уже и не пыталась обманываться на этот счет.

Несмотря на то что в последние дни она яростно отрицала этот факт, внутренний голос подсказывал ей, что она ходит по краю пропасти. И если срочно не принять меры против мощной притягательной силы и сексуальности Лучано Гранди, то можно рухнуть в эту самую пропасть.

Перед Самантой стояла трудная задача — перебороть непреодолимое влечение к Лучано. Ей нестерпимо хотелось прижаться к его сильному упругому телу и почувствовать, как его руки обнимают ее.

Ну все, хватит! — приказала себе Саманта.

— Простите, Лучано. Я… то, что я сказала вам на днях, не было пустым звуком. У нас с вами установились очень приятные… э-э-э… рабочие отношения. И мне будет жаль, если мне придется расстаться с вами раньше срока.

Несколько секунд Лучано стоял неподвижно, молча взирая на свою телохранительницу. По его глазам Саманта не могла понять, о чем он думает. Но вот он сжал руку, в которой лежала ее ладонь, и Саманта поняла, что ее ответ вызвал у Лучано недовольство.

И в тоже время молодая женщина внезапно почувствовала, как ее окружила аура, пронизанная электрическими разрядами, где-то в подсознании тревожно зазвонил колокольчик, и по телу пробежала мелкая дрожь.

Однако уже в следующее мгновение, когда Лучано привычно пожал плечами, Саманта подумала, что все это было плодом ее разгоряченного воображения.

— Вы, разумеется, правы, — сказал он. — Мне тоже будет жаль, если вы уйдете. Так что давайте считать, что я вам ничего не говорил. Хорошо? — И, быстро поцеловав, Лучано отпустил ее руку.

Когда Саманта выходила из его номера на нетвердых ногах, ей послышалось, что, закрывая дверь, Лучано тяжело вздохнул. Может, он и в самом деле рассчитывал провести со мной ночь? — подумала она. Но почти сразу отмела это предположение, объяснив несколько фривольное поведение синьора Гранди хорошим ужином и изрядным количеством выпитого вина.

Вопреки опасениям Саманты этот эпизод никак не повлиял на их дальнейшие отношения. Когда на рассвете следующего утра она постучала в дверь номера своего клиента, Лучано встретил ее с обычным невозмутимым выражением на лице.

Он был в хорошем расположении духа, гонял ее, как служанку, и с нетерпением ждал, когда они наконец отправятся за город.

Когда они въехали на территорию университетского городка, Саманта вынуждена была сбавить скорость. Они быстро нашли кампус, в котором жила Кьяра, племянница Лучано.

Некоторое время спустя Саманта сидела в уютном уголке просторного фойе и с улыбкой наблюдала, как хорошенькая Кьяра беззаботно болтает со своим дядей. Девушка энергично жестикулировала руками и восторженно тараторила по-итальянски. Очевидно, благодарит дядюшку за щедрые подарки, предположила Саманта.

Она с интересом отметила, что, общаясь с родственницей, Лучано выглядит более расслабленным и ведет себя раскованнее, чем обычно. Он даже запрокидывал голову, разражаясь громким смехом. Было совершенно ясно, что Лучано — любящий и снисходительный дядя, а племянница совсем не боится его и разговаривает с ним, как с ровней.

Вначале Лучано объяснил девушке, что Саманта его знакомая, которая любезно согласилась отвезти его в этот городок. А потом, смеясь, признался, что именно Саманта настояла на том, чтобы он купил у «Тиффани» серебряные серьги, которые так понравились Кьяре.

— Моя сестра Антонелла сочтет их совершенно неподходящими для своей дочери, — заявил в магазине Лучано. — К тому же Кьяра слишком молода, чтобы носить серьги, которые символизируют поцелуй.

— Да не будьте вы ханжой! — упрекнула его Саманта. — Эти сережки очень забавные, и ничего больше.

— Антонелла не хотела, чтобы Кьяра прокалывала себе уши, — упрямился Лучано. — Она будет ругать меня, если я сделаю девочке ненужный подарок.

Однако после того как Саманта убедила Лучано, что серьги не слишком дорогие и ничего страшного не случится, если они не придутся по душе его сестре, он нехотя купил их в качестве дополнения к основному подарку.

— Вы были правы, Саманта! — признал Лучано, виновато ухмыльнувшись, когда его племянница, едва взглянув на нить великолепного жемчуга, лежавшую в дорогом футляре, сразу нацепила серьги и побежала к зеркалу.

— Как вы угадали? — удивлялся Лучано, явно довольный тем, что угодил любимой племяннице.

Саманта рассмеялась.

— Наивный вопрос! Если бы вы были молодым человеком, которому отец запрещал принимать алкоголь, что бы вы сделали, впервые покинув родительский дом и вырвавшись на свободу? Только честно, Лучано, — добавила она с улыбкой. — Я почти уверена, что вы сразу же завалились бы в ближайший бар и хлопнули там большой стакан пива или даже виски!

— Да, конечно. Вы, как всегда, правы!

— Проколотые уши и серьги — это мелочи, — сказала Саманта. — Пусть лучше ваша Кьяра выражает свое подростковое бунтарство таким образом, чем водит дружбу с неподходящими мужчинами.

Лучано, став серьезным, кивнул, выражая свое полнейшее согласие.

Кьяра, пританцовывая, вернулась и предложила дяде и его спутнице поехать на пикник с компанией ее друзей.

— О нет, — запротестовал Лучано, — ни на какой пикник я не поеду! А ты поезжай, желаю тебе хорошо провести время. — Он обнял ее и пообещал повидаться с ней еще раз — перед отъездом из Америки.

Лучано взял Саманту под руку и предложил немного прогуляться. Саманта отметила, что ей очень приятно идти по улице рядом с ним. Наслаждаясь компанией красивого, сексуального мужчины, она тем не менее не забывала о своих обязанностях. Вскоре профессиональный инстинкт подсказал ей, откуда можно ждать опасность.

В этот субботний июньский день толпы людей высыпали на улицу. А если чего и боятся телохранители, так это оказаться со своими подопечными посреди огромной массы людей. Саманта узнала у одного из прохожих, что на главной площади городка готовится торжественная церемония по случаю какого-то университетского праздника. Она, конечно, не думала, что в толпе собравшихся людей находится человек, угрожавший ее клиенту, но чувствовала, что на всякий случай Лучано надо поскорее увести отсюда.

Но тот заупрямился, заявив, что хочет посмотреть на торжество. Люди напирали со всех сторон. Саманта жалась к Лучано, не переставая обшаривать глазами окружающих. Она уже собралась силой увести его с площади, но в этот момент рядом с ними прогремели оглушительные взрывы. Воздух моментально заполнился желтым тошнотворным дымом и треском, похожим на пулеметную очередь.

Саманта действовала автоматически. Она быстро рванула Лучано на себя и, загородив его своим телом, сделала подсечку. Мгновение спустя она уже лежала на Лучано, закрывая собой его неподвижное тело.

Не обращая внимания на испуганные крики и визг — в толпе началась паника, — Саманта напряженно смотрела через облако дыма в ту сторону, откуда была слышна оружейная стрельба.