Без тебя

Глава 40

Сергей

Первой из толпы Сафи выхватываю. Толку что пытается в массе раствориться, надев на себе мешковатые шмотки. В её случае одежда ничего не решает. Зная её походку, не ошибиться.

Она не ожидает меня здесь увидеть. На своей волне находится, в мысли погружена. Движения расслабленные, я бы даже сказал замедленные. Пробирается сквозь толпу первой, прокладывая путь матери, несущей Ижену. За ними ещё несколько человек с багажом.

Наблюдая за ней, испытываю смешанные чувства. Она изменилась, но осталось такой же. Необъяснимо, на уровне чувств ощущаю что-то не то.

Несколько месяцев я хотел с ней поговорить, искал разные варианты. Желания объясниться разбивались о стену игнора. А потом она меня расстреляла своими откровениями.

Не скажу, что сейчас равнодушен, это далеко не так. Но уже не горю в бешеном костре из злости и непонимания.

Навряд ли она могла бы придумать вариант более болезненный, чем выбранный.

Начинаю двигаться им на встречу. Расстояние и раздрай диаметрально противоположны. Не свожу взгляда с Саф. Будто бы почувствовав неладное, она резко останавливается и оглядывается по сторонам. Солнцезащитные очки скрывают её глаза, но я уверен — она нервничает. Хаотичные движения ей несвойственны.

С чего бы вдруг?

Заметив меня, тяжело сглатывает. Дышит тяжело. Дергается, но берет себя в руки.

Нет, я ошибся, это паника.

Сократив расстояние до минимального, здороваюсь с ними. И если Надежда Васильевна — мама Сафи, приветливо, с улыбкой мне возвращает приветствие, то Сафи молчит, словно в раздумьях находится. Её рука тянется в мою сторону, но она её одергивает, опомнившись. Кивает едва заметно.

— Что ты тут делаешь? — произносит, спустя пару мгновений, явно успев себя в руки взять. — Ах, прости. Я и забыла. Пользуешься служебным положением в личных целях? Я тебе не писала время прибытия, — приспустив очки и голову вперед наклонив, она смотрит на меня испытующе.

Ничего страшного. Я тоже так умею.

Обмениваемся тяжелыми взглядами.

Когда она меня с телкой из клуба застала, последним ублюдком себя чувствовал. Но сейчас мы с ней квиты. Вопросов у меня, правда, до хрена осталось. Не то чтоб они меня как-то оправдывали, но всё же.

— Сафи, не надо, — Надежда Васильевна касается плеча дочери.

Саф головой качает.

— Мамуль, всё в порядке, — следом возвращает ко мне внимание. — Ижика понести хочешь?

Черти снова уснули?

Смотрю на неё и слова произнести не могу.

Хочу? Конечно же. Но страх вмиг просыпается. Здание аэропорта не то место…

— Она спокойная малышка, Сереж. Редко капризничает, — мама Сафи поддерживает идею.

В следующее мгновение вручает мне… дочку. Крошечную милую девочку.

Она, конечно, не новорожденная, но очень маленькая. Такая хрупкая, что мне прижать к себе её страшно. Этот момент ничем не уступает тому, когда я Колю впервые увидел и смог на руках подержать.

Пытаюсь сообразить, что ей сказать, но язык деревенеет. Не могу поверить, что это правда, что вот она… рядом.

Внешне она мамина копия. Уменьшенная вариация. Но я ощущаю — моя.

Тоска рвет сердце. Если виноват перед кем-то, то вот он этот человек — бесконечная вселенная со светло голубыми глазами, яркости которых любая из звезд позавидует. Барахтаюсь в море чувств. Переполняют. Их слишком много.

Сильнее прижимаю крохотное тельце к себе. Боюсь упустить. Она высвобождает одну ручку и тянется к моему лицу. Касается щеки и улыбается. Тут же вспоминаю о щетине, не больно ли? Длинные темные реснички подрагивают. Светлые глаза, словно бездна. Я уже в ней с головой.

Мир переворачивается. Пульс в ушах гудит, перекрывая все иные звуки.

Замечаю крохотный зубик. Маленькое беленькое пятнышко виднеется между алых губок. Он один, но дивно хорош. Язычок его то приоткрывает, то снова прячет.

Я испытываю радость только при одном взгляде на неё.

С Колей всегда было также.

Видимо смутившись, малышка опускает взгляд на свою ручонку и, сделав для себя какое-то открытие, открывает ротик и пытается в него пытается запихнуть кулачок.

Держу в своих руках счастье и шагу сделать боюсь.

Сафи смотрит на нас несколько секунд. Впервые вижу её такой. Мимолетный взгляд бритве подобен, в следующую секунду разворачивается и к выходу устремляется, ни слова больше не говоря.

Весь оставшийся путь до парковки вдыхаю сладковато-молочный аромат Ижены. Уже и забыл, как махнут дети до года. Касаюсь губами шапочки. Мне жутко хочется снять её и рассмотреть дочку внимательнее. Останавливает только здравый смысл. Напоминаю себе, что будет ещё возможность. Теперь будет.

Время, проведенное с ней бесценно. Когда стало таким? Да вот только что.

— Нас встретят, — Саф снова в режим стервы переходит. Щетинится молниеносно.

— Если только твоих помощников. Вас я отвезу сам. Дожди льют. На трассе опасно сейчас.

Не хочу спорить сейчас, но её вариант на корню отметаю.

— У тебя машина неподх…, - она пытается спорить.

— Я её поменял. Теперь внедорожник. Для Ижены кресло сзади установлено. Всё будет нормально. Разберись с транспортом для своих людей, а мы пока с Надеждой Васильевной пристигнем дочку.

Слова вылетают, обжигая не только рот, но и сознание. В своей голове я, можно сказать, привык её так называть, но вот в жизни… Тем более в разговоре с Сафи.

Она больше не спорит. Делает, как я прошу. Эти эмоциональные всплески больой повод задуматься.

Спустя пятнадцать минут она занимает место рядом с крохой, уступая маме переднее пассажирское.

Не знаю как они, но у меня дыхание перехватывает. Как никогда раньше ощущаю острую потребность поговорить с Саф. Сейчас понимаю, откуда была та потребность ей всё рассказать.

Я знаю, как оно может быть. Проходил это всё. Вместе с Машей. Ни к чему хорошему недосказанность не привела. Сейчас, когда Маша попросила с ней поговорить — я не смог. Нужно было ехать в аэропорт, но отмечаю про себя, что обязательно найду время. Заеду к ней на днях. Не хочу снова скатываться к тому состоянию, когда между нами пропасть была. Дети объединяют так сильно, что на всю жизнь повязан остаешься, как бы там ни было, один оступается — падают оба.

Помню как оно, не иметь возможности увидеть ребенка, из-за отношений с его матерью. Мы с Машей сделали друг другу так больно, что видеться было невыносимо, а страдал из-за этого сын. Я боялся сорваться и глупостей наделать, поэтому избегал Машу. А она меня.

Мы до сих пор то время не обсуждали, но я прекрасно понимаю, почему мне теща сына передавала. Удавка с двумя концами, я чувствовал точно такое же натяжение, как и жена.

С Сафи я такого не хочу. Тем более цена будет выше в разы. Не прилети она сейчас, я бы так и довольствовался фотографиями.

Всю дорогу до нашего города, Саф тихонько о чем-то с малышкой болтает. Её голос теплом и лаской пропитан. Прислушиваюсь. Дочка тоже внимательно слушает, так внимательно, что звуков почти не издает. Несколько раз слышу кряхтение и хихиканье.

В зеркало заднего вида периодически наблюдаю за ними. Волны умиления ничем не сдержать.

Мама Сафи мне рассказывает, как они долетели, но отчего-то тему меняет неожиданно.

— Они так всегда. Им хорошо вместе, — произносит сбивчево и тут же к окну отворачивается.