Благодарная любовь

Глава 12

Роже откусил кусочек лепешки и выплюнул его через стол.

– Боже, какая гадость! Изабелла резко вскочила на ноги.

– Когда есть только мука, вода и соль, невозможно приготовить вкусные лепешки, сэр Роже, – сказала она, едва сдерживая гнев. – И если хотите лучших, попробуйте сами испечь их!

Остро сознавая присутствие за столом Анвре, она снова села и принялась есть, стараясь не смотреть ни на мужчин, ни на лепешки.

Конечно, она не умеет готовить, поэтому не стоило ожидать, что ей удастся испечь приличные лепешки, не имея никакой практики.

У нее не было опыта и в общении с мужчинами, иначе она поняла бы, почему Анвре прервал их поцелуй, решив, что поступает нехорошо. Для Изабеллы это было первым проявлением страсти, о которой она раньше и не подозревала. Она заметила, что после возвращения в дом Анвре сторонился ее, и подумала: если бы не сильный дождь, он, наверное, вообще не вернулся бы.

Может, он решил продолжить путешествие на юг без нее и Роже? Изабелла не сомневалась, что Анвре сумеет обойтись без них и без вещей, которые они захватили с собой из пещеры. Он способен на многое, в том числе – заставить ее своими поцелуями таять в его объятиях.

Изабелла испытывала крайнее смущение, находясь рядом с ним в тесной комнате. Совсем недавно он страстно ласкал ее, а сейчас почти не замечает, как ведро в середине комнаты.

– Прошу прощения, Изабелла, – сказал Роже, почувствовав ее отчуждение.

Она не хотела разговаривать с ним, опасаясь, что выплеснет на него свое расстройство и гнев, а потом будет сожалеть об этом. Роже не виноват в том, что она не сильна в кулинарии и что его прикосновения ничуть не действуют на нее.

Нет смысла обижаться на него. Он благородный и приятный молодой человек. У него есть имение в Пиру, и король благоволит к его семье. Он превосходная пара для нее.

Роже покончил с едой, вышел из-за стола, завернулся в меховое одеяло и улегся на полу у огня. Он закрыл глаза и, казалось, начал засыпать, несмотря на крик ребенка Тилли. Изабелла бросила на него раздраженный взгляд и убрала его миску со стола, в то время как Анвре продолжал есть. Она взяла тарелку с лепешками, но Анвре задержал ее руку.

– Нельзя ли еще?..

Она едва могла поверить, но он съел целых две лепешки.

Сердце Изабеллы немного смягчилось. Анвре ел эту никудышную стряпню, не проявляя недовольства.

Горло ее судорожно сжалось, и она вышла из-за стола, чтобы помочь Тилли управиться с ребенком, который, кажется, вознамерился тренировать свои легкие без передышки.

– Я подержу девочку немного, – сказала Изабелла.

Она взяла Беллу и прижала ее к плечу, слегка поглаживая по спинке, как это делали няньки с маленькими подопечными.

Спустя некоторое время Белла громко рыгнула, и Изабелла рассмеялась, радуясь, что ей есть чем заняться, чтобы отвлечься от собственных проблем и не замечать тесноты комнаты.

Ребенок вскоре успокоился, но продолжал бодрствовать, и Изабелла восхищалась этим маленьким чудом у нее на руках.

– Посмотри, Тилли, как девочка наблюдает за пламенем в очаге.

Стоя спиной к Анвре, она взглянула на Роже, который безмятежно спал, как будто его ничто не волновало в этом мире. В отличие от Анвре он не брился каждый день и все же выглядел самым привлекательным мужчиной, какого она когда-либо встречала. Ему было около девятнадцати лет, и Изабелла не сомневалась, что со временем он станет таким же мужественным и сильным рыцарем, как Анвре. Его узкие плечи нальются мускулами, голос будет более низким и глубоким, а борода – более густой. И тогда его прикосновения, наверное, будут воспламенять ее.

И он не пренебрежет ее поцелуем.

Анвре немедленно ушел бы отсюда, если бы была возможность. Ему нередко приходилось совершать походы ночью, и он знал, как найти дорогу на юг, несмотря на тьму и осенний дождь. Через несколько дней он уже добрался бы до Англии.

Однако он не мог оставить Изабеллу и Тилли на попечение Роже. Они, несомненно, погибли бы.

Впрочем, глупо продолжать заботиться о леди Изабелле. Он исполнил свой долг перед ней и теперь вполне мог бы уйти. У его спутников есть еда и кров, а также прочие вещи, необходимые для выживания. Он мог бы сейчас быстро продвигаться вперед... вместо того, чтобы оставаться здесь на ночь в непосредственной близости от Изабеллы.

Он совершил ошибку, придя к ней под навес и проявив свою любовь, будто мог предложить что-то леди знатного происхождения; словно это его она выбрала в качестве будущего мужа.

В действительности их отношения не имели никакой перспективы. Изабелла сидела на краю кровати Тилли, все еще держа Беллу на руках. Анвре охватило чувство ревности, хотя он не имел на это права. Это Роже был тем, кого она будет с радостью принимать в своей постели. Это детей Роже она будет держать на руках и кормить грудью.

Анвре ходил по комнате, чувствуя себя почти таким же скованным, как в том загоне для скота, где шотландцы держали его в наручниках. Пожалуй, ему все-таки следует пойти в сарай, найти там место, где крыша не протекает, расчистить его и устроиться на ночлег.

Роже открыл глаза и посмотрел на него.

– Вы все никак не угомонитесь. Неужели вы не можете сесть или лечь и уснуть?

– Подобно вам, сэр Роже? Нет. Мои мысли заняты тем, как поскорее покинуть это место и препроводить вас всех в Кеттвик, – сказал он. – Затем я поспешу туда, где король Вильгельм должен вступить в бой с шотландским королем.

– И куда же вы направитесь?

Анвре не знал точно. Сначала лучше всего вернуться в Дарем. Там он непременно узнает, куда двинулись королевские корабли и армия.

– Я отправлюсь на восток. Думаю, Вильгельм встретит короля Малькольма на его земле и заставит его прекратить набеги на Нортумберленд.

– На это потребуется немало сил.

– Меньше, чем в битве при Гастингсе.

– Я был тогда слишком юн, – сказал Роже. Разговор с ним позволял Анвре отвлечься от тихого голоса Изабеллы, рассказывавшей Тилли истории из старинной жизни.

Он взглянул на Роже.

– Да, конечно. – Хотя в той битве принимали участие многие пажи и сквайры, более молодые, чем Роже, которому в то время было почти двенадцать лет. Анвре исполнилось двадцать, и он храбро сражался, как настоящий рыцарь, заслужив почести от короля Вильгельма. Но не имущество.

– Мой отец приказал мне оставаться в Руане во время вторжения шотландцев. Он... Я...

– Иначе вы, несомненно, приняли бы участие в битве, – сказал Анвре, не отрывая глаз от Изабеллы. Она поглаживала ребенка по спинке, а потом прижалась губами к головке Беллы. Анвре почувствовал, как у него защемило в паху, когда он вспомнил вкус ее нежных губ. Мозоли на руках Изабеллы почти исчезли, а поломанные прежде ногти приобрели гладкость. Она завязала волосы на затылке куском бечевки и, несмотря на потрепанную тунику, выглядела сейчас изящной и величественной, как королева.

Анвре снова посмотрел на закутанного в меховое одеяло Роже, который в этом виде был похож на ребенка.

Только неразумная женщина могла довольствоваться замужеством с этим парнем. А Изабелла не была глупой.

Анвре выругался сквозь зубы и пинком открыл входную дверь. В комнату ворвался сырой холодный воздух, вызвав недовольство Роже. Анвре затворил дверь и еще острее, чем прежде, ощутил себя пойманным в западню.

Повернувшись, он увидел, что Тилли пытается встать с кровати. Она спустила вниз босые ноги, но, когда встала на пол, едва не упала. Изабелла вовремя поддержала ее.

– Пожалуйста, оставайся в постели, Тилли, – сказала она.

– Мне надо выйти, миледи, – ответила девушка приглушенным голосом. – Я...

– А ты не можешь... – Изабелла оглядела комнату. – Разве нельзя как-нибудь... сделать это внутри.

Тилли испуганно покачала головой:

– Я должна выйти наружу.

Анвре не был удивлен такой реакцией Тилли. Он был свидетелем ее застенчивости, даже когда она рожала. Конечно, она постесняется воспользоваться горшком в помещении.

Изабелла, придерживая ребенка одной рукой, помогла Тилли надеть башмаки и накинула ей на плечи одеяло. Они вместе переступили через Роже и направились к двери мимо Анвре, чтобы выйти наружу, где продолжал моросить дождь. Изабелла внезапно остановилась, повернулась и неожиданно вручила ребенка Анвре, чем крайне поразила его.

– Подержите девочку, пока мы не вернемся. Только благодаря своей быстрой реакции он не уронил ребенка. Голос Изабеллы был резким, и она даже не взглянула на него.

Укрывшись одеялом, она взяла фонарь и вышла вместе с Тилли, оставив дверь открытой.

Анвре закрыл дверь и впервые после принятия родов взглянул на ребенка. У маленькой Беллы были хорошенькие голубые глазки и ямочки на щеках, пять пальчиков на каждой ручке, а когда она брыкнула ножками и высунула их из-под одеяла, он насчитал еще десять пальчиков.

Как ни странно, но в груди его возникло неприятное чувство, и он пожалел, что их угораздило наткнуться на этот одинокий домик на краю леса. Иначе у него не было бы повода вспоминать о перенесенных в прошлом страданиях... И ему не пришлось бы утешать плачущую Изабеллу у задней стены дома, где он потерял контроль над собой.

Анвре глухо зарычал и положил ребенка на кровать. Возможно, он не слишком любезен, но он не нянька.

Тилли оказалась не такой окрепшей, как она думала. Изабелла освещала ей дорогу и помогла дойти до уборной, где та справила нужду. Это короткое путешествие позволило Изабелле немного расслабиться после напряжения, которое она испытывала в присутствии Анвре, проявлявшего полное равнодушие к ней. Однако внезапный испуганный крик Тилли встревожил ее.

– У меня вытекло много крови, – запричитала Тилли. – Я умру, леди Изабелла?

Изабелла глубоко вздохнула.

– Нет, конечно, – сказала она твердо, хотя не была полностью убеждена в этом. Если бы здесь присутствовала еще одна женщина, она не чувствовала бы себя такой беспомощной. Может быть, Анвре знает, что надо делать при кровотечении? Он более осведомлен в том, что касается деторождения.

– Подожди меня здесь, Тилли. Я возьму кусок материи, чтобы остановить кровь. – Изабелла оставила фонарь с Тилли и в темноте поспешила в дом. Будет высшей несправедливостью, если девушка, пережившая лишения, насилие, годы пленения, умрет после родов. Только благодаря милости Божьей Изабелла избежала подобной судьбы.

А что произошло с Катрин? Удалось ли ей освободиться от захватчиков, или ее вынудили покориться? Была ли она уже беременна от какого-нибудь шотландца?

Изабелла вошла в дом и резко остановилась, увидев Анвре, сидящего на кровати и держащего Беллу, которая сосала кончик его пальца. Он взглянул на нее, и она заметила, как густо покраснели его щеки. Анвре откашлялся.

– Она не переставала кричать, – сказал он извиняющимся тоном. – Ей нужна мать.

– Тилли все еще в уборной. Анвре... У нее открылось кровотечение. Я боюсь, что она... – Ее голос осекся от волнения, и она прикрыла дрожащие губы руками. – Она у-умирает.

Изабелла со слезами на глазах отвернулась от него и взяла чистые лоскуты материи, лежавшие в изножье кровати.

– Я должна вернуться к ней. Анвре коснулся ее плеча.

– Подождите здесь. Я отнесу Тилли назад в пастель. – Он протянул ей Беллу и вышел из дома без дальнейших разговоров.

Изабелла прижалась носом к головке ребенка и прерывисто вздохнула. Что, если Тилли умрет? Это будет означать также гибель Беллы, потому что без матери ее нечем кормить. По щекам ее текли слезы, когда она опустилась на колени, молясь за Тилли и ребенка, которого держала на руках. Возможно, даже Анвре, имеющий некоторые познания в области врачевания, не сумеет остановить кровотечение у девушки.

Вскоре Анвре вернулся в дом, неся на руках Тилли. Он положил девушку на кровать, снял с нее башмаки и укрыл одеялом.

– Ты чувствуешь боль?

– Да, – ответила Тилли слабым дрожащим голосом. Изабелла приблизилась к кровати и остановилась рядом с Анвре.

– У тебя вполне здоровый цвет лица, – заметил Анвре, обращаясь к Тилли. – Я никогда не видел, чтобы воин, умирающий от кровотечения, выглядел таким здоровым.

Изабелла посмотрела на Анвре, суровое лицо которого выражало озадаченность.

– Возможно, нет ничего необычного в том, что после родов возникает подобное кровотечение, – предположила она.

Роже приподнялся на локте и раздраженно сказал:

– Может быть, вы будете говорить потише, чтобы я мог поспать.

Изабелла была потрясена его безразличием и холодностью. Тилли не виновата в том, что с ней случилось, и Изабеллу поражала неспособность Роже понять это. Интересно, осудил бы он и ее так же, если бы она подверглась насилию, шотландца?

С тяжелым чувством Изабелла осознала, что ей известен ответ на этот вопрос. Даже ее отец отказался бы от нее, если бы она родила внебрачного ребенка.

Она сомневалась и в реакции Анвре, хотя он по-доброму относился к Тилли и ее дочке.

Анвре не обратил внимания на недовольство Роже, однако явно испытывал желание покинуть женщин.

– Вероятно, леди Изабелла права, – сказал он Тилли и отошел от кровати.

Анвре направился в противоположный конец комнаты, где начал осматривать продовольственные запасы Тилли. Изабелла подумала, что он сейчас начнет укладывать продукты в сумку, готовясь двинуться в путь завтра утром или даже ночью. Анвре был явно недоволен поведением Роже, и то, что он испытывал по отношению к ней, едва ли могло удержать его.

Изабелла тайком наблюдала, как он очистил миску, которую она использовала для приготовления лепешек, и начал сам готовить что-то в ней.

Восхищаясь ловкими движениями его рук, она укачивала Беллу, тогда как Тилли снова уснула.

Анвре трудился, не поднимая головы, тщательно смешивая то, что было в миске, и тем самым предоставил Изабелле возможность свободно разглядывать черты eго лица. Шрамы были сосредоточены главным образом возле пустой глазницы, и только один пересекал сбоку его челюсть.

Изабелла видела мужчин, которые носили на глазу повязку, и удивлялась, почему Анвре не поступает так же. Если пустая глазница будет прикрыта, его внешность станет не такой отталкивающей и... пугающей.

Покрыв ладони мукой, он достал из миски скатанное в шар тесто и начал месить его, потом положил на плоскую доску и накрыл миской.

Анвре поднял голову и увидел, что Изабелла наблюдает за ним.

– Это будет хлеб, – пояснил он.

Изабелла кивнула. Следовало ожидать, что он знает, как приготовить основной вид еды. Он проявил находчивость и познания во многих областях, с тех пор как они совершили побег из шотландской деревни.

Белла уснула, и Изабелла, положив ее рядом с Тилли, отошла, чтобы соорудить себе постель неподалеку. В комнате оставалось мало свободного пространства, поскольку кровать и стол занимали много места. У огня лежал Роже, а в центре стояло ведро.

Изабелла вылила содержимое ведра за дверь и поставила его на прежнее место, затем взяла меховое одеяло и легла на пол. Рядом с Роже невозможно было устроиться, поэтому она расположилась на единственном оставшемся свободном пространстве, сознавая, что у Анвре нет иного выбора, кроме как лечь рядом с ней. Она сразу закрыла глаза, опасаясь, что он усядется в дальнем углу, прислонившись к стене, лишь бы избежать необходимости ложиться около нее.

Все чувства Анвре были полны Изабеллой. Она подкатилась к нему, ища тепла или утешения... Он не знал, какого именно, однако испытывал удовольствие, оттого что мог просто держать ее в объятиях.

Она уткнулась головой в его подбородок, и он ощущал ее теплое дыхание на своей шее. Ее груди прижимались к нему, и его копье уперлось в теплое гнездышко между ее ног. Он застонал от возбуждения, а она пошевелилась и придвинулась к нему еще ближе.

Это было адское мучение.

Однако он обнял Изабеллу за талию и притянул вплотную к себе. Желание погрузиться в нее было чрезвычайно велико, но он обязан сдерживать себя. Больше не должно быть ни поцелуев, ни страстных ласк. Их недавнее любовное общение было просто заблуждением.

По другую сторону ведра лежал молодой человек Изабеллы, и она вполне могла бы пристроиться рядом с ним. Ей следовало поступить именно так.

Обретя способность здраво мыслить, Анвре убрал руку с талии Изабеллы и слегка отодвинулся от нее. Однако она потянулась вслед за ним, ища тепла его тела. Конечно, это было инстинктивное движение.

Каким-то образом ему все-таки удалось уснуть, хотя он просыпался несколько раз среди ночи, когда ребенок Тилли начинал плакать, требуя внимания матери. Ни Изабелла, ни Роже не реагировали на это. Анвре снова засыпал и только под утро окончательно пробудился.

Он обнаружил, что его рука обнимает талию Изабеллы, а она спит, прижавшись спиной к его животу. Анвре уткнулся носом в нежное местечко между ее шеей и плечом и сделал глубокий вдох, прежде чем подняться на ноги. Он тихо переступил через нее и вышел из дома.

Снаружи было холодно, но дождь прекратился. Они вполне могут снова тронуться в путь и пройти некоторое расстояние в южном направлении.

Он направился было в уборную, но остановился. Они не могут оставить здесь нормандскую девушку. Изабелла ни за что не допустит этого.

Однако Тилли пока не способна передвигаться пешком на значительные расстояния и вряд ли одолеет за день несколько миль. Анвре взглянул на еще темное небо, хотя на востоке появились первые признаки рассвета. Уже миновало время сбора урожая, и скоро наступит зима. Погода будет ухудшаться с каждым днем.

Он снова посмотрел на домик и вздохнул. Если им придется отложить путешествие еще на некоторое время, то лучше оставаться здесь. Они будут вынуждены терпеть тесноту, но зато жилище защитит их от непогоды. А если экономно расходовать продукты, то еды хватит до следующей весны.

Однако Анвре не желал откладывать возвращение в Англию. К тому же он боялся лишиться рассудка, если будет вынужден провести несколько месяцев в этом тесном доме с Изабеллой и ее будущим супругом.

Он набрал дров для очага и вернулся в дом, где Тилли и Изабелла уже проснулись. Изабелла взяла ребенка, предоставив Тилли возможность выйти на двор. Анвре пнул Роже в ногу, чтобы разбудить его.

– Осторожно! – проворчал тот и поморщился. Анвре саркастически рассмеялся:

– Вставайте, сэр Роже. Отныне вам придется трудиться, чтобы заслужить пропитание.