Богатый. Свободный. (не) Мой

Глава 11

Олеся

Вечером пришел Матвей. Один, без Полины. Достал банку с супом и фрукты, положил на столик, оглянулся на меня и предложил:

– Поговорим?

Я с ним всегда старалась быть честной. Того же требовала и от него.

– Давай поговорим, – согласилась я.

– У тебя с ним что-то было?

Он не назвал того, о ком говорил. Никак. Но мне было понятно, что речь идет про Влада.

Откровенничать не хотелось.

– Какая разница? – ответила вопросом на вопрос.

– Мам, ты же знаешь, я не буду лезть. Но он какой-то мутный. И вряд ли хороший человек. А я хочу, чтоб рядом с тобой был лучший. Ты это заслужила.

Я смотрела на своего сына и сама себе не верила. За что он мне достался?

– Ладно, раз пошла такая пьянка, режь последний огурец. Было. Но что это было, я сама не знаю.

Сын начал говорить. Я его не перебивала, только слушала.

– Ты, когда мы домой приехала, уснула, а я поехал в аэропорт встречать Полю. Мы вернулись, ты все еще спала. Потом я решил посмотреть, как ты. Зашел в комнату. Мне не понравилось, как ты дышишь. Я попытался тебя разбудить, у меня не получилось. Ты вся горела. Позвал Полю. Она померила тебе температуру. Было почти сорок. Вызвали скорую. Тебя привезли сюда. С нами особо никто не разговаривал, но врачи суетились. Потом часа через два явился Холодов вместе с Тимуром. Не знаю, откуда он взялся. Я никому не звонил. Я так понял, он хотел тебя в другую больницу перевезти, но врачи не разрешили. Сказали, нельзя транспортировать. Тебя забрали в реанимацию, продержали два дня. Холодов попросил у меня твой телефон, внес свой номер и сказал, чтобы ты ему позвонила, когда тебе станет лучше. После реанимации тебя перевели в эту палату. Мы с Полинкой по очереди дежурили. Сама понимаешь, медперсонал – это чужие люди. Для них это работа. А ее каждый выполняет по-разному. Но за палату Холодов заплатил, потому что в бесплатных по 8-10 коек. И они не пустуют. Рассказать тебе это все я собирался, когда немного окрепнешь. Мне кажется тебе было пока не до этого мужика.

Я под впечатлением от рассказа молчала. Матвей – тоже. Ход событий восстановился, но... Почему Влад не звонит сам? Он же знает, что я пришла в себя. И если ему есть, что сказать, то почему он этого не делает?

В то же время я отчетливо помнила, как он себя повел там в домике, после того, как нас нашли. У него была возможность сказать мне, что он поговорит со мной позже. Он этого не сделал. Не собирался со мной больше встречаться? Об этом тоже следовало сказать мне. В конце концов, между нами был лишь случайный секс. Если бы не похищение и стресс, я бы не повелась. Он – пресыщенный, избалованный деньгами и женским вниманием. А я... Я едва собрала себя после тяжелого развода. И мне рядом нужен тот, кто меня отогреет. Кто будет сосредоточен на мне больше, чем на себе самом. Или хотя на равных.

Я погрузилась в свои мысли, Матвей поцеловал меня в щеку и ушел.

А я, глядя на телефон, размышляла о том, стоит ли мне ему звонить. Если допустить такое развитие ситуации, то Влад посчитает, что я вступила в лигу его поклонниц. Но это не так. Я бы хотела равноправных отношений. Только насколько он на них способен? Я вспомнила некрасивую сцену в кабинете Неверовой. Как бы я повела себя, если бы он попытался поставить меня в схожее положение? Ответ для меня был очевиден. Никому и никогда я не позволю с собой так обращаться. В то же время для таких, как этот мужчина, женщина всего лишь удобный аксессуар, которым я быть не готова. Мне все равно, сколько у него денег. Я не готова продаваться ни за машину, ни за квартиру, ни за драгоценности. Я прекрасно обойдусь курткой, не имея возможности купить шубу, поезжу на метро, если у меня нет машины. Да и без бриллиантов никто еще не умер. А вот, если кто-то будет как слон топтаться на моих чувствах, я этого не переживу.

Может быть, это просто страх. Скорее всего, только он. Но если Владу нужно что-то серьезное, то он сам сделает первый шаг. А если нет... То зачем тогда мне звонить? Тест-драйв у него уже был. На нем лучше и остановиться.

Приняв решение, я как-то успокоилась. Ждала ли, что Влад позвонит или приедет? Да, ждала. Мне, как и любой женщине, хотелось красивой сказки. Но он не приезжал. И не звонил. И воспоминания о нашей близости становились все менее яркими. А тоска – менее острой.

Тем более, что со здоровьем начали происходить непонятные вещи. После трех недель интенсивного лечения, наступило долгожданное улучшение. Впереди замаячила выписка.

Однако на следующий день после разговора с лечащим врачом я упала в обморок в коридоре. А потом стала с трудом вставать с постели. В основном, чтобы дойти до туалета, держась за стеночку. У меня взяли целую кучу анализов. И через три дня ко мне снова пожаловала лечащий врач.

Она прошла в палату и села на стул. Хотя раньше так никогда не делала.

– Вы беременны, из-за этого обмороки и слабость, – сухо сообщила она, а затем спросила, – Вас не тошнит? Живот не болит?

Не то, чтобы я полностью исключила такую возможность, но новость ошарашила.

Не пронесло...

– Вы меня слышите?

– Не очень, – ответила честно.

Врач налила мне стакан воды и велела:

– Выпейте!

Я покосилась на емкость с жидкостью. Пить мне не хотелось. И как от шока мне поможет вода?

– Дайте мне две минуты. Я сейчас приду в себя.

Врач к счастью не стала настаивать. А я закрыла глаза и посидела так немного. Я беременна. Я беременна. Я беременна от Холодова.

Так и не решив, как к этому относиться, глаза я все же открыла и переспросила доктора:

– Что Вы говорили? Ну, кроме известия о беременности.

– Я интересовалась Вашим самочувствием. Живот не болит? Не тошнит?

Я прислушалась к себе и ответила:

– Нет. Голова только кружится.

– Вас осмотрит гинеколог. И мы Вас выпишем. После осмотра специалистом решим, поедете ли Вы домой или переведем Вас в гинекологию. За Вами придет медсестра, чтобы отвести Вас.

Она вышла.

А я осталась сидеть на кровати и смотреть на закрывшуюся дверь.

И что теперь делать?

Все обследование прошло для меня как в тумане. Я никак не могла смириться с новостью. Правда, меня заверили, что с беременностью все в порядке, каких-либо отклонений нет. По поводу приема большого количества лекарств, в том числе и антибиотиков, врач меня объяснила, что на данном сроке это не нанесло ребенку вреда.

Затем ко мне вновь зашла лечащий врач и сообщила, что, поскольку с беременностью никаких проблем не обнаружилось, она готовит документы на выписку, так как находиться у них в отделении мне не рекомендуется.

Оставшись одна, я попробовала взять себя в руки. Конечно, положение у меня не очень стабильное. Нет своего жилья, сыну скоро поступать, но с другой стороны у меня есть работа и декретные должны быть неплохие. Конечно, ребенок незапланированный, но как можно убить того, кто может стать радостью для меня? И кому я могу подарить себя и свою любовь? Матвей ведь совсем взрослый.

А потом... Ребенок от Холодова. Он может ему многое дать. Нет, я не собираюсь спекулировать этой беременностью, но делали мы этого человечка вместе. И ответственность лежит на обоих. Каких-либо причин скрывать свое положение я не видела. Я должна сказать. А принимать или нет ребенка, Влад решит сам.

Что-то во мне беспокойно ёкнуло. Однако я взяла в руки телефон и нажала вызов.

Мне долго не отвечали. Я набирала номер Влада несколько раз.

Затем все же услышала:

– Да! – голос звучал спокойно.

Не было заметно, что он очень ждал моего звонка.

А чего ты хотела, Олеся?

Звчем я ему вообще звоню? Неужели уцепилась за это, как за повод?

Тогда ты дура, Олеся. Дура!

Но как поступить по-другому? Устроить душещипательный сериал? Зачем мне это? Достаточно сказать правду. А затем...

Мои размышления перебили:

– Я слушаю, – теперь в голосе слышалось нетерпение.

– Здравствуй, Влад, – начала я разговор, гадая, узнал он меня или не узнал.

– Добрый день. Тебе что-то понадобилось, Олеся?

Может, я себя накручиваю, но мне показалось, что он не расположен к разговору. Хотя узнал сразу. Или мой контракт подписан?

Мне захотелось выбить почву у него из-под ног.

– Я беременна.

Вот так. Без рассусоливаний. Кратко. И самую суть.

Кажется, я достигла определенного эффекта. Потому что мне не ответили.

Я слышала лишь его дыхание через аппарат.

Молчание продолжалось долго. Чересчур.

– Алло! – окликнула я Влада, потеряв терпение, – Ты меня слышал?

– Слышал. Нам нужно поговорить. Я весь день занят. Только ближе к вечеру у меня будет 15 минут. Приезжай в офис в 16.45. Адрес сброшу в ватсапе.

После этих слов мужчина отключился.

А у меня заныло сердце.

Мне не понравится наш разговор. Можно не сомневаться.

Но я решу все для себя. А заодно увижу, чего он стоит. Такие вещи лучше узнать сразу.

Мне принесли выписку, я собрала вещи и позвонила Матвею. Сегодня на адреналине от такой новости я чувствовала себя более-менее нормально.

Матвей приехал на такси, забрал сумки и отвез меня домой. Сказал, что у него дела. И уехал. Это было и лучше. Сейчас объяснять что-то я была не настроена. Самой бы разобраться.

Влад, как и обещал, отправил мне адрес. В назначенное время я подъехала к его офису в Москве-сити. Большие деньги били по глазам от каждого сантиметра этого здания и окружающей обстановки.

Куда ты лезешь, Олеся?

Я прокрутила в голове несколько вариантов разговора. От самого реалистичного до самого романтичного. Но ни на одном не смогла остановиться. Только тревога сжала сердце сильнее.

Меня встретили и проводили на какой-то из верхних этажей. В приемной я увидела свое отражение в зеркале. Бледная, с темными кругами под глазами, без макияжа, в простой одежде я казалась сама себе здесь чем-то чужеродным, не вписывающимся во все это абсолютно.

Но я же не просить пришла. Я пришла поговорить.

Я смело зашла в кабинет.

Влад сидел за рабочим столом, просматривал бумаги. Как всегда идеальный.

Поднял голову, услышав, как я вошла. Во всем его облике ничего не поменялось. Камень, а не человек.

– Присаживайся, – кивнул мне на стул.

Я села, куда мне показали.

Я думала между нами будет какая-то неловкость, но сразу же услышала:

– Чего ты от меня хочешь?

Я прислушалась к себе и ответила честно:

– Ничего. Я посчитала, что ты должен знать о моей беременности, поэтому и сказала.

Он усмехается и неверяще качает головой:

– Ничего? Интересно, пришла бы ты ко мне, если бы я был простым инженером? Ммм? Это ты сейчас так говоришь, а потом тебе понадобится квартира, а лучше дом на Рублевке, затем, чтобы я оплатил учебу твоему сыну. Ну а после, вы все будете беззаботно жить на мои деньги.

Даааа. А я думала, у меня одной тараканы в голове.

– Ты еще скажи, что я тебя специально совратила. А ты отбивался. Так что сперма во все стороны летела. Сына своего я вешать на тебя не планировала. Он сам справится. А насчет квартиры и обеспечения для ребенка – не думаю, что ты от этого разоришься.

Он встает и с любопытством меня рассматривает:

– Вот как? А как же "я не такая"? Меня твои деньги не интересуют, милый? Я живу только любовью к тебе?

Его голос начинает звучать зло и саркастически.

Я тоже начинаю заводиться.

– Почему меня в нынешней ситуации не должны интересовать твои деньги? А жить я на что должна, пока ребенок не подрастет? И разве я просила меня обеспечивать? На себя я могу сама заработать. Но твоя безответственность...

Он начинает злиться сильнее:

– Моя безответственность? Может ноги не надо раздвигать, если не предохраняешься?

– Это я еще и виновата? Презервативами научись пользоваться, кретин!

Я тоже вскакиваю с места. Меня начинает потряхивать.

Никакого нормального разговора не получится. Это было очевидно.

Влад вскидывает руку, останавливая меня:

– Стоп. Не хватает только этого. Я сейчас скажу один раз и повторять больше не буду. Между нами был разовый секс. И все. Никакие дети мне не нужны. У меня уже есть сын. И я им сыт по горло. А ты...

Он обжигает меня гневным взглядом и продолжает:

– Заработаешь на квартиру сама. И на все остальное тоже.

Я стараюсь успокоиться.

Влад открывает ящик стола и кладет на его поверхность деньги.

– Что это? – спрашиваю, кивая на стопку купюр.

– Деньги, – его голос звучит равнодушно.

Спросить, за что именно он так расщедрился, не успеваю.

– Сделай аборт, – все также равнодушно выносит он приговор.

Я невольно ежусь. От холода. Слов и поступков.

– Ты же умная женщина, Олеся. Тебе нет места в моей жизни. Ты в нее не вписываешься. Ты не богата, не знаменита, разведена, у тебя взрослый сын.

Зачем он? Во мне много этих самых "не". И я об этом знаю.

Он сухо кивает на мой живот:

– Это никому не нужно. Ни тебе. Ни мне.

Меня коробит его "это". Как будто право на жизнь есть только у людей его круга.

Однако не спорю с ним. Впервые.

– Хорошо, – я протягиваю руку и забираю купюры, – Денег-то почему так мало дал? Не думала, что ты еще и жлоб.

– На аборт хватит, – замечает он, – Большего ты не стоишь.

Мое терпение лопается. Вот же скотина бесчувственная!

– Да пошел ты!

Я вылетаю из кабинета, громко хлопнув дверью.

Секретарша испуганно на меня косится. Еще бы! Тут так не принято.

Я же торопливо иду к лифтам. Нет, я не думаю, что Холодов бросится меня догонять. Просто, хочу вырваться отсюда.

Вздохнуть наконец. А то в груди все сжато словно тисками.

Возле лифта голова начинает сильно кружиться. Наверное, я бы упала, но меня подхватили сильные руки.

– Вам плохо? – поинтересовался незнакомый мужчина .

Рядом с ним я заметила Тимура, который, оглядев меня и сделав какие-то свои выводы, коротко бросил:

– Надо Холодова позвать.

От перспективы увидеть Влада еще раз и выслушивать опять что-то в свой адрес я вздрогнула.

– Не надо, – прервала его самодеятельность, – Только что от него. И больше встречаться не горю желанием.

Собрав остаток сил, отстранилась от мужчины и шагнула в лифт.

– Я в порядке, – заверила обоих мужчин, перед тем как дверцы лифта закрылись.

Только бы не упасть. Это было бы последним фиаско сегодняшнего дня.

Садясь в такси, услышала звонок телефона. Взглянув на экран, не поверила. Мне звонил Влад.

– Пошел ты, – прошипела шепотом, сбрасывая вызов.

Пока ехала домой, он позвонил мне еще несколько раз, пока я не отключила телефон.

Влад

Дверь за Олесей захлопывается с громким стуком. Я остаюсь стоять на месте.

Вот же!

Надо мне обязательно продемонстрировать, что она думает обо мне. Пусть даже таким образом.

Некрасивый разговор вышел. Но может это все подействует на нее и приведет в чувство? Какой, на хрен, ребенок? Дети – это способ держать богатого мужика за яйца. Со мной этот номер ни у нее, ни у других не пройдет! Хватит! Плавали, знаем. С меня достаточно одного Артема. Наследник у меня есть, и хватит.

Я хотел заполучить приятную любовницу. А не детские крики, подгузники, вечное "ты должен, ты же отец". Да, я все это время ждал, что Олеся позвонит, покажет свою заинтересованность. Дождался. Известия о беременности.

Внутри шевельнулось чувство вины. Унижать ее было зачем? Вон как вылетела отсюда! Словно фурия.

Однако уже начало разговора ничего хорошего не предвещало. Когда говорят, что от тебя ничего не надо, это значит, что требовать с тебя будут больше, чем ты готов дать. А дальше уже понеслось: ее слова, мои. Каждый норовил царапнуть побольнее. Замечание про квартиру вообще выбесило. Да с чего я должен выкладывать несколько миллионов на покупку жилья бабе, которую едва знаю?! Потому что она залетела? Это легко решается.

Хотя тут, конечно, моей вины больше. Зачем вообще мне это было надо? Только лукавить с самим собой не получалось. Хотел ее, как помешанный. С первой встречи. Вот и добрался до того, что хотел.

Но она тоже хороша! Знаешь же, что можешь забеременеть! Хоть бы сказала!

Злость разгоняет кровь с новой силой.

Однако в дверь стучат. В кабинет заходит Тимур.

– Там твоя спасительница у лифтов чуть в обморок не грохнулась. Но от помощи отказалась. И убежала отсюда, как будто за ней черти гонятся. Что случилось-то? Вы поговорили? Ты все ждал, когда она под впечатлением за тобой бегать начнет...Видимо, не дождался. Бегать она начала от тебя...

Смотрю на него с предостережением. Само собой, он – мой друг. И поднимались мы вместе из тех мест, про которые и вспоминать сейчас не хочется. Однако все же грань переходить ему не стоит.

Почему-то из всего его монолога меня цепляет только слово "обморок". Она же только что из больницы, после пневмонии. Сейчас улетит с какой-нибудь лестницы... К тому же беременная.

Тревога заставляет раздраженно выдохнуть:

– Бля...

Чтобы Тимур не продолжил дальше разглагольствовать, говорю:

– Беременная она! Я ей велел аборт сделать.

А сам смотрю на свой телефон. Надо позвонить и спросить, где она и что с ней...

Тимур смотрит на меня, как на недоумка и спрашивает:

– Ты на хуй сразу пошел с такими велениями? Или тебе высказаться дали?

Продолжаю смотреть на телефон. Доберется она как-нибудь до дома... Ведь доберется? Ничего не случится?

Вслух отвечаю:

– Не сразу. Меня внимательно выслушали. Сказали, что хотят квартиру и содержание, пока ребенок не подрастет. А когда денег на аборт дал, сказали, что я – жлоб и денег мало.

Тимур переваривает информацию и уточняет:

– То есть денег не взяла?

– Взяла, Тимур, взяла.

А ведь и правда взяла. Кто ж от денег отказывается? Тем более там пятьсот тысяч было. За моральный ущерб.

Тимур хмурится, а я неожиданно для себя спрашиваю:

– Слушай, а если ей и правда плохо стало? От нее ж одни глаза остались. Вдруг упадет где...

Последние слова я бормочу, нажимая вызов.

Который сбрасывают. Ну, если не отвечает, значит нормально все... А может, без сознания лежит, а телефон себе кто-нибудь забрал. Вот и сбрасывает.

Набираю снова. То же самое. Потом еще раз. И еще.

Пока аппарат не выключают. Да, что ж такое? Трудно ответить? Пусть и послать подальше... Если она может ответить.

Смотрю на часы. У меня важное совещание скоро. Да и если поехать самому, напридумывает то, чего нет...

Теперь мой начбез заинтересовал меня сильнее.

– Съезди к ней домой? Проверь, доехала ли, – то ли прошу Тимура. То ли приказываю.

Он многозначительно хмыкает.

– Съезжу, конечно. Мне ж делать больше совсем ничего.

И уже выходя из кабинета, кидает в меня последний камень:

– Попал ты, Влад.

Мне хочется обложить его матом и по батюшке, и по матушке. Однако, сдерживаюсь. Толк только какой в этом? Если человек прав.

И что теперь делать не представляю. Тянет ведь к ней. Тянет.

Но... Как же тогда моя отлаженная жизнь? Ведь наконец собирался для себя пожить. Свободный, смазливый, деньги есть... А Олесе, ей ведь не скажешь: "Дома посиди, а я пока съезжу, развлекусь. Все равно потом к тебе приеду". Изначально было понятно, что с ней этот номер не прокатит.

Да и было у меня уже "раз и навсегда", "никто, кроме тебя". Только закончилось все быстро и плохо. Бизнес почти прогорел, денег не стало. А та, которая "и в горе, и в радости" ушла к конкуренту. Правда, сына маленького мне оставила. Чтобы мне нескучно было. Ведь новому мужу ребенок от другого мужика не нужен был. Своих настругал.

Наверное, злость и не дала мне скатиться в пропасть. Наоборот, я из нее успешно выбрался. Бизнес привести в норму удалось. А с сыном... Все не так успешно. Он меня больше как врага воспринимает, чем как отца. Все-таки одних бабок детям недостаточно. Им еще и любовь нужна. А ее у меня на него и не хватило. Выгорела она вся, как трава сухая по весне.

И наступать на грабли снова я не планировал.

Снова посмотрел на часы. Пора. Что-то я не о том думаю. Сосредоточился на работе, не забыв скинуть Тимуру сообщение: "Как что-то узнаешь, напиши".