Больше чем друзья

Глава одиннадцатая

— Судя по твоему виду, ты явно не высыпаешься, — поддразнила ее Шеннон в воскресенье за обедом.

Кейт кротко улыбнулась. Она совсем не спала в последние дни. Дилан не ночевал дома несколько ночей подряд, вернувшись наконец в пятницу вечером. И снова ничего не объяснил, но на этот раз у нее не было ни малейшего желания спрашивать, потому что она была слишком зла на него. Откровенно говоря, у нее не было никакого права спрашивать, и даже их близость ни к чему его не обязывала.

— Вообще-то Кейт работает до полного изнеможения в больничном комитете, — произнес Дилан, обнимая ее за талию и притягивая к себе поближе. — Благодаря ей будет построено новое ортопедическое отделение.

В его голосе прозвучала гордость, и Кейт внимательно посмотрела ему в глаза, пытаясь определить, разыгрывает ли он представление для своей семьи или и вправду считает, что она проделала большую работу.

Все счастливо заулыбались, хотя взгляд Пиджин задержался немного дольше необходимого на сыне и новообретенной невестке. Мать Дилана была мудрой женщиной, и Кейт подумала, что она догадывается об их непростых взаимоотношениях.

— Боюсь, Дилан преувеличивает мои заслуги. Он не видит…

— Я все вижу, — он посмотрел на нее и приподнял ее подбородок. Его глаза были полны загадочной решимости, словно он пытался ей что-то объяснить. — Я все вижу.

Единственное, что могла сделать Кейт, — постараться не расплакаться. Было не похоже, что он разыгрывает роль любящего супруга, и больше всего на свете ей хотелось поверить, что он не считает ее избалованной принцессой, от скуки занимающейся благотворительностью. Ей так хотелось быть ему хорошей женой, какую он заслуживал.

Кейт положила голову ему на плечо, прислушиваясь к разговору О'Рурков. Обычно она с радостью присоединялась к их беседам и настольным играм, но в этот раз и вправду чувствовала себя уставшей. У нее было назначено медицинское обследование на вторник, но она уже сама догадывалась о причинах своего недомогания.

— Хочешь пойти домой? — прошептал Дилан, по-прежнему держа ее в своих объятиях.

— Нет, все в порядке. Ты собирался подвесить дополнительные полки в кладовой своей мамы, — проговорила Кейт, выпрямляясь. — Почему бы тебе не сделать это сейчас?

Он вышел, чтобы достать доски из фургона, и Кейт отодвинула шторы, наблюдая, как он, взвалив себе на плечи, вносил их в дом. Боже, какой он сильный! И нисколько не боится тяжелой работы. У нее заныло сердце. Вечер выдался необычайно теплым для Сиэтла, и Дилан снял рубашку, отмеряя и отпиливая доски до подходящей длины. Его мышцы плавно двигались под загорелой кожей. Как будто почувствовав на себе ее взгляд, он поднял глаза.

— Ты не передумала? Мама не будет возражать, если я сделаю это как-нибудь в другой раз.

— О нет, мне просто захотелось немного подышать свежим воздухом. — Она также захотела его, но вряд ли сейчас здесь было подходящее место и время для подобных признаний. Они вели странную двойную жизнь — друзья днем и молчаливые страстные любовники ночью.

Сноровка, с которой Дилан управился с полками, изумила Кейт. Не успела она оглянуться, как новые полки уже были покрыты первым слоем блестящей белой краски. И Дилан договаривался с матерью, что зайдет к ней через пару дней, чтобы положить второй слой.

— Я сама могу это сделать, дорогой мой, — запротестовала Пиджин. — Или же подождем до следующих выходных.

— Ни за что. Какая польза от строителя в семье, если он не может разобраться с подобными вещами? — ответил Дилан, оттирая краску с рук скипидаром.

— Но я не хочу этим пользоваться, — нежный взгляд Пиджин был полон любви. — У тебя теперь есть жена.

— Я знаю, — Дилан посмотрел на Кейт, присевшую на стул, и у него сжалось сердце.

Всего на один год. Кейт была его женой всего на один год.

Она опять ничего не сказала по поводу его отсутствия в течение четырех ночей, как и не возражала, когда он не смог противостоять желанию забраться в ее постель после полуночи в субботу. Что-то не складывалось. Кейт не была человеком, легко относившимся к сексу. Но что в таком случае значили для нее их отношения? Он терял самообладание, словно попал в водоворот и цеплялся за землю, чтобы не пойти ко дну. Кейт сунула свою руку в его ладонь во время прощания с его родственниками, и внезапно Дилан почувствовал себя спасенным.

Черт побери, у него возникли серьезные проблемы. Влюбляться не входило в их соглашение. Конечно, он любил ее уже давно, но был слишком упрям, чтобы признать это.

Подсаживая Кейт в фургон, он вдруг нахмурился.

— Ты потеряла в весе.

— Мне было необходимо скинуть пару килограммов.

Дилан пристально посмотрел на нее.

— В этом нет нужды. Что происходит?

Она пожала плечами.

— Я была слишком занята, вот и все.

— Отказываясь от еды, ты не управишься с работой быстрее, — рассерженно заметил он. — Я говорю серьезно, Кейт. Ты должна больше заботиться о себе.

— Мне не нужна нянька.

— Я этого и не говорил. Послушай, солнышко, я знаю, как ты заботишься о других, особенно о тех, кто не может сам себе помочь, но ты не можешь решить все их проблемы за одну ночь.

Солнышко? Кейт посмотрела вокруг, не было ли поблизости кого-то из О'Рурков. Они были совершенно одни. Не было необходимости разыгрывать представление или произносить ничего не значащие нежности. Солнышко? Надежда наполнила ее сердце, а причиной было единственное слово. Хотя не только это. Еще то, что Дилан, похоже, понял, как важна была для нее ее общественная работа. И как много она работала.

После долгих размышлений Кейт пришла к выводу, что, возможно, она беременна. Это было самым разумным объяснением перепадов настроения и усталости. Дилан проявлял осторожность и после первой ночи не забывал о предохранении, но и одного раза было достаточно.

Она не знала, как расскажет ему, если это окажется правдой. Беременность не предусматривалась их соглашением, впрочем, так же как и секс. Но он все равно, скорее всего, обвинит ее.

— Я записана к врачу на этой неделе, — призналась она Дилану. — Так что тебе не стоит волноваться.

— Но я беспокоюсь, — он неторопливо погладил ее бедро. Впервые после того, как они начали заниматься любовью, он дотронулся до нее, когда они были не в постели. — Не потому, что считаю тебя не способной позаботиться о себе. Просто обычно ты в первую очередь думаешь о других.

— Неплохо для испорченного ребенка, а?

— Ты совсем не испорченная, — Дилан поднял свои задумчивые глаза, которые, казалось, о чем-то спрашивали или пытались что-то сказать. — Прости, что я так когда-то думал, это к тебе не относится.

Кейт проглотила слезу и заморгала. Черт побери эти гормоны! Сейчас было неподходящее время для слез.

— Мне никогда ни в чем не отказывали, большинство сочло бы это испорченностью.

— Неправда, тебе было отказано в главном — мягко поправил ее он. — Тебе были нужны родители и бабушка, которые бы тебя любили безо всяких условий. Тебе хотелось каждый день ощущать их помощь, поддержку и заботу. Тебе хотелось отдать им свою любовь, но они не приняли этот дар. Но в этом нет твоей вины, дорогая, просто они ничего не видели из-за пустоты, окружающей их жизнь.

О боже. Он наконец понял. Это было прекрасно и пугающе одновременно.

— Дилан, — ее голос дрогнул, и две слезинки сорвались с ее ресниц.

— Не плачь, Кети, — Дилан смахнул их и на их месте оставил поцелуи. — Я знаю, как все запуталось, и во многом это моя вина. Но все образуется. Мы все решим.

Если бы только она могла в это поверить, но, когда он узнает, что она беременна, он разозлится.

Кейт думала об этом всю следующую неделю, особенно после посещения врача, прописавшего ей витамины и посоветовавшего пить больше молока и отдыхать после обеда.

Вечер приблизился к концу, когда Кейт решила прогуляться до главного дома, чтобы сделать заметки по поводу необходимого ремонта.

В одной из отдаленных спален второго этажа в северном крыле дома Кейт закрыла дверь, чтобы рассмотреть щель в стене, а когда попыталась ее открыть, старинная ручка просто провернулась. Она попробовала еще раз, но безуспешно.

— Проклятие!

Она ударила по тяжелой двери из красного дерева. Она испробовала все, что пришло ей на ум, пытаясь открыть дверь. Она даже попыталась снять весь замок, но ее ногти не смогли вытащить винты.

— Не могу поверить, — проворчала Кейт. В ванной комнате все исправно работало, хотя все детали были девятнадцатого столетия. — Почему я не захватила сотовый?

Дилан скоро придет домой. Она растворила окно и выглянула наружу. Вниз было слезть невозможно. Ко всему прочему с другой стороны гаражный домик закрывали деревья, так что Дилан не сможет услышать ее, как бы громко она ни кричала. Но, несмотря на это, Кейт все равно принялась кричать и звать на помощь, пока не сорвала голос, после чего бросилась на пыльную кровать и зло посмотрела на массивные старинные столбики. Превосходно! Дилан будет мучиться догадками, куда она пропала. Когда она не позвонит, он, конечно, догадается, что что-то случилось. Она не была в опасности, но было бы неплохо, если бы он забеспокоился и отправился на ее поиски.

Дилан вернулся домой позже обычного, но у него была на то причина, и он был уверен, что Кейт не будет сердиться, когда узнает, какой сюрприз он ей приготовил.

— Вашей супруге непременно понравится, — произнес мужчина, сидевший за рулем отремонтированного «битла». Он погладил блестящий капот. — В ремонте нуждался в основном только кузов, мотор работал исправно.

Механики без конца превозносили прекрасное техническое состояние машины. Сколько раз он заявлял, что Кейт не способна позаботиться о себе, в то время как она без лишнего шума прекрасно с этим справлялась.

Проводив механиков до ворот, Дилан заспешил обратно к дому.

«Битла» красовался в лучах вечернего солнца, словно только что сошел с конвейера. Он скажет Кейт, что это его подарок ко дню ее рождения, и попросит забыть про злополучную пару серег.

Довольный собой, Дилан взбежал по ступенькам. Кейт, скорее всего, на кухне, готовит для него неизменный салат и мясо.

Сегодня он попытается убедить ее съесть немного мяса. Она заметно похудела, и это его беспокоило. Он волновался еще больше при мысли о том, что это могло быть из-за него.

— Кейт, у меня для тебя сюрприз.

В доме тишина. Может, она прилегла и задремала? Спальня была пуста. Он помрачнел.

Стараясь не волноваться, Дилан проверил сообщения на автоответчике, потом позвонил на свой рабочий автоответчик. Ничего. Новая машина, которую он для нее купил, стояла в гараже. Но она могла взять такси и отправиться с кем-то из друзей или коллег на очередное заседание. Скорее всего, в разгаре горячего обсуждения она не могла прерваться и позвонить ему.

Сегодня он закажет на дом китайскую еду и дождется ее возвращения. Он ни за что не позволит ей готовить сегодня ужин.

Через четыре часа ожидания Дилан впал в отчаяние. Он готов был поверить, что Кейт просто мстит ему за отсутствие в течение нескольких ночей подряд, но это было не в ее духе.

Он пытался придумать, что можно предпринять в такой ситуации, и вдруг понял, что совсем не знает Кейт. Они были так близки в спальне, как это могут себе позволить двое взрослых людей, но он не знал ни ее друзей, ни ее интересов — ничего. Он даже не знал, кому можно позвонить. Почему он растратил столько времени впустую, вместо того чтобы поговорить с ней и узнать ее лучше?

Черт!

Дилан осмотрел все на письменном столе Кейт. Отовсюду торчали планы главного дома, он отодвинул их и продолжил поиски ее телефонной книжки. Было поздно, но его это не остановило. Схватив телефон, он открыл ее книжку на букве «А» и начал обзванивать всех подряд.

— Кейт?

Кейт с трудом вырвалась из объятий сна, осознав, что кто-то зовет ее по имени. Она чувствовала себя грязной и голодной, но в то же время такой спокойной, какой не чувствовала себя уже несколько дней. Поскольку ей больше нечем было заняться, она провела ночь в размышлениях и пришла к нелегкому решению. Хватит обманов, хватит утаиваний своих чувств к Дилану. Это может быть концом их дружбы, но он заслуживал знать всю правду.

Возможно, ей стоило рассказать ему с самого начала? Дилан привык держать все в себе, но, если бы она открыла ему свое сердце, забыв о гордости, может, все было бы по-другому.

— Озорница Кети, ты здесь?

— Дилан, я здесь. Замок не работает.

Через мгновение ручка двери пришла в движение, он попытался открыть дверь, но с тем же успехом, что и она.

— Тебе понадобятся инструменты, — сказала она. — Я пыталась, но ничего не получилось.

— Отойди подальше, я выломаю дверь.

Кейт была слишком уставшей, чтобы спорить. Дилан с силой ударил, и дверь с грохотом упала.

— С тобой все в порядке? Я с ума сходил, пытаясь найти тебя. В конце концов до меня дошло, что план этого дома в твоей комнате мог означать, что ты отправилась сюда. Прости, что я не сразу догадался.

— Все хорошо.

Его беспокойство согревало ей сердце, но решение созрело, и она не передумает. Она должна рассказать ему все, пока мужество не покинуло ее.

— Нам нужно поговорить, — выпалила она. На его лбу пролегла морщина.

— Да, я знаю, но не сейчас. Сначала я отведу тебя домой, где ты сможешь поесть и хорошенько отдохнуть.

— Нет, Дилан, мы поговорим сейчас.

— Дорогая, это безумие. Ты же так утомлена.

Приглушенное рыдание вырвалось из ее груди. Это насторожило Дилана, и у него внутри все похолодело.

— В чем дело? — осторожно спросил он.

— Дело в том, что я не была честна с тобой, попросив жениться на мне. Я думаю, нам немедленно нужно оформить развод, чтобы ты смог вернуться к своей привычной жизни.

— Что? — Дилан не верил своим ушам. Он ожидал услышать от нее что угодно, но только не это.

— Ты слышал, — прошептала Кейт.

— Если это из-за того, что мы занимались любовью, то я чувствую себя ужасно виноватым, что злоупотребил твоим доверием. Это больше не повторится.

— Дело не в этом.

— Тогда в чем? — Его эмоции, находящиеся на пределе из-за бессонной ночи и безумного волнения, вырвались наружу. — Если ты хочешь развестись, тебе придется самой все оформить. Может, я и не соответствую твоим мечтам о супруге, но, если мы расстанемся до окончания года, ты потеряешь дом.

— Дом не имеет никакого значения, — печально проговорила она. — Меня он совершенно не интересует и никогда не интересовал.

Дилан внимательно посмотрел на нее.

— Нет?

— Мне не нужно это наследство или муж, чтобы содержать меня. Я пишу детские книги и зарабатываю этим хорошие деньги. Что касается занятий любовью, я могла бы сказать «нет», так что ты не более ответственен за все произошедшее, чем я сама.

Он потряс головой.

— Я ничего не понимаю.

Кейт обхватила себя руками. Ей было холодно, но скорее от страха, чем из-за сквозняков старого дома и прохлады раннего утра.

— Тут нечего понимать. Все просто. Я обманом женила тебя на себе. Я любила тебя уже очень давно, но ты отказывался признавать, что я взрослая. Когда умерла бабушка и оставила это смешное условие в своем завещании, я просто решила воспользоваться им.

Дилан слушал ее, борясь с потрясением и любопытством.

Кейт любила его? Когда-то давно он мог бы усомниться в ее чувствах, но теперь он слишком хорошо узнал, какой она была страстной и любящей. Она бы не сказала, что любит его, если бы не чувствовала этого всем своим сердцем.

— Я тебя тоже люблю, — тихо произнес он.

— Ты так говоришь только из-за того, что привык заботиться обо мне. Разве ты меня не слышал? Я тебя обманула.

Он вздохнул, сожалея, что был недостаточно умен и сообразителен, чтобы обо всем догадаться. Его мама была права. Он разучился слушать свое сердце, но теперь он исправился.

— Ты не обманывала про условие в завещании. Ты должна была выйти замуж или потеряла бы дом.

— Я же сказала, меня не интересует этот дом! — воскликнула она. — Им будет распоряжаться историческое общество в качестве некоммерческого предприятия.

Дилан рассмеялся. Это в духе Кейт. Он должен был догадаться, что ей не нужно это поместье. Дом был слишком претенциозным и старомодным. Она его обманула? Да, и он был немного зол, но ведь все вышло хорошо, так что ему грех жаловаться. Он прощает ее, если ей это нужно.

— Дорогая, какая разница, как все произошло?

— Правда?

— У меня были некоторые подозрения, но я все равно согласился. Однако должен заметить, что дом пока не твой и никогда не станет твоим, если мы разведемся. Будет очень жалко, если Сиэтл не получит музей, сравнимый с поместьем Питток в Портленде. Потребуется кое-что отреставрировать, но моя компания могла бы с этим помочь.

Кейт ударила себя по лбу.

— Ты меня совсем не слушаешь!

— Слушаю, дорогая, я наконец-то тебя слушаю. Люди вокруг давно делали намеки по поводу нас двоих, но мне это всегда казалось чепухой. Думаю, они заметили то, что я из-за своего упрямства отказывался понимать.

Кейт задрожала. Дилан, скорее всего, говорил то, что, как он думал, ей хотелось услышать, но сейчас она вынуждена его напугать.

— Дилан, я беременна. Ты забыл о предохранении в нашу первую ночь, у меня был благоприятный период для зачатия. Я знала об этом, но не предупредила тебя, а потом все вышло из-под контроля.

На губах Дилана появилась лучезарная улыбка. В последний раз она видела его таким счастливым еще до того, как умер его отец.

— Ты ждешь ребенка? — Он дотронулся до ее живота с благоговением.

— Да, плачущего по ночам из-за того, что режутся зубки, пачкающего подгузники и так далее.

— Это же здорово! Надеюсь, что это будет девочка, похожая на свою маму.

Она прислонилась к одному из столбиков, окружавших кровать, и заплакала, не в силах поверить своему счастью.

— Я люблю тебя так сильно, что это меня пугает, — прошептал Дилан, поглаживая ее живот своей большой рукой. — Я знаю, что нам придется нелегко, мне придется многому научиться, но ведь ты согласишься мне помочь? Послушай, Кейт. В глубине души я всегда любил тебя, но я отказывался поверить, что женщина вроде тебя когда-нибудь взглянет на такого обыкновенного парня, как я. Именно поэтому я хотел, чтобы ты оставалась ребенком.

— Я видела, какой ты — лучше всех. Ты замечательный. Я всегда хотела быть только с тобой.

Увидев любовь и веру в глазах Кейт, Дилан прижал ее к себе.

— Я люблю тебя, — прошептал он. — Никогда не оставляй меня.

— Не оставлю.

Внезапно она отстранилась и приподняла брови.

— А теперь скажи мне, где ты провел все те ночи.

Он закинул голову назад и расхохотался. Она наконец-таки спросила.

— В офисе на диване. Я думал, что это немного разрядит обстановку.

Кейт потянула его за пряжку на ремне.

— Ты ошибался. Я провела столько одиноких ночей, которые теперь предстоит наверстать, и я не собираюсь терять больше ни минуты.

Он посмотрел на кровать.

— Это интересно. Всегда хотел заняться любовью в старом заброшенном поместье на кровати с балдахином, особенно с такой сексуальной красоткой, которая потом, как в сказке, окажется моей женой.

— Прошлой ночью мне было ужасно одиноко в этой кровати.

Дилан улыбнулся и притянул ее к себе поближе, наконец осознав, что именно этого ему всегда хотелось — почувствовать уверенность, что его любимая рядом.

— Тебе больше никогда не будет одиноко, — пообещал он, прижимаясь к ее губам. — Можешь мне поверить.