Больше чем друзья

Глава восьмая

— Кейт?

Поднявшись по ступенькам, она отперла дверь, зная, что Дилан следует за ней по пятам. Она вошла внутрь и бросила сумочку на диван. Из всех минувших дней рождения этот был самым отвратительным. Но придется притвориться, словно вопрос, только что заданный Диланом, был пустяком, даже если на самом деле он разрывал ей сердце. Дверь громко захлопнулась.

— Кейт, почему? Почему ты не спросила?

Мужчины! Они требуют сразу все одновременно. Если вы их ревнуете, они обвиняют вас в отсутствии благоразумия и проявлении собственнических инстинктов; если вы не ревнуете, вам ставят в вину несправедливость и безразличие. В обоих случаях страдает их мужское эго.

— Мы ведь не по-настоящему женаты, — произнесла она, стараясь сохранять хладнокровие. — Мы оба имеем право на личную жизнь, но я буду благодарна, если ты не станешь афишировать свои романы ради завещания. — Произнеся это, Кейт почувствовала, как защемило у нее сердце.

— Что?

— Я только прошу сохранять все в тайне.

Дилан не знал, испытывал он изумление или злость. Хотя нет, он был взбешен, злость была недостаточно сильным выражением, чтобы описать его чувства. Не важно, как все произошло, но Кейт теперь его жена, так что ни у кого из них не будет никаких романов.

— Прости, я не принадлежу к миру скучающих в браке богачей, развлекающихся случайными интрижками. И пока мы женаты, я не буду спать с кем-то еще, как не будешь и ты. Нам придется оставить все свои влечения и желания до развода.

Дилан шумно спустился обратно в гараж. Но и там ему трудно было оставаться на месте, так что он вышел из дома и отправился по тропинке, огибающей холм. В самом сердце города Дугласы умудрились сохранить часть дикой горной цепи, но отнюдь не из любви, к природе, а из высокомерного желания отгородиться от простых смертных. Черт, черт, черт! Его проклятие эхом отдалось в темноте. Совершив два круга по границе поместья, он нисколько не успокоился. Может, если бы этот особняк наполнили любовь и радость, он не казался бы таким зловещим и безжизненным. Дом можно было бы даже счесть за интересный образчик архитектуры, но сейчас он выглядел как источник несчастья. Несчастья Кейт. Глубоко вздохнув, Дилан прислонился к стволу раскидистого клена. Сколько боли Кейт пришлось испытать из-за пренебрежения родителей и осуждения со стороны бабушки! Может быть, поэтому она глубоко чувствовала чужую боль и стремилась помогать людям. Вдруг он услышал звук приближающихся шагов и ничуть не удивился, увидев Кейт. Ему казалось, что он начинал понимать ее лучше, но все равно не мог избавиться от раздражения. И у него были на то причины. Скрестив руки на груди, он занял выжидательную позицию.

— Привет, — мягко произнесла Кейт.

Привет? И это все? Очевидно, она не испытывала большого желания общаться, как и ранее в этот вечер.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он. — Небезопасно так поздно гулять одной.

— Это частное владение, к тому же защищенное сложной охранной системой.

— Ты можешь оступиться и упасть в темноте.

— Как, впрочем, и ты.

Он мог бы ответить, что он — мужчина и к тому же строитель, привыкший балансировать на шатких и узких строительных лесах, но промолчал.

— Ты правда думаешь, что я провел ночь с женщиной? — Вопрос вырвался у него невольно.

Опять начинать этот спор было бессмысленно, это ничего не изменит. Он и так уже испортил день рождения Кейт, хотя все же не смог понять, что такого ужасного в паре изумрудных серег.

— Нет… Я не знаю.

Кейт поежилась, потирая руки, и он заметил, что она без свитера. Вечер становился все более прохладным. Ему-то все нипочем, он закаленный и крепкий.

— Тебе следовало накинуть на себя что-нибудь теплое.

— Я не ребенок, — автоматически ответила она.

— Я этого не говорил, я только заметил, что тебе стоило одеться потеплее.

— Ты хочешь сказать, что я не способна сама позаботиться о себе или отвечать за последствия собственных действий? Послушай, я хотела спокойно поговорить. Я совсем не хочу ссориться с тобой, Дилан.

Он этого тоже не хотел, более того, он был в ужасе от своей несдержанности.

— Я бы не женился на тебе, если бы встречался с кем-нибудь еще, — наконец проговорил он. — Я же пообещал помочь тебе.

— Но ты был не в восторге от моего предложения.

— Ни у кого нет права распоряжаться жизнью другого, но именно это пыталась сделать твоя бабушка, — произнес Дилан. — Это неправильно. Я не понимал…

— Чего? — Кейт приблизилась к нему. Он почувствовал легкий аромат ее духов, и у него сразу же забурлила кровь. — Чего ты не понимал, Дилан?

Как ей все объяснить? Он же знал, что Кейт — его жена только на бумаге, но его-то чувства были настоящими. Отец воспитывал Дилана в строгости. Жена есть жена, и муж обязан поддерживать ее, взять на себя заботы о семье, достойно вести себя даже в сложных обстоятельствах.

— Ничего. Забудь. Мне очень жаль, что я испортил тебе день рождения. Знаю, что в последнее время со мной непросто общаться, но мне очень неуютно из-за твоего отказа принять мой подарок и пользоваться моими деньгами.

В слабом свете луны, пробившемся сквозь тучи на небе, он увидел, как она прикусила губу.

— Если тебе это так важно, я воспользуюсь твоим счетом на домашние расходы, — сказала Кейт, — но не на покупку одежды. И я не позволю тебе подарить мне новую машину.

— Твоя старая машина — куча металлолома.

— В таком случае я сама куплю себе новую.

Нет! На мгновение Дилан испугался, что прокричал это вслух. Кейт оказалась более упрямой, чем он думал.

— Пожалуйста, Кейт, если тебе нравится «битла», позволь мне купить его тебе. Новые модели такие же стильные, как и ранние. Это замечательная марка, я бы и сам не отказался от такой машины.

Кейт накрыла рот рукой, заглушив вырвавшийся у нее смешок. Дилана с трудом можно было представить на легкой элегантной модели, он скорее был крутым парнем на фургоне. Он мог бы даже позировать для одной из реклам, где роскошный парень выруливает сквозь облако пыли на своем фургоне, выходит из машины и стоит, лениво прислонившись к изгороди. Ему даже не нужно ничего говорить. Посмотрев такую рекламу, женщины кинутся покупать себе фургоны, как, впрочем, и мужчины.

— Если ты настаиваешь, я заберу эту машину себе после развода, — проговорил Дилан, стараясь ее убедить. Но Кейт больше не могла сдерживать смех.

— Что смешного?

— Ты за рулем легковой машины? — рассмеялась она и увидела, как в темноте блеснули зубы улыбнувшегося Дилана.

— Хочешь сказать, я слишком большой?

— Нет, ты идеально подходишь… для фургона.

— Настоящий дипломат. Иди сюда, озорница. — Темнота слегка рассеялась, и она заметила, как он протянул ей навстречу руки.

С чувством смешанной грусти и облегчения Кейт шагнула к нему. Точно так же он утешал ее в детстве. Надежность и уют, но не любовь. Но он такой большой, крепкий и теплый! Она прижалась к нему, принимая утешение.

— Прости меня за эти серьги, — прошептал он, всколыхнув своим дыханием волосы у нее на висках. — Я и правда пытался хоть как-то расплатиться с тобой. Мне просто невыносима мысль, что кто-то может подумать, будто я с тобой из-за твоих денег.

— Дилан, — медленно проговорила она, — люди, чье мнение важно, даже не думают о нашем браке. В их глазах ты успешный бизнесмен, который не нуждается ни в чьих деньгах. Честный, порядочный и заслуживающий доверия. Может, те, у кого извращенный ум и несчастливая жизнь, и хотят верить в самое плохое, но их мнение совершенно неважно.

Он немного помолчал и вздохнул.

— Ты права. Просто я воспитан в определенных убеждениях, одно из которых — заботиться о жене. А вместо этого я бесплатно поселился в роскошном особняке, где ты оплачиваешь все расходы, словно я у тебя на содержании.

— Но это же не так. Ты занимаешься перестройкой дома на свои собственные средства, а это стоит намного больше, чем пара кусков жареного мяса на ужин.

Дилан снова с ней разговаривал, а не сидел с невыносимым каменным лицом. Ее настроение улучшилось. Может, теперь все пойдет по-другому?

А пока ей просто хотелось наслаждаться объятиями человека, которого она любила, хотя это объятия друга, а не любимого. Но как бы ей хотелось думать, что он испытывает возбуждение рядом с ней. Внезапно она это ощутила — и почувствовала себя на седьмом небе от счастья.

— Дилан, скажи, — прошептала она, — ты когда-нибудь хотел пригласить меня на свидание, когда мы были подростками?

— Ты и сейчас еще ребенок.

Она закатила глаза, хоть он этого и не видел.

— Ты всего на два года старше меня.

— На два с половиной, — в его устах это прозвучало как «тысячелетие».

О боже, она была влюблена в самого упрямого человека на свете.

— Кейн старше Бет на одиннадцать лет, но он видит в ней женщину.

Дилан слегка пошевелился. Она вызывала в нем неудержимое желание, и он ощущал себя подростком, приходящим в волнение при мысли о первом поцелуе. С чего вдруг это бессмысленное любопытство? Она сама все прекрасно знает. Бедные парни встречаются с богатыми девочками только в книгах и фильмах, но не в реальном мире.

— Так тебе никогда это не приходило в голову? — снова спросила Кейт. — Пригласить меня на свидание?

— Нет, — резко ответил он.

Она вздохнула так тихо, что он еле расслышал.

— Господи, Кейт, какая разница?

— Никакой, но ведь мы давно дружим, и я не так уж ужасно выгляжу, разве нет?

— Нет, конечно, но мы никогда не были влюблены, как и сейчас.

— Я думаю по-другому, — очень тихо прошептала она, так, что он едва расслышал.

Он еле сдержал стон. Разговоры о прошлом не разрешат их проблем, но он знал, что женская хватка становится почти как у бульдога, когда речь заходит об определенных вещах, и Кейт не была исключением.

— Кети, ничто не сможет изменить того факта, что мой отец был одним из подручных рабочих у твоих родителей, приходящим помощником по выходным. И я, как и мой отец, люблю работать руками. Я простой столяр. Моему отцу нравилось мастерить мебель, а я строю дома.

— Что в этом плохого?

— Ничего, но между девушкой из богатой семьи и парнем, который своим потом добывает средства к жизни, лежит пропасть. И я не хочу меняться.

Кейт резко развернулась и посмотрела на него.

— Никто и не просит тебя меняться.

— Я просто пытаюсь объяснить, почему мне и в голову никогда не приходило пригласить тебя на свидание. Только представь, как бы отреагировал твой отец, если бы мальчишка, подстригавший у него газоны, пригласил его единственную дочь на ужин? Он бы добился моего ареста.

— Мой отец? Ты, должно быть, шутишь! Он бы даже не заметил.

— Может быть, но твоя бабушка пристрелила бы меня. Она бы ни за что не позволила кому-то, кто ниже ее, жениться на ее внучке.

— Ты не ниже других.

— Расскажи это своей бабушке.

— Я бы это сделала, но она вне пределов досягаемости. — Кейт вдруг осеклась, и Дилан вздрогнул. Она любила Джейн Дуглас, хотя неизвестно, была ли эта любовь взаимной.

— Прости меня, Кети. Я не должен был этого говорить.

Кейт отстранилась от него. Ему вспомнилось, какой красивой и счастливой она выглядела в ресторане до того, как он протянул ей серьги. Да, он оказался настоящим героем — использовал ее день рождения, чтобы утешить свою ущемленную гордость. Именно поэтому серьги и оказались такой огромной ошибкой, он купил их ради себя, а не ради нее.

— Я всегда гордилась тобой, — тихо произнесла она. Было темно, и он не был уверен, но ему показалось, что в ее глазах блеснули слезы.

* * *

Она исчезла в водовороте теней и сладких ароматов сада, двигаясь так тихо, что он не был уверен, в каком направлении она ушла.

Происходило что-то, чего Дилан не понимал, и с такой скоростью, что он терял землю под ногами. Я всегда гордилась тобой. Слова Кейт заполнили пустое пространство в его душе. Как она бросилась на его защиту на том благотворительном вечере! Страстно и непоколебимо. Различия между ними ее нисколько не волновали.

Она была необыкновенной, излучала любовь, благородство и радость, в то время как он был обычным парнем. Рано или поздно она поймет это, и тогда он потеряет ее.