Больше, чем гувернантка

Глава 16

В мгновение ока вечер, который Елена находила на удивление приятным, превратился в самый страшный ночной кошмар. Побледнев как полотно, она посмотрела на стоящего в противоположном конце комнаты своего заклятого врага.

— Спокойствие.

Она едва осознавала присутствие рядом с собой некоего джентльмена, который крепко взял ее под локоть, не давая упасть. Во все глаза смотрела она на своего кузена, Невилла Мэттьюза, одиннадцатого герцога Шеффилда, мужчину, слишком многого ее лишившего — наследства, доброго имени, невинности.

Все разговоры в комнате разом стихли: Невилл обвел присутствующих пронзительным взглядом, кивнул нескольким знакомым, рассеянно скользнул глазами мимо Елены, но тут же снова уставился на нее.

Елена была не в состоянии отвести взгляд от этих злобных прищуренных глаз, устремленных на нее. Так мышь бывает загипнотизирована преследующей ее кошкой. Если бы ее не поддерживали под локоть, она непременно осела бы на пол, у нее подкашивались ноги. Она была не в состоянии ни сдвинуться с места, ни даже дышать, но лишь продолжала глядеть в глаза Невилла, с ужасом ожидая, когда же он заговорит, осудит ее перед всеми присутствующими.

— Что ты здесь делаешь? — произнес Невилл зловещим шепотом.

Его слова тем не менее были услышаны всеми гостями, собравшимися в красиво украшенной, но погруженной в молчание гостиной вдовствующей герцогини. Елена не ответила, она не сумела бы вымолвить ни слова, даже если бы от этого зависела ее жизнь, что, возможно, так и было.

Невилл обратил свой высокомерный взор на хозяйку вечера:

— Уверен, вы и понятия не имеете, в какое заблуждение оказались введены этим вечером, мадам. Спешу вас уведомить, ваш внук привел к вам в дом особу, разыскиваемую властями!

— Спокойствие, — снова прошептал тот же невозмутимый голос над ухом Елены.

Из обличительных слов Невилла Елена заключила, что этот голос принадлежит не кому иному, как Джастину Сен-Джасту, внуку вдовствующей герцогини.

Елена удивленно заморгала, не в силах понять, зачем этот джентльмен, герцог Ройстон, вообще к ней подошел, не говоря уже о том, чтобы столь по-свойски держать под локоть, ведь они прежде никогда не встречались и даже не были представлены друг другу.

— О какой особе вы говорите, Шеффилд? — холодно произнесла Эдит Сен-Джаст.

Невилл пронзил Елену хмурым взглядом:

— О моей кузине, мисс Магдалене Мэттьюз, женщине, которая стоит сейчас рядом с вашим внуком!

Пожилая дама бросила на Елену мимолетный взгляд и снова повернулась к Невиллу:

— И?..

— Она убийца и воровка, мадам! — На щеках Невилла появился румянец. Он явно ожидал иной реакции на свое триумфальное заявление.

— Об этом деле мне немногое известно, но, по слухам, это всего лишь обвинения, а не достоверные факты. — Лиам выступил из толпы и встал так, чтобы заслонить Елену от кузена. — Не вы ли сами выдвинули их против мисс Мэттьюз?

Сердце Елены забилось быстрее, ибо, глядя на Адама, она впервые с тех пор, как сбежала из Кембриджшира, увидела в окружающем ее мраке лучик надежды.

Ранее этим вечером, когда Елена спрашивала Адама о причинах, по которым непременно должна посетить званый ужин, он попросил доверять ему. Смела ли она надеяться, что он говорил о нынешней ситуации? Знал ли он, что Невилл включен в список гостей? Не сам ли он спланировал это противостояние?

— Вас это вообще не касается, Готорн, — произнес Невилл, удивленный его вмешательством.

Брови Адама поползли вверх, выражение лица оставалось обманчиво-спокойным.

— А мне кажется, это касается любого достойного члена высшего общества, разве нет?

Невилл бросил на него полный сожаления взгляд:

— Всем известно, вы добровольно исключили себя из высшего света несколько лет назад.

Адам безрадостно улыбнулся:

— Какое это имеет отношение к нынешнему делу?

— Просто к слову пришлось. — Раздражаясь все больше, Невилл снова повернулся к Елене и человеку, неколебимо стоящему рядом с ней. — Ройстон, я удивлен тем, что вы сознательно привели эту женщину в дом своей бабушки.

— Я бы предпочел, нет, я настаиваю на том, чтобы, обращаясь ко мне, вы говорили «ваша светлость», — холодным, высокомерным тоном ответил Джастин.

Невилл нахмурился:

— Будучи равным вам по титулу…

— Сильно сомневаюсь, что на свете найдется второй человек, павший столь же низко, что и вы, Шеффилд, — едко произнес герцог.

Невилл покраснел от ярости.

— Я пришел сюда не для того, чтобы выслушивать оскорбления от такого, как вы.

— Осторожнее, Шеффилд! — предостерег Джастин.

— Но это глупо! — раздраженно обратился Невилл к присутствующим в комнате гостям. — Женщина, стоящая рядом с Ройстоном, уже два месяца разыскивается за убийство и кражу. Она…

— Невиновна ни в первом, ни во втором! — Вырвавшись из хватки герцога, Елена выступила вперед и встала прямо перед человеком, который обвинял ее в том, что совершил сам. Она не в силах была дольше стоять молча и выслушивать его обвинения, потупив взгляд и мысленно ужасаясь, что столь личный вопрос обсуждается в таком благородном обществе. Нужно было хотя бы попытаться защититься. — Все произошло из-за вашего поведения! Это вы напали на меня. Дедушка, увидев это, получил сердечный приступ и умер! А потом вы угрожали отправить меня в сумасшедший дом, если я не соглашусь выйти за вас замуж!

— Я угрожал отправить вас в сумасшедший дом, потому что считал вас психически нездоровой, мадам, — надменно объявил Невилл. — Тот факт, что вы сбежали, красноречиво свидетельствует о вашей вине.

— Вовсе нет. — Елена яростно тряхнула головой. — Это из-за вас мое возвращение в Йоркшир стало невозможным! — Она не могла принудить себя раскрыть перед присутствующими истинную причину побега. — Вы оболгали меня, чтобы я не смогла обличить ваше ужасающее поведение по отношению ко мне после похорон дедушки! — Будучи сильно взволнованной, Елена дышала с трудом.

Невилл процедил сквозь плотно сжатые зубы:

— Как я уже говорил, вы повредились рассудком, мадам.

— Тем не менее вы хотели сделать ее своей женой? — притворно-мягким тоном произнес Адам, испытывая гордость за Елену, которая храбро противостояла своему обидчику. Пока он не осмеливался проявить своих чувств. Еще рано.

Шеффилд помрачнел.

— А не продолжить ли нам этот разговор в каком-нибудь менее людном месте?

Адам повернулся к хозяйке дома:

— Что скажете, ваша светлость?

Эдит Сен-Джаст демонстрировала завидную невозмутимость.

— Полагаю, после всего сказанного в интересах мисс Мэттьюз будет, если мы с моими гостями услышим всю историю до конца. — Она обвела взглядом присутствующих, те молча согласно закивали, после чего снова посмотрела на Невилла. — В самом деле, принимая во внимание иные ваши слова, мне непонятно, зачем вы сделали мисс Мэттьюз подобное предложение.

— Я не знал о ее опасном психическом расстройстве, когда делал его.

— Поправьте меня, если я заблуждаюсь. У меня сложилось впечатление, что вы предложили мисс Мэттьюз стать вашей женой сразу после смерти деда? — обманчиво-мягким тоном произнесла вдовствующая герцогиня.

— Какое это имеет значение, когда я сделал предложение, раз оно все равно было отвергнуто по очевидным причинам? — Верхняя губа Шеффилда скривилась от раздражения.

Эдит Сен-Джаст вскинула седые брови:

— А вот я считаю очень важным выяснить, посватались ли вы к мисс Мэттьюз, полагая, что она психически нездорова и повинна в смерти деда, или нет.

Шеффилд нахмурился:

— Я не обязан давать вам отчет в своих поступках, мадам.

— Полагаю, вдовствующая герцогиня всего лишь пытается разобраться в последовательности событий, — осторожно заметил Адам, не желая рассердить Шеффилда настолько, чтобы тот развернулся и ушел. Тогда все их старания оказались бы тщетными.

Он не припоминал, чтобы прежде встречался с Невиллом Мэттьюзом, но нескольких минут в компании этого человека ему хватило, чтобы понять: тот ему совсем не нравится. У него не возникло бы к нему симпатии даже в том случае, если бы он не знал о его жестоком обращении с Еленой. За последние несколько дней Адам переговорил с несколькими представителями высшего общества, в числе их были и женщины, которые могли бы — и сделали бы это в случае необходимости — подтвердить порочное и безнравственное поведение Шеффилда.

Познакомившись с этим человеком лично, Адам понял: тот не только невыносимо высокомерен, но и, по всей видимости, полагает, что на него законы страны не распространяются. Если кого из ныне присутствующих и можно было назвать «психически нездоровым», то точно самого Шеффилда.

— Итак, мы говорили о вашем предложении, сделанном мисс Мэттьюз невзирая на то, что она якобы виновна в смерти деда, — подсказал Адам.

Уперев руки в бока, Невилл гневно уставился на Адама:

— Раз уж вы настаиваете на завершении этого разговора, почему хотя бы не избавить женские уши от последующих нелицеприятных подробностей?

— Говоря от лица всех присутствующих здесь дам, — надменно вмешалась вдовствующая герцогиня, — заявляю: мы с честью вынесем это испытание.

Шеффилд презрительно усмехнулся:

— Что ж, будь по-вашему, мадам!

— Именно, — величественно ответила она.

— Я сделал предложение кузине, — раздраженно произнес он, — потому что так изначально было решено.

— Кем решено? — быстро спросил Адам.

— Всей семьей, разумеется.

— Я так понимаю, из всей вашей семьи в живых оставались лишь дед, вы сами и мисс Мэттьюз? Мисс Мэттьюз не кажется мне юной девочкой, только что покинувшей классную комнату, да и ваш дед, если мне память не изменяет, приготовлениями к свадьбе не занимался.

— Он, черт его дери, был слишком мягок, чтобы заставить ее, когда она мне отказала! — с отвращением пробормотал Невилл.

Адам удивленно вскинул брови:

— А вы были не согласны с подобной рассудительностью, выказанной им в отношении своей единственной внучки?

Невилл фыркнул:

— Разумеется, нет. Старый дурак не только согласился с ней, но и завещал ей половину всех своих денег.

— Он, очевидно, поступил так потому, что хотел, чтобы его внучка после его смерти стала независимой? Потому что мисс Мэттьюз не хотела выходить за вас замуж. Потому что вы были ей отвратительны, — осторожно, насколько это было возможно в данных обстоятельствах, наступал Адам. — Помнится, мисс Мэттьюз ранее заявила, что, став свидетелем выказываемого ею отвращения, старый герцог получил сердечный приступ и скончался?

— Уверяю вас, Готорн, после его смерти я не позволил ей и дальше бегать от меня, — усмехнулся Невилл.

— Вот как? — Адаму стоило большого труда держать себя в руках. Как бы сильно ему ни хотелось броситься вперед и, схватив противника за шею, придушить его, он понимал: это не послужит на благо дела. По крайней мере, пока.

Невилл бросил на Елену мимолетный взгляд.

— Возможно, вам стоит подобрать ее, когда она наскучит Ройстону. Тогда вы обнаружите, что, как и все женщины, посопротивлявшись для вида, она становится очень покладистой. — Заслышав возмущенное аханье одной из присутствующих в гостиной дам, Невилл театрально усмехнулся.

— А вам нравится, чтобы женщины оказывали вам сопротивление, да, Мэттьюз? — убийственным тоном произнес Адам.

— Да. Это добавляет ситуации пикантности. — Невилл самодовольно улыбнулся, уверенный, что, будучи герцогом, имеет железную защиту от всего.

— Не рассматриваете ли вы это как признак того, что, возможно, с вами не хотят сближаться?

Невилл снова язвительно посмотрел на Елену.

— Магдалена действительно оказывала мне большее сопротивление, чем другие, за что и заработала несколько синяков. Но чего еще можно было ожидать от девственницы? Они все такие недотроги. — Он дико ухмыльнулся. — Замужние дамы, напротив, гораздо более охотно перенимают новый опыт. Ваша супруга, к примеру, очень любила проявления жестокости в постели.

— Благодарю вас, Шеффилд, мы все услышали достаточно, — перебил герцог Ройстон, едва заметно кивнув Адаму, и они вдвоем дружно двинулись к Невиллу, схватили его под руки и поволокли к открытой двери.

— Какого!.. Немедленно отпустите меня! — отчаянно завопил тот, пытаясь высвободиться из их крепкой хватки. — Немедленно, слышите меня!

— Уверяю, мы все прекрасно вас слышали, — ледяным тоном ответил Адам, когда они втроем остановились в дверном проеме. — Мы слышали, как вы презрительно отзывались о своем деде, как вы напали на мисс Мэттьюз, чем вызвали у него сердечный приступ, приведший к смерти. Мы слышали, как вы угрожали Елене сумасшедшим домом, если она не согласится стать вашей женой. Мы слышали, что после ее отказа вы применили силу. И наконец, мы слышали, как вы обвинили ее, чтобы скрыть собственное постыдное к ней отношение. — Он смерил Невилла холодным, безжалостным взглядом. — Поправьте меня, если я что-то упустил.

За последние несколько минут Елена не могла вымолвить ни слова, так как до сих пор не в силах была поверить, что освободилась от кузена и его лжи.

— Я герцог Шеффилд! — гневно вскричал Невилл. — Я буду просто отрицать все обвинения, которые вы против меня выдвинете.

— Можете отрицать все, что угодно, молодой человек, — мрачно произнес, выступая вперед, седовласый джентльмен, — но, уверяю вас, это вам ничуть не поможет. Потому что я, судья лорд Теренс Соумс, буду свидетельствовать против вас.

— И герцог Ройстон тоже, — холодно заверил Джастин.

— И сэр Майкл Беннетт, адвокат.

— И доктор Джонатан Грейвз.

— И лорд Кристиан Эмброуз, граф Чембоурн.

У Елены закружилась голова при виде того, как каждый джентльмен делал шаг вперед, отвешивал ей уважительный поклон, после чего с презрением обращался к ее кузену.

Тут ее осенило, что присутствие на вечере всех этих важных господ не могло быть простым совпадением.

— Мы удалим его из почтенного общества, джентльмены, — объявил судья, направляясь в сторону двери. Он помедлил, остановившись рядом с Еленой, и взял ее руки в свои большие ладони. — Вы очень отважная молодая женщина, — мягко произнес он. — Даю вам слово, этот недостойный человек, — он указал глазами на Невилла, — никогда больше не станет докучать или угрожать вам.

Елена робко улыбнулась ему:

— Вы очень добры.

Черты его лица смягчились.

— Полагаю, доброта — это самое меньшее, что вы в будущем будете получать от общества.

— Я лично за этим прослежу, — величественно объявила Эдит Сен-Джаст. — А теперь удалите это ужасное существо из моего дома, прошу вас, Готорн. — Она высокомерно посмотрела на все еще сопротивляющегося Невилла Мэттьюза.

— Ваша светлость.

Адам отвесил быстрый поклон вдовствующей герцогине и, взглянув на Елену, с радостью отметил, что бледность покинула ее щеки.

Выволакивая вместе с Ройстоном сопротивляющегося злобного Мэттьюза на улицу, Адам искренне надеялся, что когда-нибудь Елена простит его за то, через что он заставил ее пройти сегодня вечером.

— Мне кажется, часть вечера я провела во сне, — несмело обратилась Елена к Адаму.

По окончании приема Адам, Елена и леди Сисели вернулись в карете в особняк, и пожилая дама сразу же объявила о своем желании удалиться в спальню, оставив Адама с Еленой одних в библиотеке.

События нынешнего вечера Елена могла бы назвать не иначе как захватывающими. Ужасающими, шокирующими и удивительными. Гости Эдит Сен-Джаст тепло приняли ее в свои ряды. Сначала был подан ужин, затем дамы, оставив джентльменов за столом наслаждаться бренди и сигарами, удалились в гостиную, чтобы выпить чая и побеседовать.

Как будто Невилл, это эгоистичное чудовище, никогда и не нарушал спокойствия.

— Сможете ли вы когда-нибудь простить меня? — Адам внимательно всматривался сверху вниз в ее лицо с огромными сине-зелеными глазами.

Если ему и требовалось дальнейшее подтверждение того, что Елена — внучка герцога, в чем он, по сути, никогда и не сомневался, он получил его, когда они с Ройстоном присоединились за обеденным столом к другим гостям. Ужин еще не был подан, а Елена, сидя между леди Сисели и Эдит Сен-Джаст, спокойно беседовала о моде с ними и еще несколькими дамами. Адам полагал, что лишь молодая леди аристократического происхождения могла так достойно держаться после того, как всего лишь несколько минут назад подверглась публичным оскорблениям со стороны своего единственного оставшегося в живых родственника.

Лишь тот, кто очень хорошо знал Елену, мог заметить, как крепко сплетала она затянутые в перчатки пальцы, чтобы скрыть то, как сильно они дрожат. От внимания Адама не укрылось и то, что она улыбалась, хотя в ее взоре блестели слезы.

Эти слезы и сейчас стояли в ее прекрасных сине-зеленых глазах.

— Простить вас? — недоверчиво произнесла она.

Он кивнул.

— Я хотел рассказать вам о моем плане, но не решался из страха, что вы можете насторожить Мэттьюза словом или жестом, как-то предупредить о том, что должно случиться. Я же хотел заставить его поверить в то, что вы столь же сильно поражены встречей с ним, как и он с вами, и вы знакомы с Ройстоном, а не со мной. В таком случае мне удалось бы убедить его в собственном незнании тонкостей дела, это оказалось нетрудно, ведь он сам заявил, что я давно не появлялся в свете.

Замечание Невилла касательно жены Адама подсказало Елене возможную причину столь продолжительного самоустранения.

— Мне искренне жаль, что под конец Невилл позволил себе сделать замечание личного характера в ваш адрес.

— Я давно заметил, что мужчины вроде него любят похваляться любовными победами при первом удобном случае. — Адам презрительно скривил губы. — В действительности, непросто найти джентльмена, с которым моя жена не состояла бы в связи.

Елена болезненно поморщилась:

— Как бы то ни было, не слишком приятно получить такое вознаграждение за все те усилия, что вы приложили ради моего блага.

Он вздохнул:

— Я давно перестал обращать внимание на замечания подобного рода.

Все же Елена понимала, как неприятно ему было снова услышать столь неприятные слова из уст такого злобного человека, как ее кузен.

— Надеюсь, вы поняли теперь, почему я не раскрыл вам заранее план разоблачения Мэттьюза?.

— О да, — подтвердила Елена. — А леди Сисели и вдовствующая герцогиня были посвящены?

Он согласно кивнул.

— Все представители высшего света жаждут получить приглашение от вдовствующей герцогини, а нам нужно было каким-то образом вытащить Шеффилда из его траура по поводу кончины деда. Соумс, Ройстон и Чембоурн также знали о моих намерениях.

— Вы были очень заняты в последние несколько дней, — с сочувствием произнесла Елена. Она-то полагала, что Адам просто избегает ее, он же в действительности готовился доказать ее невиновность. — Не знаю, как мне отблагодарить вас за разоблачение жестокого и бессердечного Невилла, по крайней мере, перед гостями вдовствующей герцогини.

— Я поступил так не ради того, чтобы заслужить вашу благодарность, — с жаром ответил он.

Елена поморщилась, в очередной раз почувствовав укол отказа Адама.

Его действия нынешним вечером носили не личный характер. Просто, будучи благородным джентльменом, поверившим в ее невиновность, он счел своим долгом исправить причиненное ей зло.

Елена вздернула подбородок:

— И все же я буду до конца дней своих благодарна вам, милорд, а также герцогу Ройстону, судье лорду Соумсу, сэру Майклу Беннетту, доктору Джонатану Грейвзу и графу Чембоурну.

Адам кивнул:

— Лорд Соумс полагает, что будет лучше не обнародовать самые ужасные обвинения, выдвинутые против вас вашим кузеном.

— Да, понимаю. — Она печально улыбнулась. — Сомневаюсь, однако, что после событий нынешнего вечера это будет возможно.

— Уверяю вас, вдовствующая герцогиня включила в свой список гостей только самых достойных и умеющих держать язык за зубами. Никто из них ни с кем не станет обсуждать того, что произошло сегодня.

— Я очень благодарна им за это. — Она кивнула. — К несчастью, это будет также означать, что в глазах общества я по-прежнему останусь преступницей.

Адам поджал губы.

— Думаю, и это можно устроить. С вашего согласия.

Она недоверчиво уставилась на него:

— Согласия?

Он нахмурился:

— Ситуация очень… деликатная. С одной стороны, мы хотим заточить Мэттьюза за решетку до конца его дней за то, что навязался вам силой и явился тем самым причиной смерти вашего деда, а также за все те лишения, которые вы впоследствии терпели по его вине. С другой стороны, не стоит забывать о вашей репутации. Мы можем доказать обществу, что вы не убийца и не воровка, но ценой этого станет…

— Сообщение о том, что я не невинна в физическом плане, — хриплым голосом закончила за него Елена. Ее лицо сделалось серым.

Глаза Адама потемнели, приобретя оттенок грозового неба.

— Дело не в вашей невинности…

— Да как вы вообще можете такое говорить? — ахнула она.

— Елена…

— Просто скажите мне, какое решение предлагает лорд Соумс, прошу вас, — кротко попросила она. Не в силах дольше смотреть в его глаза, она отвернулась. — Вечер выдался очень напряженным, и я устала.

Разумеется, после подобных эмоциональных переживаний она испытывает усталость, и Адам мысленно обругал себя дураком за то, что не подумал об этом раньше.

— Соумс предложил, чтобы Шеффилд принес вам официальные извинения в газетах, объяснив, что смерть деда явилась для него столь серьезным потрясением, что он ложно обвинил вас. Якобы старый герцог Шеффилд скончался в результате продолжительной болезни, а деньги и драгоценности, в хищении которых Мэттьюз вас обвинил, оказались найденными в тайнике в спальне деда. После этой публикации Мэттьюз должен будет уехать на континент и никогда больше не возвращаться на родину.

— А чем объяснить мое двухмесячное отсутствие?

— Тем, что это время вы уединенно жили в деревне, оплакивая Кончину дедушки, и не подозревали о слухах и обвинениях в ваш адрес.

Елена поморщилась:

— Полагаете, Невилл на это согласится?

— Перед лицом суда, который он, несомненно, проиграет и будет заключен в тюрьму на длительный срок, если не еще что-нибудь похуже? Да, полагаю, его можно… убедить принять предложение лорда Соумса, — безжалостно заключил Адам.

Елена вскинула брови:

— По-вашему, высший свет поверит в эту историю?

— Думаю, большинство поверит в то, во что велит им поверить вдовствующая герцогиня, — сухо признался он.

— А остальные?

— Зная, каким отъявленным негодяем является Мэттьюз, они будут только рады от него избавиться!

Адам нахмурился, вспомнив о связи мерзавца с Фанни, а также и о нескольких недавних байках о нем. Как бы жестоко Мэттьюз ни обошелся с Еленой, она, по крайней мере, оказалась избавленной от его порочных наклонностей. Хотя одному богу известно, как сильно она пострадала, попав в лапы этого негодяя!

— Что, по-вашему, мне теперь делать?

— Это не мне решать.

— Именно вам, — твердо настаивала Елена. — Вы просили меня довериться вам. Я так и поступила и продолжаю верить вам. Поэтому я с радостью выслушаю ваше мнение по этому вопросу.

Адам отвернулся, отлично зная, что он хотел бы, чтобы Елена сделала, и сейчас, и в будущем, но не осмеливался омрачать ее вновь обретенную свободу высказыванием подобных желаний. Он никогда бы так не поступил.

С рождения Елена была окружена любовью и заботой, сначала со стороны родителей, а потом, после смерти отца, со стороны матери и деда. За несколько последних лет она лишилась сначала матери, потом дедушки, а потом девственности и привычного образа жизни и была вынуждена пуститься в бега, чтобы скрыться от человека, который, вместо того чтобы защищать, глубоко ранил ее.

Заручившись покровительством вдовствующей герцогини Ройстон, леди Сисели Готорн и леди Джослин Эмброуз, Елена могла больше не опасаться за свое будущее в свете. Скорее всего, она влюбится в какого-нибудь красивого, но незамысловатого молодого джентльмена, не отягощенного скандально известной бывшей женой и шестилетней дочерью от первого брака. Адам понимал, что, давая совет Елене, должен отбросить собственные эгоистичные интересы и руководствоваться исключительно счастьем Елены.

Он решительно повернулся к ней:

— Полагаю, ради вашего блага самым разумным будет принять предложение Соумса.

Несколько секунд она взирала на него, не произнося ни слова, затем с не меньшей решительностью кивнула, крепко сжимая руки:

— В таком случае именно так я и поступлю. Благодарю вас, Адам, за все, что вы сегодня для меня сделали.

Адам понял, что ему пришло время откланяться.