Букетик флердоранжа

17

Спустя несколько минут Митч вернулся в шортах и майке с ярким рисунком на груди. Окинув его взглядом, Джини улыбнулась.

— Ты похож на человека, собирающегося на пляж.

— Так и есть. Скоро сама увидишь. Кстати, твое платье тоже немного напоминает пляжный халатик.

Джини опустила взгляд на свой пестрый ситцевый сарафан.

— Я специально оделась попроще, зная, что мы едем на природу. А вообще, наверное, и мне следует привезти сюда что-нибудь из одежды.

— Правильно, солнышко.

Джини захотелось пройтись босиком, поэтому она оставила обувку в холле. И не пожалела о своем решении — так приятно было ступать сначала по прохладной траве лужайки, затем по скользкой хвойной подстилке в сосновом бору и, наконец, по разогретому песку.

На берегу действительно обнаружился небольшой песчаный пляж. Чуть поодаль темнел выдвинутый в озеро ярдов на шесть-семь деревянный причал.

— Я построил его для катера, — пояснил Митч, заметив, куда смотрит Джини.

— У тебя и катер есть? — удивилась она.

Митч усмехнулся.

— Позже я передумал его покупать. Зачем он мне, если вилла будет выставлена на продажу.

— Но ведь уже не будет? — быстро взглянула на него Джини.

Митч обнял ее за плечи.

— Нет, солнышко. Так что идея приобрести катер, возможно, возродится.

— Но не раньше чем закончится отделка помещений! Прежде чем покупать катер, нужно позаботиться о детской для наших будущих малышей.

Митч нежно поцеловал ее в щеку.

— Умница! Так и поступим.

Окрашенная предзакатным солнцем вилла выглядела еще красивее. Ее просторные окна полыхали всеми оттенками красноватого цвета.

— Ох, совсем забыл! — хлопнул себя по лбу Митч. — Нужно спуститься в подвал проверить генератор. Иначе ночь придется коротать без электричества. Не то чтобы я возражал против этого, находясь тут с тобой, солнышко, но…

— Но все же лучше, когда есть свет, — кивнула Джини.

Они вошли в дом, но не успел Митч преодолеть и половину ведущей в подвал лестницы, как со двора донесся автомобильный сигнал.

— Что это?! — воскликнула Джини. — Ты слышал, дорогой?

— А, наверное, пиццу привезли, — отозвался снизу Митч. — Нужно расплатиться. Если тебе не трудно, поднимись в спальню, возьми мой бумажник, там есть наличные. Он в кармане рубашки или в джинсах. Не помню, куда сунул…

— Не беспокойся, я найду.

По пути наверх Джини выглянула на крыльцо и крикнула парню, который стоял возле белого пикапа с плоской коробкой в руках:

— Одну минутку, сейчас вынесу деньги! — После этого она поспешила на второй этаж, в расположенную рядом с кабинетом спальню.

Одежду Митча Джини нашла быстро — та висела на подлокотнике кресла. Однако бумажника в кармане рубашки-поло не обнаружилось. Пришлось проверить джинсы. Через минуту Джини вынула бумажник из заднего кармана — правда, вместе с какими-то сложенными в несколько раз бумагами, которые шлепнулись на пол.

Потом подниму, когда вернусь, подумала Джини, спеша из спальни.

— О, горячая! — заметила она, расплатившись и принимая из рук парня коробку с пиццей.

— И вкусная, — сказал тот. — Нашу пиццу ест весь туристический кемпинг, да еще доставку заказывают, вот как вы. Подумываем даже о рассылке пиццы по электронным адресам, хотя тут есть проблема: не все ящики электронной почты способны вместить коробку подобных размеров.

Джини недоуменно сморщила лоб.

— Простите, я не совсем… Электронная почта, вы сказали?

Парень расплылся в улыбке.

— Шутка!

— Ах шутка… — Джини весело рассмеялась. — Ну, негодник!

— Приятного аппетита, — сказал парень, забираясь в кабину пикапа и заводя двигатель. — Звоните еще.

Помахав ему на прощание, Джини еще немного постояла, любуясь позолоченными вел черним солнцем соснами и слушая какие-то особенные, лесные звуки, которых не бывает в городе, затем вернулась в дом.

— Милый, пицца здесь!

— Сейчас приду, — приглушенно донеслось из подвала. — Тут небольшая проблема. Минуточку…

Митч добавил что-то еще, Джини не разобрала. Оставив коробку с пиццей на нижней ступеньке лестницы, она вновь поднялась на второй этаж, чтобы вернуть бумажник на место, в задний карман джинсов Митча.

Входила в спальню веселая, даже напевала — ту же самую, что и утром, мелодию из кинофильма «Титаник». И даже представить себе не могла, как круто изменится ее жизнь через считаные минуты.

Бумажник она положила в карман и тут увидела бумаги, о которых успела забыть. Те как упали на пол, так и лежали. Продолжая напевать, Джини подняла их и вдруг обнаружила, что это не бумаги, а сложенный вдвое конверт, с указанием адреса — все как положено.

И тут началось…

Сначала Джини показался знакомым почерк. Почти в ту же минуту она увидела словосочетание «Форт-Уэйн», затем имя адресата — Селин Брикстон — и с изумлением осознала, что держит собственное письмо. То самое, за которым несколько дней назад должна была подъехать к клубу Пола Питчер.

— Значит, Селин не получила его? — недоуменно пробормотала Джини, вертя конверт. Но как оно оказалось у Митча? Может, он собирался вернуть его мне?

Тут она заметила, что письмо вскрыто, и ее хорошее настроение как ветром сдуло.

Это еще что за новости?! Митч считает, что вправе просматривать ее корреспонденцию?

Не ожидала от него, промчалось в мозгу Джини.

Затем она подумала, что, возможно, это только конверт, а содержимое совсем другое.

Однако, вынув исписанный лист, Джини узнала собственное послание. Выходит, Митч все-таки прочел его.

Додумывая эту мысль, Джини уже скользила взглядом по строчкам, подсознательно представляя вместо себя Митча — как он воспринял написанное. Ведь речь шла в основном о нем.

После первых же абзацев по спине Джини пробежал холодок. Дальше — больше. Она поняла, что Митч воспринял письмо плохо. Очень плохо. Как некий обличающий документ — признание преступника, например.

С тревожно сжавшимся сердцем, прикусив губу, Джини продолжала читать. Очень скоро строчки поплыли перед ее глазами, наползая одна на другую, словно ядовитые змеи в клубке.

«…Приготовься услышать сногсшибательную новость: я выхожу замуж за миллионера… мечта все-таки сбылась…»

«…Пришлось объяснить ему, что встречаться с собственным боссом не в моих правилах. Сама понимаешь, без маленьких хитростей не обойтись. Мне до чертиков не хотелось попасть впросак…»

«… Так прямо и сказала — мол, хорошо знаю, как мужчина может испортить порядочной девушке жизнь. Эффект был потрясающий — всего через несколько дней Митч сделал мне предложение…»

«…Сейчас живу у Митча как в раю, себя не помню от счастья. Работу скоро брошу. А как поженимся, останется только ребеночка родить — и, считай, все желания исполнены».

«…Помнишь, как мы мечтали с тобой — ты о своем, а я о том, как замечательно было бы выйти замуж за миллионера и остаток жизни ничего не делать! И как я поклялась, что собой не буду, а заарканю все-таки какого-нибудь толстосума!»

«…Что называется, вытянула счастливый лотерейный билет. Отныне у меня пожизненная страховка от любых неприятностей…»

«…Личное благополучие я себе обеспечила…»

Письмо задрожало в пальцах Джини.

Боже мой, Митч это читал! Она простонала. Теперь понятно, почему он так странно посматривает на меня. Наверное, думает, вот пригрел змею…

Джини зажмурилась. В ее желудке будто образовался ледяной ком, а в душе, наоборот, возникла черная дыра, куда со свистом понеслись надежды на счастливую жизнь.

Но как к нему попало письмо?

Эта мысль загудела в мозгу Джини как колокольный звон.

В самом деле — как?

Пола Питчер передать не могла, остается Хейли, официантка клуба.

Нашарив взглядом сумочку, с которой приехала сюда, Джини вынула сотовый телефон и набрала номер. Руки ее дрожали от волнения.

После нескольких гудков в трубке послышалось:

— Да?

— Хейли! — воскликнула Джини. — Ох как хорошо, что ты ответила…

— Джини? — неуверенно произнесла та.

— Да-да, это я. Мне срочно нужно узнать, что стало с моими письмами. Помнишь? С теми, которые я просила передать своей знакомой.

— Но разве я не сказала? — удивилась Хейли. — По-моему, у нас был разговор.

Джини тоже так думала, однако ей хотелось услышать заново.

— Э-э, может быть, но не могла бы ты повторить? Пожалуйста!

— Хорошо. Что ты так волнуешься, не понимаю. Все в порядке, твоя подруга приезжала, письма переданы, можешь быть спокойна.

Джини прикусила губу. Откуда же у Митча взялось письмо?

— А ты ничего не путаешь?

— Нет, конечно. Все в порядке, не переживай.

Легко сказать. Тут жизнь рушится.

— Оба письма?

— Разумеется, оба! Как же иначе.

Как же иначе. Внезапно в мозгу Джини промчалась мысль заставившая ее поспешно спросить:

— А ты уверена, что письма попали именно к моей приятельнице? Можешь ее описать?

Хейли ответила не сразу.

— Э-э… к ней, не сомневайся.

После такого ответа Джини разволновалась еще больше.

— Что? Ты не можешь описать человека, которому передала письма?

— Это была твоя знакомая, — твердо произнесла Хейли. — Миссис Карпентер сказала мне, что…

— Миссис Карпентер?! — воскликнула Джини. — То есть Триша Карпентер, так?

— Да. А что?

— Но почему ты о ней упомянула?

— Да ведь это она передала письма твоей приятельнице, — спокойно пояснила Хейли.

Джини похолодела. Все вдруг встало на свои места, картина вырисовалась со всей своей неприглядной отчетливостью. Джини припомнилось, как Триша сказала ей сегодня по телефону — мол, ты еще не знаешь, что тебя ожидает. Наконец-то стал ясен смысл этих слов. Если здесь замешана Триша, то ничего хорошего конечно же ожидать не приходится!

— И ты только сейчас мне об этом говоришь?

— Ну, ты не спрашивала. И потом, какая разница, кто передал письма. Главное, что дело сделано.

Уж это верно, дело сделано. Хотя лучше сказать — дельце. И не сделано, а обтяпано.

Но почему Митч держит паузу? — спросила себя Джини. Почему молчит о письме? Проверяет меня? Хм, может быть. Или попросту ждет, когда я на чем-то проколюсь.

— Ладно, — вздохнула она, — расскажи, как получилось, что письма попали к миссис Карпентер.

— Она отобрала их у меня, когда я высматривала твою знакомую, стоя у входа в клуб. Спросила, что я там делаю, потом велела идти работать. Письма пообещала передать вместо меня. Ну я и отправилась в клуб, не спорить же с хозяйкой. Позже миссис Карпентер сообщила мне, что я могу быть спокойна, письма переданы. — Немного помолчав, Хейли сказала: — А почему ты спрашиваешь? Я что-то сделала не так?

— Нет-нет, спасибо, Хейли, — с горечью произнесла Джини. — Все в порядке. Пока… Увидимся. — Может быть, добавила она про себя. Хотя вряд ли.

К этому времени у нее созрело решение. И осуществить его следовало немедленно.

Можно, конечно, попытаться поговорить с Митчем и кое-что ему объяснить, но зачем унижаться? Он поверил Трише — что ж, пусть все так и останется. Да и что это была бы за жизнь, если бы Митч всякий раз учитывал мнение Триши!

Смысл письма он, конечно, понял буквально.

Аккуратно сложив письмо, Джини вложила его в конверт и отыскала в своей сумочке ручку. Затем прямо на конверте написала несколько слов.

Немного постояв в задумчивости, мрачно усмехнулась, положила письмо поверх джинсов, чтобы сразу попалось на глаза, затем взяла сумочку и покинула спальню.

По лестнице спускалась осторожно, боясь столкнуться с Митчем. В самом низу чуть не наступила на коробку с пиццей — в последний момент поставила ногу рядом.

Кеды Джини так и лежали в холле, и она подхватила их на ходу. Затем вышла, сбежала по ступенькам крыльца и направилась прямиком к стоявшему на лужайке «лексусу». Насколько она помнила, Митч оставил ключ зажигания в машине. Точно, так и есть! Хоть в чем-то повезло. Иначе пришлось бы убираться отсюда пешком.

Настороженно оглянувшись на виллу, Джини села за баранку автомобиля.