Бывшая большого плохого волка

Глава 2

У Джоли снова был этот сон. Этот проклятый восхитительный сон, в котором Рис занимался с ней любовью. Тот, где он шептал, как сильно ее любит, как сильно нуждается в ней. Тот, где он поклялся, что никогда не оставит ее, что будет с ней навеки. Потому что волки спариваются на всю жизнь.

Тот, который всегда заставлял ее улыбаться, пока она не просыпалась и понимала, что это был лишь сон. Тот, который всегда оставлял боль внутри, потому что полагать, что Рис любил ее, было всего лишь мечтой. Мечтой, которая стала наихудшим воображаемым кошмаром. Кошмаром, от которого она не могла проснуться.

Потому что холодная жесткая правда заключалась в том, что Рис никогда не любил ее. Если бы любил, то не ушел бы и не оставил ее полностью разбитой. Он не отвернулся бы от нее и их ребенка. Но он это сделал, и он сделал это самым жестоким образом. Он разбил ей сердце, разрушил ее мечты и раздавил ее дух.

Если бы не их сын, она бы никогда не выжила. Брайс был причиной, чтобы жить, и единственное, что осталось у нее от замужества, которое было закончено, прежде чем началось. Джоли ненавидела то, что все еще мечтала о Рисе. Ненавидела, что ее глупое сердце желало его, что ее тело все еще жаждало его прикосновения, даже после всего, что он сделал.

И этот проклятый сон не помогает ей забыть.

Не тогда, когда она чувствовала тепло его мускулистого тела, лежащего рядом с ней, мягкость его прикосновения. Боже, помоги ей, она даже почувствовала запах его одеколона. Слабый запах скотча. И его поцелуй. О, эти прекрасные поцелуи, которые могли сделать ее неспособной мыслить. Так же, как они делают сейчас, подумала она и вздохнула в полном блаженстве, улыбка изогнула ее губы.

Его губы снова накрыли ее, и она мурлыкала в полном удовлетворении. Ммм, сон был даже лучше, чем она помнила. Это было настолько реально, что она почти могла поверить в то, что Рис на самом деле был там, обнимал ее, целовал ее, любил ее… Ее глаза распахнулись, и она в полном и абсолютном шоке смотрела на мужчину, возвышающегося над ней.

Черт возьми! Рис действительно был там! Водоворот эмоций взревел сквозь нее в осознании и ярости, каких она никогда не знала, поглотили ее. Джоли положила руки ему на грудь и толкнула изо всех сил, когда прорычала:

— Убирайся на хрен от меня!

Рис отступил назад и оказался на полу, сидя на заднице, с изумлением глядя на нее. Джоли понятия не имела, почему он там, и в данный момент ей наплевать. Она соскочила с кровати и смотрела на него глазами, полными огня.

— Убирайся к черту!

Поднявшись на ноги, Рис спокойно ответил:

— Я не уйду, пока мы не поговорим.

— Теперь ты хочешь поговорить? — Потребовала она и горько засмеялась. — Ты опоздал на четыре года. — Ему удалось выглядеть огорченным от напоминания, но Рис Лесситер понятия не имел, что такое раскаяние, и она это знала.

— Джоли, я знаю, что не заслуживаю этого, но пожалуйста, сделай мне любезность выслушать…

— Ту же любезность, что ты оказал мне, когда вышвырнул? — Потребовала Джоли, пока топала к двери и начала открывать все три замка. Она повернула ручку и потянула, но дверь не открылась. Затем она увидела, что дерево было расколото, и цепь все еще была прикреплена к крюку на раме. — Ты сломал мою дверь!

— Это неважно, так как ты здесь не останешься, — нетерпеливо сообщил он. — Моя пара и мой сын…

— Твой сын? — Возмущенно огрызнулась она и была благодарна, что Брайс был в доме друга с ночевкой. Джоли не хотела, чтобы ее бывший был рядом с ее сыном.

— Да, черт возьми, мой сын, — настаивал он. — Это место не подходит ни одному из вас, чтобы жить.

Это еще больше разозлило ее.

— Может быть, ты должен был подумать об этом, прежде чем выкинул нас, и нам некуда было пойти, — прорычала Джоли, схватила дверную ручку обеими руками, дергая так сильно, как только могла, но она не сдвинулось с места. — Открой дверь, Рис. Открой проклятую дверь и уходи.

— Солнышко, пожалуйста, позволь мне…

Солнышко. Услышав, как он назвал ее, стало последней каплей. Джоли обернулась вокруг, и каждая унция отвращения, которую она чувствовала, была явно видна на ее лице.

— Открой дверь и выйди, или я буду кричать, пока соседи не позовут полицейских, — предупредила она смертоносным тоном. — Твоя очередь быть увезенным в наручниках.

Не сказав ни слова, Рис подошел и открыл дверь. Он вышел наружу и повернулся к ней лицом, его выражение лица наполнилось сожалением.

— Джоли, я сожа…

Она захлопнула дверь перед его лицом, оборвав извинения, которые он имел в виду, и она не хотела слышать. Дверь не закрылась должным образом, так что она схватила стул и втиснула его под ручку, чтобы убедиться, что она осталась закрытой. Джоли просто стояла там, обхватив себя руками в защитном жесте, до тех пор, пока не услышала звук его удаляющихся шагов.

Только тогда она поддалась шквалу эмоций, все еще бурлящих в ней, и отпустила свое незначительное самообладание. Все ее тело начало дрожать, и из груди вырвался всхлип отчаяния. Неожиданный визит послужил мощным напоминанием о том, что она потеряла. Как сильно любила его. Как сильно все еще скучала по нему.

Скорбь и тоска, которые она чувствовала, были слишком сырыми, слишком близкими к поверхности, готовыми взорваться и уничтожить ее в процессе. Девушка вошла в ванную, чтобы брызнуть холодной воды на лицо, и была потрясена своим отражением в зеркале. Глаза ясного синего цвета выглядели затравленными, а цвет лица был белым, как лист.

Решив вместо этого сосредоточиться на том, как сильно он ранил ее, Джоли откапывала каждую каплю боли и унижения, которые перенесла, и отдалась тревожному натиску. Она добровольно погрязла в выгребной яме печали и стыда и поприветствовала острый удар боли, которая сопровождала ее.

Когда эмоциональная суматоха угрожала разорвать ее на части, она наблюдала, как ее глаза ожесточились, пока не походили на голубое бриллиантовое обручальное кольцо, которое она когда-то с гордостью носила. Пока женщина, глядящая на нее в ответ, не стала никем, кроме как красивой куклой, пустой, безжизненной, сломанной оболочкой, которую ничто и никто не мог коснуться.

Даже человек, который уничтожил ее.

Кокон отвращения, ненависти и ярости, укрывавший ее все эти годы, скатился с нее, как волны в штормовом море, когда одинокая слеза стекала по щеке. Она сердито смахнула ее дрожащей рукой. Джоли плакала из-за этого человека достаточно, что хватит на две жизни, и поклялась, что этого никогда не повторится.

Она не могла понять, почему он решил признать, что Брайс его сын спустя столько времени, но это безусловно объясняло его появление. Джоли научилась на горьком опыте, что Рис Лесситер был абсолютно безжалостным. Если он хотел что-то, то он брал. А когда он уставал от этого, то выбрасывал. Прямо так, как поступил с ней.

И теперь он хотел своего сына. Она знала это. По какой-то причине, Рис решил, что Брайс его, и он ни перед чем не остановится, чтобы получить его. На этот раз они были полностью единодушны. Если большой плохой волк попытается забрать ее сына, он получит чертову битву. Потому что она будет сражаться до смерти, чтобы удержать ребенка рядом с собой.

Риз выслеживал снаружи и бродил взад и вперед перед ветхим зданием, так же как злой волк внутри него, и такой же опасный. Он ожидал, что Джоли будет обижена и рассержена, потому что чертовски уверена, что имеет право. Он даже был готов, что она выскажется и задаст ему жару, которого он заслужил.

Но он не ожидал абсолютного отвращения, которое увидел в ее глазах. Полнейшая ненависть и горечь были очевидны в ее тоне. Иисус Христос, что он с ней сделал? Его Джоли была созданием сладости и света, а не этой шипящей, наполненной ядом кошкой, которая хотела выцарапать ему глаза. Дейн был прав. Она не была женщиной, которую он помнил.

Джоли выгнала его, как будто он был каким-то бомжом, который забрел с улицы, а не мужчиной, которого поклялась любить вечно. Прямо как он поступил с ней. Мука наполнила его отягощенную душу, и он откинулся на разрушающееся кирпичное строение, потирая лицо в разочаровании.

Ни за что на свете, это не закончилось. Его волк зарычал в согласии. Рис никогда не признавал поражения в своей жизни, и не собирался начинать сейчас. Он был в безвыходных ситуациях раньше и находил способ преодолеть трудности. Ему просто нужно оценить ситуацию в совершенно беспристрастной манере и держать свои эмоции подальше, так же как в любой другой проблеме.

Будь то борьба стаи или политические переговоры, первым шагом всегда было найти слабость своих оппонентов. Это было достаточно просто. В случае Джоли это был их сын. Следующим шагом было использование этой слабости. Это означало использовать мальчика, чтобы добраться до матери. При нормальных обстоятельствах это не было бы проблемой, но мысль об эксплуатации своего ребенка оттолкнула его.

Сколько раз его мать использовала Дейна и его самого, чтобы достичь своих эгоистичных желаний и потребностей? Сколько раз они подвергались болезненно унизительным обстоятельствам, находящимся вне их контроля, из-за ее жадности? Их было слишком много, чтобы сосчитать и, к сожалению, он помнил их все.

Поскольку он был таким же безжалостным, как женщина, которая родила его, он никогда не хотел ставить ребенка в такое же положение, в котором был сам. Это была одна из причин, почему он сделал эту чертову вазэктомию. У Риса было множество качеств, но лицемерие не было одним из них. Он никогда бы не использовал своего ребенка, чтобы получить желаемое. Никогда.

Ему придется найти другой способ добраться до Джоли.

Когда дверь открылась, он поднял глаза, чтобы увидеть, как его пара вышла из здания и пошла в противоположном направлении. Он нахмурился и задумался, что, черт возьми, она делала на улице в это время ночи. Этот район был небезопасным днем, а после наступления темноты, это была гребанная площадка для хищников.

Не только человеческого вида.

Оттолкнувшись от стены, Рис шел в ногу позади нее, возмущенный тем, что она подвергает себя опасности. Он следовал за ней, бесшумно двигаясь и держась в тени. Возможно, он не жил на этих улицах в течение двух десятилетий, но он не потерял навыки выживания, которые выучил, находясь там. Некоторые инстинкты просто слишком глубоко укоренились в его волчьей ДНК.

Они прошли два квартала, когда Джоли вошла в переулок, и его внутренности сжались в ужасе. Невыразимые вещи случались с женщинами в переулках, некоторые из них хуже смерти. Сменив скрытность на скорость, Рис помчался за ней. Когда он зашел за угол здания, Джоли направлялась к двери, отмеченной «Только для сотрудников».

Он подбежал к ней сзади и схватил за руку. Она испуганно ахнула, круто развернулась и размахнулась ему в лицо. Он поймал ее кулак, прежде чем она соприкоснулась, и увидел ее потрясенное выражение, когда девушка узнала его. Не сказав ни слова, он повернулся и начал тянуть ее обратно по направлению к улице, Джоли ругала его с каждым шагом и изо всех сил пыталась освободиться.

— Отпусти меня, Рис, — яростно потребовала она и попыталась вырваться из его хватки. — Я опаздываю на работу, черт тебя побери.

Вернувшись на тротуар, он увидел знак на фасаде здания, и у него чуть не сорвало крышу. Это был стрип-клуб. Его пара работала в проклятом стриптиз-клубе! Из его груди вырвался злобный рык, прежде чем он перебросил ее через плечо и вернулся к машине. Рис проскользнул со стороны водителя и посадил ее на пассажирское сиденье.

Один взгляд на ее красивое лицо показал, что она была чертовски зла. Да. Как и он.

— Сукин ты сын, — она бурлила, голубые глаза гневно вспыхнули. — Ты хочешь, чтоб меня уволили!

— Моя пара не будет работать в гребаном стрип-клубе, — сказал он.

— Как будто у меня есть выбор, — горько огрызнулась она. — Благодаря тебе, я безработная. Все слишком боятся разозлить большого плохого альфу, чтобы нанять его бывшую пару.

— Ты серьезно? — Недоверчиво спросил он.

— По-твоему, это похоже на Бродвей? — Требовала яростно Джоли. — Я чертовски уверена, что не училась танцевать все эти годы с намерением стриптиза.

И вот оно.

Подтверждение прямо из источника. Иисус гребаный Христос. Его пара была стриптизершей. Проклятое знание почти опустошило его. Он и его волк были в ярости от мысли о том, что другие мужчины видели их пару, в то время когда только он должен ее видеть. От их вожделения к великолепному телу, с которым Рис провел бесчисленные часы, доставляя наслаждение руками и ртом, занимаясь любовью.

Блять!

Это дерьмо убивало его. Потому что он один виноват. Он не оставил ей другого выбора, и она была вынуждена выживать так, как могла. Обеспечивать их сына самым унизительно возможным образом. Он заслужил перенести тысячу смертей за то, что сделал Джоли, и это будет мучить его невыносимо.

— Джоли, пожалуйста, успокойся. Нам нужно поговорить, как разумные взрослые люди, — хрипло предложил он и боролся, чтобы сдержать свою ярость и волка.

— Нечего обсуждать, Рис, — сказала она в раздражении. — Мы закончили. Ты покончил с этим четыре гребаных года назад!

— И это была самая большая проклятая ошибка, которую я когда-либо делал, — бросил он в ответ и увидел, как ее рот распахнулся. Да, хорошо, он никогда не умел признавать, когда был неправ. — Пожалуйста. Просто поговори со мной. Это все, о чем я прошу.

Ее глаза сузились, когда Джоли изучала его, прежде чем спросила:

— Если я это сделаю, ты уйдешь и оставишь меня в покое навсегда?

Ни за что на свете он не согласится на это. Затем он вспомнил эту проклятую клятву Дейну и устало подтвердил:

— Если это то, чего ты хочешь.

Вопреки здравому смыслу, Джоли сложила руки на груди и одобрительно кивнула. Когда он завел машину она с тревогой спросила:

— Что ты делаешь?

— Мы не можем говорить здесь, — ответил он и выехал на улицу.

— Черт возьми, Рис, останови машину. — Она дернула ручку, но дверь не открылась. Он включил предохранитель, и она оказалась в ловушке.

— Солнышко, просто…

— Не называй меня так, — огрызнулась она, и в ее голосе была пронзительная острота.

Рис затормозил и сказал успокаивающим тоном:

— Я отвезу тебя куда угодно, куда захочешь после того, как мы поговорим. Я просто хотел бы сделать это в цивилизованной обстановке.

— Моя квартира…

— Она не пригодна для жилья, — вмешался он.

— Ну, я едва ли одета для загородного клуба, — усмехнулась она, поскольку была одета в выцветшие джинсы, футболку и шлепанцы.

— Это не имеет значения для того места, куда мы направляемся.

Зная, что спорить с ним было пустой тратой времени, Джоли пристегнула ремень безопасности, прислонила локоть к выступу окна и уперлась головой в руку. Несмотря на то, что ее жизнь превратилась в один огромный кошмар, сегодняшняя ночь была самым странным, что с ней случалось до настоящего времени. И теперь Рис практически похитил ее.

Что, черт возьми, может случиться дальше?