Бывший. Добьюсь тебя снова

Глава 18 Белка

Погода портилась слишком быстро. Обещанные на завтра снег и метель решили не ждать и обрушиться с тяжёлого, свинцового неба прямо сейчас. Словно мне недостаточно было на сегодня нервных встрясок и бед.

Поднявшийся ветер завыл, застонал в макушках сосен и деревьев, гнул их, заставляя тоскливо и натужно скрипеть. Гнал, закручивал снег, заметая следы. Местами я теряла их и ехала по наитию, не позволяя панике и страху завладеть разумом, а наткнувшись на ещё незаметёные полосы, снова успокаивалась.

Казалось бы, знакомая дорога, не раз пройденная и изъезженная местность знакомая до последнего куста, сейчас неуловимо менялась, словно искажалось пространство и время. Всё казалось незнакомым.

По внутренним ощущениям я давно уже должна была миновать огромный валун посреди поляны, на которой каждое лето собирала лесную малину, и выехать на опушку, но его всё не было. И только появляющийся и исчезающий временами в свете фары следы санных полозьев говорили о том, что я еду правильно.

Оборачиваться и смотреть, что там в санях за моей спиной я не рисковала. При такой паршивой видимости запросто могла сбиться с пути. Поэтому не знала жив Арс, или я всё-таки не успела довезти его до спасительного тепла и умелых Маниных рук.

Петю я тоже везла домой. Бросить своего погибшего друга и защитника на растерзание лесного зверья было немыслимо. Со слезами доволокла по снегу его окровавленное и остывающее тело, из последних сил загрузила в сани к закутанному в тулуп Арсу и повезла свой скорбный груз домой.

Оказывается, мы действительно были уже совсем рядом с кордоном и дядька тоже, видя надвигающуюся метель, не выдержал и выехал нам навстречу. Замелькавший впереди между деревьев свет фары его снегохода, вызвал вздох облегчения.

Дядька на снегоходе круто развернулся рядом со мной, привстал на подножки и заглянул в кузов саней.

— Шатун. — крикнула, глотая забивающийся в открытый рот снег. Мне хотелось бросить руль, кинуться к родному человеку, прижаться и, наконец, разрыдаться. Но ещё не время.

Дядя Миша молча мотнул головой, приглашая ехать за ним и поддав газу, рванул вперёд. Пристроившись ему в спину, уже уверенно повела свой снегоход с санями. Теперь точно доберёмся.

Укутанная в тулуп и тёплый платок, на крыльце нетерпеливо топталась Маня. Ни метель, ни мороз не смогли загнать в дом тревожащуюся женщину. Кинулась к нам прямо под полозья, едва мы въехали во двор и подрулили к крыльцу.

Дядька что-то кричал ей в метель, размахивая рукой. Вместе они вытаскивали из саней Арс, взваливали его на спину дяде Мише, потом Маня, придерживала, вырывавшуюся из рук от порывов ветра, входную дверь, а дядька затаскивал на себе тяжёлое безвольное тело в дом.

А меня словно выключило. Чудовищное напряжение вдруг разом отпустило и я так и осталась сидеть на снегоходе. В отупении смотрела на захлопнувшуюся дверь, не в состоянии пошевелить ни руками, ни ногами, ни застывшим и заледеневшим телом.

Наверное, так и превратилась бы в снежное изваяние, но из дома выскочил дядя.

— Давай, девочка, давай. — крича прямо в ухо, стянул меня со снегохода и потащил к дверям. — Нужно домой.

— Петя… — за воем ветра я не слышала своего голоса, а может, его и не было, только хрипы, но дядька понял.

— Я накрою его тентом, чтобы не замело, потом похороним. Давай, Белка, тебе нужно в тепло!

Да в тепло. И, наверное, помочь Мане с Арсом. Мысли текли вяло, тянулись, как тягучая карамель пока дядька стягивал с меня куртку, ботинки и перчатки. Надо же… перчатки слезли с ладоней без кожи, а мне казалось, что они, окровавленные и заскорузлые намертво примёрзли к рукам.

— Ну что, что ты? — шершавая от мозолей ладонь погладила по щеке. — Совсем окоченела? Нужно Мане помочь, а потом в баню. Я натопил.

— Да. — машинально кивала в знак согласия и брела за дядькой в сторону комнаты в задней части дома, отведённой под медпункт для таких вот незадачливых охотников, как Арс. Но наткнувшись взглядом на окровавленные тряпки, в которые превратилась одежда Арса, запнулась на пороге.

Маня успела срезать с, лежащего на высокой кушетке, Арса почти всю одежду и она валялась под её ногами. Добрую, хлопотливую Манечку, сейчас было не узнать. Перед нами был суровый, серьёзный врач-хирург, деловито и со знанием дела, оказывающий первую помощь пострадавшему.

— Миша, срезай одежду. Белка, достань хирургический набор и нити из шкафа и разложи на столике. — Маня ногой подтолкнула ко мне высокий металлический столик на колёсиках, а сама метнулась к стеклянной витрине со стоящими на ней коробками и бутылками с лекарствами.

— Нужно сделать экспресс-анализ на группу крови на всякий случай, вдруг чья-то наша ему подойдёт. — Маня ловко перетянула руку Арса жгутом и уверенно вогнала иглу в вену, ставя капельницу. — У него большая кровопотеря. Почти критическая, а донорскую нам сейчас никто не привезёт.

Я смотрела на белые, помертвевшие губы, неподвижно лежащего на кушетке Арса, и сердце сжималось от жалости и страха за него. Только не умирай! Не смей! Пожалуйста! Чувства метались от жалости до злости.

— Белка, не стой столбом! На переживания нет времени, обработай раны, будем зашивать!

Манин окрик выдернул меня из тупого оцепенения и подстегнул к действиям. Я не дам тебе сдохнуть, Арс. Не сейчас. Не в моём родном доме!