Сон ещё не отпустил, тягучие невнятные мысли перетекали одна в другую, но в груди уже привычно тяжелело.
Со стоном перевернулась на живот и уткнулась лицом в подушку.
Яркий свет, горячее солнце, весёлое весеннее щебетание и перекличка птиц за окном вызывали раздражение. Внешний мир совсем не совпадал настроением с моим внутренним состоянием.
Щенок тихонько скрёбся в дверь спальни. Звал меня на прогулку, требовал внимания к своей лохматой персоне. И правда, нужно придумать собаке новое имя.
Откинув одеяло, села на кровати. Прищурила глаза на яркое утро за окном. Весна вовсю входила в свои права, солнечных дней становилось всё больше. Скоро подсохнут дороги и земля, и можно будет добраться до кордона на машине. Жизнь продолжается.
И хорошо, что у меня есть собака, она не даст заскучать и затосковать.
— Ну что, дружочек. — потрепала мохнатую чёрную голову и прицепила поводок к ошейнику. — Я придумала тебе имя.
Щенок, будто понимая всю важность момента, замер, внимательно смотрел своими обсидиановыми бусинами.
— Назову тебя Арсеем. — заглянула в чёрные глазки и чмокнула в кожаный носик. — Арсей. Нравится?
Лохматый хвост взялся резво мести пол. Всем видом щенок показывал, что он счастлив и на всё согласен. Особенно если мы прямо сейчас пойдём гулять. Глядя на его довольную морду, засмеялась.
— Но имей в виду, дружочек, если будешь плохо себя вести, быстро превратишься в Сеньку.
На Сеньку он тоже был согласен, о чём говорил весь его нетерпеливый и счастливый вид.
— Ну и любя буду звать тебя Арсенио. — застегнула молнию на спортивной кофте, сунула ноги в кроссовки. — Ну что, Арсей, идём гулять?
Пёс радостно подпрыгнул и залаял.
Утренняя пробежка прочистила мысли и подняла настроение. Домой я вернулась бодрая и готовая жить дальше несмотря ни на что. К чёрту мужиков. У меня есть любимое дело, мои родные, собака, планы. А сердце... оно поболит и перестанет, не в первый раз. Я справлюсь.
Вымыла лапы Арсею, накормила его, приняла душ, сварила себе кофе, включила комп. Привычные занятия. Шаг за шагом, действия за действиями. Через душевную боль, через гнетущие мысли, через очередное разочарование. Никому и ничему не позволю сломать себя.
Звонок женщине-монтажёру, звукорежиссёру, актёру, который будет озвучивать фильм. Работа над ним кипела. Моё присутствие было уже необязательным, мне пообещали прислать черновой вариант для просмотра на почту.
Спасением сейчас могла бы стать поездка на кордон. Позвонила Фролову, узнать о ближайшем рейсе вертолётчиков. Придётся ждать ещё два дня.
— Арсей. — позвала собаку. Щенок сунул любопытный нос в приоткрытую дверь комнаты. Похлопала себя по бедру. — Ко мне, Арсей.
Послушный малый, сообразительный. Запрет ходить по квартире где ему вздумается и своё место в понял сразу. Носился только по прихожей и кухне. А так, терпеливо сидел под дверью и иногда поскуливал, зовя поиграть. Но сейчас его позвали, и он с радостью подбежал ко мне.
— Скоро поедем в одно прекрасное место, дружочек. — щенок стоял на задних лапах, положив передние мне на бедро, внимательно слушал, а детская игривость прорывалась весёлым маханием хвостом и блеском чёрных глазёнок. — Тебе там понравится. Вот уж набегаешься вволю. Но имей в виду, дядька у меня строгий. Будет воспитывать тебя по всем собачьим правилам. Ну и видеться мы с тобой будем редко. А оставить тебя здесь я не могу, меня часто подолгу не бывает дома.
Пёс радостно гавкнул, соглашаясь со всем, что я ему предлагала. Глупыш. Я буду по нему скучать.
La Fuine бодро и ритмично оживил лежащий на компьютерном столе телефон. Этот рингтон был поставлен у меня только на одного человека.
— Бонжур, Бэлль! — жизнерадостный бас моего друга и коллеги Гастона Дюрье заставил сердечко забиться в предвкушении.
— Привет, красавчик! — удержать расползающуюся улыбку было невозможно. — Что у нас на этот раз?
— Марокко, звезда моя!
— Когда?
— Прямо сейчас! Маршрут расписан. Отели забронированы. Проводники наняты. Тебе осталось только прилететь.
— Люблю тебя, Гастончик! — взвизгнула в восторге. Ура! Мы летим в Марокко! Давно мечтала поснимать красные Атласские горы. — Кидай на почту информацию, красавчик!
Раскатистый, басовитый хохот приятно ласкал слух, словно лечебная мазь снимал тихо, но непрерывно ноющую боль в груди.
— Я знал, что ты согласишься, Бэлль! Буду встречать тебя в Касабланке.