Черный дракон и Госпожа Фортуна

Глава 16. Лис, ладонь и злой глава

Запись в дневнике наблюдений номер шестнадцать:

Я никогда не думала о браке. Наука и магия были моими спутницами по жизни. Все шло к тому, что я останусь одинокой гениальной некроманткой до конца своих дней, что абсолютно устраивало меня. Однако стоило мне переродиться, как я попала сперва на чужую свадьбу, потом внезапно родственники начали организовывать мою, а в завершение я чуть не вышла замуж неизвестно за кого из-за своей растерянности и злого лиса. Всегда знала, что брак разрушит мою жизнь!

***

Я только хотела подумать о том, что родные Ти связаны с моей смертью и первым нашествием химер, как Лисиил вытворил нечто неординарное. А ведь до этого я даже не предполагала, что между лив Цуне и лив Розалией было нечто большее, нежели дружеская поддержка. В ситуации, подробной этой, приходилось действовать быстро и решительно.

– Прошлое на то и прошлое, чтобы оставить его позади, – четко произнесла я, отстраняясь от оборотня.

Не то чтобы он был мне неприятен, но я не рассматривала его в качестве романтического интереса. Я вообще никого не рассматривала с этой стороны, поскольку у меня была конкретная цель, и я всячески стремилась ее добиться как в прошлом, так и сейчас. Стоило разобраться с рос Зарис и посетить родной дом матери Ти в поисках нужных книг и доказательств того, что люди причастны к трагедии прошлого. Насколько я успела узнать, это была массовая резня на всем континенте. Неконтролируемая нежить восстала и перемешалась, превращаясь в жутких чудовищ, которые прошли по землям, уничтожая все живое. Если люди действительно причастны к этой трагедии, стоило привлечь их к ответственности и уменьшить их влияние на магический мир.

– Ты очень категорична, – усмехнулся оборотень, но не настаивал на дальнейшем близком контакте. – Идем к бочке. Нужно нанести белые отметины на лицо.

– Зачем? – я растерялась от подобного предложения.

– Чтобы дух единства не перепутал жениха и невесту с гостями. Измазывая лицо, мы скрываем свое присутствие от него. Все совершеннолетние, кто вошел в брачный круг, – он кивнул на камни, что опоясывали поляну, – должны нанести отметины. Только будущие супруги остаются с чистыми лицами и открытыми сердцами.

Больше меня не нужно было уговаривать измазать лицо. Я готова была нырнуть в бочку всей головой, лишь бы никакой дух не принял меня за невесту.

Мы подошли к одной из бочек, возле которой резвились дети, и встали в очередь. Пусть она и была небольшая, но лезть вперед и толкаться, как делали некоторые подростки, не было желания. Когда место освободилось, я медленно окунула одну ладонь в белую краску. Она оказалась густая и нехотя расступалась под моими пальцами, тягуче обхватывая каждую фалангу.

– Что это?

– Меловой раствор. Безопасен, даже полезен, – ответил Лисиил и перехватил мою испачканную руку за запястье. Я только собралась провести краской по собственному лицу, когда он остановил меня.

– Почему ты…

Оборотень не ответил, он медленно поднес мою ладонь к своему лбу, закрыл глаза, после чего приложил руку к коже и осторожоно провел через все свое лицо по диагонали. Пальцы оставили пять прерывистых, но четких полос. Веки, нос, губы и щеки – я отметилась везде.

– Нельзя наносить краску самому. Нужно показать, что ты занят. Для этого кто-то другой должен оставить отметины на твоем теле. Это известно даже маленькому лисенку! – поддел меня оборотень.

– Если твои лисята такие умные… – Я обвела взглядом молодняк, унесшийся ближе к алтарю. Возле бочки остались только мы. – То почему бы им не учиться в нашей академии? У нас отличная программа и спонсирование.

Это был обычный вопрос, за которым неожиданно оказалось гораздо больше смыслов и проблем. Лив Цуне нахмурился и попытался разглядеть что-то в моих глазах.

– Ты шутишь? – с сомнением уточнил он.

– Немного, но что так напрягло тебя? Уверена, что твой народ талантлив, но, как и некоторые другие, предпочитает обучать своих отпрысков дома или в локальных школах. Неужели оборотни настолько предвзято относятся к нашей академии?

– Туна, нас не берут в академию Темных и Светлых искусств, – уверенно заявил лис.

– Что за чушь? Ты же учишься. – Он явно решил меня разыграть.

– Да, два оборотня на весь пятый курс. На втором сейчас вообще ни одного нашего представителя.

– Так разве ж это вина академии? Это оборотни не хотят отпускать своих на обучение в другую страну, – совершенно серьезно заявила и разукрасила шею и часть груди лиса, так как неприятно было чувствовать сырую краску на своих пальцах. Хотелось поскорее от нее избавиться.

– Нет, ты точно издеваешься. – Лисиил всплеснул руками. Это он о том, что я нагло измазала его всего в краске или… – Пять процентов, лив Розалия!

Он поднял руку и показал мне раскрытую ладонь. Похоже, демонстрировал те самые пять процентов пальцами. Однако даже после этого я не понимала, о чем он говорил.

– Поясни, пожалуйста. – Я нахмурилась. Новоприбывшие оборотни оттеснили нас от бочки, что было к лучшему. Меньше будет свидетелей у нашего разговора.

– Только пять процентов из всех поступивших в академию Темных и Светлых искусств могут быть оборотнями. Это около трех-пяти студентов из всего потока. И даже эти места отдают людям, эльфам и дроу, если они лучше сдали вступительные. А они сдают лучше, ибо предвзятость к моему народу неискоренима среди людей. – Лис был раздражен. Казалось, скоро из его ноздрей повалит пар.

– Но при чем здесь люди?

– О боги, Туна! Да вся комиссия на вступительных экзаменах состоит из людей и парочки эльфов. Нас просто режут на экзаменах, чтобы отдать места своим. Ты серьезно об этом не знаешь или притворяешься?

О, лис был в ярости. Я еще не видела его таким. Даже когда мы сражались с полчищем химер и не верили, что доживем до утра, Лисиил держал себя в руках. Похоже, эта тема была для него болезненной. Но что это еще за правило пяти процентов? В свое время я потратила уйму сил на то, чтобы привлечь инонародных студентов, а теперь их не допускали до обучения? Что вообще происходит в этом пионовом будущем?! Хвойные шишки, когда академия перешла во власть людей?

– А ты? – я не стала уточнять и тратить слова. Лисиил и так меня понял.

– А я наследник рода лив Цуне и один из сильнейших магов огня на континенте, Туна. Они не могли не взять меня, – уверенно заявил оборотень. И он не преувеличивал. Я видела его мощь.

– А второй? – я имела в виду еще одного студента пятого курса, что был на другом потоке.

– Принц лив Грейи из волчьих. Ему они не могли отказать по политическим причинам. – Его рот искривился в злой ухмылке, так не похожей на его обычную, насмешливую и добрую.

– Драконы и демоны? – тихо, будто боялась, что кто-то услышит мой вопрос, спросила я.

– Демоны тоже пять процентов от общего числа. С драконами договор об инвестициях в страну провалился, соответственно…

Договаривать ему не нужно было. Ни один дракон не мог учиться в академии Темных и Светлых искусств – вот что это значило. Все мои благие намерения по развитию магии и обмену знаниями между разными народами обратились в политические интриги и в кто больше денег заплатит за эти знания. Кошмар! Куда, терновник задери, смотрели Родерик и Филимон?!

От разочаровывающего открытия меня отвлек перезвон колокольчиков. И это были не металлические объекты, а цветы, усеявшие поляну. Кажется, это был не первый звон, который я расслышала, но два предыдущих были короче и тише. Последний же смог добраться до моего сознания. Все вокруг затихло, перестала носиться и визжать ребятня, а взрослые обратили свой взор к арке, которая внезапно начала слегка светиться голубым.

– Рассвет, – тихо выдохнул Лисиил. – Дух явился. – Он перевел взгляд на меня, и его глаза наполнились ужасом. – Волчий сглаз, ты без краски!

В этот момент я тоже вспомнила, что никакой защиты от духа единения на мне не было. Нас достаточно далеко оттеснили от бочки с краской, чтобы успеть исправить это упущение вовремя.

– Гр-р-р! – зарычал лис и бросился к бочкам, расталкивая завороженных свечением арки сородичей. Колокольчики затихли, погружая поляну в тишину.

Лисиил успел только окунуть ладони, когда алтарь тоже засиял и выпустил на поляну огромного рыжего лиса. Животное светилось и было бестелесным, будто сгусток огненных всполохов, однако черты духа были четкими. Я хорошо смогла это рассмотреть, ибо великий лис-прародитель неотвратимо приближался ко мне, прожигая своим золотым взглядом.

Суккуленты-сантименты! Вот и конец моему цветочку…

Я не сводила взгляда с духа, что неотвратимо приближался ко мне. Его поступь была легкой, неспешной, а почва под его лапами цвела после касания. Это было завораживающее и одновременно пугающее зрелище. Я стояла без защиты, без покрова краски и без кого-либо рядом. Не хотелось думать, что древний прародитель почуял мою душу в чужом теле и планировал вырвать ее своей божественной силой, однако это было самым правдоподобным объяснением. В конце концов, жених и невеста тоже были по понятным причинам без краски на лицах и стояли гораздо ближе к алтарю, чем я. Почему же древний прародитель не обратил свое внимание на них?

– Что происходит…

– Почему? – раздавались шепотки вокруг.

Дух дошел до меня. Он уже тянулся своим длинным носом в мою сторону в желании коснуться груди, его глаза горели золотым огнем и решимостью, когда внезапно все исчезло. Мой взор перекрыло что-то теплое и слегка влажное, приникая к лицу от одного виска к другому. Прохладная крупная капля упала на щеку и очень медленно поползла к подбородку, так и застыв на полпути. Это точно была не вода. Землистый особый запах говорил о краске, которая еще совсем недавно была на моих руках. Кто-то очень вовремя закрыл мое лицо широкой, недавно окрашенной ладонью, пряча облик от древнего лиса.

Пальцы на моей коже слегка разошлись, захватывая больше пространства, но при этом щель между ними снова открыла мне обзор. Я видела ограниченно, но и этого было достаточно, чтобы понять: дух потерял ко мне всякий интерес, стоило кому-то так неординарно скрыть меня от его магического взора.

– Смотри, – хриплый шепот на ухо. – Это красивый ритуал.

– А можно… – Я осторожно коснулась ладони незнакомца на своем лице, намекая, что меня уже можно отпустить.

– Нет, – категоричный, резкий ответ. Теплая широкая грудь прижалась к моей спине и шее. Обнаженная грудь!

– Что? – Мое дыхание на миг сбилось.

– Только моя ладонь стоит между тобой и прародителем. Краски слишком мало, чтобы скрыть твою сущность, и она почти полностью высохла. Стоит мне убрать руку, и ритуал будет сорван, а что будет с тобой после этого, Туна, даже страшно представить, – незнакомец говорил уверенно, а еще он знал мое имя. Его голос казался мне смутно знакомым и вызывал глубоко внутри раздражение.

– Так что, убрать? – На миг чужая рука слегка отстранилась от моего лица, но недостаточно, чтобы полностью разорвать прикосновение. Я тут же прихлопнула мужскую ладонь своей, удерживая ее на месте.

– Благодарю, мне и так хорошо, – поспешила уверить незнакомца я.

– Тогда наслаждайся, – этот шепот вышел слишком интимным, слишком проникновенным. Мне снова открылся обзор на ритуал сквозь чужие пальцы. И непонятно было, о чем говорил мужчина: о свадебной церемонии или же о его телесном контакте со мной.

Однако долго раздумывать над этим у меня не получилось. Меня отвлек ритуал. Дух вернулся к алтарю и величественно сел на него прямо перед брачующимися. Черноволосый мужчина, одетый только в легкие штаны и без каких-либо меток, встал перед лисом, достал из-за пояса белый нож, полностью выточенный из кости какого-то животного, и полоснул себя им по ладони. На коже мгновенно проступила алая жидкость, быстро растекаясь по поверхности. Великий дух единства перевел свой взгляд на ладонь мужчины, после чего наклонился и слизал бесплотным языком все, что ему принесли в жертву. Когда лис отстранился, на месте рассечения осталась только розовая полоса новой кожи. Дальше была очередь невесты. Жених взял ладонь возлюбленной в свою, мягко погладил ее сердцевинку большим пальцем, а потом одним быстрым движением нанес порез. Рыжая молодая девушка вздрогнула, но после ее плечи расслабились, и она одарила своего избранника мягкой улыбкой. Великий лис проделал с невестой то же, что и с женихом, – слизал всю кровь, заживляя тем самым рану.

Неожиданно все гости на поляне опустились прямо на землю: кто на колени, кто просто сел, а были и те, кто не преминул даже лечь. Талии коснулась рука, заставляя меня покрыться мурашками. Слишком необычной была ситуация, слишком приятными оказались прикосновения.

– Нужно сесть. – Меня потянули вниз, осторожно придерживая, чтобы я не свалилась на землю кулем. Теперь я оказалась в плену ног незнакомца и была вынуждена чувствовать не только его голую грудь и ладони на теле, но и горячие бедра, прижимающиеся к моим.

Это настолько сильно впечатлило меня, что я растерялась: куда девать руки?! На свои ноги, как прилежная ученица? Может, сложить на груди, как вечно строгая учительница, или, как смелая раскрепощенная женщина, на колени незнакомца, которые так удачно находились по бокам, будто призывали так поступить? И я бы выбрала ноги мужчины, если бы это не вынуждало меня опереться о его обнаженную рельефную грудь. Мышцы и их мнимая мягкость отлично чувствовались даже спиной.

– Откинься, так будет лучше видно, – незнакомец хрипло выдохнул это мне на ухо и мягко надавил ладонью на лоб, укладывая мою голову себе на плечо. И правда, так было лучше видно и удобнее сидеть, но я никак не могла расслабиться в этих вынужденных объятиях. Наоборот, все тело будто задеревенело.

– Связь… Связь… – шептали с разных сторон невпопад, создавая непоследовательное эхо по всей поляне.

– Чего они хотят? – поддавшись всеобщему благоговению, я не повышала голос, а говорила почти на грани слышимости.

– Знать, – короткий, тягучий ответ. – Будет ли одобрен союз? Появится ли связь?

– А она может не появиться? – мне действительно было интересно.

– Если дух сочтет, что эти двое не подходят друг другу, то просто растворится в воздухе. Тогда союз будет недействительным и влюбленным придется разойтись. Но они сами пошли на этот риск, желая не простого житейского брака, а магического. Уверен, они осознают возможные последствия, – он говорил прямо мне в ухо, шевеля своим дыханием волосы на моем виске и почти касаясь кожи губами. Слишком интимно и пугающе трепетно.

– А если он одобрит союз? – не смогла удержаться от еще одного вопроса я. Сложно сказать, что больше мной двигало: любопытство или желание снова почувствовать чужое дыхание и трепет внутри.

Незнакомец прижал меня к себе сильнее, обхватив за талию, и как-то нетерпеливо и горячо выдохнул, потеревшись носом за моим ухом:

– Сейчас узнаешь.

Это было сказано как-то хищно, с предвкушением, и я бы наверняка переспросила, но возле алтаря под аркой начало происходить что-то невероятное. Дух-лис засверкал всеми цветами радуги, и его свет имел своеобразный кристальный звон, наполнивший всю поляну и проникающий куда-то в самую душу. Внутри неожиданно стало тепло, потом горячо, и захотелось смеяться, бегать и касаться всех, до кого дотянется рука. Желание нарастало, а рука смогла дотянуться только до незнакомца позади. Стоило пальцам коснуться обнаженной груди, как захотелось большего. Теснее, сильнее и интимнее. Губы опалило чужим выдохом, и я тут же нашла выход своей жажде прикосновений. Поцелуй. Кожа к коже, одно дыхание между нами и желание не прекращать это безумие никогда. Касание теплого языка к языку, борьба и обоюдные переплетения мягких и страстных движений. Хотелось вдавить мужчину в себя, пустить под кожу, чтобы он растворился там и принес удовлетворение. Поцелуй перерос в неистовый, жаркий и страстный – такой, какого никогда у меня не было ни в этой, ни в прошлый жизни. Чужой язык прошелся кончиком по нижней губе, зубы остро прикусили следом, и легкая боль мгновенно отрезвила разум.

Я дернулась от горячих губ, разрывая единение тел. Это было даже в какой-то мере болезненно, будто тысячи только протянувшихся между нами нитей резко порвали. Неприятное чувство пустоты и сожаления легло тяжестью на плечи.

– Что… – я задыхалась, не находя нужных слов.

– Тш-ш-ш. – Мое лицо обхватили такие знакомые ладони, а чужой лоб коснулся моего. – Это эйфория от только что установленной связи между парой. Просто накрыло отдачей. Ты не сделала ничего ужасного. Просто откат.

Я неверяще покачала головой, с трудом осознавая, что буквально минуту назад залезла на бедра мужчины и начала его нагло целовать. Глаза никак не хотели фокусироваться на лице моего спасителя.

– Тише, не нагнетай. Посмотри вокруг, – прошептал мужчина и оставил легкий поцелуй на моих губах, задерживаясь там чуть дольше, чем я ожидала.

Я послушалась и осторожно окинула поляну плывущим от эмоций и всего пережитого взглядом, натыкаясь на сцепленные фигуры, переплетенные тела и соединенные в поцелуях уста. Со всеми на поляне, кроме ребятни, происходило подобное сладкое безумие. Накрыло всех. Похоже, кто до кого дотянулся, тот и стал невольным партнером на эти несколько минут безумного слияния. Вот почему в основном все оборотни стояли парами или группами. Наверняка они понимали, что их ждало в конце ритуала.

– Это величайшая честь и наслаждение – попасть под чары единения во время брачного древнего ритуала. Не всех допускают сюда, но все хотят пережить это. Снова и снова… – Теплые губы коснулись моей щеки, не спеша разрывать контакт. Это пришлось сделать мне.

Я нехотя отстранилась и взглянула на своего невольного партнера по попаданию в эйфорию. Зрение практически восстановилось, а вот мозг, наоборот, повторно отказал.

– Не может быть. – Меня затрясло. Это было просто невозможно. Черные волосы, темные, затягивающие в свою бездну глаза и такое знакомое выражение лица.

– Лив Розалия, это даже как-то обидно, – со смешком отозвался мужчина. – Я тебя спас, ответил на вопросы, а ты от меня сейчас сбежишь на другой край поляны, стоит мне тебя отпустить. – Он широко и нагло улыбался. – А ведь это ты на меня накинулась.

– Магистр дэс Дариан… – помертвевшими губами произнесла я. Стоило имени вырваться наружу, и это стало реальностью.

– Он самый. Во плоти. – И меня щелкнули по носу, пытаясь вывести из подобия шока. Попытка не удалась.

А за правым плечом главы академии стоял пораженный и совершенно растерянный Лисиил с руками по локоть в краске. Вот и побывала на свадьбе оборотней.

Я не знала, что говорить или что делать. Единственное, что пришло мне в голову, – это вскочить с колен некроманта, да поскорее. Оставаться с ним в близком контакте было странно, непривычно и смущающе.

– Как тебе ритуал? – магистр весело заговорил, наклонив голову и смотря на меня снизу вверх.

– Своеобразный, – с сомнением выдохнула я.

– Согласен. Но мне все равно понравилось. – Он как-то загадочно улыбнулся и одним рывком поднялся на ноги.

Я старалась не смотреть на подтянутый голый торс, а особенно на перекатывающиеся на груди и животе мышцы. Только в лицо или не ниже подбородка. Губы тоже старалась обходить взглядом. Дэс Дариан был до противного хорошо сложен, и эту информацию я предпочла бы не знать.

– Что ж, может, нам стоит… – договорить некроманту не дал Лисиил.

Он подошел ко мне со стороны главы, молча поднял руки к лицу и оставил несколько белых разводов на моих щеках и подбородке.

– Не стоит расслабляться. Лучше скроем твое чудесное личико. Вдруг нашему духу единства ты слишком приглянулась? – с нежностью произнес оборотень, мягко оглаживая мое лицо.

– Вот не надо мне подобной чести! – ужаснулась я, мягко уворачиваясь от последующих прикосновений.

– Лив Цуне, не ожидал, что вы воспользуетесь отгулом в честь свадьбы сестры. Не так давно вы однозначно отказывались, – голос магистра заледенел.

– Магистр, не ожидал вас здесь увидеть. – Оборотень наконец обернулся к главе и изобразил удивление. Однако всем из нас было очевидно, что лис лукавил. Он узнал некроманта сразу, просто своим появлением пытался спасти меня от общества Родерика. – Сестра настояла на моем присутствии.

– На вашем, не сомневаюсь. – Улыбка мужчины все больше напоминала оскал. – Но что здесь делает лив Розалия? Ей отгул никто не давал.

Короткий взгляд в мою сторону, и я поняла, что лучше не вмешиваться. Что-то происходило между этими двоими, чего я не могла полностью понять. Будто на словах происходил один разговор, а ментально, с помощью глаз и невербальных действий, совершенно другой.

Значит, оборотню одобрили отгул в неположенный день из-за свадьбы родственницы. Это многое объясняло, но не то, почему я находилась вне академии вместе с лисом.

– Титуниали моя спутница, которая сопровождает меня на празднике. Согласно нашим обычаям, я не мог явиться без пары. Вам должно быть это известно, магистр, раз вы здесь, – Лисиил говорил спокойно, но какое-то двойное дно у его слов не давало мне покоя. – Где же ваша спутница, если разрешите поинтересоваться?

За спиной Родерика и правда стояла девушка. Она нервно теребила свой сарафан и от досады кусала губы. Ее глаза блестели от обиды, но она все еще держалась. Неужели это она должна была сидеть на коленях магистра и исступленно целовать его? А вышло все наперекосяк.

– У лив Розалии не было отгула. Вы не имели права похищать студентку академии ради ваших личных дел, – глава проигнорировал вопрос о спутнице, возвращаясь к вопросу обо мне. Вот тут я уже не могла молчать.

– Никто меня не похищал, – честно призналась, делая шаг вперед. Еще не хватало того, что лиса выгонят из академии из-за меня. Оборотней и так в ней мало, не стоило сокращать это количество еще больше.

– Неужели? – Родерик сложил руки на груди, и от него повеяло властностью и высокомерием. А ведь всего пару минут назад был таким мягким, теплым и нежным. Вот что природная магия единения делает с существами, даже такими неисправимыми, как глава. Воистину чудо!

– И у меня есть отгул. Если вы помните, то в прошлый раз я не воспользовалась им, так как попала в лазарет с отравлением, – очень не хотелось напоминать о том дне, но выхода не было. Сейчас мы с Лисиилом были по одну сторону баррикад.

– Помню, лив Розалия. – Он хищно улыбнулся. Мне стало нехорошо. – Интересный был побочный эффект у вашего отравления – непомерное любопытство и тяга к нарушению правил.

Да, он знал, что я подслушивала совет. И сейчас маг очень толсто на это намекал, ведь меня так и не наказали за это. Впрочем, доказательств у магистра не было, только его правильные догадки.

– Родерик, может, стоит уже поздравить молодых? – вопрос, произнесенный бархатным женским голосом, остановил наши яростные гляделки.

К нам все же подошла та девушка, что так отчаянно смотрела на главу. Казалось, он был ее миром, и кто-то только что попытался его разрушить.

– Скоро, Виола. Сейчас мне нужно разобраться со своими студентами, – безразлично отозвался некромант, лишь слегка повернув голову в сторону собеседницы. Взгляд же его все еще был прикован ко мне.

– Так это твоя студентка?! – Было видно, что девушка ошарашена и уязвлена. Наверняка думала, что глава предпочел кого-то достойного ей, но никак не сопливую магиану.

– Виола, давай не сейчас, – магистр почти закатил глаза.

– Виола лив Скай, – представилась девушка, гордо протягивая мне руку. Подобные приветствия были приняты между магами, но никак не между аристократией, что навело на мысли о роде деятельности этой девушки. – Высший маг жизни.

Чего и следовало ожидать. Это была далеко не девушка, а давно взрослая женщина, раз смогла получить титул высшего мага. Интересно, чем она занималась? Возможно, я смогла бы затащить ее в штат преподавателей. Подобными кадрами не разбрасываются.

– Титуниали лив Розалия, пятый курс, выпускница, – дружелюбно сообщила я. Нужно было налаживать связи, а то после моей смерти в академии творилось чертополох знает что!

– Вы так юны, – сказала девушка с непонятной мне интонацией. Вроде не комплимент, но и не оскорбление. Ненавижу социальное взаимодействие, оно постоянно вызывает во мне непонимание и растерянность.

– Виола, это не светская беседа. Это мои студенты, я глава академии, и мне нужно закончить с ними разговор. Наедине. Не могла бы ты пока взять подарок и подождать меня у арки? – Глава не был доволен поведением своей спутницы. Непонятно почему, ведь это именно ей следовало злиться.

– Еще мгновение назад ты засунул язык в одного из своих студентов. Это был такой приватный разговор? – прошипела девушка, но быстро взяла себя в руки. Она глубоко вдохнула, успокаиваясь, и посмотрела в мою сторону. – Надеюсь на повторную встречу, лив Розалия.

Лисиила эта великолепная, но немного нестабильная в эмоциях блондинка удостоила лишь вежливым взглядом. Представиться оборотень попросту не успел.

Я же стояла ни жива ни мертва. С такой стороны я еще не рассматривала недавний поцелуй с магистром. Прозвучало это крайне смущающе. А этой Виоле палец в рот не клади. За словом в карман не полезет.

– А ведь она права. Вы очень своеобразно ведете… диалог, – не удержался оборотень. – Прошу простить мою наглость.

И пусть лис тут же извинился, было очевидно, что даже если переиграть все, он повторит свои слова с удовольствием.

– Нам пора к моей сестре, магистр. Я надеюсь, что разговор подождет до академии, – лихо свернул беседу лив Цуне, цепляя меня под локоть и утаскивая куда-то к другому краю поляны.

– К началу занятий вы должны быть в академии! – последнее, что я услышала от дэс Дариана, когда веселящаяся толпа оборотней скрыла нас от тяжелого взгляда мужчины.

***

– Во что ты меня втянул?! – шипела я на ухо Лисиилу, как горная разъяренная кошка, пока он уводил меня подальше от главы академии.

– Откуда ж мне было знать, что он заявится сюда? – недовольно ответил оборотень. По интонации было понятно, что визит дэс Дариана на свадьбу оборотней оказался неожиданностью и для него.

– Что он вообще здесь делает? Разве ваш народ не скрытен?

Мне даже было обидно, что я столько лет пыталась попасть хоть на малюсенький ритуал оборотней, а Родерик оказался на нем будто походя. Уверена на все сто, что этот мужлан не оценил уникальности того действа, что увидел. Но откуда он знал о том, что дух не увидит меня, если закрыть лицо выкрашенными в меле руками? Неужели это была не первая свадьба оборотней, на которой ему посчастливилось побывать?

– Он знаком с моей семьей. – Лис скривился, останавливаясь у края поляны, прямо перед камнями из древнего круга. – Я вроде как сын вождя.

– Рада за тебя, – не впечатлилась я. – Откуда дэс Дариан знает так хорошо твою семью?

Забавно, конечно, что мне удалось подружиться с наследником лисов, но вот связь главы с оборотнями меня волновала куда больше. В прошлом никто из нас не имел подобных полезных знакомств. По крайней мере, я не знала об оных.

– Что-то вроде дружбы между великими родами, – нехотя признался лив Цуне. Было видно, что он не хотел отвечать.

– Дэс Дариан сирота. Какой, к кактусам, великий род?! – не сдержалась я, после чего резко закрыла рот. Вот этого Туна точно не должна была знать.

Только я и Филимон знали, что Родерик не имел семьи. Когда мы с ним столкнулись, парню было всего шестнадцать, и он работал в театральной труппе, которая подобрала его на улице. Беден, как храмовая мышь, силен в магии, как высший некромант. Это-то и привлекло моего учителя. Мальчишка был не обучен и мало понимал, какая сила таилась в его тщедушном теле.

Мне было пятнадцать, когда я остановилась на площади одного из городов, заинтересовавшись необычным выбросом сырой магии. Родерик как раз поднял десять скелетов и заставил их играть целую пьесу, в то время как остальная труппа говорила за невольных актеров. Помню, как загорелись мои глаза. На тот момент настоящих некромантов было не так много, а я уже ощущала в себе тягу к черной магии. Филимон хоть и был из темного рода, но некромантией владел слабо. Зато черное пламя и управление стихиями были у него на высшем уровне.

Я простояла на той площади до самого конца представления, а потом ворвалась в старый фургончик на колесах, что был и сценой, и гримеркой, и домом для труппы, и нагло выволокла Родерика оттуда за руку. Не помню точно, что говорила ему, но была готова оглушить и тащить на спине, если он собирался воспротивиться. На тот момент мне настолько надоело общество рассеянного и ветреного дэс Эриари, что мне нужен был союзник в моем практически самообучении.

Филимон взял в ученики мальчика сразу. Тогда я думала, что это начало отличного тандема и дружбы на века. Как же я ошибалась. Дэс Дариан окреп, набрался высокомерия и начал постоянно надо мной издеваться и соревноваться во всем! Ни о какой дружбе или совместном деле не шло и речи. К двадцати годам он настолько сильно меня бесил, что я просто ушла. Бросила и учителя, и его посреди леса, где мы заночевали во время путешествия.

Не помню точно, из-за чего мы поссорились, но помню, чем все закончилось. Тогда я так разозлилась, что сказала:

– У тебя никогда не будет семьи! Ты не способен любить. Мне жаль девушку, что выйдет за тебя!

– О, значит, ты признаешь, что кто-то все же выйдет за меня? – со злой улыбкой парировал парень, нависая надо мной. Я терпеть не могла, когда он давил своим ростом и заматеревшей фигурой. Это был подлый прием.

– Не выйдет! А если ты все же кого-то одурачишь, я открою ей глаза на твою гнилую натуру. Я не позволю тебе испортить жизнь бедняжке!

– Расстроишь свадьбу? Как благородно, лив Лайлак. Настоящая цветочная фея! Спасет красавицу от чудовища, – плевался ядом дэс Дариан. – Вот только я не чудовище.

– Самое настоящее! Ты не даешь мне жить. Я проклинаю тот день, когда привела тебя к Филимону! – не сдержалась я и выдала свои самые темные чувства и мысли.

– Что ж, – почти тихо произнес маг. – Чтобы не дать мне испортить чью-то жизнь, тебе придется вечно быть рядом. Как же ты это переживешь с такой-то неприязнью ко мне? – Он резко усмехнулся, возвращаясь к своей излюбленной манере дразнить меня.

И это была правда. Филимон был единственным моим опекуном много лет. Он был моим учителем, примером и почти что родителем. Я не могла его бросить, а Родерик не собирался уходить. По всему выходило, что мы были связаны навечно. Чокнутая семейка, которая на деле семьей никогда не являлась.

Тогда я не выдержала осознания, что связана с этим человеком не только на время обучения, но и на всю жизнь. Избавиться от его общества надолго мне не представлялось возможным в будущем, если все оставить, как было, но я решила попытаться, даже если это значило уйти от учителя. Поэтому я сбежала, чтобы проветрить голову и отдалиться. Надолго ли, я не знала, но не планировала возвращаться скоро. Тогда это казалось хорошей идеей, но не сейчас. Знай я, что произойдет, никогда бы не покинула ту стоянку. Цена за очищение от плохих мыслей оказалась непомерно высока. Наверное, именно поэтому я больше никогда не устраивала серьезных ссор с дэс Дарианом, а находила компромисс. Холодный расчет, терпение и игнорирование – вот и все наше общение после инцидента.

В ту ночь погиб Филимон. Из-за меня…

– Он не сирота, – выдернул меня из воспоминаний голос Лисиила. Оборотень смотрел на меня с легким замешательством.

– Правда? А мне казалось, что у магистра нет родственников. – Я мило улыбнулась, пытаясь списать все на свою неосведомленность и глупые предположения.

– Кхм, – лис кашлянул и как-то стушевался. – Есть, но не думаю, что это я должен о них рассказывать. Сделаем вид, что я ничего тебе не говорил. Тем более что я и сам не знаю, из какого он рода. Идем. – Он накинул мне на плечи куртку, верхнюю одежду мы оставили здесь ранее, и потянул за границу камней. – Пора возвращаться, если хотим успеть на занятия.

У меня были смешанные чувства относительно всего произошедшего. С одной стороны, я радовалась, что попала на ритуал, а с другой, я была в полной растерянности относительно Родерика. Он не был похож сам на себя. Посещал свадьбы, целовался со студенткой, водил дружбу с оборотнями и… завел семью. И кто эта Виола?

Мне было о чем подумать.