Чтобы желания сбывались

1

Тёмная пещера с высокими сводами глотала катящееся впереди эхо шагов. Группа из нескольких человек шла, пробивая себе путь во мраке лучом карманного фонарика.

— Это должно быть здесь.

Слабенький синеватый лучик света лизнул морщинистую стену пещеры и осветил лицо Аннаки Кравиц. Она погасила фонарик.

— Нормальные колдуны всегда заседают в темноте? — раздался за её спиной насмешливый голос Крайста. Аннака улыбнулась, и эту улыбку можно было ощутить кожей, точно так же, как прохладный сквозняк пещеры или лёгкий запах сырости. Она сняла плащ и, не глядя, бросила его на руки Билла.

— Нет. Выключайте свои адские дозиметры. Сейчас всё будет. Как в старые-добрые!

Судя по движению воздуха, она раскинула руки. Сквозняк стал постепенно усиливаться, крепнуть, превращаясь в ветер, в нём появились оттенки запахов прелой листвы и грибницы, неповторимых запахов щедрого влажного леса… В один миг на стенах пещеры зажглись в разных местах свечи в старинных канделябрах, закреплённых в камне, и стало совсем светло.

— Почти ничего не изменилось, — сказала Аннака, проводя рукой по поверхности практически идеально круглого нешлифованного толстого каменного блина, лежащего на полу пещеры.

Кирочка подошла сзади и тоже, не сдержав любопытства, погладила ноздреватый камень.

— Осторожно, — предупредили её из-за спины.

Пещера была просторная, с удивительно высокими сводами, из неё в разные стороны вело несколько широких коридоров.

— Это и есть знаменитый Круглый Стол? — спросила Кирочка.

— Не совсем… — отозвалась Аннака, — но не всё потеряно, сейчас мы приведём его в божеский вид!

Она снова взмахнула рукой. Каменный блин моментально высох, очистился от наростов плотного зелёного мха и стал совсем ровным. Невидимая кисть белой краской жирно начертила в его центре круг и разделила его на четыре сектора.

— Вот блоки магических специализаций, — сказала Аннака, предвосхищая вопросы. — Колдуны рассаживались в соответствии с ними. Вещество или материя, первый блок, энергия — второй, информация — третий и… последний блок, насколько мне известно, всегда пустовал… пространство-время… Вот я, например, могу легко управляться со стихиями, с окружающими предметами — это вещественная магия, Вассери — Аннака кивнула на большеголовую негритянку, стоящую позади Кирочки, — свой человек среди привидений, духов усопших, демонов и прочего — это энергетическая магия, а Курб — маленький толстяк польщённо приосанился — владеет многими техниками управления волей, переноса сознания и предсказания событий — это магия информационная. Но, вообще говоря, чистых специализаций среди современных колдунов почти не встречается. Мы все умеем понемногу и то, и другое, и третье…

— А последний блок? — тихо спросила Кирочка.

— Преобразование и искажение пространства, изменение хода событий, материализация мыслей… — ответила Кравиц, — колдуны этой специализации появляются на свет крайне редко, и они, как правило, очень слабые. Это опасная специализация. Нарушения стабильности пространства несут угрозу для всей Вселенной…

— Эрн, — догадалась Кирочка.

Тем временем Аннака сделала ещё несколько таинственных движений руками. Над каменным столом возник большой прозрачный шар, он повис в воздухе на приличной высоте, словно люстра, и засветился мерцающим голубым светом.

— Я прошу вас садиться, — возвысила голос Кравиц.

Колдуны начали подходить по одному, выбирая себе места в соответствующих секторах. Кирочка и Крайст стояли чуть поодаль, наблюдая за тем, как через боковые входы проникают в пещеру всё новые и новые приглашённые. Они проходили мимо Аннаки Кравиц, жали ей руку, а потом по очереди садились к круглому столу. Некоторое время спустя почти все места оказались занятыми. Пустовал только четвёртый сектор.

Дождавшись полной тишины, величественным жестом Аннака подняла вверх правую руку. Прозрачный шар под потолком внезапно вспыхнул очень ярко и, спустя мгновение, мигнул, изменив свой цвет на красный.

— Объявляю наше заседание открытым, — провозгласила Кравиц официальным тоном, — Если никто не возражает, то председателем буду я, Магистр Песчаной Розы. А вести протокол поручается Вассери, Магистру Лилового Тумана, — она слегка кивнула в сторону молодой негритянки. Шар под потолком мягко покачивался в воздухе, цвет его снова стал бледно-голубым.

— Теперь я должна объяснить вам, — снова заговорила Аннака, — по какому, собственно, поводу я решила собрать здесь всех вас впервые за сто пятьдесят лет. Дело в том, что…

Шар под потолком беспокойно мигнул ярко-алым, и струйка какого-то загадочного излучения, точно лента, протянулась от него к широкоплечему мрачному колдуну с чёрными глазами и тотчас растаяла в воздухе… Кравиц тотчас повернулась к нему и вежливо спросила:

— У вас есть вопросы или возражения?

— Вопрос… — ответил колдун, вперив в самоизбранного председателя подозрительный взгляд, — почему вы не пригласили Роберто Друбенса? Это не законно. На последнем заседании, согласно сохранившемуся протоколу, председательствовал именно он… Смена Верховного Магистра возможна только после Поединка, а поскольку Роберто Друбенс жив и здравствует, то никто не давал вам права…

— Я знаю, — спокойно ответила Аннака, — но позвольте мне сначала всё объяснить. В сложившихся обстоятельствах…

Шар под потолком снова замигал, тревожно, словно сирена полиции или скорой помощи. Только на этот раз алые ниточки указателей протянулись почти во все концы.

— Я слушаю… Прошу по одному…

Кирочка внимательно следила за лицом Магистра Песчаной Розы. Она восхищалась этой женщиной. Как ей только удаётся сохранять самообладание!

Из-за стола поднялся высокий худой юноша в сером костюме. Он положил правую руку на стол и назвал себя. Потом, подняв глаза на Аннаку, задал свой вопрос:

— Почему посторонние присутствуют на заседании? — Он перевёл взгляд на Кирочку и Крайста, — они ведь не маги.

— Они серые! — Громко пояснила Эрин.

— Ваша привычка выкрикивать с места, Магистр Голубой Грозы, всегда меня раздражала.

Кирочка заметила, как дрогнула тоненькая жилка на виске Аннаки. «Я с тобой», — мысленно произнесла она, стискивая от волнения одну руку другой, глядя на колдунью с восхищением и гордостью.

— А действительно, Кравиц, что они тут делают? — прогнусил ещё кто-то со своего места.

— Они наши друзья…

— Серый колдуну не товарищ!

— Вот посмотришь, как они же тебе наденут на белы рученьки магнитные кандалы!

— Тоже мне, друзей нашла!

Шар под потолком лихорадочно мерцал. В заседании не было больше никакого порядка. Колдуны вскакивали с мест и выкрикивали своё, не давая Аннаке вставить ни слова.

— Куда ты дела Друбенса, интриганка?

— Друбенс — Верховный Магистр!

— Я не сяду на место, пока не позовут Друбенса!

— Сойди с круга, лохудра!

И тут в пещере погас свет. Все свечи разом потухли, будто кто-то огромный дунул на них. Только шар над столом продолжал светиться.

От неожиданности все примолкли и на миг забыли о своих разногласиях. Из мрака в облако зыбкого бледно-голубого света ступила хрупкая фигурка мальчика.

— Я так понял, вы кого-то заждались… Верховный Магистр теперь — я, — сказал Эрн и, легко запрыгнув на каменный стол, прошёлся по краю круга, — поняли, гаврики? — он выдержал эффектную паузу, а потом добавил, — Исполнитель Желаний. Прошу любить и жаловать.

В пещере стояла полная тишина. Только слышно было, как металось, ударяясь о стены, эхо шагов мальчика. Он вышел на середину каменного круга, поправил немного покосившуюся корону, и, медленно обведя взглядом присутствующих, произнёс:

— Круто.

В шаре под потолком замаячили цветные вспышки. Было заметно, что публика порядком взволнована. Временами то в одном конце стола, то в другом, у кого-нибудь срывался беглый осторожный шёпот и тут же тонул в тишине.

Лицо Аннаки Кравиц оставалось непроницаемым. Кирочка вглядывалась в него, словно в лица киноактёров, исполняющих немую напряжённую сцену, пытаясь уловить настроение председателя Круглого Стола и оценить обстановку. Колдунья стояла неподвижно, устремив на Эрна немигающий и оттого немного жуткий взгляд продолговатых изумрудных глаз. Эрн тем временем вынул изо рта жевательную резинку и, преспокойно скатав из неё шарик, швырнул его в темноту. Древняя пещера послушно поглотила этот атрибут цивилизации.

— Круто, — повторил мальчик, — я попал на настоящий Круглый Стол. А мне говорили, что их давно уже никто не проводит. Но очень хотелось взглянуть! — он прошёлся туда-обратно по диагонали круга, — Итак, — Эрн вложил в это маленькое слово столько самоуверенной деловитости, что позабавил некоторых присутствующих, — и какова тема сегодняшнего заседания?

Вопрос был обращён к Аннаке Кравиц, и все сразу взглянули на неё. Магистр Песчаной Розы выдержала небольшую паузу. Она уже успела совершенно овладеть собой и мысленно определилась с тактикой. Сделав небольшой шаг в сторону Эрна, Аннака обольстительно улыбнулась ему.

— Тема нашего сегодняшнего заседания — это как раз вы, уважаемый Верховный Магистр, — сказала она, — Ваше появление здесь, несмотря на всю его внезапность, очень кстати. Я как раз собиралась рассказать о вас нашим могущественным друзьям. Дамы и господа, — продолжила Аннака с нарочитой торжественностью, обращаясь уже к сидящим за Круглым Столом, — мне выпала честь сообщить вам, что магический небосклон совсем недавно озарила самая настоящая вспышка сверхновой. И сейчас вы можете лицезреть перед собой самого могущественного из наших современников…

Она сделала лёгкое и величественное движение головой, как бы поклонившись Эрну. Сидящие за столом молчали, но шар под потолком — тело эмоций, как называли его — делал явным царивший на заседании хаос. Большинство колдунов было напугано — в шаре мельтешили синие, фиолетовые и даже чёрные оттенки, кто-то гневался — шар временами вспыхивал оранжевым и жёлтым, а некоторые просто-напросто ничего не понимали — от этого тело эмоций мутнело, и определить по нему что-либо становилось практически невозможным.

Вдруг в одном из боковых коридоров пещеры послышались бегущие шаги. Все сидящие за столом тотчас обратили свои взоры в эту звучащую темноту — сюрпризов на сегодня было вполне достаточно даже для колдунов. Мгновение спустя в зыбкой ауре тела эмоций, освещающего стол, появилась растрёпанная запыхавшаяся Ехира и бесцеремонно влезла на каменный круг.

— Магистр тревожится за тебя, Эрн. Возвращайся немедленно, — пристрожила она мальчугана, как будто не замечая обращённых на неё взглядов.

— Вот ещё! — возмутился юный маг, — Никуда я не пойду! Мне тут нравится! — он потряс в воздухе скипетром, — Я как настоящий король!

Билл ощутил сначала лёгкое движение воздуха, а потом кто-то нежданно прижался к нему в темноте. В ту же секунду он услышал торопливый шепот Эрин, ухитрившейся под шумок покинуть своё место:

— Простите меня, лейтенант… Я должна была сказать вам, но я так боялась… Ведь это мой сын! Мой мальчик! Мне кажется, что ему угрожает опасность. Прошу вас, лейтенант, защитите его!

Крайст почувствовал прикосновение влажной щеки к своему открытому плечу. Это одновременно и растрогало его, и в очередной раз легонько пощекотало его мужское самолюбие.

— Не волнуйтесь, Эрин, — сказал он, мягко отстраняясь, — мы, конечно, сделаем всё возможное, но, я полагаю, этот молодой человек сам кого хошь натрёт на мелкой тёрке.

Ехира тем временем продолжала настаивать на том, чтобы Эрн отправился с нею. Подросток активно сопротивлялся.

— Нет уж! — восклицал он, размахивая скипетром, — никуда я с тобой не пойду! С меня хватило и отца, которого надо было слушаться! А теперь я вырос и никому не позволю командовать мной! Я тут главный. Я король!

Окончательно убедившись в своем бессилии, Ехира начала раздражаться — она представляла себе недовольство Учителя.

— Негодный мальчишка… — процедила она сквозь зубы, — ты добиваешься того, чтобы тебя прилюдно отшлёпали? — ведьма так разошлась, что забыла о предписанном подчёркнуто-вежливом обращении с юным колдуном, — а ну-ка поди сюда…

В миг очутившись рядом с Эрном, она схватила его сзади за футболку в районе воротника, точно котёнка за шкирку. Сидящие за круглым столом жадно вбирали глазами это захватывающее зрелище. Тело эмоций начинало постепенно зеленеть, приобретая оттенок молодой травы в солнечный день — некоторым становилось весело.

Эрн возмущённо вырвался от Ехиры, отскочил, дивные фиалковые глаза его зловеще сверкнули — все поняли, что сейчас что-то произойдёт.

— Я не буду никого слушаться! — завопил мальчишка, сжимая скипетр, вокруг которого начали разгораться и тихонько потрескивать голубоватые молнии, — Я сам себе господин! Сгинь! Проваливай к чёрту на рога!

Едва Эрн успел произнести последние слова, как рядом с Ехирой пространство вдруг сделалось мутным, по нему пошла мелкая рябь, точно по воде. Потом присутствующим показалось, что оно как будто открыло рот, подобно огромному живому существу и, чмокнув расплывчатыми губами, просто-напросто проглотило растерянную ведьму.

Дружный вздох, продолженный эхом, прокатился по пещере.

— Где она? — изумлённо прошептала Кирочка, вглядываясь в пустое место, на котором только что стояла Ехира. Пространственная рябь уже успокоилась, и окружающая действительность ничем не напоминала о случившемся.

— По всей вероятности, у чёрта на рогах! — с улыбкой предположил Билл, — Вот видите, — добавил он, обращаясь к напуганной и, должно быть, поэтому настойчиво льнущей к нему Эрин, — я же говорил вам, что не стоит беспокоиться. Парень превосходно справляется сам.

От зоркого взгляда Аннаки, председательствующей за Круглым Столом, не укрылось неожиданное перемещение Магистра Голубой Грозы и, судя по едва уловимому движению её красивых широких бровей, оно не пришлось ей по вкусу, но задерживать своё внимание на столь незначительном эпизоде могущественная ведьма сочла в данный момент неуместным, поскольку стремительная расправа с Ехирой вызвала сильный переполох. Многие повскакивали со своих мест, намереваясь спасаться бегством. Кое-кто нашел убежище под самим каменным диском, установленным на нескольких крупных булыжниках. Аннака считала своим долгом прекратить панику.

— Дамы и господа! — провозгласила она, подняв вверх правую руку. — Прошу вас сохранять спокойствие…

Кирочка видела, с каким великим трудом даётся упомянутое спокойствие самой Аннаке, и искренне сопереживала ей. Ещё бы! От прорвавшейся ярости Эрна Кирочкин портативный регистратор, который она забыла отключить, зашкалил и сломался. Теперь его стрелка без толку телепалась туда-обратно, точно ветряк. Кирочка разозлилась. Это ведь уже третий погубленный прибор за текущий год… Не схлопотать бы выговор от полковника Мерроуз… Она нетерпеливо извлекла регистратор из чехла и хорошенько его встряхнула. От бывалых офицеров она слышала, что иногда это позволяет привести обезумевший прибор в чувство. Но сейчас проверенный способ не сработал. Стрелка по-прежнему вела себя не вполне адекватно.

Кирочкин гнев требовал незамедлительных действий. Несколькими энергичными шагами покрыв расстояние, отделявшее её от основной массы собравшихся, она бесстрашно вышла из тени, и, легко запрыгнув на каменный круг, в буквальном смысле выросла перед Эрном, грозно глядя на него широко раскрытыми графитовыми глазами. Билл, на котором гроздью спелого винограда повисла Эрин, не успел остановить её вовремя.

— Что ты наделал? — спросила Кирочка, не сводя с Эрна кипящего яростью взгляда, — Здесь, по-моему, только что стоял человек! — она выразительно ткнула пальцем в то место на круге, где минуту назад находилась Ехира, — куда ты его дел? Знаешь ли ты, что согласно статье двести четыре Магического Кодекса отправление людей в параллельные пространства без их ведома и воли караются весьма строго, и я имею право арестовать тебя немедленно?

Собравшиеся затаили дыхание. Аннака Кравиц, в полной мере осознающая опасность этого предприятия, напряжённо ждала реакции Эрна. Он молчал и не шевелился, но всем присутствующим было очевидно, что именно в этот момент проигрывается кульминационный акт сегодняшней драмы — самое главное всегда незримо, оно происходит внутри, лишь краешком задевая внешний мир… Эрн оставался неподвижным, но внутри него, точно в двигателе заведённого, но не успевшей тронуться автомобиля, бешено вращались тайные шестерёнки. Наконец он медленно, как будто бы преодолевая какое-то сопротивление, поднял на Кирочку свои прекрасные глаза, выражение которых, к большому удивлению многих, утратило недавнюю дерзость. На поясе у Кирочки висели электромагнитные наручники, которые она, несомненно, готова была пустить в ход, но вряд ли именно они стали причиной той поистине волшебной перемены, что превратила Эрна из уверенного в себе самодержца в маленькое виноватое существо.

— Я не знаю… — сказал он тихо, — я ничего не знаю… Она сама пропала…

Кирочка растерялась. Ярость, секунду назад бурлившая и клокотавшая в ней, моментально испарилась. Эрн стоял перед нею весь тоненький, хрупкий, трогательный в своей изящной незавершённости подростка, с длинными-предлинными опущенными ресницами и едва заметным румянцем смущения на нежных щеках.

На некоторое время юный колдун и офицер Особого Подразделения замерли друг напротив друга в центре слабо освещённого каменного круга точно две чёрные статуэтки.

Потом Эрн быстро взглянул Кирочке в лицо, словно ухватил что-то с него глазами, и прежде, чем кто-либо успел опомниться, соскочил со стола и скрылся в темноте. Тело эмоций, на которое никто уже давно не обращал никакого внимания, висело теперь прямо над Кирой и, плавно покачиваясь в воздушных потоках, едва не касалось её макушки. Некоторое время назад оно приобрело красивый бледно-розовый оттенок ранних утренних облаков…

Кирочка огляделась. Со всех сторон на неё устремлялись взгляды таинственно поблескивающих в полумраке точно отшлифованные камни глаз. Ей сделалось неудобно. Так бывает, когда человек, находясь в полной уверенности, что он один, нечаянно обнаруживает свидетеля: чем бы он в этот момент ни занимался, пусть даже невинно почёсывал кончик носа, он испытает неловкость.

— Извините… — зачем-то сказала Кирочка и спрыгнула с круга в темноту.

— Господа… — обратилась к аудитории Аннака, тут же занявшая её место; некоторое время назад колдунье стало ясно, что если она останется на небольшой ступеньке перед кругом, предназначенной для Председателя, никто не будет обращать на неё внимания, грубые нарушения традиций сегодня следовали одно за другим, — Теперь, надеюсь, мы сможем продолжить заседание. Я воздержусь от произнесения запланированной речи, поскольку вы видели всё сами, и ограничусь только незначительными пояснениями…

Тело эмоций снова приобрело привычный вид, став похожим на стеклянный шар, в который напустили тумана или табачного дыма.

— У кого-нибудь есть вопросы или предложения? — спросила она после того, как вкратце рассказала собравшимся то, что было на данный момент известно об Эрне.

— Вопрос только один, — сказал тот самый худосочный юноша, который в начале изволил возмущаться присутствием на Круглом Столе Билла и Кирочки, — а именно: что мы делать-то будем!?

— Давайте рассмотрим все возможные варианты, — предложила Аннака уверенным официальным тоном, — я прошу вас высказываться строго по одному, и не переходить к следующему обсуждению, не закончив предыдущего.

— Магистр Чёрной Смолы, — воскликнула, торопливо опуская раскрытую ладонь на камень, юркая ведьмочка с гладкими чёрно-седыми волосами и треугольным лицом, — я считаю, что его нужно уничтожить. Пока у нас хватит на это сил!

— Магистр Винного Дыма, — снова хлопнув по столу своей узкой ладонью и продемонстрировав всем свои неприятно длинные, словно паучьи лапки, костлявые пальцы с редкими волосками, сказал худой юноша в сером костюме, — я полностью поддерживаю эту точку зрения.

— Но так же нельзя! — воскликнула Вассери, — это слишком жестоко! Убивать только потому, что мы боимся! Ой, простите, я не назвалась, — она положила маленькую чёрную ладошку на холодный камень, — Магистр Лилового Тумана.

— Магистр Голубой Грозы! — взвизгнула Эрин, опуская рядом свою контрастно белую руку, — поддерживаю! Я не дам вам его убить! Это мой сын!

— Тише-тише… — примирительным тоном сказала Аннака, — За всю историю своего существования Круглый Стол ни разу не допустил невинной жертвы. Этого не будет и теперь. Есть ли ещё у кого-нибудь предложения?

— Магистр Облачной Горы, — представился темноглазый колдун, тот самый, что критиковал Аннаку вначале за самовольный созыв собрания без участия Друбенса, — я думаю, что пока будет достаточно просто воспрепятствовать дальнейшему увеличению его Силы. Сейчас она, насколько я могу судить, огромна, но все же ещё не достигла так называемого апокалиптического предела. После этого колдун, как правило, уже вообще не может существовать во плоти.

— Поддерживаю, — Аннака веско опустила ладонь на каменный круг, — на мой взгляд, это самое разумное решение.

— И я поддерживаю… — прогнусил толстяк Курб.

— И мы! — в один голос воскликнули Эрин и Вассери.

— Только как вы это осуществите? — недоверчиво осведомилась Магистр Чёрной Смолы, — Я допускаю, что можно научить ЕГО, — она произнесла это местоимение с почтительным ужасом, — контролировать эмоции и сознательно сдерживать проявления собственной природы. Как известно, любой маг, перестающий практиковать, ослабевает… Его Сила постепенно возвращается к Источнику… Но такое чудовищное Ядро… я боюсь… Источник не сможет принять его. В древних книгах, посвящённых пророчествам о приходе Знамения, сказано, что после рождения колдуна апокалиптической силы Источник просто перестаёт существовать — этот колдун приносит его с собой целиком…

— Но ведь если нет Источника, нет и притока Силы! Логично? Поэтому увеличение могущества не будет бесконечным, — сказал Магистр Облачной Горы.

— Не совсем так… Апокалиптический колдун — он и есть Источник. Он обладает свойством затягивать чужую Силу в себя, — отозвалась Магистр Чёрной Смолы.

— И, к счастью, не только этим свойством, — добавила Аннака, — если он Источник, то и другие могут брать Силу у него…

— Либо с его согласия, либо запрещёнными методами, — вставил свою ремарку Магистр Винного Дыма, похрустывая тощими пальцами. Звук от этого был сухой и хлёсткий, точно от ломающихся хворостинок.

— Запрещённый метод — тоже метод. Во всяком случае, более разумный, чем убийство. Каждый из нас вполне способен забрать часть его могущества себе, используя, скажем «мост»…» — раздался громовой голос Магистра Облачной Горы.

— Поддерживаю! — пробормотал кто-то.

— Неужели вы станете так рисковать? — не унимался тонкопалый колдун, — известно ведь, что при попытке слияния сознаний, если не имеешь ключа, очень мала вероятность попадания, а все древние инструкции по обретению ключей утрачены. Остаётся метод подбора. Но не мне рассказывать вам, что систематические проникновения в параллельные миры ведут к безумию, ведь полностью избавиться от груза чужого сознания даже после того, как его покинешь, невозможно.

— Это так. Но ведь разделение Силы Эрна между нами тем способом, который предлагает господин Магистр Облачной Горы, не единственное решение проблемы, — сказала Аннака, — ведь наша задача не отобрать Силу у Эрна, а научить его жить с ней, не причиняя вреда окружающему миру.

— Была бы она не так огромна, я бы поверил в возможность этого, — вставил Магистр Винного Дыма.

Никто уже не клал ладонь на стол, прежде чем выкрикнуть очередную реплику, порядок заседания нарушился, и каждый участвовал в обсуждении постольку, поскольку ему удавалось пробить своими словами всеобщий гвалт. Всякий стремился вставить свои пять копеек — ещё бы! — принять реальное участие в решении судьбы мира довольно лестно. Только один колдун не высказался ни по какому вопросу и даже ни разу не вышел из тени. Его присутствие для многих прошло незамеченным. Этот колдун был высок, сутул, одет на нём был просторный чёрный плащ с капюшоном. Обсуждение продолжалось, но он неслышно покинул пещеру, скрывшись в одном из боковых ходов.

— Если Сила Эрна больше не увеличится, вполне можно научить его справляться с нею!

— Это только Ядро. Её увеличение неизбежно!

— Ага! — с ехидным смешком вклеил кто-то, — как только он бабу себе найдёт, так нам всем сразу …, — говорящий назвал конец света не самым приличным именем, — Раза в три скачком!

— Господи! Боже мой! Спаси-сохрани! — горестно шептала Эрин, накрыв лицо ладонями, — мой мальчик…

Биллу не оставалось ничего, кроме как попытаться её утешить, дружески приобняв за плечи.

— Вот уж не думал, что вы верующая, — сказал он, надеясь отвлечь расстроенную женщину.

— Я не верующая! — воскликнула она почему-то с негодованием, — у меня просто истерика!

— Понимаю… — Билл ободряюще погладил Эрин по спине, — наши религиозные взгляды во многом совпадают…

— Почему вы усмехаетесь? — спросила Эрин с обидой.

— По статистике о Боге в критической ситуации вспоминают более восьмидесяти процентов людей, искренне считающих себя атеистами, — пояснил Билл с тонкой улыбкой.

Блондинка взглянула на него укоризненно. Колдуны у стола продолжали наперебой спорить о своём. Призывая всех к тишине, Аннака стучала в каменный круг острым каблуком.

— Есть выход! — вопила какая-то ведьма из сектора материальной магии чуть ли не со слезами, она, видимо, считала, и, кстати, не без оснований, что зря никто к ней не прислушивается, — существует древнее заклинание, я, правда, не знаю его, но постараюсь достать, называется «купол целомудрия». Применив его, можно будет не опасаться того, что именуют Вторым Пробуждением…

— Ничего себе гуманизм! Вы вот обвиняете нас в жестокости… — злорадно встрял Магистр Винного Дыма, — а сами собрались на всю жизнь лишить парня главной радости бытия! Я бы лучше согласился на то, чтобы меня убили… или залезли в мозги ко мне без мыла…

— У кого какие приоритеты! — ядовито заметила Вассери.

— На мой взгляд, это самое разумное предложение из всех, прозвучавших сегодня, — решительным тоном председателя подытожила Аннака, — на нём и остановимся. Эрин! — Магистр Песчаной Розы обвела глазами присутствующих, — Эрин!

— Она здесь, — Билл мягко втолкнул блондинку в освещённое пространство. Заметив кокетливую улыбку, которой она его, оглянувшись, одарила, Аннака немного насупилась. Её красивые брови дрогнули, точно два единоборца, стоящие друг напротив друга перед началом боя.

Кирочка тем временем брела всё дальше и дальше по тёмному и прохладному боковому тоннелю пещеры, надеясь настигнуть беглеца. Жидкий голубоватый свет почти разрядившегося аккумуляторного фонарика давал весьма размытое представление о конфигурации этого тоннеля, но идти в нём было удивительно легко, задетые камушки долго и гулко катились, а воздух по мере продвижения становился всё более сырым — тоннель, очевидно, уходил в глубину. Сталактиты и сталагмиты торчали, словно острые зубы в распахнутой пасти гигантского чудовища.

Внезапно свет фонаря упал на гладкую блестящую поверхность. Вода! Коридор здесь обрывался, и дальше каменная тропа продолжала спуск на дно подземного озера, разлившегося в просторном гроте — фонарный луч, рассеиваясь по пути, не доставал до его стен. Эрна нигде не было видно. Он исчез.

Кирочка присела на край большого плоского камня, закурила и всецело предалась своему огорчению. А на что вообще она рассчитывала? Эрн какой-никакой, а всё-таки колдун… У них просто: щёлкнул пальцами и готово. Испарился. Ищи-свищи. Она окунула окурок в холодную чёрную воду. Он сердито зашипел и потух. Вздохнув, Кирочка отправилась в обратный путь.

Эрн, затаившийся в глубокой расщелине, долго смотрел на удаляющийся чахлый светлячок фонаря.

На первый взгляд могло показаться, будто бы он боялся задержания, но это было не совсем так. Что-то другое пугало его. Сама перспектива остаться наедине с Кирочкой в тёмном гроте представлялась ему чем-то невыносимым. Если раньше он вообще не придавал этому значения, то теперь ему почему-то стало стыдно перед самим собой за его сны и за то, что он сразу запомнил в мельчайших подробностях Кирочкино лицо, маленькую родинку-точку над выпуклой верхней губой и большие почти круглые тёмно-серые глаза со щёточками прямых ресниц. Эрн воспринимал как нечто неестественное такую исключительную реакцию на одного единственного человека из многих, прежде он ни с чем подобным не сталкивался, и потому считал своё состояние едва ли не болезненным. Больше всего ранило Эрна то, что он не мог сформулировать относительно Кирочки никаких конкретных желаний. Раньше он всегда знал, чего хочет от людей. Желания были теми маячками, которые помогали ему ориентироваться в окружающем мире, а их осуществление позволяло Эрну постигнуть своё внутреннее содержание, как бы вывернуть себя наизнанку, увидев в материальном воплощении свою душу. Он с детства верил, что самое нужное в человеке это его мечты, и именно они лучше всего дают представление о нём, именно по ним видна ценность этого человека и угадывается та предельная высота, на которую он способен подняться в своём развитии. А теперь маячки неожиданно пропали. Кирочка оказалась чёрной дырой, пропастью, океаном, в котором все они утонули, и поэтому пугала Эрна.

Только убедившись в том, что трепещущее облачко голубоватого света исчезло за поворотом подземного хода, он осмелился покинуть своё укрытие. Пришла пора возвращаться. Юный чародей уже давно чувствовал голод, а Ниобом на ужин ему были обещаны мягкие горячие сырники с изюмом, щедро залитые густым сгущённым молоком.

2

— Ты должна будешь прочесть это заклинание сама, — говорила пучеглазая ведьма, предложившая идею «купола целомудрия», доброжелательно придерживая Эрин под локоть, — Силы у тебя определённо хватит, а то, что ты мать, только поможет делу.

— Вот видите, всё обошлось, — шепнул Билл блондинке с ободряющей улыбкой, а затем повернулся к спасительнице Эрна, — где же нам взять текст этой вашей хитрой мантры? Вряд ли поисковик выдаст нам его по первому запросу…

— Не тревожьтесь об этом, я вышлю его вам по электронной почте.

— Спасибо огромное! Теперь я в неоплатном долгу перед вами! — радостно воскликнула Эрин, и со свойственной ей порывистостью бросилась к ведьме-избавительнице обниматься.

— Ну… ну… ну… рано благодарить… — растрогано бормотала та, безуспешно пытаясь оторвать от себя цепкую, точно кошка, блондинку.

Билл же выгодно использовал этот момент для того, чтобы исчезнуть из поля зрения Эрин. Её неприкрытый интерес начал немного напрягать его. Он протискивался между оживлённо гудящими группками колдунов, намереваясь разыскать Кирочку, и вдруг нос к носу столкнулся с Магистром Песчаной Розы.

— Как изобретательно, однако, судьба сводит нас снова и снова. Затеряться в толпе — это лучший способ оказаться наедине… — сказала Аннака, улыбнувшись загадочно и печально. Билл взял её за оба запястья и слегка притянул к себе.

— Анка, дружище… — улыбнулся он, — любите вы, женщины, одухотворять да очеловечивать! Судьба! Сводит! Мы с тобой принадлежим к часто соприкасающимся друг с другом социальным группам, и это повышает вероятность наших повторных встреч… Только и всего.

— Ну-ну…! — рассмеялась она.

В этот самый момент Эрин освободила-таки жертву своих благодарных объятий и тут же хватилась Билла. Как так — был только что и пропал. Она отправилась на поиски.

Официальная часть встречи подошла к концу; колдуны кучковались и гудели, точно улей перед грозой; в некоторых кружках не утихали споры об Эрне. Стараясь не прислушиваться, чтобы снова не разволноваться, Эрин бойко прокладывала себе путь в этой живой кипящей массе.

Наконец она увидела Билла. И рядом с ним — Аннаку Кравиц. Они смотрели друг на друга, что-то говорили и улыбались. Он держал её за обе руки. Трогательный и нежный жест.

Эрин решительно двинулась по направлению к ним. Между пальцами рук у неё начали с треском проскакивать электрические разряды — верный признак ярости. «Ах, вот как! Стоило мне на минуточку отвлечься, а эта хитрая бестия уже пытается очаровать моего спутника!»

— Мы с Аннакой просто давние друзья… — пояснил Билл, слегка стушевавшись под мечущим молнии взглядом блондинки. Вообще говоря, он находил своё теперешнее положение не слишком удобным, для него оказалось новостью то, что Эрин считает его своим поклонником: вроде бы он не давал ей для этого никакого повода, ничего не обещал, он вёл себя с нею точно так же, как вёл бы себя с любой другой женщиной, оказавшейся в сходной ситуации. Он искренне сочувствовал ей и пытался помочь. Только и всего.

Неужели на Эрин, как и на бедняжку Рахель, тоже подействовали загадочные чары Билла, над которыми он, к своему несчастью, не имел никакой власти? Вдруг его глаза непостижимым образом вновь начали говорить о любви, пока ничего не подозревающий Крайст просто глядел по сторонам? А встретившая этот взор Эрин решила, что сияние любви в нём предназначено именно ей?..

Робкая попытка Билла сгладить остроту ситуации не увенчалась успехом. Электрические разряды между пальчиками взбалмошной блондинки стали только мощнее.

Аннака Кравиц при этом оставалась совершенно спокойной. Ещё бы! Эрин казалась ей просто-напросто глупой девчонкой: она ведь была на добрую сотню лет младше самой Аннаки, и ещё не успела выработать того мудрого спокойствия в отношении мужчин, которое отличает зрелых могущественных ведьм.

— Давай на этот раз не будем портить друг другу причёски из-за пустяка, — примирительно сказала Аннака, — я и не думала уводить твоего кавалера, мы с ним столкнулись случайно, так ведь, Билл?

Он подтвердил слова колдуньи лёгким кивком головы. Но Эрин было уже явно не до доводов разума. Её, что называется, понесло. Как у многих чересчур эмоциональных женщин, у неё существовал некий порог возмущения, перейдя который, она была не в силах остановиться.

— Ничего не выйдет! — взвилась Эрин, её большие светло-серые глаза начали источать зловещий серебристый свет, — Тебе меня не провести! Я видела, как хищно ты на нас смотрела!

На это Аннака не смогла возразить ей; она всегда старалась быть честной, как перед самой собою, так и перед окружающими, и поэтому теперь не смела отрицать, что Эрин, повисшая на Билле, будто кошка на дереве, весь вечер вызывала у неё раздражение. Да и, прямо скажем, не слишком она любила эту суматошную, много о себе воображающую блондинку, которая одним только присутствием учиняла хаос где угодно, а несмолкающей болтовнёй о фигуре, поклонниках и косметике могла, вероятно, вывести из вселенского умиротворения даже погружённого в глубокую медитацию!

Теперь Аннаке очень не хотелось поединка. Она была сильно вымотана собранием, и её заботили куда более серьёзные проблемы, чем необоснованная ревность Магистра Голубой Грозы. Она пустила в ход весь свой дар убеждения, взывая к остаткам благоразумия Эрин:

— Я полагаю, что, несмотря на все наши разногласия, именно сейчас, когда для Круглого Стола настали воистину непростые времена, нам не следует тратить силы на выяснение отношений…

— …Ты просто трусишь! — воскликнула Эрин, растопырив пальцы, искрящиеся электричеством, — То, что ты побила меня в прошлый раз — чистая случайность! Помнишь, ты обещала мне реванш? Защищайся!

Магистр Голубой Грозы сложила руки ладонями внутрь так, что они соприкоснулись только кончиками всех пальцев, и в тот же миг, между ними, точно в гнезде, возникла небольшая шаровая молния; Эрин расцепила пальцы и стала постепенно разводить ладони в стороны, молния начала расти, подчиняясь заданному темпу, а когда она достигла величины футбольного мяча, блондинка резко выбросила руки вперёд, как бы толкая молнию в сторону противницы.

Аннака отреагировала быстро. Она выставила ладони с плотно сомкнутыми пальцами перед собой, как щит, и на расстоянии двух-трёх шагов от неё появилась прозрачная стена, точно занавес из тонкого зеленоватого тюля. Молния, столкнувшись с этой загадочной стеной, слегка растянула её подобно тому, как мяч растягивает волейбольную сетку. Тут же зелёная стена упруго расправилась и отбросила электрический шар в обратном направлении. В тот же миг Эрин красивым движением отвела руку в сторону, и молния, повинуясь ей, круто свернула влево, едва не угодив в лейтенанта Крайста. К счастью, он вовремя успел нагнуться.

— Эй, полегче! — воскликнул он, — да и вообще, девочки, заканчивайте это… Пошутили и хватит. А не то я вас сейчас арестую. Обеих.

Но могущественные ведьмы не обратили на него ни малейшего внимания. Причина поединка имеет значение только до его начала. Они продолжали рисовать руками в воздухе какие-то знаки и запускать друг в друга клочками неизвестной светящейся материи, а ему, виновнику всего этого безобразия, оставалось только уворачиваться от потерявших направление шальных сгустков боевой энергии. И Билл, и Эрин, и Аннака — все трое были настолько поглощены разыгравшейся сценой, что совершенно не замечали устремившихся на них со всех сторон заинтересованных взглядов.

— Ух ты, — вопил, захлёбываясь от восторга, толстяк Курб, — это же настоящая битва Великих Магистров! Как в старые добрые времена! Интересно, кто же победит!

— Я ставлю на Аннаку! — Вассери совсем как ребёнок подпрыгивала на месте и хлопала в ладоши. Даже пожилые колдуны на время оставили свои раздумья и увлеклись необыкновенным зрелищем.

— Поединок Великих Магистров… Ну-ну, — недовольно пробурчала Кирочка, закуривая, — а повод-то какой достойный… — она затянулась и выпустила дым через ноздри, — давайте-давайте, делите в небе солнышко!

У Эрин тем временем кончились молнии, но, не найдя в себе мужества признать своё поражение и пожать сопернице руку, как полагалось, она сопротивлялась из последних сил, пока не рухнула совершенно измученная, на сырой и холодный пол пещеры.

— Поделом задире! — назидательно изрёк кто-то из зрителей.

Самое интересное было уже позади и собравшаяся толпа начала медленно расходиться. У Аннака Кравиц сил оставалось немногим больше, чем у её противницы. Она чувствовала сильное головокружение и застыла на месте, опасаясь рухнуть в обморок при первой же попытке идти. Вассери проворно подскочила к ней и взяла под руку. Кроме того, Магистру Песчаной Розы было стыдно. Уходя, она повернула голову и виновато улыбнулась Кирочке и лейтенанту Крайсту.

Тем временем Эрин пришла в сознание. Она с усилием приподнялась и села. Со своими светло-пепельными волосами стоящими дыбом вокруг головы она была похожа на помятый одуванчик и выглядела очень жалко. И очень трогательно. Она хлюпала носом совсем как ребёнок, который собирается плакать.

— Ну вот… — сказала она сама себе.

Билл подошёл к ней, помог встать на ноги, и, должно быть, уже не опасаясь усугубить этим своё особенное положение в сердце Эрин, успокаивающе погладил её по голове.

— Идти есть силы?

Она кивнула благодарно и как будто чуть виновато.

— Вот и славно… Выход, мне сдаётся, там…

— Нет, блин, ну разве это справедливо, чтобы гран-при доставался проигравшему… — шутливо ворчала Кирочка, бредущая вслед за ними по боковому тоннелю, ведущему из пещеры наружу.

3

Тени птицами порхали в ночном саду, освещённом заглядывающим в него по-журавлиному уличным фонарём.

— В темноте нам будет, пожалуй, намного легче, — изрёк Билл и, вынув из-за пазухи игрушечный пистолет, заряженный мелкими пластиковыми пульками, выстрелил вверх. Фонарь, заискрив, погас.

— Отличный выстрел, — похвалил он сам себя, — теперь перебираемся через забор!

Кирочку пришлось подсаживать, а Эрин простить применение магии: вся её хрупкая фигурка начала мерцать, потом слегка увеличилась, сделалась прозрачной, точно голограмма — колдунья прошла забор насквозь.

— Ух ты! — шёпотом воскликнула Кирочка, — Потрясающе! Как ты это сделала!

— Пустяк. Один из самых распространённых фокусов, — хвастливо прошелестела Эрин, — я просто ослабила на время межмолекулярные связи в собственном теле и в выбранном участке забора, а затем миновала препятствие посредством диффузии.

Особняк Магистра Белой Луны утопал в лёгком шуршании садовых деревьев, в стрёкоте цикад, в гудении изредка проезжающих в такой глухой час по улице автомобилей. Все его окна были темны.

— Спят… — прошептала Кирочка, удовлетворённо кивая в сторону особняка.

— Хорошо, если так… — вздохнул Билл.

В действительности, из всех жителей большого тёмного дома один только Эрн мирно почивал в своей постели. Магистр Белой Луны сидел в своём глубоком кресле в гостиной. То, чем он был в данный момент занят, с виду очень напоминало обыкновенный ночной сон, поскольку в реальности он отсутствовал точно так же, как и любой спящий человек. Но на самом деле Магистр в очередной раз осуществлял перенос своего сознания в иную реальность. Ниоб же просто никогда не зажигал света ночью. Экономил электричество. И сейчас он сидел в своей комнате у открытого окна, которое, к счастью для незваных гостей, выходило на противоположную сторону, во двор, с наслаждением попыхивал своей трубкой и смотрел на луну.

Дверь особняка Магистра не принято было запирать на ночь, хозяева вполне справедливо полагали, что их безопасность в достаточной степени обеспечивает высоченный глухой забор с дистанционно управляемой калиткой. Да и пристало ли такому могущественному колдуну, как Роберто Друбенс, бояться простых смертных домушников?

Чтобы попасть в комнату, отведённую Эрну, нужно было подняться по парадной лестнице на третий этаж, затем миновать длинный боковой коридор, и ещё раз подняться по лестнице, на этот раз по винтовой, в одну из башенок особняка.

Трое пришельцев осторожно, но не слишком быстро пробирались в темноте: Билл считал, что куда лучше жертвовать скоростью передвижения, нежели создавать шум.

На втором этаже дверь в главную гостиную была распахнута, и, проходя мимо, случайно заглянувшая внутрь Кирочка похолодела: серебристый лунный свет отчётливо обрисовывал силуэт неподвижно сидящего в кресле человека.

— Там кто-то есть! — воскликнула она шёпотом.

— Он спит, — успокоил её Билл, — если бы он просто полуночничал, то давным-давно услышал бы нас…

— Это и есть Магистр… — пояснила Эрин.

Кирочка присмотрелась повнимательнее и засомневалась:

— Как-то больно странно он спит. Глаза у него открыты.

Лунный свет, падая на лицо сидящего в кресле старика, обозначал в его глазах два блика; они действительно не были закрыты веками, как у спящего, а просто смотрели в пространство каким-то жутким остановившимся взглядом.

— О, Господи! — прошептала Кирочка, накрыв лицо ладонью, — он, кажется, мёртв…

— Ничего подобного, мой регистратор улавливает малый магический фон, — снова утешил её Билл, — он просто медитирует. И идём уже отсюда, пока он не вышел из этого своего трансцендентного состояния с целью настучать нам по каскам!

Комната Ниоба, находилась, к несчастью, в том же самом коридоре, который вёл к башенке Эрна. Он услышал шорох и насторожился. Крыс травила несколько недель назад разрекламированная коммерческая компания «Грызунов. нэт».

— Ну, черти… — проворчал Ниоб одними губами, — столько денег взяли… И не совестно им? Самих бы потравил… Больно уж расплодились! «Мух. нэт», «Тараканов. нэт», «Плодожорки. нэт», «Врагов. нэт»… Деньги есть — всех повыведут.

Будто устав от непривычно длинного монолога, Ниоб зевнул и почесал бороду.

Шорох в коридоре, однако, не походил на обыкновенную крысиную возню. Существа, которые там хозяйничали, предположительно были значительно крупнее.

«Наверное, это Эрн, — подумал Ниоб, — и куда этот негодник собрался? Пойду намылю ему шею».

Солидный колдун нехотя поднялся, поправил свой неизменный тюрбан и аккуратно повернул ручку двери.

Билл Крайст первым услышал лёгкий щелчок.

— Тихо!

Эрин и Кирочка замерли.

— Сюда!

Заметив приоткрытую дверь какой-то комнаты, Билл, не раздумывая, втолкнул туда женщин. Это оказалась кладовка. Там было тесно и сильно пахло моющим средством.

Ниоб вышел из своей комнаты, несколько секунд постоял, прислушиваясь, потянул носом воздух и прошагал мимо кладовки в сторону башенки Эрна.

— Чёрт… — процедил Билл сквозь зубы.

Из конца коридора донёсся звук тяжёлых, но осторожных шагов по металлической винтовой лестнице. Скрипнула дверь. На какое-то время всё утихло. Ниоб немного постоял над безмятежно спящим Эрном и снова спустился вниз. Проходя по коридору мимо кладовки, он снова напряг слух. Ему почудился шорох за приоткрытой дверью. Будто чьё-то дыхание…

Как назло, именно в этот момент, Эрин, неосторожно подняв руку, чтобы почесаться, случайно задела швабру. Та упала на пустые вёдра. Неимоверный грохот взорвал тишину ночного дома.

Нашарив на стене выключатель, Ниоб зажёг свет в кладовой. И… распахнул дверь.

Внутри никого не было. Только катилось по полу, чуть позвякивая, жестяное ведро.

Ниоб пожал плечами. Ведь в первый момент ему показалось, что он видит перед собою глаза. Большие, испуганные, но очень сильные глаза женщины…

Он снова закрыл дверь, но на этот раз снаружи щёлкнуло — Ниоб запер её на щеколду. И выключил свет. Все трое вздохнули с облегчением.

— Как тебе это удалось? — шёпотом спросила Кирочка у Магистра Голубой Грозы, — он же смотрел прямо на нас!

— И увидел пустую комнату. То, что мы видим перед собою во многом зависит от того, что мы ожидаем увидеть, — объяснила ей Эрин, — Сознание очень инерционно. Бывает, что уже увидел, а всё ещё не веришь. И бывает даже, что знаешь наверняка, но не можешь принять. Ниоб приготовился, в худшем случае, к мышам. Поэтому его легко было обмануть, продемонстрировав ему его же ожидания. Пустую комнату. Это, можно сказать, почти не колдовство. Скорее психологический приём. Но тут есть один нюанс: если бы Ниоб мог себе представить наше появление здесь, и искал бы в кладовке именно людей, то у меня бы ничего не вышло.

— У нас небольшие неприятности, девочки, — резюмировал Билл, подёргав запертую снаружи дверь кладовой, — придётся тебе, Эрин, ещё разок распасться на молекулы, чтобы вызволить нас отсюда!

— Не вопрос! — тут же отозвалась блондинка.

Уже через несколько минут все трое оказались на свободе. До цели оставались считанные метры. Винтовая лестница вонзалась в черноту отверстия в потолке точно штопор в винную пробку. Ступени её изготовлены были из тонких металлических пластин и стилизованы под виноградные листья; они иногда прогибались под ногами, и пройти по ним бесшумно — оказалось весьма непростой задачей.

Темнота в комнате Эрна лежала густая и плотная, точно обувной крем, она немного редела только под потолком, где было небольшое смотровое окошко, в которое проникало немного ночного света. Но Билл из осторожности позволил включить только пальчиковый люминесцентный фонарик, испускающий неяркое зеленоватое сияние, будто светлячок, потому что любая более мощная подсветка могла бы разбудить юного волшебника.

Кирочка первой подошла к его постели. Видимо, отреагировав на движение вокруг, он слегка потянулся во сне, и скользкое шёлковое покрывало немного сползло, обнажив очаровательное круглое плечико этого ребёнка-юноши. Кирочке захотелось отвернуться, её сознание ужалила уже не новая мысль, что это очень неприлично — смотреть на спящего, и сон, который сам по себе является беспомощностью, есть нечто особенно интимное и неприкосновенное для чужих, почти святое. Она тотчас же посторонилась, пропуская вперёд Эрин. Даже в свете крохотного фонарика можно было заметить, как блестят у той на глазах горькие слёзы матери-кукушки.

Несколько мгновений она стояла над сыном неподвижно, жадно вбирая каждую чёрточку скудно освещённого умиротворённого личика. Потом, скрепившись, стёрла пальцами слёзы со щёк и решительно произнесла:

— Не будем медлить. Мне нужен текст.

— Как, разве магам не положено знать наизусть все свои заклинания? — шёпотом пожурил её Билл.

— Конечно. Но от волнения у меня всё вылетает из головы… Вот и сейчас ни словечка не помню. Как на экзамене… Кроме того, теперь другие времена настали. Мы — колдуны современные… Это в древности надо было всё вызубривать наизусть, а сейчас есть смартфоны, планшеты, Интернет; мы составляем себе памятки, сохраняем заклинание на диск, если оно очень большое…

— Эх, вы…

Билл со вздохом достал из кармана брюк сложенный вчетверо листок с распечатанным из электронной почты текстом и осветил его фонариком.

Эрин пробежала глазами строки, затем зажмурилась и быстро-быстро зашевелила губами, бормоча что-то про себя.

— Разве можно произносить слова заклинаний, так сказать, всуе? — заволновалась Кирочка, — От этого ничего не будет?

— Они работают только когда их произносят с определённым настроением, — пояснил Билл, — бывает даже, что одно и то же заклинание, если по-разному его произнести, имеет разный эффект. Дело ведь не в тексте, а в той магической энергии, которая ему сообщается; колдуны говорят, что заклинания нужны им в основном для сосредоточения, ты не задумывалась никогда, почему они в основе своей ритмичны и монотонны? Заклинания сами по себе не имеют силы, они лишь помогают магам отрешиться от реальности и направить мысленный импульс, а существо вроде меня или тебя, не наделённое колдовскими способностями, может твердить заклинания сколько угодно — мироздание никак на них не отреагирует…

— Я готова, — кивнула, спустя минуту, Эрин, — выключайте фонарики.

Комната снова погрузилась в кромешную темноту. Кирочка теперь не различала даже очертаний лежащего на кровати Эрна, но через мгновение она услышала голос. Говорила Эрин, но с каким-то особенным зловещим придыханием; её слова шли откуда-то из глубины, и окружающее пространство как будто вибрировало, впитывая их, словно они обладали свойством деформировать материю, менять под себя, эти слова, которые Магистр Голубой Грозы произносила глухим и тяжёлым не своим голосом:

Ни землёй, ни водой, ни огнём, ни ветрами пустыни,

ни стихией, доселе неведомой, ни колдовством,

ни одним существующим средством не сможет отныне

откупорить никто этот хрупкий сосуд с веществом,

что зовётся Эфиром Желаний, и прикосновенья

будет купол волшебный ударами молний встречать…

Эрин остановилась. Воздух в комнате всколыхнулся.

— О, Источник, сцепляющий и разделяющий звенья! — в этом месте она возвысила голос, — Я! Твоим вечным Именем! Здесь налагаю печать!

Раздался лёгкий треск. Всё вокруг на миг ярко осветила голубоватая вспышка.

— Готово… — пролепетала Эрин ослабевшим голосом.

Во мраке послышалась возня, и Кирочка догадалась, что Билл подхватил падающую колдунью и взял её на руки, потому что страшное заклятие совершенно истощило её силы, и она вряд ли смогла бы идти сама.

Кирочка включила фонарик, чтобы освещать Биллу крутой спуск по винтовой лестнице. И только после того, как они благополучно выбрались из дома, а затем как цивилизованные гости покинули сад Магистра через калитку — на внутренней стороне забора нашлась кнопка, открывающая её — лейтенант Крайст бережно поставил Эрин на ноги. А она улыбнулась ему очень странной, сложной, многозначной улыбкой.

Кирочке, успевшей это заметить, внезапно сделалось холодно. Вдоль забора тянуло ночным ветерком… Она достала из нагрудного кармана сигареты и закурила.

— Это был единственный способ спасти его? — по привычке шёпотом спросила колдунья.

Лицо её в лунном свете своей белизной и какой-то печальной тревожной прелестью походило в этот момент на те образа, что висят на стенах Храма Истинной Веры.

— К сожалению, это был единственный способ спасти всех нас, — с грустной улыбкой ответил Билл, — ей богу, и самому жалко. Как же хорош! Сколько девок даром плакать будет! Жалко девок.

— Кто о чём, а вшивый всё про баню… — проворчала Кирочка, выдыхая дым, — они будут плакать, а ты утешать…

— У… Язва! — рассмеялся в ответ Крайст, — дай сигаретку, а то у меня закончились.

Первый утренний трамвай с автоматическим управлением медленно, точно дождевой червь, прополз мимо них и, остановившись на остановке, радушно распахнул двери абсолютно пустого салона. Проигнорировав его трогательное приглашение, все трое продолжили идти по асфальту вперёд, к припаркованному в двух кварталах от ворот Друбенса служебному автомобилю.

А Эрн в это время продолжал сладко почивать в своей шёлковой постели, иногда зябко подбираясь под тонкое скользкое одеяло и подёргивая сквозь сон нежным голым плечиком, если на него приземлялся надоедливый комар, которого впустили в комнату непрошенные гости. На подоконник, куда он минувшим вечером накрошил чипсов, прилетел вертлявый воробей и, тихо постукивая тонким клювиком, принялся угощаться.

Начинался новый день. Куда-то брели неприкаянные белёсые лёгкие облака. Над Городом, волшебно озаряя несчётное множество его стеклянных и металлических поверхностей, неторопливо поднимался большой багряный солнечный диск.