Дамский соблазн

14

Подруги быстро спустились вниз и сели в машину. Они минуты две громко дышали, пытаясь привести дыхание в норму.

— Заводи мотор! — приказала Катерина Оле. — Надо отсюда чухать! Не дай Бог он еще передумает и пуститься за нами вдогонку.

— Да, да, Катька — права, — поддержала ее Дарья.

— Жми на газ, — добавила Вероника. — Надо отсюда делать ноги! Позже поговорим обо всем увиденном и случившемся.

Невская завела машину и укатила из темной улицы поближе к центральному проспекту.

— Эта девочка — его дочь? — спросила Дарья у всех.

— Что у бедняжки с лицом? — добавила Вероника.

— Похоже на ожог, — припустила Катерина. — Такая маленькая, а такая уже несчастная! Надо же, чтобы над ней так уже судьба поиздевалась!

— Что ты, Оля, молчишь? — спросила у нее Вероника.

— Она не несчастная, она — самая счастливая девочка в мире, — ответила девушка, притормозив у обочины. — Иметь такого отца, которого имеет она — да об этом можно только мечтать!

— Ты чего, Олька, с дуба упала?! — удивилась Катерина. — Он украл у тебя деньги!

— Он украл эти деньги для ребенка, — продолжила Ольга. — На операцию.

— Что?! — воскликнули одновременно подруги.

— Откуда ты это взяла? — спросила Катерина.

— Кто тебе это рассказал? — добавила Дарья.

— Мне об этом поведали его глаза, — ответила Оля голосом полным горечи и раскаяния.

Невская остановилась возле дома Катерины. Подруги даже этого сразу не заметили. Они размышляли над услышанным.

— Этот мужчина и тот парень с пляжа, спасатель — одно и то же лицо! — добавила Оля.

Подруги замолчали, не веря своим ушам.

— Выходите, — попросила Ольга. — Я хочу побыть одна наедине с собою.

Девушки вышли из машины молча.

— А я все думаю, откуда мне знакомо лицо этого стриптизера! — воскликнула радостно Вероника. — А оказывается — это тот спасатель!

Невская быстренько умчалась в неизвестном направлении. Ее мысли путались, сердце гулко билось, глаза застилала печаль. Олю охватило чувство одиночества, неразделанная любовь вырвалась наружу и полностью охватила ее. Почему-то появилась злость на всех и все в этом мире лжи и несправедливости, особенно на мужской род. Раскаяние, как удар по голове, привел девушку в чувства реальности. «Надо было сделать по-другому, — твердила она себе. — Тогда сейчас было бы все иначе».

***

- Девочки, расскажите мне, наконец, кто такой этот спасатель? — потребовала Дарья, когда подруги вошли в квартиру Катерины. — Ведь когда это произошло, я еще с вами не была знакома.

— Сейчас мы тебе все расскажем, — ответила спокойно Катерина. — Только давай я сначала сделаю нам кофе, а то рассказ будет длинным.

— Хорошо, — согласилась Дарья. — Только мне без сахара. Ты знаешь.

— Конечно, я все помню. У меня отличная память.

— А мне шесть ложечек и сливок побольше, — сказала Вероника.

Катерина пошла на кухню и включила чайник. Пока грелась вода, она приготовила чашки, насыпав туда кофе, сахара и сливок. Услышав свист чайника, она взяла его и налила воды в каждую чашку. Поставив их на поднос, Катерина направилась к подругам.

— А вот и кофе! — сказала она, войдя в зал, где сидели на мягком, кожаном диване девушки.

— Ну, давайте, рассказывайте быстрее! — потребовала Дарья. — Я сейчас не вынесу неизвестности!

— Разбирайте чашки, — попросила Катерина, поставив поднос на столик перед диваном. — Вот эта справа без сахара, — обратилась она к Дарье.

Разобрав горячие напитки, девушки уютно разместились на диване.

— Случилось это в самый разгар летнего сезона, — начала Вероника. — Мы тогда отдыхали в Ялте. Моя семья, семья Катьки и, конечно, Олька, и ее отец.

Катерина, Вероника и Оля были подругами еще с детства, потому что их матери когда-то учились в одном классе. С тех пор родители девочек были неразлучны, пока одна трагедия не унесла жизнь Олиной мамы. Та умерла во время родов, дав жизнь девочке, но потеряв свою собственную. Отец Оли, Павел Федорович, очень любил покойную жену, поэтому ее кончина его страшно потрясла. Он вместо того, чтобы заботиться о родившейся девочке, ушел в работу с головой. Поэтому за малышкой стали приглядывать матери Вероники и Катерины, Анастасия и Марина. У них самых в то время были уже годовалые ребятишки. Поэтому сложностей у них это не вызывало, наоборот женщины радовались возможности воспитывать дочку их покойной подруги. Хотя Олечка тогда потеряла свою родную мать, но как подарок свыше у нее появилась другая мама. Да не одна, а целых две любящие матушки, которые как наседки взяли под свое крыло чужого ребенка, обогрели и накормили несчастную малышку. В прямом смысле этого слова. Мать Вероники, Марина, в то время кормила еще грудным молоком семимесячную Нику. Этой живительной материнской субстанции у женщины было так много, что она с радостью стала кормить своей грудью и новорожденную Олечку. Поэтому девочка привыкла называть Марину своей кормилицей, а Нику — молочной сестрой.

Разница в возрасте подруг была минимальной. Из-за этого они также сдружились так крепко, как и их родительницы. Хотя и учились в разных школах, и получали высшее образование они также в разных учебных учреждениях, это не мешало им все это время дружить и проводить свое свободное время вместе.

Когда Оле и Веронике было по восемнадцать лет, и они закончили одиннадцатый класс, их семьи решили отпраздновать такое событие совместным отдыхом в Крыму. Хотя и Катя была старше своих подруг на год, и была уже студенткой-первокурсницей, это не мешало ей вместе с девочками праздновать их окончание школы. Они вместе веселились, ходили вместе на пляж, вместе плавали. Словом, радовались жизни под жарким крымским солнцем.

Но вот в один прекрасный день подружки увидели «ЕГО». Сказать, что он был просто красив — все равно, что ничего не сказать. Он был идеальным во всех смыслах этого слова. Просто альфа-самец какой-то! Купидон с крыльями, который словно порхал над песком под крымским солнцем. Красивые черты его лица были столь изумительно слепленными самими Богами! Глаза столь глубокие, что в них хотелось утонуть. Губы были столь полными и сладкими, призывно манящие к поцелую. Белокурые волосы, вьющиеся, словно волны в море, делали его подобным с ангелом, столь невинным, который только что сошел на эту грешную землю и еще не познавшим запретного земного плода, не испившим еще сладкого нектара земных дев.

Такие мысли летали в головках каждой из трех девушек. И это они еще не успели опустить свои скромные глаза ниже лица молодого Адониса. Сделав это — подружки поняли, что они пропали. Молодой юноша был столь прекрасно сложен, словно запретный райский плод, чей сладостный аромат манил укусить или лизнуть хоть маленькую частицу этого божественного творения.

- Какой жеребчик! — пискнула Вероника от томительного видения, облизав быстро свои пересохшие губы. — Так бы на нем скакала и скакала! — Сладостно-волнующим голосом громко шептала девушка, при этом покусывая свои губы. — И еще, и еще, и еще!

— Ты что с ума сошла? — Катерина дернула подругу за руку, пытаясь ее вразумить, привести ее в рабочее, так сказать, состояние. — Говорить такие вещи при Олечке. Она ведь еще совсем ребенок.

— Я уже не ребенок, Катя! — Оля обиделась на подруг за то, что ее все считают еще маленькой. — Я только на полгода моложе Ники. А она вот какие выражения использует!

— Ты только глянь, что за мартышка вьется возле него! — вдруг резко воскликнула Вероника, перебив подругу.

— А я бы быстрее сказала, что эта макака трется о его божественное тело! — поддержала Катерина девушку, также внимательно наблюдая за тем, как загорелая красавица висит на шее их Адониса. Ростом девица была под стать местным пальмам, с огромными сиськами и накачанной попкой, с длинными вьющимися черными волосами и с соблазнительными вздутыми губками-бантиками, которых было видно даже из такого большого расстояния.

— Вот змеюка какая!

— Я бы лучше, девочки, сказала, что она счастливица! — привела Оля своих подруг в чувства. — А вы, милые, завидуйте этой обезьянке молча. И подотрите свои слюни, а то уже все тут закапали вокруг ими! — бросив это напоследок им, она ушла.

— А она в купальнике хоть? — продолжила Вероника, быстренько забыв об уходе их, не созревшей еще, маленькой подружки. — Или мне одной отсюда кажется, что она совсем голая?

— Я бы поддержала второй вариант, но эта мартышка все-таки в купальнике! Хотя как эти прозрачные веревочки назвать купальником — я не знаю!

— Мне кажется, что если бы вокруг этой девицы не было больше людей, то она бы запрыгнула на бедного парня и стала бы прыгать на нем! Прыгать и прыгать! — голос Вероники был столь страстным, будто она на самом деле занималась сейчас «конным спортом».

— По ходу парень совсем не против того, чтобы эта длинная жирафа с накладными ресницами запрыгнула на него!

- Кобель!

— Да, кобель, — согласилась девушка с подругой. — За то какой кобель! — добавила она, томно вздыхая.

Соблазнительный мачо оказался спасателем на этом элитном пляже, куда девушки пришли, чтобы немного погреться на солнышке. Но увидев этого Купидона, они совсем забыли, зачем сюда пришли, уставившись бесстыдно на парня, пожирая того своими томными взглядами, медленно раздевая того глазами. Хотя, что с него то снимать?! Он ведь и так был в одних только плавках. Девушки себя вели, словно они были посетительницами увеселительного заведения, пялившимися на стриптизера в ночном клубе. Но видимо они были не одиноки в своих желаниях. Вся женская аудитория пляжа то и делала, что открыто глазела на спасателя. Каждая из них была готова броситься в морскую пучину без страха потонуть, чтобы быть спасенной этим страстным парнем в плавках и со свистком на грудях. Некоторые более смелые так и сделали, борсаясь сейчас в морских волнах, чтобы привлечь к себе внимание спасателя. Но тот был занят в тот момент. Наглая девица, модельной внешности, полностью оккупировала желанный объект всех девушек пляжа, повис у того на груди.