Дар Близнецов

NN

- Долго она что-то в себя приходит… - услышала я тихий встревоженный голос, сопровождаемый напряженным сопением и шорохом. - Я волнуюсь.

- Ничего с ней не случиться, - негромко отмахнулся второй, постарше. - Чем тут метаться, пойди лучше отвар подогрей.

- Но он и так…

- Иди, сказал!

Я услышала, как тихо скрипнула дверь, а потом рядом кто-то сел. Бережно ощупав мою шею, он перевернул компресс на лбу и тяжело вздохнул.

"Нервничает", - удовлетворенно констатировала я.

"Еще бы, - грустно отозвался внутренний голос. - Забрать силу можно только у живого вампира".

"Не занудствуй, - решила я защитить свои призрачные надежды. - Он хороший. Он людей спасал".

"Ты тоже спасала. Ты можешь назвать себя хорошей?"

Черт. Проиграть спор самой себе - какая досада. Но внутренний голос, как обычно, был прав. Наверное, потому что он, в отличие от наивной и самонадеянной меня, больше прислушивался к Высшим Силам и собственным страхам.

Натан еще раз потрогал компресс и убрал его с моего лба. В комнату вернулся Уолтон, принеся с собой сильный аромат полевых трав, послышался тихий плеск и мне на голову снова водрузили мокрую тряпку.

- Уа-ау!!! - взвыла я дурным голосом, подпрыгивая на добрые пол метра вверх и срывая со лба пропитанную в крутом кипятке хламиду. - Вы что, рехнулись, оба?!

- Очнулась… - пробормотал Уолтон, круглыми глазами глядя на мою разъяренную тушку и, неожиданно бросившись вперед, сжал в крепких объятиях. Ребра подозрительно заскрипели. - Я уж было испугался, что охотник на тебя колданул. Ты же ни единого защитного амулета не носишь!

- Мне не нужны амулеты, Уолтон, - я осторожно высвободилась из его крепких рук и, потирая шею, уселась обратно на кровать. - Ты успел его разглядеть?

Натан отрицательно покачал головой. Я вздохнула: надежда благополучно умерла последней.

- Сильвия, - Уолтон подошел ближе, буравя меня любопытным взглядом. - Ты сказала, тебе не нужны амулеты?

- Верно.

- А медальон?

- Разве ты не чувствуешь? В нем нет силы. Это - обычное украшение. На память.

- Но… - мальчишка сел на пол у моих ног и попытался дотронуться до цепочки сердца. Вновь послышалось тихое шипение - серебро жгло нечисть получше огня: - Как ты тогда это носишь? И как выходишь на солнце?

Я печально усмехнулась.

- Спроси у Натан. Он уже наверняка догадался.

Уолтон развернулся к предку в ожидании объяснений, а я тихо отползла к спинке кровати и подтянула к себе колени. Натан какое-то время молчал, отстраненным взглядом наблюдая за моими манипуляциями, потом ровно ответил:

- Существует поверье, что если двух близнецов, родившихся в один день и час, и обладающих Даром, одновременно превратить в вампиров, их магическая сила увеличиться во много раз и они станут обладателями неких уникальных способностей.

Уолтон подозрительно покосился на сжавшуюся в комочек меня и скептически произнес:

- Как-то не слишком она похожа на обладательницу огромной магической силы…

- Если не ошибаюсь, у нее другой Дар. Сильвия, может, расскажешь сама?

Я вздрогнула, услышав свое имя, и мимоходом бросила взгляд на дверь. Слишком далеко, не добегу. И в окно не выпрыгнуть… Бедовая голова, о чем я вообще думаю? Меня скрутят на втором шаге, и все равно доберуться до Дара. Страшно это признавать, но Саша нашла единственный способ уберечься от охотников. У меня было только два пути: либо последовать ее примеру, что делать совершенно не хотелось, либо… Впрочем, второй вариант мне тоже не особо нравился.

- Сильвия? - осторожно окликнул меня Уолтон. Я заглянула в глаза мальчишке, всем телом впитывая волну искренней заботы, которая исходила от молодого эмпата. "Хороший вампир, - с усмешкой подумала я. - Потому что совсем юный, наверное".

- Что именно вам рассказать?

- Все, - тут же ответил Уолтон и уставился на меня, как на Шарля Перро, который ему сейчас Золушку пересказывать будет. Я вздохнула - ну все, так все. Возможно, если им рассказать бо?льшую часть правды, они не будут так рьяно стремиться откопать оставшиеся мелочи.

"Меня зовут Сильва Васильевна Островская. Я дочь русского потомственного аристократа, государственного чиновника, занимавшего не последнее место в Табели о Рангах Российской империи; и родилась в ночь на двадцать четвертое июля тысяча семьсот шестьдесят второго года. В тот же день и час родилась моя младшая сестра - Александра. Мы действительно были близнецами, и мы действительно были очень похожи внешне. Но к пяти годам ее глаза и волосы потемнели, словно окрасились в каштановый, и с тех пор нас больше никто никогда не путал…

- Фрьойляйн! Фрьойляйн Сильва! Вернитесь немедленно! - размахивая толстой нотной тетрадью кричала гувернантка. От гнева ее маленькие глазки покраснели и сузились, а квадратный подбородок еще больше выдвинулся вперед. - Вы должны закончить урок! Фрьойляйн Сильва!

Подхватив юбки летнего платья девушка выскочила из комнаты, обежала оранжерею и зимний сад, едва не сбив при этом старого садовника, любовно хлопотавшего возле своих творений, и выскочила на улицу.

- Боже, как хорошо! - воскликнула она, полной грудью вдыхая чистый свежий запах июньского утра. Еще вчера родители отправились в Петербург, предстать пред светлые очи Великой Императрицы, и больше можно было не притворяться девочкой-цветочком, не сидеть допоздна за книгами или фортепиано, не вышивать опротивившие картины разноцветными нитками… Свобода, наконец!

Из дальней беседки, укрытой ветвями старых поникших ив, выглянула и тут же спряталась копна темно-каштановых волос. Покосившись по сторонам, девушка на цыпочках отошла подальше от дома и бросилась бегом к изящному деревянному строению.

- Тебя никто не видел? - шепотом спросило ее отражение, хватая за руки и утягивая на пол. Девушки были удивительно хорошенькие, и так похожи друг на друга, словно смотрелись в зеркало.

- Фрау булькает от злости, и нам лучше быть подальше отсюда, когда она выдумает достойное наказание.

- Смотри, - у ног девушек стояла плетеная корзинка с куском белого хлеба, кувшином молока и маленькой головкой сыра. Сверху всю эту красоту прикрывало большое стеганное одеяло.

- Как тебе удалось разжалобить Белого Медведя? - ахнула девушка, но отражение только махнуло рукой. Той, кому удавалось, словно податливой глиной, управлять строгим камергером ее Превосходительства, на должности которого, по милости судьбы, служил их Отец, было не сложно уговорить повара поделиться провиантом.

- Идем на озеро.

- Там нас в первую очередь будут искать, - покачала головой девушка. Хотя на озеро хотелось страшно. - И я не взяла купальный костюм.

- Я тоже не взяла, - хихикнуло отражение, и девушки слегка покраснели. - Как это неприлично, наверное, купаться голышом.

- Фрау будет в ярости, - переглянувшись, девушки подхватили корзинку с двух сторон и на цыпочках покинули беседку. Если Фрау их найдет, отходит розгами, не посмотрит что дворянского рода. Но она не нашла. А когда девушки, уже под покровом ночи прошмыгнули к себе в комнаты, "немецкая комендантша" была так счастлива, что они вернулись целыми и невридимыми, что обещала ничего не докладовать Маман, при условии, что девушки подтвердят свое постоянное присутствие в доме.

Ровно через неделю, не позволяя себе задержаться в культурном Петербурге дольше положенного минимума, вернулась Маман. Девушки, понуро склонив разноцветные головы, явились пред ее ясные очи и тут же были огорошены новостью:

- Великая Императрица изволила интересоваться вашими успехами и намекнула, что будет рада видеть вас обеих при своем дворе, - девушки переглянулись, но Маман, не терпящим возражения голосом, продолжала. - Через месяц вам исполниться по пятнадцать и мы сопроводим вас обеих в Петербург. Рекомендую уделить особое внимание урокам и наверстать пробелы, если таковые имеются, - она бросила тяжелый взгляд на Фрау и та, вздрогнув, едва не посерела. - Можете идти.

Подцепив девушек под ручки, Фрау твердой немецкой походкой отвела их в комнату для занятий и тут же усадила одну за сборник стихов, а вторую за опротивевшее фортепиано. Никогда прежде сестры не занимались так долго и старательно, как в тот день. Для пущего эффекта гувернантка взяла в руки длинную тяжелую линийку, что весьма поспособствовало желанию девушек освоить нелегкие грани домашнего образования быстро и качественно.

- Что думаешь, Сильва? - поздним вечером, забравшись под одеяло к сестре, спросило отражение.

- Ой, даже не знаю… - пробормотала девушка, массирую пальчиком висок. - После зверств Фрау думать как-то не хочеться.

- Ну, Сильва!

- Ладно, - девушка перевернулась на живот, положила голову на руки и повернулась к сестре. - Я думаю, что вскоре мы с тобой выйдем замуж.

- Что?!

- Тише, Саша, - девушка снова принялась массировать виски. - А зачем, по твоему, нас везут в Петербург? Чтобы мы нашли себе "достуйную партию", - Сильва смешно перекривила губернантку, - и отправились портить жизнь слугам из других поместий.

Саша упала на подушки:

- Я замуж не хочу, - твердо заявила она. - И вообще, я слышала, что двор Екатерины Второй - самый роскошный в нынешней Европе. Кто-то даже говорит, что он затмевает двор Людовика Четырнадцатого…

- Кто говорит? - фыркнула Сильва.

- Кузена Наталья, - немного обиженно ответила Саша, садясь в кровати. - Она при дворе уже два года и не то что замуж не вышла, а даже не просватана.

- С такой рожей, как у кузены Натальи, это и не удивительно. Иногда мне кажется, что она просто уменьшенная копия своего отца, включая лысину на макушке и усы.

- Даже если так… Наталья в своих письмах столько всего рассказывала о королевских балах, петербуржских приемах и других развлечениях двора. Ты променяешь все это на тихую семейную жизнь?

- У меня, кстати, как и у тебя, не будет выбора. Если мы отправимся в Петербург с Маман, а ты знаешь, что так и будет, все эти приемы и балы пройдут мимо нас красивым строевым шагом, а мы будем лишь безмолвными сторонними наблюдателями.

- Даже Маман не выдаст меня замуж против моей воли! - гордо заявила Саша, но Сильва только фыркнула: пятнадцать лет Саша безрезультатно пыталась приручить Маман, но ей это не удалось. Неужели она дейсвтительно верит в свою победу сейчас?

- У нас есть только одна возможность, - когда пыл сестры немного угас, заявила Сильва. - Родители никогда не дадут согласие на помолвку, если будет шанс скушать кого-то повкуснее.

- Тоесть? - не поняла Саша. Сильва жестко усмехнулась:

- Жадноть, моя дорогая сестренка. Жадность - вот что будет нашим помощником. Наш шанс - это кормить родителей обещаниями "лучшего" предложения, рассказывать сказки о возможных перспективах и потенциальных "эксклюзивных" кандидатах, тогда они не будут торопиться с браком. Если можно выдать дочь за герцога, зачем размениваться на барона?

Саша выслушала, кивнула и расплылась в ехидной улыбочке. Уж она-то сделает все, чтобы поселить в душах родителей сомнение и не дать им возможности сказать окончательное "Да", пока она сама, своими руками не отыщет подходящего жениха.

В сентябре одна тысяча семьсот семьдесят седьмого года, как и было обещано, прекрасных дочерей Василия Петровича Островского представили ко двору Великой Императрицы Всея Руси Екатерины Второй. И они заблестали, закружились в водовороте лиц, празднеств, угощений, танцев… Молодая императрица благоволила театру, и обе девушки с удовольствием принимали участия в дворцовых постановках. Сильва пела и аккомпанировала себе на фортепиано, Александра же пробовалась в драматическом искусстве. Она перевоплощалась на сцене, очаровывала зрителя своей игрой и часто исполняла главные роли в пьесах маленьких театров русской аристократии.

Прошел год, но родители не подымали вопрос о браке. Правильно акцентируя внимание Маман и Отца на потенциальных ухажерах, на будущих достижениях и никогда не останавливаясь на собственных текущих успехах, Александра и Сильва умело уходили от опасной темы. К тому времени, когда девушкам исполнилось шестнадцать, они стали настоящими светскими львицами, в роскошных одеждах, с утонченными манерами и изысканным вкусом. Кроме того, открылась еще одна сторона характера молодых аристократок. Они имели разные и не совсем невинные хобби, на которые, впрочем, до поры до времени публика не обращала внимания.

Сильва пристрастилась к азартным играм. Скачки и собачьи бега, преферанс и пасьянсы, раскладываемые придворными дамами, пробудили у нее интерес к рискованным денежным инвестициям. Иногда ее, как сильного противника, приглашали к столу самой Императрицы. И тогда только Сильва красиво и эллегантно проигрывала, осторожно поддаваясь на последних ходах. То, что остальные дамы называли благоволением фортуны, а сама девушка - хорошо развитой интуицией, позволяло ей с редким постоянством обыгрывать двор. Будучи девушкой умной, Сильва не наживала себе врагов и никогда не выигрывала у сильных мира сего. Но она, как никто, угадывала карты и предсказывала результаты. Это давало возможность потихоньку, но все же наращивать собственный капитал, несмотря на недовольство Маман, но под немым покровительством Отца.

Александра же приобрела статус не просто первой красавицы двора, но и его главной любимицы. Мужчины подчинялись ей, женщины считали своим долгом помочь и пожалеть, и даже Императрица никому из придворных дам не благоволила так искренне и открыто. Как девушке удалось добиться такой любви от людей, многие из которых даже смутно представляли значение этого слова, было загадкой и для самой Саши. Но факт оставался фактом - она умела управлять людьми. Ее просьбы исполнялись мгновенно, ее капризы считались необходимыми к удовлетворению. Ее любили и старались осчастливить буквально все, прилагая к этому максимум усилий.

Наверное, именно это привлекло к девушке прусского офицера, каким-то образом оказавшегося при дворе Императрицы, Якобса Карра. Прежде всего высокий черноволосый мужчина с изящными усиками познакомился с Василием Островским и, опять-таки, неизвестно по каким причинам заручился его поддержкой. А уже потом, обласканный и получивший массу напутствий, отправился покорять сердце Александры.

- Представь себе, эдакий хлыщ - и в мужья, - хихикала Саша по вечерам, когда сестры, как в детстве, залазили в одну постель и обменивались полученными за день впечатлениями.

- Будь осторожна, Саша, - с тревогой в голосе отвечала Сильва. Ее интуиция, так часто выручавшая в играх на тотализаторе, сейчас просто кричала об опасности. Но Саша только отмахивалась.

- Он всего-навсего офицер, Сильва. Отец никогда даже не задумается о таком браке.

- Тут ты права, - пряча глаза, отвечала Сильва. Она сама себе напоминала параноика, но ничего не могла с этим поделать - было неприятно вспоминать Карра, хотя при взгляде на него, особенно когда он был в присутствии Александры, все страхи уходили. Или, может, это Саша так успокаивающе действовала на сестру?

Прошел месяц, прежде чем девушки поняли, что зря они рассчитывали на отцовское благоразумие. В начале зимы, когда еще не выпал снег, но морозный ветер с Невы пробирал до костей, Александру сосватали. Причем, при ее полном согласии. Сильва, которая была, пожалуй, единственная категорически против брака, против воли сестры пойти не решилась, хотя и прорыдала несколько ночей в бессильной злобе. Потому, когда родители предложили девушкам на Рождество вернуться в поместье, и в последний раз отпраздновать этот праздник всей семьей, несмотря на ярые предостережения, звучашие в голове колокольным звонок, Сильва с радостью согласилась. Даже когда ей сказали, что Карр будет сопровождать их с сестрой в этом путешствии, она все равно не придала значению внутреннему голосу. Как оказалось, зря…"

- Я помню, мы въехали в лес. И как послышались крики солдат, охраняющих экипаж, как сломались хлипкие, занавешенные парчовой тканью дверцы. И как на нас, испуганно скуливших в креслах, смотрели два больших, налитых кровью глаза, - я сидела, не двигаясь, прижав к груди коленки, и отрешенно глядела в стену. Натан и Уолтон не перебивали, даже не шевелились. Казалось, они понимают как мне тяжело вспоминать все это, но на самом деле, они, конечно, просто не хотели сбивать с мысли и терпеливо ожидали продолжения…

"Когла Сильвия пришла в себя, шел сильный снег. Она посмотрела на небо, пытаясь по луне понять хотя бы который час, но ни луны, ни звезд видно не было. Пушистым белым ковром снег покрывал землю вокруг нее, развалившийся экипаж, окровавленные тела людей и двух породистых отцовских скакунов. Несмотря на снег, в лесу было темно, но Сильва все равно видела все так отчетливо, словно эта страшная картина застала ее днем, на ясном солнце. Сдерживая рвотные порывы, она сглотнула и поднялась на ноги. Не ощущая холода, она попыталась обтрусить налипший снег с юбок и волос. Взгляд упал на ладонь и Сильва вздрогнула - пальцы были в крови. Подняв руку, она ощупала лицо и шею. Слава Богу, лицо не пострадало, а вот горло было сплошь в холодной липкой жиже. В отчаянии отдернув руку и спрятав ее за спину, Сильва решила вернуться к этому вопросу позже. В конце-концов, она была жива, и чувствовала себя вполне нормально для такой ситуации. С остальными ранениями она разбереться потом.

Сильно пригибаясь, словно боясь, что ее заметят, девушка подобрала с земли кусок сломавшейся оглобли. Она знала, что кровь привлечет волков или медведей, коих в этом лесу водилось немеряно, а значит, нужно вооружиться. Оглобля показалась Сильве удивительно легкой, но она списала это на последствие шока.

- Саша, - хрипло позвала она. - Саша!

Под сосной, немного вдалеке от дороги что-то зашевелилось. Молясь, чтобы это не подоспели голодные хищники, Сильва вскинула оглоблю и приблизилась. И тут же узнала черный соболиный воротник шубы Якобса. Пошатнувшись, она вспомнила красные звериные глаза и, когда Карр дернулся еще раз, со всего размаху опустила палку ему на голову. И била до тех пор, пока оглобля не превратилась в щепки, а Якобс - в окровавленную изломанную куклу, больше не подававшую признаков жизни.

Потом Сильву долго рвало под соседним деревом, а когда полегчало, неожиданно проснулась совесть. И девушка впервые по-настоящему четко поняла, что только что убила человека. Ну, может и не совсем человека. Но ведь убила.

- Карр это заслужил, - решительно сказала она вслух и строго-настрого приказала себе в это поверить. Она не будет видеть его в кошмарных снах, не будет шарахаться от любой тени и узнавать Якобса в каждом встрчной. И она, черт подери, не будет мучить себя из-за смерти этого чудовища! Больше Сильва о нем никогда не вспоминала.

Неожиданно в кустах по другую сторону дороги что-то треснуло. Сама удивляясь, что услышала этот едва различимый звук, Сильва осторожно сползла обратно к обломкам и выбрала палку потяжелее.

- Саша? - неуверенно позвала она, и услышала в ответ такой же тихий ответ:

- Сильва?

Бросив свое импровизированное оружие, девушка кинулась к кустам и сжала сестру в крепких объятиях. Та сначала отшатнулась, а потом зарылась лицом в серебристые волосы:

- Что это было, Сильва?

- Я не знаю… Но нам здесь нельзя оставаться. Кровь привлечет волков.

- Кровь? - на секунду Саша подняла голову, но почти сразу снова уронила ее Сильве на плечо. - Я так слаба…

- Ничего, - поглаживая сестру по голове, пробормотала девушка. - Я с тобой. Идем. Обопрись на меня…"

- Я увела Сашу в лес, не знаю зачем. Логичнее было бы идти по дороге и надеяться, что кто-то нас заметит. Но я была в таком состоянии, что отбросила логику. А интуиция вела меня подальше от людей. Каким-то чудом мне удалось найти старую покинутую берлогу и затащить туда Сашу. Она пролежала в беспамятстве почти сутки. Утром я осмотрела ее и нашла рану на шее. Помню, я так испугалась, ведь сестра потеряла много крови, а где искать лекаря было совершенно непонятно. Но уже к вечеру слудеющего дня рана затянулась и только тогда Саша открыла глаза…

"Сильва сразу почувсвтовала, что сестра изменилась. Ее движения стали быстрее, резче, словно она постоянно сдерживала себя от того, чтобы не сорваться в бега. Немного безумный взгляд излучал не страх, но дикость, животную, неудержимую. И еще она как-то подозрительно косилась на испачканное в крови горло Сильвы.

- Я хочу есть… - низким голосом прорычала она, потянулась было губами к сестре, но получила от нее такую затрещину, что это сразу привело ее в чувство. - Сильва, что со мной?

Девушка испуганно покачала головой.

- Подожди меня здесь, - сказала она, украдкой отводя руку в сторону для лучшего замаха, на случай если эффект от первого удара быстро исчезнет. - Я вернусь к экипажу. Возможно, у кого-то из погибших солдат были какие-то продукты. Никуда не уходи, хорошо?

Вечером снова поднялась метель, и идти было нелегко. Очень мешали длинные юбки, но Сильва не решилась их снять из-за холода. Только сегодня, когда она выпозла из норы и ледяной ветер растрепал волосы, она вспомнила, как это, когда холодно. Медленно вышла Сильва на дорогу, еще медленнее, прислушиваясь и прячась в тени деревьев, доковыляла до экипажа. Ничего не изменилось. Все тела, как холодно и расчетливо отменил мозг девушки и на что тут же яростным трепетом отозвался ее желудок, были на своих местах. Кривясь от отвращения, Сильва обыскала солдат, но не нашла ничего. Только у одного из них за пазухой была припрятана фляга с чем-то горячительным. Сильва решила взять ее на всякий случай, потому что порядочные девушки обычно не пьют, но она не знала, как должны вести себя порядочные девушки в морозную зимнюю ночь в глухом лесу.

Сильва вернулась в нору по своим следам и уже на подходе заметила вторую борозду от сапог. Она даже не стала проверять - Александры на месте не было.

- Саша! - отчаянно позвала Сильва, не зная даже, что подумать. Зачем сестра ушла? Куда? Где ее теперь искать? Сильва бегом, перепрыгивая через сугробы, побежала по следу. - Саша! - Деревья мелькали просто невообразимо быстро, а ноги, словно отталкиваясь от парящего снега тут же взмывали вверх, легко и свободно. Увидев впереди просвет, Сильва метнулась туда с такой скоростью, что деревья превратились в одно смазанное пятно, но девушка этого даже не заметила. Она выскочила на поле, по пояс засыпанное снегом, и остановилась как вкопанная.

У дальнего края, повалив на землю молодую самку оленя и жадно припав губами к шее зверя, "питалась" Саша…"

- Я не знала, кто такие вампиры, - тряхнув головой, продолжала я. - Наверное, не стоило убивать Карра так быстро. Он бы многое нам объяснил. Например, что Саше нельзя бывать на солнце, иначе она получит жестокие ожоги… Мы могли передвигаться только по ночам, а на утро я хоронила ее под землю и уходила на охоту. Первое время, как и каждый молодой вампир, Саша была совершенно неуправляема. И я боялась, что если отпустить ее за дичью, она притащит человека… И еще эти сердца… У нас с сетрой были одинаковые амулет. Вот эти, с переплетенными волосами. Оба на серебряной цепочке, но Саша сняла свой еще у экипажа. Именно по нему отец понял, что нас больше нет. Наверное, потому нас так скоро перестали искать. Много позже я выкрала этот амулет из поместья, мы поменяли цепочку, и вот теперь он снова у меня…

Но больше всего я хотела бы узнать у Карра, почему на меня не действует ни одно из этих "вампирских" правил. И только спустя несколько месяцев, когда Саша, наконец, обрела некий покой и перестала бросаться на любую тень, а я свыклась с мыслью, что нам не дано когда-либо вернуться к прежней жизни, мы повстречали ее… Катерину Полесскую…

"- Я тебе говорила, мы идем не в ту сторону! - Александра грозно обвела глазами селенье, раскинувшееся у подножья холма. Несмотря на раннюю весну, Сильва куталась в два плаща и пыталась закрыть нос от пронизывающего ветра. А Саше, в одном только платье, без нижных юбок, которые она с радостью и явным облегчением отдала сестре, так что та теперь больше напоминала качан капусты, чем петербуржскую аристократку, казалось, ветер совершенно не мешал. Девушки стояли на холме, еще покрытом снегом, волосы Саши темные покрывалом трепетали и вздымались кольцами, а глаза хищно сверкали в темноте. Внизу расстилался маленький город с невысокими опрятными домиками, из труб которых валил дым.

- Поч-чему ты так считаешь? - отстукивая зубами чечетку, и едва не откусывая себе при разговоре язык, спросила Сильва. - Эт-то разве не похоже на московский пейзаж?

- Эт-то похоже на то, что здесь не говорят по рус-ски! - перекривила ее сестра, отлично слышавшая каждое слово, которое произносили за толстыми стенами домов. - Ладно, идем вниз. Похоже, тебе нужно согреться. Где бы мы ни были, здесь есть огонь.

Сильва судорожно кивнула, подцепила сестру под локоть и, опираясь на нее всем телом, поковыляла вниз. Спуститься с холма было довольно просто, хотя ноги в изящных сапожках, где мех, конечно, был, но предназначался скорее для красоты, а не для того, чтобы в них два месяца бродить по заснеженной родине, все время норовили споткнуться об очередную колдобину, или упасть в невидимую под слоем подтаявшего снега яму.

- Жди здесь, - приказала Саша, и посмотрела на одинаково симпатичные усадьбы по обе стороны от вымощеной брусчаткой дороги. Поскольку стояла поздняя ночь, почти во всех окнах был погашен свет. Но где-то вдалеке, за поворотом и еще дальше, на южной окраине города, кто-то тихо, едва ли не мурлыкая, напевал себе под нос:

"…Ой, не питай, чом тоби завтра буде зле

Руки та ноги наче зав'яжуть нитками.

Випий, коханий, та й покохай мене

Зилля чаривне…"

Кроме предлогов, Саша ни слова не поняла, но песенка была веселая, из трубы дома валил густой дым, а больше ее сейчас ничего не интересовало - для согрева сестры хватит теплой печи и добродушной хозяйки. Собравшись с мыслями, девушка постучала.

Сначала Саша улышала громкое кошачье мяуканье, и из низко расположенной в двери квадратной дыры, занавешенной плотной тканью, выскочила на улицу и удрала в темноту крупная черная кошка; а затем раздались легкие шаги.

- Хтось там е? - спросил молодой высокий голосок.

- Эм… - задумалась Саша. - Пусти переночевать, хозяюшка.

За дверью послышалось копошение и в маленькую щелочку просунулся любопытный нос.

- Бабуся, - крикнул голосок куда-то вглубь дома. - Тут прийшла якась гостя. В гарному платти.

- То впускай!

- Але виглядае вона подозрило!

- Чому?

- Бо не змерзла…

Саша переминалась с ноги на ногу перед дверью, прислушиваясь к диалогу, и даже со веременем стала улавливать суть. В принципе, слова были похожи на русские, но незнакомое звучание сильно резало слух.

- А ты одна? - спросили в щелочку, и Саша даже не сразу поняла, что говорят с нею.

- Нет. С Сетрой. Вот она сильно замерзла…

- Змерзла? - переспросил голосок. - Значить, люди. Веди.

Сбегав за Сильвой, Саша подвела ее к дому и пропустила вперед. Но когда, в последний раз оглянувшись на спящий город, она попыталась ступить на порог, что-то невидимое но крепкое ее не пустило.

- Сильва! - отчаянно позвала Саша, в панике ощупывая прозрачную стену перед собой.

- Что случилось? - сбросив плащи, к двери подбежала сестра. - Как странно… - девушка вбегала и выбегала из дома, закрывала и снова открывала дверь, но для Саши вход оставался непреодолимой преградой. И когда она уже решила плюнуть на все и уйти ночевать в лес, тихий старческий голос, привлекший девушку своим пением, пробормотал:

- Входи уж… Вампирша… Но учти! Я - несъедобная, а внучкой травонешься. Поняла?

Обиженная до глубины души, Саша бросила на старушку возмущенный взгляд. Та, в свою очередь ответила ей ласковой, но в то же время какой-то грозной улыбкой, и приглашающе махнула рукой.

- Кто вы, добрая бабушка? - отогревшись у печки, спросила Сильва. Саша до сих пор дулась, и хозяйку дома старательно игнорировала.

- Ну кому же мне быть? Ведьма я. Зовут Катериной. А это - внучка моя - Галинка.

Сестры окинули взглядом невысокую симпатичную девочку лет одинадцати и одновременно улыбнулись, так забавно ее личико было украшено веснушками. Да и сама девочка была худенькой, рыжей, кудлатой, ну прямо вылетая ведьмочка.

- Вся в меня, - с гордостью вскинула подбородок Катерина. Сестры плавно перевели взгляд на сгорбленную, седую бабушку с ярким платком на голове и в белом, заляпанном переднике. Похожи они были как зима и лето: живая, пышущая всеми красками девочка и бабуля, которую при желании можно было принять за привидение.

- А вы откуда?

- Мы?.. - задумалась Сильва, но решила сказать правду. Вряд ли у них найдутся общие знакомые, и бабуля, по незнанию или специально, сможет передать нежелательную весточку родным. - Из Петербурга. На нас по дороге напали. Мы с сестрой чудом выжили.

- Ой-ли? - словно насмехаясь, переспросила ведьма. - А кто напал?

- Звери, - сказала, словно выплюнула, Саша.

- Ясно…

Сильве стало неприятно здесь дальше находиться, но интуиция молчала и девушка покладисто сидела.

- Вы есть хотите?

- Кровь? - фыркнула Саша, намекая на оскорбление вампиршей, но Катерина с серьезным видом покачала головой:

- В доме есть только борщ с пампушками и тыквенный пирог.

- Сильва, идем отсюда! - вскочила Саша. - Она надо мной издевается!

- А с чего ты обиделась? - несколько стушевалась бабушка. - Хоть и молодая, но ты вампирша и есть. Я же чувствую. И в дом бы вас не пустила, если бы не то, как ты к своей сестре относишься. Раз ты на любовь к человеку способна, то и нас не тронешь.

- С чего ты вообще сделала такой вывод? - едва не заикаясь от злости, прошипела Саша. Она - и вдруг вампир! Какое хамство!

- Ты в мой дом попасть могла? Нет… Ты кровь животных пьешь? Можешь не отвечать, я чую - пьешь. Ты сильная, так ведь? Сильнее сестры? Холода не боишься, но солнце тебя ранит…

По мере перечисления, Сашины глаза открывались все шире, и под конец она просто упала на низкую табуретку.

- Я - вампир?!

- Судя по всему, - кивнула старушка. - Но ты не бойся, это не так плохо, как звучит. Если же оденешь амулеты, то никто не сможет отличить тебя от обычного человека. Только серебро не трогай. Нас, нечисть, оно почему-то сильно не любит, - и старушка, видимо рефлекторно, подняла руку и осторожно коснулась шеи. - А пока, милочка, давай накормим твою сестру. Ну-ка, - обратилась ведьма к Сильве. - Достань мне во-он тот казанок.

Девушка покрутила головой и увидела в печи маленький пузатый горшочек. Она потянулась, вытянула его и нечаянно зацепилась ладонью о висевший рядом на гвоздике топорик для разделки мяса.

- Ой, - вскрикнула Сильва, наблюдая как на руке набухает капелька крови. Саша отреагировала на нее весьма спокойно, а вот бабуля напряглась и подозрительно скосила глаза в сторону молодого вампира. Сильва, не отрываясь, смотрела на маленький играющий бликами алмаз на ладони и, неизвестно почему, этот вид ее успокоил. Небрежно вытерев руку о юбку, она снова взялась за горшочек, но теперь уже старая Катерина с отвисшей челюстью уставилась на ее порез.

- Что-то не так? - даже попятилась девушка.

- Зажило… - пробормотала старушка. Сильва подняла ладонь к свету - кожа была ровной и чистой, от ранки не осталось и следа. Медленно отступая к стене, ведьма прошипела: - Уйди к себе, Галинка. И не высовывайся, пока я не скажу, - девочка пискнула и мигом испарилась. Ведьма подождала, пока хлопнет дальняя дверь и рявкнула неожиданно помолодевшим голосом: - Вон из моего дома!!!

Сильва испуганно вжалась в печку, стиснув горшок с такой силой, что закаленный метал начал потрескивать под пальцами. Саша же, наоборот, напряглась и выдвинулась вперед, словно готовясь к нападению. Она нахмурилась, стиснула кулаки, но вместо того, чтобы зарычать и навсегда ополчить против себя местную ведьму, девушка вдруг расслабилась и услыбнулась. Мгновение ничего не происходило. Потом лицо бабушки распрямилось, жутковатый оскал, с которым она прогоняла девушек секунду назад исчез, руки опустились и она улыбнулась мягкой, извиняющейся улыбкой.

- Прости, дочка, - ласково проворковала она, с материнской любовью глядя на Сашу. Сильва тоже покосилась на сестру, правда с куда более подходящими моменту эмоциями. Неужели и сейчас, в этом изношенном, хотя и дорогом когда-то платье, с этими вертикальными зрачками и "вредными" привычками вампира она способно заставить кого-то себя полюбить? - Трудно тебе пришлось, наверное, - продолжала ведьма.

- Да, тетушка, - ответила Саша, словно лаская своим чудным бархатным голосом. - Не выгоняй нас, пожалуйста.

- Что ты, девочка? - даже отпрянула старушка. - Как можно? Разве ж я зверь какой-то?

- Помоги мне, - меж тем продолжала распевать соловьем Саша. - Я совсем не знаю, кто я. Не знаю, как жить дальше.

Ведьма загадочно улыбнулась:

- Есть у меня одна книга. В ней про вампиров все-все написано. Я тебе ее дам. Но вам с сестрой все равно нельзя оставаться в городе. Охотиться вам здесь будет негде. А если кто узнает, что ты вампир, уничтожат всех: и вас, и нас.

- Люди так нетерпимы…

- Мне повезло, что в этом городе с пониманием относяться к волшбе. А я в ответ стараюсь не вредить населению. И даже помогаю по мере сил. Но все же, не стоит злоупотреблять человеческим терпением. Мы - нечисть. Они всегда будут помнить об этом.

- Пожалуйста, - решилась открыть рот Сильва, когда сестра уже хотела развернуться к выходу. - Пожалуйста, скажите, почему мой порез так быстро зажил?

- Потому что ты тоже вампир.

- Но это невозможно, - тут уже возразила Саша. - Она не боиться солнца, серебра, и значительно слабее меня.

На какое-то время бабушка притихла, буравя сестер задумчивым взглядом, а потом спросила:

- Вы ведь близнецы, верно?..

- Да…

- Знаю я одну легенду, - присаживаясь в стоящую у окна кресло-качалку, начала Катерина. - В ней говориться, что когда-то Дьявол поспорил с Творцом и создал свое дитя. В противовес человеку. Оно было сильным, быстрым, ловким и практически бессмертным. Но душа у него была такая же темная, как и помыслы Отца. И тогда Бог, чтобы как-то ограничить могущество этих созданий, наложил на них некоторые ограничения. Вампир не может войти в дом без приглашения, не может выйти под солнце без амулета… Таким образом, Бог обезопасил человека, насколько это было возможно. Но есть еще одна преграда, с которой не мог смириться Дьявол - вампиры не рожают детей. И тогда, словно в насмешку над Богом, Дьявол дал возможность своему детищу обращать людей в себе подобных. Поражая тело, вампир словно впускает частичку тьмы в человеческую душу, и поглощает столь ценимое и взлелеянное Богом творение.

Со временем вампиров стало больше, и они тоже научились меняться. Как и любое существо, они развивались, становились сильнее, могущественнее. Они брали лучшее от людей, умножали в сотни раз и добавляли в коллекцию своих способностей. Если человек обладал Даром, то вампир, который по сути своей к магии не способен, тоже его получал. Если кто-то славился красотой, обращенный был просто незабываемо прекрасен. Если умом - его темной ипостаси подчинялись Тайны Вселенной. Если…

- Мы все поняли, - осторожно прервала Саша, которой замогильный тон старушки уже порядком надоел. - Все это очень занимательно, но не объясняет феномен моей сестры.

- Ах, да, - и старушка многозначительно посмотрела на Сильву. - Вы - близнецы. И вы превратились в вампиров одновременно. Одна из вас - типичная нечисть. Вторая - бессмертный человек.

- Бессмертный?! - выдохнули сестры одновременно.

- Хочешь, я проткну тебе сердце ножом и мы посмотрим, за какое время рана затянется? - весело предложила старушка, и Сильва поняла, что способности Саши заставлять людей в себя влюбляться, распространяются только на нее.

- Спасибо, я поверю на слово.

- Ну, как знаешь. Впрочем, ты наверняка погибнешь, если отрезать тебе голову, - будничным голосом, словно рассказывала рецепт очередного супа, продолжила бабушка. - Так убивают вампиров. Или сжигают в огне. Правда, никто не имел возможности проверить, на самом ли деле легенда о близнеца - правда. Раньше она не оживала. Но ведь без головы никто жить не может, да? - Сильва сглотнула. - В общем, вы, девочки, - полная противоположность друг друга. Человек в теле вампира, и воплощение Тьмы, заключенное в оболочку, которая более других страдает от запретов Бога.

- Более других? С чего такая несправедливость?

- Совершенно верно, - кивнула Катерина. - Прежде чем ты попала в дом, Галинка сказала фразу, которая подразумевала, что ты можешь войти. Другому вампиру этого было бы достаточно. Но не тебе. Ты не смогла пробиться до тех пор, пока я официально тебя не пригласила. Возможно, сейчас, в силу своей молодости, ты и не самый сильный вампир, дочка, но у тебя, несомненно, есть свой особый, темный, Дар.

И уже на пороге, торжественно вручив Саше книгу и амулет от солнца, но наказав все равно не выходить из тени под прямые лучи, бабушка добавила:

- Хочу предупредить. Ни люди, ни ведьмы, ни другая какая нечисть, кроме вашего же рода, вам не страшны. Ведите себя прилично, не давайте повода - и будете жить, пока не надоест. Но если какой другой вампир узнает о ваших силах - берегитесь. Ибо то, что есть у вас, разделонное надвое, и, в общем, не опасное для мира. Александра - потенциально сильнейшая из носферату. Сильва - воплощенная мечта любого человека. Но старые вампиры знают, как забрать вашу силу, как выкрасть ваш Дар. Если это случится, родится величайший Темный… И многие будут желать получить такой шанс. Вы, девочки, можете стать легендами своего племени. Вы получили то, на что другие не смеют даже надеяться. Но вам придется это защищать…

Покидая дом, Сильва не почувствовала - услышала в голове тихий голос. "Ее оставлять нельзя", - говорил он. Но старушка лучилась такой безграничной любовью, что девушка только отмахнулась. Нельзя же, в конце-концов, убивать людей только потому, что интуиция кричит об опасности. "Как знаешь", - прошелестел голос и на время затих. Но с тех пор он стал приходить чаще. Со временем она научилась не только его слышать, но и разговаривать с ним, научилась задавать вопросы, на которые почти никогда не получала ответов. И назвала этот мягкий шелестящий, едва различимый голосок Высшими Силами…"

- Что случилось потом? - видя, что я затихла, спросил Натан.

- Потом? А потом на нас напали. Один раз, второй. И мы поняли, что либо честолюбивые сверхпроницательные вампиры окружают нас со всех сторон, либо Катерина проболталась и теперь все, кому не лень, ведут на нас охоту. В одном она оказалась права - мы действительно стали желанной добычей. Нам везло только потому, что никто не старался нас убить. Забрать силу можно лишь у живого вампира. И мы, словно две обезумевшие белки в колесе, прыгали из одних похотливых ручонок в другие. Сначала нас это забавляло, затем стало утомлять, а со временем, когда поток желающих сильно вырос, мы поняли, что привлекаем слишком много внимания, путешествуя вместе.

- И вы разделились?

- Да, - я кивнула, печально опуская глаза. - Но я всегда чувствовала сестру. Я знала где она, как у нее дела…

- Но ты все равно не смогла ей помочь?

Я посмотрела на Уолтона, который, конечно, понял, что та девушка с темными волосами, которую он когда-то знал, и которая так сильно была похожа на меня, была Сашей, и вдруг вскочила на ноги:

- Не понимаю, почему они меня не предупредили. Где была моя хваленая интуиция?! Высшие Силы никогда не предавали от меня до того дня!..

- Как погибла твоя сестра? - довольно бестактно перебил меня Натан. Нет уж, обойдешься без этой информации. Хватит и того, что ты уже сегодня узнал.

- Не знаю, - откровенно солгала я.

- А где это было?

- Здесь. В Мистик Хоул.

- Так вот зачем ты приехала… - пробормотал вампир. - Но почему так поздно?

- Боялась встретить того, кто был причастен к ее смерти, - совершенно искренне на этот раз ответила я. - Но, по-моему, все равно встретила.

- Зачем же ты теперь нужна ему? - удивился Уолтон. - Ведь без Саши ты - только половина Дара.

- Не знаю… - я снова опустилась на кровать. - Может, он всю жизнь мечтал позагорать, а тут такой облом с солнцем… - бросив беглый взгляд в окно, я поразилась. Моя исповедь длилась почти всю ночь. Как же там Магда, одна?

- Не бойся за экономку, - хмуро покачал головой Натан. Мысли мои читать он не мог, но по напряженному лицу, видимо, догадался, чем они заняты. - Я поставил вокруг гостиницы мощную защиту. Возможно, она и пропустит кого чужого, но я об этом сразу узнаю.

- И появишься аккурат к завершению обеда? - съязвил Уолтон, который, не смотря на панику, накрывавшую его лавиной каждый раз, когда рядом был легендарный предок, встал на мою сторону. Он знал, на что я готова пойти ради Магды, а память о джинне была еще слишком свежа. Видимо, увидев эти кадры в голове мальчишки, Натан удивленно поднял глаза сначала на него, потом на меня и вдруг расхохотался.

- Ну, Сильва, - сквозь смех пожурил он. - Ну, ты даешь…

Глядя, на то, как этот древний вампир корчиться от воспоминаний Уолтона, я тоже не смогла сдержать улыбку. Никогда бы не подумала, что Натан способен так искрення и заразительно гоготать. Настроение само собой поползло вверх.

Той ночью, достав откуда-то из закромов большого дома старинный телефон, я отыскала в стене за тумбочкой блок, куда его можно было подключить и, сквозь шумы, треск и какое-то попискивание, будто внутри телефонной коробки жила мышь, дозвонилась-таки в гостиницу. Меня выслушивали три раза, вежливо позволяли закончить, а потом просили повторить. Так как даже я их практически не слышала, злилась я шепотом. Но все равно зло брало от того, что мы, вампиры, при всем своем желании жить в ногу со временем, постоянно забываем о каких-то мелочах. Например, о мобильных телефонах. А люди, которые снимали в аренду домик Натана, к сожалению, только мобильными телефонами и пользовались. Ну и, естественно, забрали их с собой, когда зубастый арендодатель попросил освободить жилплощадь.

С горем попалам, крича на весь дом и заставляя вампиров шарахаться от тумбочки, под которой я примостилась, мне удалось передать Магде сообщение, чтобы она из гостиницы никуда не уходила, а я буду завтра (или уже сегодня?), после занятий. И еще попросила сообщить ей об этом прямо сейчас, несмотря на позднее время. Я знала наверняка, что верная экономка не спит.

- Фуу… Ну и связь в этой дыре… - раздраженно повесив трубку, проскрипела я. Голос слушался плохо. Выйдя в гостинную, я обалдело уставилась на застеленную кушетку, около которой с женской ночной сорочкой в руках застыл Уолтон.

- Ты, наверное, спать хочешь? - немного смущаясь, спросил он, протягивая мне изделие в рюшечках.

- Да нет, не очень, - странно, он мог бы не нервничать так, переночевав со мной в одной постеле. Наверное, Уолтон уловил мои эмоции, сделал выводы, а Натан уже потом прочитал его мысли. Потому что спустя мгновение в комнату ворвался злобный вихрь, швырнул меня на кровать и едва не пинками вытолкал Уолтона из комнаты.

- Так где, говоришь, той ночью спал Уолтон? - предельно вежливо, сверкая вертикальными зрачками, спросил вампир. Я съежилась на простынях и, кажется, попыталась с головой зарыться в одеяло. Натан навис надо мной как клыкастая Немезида, яростно сверля зелеными глазищами. В голове вертелась единственная мысль, которую я сдуру высказала вслух:

- А почему тебя так волнует, с кем спит твой племянник?

Даже Высшие Силы, кажется, попадали со своих облаков. Натан так вообще остолбенел. Я осторожно похлопала его по плечу (что, к счастью, не привело его в чувство):

- Не бойся, растлением молодежи не занимаюсь, - кажется этим мне удалось его добить. Осторожно проскальзывая под рукой вампира и по-тихому сваливая в самый дальний и недостижимый для Натана угол, желательно с начертанной защитной пентаграммой или окруженный пятиметровым забором под напряжением, я никак не могла понять две вещи. Во-первых, почему Высшие Силы хранили подозрительное молчания, одобряя мое ненормальное, практически суицидальное желание рассказать свою историю этой семейке? Обычно на мою логику и оправдания они плюют с высокой колокольни. Неужели я не ошиблась, и Натан каким-то чудом будет мне полезен? И второе. Что за странная искорка прошмыгнула в глазах этого древнего вампира, когда он прочел последние мысли Уолтона? Не была бы я таким скептиком, решила бы что это - ревность.

24 часть Он поступил благородно, т.е. необдуманно Владимир Семенов

Уже месяц как тянулись бесконечно-скучные школьные будни. О происшествии на ярмарке все очень скоро забыли. Наверное, этому способствовало маленькое количество жертв. И Мистик Хоул уже спустя несколько дней вел свой обычный образ жизни маленького, ничем не примечательного американского городка.

Мы с Магдой, чертыхаясь и сожалея, приняли решение распрощаться с домиком на окраине. Я не хотела рисковать новой ремонтной бригадой, с учетом того, что старую так и не нашли. Но и в гостинице оставаться тоже было нельзя - слишком много там "бродило" посторонних ушей и глаз. Выход нашел Уолтон. Однажды после репетиции спектакля, премьера которого была запланирована на конец семестра, он показала мне объявление в газете.

- Не понимаю, как Магда могла его пропустить, - на продажу был выставлен большой, двухэтажный особняк с шестью спальнями, двумя ванными комнатами и даже одной оранжереей. Правда, находился он в самом центре города, но по сравнению с мраморной лесницей и коврами из натуральной медвежей шерсти это казалось мелочью.

- Ничего удивительного, - хмыкнул вампир. - Газета сегодняшняя.

- Отлично. Я прямо сейчас туда съезжу.

- Может не спешить, - махнул рукой Уолтон. - За этот дом берут целое состояние, так что если кто-то в Мистик Хоул и может себе его позволить, так это вампир с экстрасенсорными способностями. Признайся честно, - он хитро подмигнул и понизил голос. - На Форексе играешь?

- Как можно?! - деланно возмутилась я. - Как можно работать на валютном рынке, если есть фондовый?

- А я думал, нельзя использовать Дар для получения выгоды?

- Ну, жить-то на что-то надо?

Так мы и переехала в большущий особняк с шикарным ухоженным двориком на Губернаторской улице. С обеих сторон его подпирали такие же роскошные дома, а прямо напротив располагался городской сквер, где по вечерам горели ажурные фонарики и толпы влюбленных оккупировали скамейки.

Зверь больше не нападал. Словно ждал, когда мы расслабимся, потеряем бдительность и совершим ту самую роковыю ошибку, что позволит ему за один ход выйти в дамки. Ну, продумывая такой вариант он, наверняка, не учел Натана и его параною. Мне казалось, что вампир никак не может решить, что лучше: самому начать поиск охотника, или же дать ему возможность сделать первый шаг. На самом деле, Натан попросту боялся оставить меня без присмотра. Ему казалось, что если он переключит внимание на выслеживание, я обязательно каким-то неведомым образом отыщу врага первая и поплачусь за это головой. Все это мне честно рассказал Уолтон, когда в очередной раз пришел с визитом. Магда за месяц успела привыкнуть к обоим вампирам, и если Натана она все еще немного побаивалась, то к Уолтону, несмотря на то, что его возраст более чем в два раза превышал ее собственный, относилась едва ли не с материнской заботой.

- Еще печенья, мистер Джоэл? - говорила она, доверху наполняя тарелку своими кулинарными шедеврами. Мистер Джоэл с вежливой улыбкой ими давился, но, то ли в силу воспитания, то ли из благородных побуждений, отказываться не пытался.

- Все время хотела тебя спросить, - я с удовольствием откусила от печенюжки и подумала, как это здорово, что в отличие от остальных вампиров я ощущаю не только как утоляется голод, но еще и вкус продуктов, а потому человеческая пища не кажется мне красиво оформленным изделием из песка. - Как Натан смог попасть в дом с миссис Дрэул без приглашения?

- Так туда же первым твой охотник вошел, - равнодушно пожал плечами Уолтон. - Он все щиты посрывал.

- Разве такое возможно?

- Сильвия, ну ты как маленькая, честное слово. Вампиры ведь тоже прогрессируют в развитии, не только люди. Мы уже давно нашли способ гулять под солнцем, питаться полуфабрикатами и, разумеется, попадать в дома. Правда, это довольно хлопотное занятие. Оно отнимает много магических усилий и потому не каждому по зубам. Но я, например, могу заставить человека захотеть меня впустить. Натан может переубедить, с помощью мысли. А такие как твой зверь, имеющие достаточно силы и терпения, рисуют пектаграмму и читают заклинания.

- Выходит, серебро - единственное, что еще вам не поддалось?

- Во-первых, не "вам", а "нам". Ты тоже вампир, так что не стоит отрываться от коллектива. А во-вторых, есть еще всевозможная церковная атрибутика. Та же святая вода, например. Только освященная по всем правилам. Ну и кресты, кадило, благовония церковные тоже, знаешь ли, глаза режут…

- Все равно… - задумчиво пробормотала я. - Не понимаю, какой смысл вести за мной такую длительную охоту, если все, что я могу - это дать ему возможность делать то, что он и так умеет, только чуть быстрее…

- Понятия не имею, - Уолтон легкомысленно пожал плечами, воровато оглянулся и засунул надкусанное печенье в кадку с цветами. - Спроси у Натана. Кстати, что у вас с ним происходит?

- Ничего! - поспешно ответила я. - А чего ты спрашиваешь?

- Да просто интересуюсь. Он когда о тебе думает, такие сильные эмоции испускает, что у меня голова кругом идет. Вот и решил узнать твое мнение. Ну, так?.. - Уолтон прикрыл глаза. - Ага… чувсвтвую удовлетворение, переживание, мммм… воодушление? Ха-ха! Вот и стыдливость… Раздражение? Ой!

Вампир увернулся от воторого удара подушкой и расхохотался. По крыше ударили первые капли дождя. Я встала с дивана и подошла к окну. На улице было так темно, что уже за метр от окна даже я ничего не могла различить. Мне нравился дождь, и я могла часами наблюдать, как тяжелые капли бются о стекло. Внезапно в небе, освещая все вокруг, словно прожектором, сверкнула молния. Тут же раздался оглушительный грохот. Гроза стояла прямо над Мистик Хоул и мне почему-то, страсть как захотелось выскочить на улицу, раздеться догола и позволить этой небесной воде смыть с меня все заботы и тревоги. Я даже улыбнулась от предвкушения, ясно представляя себе круглые глаза Магды и ее причитания по поводу простуды. В Мистик Хоул пришла осень. Она принесла прохладу, ветер, дожди и насморк, единственную болезнь, которая, увы, была ко мне неравнодушна.

Очередная вспышка молнии осветила парк.

- Иии-ах! - взвизгнула я от восторга, опустила взляд с небес и увидела прямо перед собой два крупных желтых глаза. Одно мгновение мы таращились друг на друга, а когда вокруг снова потемнело, я уже сидела за перевернутым диваном и срывающимся от волнения голосом звала Уолтона.

- Что случилось? - мальчишка ворвался в гостинную, одной рукой отпихивая с дороги испуганную экономку, а второй воинственно размахивая вилкой.

- Он здесь, - шепотом ответила я, словно охотник мог меня услышать за стеной дождя и раскатами грома, а если бы и услышал, это на что-то бы повлияло.

- Кто? - на всякий случай тоже шепотом уточнил Уолтон. - Зверь?

Я кивнула:

- Он был перед окном, но к дому не подходил.

- Наверное, не хотел приближаться к охранке Натана, - предположил вампир. - Ты его рассмотрела, узнала?

- Нет, - ответила я, и задумалась. - Это странно… я смотрела на него в упор, вокруг было очень светло, а он стоял на открытой местности, не прячась. И все равно, я видела только желтые глаза, а остальное - будто размытое пятно. Крупное, темное… и видимое только боковым зрением.

- Ясно, - пробормотал Уолтон. - Надо уточнить, но мне кажется, я знаю, какая на нем магия. В следующий раз, когда встретитесь, не смотри на него прямо. Прикрой глаза, и попробуй посмотреть под углом, боковым зрением.

- Когда встречусь в следующий раз?! - я вскочила на ноги. - Давай сначала этот раз переживем! Я же чуть заикой не стала! Что будем делать?

- Ну… он ведь пока не нападет?

Ответить я не успела. Магда охнула и круглыми глазами уставилась в окно. Мы с Уолтоном мгновенно захлопнули рты и сделали шаг вперед.

- Чей это дом? - удивительно спокойным тоном спросил вампир, глядя, как слева от нас не горит - пылает - особняк.

- Не знаю… Я еще не успела познакомиться с соседями…

- Там живут миссис и мистер Вайнот. И еще у них есть дочь. Вайнона.

- Вайнона Вайнот? - переспросил Уолтон, не отрывая взгляда от пламени.

- Да, - медленно кивнула Магда. Она тоже, словно зачарованная, смотрела в окно. - Ей четыре года.

"Интересно, как ему удалось его зажечь? - меж тем думала я. - На улице такой ливень. Не иначе бензином облил…"

- Госпожа, что-то нужно делать… - в голосе Магды стояли слезы.

"Ох, узнаю этот тон: истерика на подходе, - грустно констатировала я. - Только этого не хватало. Надеюсь, кто-то из соседей уже заметил пожар и позвонил куда следует… Что ж это мне все время попадаются дома без телефонов? Завтра же с утра поеду в магазин и куплю мобилку!"

- Госпожа…

- Выкуривает, - пробормотал Уолтон, нисколько не отвлекаясь на скулеж Магды.

- Выманивает, - уточнила я, тоже стараясь не замечать экономку. - Где же пожарные?..

- Никого не будет, - покачал головой Уолтон. - Справа от особняка соседей нет. Там дом продается, и я искренне сочувствую тем несчастным, которые его купят - такой сгусток негативных эмоций еще следует поискать. Слева - мы, а ближайший от нас дом находиться слишком далеко, чтобы жильцы заметили пожар при такой погоде. Ну а впереди только парк, где сейчас даже бомжа не сыщешь. Он все продумал, уродец желтоглазый.

Я бросила тоскливый взгляд на сквер - темень полнейшая, все что ни скрыла ночь, успешно закрыл плотной стеною ливень. Прислушалась к себе: вдруг Высшие Силы сжаляться и подскажут правильное решение. Нет, правильное решения я знала. Хотесь бы что-то менее суицидальное. Я красочно представила себя распятой на жертвенном столе с ритуальным ножом у горла, несколько раз глубоко вздохнула, и развернулась к двери.

- Ты с ума сошла? - даже ласково как-то спросил Уолтон, мгновенно оказываясь рядом. - Это же ловушка. Там большими горящими буквами прямо так и написано.

- Скажи, а ты слышишь, как на втором этаже особняка, что выходит на правую, пока еще не занявшуюся сторону, да-да, именно там, где открыто окно и потому там пока не так много дыма… Ты слышишь, как там плачет ребенок?

Какой кошмар! Вампир, защищающий человеческое дитя. От смеха сдохнуть можно… это все Натан с его тягой к благородным поступкам…знала бы, что это заразно - близко бы к нему не подошла…

- Если он тебя словит, ты ни ему, ни себе, - никому уже не поможешь!

- Да, - кивнула я. - Но пока он будет меня ловить, ты вытащишь девочку.

И прежде чем вампир смог найти подходящие ругательства для моего вразумения, я скользнула у него под рукой, выскочила за дверь и помчалась к горящему дому.

"Ave, Caesar! Morituri re salutant!, - почему-то пронеслось в голове и я, помимо воли, улыбнулась. Вечно в самый неподходящий момент в голову лезут всякие странности. - Жалко Натана. Столько стараний, чтобы меня защитить, и все напрасно".

Я спиною ощущала настороженные взгляды Уолтона и Магды, которые распахнули дверь и теперь, словно две статуи самим себе, всматривались в темноту. Эмпат фонтанировал какими-то очень сильными эмоциями, но поскольку они предназначались не мне, я могла уловить только их отголосок.

"Лучше бы он меня попытался успокоить", - немного обиженно фыркнула я про себя, сворачивая за угол горевшего особняка. Сильный жар тут же накрыл с головой, а глаза заволокло дымом. В таком виде меня можно было брать голыми руками, но пока никто не спешил за ценным, полуослепшим призом. На один миг я даже поверила, что никакого Зверя рядом нет, а дом загорелся от удара молнии, но почти сразу отбросила эту оптимистическую мысль. Увы, жизнь долго и методично вколачивала мне в голову понимание, что оптимисты умирают первыми.

"Сосредоточься, Сильва!" - рявкнул вдруг в голове знакомый голос. Он звучал очень тихо и будто-бы с помехами, но не понять те нелицеприятные эпитеты, которыми меня наградили следом за предупреждением, было невозможно. В ответ я только пожала плечами - Высшие проснулись, и то хорошо. А все, что они считали нужным мне сейчас рассказать, я уже, в принципе, слышала раньше.

Я обежала дом и остановилась под балконом. Здесь плачь ребенка звучал настолько отчетливо, что будь я настоящим человеком, и то бы услышала. Отлично! Значит, было еще кого спасать. Я вдохнула поглубже, запуская в легкие дым и, казалось, даже огонь, подпрыгнула, кувыркнулась в воздухе и приземлилась точно на резные перила балкона.

- Ну, где же ты? - пробормотала я, рассматривая красивую детскую комнату, по полу которой плыл, словно густой туман, черный, едкий дым. Больше ждать было нельзя. Мой план с отвлекающим маневром провалился с жутким треском. Либо я беру ребенка сейчас, либо Уолтон уже может из дома не выходить.

Быстро нырнув в комнату, я подхватила на руки упирающуюся девочку, пытаясь одновременно сказать ей что-то успокаивающее и выдрать из крошечных ручек тонкое одеяло. Она вцепилась в него мертвой хваткой, и стоило мне только потянуть ткань на себя, тут же начинала реветь в два раза громче, если это вообще было возможно.

- Тьфу! - отчаялась я, схватила девочку в охапку, закутала ее в одеяльце и выскочила в окно. Там все еще шел проливной дождь. И, подтверждая слова Уолтон, не было ни единой пожарной машины. Мне захотелось пригнуться, и с крейсерской скоростью рвануть к распахнутым настежь дверям своего дома. Но я знала - сейчас спешка будет только во вред. Эти сто метров, отделяющих два особняка, были самыми длинными в моей жизни. Я осторожно ступала по траве, одной рукой закрыв малышке рот, чтобы не мешала прислушиваться. Она будто поняла важность и опасность момента, потому что перестала плакать, только прижалась ко мне сильнее.

Пять шагов, десять… И никто не нападет. Я чувствовала себя медсестрой на фронте, которая по открытой местности тащит раненого бойца.

Когла слева мелькнула тень и так же медленно стала приближаться, я сразу поняла, что девочку добросить не получиться. Разве что Уолтон выскочит из дома, и словит ее на лету, иначе никак. Нужно было пройти еще хотя бы метров двадцать. Делая вид, что ничего не замечаю, я с той же скоростью продолжила путь. Тень бесшумно скользила чуть позади. Странно, как ей удавалось двигаться так тихо, ступая на мокрую землю. Даже я оставляла за собой следы и неприятные, чавкающие звуки.

Я поняла, что сейчас Зверь бросится, по двум причинам. Во-первых, сверкнула молния и краем глаза мне удалось рассмотреть ряд крупных острых зубов на оскаленной расплывчатой морде. А во-вторых, потому что по освещенной на мгновение траве наперерез охотнику бежал Натан, который прошептал одними губами:

- Давай, Сильва!

Это был мой самый быстрый кросс. Наверное, если бы сейчас проводился чемпионат среди вампиров, мне бы, не задумываясь, отдали первое место. Потому что к дому я подлетела меньше чем за полторы секунды. За спиной хлопнула дверь, щелкнул замок (это Магда, она почему-то думала, что железная щеколда, которую даже я могла сломать в кулаке, нам поможет). Уолтон вытянул из подрагивающих рук девочку и что-то ей зашептал. Спустя мгновение ребенок мирно спал, и вампир тут же сбагрил его экономке. А я все стояла, наклонившись вперед, как во время бега, и не моргая, смотрела куда-то в пол. Мыслей в голове не было вообще.

Сколько продолжалось мое оцепенение, я не знала. Очнулась, когда в гостиной раздался жуткий треск, снова сиреной взвыла девочка, и на пол со звоном посыпались осколки. На ковре, посреди комнаты, раскинув руки и ноги, лежал изрядно потрепанный Натан.

- Живой? - бросилась я к нему, разом позабыв собственные проблемы. Осторожно приподняв голову вампира, я просунула под нее коленки и убрала с его лица выбившиеся мокрые волосы.

- Да все нормально, - недовольно буркнул он, перевернулся на живот и, обняв мои ноги, о чем-то задумался. Ввиду благоданости за свое спасение, я оставила ему колени и откинулась спиной на кресло. Уолтон с Магдой куда-то делись, возможно, опять успокаивали Вайнону. А я, только когда дождь закончился, и где-то далеко-далеко в парке ухнула сова, поняла что плачу. Впервые с тех пор, как умерла сестра.

25 часть Установим Вам металлические решетки и бронированные двери. МВД Российской Федерации Н. Фоменко

Казалось, я заснула на одно мгновение, но когда открыла глаза, солнце стояло высоко над Мистик Хоул. Я проснулась в своей кровати, под теплым одеялом, с неподъемной квадратной головой. Потянувшись до скрипа в конечностях, я несколько раз зевнула и села в кровати.

Воспоминания вчерашнего дня нахлынули всем скопом, и вызвали ответную, вполне прогнозируемую реакцию организма. Я всхлипнула, откинулась на спину, чтобы полежать еще немного, рассматривая потолок и размышляя над своей горькой участью, и ка-а-ак треснусь головой о быльце кровати!

- Блии-ин! - слезы улетучились моментально. Ощупывая рукой пострадавший череп я вскочил на ноги и от души попинала кровать. Натан с Уолтоном, вбежавшие в комнату на мой вопль, были сражены открывшемся срелищем наповал. Они молча переглянулись и успели покинуть спальню до того, как мой пылающий взгляд нашел более интересную жертву. Жалость к самой себе, к Магде, к маленькой девочке-сиротке стремительно перерастала в злость и желание собственноручно открутить башку тому сволочному гаду, который нам всем жить мешает.

Наскоро одевшись, я четким строевым шагом спустилась в гостинную, рухнула в кресло, схватила из вазы яблоко и с хрустом его сжевала. Вампиры сидели напротив и рассматривали меня с явно выраженной настороженностью во взгляде. Выплюнув корешок от яблока, я с сожалением бросила его на стол и почувствовала себя готовой для дальнейших свершений:

- Итак, что у нас сегодня на повестке дня?

- Для начала, нужно что-то решить с девочкой, - осторожно предложил Уолтон.

- Что значит - что-то решить? Она наверняка прилагается к наследству, сразу за банковским счетом и страховой выплатой по дому. Отдайте ее родственникам, и дело с концом.

- Девочка - сирота, - нахмурился парень. - У нее никого нет.

- Ну… Тогда остается один выход - приют.

Вампир чертыхнулся и уставился на меня так, словно это я только что с особой жестокостью вырезала всю семью Вайноны.

- Сильвия, тебе не кажется, что было бы правильнее взять на себя ответственность и помочь ребенку? Тем более, в этом случае мы действительно виноваты.

- Извини, Уолтон, - я холодно посмотрела на вампира. - Но ты предлагаешь что-то конкретное, или просто убеждаешь меня, что я мерзкая злая стерва? Девочка из обеспеченной семьи, и вы только что сказали, что она - единственная наследница своих родителей. Если ты думаешь, что этого мало, я могу, специально для успокоения твоей совести, положить ей на депозитный счет еще какаю-нибудь сумму…

- Дело не в деньгах, Сильвия, - покачал головой Уолтон. - Из-за нас она лишилась родителей.

- Ты что, предлагаешь мне ее удочерить?! - рыкнула я, украдкой погладывая на Натана. Он сидел молча, словно вообще здесь не присутствовал. А я, между прочим, была бы не против услышать его мнение по этому вопросу. Тьфу, что я несу?!

- Нельзя же так просто взять, и отдать ребенка незнакомым людям!

- Ну разумеется, его гораздо лучше оставить с такими знакомыми вампирами! Бросить в самую гущу военных действий и посмотреть, насколько хватит его нежной детской психики!

- Ты зря ехидничаешь. Между прочим, Вайнона себя нормально чувствует. А вот попадание в приют будет как раз еще одним стрессом.

- Уолтон, ты, блин, эмпат! Это твоя заслуга, что она не истерит и не зовет маму. Но ты не можешь все время быть при ней. И я еще раз попробую тактично напомнить, что у меня здесь - военный полигон. В гостиной до сих пор окна нет. Где-то поблизости ошивается здоровенный такой, зубастый монстр. Действительно, шикарное место для воспитания ребенка! А кто вообще будет этим заниматься? Ты? Я? Натану предложим?

- Тихо… оба! - словно отозвавшись на собственное имя, Натан приоткрыл глаза и кивнул на лестницу. Там, сжимая в руках подол своего передника, стояла Магда. Мы с Уолтоном переглянулись и синхронно покраснели. Мне было стыдно, что я только что с таким цинизмом бросалась несчастной Вайноной.

- Хозяйка, - ну, вот опять. Как только меня клинит, и я говорю о ком-то как о "всего-лишь человеке", мне начинают мстить, еще неделю называя "хозяйкой" раболептным тоном и норовя упасть в ноги. Знает ведь, как я это ненавижу. - Отдайте девочку мне.

- Прости? - не поняла я.

- Вайнона ведь сирота? Я буду ей хорошей матерью. Честное слово.

- Я в этом не сомневаюсь, но…

- Пожалуйста, госпожа. Ведь это не сложно для вас, правда?

И посмотрела на меня такими ласковыми глазами щенка чихуа-хуа. Я огляделась по сторонам в поисках поддержки, но Уолтон, наоборот, всем своим видом показывал, что полностью согласен с экономкой, а Натан продолжал сидеть, изображая египетскую статую фараона - красивую, но, увы, неживую.

- Что ж, - я поднялась и подошла к Магде. - Если это твое решение, я его поддерживаю.

- Спасибо… - едва сдерживая слезы, пробормотала экономка и вдруг стиснула меня в объятиях. - Сильва…

На следующий день, Натан вместе с Магдой поехали в полицейский участок, потом в суд, потом еще в какой-то государственный орган власти… а я, оставив на попечение Уолтона Вайнону, отправилась в банк.

- Добрый день, - поздоровалась со мной приятная девушка-операционист.

- И вам. Я бы хотела открыть депозитный счет на имя Жоффруа Магдалины. Вот пакет документов, - Магда складывала все свои важные бумаги в одном месте, на случай чрезвычайной ситуации, чтобы не искать потом с пеной у рта по всему дому паспорт или чековую книжку. Операционист внимательно изучила предложенный пакет, еще раз улыбнулась и застучала по клавиатуре. Озвучивая параметры сделки, я тягостно вздохнула - сегодня придется еще к нотариусу ехать. Да и депозит на крупную сумму лучше разбить по нескольким банкам…

Я уже не в первый раз проходила подобные процедуры, и даже со временем научилась мириться с потерянным временем. Но все равно, вернувшись поздно вечером домой, я была уставшая, раздражительная и голодная.

Натан с Магдой закончили свои дела раньше меня, и сейчас сидели в гостинной, довольные донельзя. Вопросов можно было не задавать, и так ясно, что телепат "убедил" необходимые инстанции, и ребенок теперь по всем правилам принадлежал Магде.

- Сколько времени будут готовиться документы? - дожевывая пирожок с вишнями… ммм… вкуснятина.., спросила я.

- Уже, - не без гордости ответил Натан. - При большом желании американские чиновники способны творить чудеса.

- Только американские?

- Ничто не сравниться с русской бюрократией, - фыркнул Натан и я чуть не подавилась булкой от смеха, такой у него при этом был несчастный вид. - А у тебя как дела?

- Мои чиновники, к сожалению, не страдали излишним энтузиазмом. Но тоже сделалаи свое дело. Вот, Магда, держи, рассматривай. Здесь дарственная на нашу парижскую квартиру. Налог уплачен. Блин, вы бы знали, какие высокие во Франции налоги! Настоящие кровопийцы. Молчи, Магда! - я подняла руку ладонью вверх, когда она попыталась отказаться от квартиры. - Тебе положена зарплата за те пятнадцать лет, пока ты горбатилась на меня. К тому же, тебе еще ребенка вырастить нужно. Как ты намерена это делать, живя в коробке из-под телевизора в парке Сен-Клу?

- А почему бы мне не остаться в Америке?

- Потому что я давно хотела отослать тебя из этого пекла, а тут повод появился, - весело ответила я, ободряюще похлопав ее по плечу. - Магда, не спорь. Париж сейчас - самое безопасное место. Позволь мне хотя бы о вас не волноваться.

Дождавшись короткого кивка, я отдала Магде документы на три депозита на ее имя, и пакет на один накопительный счет на имя Вайноны Жоффруа.

- Это ей на колледж. Должно хватить…

Магда уже не сопротивлялась, только кивала, глотая слезы и бросая на меня тоскливые, полные сожаления, и даже немного обиженные взгляды, а я потом еще пол ночи сидела за столом в своей комнате и гадала, которым из своих, прямо-таки сквозящих благородством поступков, смогла их заслужить. Хотя экономка всегда была тем удивительным и непознанным элементом моей жизни, который даже спустя пятнадцать лет своей непоследовательностью, противоречевостью и чем-то, что мужчины обычно называют "женской логикой", умудрялся меня поразить. Боялась ли она меня? Несомненно. Ее испуганное лицо, когда она узнала о смерти подростков в лесу, будет еще долго приследовать меня в кошмарных снах. Но боялась ли она меня настолько, чтобы уйти? Вот просто взять, в тот же день, попрощаться и уйти, как сделал бы любой нормальный человек? Или не прощаться… потеряться в толпе, забыть, начать жизнь заново… ведь знает, что искать я не буду…

- Можно к тебе? - Натан осторожно приоткрыл дверь.

- Заходи, - пригласила я, отмечая, что этот способ попадания в мою спальню мне нравиться гораздо больше, чем безапилляционные "явления" Уолтона.

- О чем задумалась? - присаживаясь напротив, поинтересовался Натан.

- Хмм…, - я окинула его задумчивым взглядом. А ведь он телепат… Наверняка слышал Магдыны рассуждения. Можно попробовать все выведать…

- Даже не надейся, - тут же, с улыбкой, разрушил мои планы вампир. - Я не буду пересказывать тебе чужие мысли.

Я округлила глаза:

- Ты что, и меня уже читать научился?

- Да у тебя все на лице написано, - снова улыбнулся Натан.

- Тогда вглядись в него еще раз и отметь непереносимые внутренние страдания. Ты бы мне очень помог, если бы сказал, почему Магда на меня обиделась.

- Хм… А ты-то сама как думаешь?

- Понятия не имею, - честно ответила я. - Какие-то догадки есть, но все они кажутся полной дуристикой.

- Ну, женщины, в большинстве своем, дуры, чего ж тут удивляться? - в комнате, разумеется без стука, "материализовался" Уолтон. Мы с Натаном одновременно повернули к нему "радостные" оскалы. - Ой, простите, вы тут вдвоем решили посидеть? Ну, тогда не буду мешать! - и вампир смылся так шустро, что я даже стулом в него метнуть не успела.

- Вот паразит, - блин, с такой мысли сбил. А ведь Натан уже почти сознался. Я осторожно скосила на него глаза, он ответил легкой улыбкой. Нет, ничего не расскажет. Такой же бессовестный, как и потомок.

- Скажи хотя бы, это потому что я ее отсылаю?

- Отчасти…

Я посмотрела в удивительно честные глаза вампира, не нашла там следов раскаяния, и тяжко вздохнула. Никто меня не понимает, никто помочь не хочет.

- Если для тебя это так важно, спроси у нее самой.

- Неужели ты думаешь, что она ответит?

- Ну, я-то уж точно нет, - пожал плечами Натан. С другой стороны, почему бы и не спросить? Вот сейчас пойду и прямо так и сделаю… Или не прямо… в общем, придумаю что-нибудь…

- Один последний вопрос, - уже стоя в дверях, обернулась я. - Не по теме. На тебя Высшие Силы, часом, зла не держат?

- Нет, - улыбнулся вампир. - Я с ними даже не знаком.

- Странно… Потому что в последнее время сообщения от них приходят с задержкой и сильными помехами. И в основном, это - маты…

- Ээээ, - протянул вампир. - Наверное, амулеты фонят.

- Какие амулеты? - нахмурилась я. С той же дурацкой полу-улыбкой, буквально сверкая от осознания собственной гениальности, вампир пояснил:

- Мне пришлось навешать на тебя защитных амулетов. Ниточка в волосах, кусок заговоренной фольги под коленкой…

- Зачем?!

- Затем что ты, как маленькая, постоянно суешь пальцы в розетки, а свою красивую задницу в другие опасные места, - немного резковато, но все еще растягивая губы, ответил Натан. Наверное, именно эта ласковая улыбка, словно он говорил не с двухсотлетней вампиршей, а с девочкой-дауном младшего школьного возраста, вызвала такую бурную реакцию с моей стороны:

- И ты из-за этого лишил меня возможности общаться с Высшими Силами?! Тебе хоть в голову приходило, что меня предупреждать надо?! Они же - моя основная защита против нечисти!

Натан поморщился:

- Благодаря мне, большая часть нечисти к тебе теперь и на пушечный выстрел не подойдет.

- Благодаря тебе? - тупо переспросила я, начиная догадываться о чем-то нехорошем.

- Я на тебя метку поставил, - Натан прикрыл глаза и сцепил руки в замок на столе. Судя по всему, его начало подводить хваленое самообладание: как же! Ожидал благодарности, а получил возмущение… С его точки зрения, конечно же, незаслуженное… - Личную метку. А без поддержки Высших ты уж как-нибудь пару месяцев проживешь. За мой счет. Все, Сильва, довольно глупых истерик…

- Довольно?! - глаза застлила ярость и горькая, жгучая обида. Так и знала, что нельзя его близко к себе подпускать! Как девчонка повелась на благородство, воспитанность… А пока я наматывала себе киллограммы лапши на уши, он повесил на меня ярлычок, и буквально посадил на цепь! Еще бы пописал для пущего эффекта, пусть все знают, что Сильва со своим эксклюзивным Даром теперь его личная собственность. - Довольно?! Да ты..! Ты..!! Да пошел ты!!!

И выскочила из дома, едва не сбив с ног ошеломленного Уолтона. Послышался треск, по-моему, Натан от избытка чувств сломал стол. Это добавило мне ускорения, и я пушечным ядром понеслась через парк, на ходу ощупывая колени:

- Ну где же оно?! - ага! Кусочек желтой фольги бел размером с ушко булавки и прилеплен намертво - не удивительно, что я его не заметила. - И в волосах что-то… - пытаясь одновременно трясти головой и не врезаться в попадавшиеся на пути деревья, я не сразу поняла, в какой момент городской, ухоженный сквер превратился в дремучий лес. А когда вспышка гнева прошла, и я, наконец, огляделась по сторонам, то первое, что увидела - огромный сияющий диск луны прямо над деревьями. А в голове настойчиво билась тихая мысль "Уходи! Уходи! Поздно…"

26 часть - Я не неудачник. Просто как-то погано всё складывается. - Погано складывается советский конструктор, а у тебя просто ж*па…