Дар времени

Глава 51

Джинни

2001, Форт-Лодердейл

Две недели спустя я обнаружила себя на пороге его дома, мысленно дающая себе пинка под зад за то, что была такой слабачкой.

Я намеренно выбрала день в середине недели и то время, в которое, я знала, он работает. Мне просто хотелось там постоять. Узнать, смогу ли разобраться в собственных чувствах.

Взлетов и падений на эмоциональных «американских горках» было слишком много. Я должна была все как следует обдумать. Мне нужно было увидеть его. Встретиться лицом к лицу со своими чувствами. Я даже не могла определиться, какими они были, но их наличие невозможно было отрицать. Мое сердце настаивало на том, что это был единственный способ отпустить Гризза и двигаться дальше. И это именно то, чего я хотела, правильно?

Я приехала сюда для того, чтобы выяснить, что мое сердце было врушкой даже паршивее, чем я сама. Я посмотрела себе под ноги и прошептала:

— Может, ты и был прав, Томми.

Гул пролетающего низко над головой самолета и непрерывное жужжание насекомых не смогли отвлечь меня, когда я пыталась вообразить, что почувствую, если он окажется дома. Обрадуюсь при виде него? Разозлюсь, сойду с ума и начну обвинять? Надуюсь, поскольку убеждена что испытываю праведный гнев? И тут Господь заговорил со мной. Не вслух. Я никогда не слышала настоящего голоса, но знала, когда мои мысли от Него.

Тогда я поняла, что вернусь, чтобы поговорить с Гриззом. Услышав глас Божий, мне сразу стало стыдно за то, как обошлась с Гриззом. Можно было хоть день напролет убеждать себя, что я вправе так себя с ним вести, что он не заслужил моего прощения. Но даже Иисус просил Господа простить тех, кто подвергал его гонениям и пыткам. «Прости им, Отче, ибо они не ведают, что творят».

В этот момент я поняла, что смогу поговорить с Гриззом спокойно и зрело, не вмешивая злопаматность и обиду. Да, я могу простить и прощу Гризза. Я вернусь и поговорю с ним.

Тогда на меня снизошло умиротворение, и я подняла лицо ввысь.

— Спасибо за дар познания Твоего умиротворения, Отче. Спасибо, что показал мне это в Твое время, — прошептала я.

В этот момент распахнулась парадная дверь, и из дома выскочил Гризз, чуть не сбив меня с ног. И ни с того в один миг мое сердце сделало сальто.

— Кит… э-э-э, Джинни! — Он грубо схватил меня за руки, широко распахнув от удивления глаза. — Я тебя не заметил. Что ты здесь делаешь, милая?

Я начала огрызаться на него и спрашивать, что он здесь делает — ведь он должен был быть на работе! Но вовремя спохватилась.

— Я… я не думала, что ты здесь, — заикаясь, ответила я, уставившись в его добрые зеленые глаза. — Я просто… просто пыталась понять, что чувствую. Как бы репетировала, чтобы, возможно… м-м-м… поговорить с тобой.

Гризз улыбнулся.

— Я взял сегодня выходной. Мне надо к дантисту. Зубная боль меня доконала. Но я позвоню и отменю прием.

— Я думала, у тебя нет телефона. — Я посмотрела на него снизу вверх. Не обвиняя, а просто интересуясь.

— Его и не было. Бэар дал мне его после нашей с тобой последней встречи, чтобы мы с ним могли созваниваться по работе. Как раз сегодня утром я позвонил сказать, что мне надо к дантисту.

Я вспомнила, как сильно Гризз ненавидел дантистов. Ему должно быть совсем невмоготу, если пришлось звонить врачу. Я не хотела, чтобы он пропустил прием. И сама себя удивила, предложив:

— Давай я съезжу с тобой.

Он казался немного напуганным, и я поняла, что он мысленно просчитывает свои варианты. После чего Гризз выдавил несчастную улыбку.

— Я бы предпочел пригласить тебя к себе домой, но мне так больно, что я, пожалуй, приму твое предложение.

Он запер входную дверь и направил пульт в сторону небольшого, отдельно стоящего гаража. Прежде чем он нажал кнопку, я остановила его:

— Я тебя отвезу.

Не дожидаясь его ответа, я направилась к своей машине и села за руль. Последовав за мной, он неуклюже влез на пассажирское сиденье моего паркетника. Гризз был настолько большим, что едва поместился, и ему пришлось отодвинуть сиденье назад, чтобы было удобнее ехать.

После того, как он продиктовал мне адрес дантиста, в машине воцарилась тишина. Я решила заполнить ее вопросами о том о сем, про его работу в ландшафтной бригаде, его соседях, про то, как он устроился. Меня удивило что он успел познакомиться с некоторыми своими соседями.

— Я не знаю, кто живёт слева от меня. По-видимому, они приезжают откуда-то с севера зимой. Семейная чета в доме напротив, не могу вспомнить их имена, слишком занята своими четырьмя детьми, чтобы дружить с соседями, что меня вполне устраивает. Семья справа переехали из Майами. Родители не говорят по-английски. У них двое детей. Мальчик в средней школе, девочка в колледже. Их дочь, Роза, убирается в моем доме раз в две недели. Думаю, семья, живущая за мной, только что переехала откуда-то с запада.

Я искоса взглянула на него, и он торопливо добавил:

— Меня не приглашают на семейные барбекю или что-то подобное. Я просто стараюсь не прослыть слишком необщительным придурком. Я славный вдовец с севера, который каждый день ходит на работу и занимается своими делами.

— Так значит, ты вдовец? — спросила я со все возрастающим любопытством.

Затем он рассказал мне о выдуманном имени, которое ему дали. К его новой личности прилагались семейная история и всевозможные официальные документы.

— Неужели ты ещё не устал от этого, Гризз? — выпалила я, но тут же захотела взять свои слова обратно.

Но он прекрасно понял, о чем я говорю. Псевдонимы и смена имен надоедали.

— Сильнее, чем ты думаешь, Кит, — ответил он, не глядя на меня. — И прежде, чем ты начнёшь гнать на меня за то, что называю тебя Кит, отвечу, что это привычка, и я работаю над тем, чтобы от нее избавиться.

— Джейсон хочет, чтобы я пригласила тебя на ужин. — Начался дождь, и я включила дворники.

— Нет, — чересчур поспешно ответил он. — Я… я не должен был приходить к тебе домой с Мими. Но я рад, что так получилось, потому что встретил Джейсона. Кажется, он отличный парень, Джинни. Но я жалею, что зашел, потому что это не самая лучшая идея.

— Томми все мне рассказал и он говорил, что ты теперь свободен. Ты им больше не нужен.

— Так и есть, иначе я не стал бы сообщать тебе, что все еще жив, но вместе с тем, я все еще стараюсь залечь на дно. Я знаю, что с того времени, как оказался в тюрьме, численность населения росла как на дрожжах, так что легче найти иголку в стоге сена, поэтому риск минимален. И моя вновь созданная личность должна защитить меня.

Дождь забарабанил по стеклу сильнее, и я переключила дворники на максимальную скорость.

— Но всегда существует, хоть и небольшой, шанс, что меня кто-то может узнать. А может, они подумают про себя, что это невозможно, потому что я должен быть мертв. Но если кто-нибудь решит, что узнал меня и увидит рядом с тобой — ну, я просто думаю, что это заставит их дважды подумать. Наверное, мне не стоило соглашаться на твое предложение поехать вместе со мной к дантисту, но я не смог удержаться, Кит… Джинни.

Я почувствовала его взгляд, но не повернулась, продолжая смотреть прямо перед собой.

— Ты всегда была моей зависимостью. — Ему не пришлось перекрикивать проливной дождь. Голос был глубоким и чистым, а слова, произнесенные следом, опалили мою душу: — Я и представить себе не мог, что когда-нибудь скажу тебе «нет». Я люблю тебя, Джинни. Я никогда не переставал любить тебя ни на секунду. Никогда.

Тик, так, тик, так. Дворники шлепались туда-сюда и их отчаянное желание не отставать от стука дождя совпадало с ритмом моего бьющегося сердца.

— Сколько людей знают правду? — Я перевела на него взгляд. — Кроме меня, Мими, Картер, Билла и Энтони?

— Это всё. Возможно, Энтони сказал Кристи, но для меня это не страшно.

Кивнув, я прикусила губу.

— Гризз, а почему бандана? Какой-то старомодный решать проблемы. Я могла бы просто передать что-то через Картер. Было бы куда проще.

— Я наладил его еще в восемьдесят пятом, после того, как меня арестовали. Не видел необходимости менять что-либо. Она в любое время могла связаться со мной.

Затем я расспросила его поподробнее про отношения с Картер и Биллом. На все вопросы он отвечал спокойно и не колеблясь. Наконец любопытство, существование которого я отрицала, победило.

— Как? Как тебе удалось устроить фальшивую казнь? — вырвалось у меня. — То есть, я, конечно, понимаю, что эта группа должна быть могущественной, но сфальсифицировать смерть?

— Мне почти не удалось. Я совершенно уверен, что правда умер на том столе. Я очнулся в морге, где надо мной уже колдовали их врачи, — просто ответил он.

Я содрогнулась при мысли о том, каково это, проснуться в морге.

— Но разве они не могли убить тебя после того, как ты вернул им их барахло? — Я искоса взглянула на него.

— Да, они могли бы, Кит, и никто бы ничего не узнал.

— Но они этого не сделали, Гризз. Почему?

— На ум приходят только два варианта. Им уже плевать, или кто-то присматривал за мной. Я, скорее всего, никогда не узнаю наверняка.

По тону его голоса я поняла, что ему хочется закрыть эту тему и втайне порадовалась.

Наконец, мы приехали к дантисту. Клиника располагалась в здании медицинского центра, на углу которого примостился большой торговый центр. Сейчас это стало распространенной практикой по всей Флориде. Девелоперы старались с пользой использовать любое пространство. Вы могли за один визит в центр купить продукты, сделать маникюр и посетить своего костоправа. Мне повезло, и я нашла свободное место прямо перед входом.

— Я подумал, может, ты подождёшь меня в машине, Джинни. Просто на всякий случай. Но если не хочешь, я могу взять такси, чтобы доехать до дома.

Я согласилась не заходить с ним внутрь и сказала ему, что ничего не имею против того, чтобы подождать. Гризз одарил меня улыбкой, от которой я почувствовала покалывание пальцев ног. У меня не было никаких покалываний, когда Алек держал меня за руку или целовал. Прекрати, Джинни!

Я коротала время, забавляясь со своим мобильником. Я пока еще не привыкла ко всему тому, что по словам детей, мне можно было сделать с ним. Пытаясь проверить свой мобильный трафик и разобраться, как выбрать рингтон, подняла взгляд от телефона.

Заметила небольшой автомобиль, нарезающий круги вокруг медицинского центра. В зеркале заднего вида я рассмотрела на нем наклейку «инвалид». Быстро оглядевшись, поняла, что все места для инвалидов заняты. Мне нужно было отъехать и уступить им это место. Подождала, пока они не зайдут на очередной круг, и начала медленно сдавать назад. Я увидела, как они остановились и включили поворотник. Отъехав к самому дальнему месту, я развернулась, чтобы встать передом к медцентру, когда выйдет Гризз. Меня порадовало, что дождь уже закончился. Той паре понадобилась целая вечность, чтобы выйти из автомобиля и добраться до тротуара.

Не знаю точно, сколько прошло времени, когда что-то заставило меня поднять глаза от своего телефона. Я знала, что он вышел. Это невозможно объяснить, но каким-то образом я почувствовала Гризза. Думаю, что так было всегда.

Я завела мотор, наблюдая за тем, как он бредёт по тротуару. Он перешел через дорогу, подошел к следующему зданию и прошагал мимо супермаркета, парикмахерской и магазина спортивной одежды. Как будто что-то искал. Он не смотрел на парковку со стоящими на ней машинами. Он не искал меня.

Я наконец догнала его и легонько нажала на клаксон. Не медля ни секунды, он подошёл к машине и залез внутрь.

— Думал, ты уже уехала. — В его голосе не прозвучало ни злости ни обиды, просто констатация факта.

— Я уступила свое место супружеской паре, им было нужнее. Как все прошло?

— Он меня полечил. Больше приходить не нужно.

— А чем ты там занимался? Показалось, что ты искал что-то или кого-то.

— Я подумал, что ты уже уехала, так что собирался вызвать такси. Но телефон, который дал мне Энтони, я оставил дома.

— И все же, что ты там делал?

— Искал чертову телефонную будку!

Я чуть заметно улыбнулась ему в ответ.

— Телефонные будки стали исчезающим видом.

— Много хуйни изменилось пока меня не было, — легко согласился он.

— Да, изменилось многое, — кивнула я. — Но как я вижу, употребление ненормативной лексики в этот список не входит.

— Ты не выживешь в тюрьме в течение пятнадцати лет, говоря «совокупление» и «какашка».

Просто слышать из уст Гризза «совокупление» и «какашка» было довольно смешно. Хоть мне и не нравилось использование ненормативной лексики, я ничего не могла с собой поделать. Я улыбнулась при мысли о том, что он стал бы использовать альтернативы.

Он спросил, не хочу ли я зайти к нему после того, как подброшу до дома. Но я покачала головой. Не только потому что это была не лучшая идея, остаться с ним наедине, но и потому что мне нужно было быть на остановке, когда Джейсон выйдет из школы. Я рассказала Гриззу, что Джейсон подрался в школе и один из задир ездил в его автобусе. Похоже, Гризза это заинтересовало и он попросил у меня подробностей.

— Это из-за Томми, — начала рассказывать я. — Все были такими милыми и сочувствующими после смерти Томми, но всегда найдется тот, кто видит в чьих-то страданиях способ манипулировать, чтобы самоутвердиться. На этот раз это ребенок по имени Корбин. В последнее время он отвратительно обращается с Джейсоном. Я не знаю, почему или откуда это взялось, но он наговорил кое-каких неприятных вещей.

— Каких например? — нахмурился Гризз.

— Последнее, что расстроило Джейсона, это слова о том, что Томми был настолько глуп, что позволил себя убить. Что если бы это был отец Корбина, он бы повел себя умно и спрятался. А если бы действительно попытался остановить стрелка, не вел бы себя так глупо, чтобы нарваться на пулю.

— Так что же произошло? Джейсон втащил ему?

— Нет! Мы с Томми научили Джейсона подставлять другую щеку, игнорировать задир и драться, только если другого выбора нет. — Я почувствовала, что Гризз закатил глаза, в то время как смотрела на дорогу перед собой. — На самом деле, Корбина бесило, что Джейсон не реагирует на его насмешки, поэтому он начал применять силу. Конечно, Джейсон дал сдачи. У него фингал под глазом, но это ничто по сравнению с его разбитым сердцем. Пережить потерю отца и терпеть насмешки из-за этого? Для него это невыносимая тяжесть.

Я не собиралась рассказывать Гриззу о другом эмоциональном ударе, который получил Джейсон. От Алека. Это объясняло, почему Алек вернулся, чтобы быть просто другом после нашей прогулки в доках несколько недель назад.

Джейсон гостил у мальчиков Алека. Они играли на заднем дворе, когда он забежал в туалет. По всей видимости, к Алеку заглянула его бывшая жена Паулина, и Джейсон услышал разговор, который не предназначался для его ушей. Я заметила изменения в поведении Джейсона, когда он вернулся домой после того визита, и добивалась несколько дней, чтобы он рассказал мне, что случилось: он услышал, как Алек и Паулина говорили о том, чтобы снова сойтись. И Паулина специально попросила Алека не проводить так много времени со мной и с Джейсоном.

Как-то раз я предложила Алеку вечером поужинать вместе, и он все объяснил.

— Чувствую себя куском дерьма. Я понятия не имел, что Джейсон слышал наш разговор, иначе я бы поговорил с тобой. Наверное, мне следовало поговорить с тобой в любом случае. — Он провел рукой по волосам. — Я чувствую, что должен сделать это для своих мальчиков, Джинни. Она хочет попробовать еще раз. Она сказала, что лесбийские дела были мимолётным увлечением.

Я глотнула свой напиток и взглянула на него поверх бокала.

— Разве это было похоже на какое-то мимолётное увлечение? — в моем вопросе не было сарказма. Я правда не понимала, и, по-видимому, он тоже.

— Я не знаю, но Паулина теперь совсем другая. Возможно, Шерри на нее до некоторой степени повлияла в лучшую сторону. Она более позитивна, энергична, менее эгоистична. Она становится матерью, которой у мальчиков никогда не было, и я вижу, что это не игра. Она полностью отдаёт себя им. Она уже спрашивала меня, можно ли ей вернуться домой.

— Алек, я знаю, что у меня нет никаких прав в данной ситуации. Я счастлива за тебя, если это то, чего ты действительно хочешь. Но могу я тебе как своему другу сказать: пожалуйста, будь осторожен?

Я тепло посмотрела на него, и он дотянулся до моей руки через стол.

— Я бы хотел от тебя большего, Джинни. Не могу этого отрицать, да и не буду пытаться. Я думаю, после нашего обеда в доках и того маленького поцелуя, я позволил себе надеяться, что у меня есть шанс. Но я не видел его в твоих глазах. Я прав, не так ли?

Я отвела взгляд, но не убрала ладонь из его руки.

— Ты был таким хорошим другом, Алек…

— Но? — Легкая улыбка заиграла на его губах.

Я вздохнула.

— Мне кажется, мы бы сделали это вынуждено. К примеру, мы должны быть парой, потому что у тебя нет жены, а я потеряла мужа, и потому что наши сыновья хотят быть братьями. И ещё, возможно, я просто не хотела позволять себе об этом задумываться, но между нами есть притяжение. Я не думаю, что мне оно померещилось. Но это слишком формально. Слишком прилизанно. Почти слишком идеально. Какой в этом смысл?

— Да, — он кивнул. — Я понимаю, о чем ты.

Я убрала руку и принялась теребить салфетку на коленях. Уставилась на нетронутый салат Цезарь с курицей на своей тарелке, манящего аромата которого оказалось недостаточно, чтобы заставить меня захотеть немного поесть. Мой желудок сжался.

— Могу я спросить тебя кое-что и попросить от тебя абсолютной откровенности? — спросил он мягко.

— Конечно.

— Это имеет какое-то отношение к Джеймсу?

Я поморгала, совершенно застигнутая врасплох.

Алек смущённо улыбнулся.

— Джейсон как-то упомянул, что к вам домой заходил старый друг Томми. Он сказал, что тот приезжал всего один раз, но кажется, Джейсону он понравился.

Я облегченно выдохнула. Про себя я уже задавалась вопросом, не сделал ли Гризз что-нибудь, чтобы заявить о себе Алеку. Нет, не сделал.

— Джеймс рассказал Джейсону несколько историй о Томми, когда он был моложе, — сказала я. — Конечно, Джейсон был очарован им. Он хочет, чтобы я пригласила его к нам, чтобы послушать еще. Я уверена, что только из-за этого.

— А сама ты не хочешь его пригласить к себе? — спросил Алек.

Я смотрела на него, пока у меня в голове крутилось несметное число возможных ответов. В конце концов я выбрала правду.

— Честно говоря, не знаю, Алек. Я честно не знаю.

Теперь, сидя в машине на подъездной дорожке Гризза, я смотрела на него.

— Джейсон умеет защищаться? — спросил Гризз. — Томми научил его драться?

— Конечно, он научил его защищаться. Но Джейсон воспитывался не в той же среде, что и Томми. — Я изо всех сил вцепилась в руль. — У Томми не было особых причин тренироваться с ним.

— Не могу сказать, что виню его.

Меня ошарашило это признание и я уставилась на него. Без какого-либо давления с моей стороны, Гризз продолжил:

— Полагаю, Томми боялся, что он сделает из этого ребенка меня. Наверное, боялся включить этот ген. Как уже сказал, я не могу винить его. Вероятно, он переживал, что яблоко от яблони недалеко упадет. Я имею в виду, ген обошел стороной одно поколение, потому что Томми не унаследовал мой скверный характер, но, по-видимому, он боялся, что мой внук сможет унаследовать.

Я раскрыла рот, когда поняла, что Гризз не знает. Гризз действительно верил, что Томми его сын.

— Гризз, нам не нужно беспокоиться о том, что Джейсон от тебя что-то унаследует, — тихо сказала я ему. Я не собиралась ерничать, и надеялась, что это прозвучало совсем не так.

— Это ещё почему? — Он уже вышел из моей машины и захлопнул дверь. Теперь он наклонился и протиснулся через пассажирское окно, которое я опустила вниз.

— Потому что Томми не был твоим сыном.

Не дав ему шанса ответить, я быстро добавила:

— Мне правда очень жаль. — И я на самом деле так считала. — Я не хотела бросать новость тебе в лицо, а потом убегать, но мне нужно ехать к автобусной остановке. Сейчас у меня нет времени вдаваться в подробности, — я включила заднюю передачу, — обещаю все объяснить позже.

Он кивнул и отступил от машины, но не раньше, чем я заметила что-то в его глазах. Я была почти уверена, что это разочарование.