День игры

3

НОВА

— Ты пытаешься меня убить.

Низкий голос Клэя скользит по моей коже, когда он садится на пассажирском сиденье.

Я окидываю его взглядом с водительского места BMW, который я купила этим летом. — Я прекрасно вожу машину.

— Я имел в виду платье.

Черное коктейльное платье было удачным решением. Мне нравятся крошечные бретельки и то, как ткань облегает мое тело, опускаясь между грудей и заканчиваясь на бедрах. Мои волосы волнами рассыпаются по ключицам и заканчиваются на плечах.

— О, это? — Я двигаюсь на своем сиденье, обнажая еще больше бедер. — Я купила его сегодня. Я рада, что тебе нравится.

Клэй издает нечто среднее между ворчанием и выдохом, как будто кожа, которую я показываю, причиняет ему физическую боль.

Смокинг всегда хорошо смотрится на мужчине. А смокинг, сшитый на заказ, на таком мужчине, как Клэй, — это самое большое возбуждение, которое только можно себе представить.

Его темные чернила змеятся по манжетам и воротнику рубашки, дорогая ткань тянется по широким мускулам, над которыми он работает каждый день.

Это настолько отвлекает меня, что я почти не обращаю внимания на ощущения от прекрасного спортивного автомобиля, из-за которого я и захотела сесть за руль.

— Итак, вы с Брук весело провели время в Аспене, — говорит мой жених, возвращая меня назад.

— «Литл Нилл» потрясающ. — Мои губы изгибаются, когда я представляю себе сказочный пейзаж.

— Настолько потрясающ, что ты сомневаешься в Париже? — спрашивает он через мгновение.

— Нет, — быстро отвечаю я. — Мы договорились сбежать. Так проще. У нас сумасшедший график, а так мы сможем сделать это в свободное время.

— Мой график сумасшедший, — поправляет он, в его голосе звучит сожаление.

— Теперь он наш. — Я улыбаюсь ему. Кроме того, «Литл Нилл» уже давно занят.

— Ааа. — Он поддразнивает. — Они бы освободили для нас место. Я здесь вроде как большая шишка, Пинк.

— Я так и думаю. — Я смеюсь. — Но это было прекрасно. На мгновение я смогла это увидеть.

— Ты прекрасна. Особенно когда улыбаешься.

Я краснею от удовольствия. Мне никогда не забыть комплименты этого мужчины.

— Нам пора на ужин. — Это вопрос, который он задает, хотя звучит он как утверждение.

— В доме мэра. И он важен для тебя, — напоминаю я ему. — У тебя есть план получше?

Мэр пригласила всю команду, включая некоторых руководителей. Я не знаю, кто еще есть в списке приглашенных, но могу предположить, что там будет и несколько городских шишек.

— Да. Ты можешь остановиться и позволить мне сделать то, о чем я думал всю неделю, — говорит он.

У меня перехватывает дыхание.

Возможно, мне следовало ожидать этого, но после нескольких встреч за чашкой кофе с Брук, а затем визита к Мари и Эмили, все, чего я хотела, — это услышать его голос. Проснуться рядом с ним, чтобы его сильные, татуированные руки притянули меня к себе в постели.

Сосредоточься.

— Это была долгая неделя, — признаю я.

— Для меня тоже. Я думал, что после того, как надену кольцо на твой палец, мне будет легче спать. Похоже, я ошибался.

Тепло покалывает обнаженную кожу моего бедра.

Рука Клэя.

До встречи с ним я никогда не задумывалась о важности химии в отношениях. С тех пор я не могу остановить вспышку желания, которая подкрадывается в самые неподходящие моменты.

Он рисует круги или буквы, отпечатывая каждую из них на моей плоти, как татуировку, за чтение которой я бы отдала каждый доллар.

— Что под платьем? — спрашивает он.

Мои веки грозят сомкнуться. Я прищуриваюсь на дорогу перед собой.

— Практически ничего.

— Если это так, то мы и близко не подойдем к дому мэра.

Он такой сексуальный. То, как он это говорит, буднично, заставляет меня тоже забыть об ужине.

— Веди себя хорошо с мэром, и ты сможешь иметь меня, как захочешь.

— Договорились.

Его быстрое согласие застает меня врасплох.

По крайней мере, пока он не добавил: — А теперь покажи мне.

В зеркале заднего вида мои глаза окаймлены темными ресницами, накрашенными тушью. Губы накрашены матовой розовой помадой. Румянец на моих щеках — это все он.

На дороге почти нет движения.

Я запускаю руку под платье и задираю его. Поменяв руки на руле, я перехожу на другую сторону и задираю его вверх, чтобы обнажить розовые кружевные стринги.

Рука Клэя сгибается на моем бедре.

— Когда мы поженимся, половина того, что принадлежит мне, будет принадлежать тебе.

— Наверное. — Я не уверена, к чему он клонит.

— Что также означает, что половина того, что принадлежит тебе, принадлежит мне.

— А моя коллекция футболок «Санрио» когда-нибудь будет стоить миллионы, — пробурчала я. — О чем ты думаешь?

— О них. — Он кивает на мои трусики. — Сними их.

Я прикусываю губу. Кровь, бьющаяся в моих венах, говорит, что я могу, даже хочу.

Я спускаю трусики по бедрам и одной ноге. Затем на другой, осторожно меняя ноги, чтобы снять их.

— Доволен? — Я бросаю их Клэю.

Он ловит их и прячет в карман. — Не очень.

Мы едем по дороге в темноте, направляясь на ужин с высокопоставленными лицами в смокингах.

Из радиоприемника доносится голос Дрейка. Рука Клэя возвращается на мое бедро, медленно прослеживая очертания, которые поднимаются все выше и выше.

— Там полный особняк людей, которые ждут, чтобы сказать тебе, какой ты невероятный, — шепчу я.

Клэй придвигается ближе. — Я бы предпочел услышать это от тебя.

Его прикосновения, словно огонь, полыхают на моей коже, а в животе замирает от возбуждения.

На красном светофоре я поворачиваюсь к нему и вижу, что он наблюдает за мной. Он неподвижен, только челюсть подрагивает.

Я ерзаю на сиденье, но когда он проводит пальцами по внутренней стороне бедра, у меня подкашиваются колени.

Его пальцы перемещаются выше, проводя по моей коже до тех мест, где я уже испытываю боль.

— У нас нет времени останавливаться, — удается сказать мне.

— Тогда тебе лучше не сводить своих красивых глаз с дороги.

Когда он проводит между моих ног, где у меня все пульсирует, я чуть не плачу.

— Такая чертовски мягкая, — простонал он. — Мне нравится чувствовать тебя.

Он поглаживает меня, настойчиво прокладывая легкие круги, как раньше по моей ноге…

Только теперь они гораздо интимнее.

Я задыхаюсь от удовольствия, когда он играет с моим клитором, возбуждая каждую ноющую частичку меня.

Его пальцы проникают внутрь меня. Я приподнимаю бедра, потому что, помоги мне Бог, нет ничего, чего бы я хотела больше, чем то, что он заставляет меня чувствовать.

— Скажи мне, что ты не была такой мокрой всю неделю, — пробормотал он.

— У меня есть две прекрасные руки и вибратор. — Это моя лучшая попытка пошутить, но он видит ее насквозь.

— Они — скамейка запасных, Пинк. Я — стартовый состав.

Клэй лучше всего работает на баскетбольной площадке. Его вторая лучшая работа — между моих бедер.

Я украдкой смотрю вниз и вижу, как его татуированная рука исчезает под моим платьем. Его мускулы напрягаются таким образом, что это очень сексуально.

GPS прерывает нас указаниями повернуть.

Мы в пяти минутах от дома мэра. Времени на то, что он делает, нет, но у меня не хватает ни силы воли, ни слов, чтобы остановить его.

Его палец вклинивается между сиденьем и моим телом, вжимаясь в меня. Он толстый и решительный.

В зеркале заднего вида я вижу свои глаза. Зрачки раздуты, щеки раскраснелись.

Он пробирается сквозь мою защиту, находит слабые места, заставляет меня умолять. Напряжение нарастает во мне, переполняя.

Клэй стонет. — Ты не представляешь, как тяжело было в дороге без тебя.

Будет еще труднее, думаю я, но не говорю этого.

Это то, на что он подписался. На что я согласилась, полюбив его.

— Мы опоздаем, — шепчу я.

— Они подождут. Я никуда не уйду, пока моя будущая жена не кончит на эти пальцы.

Клэй вводит в меня второй палец, растягивая мое тело так, что кажется, будто моя грудь разрывается на две части.

Он не просто прикасается ко мне, он предъявляет свои права. В том, как он со мной обращается, есть что-то территориальное. Он так же хорошо владеет моим телом, как и и полем, и творит особую магию, которая прорастает внутри меня и гудит в ритме его пальцев.

Моя вторая рука прижата к рулю, кольцо с бриллиантом упрямо сверкает в кромешной тьме.

Мои бедра подаются ему навстречу, кожаное сиденье гладко прижимается к моей коже.

— Вот так. Кончи для меня, милая, — простонал он.

Наслаждение пронзает меня. Мой голос отражается от салона BMW.

Я наслаждаюсь этим чувством, гоняясь за каждой унцией удовольствия, как будто оно необходимо мне, чтобы жить.

Он сжимает пальцы, требуя от меня все больше и больше, пока я не начинаю дрожать, а мое тело не сотрясается от толчков.

— Как ты умудряешься становится красивее с каждым днем? — пробормотал Клэй, отстраняясь. Это неторопливо, как и все в его жизни.

— Как твои руки становятся больше с каждым днем? — Я отвечаю, убирая влажные волосы с лица, так как чувствую пустоту после его ухода.

Его самодовольная ухмылка вспыхивает в темноте. — Ты же знаешь, что это только разминка.

Вот так, с ним, я могу забыть о внешнем мире. Нет никакого сезона, который начнется через две недели. В этот момент есть только мы.

По крайней мере, до тех пор, пока в нескольких сотнях футов от нас не появится дом мэра.

Ворота открыты, гравийная дорожка изгибается перед огромным особняком. Я останавливаюсь за «Мерседесом» и ставлю машину на стоянку, прежде чем проверить свой внешний вид.

Клэй достает что-то из нагрудного кармана — мои трусики, — вытирает о них пальцы и снова убирает в карман.

Я все еще в напряжении, когда берусь за ручку двери. Я бросаю ключи парковщику и, взяв Клэя за руку, поднимаюсь по лестнице.

— В этих туфлях ты выглядишь неуклюжей, Пинк.

Тепло его голоса проникает мне в позвоночник, играя с его пальцами, которые я все еще могу чувствовать.

— А раньше я мечтала, чтобы ты больше говорил.

Его усмешка отдается эхом в ночи.