Держи меня крепче

Глава 8

Аня

Подходим к озеру, и я невольно щурюсь. Солнце так ярко отражается от водной глади, что глазам становится больно. Вспоминаю сколько раз мы так приходили сюда с папой. Пока он рыбачил, я открывала очередную книгу и полностью растворялась в других мирах и измерениях. Домой мы всегда приносили полный садок с рыбой. Отец чистил ее и жарил до хрустящей корочки, а мы с сестрой уплетали ее за обе щеки. Отец только посмеивался над нами, да самые вкусные кусочки подкладывал. А еще он меня на озере плавать учил, как сейчас помню эти дни:

— Папа, мне страшно! Аааа!!! Я уже утону! — я бью руками по поверхности воды и пытаюсь схватиться за плечи папы. Он весело смеется и снова переворачивает меня животом на воду.

— Не бойся, видишь, я держу тебя. Вот же руки, чувствуешь?

— Ты их уберешь! И я на дно пойду! Аааа! Держи меня крепче!

— Не утонешь, Анюта! Не бойся, давай попробуй. Руками работай, как я показал, и ногами тоже.

Начинаю неуклюже барахтаться и пытаться плыть. С радостью начинаю ощущать, что у меня получается. В этот момент папа меня отпускает, и я в панике ухожу под воду. Проходят буквально доли секунды, как папа подхватывает меня и снова поднимает на поверхность.

— Ну, вот видишь, я тебе подхватил. А ты боялась.

Как же сейчас не хватает папы, его сильных рук и поддержки. Он нас с сестрой и баловал, и уму-разуму учил. У него мечта была, чтобы мы получили хорошее образование и в люди выбились. Только сестра училась не очень хорошо и без желания, а я легко все схватывала, мне учеба только в радость была.

У папы не только характер, но и руки были золотые. Он и дом сам построил, и за хозяйством следил. Все в округе знали его, как хорошего мастера, поэтому без работы он не сидел. Жили мы небогато, но нам всегда хватало. А потом случилось горе, папа погиб. Мне было всего десять лет. Помню, как убежала на это озеро и рыдала здесь весь день. Самый тяжёлый день в моей жизни. И именно в тот день я пообещала папе и себе, что обязательно исполню его мечту и получу образование.

Но на деле все оказалось не так просто. С уходом папы вся наша жизнь перевернулась. Без сильных мужских рук дом и хозяйство быстро стали приходить в упадок. Вот и познакомили маму добрые люди с Олегом Андреевичем, за которого она замуж вышла. Отчим нас с сестрой нормально принял. Не любил нас особо, но и не притеснял. С гибелью отца наше детство с сестрой и закончилось. Сестра после девятого класса ушла из школы, и пошла на почту работать. А как восемнадцать исполнилось, то замуж вышла. Я же уговорила маму дать мне возможность закончить в школе все классы. А чтобы не быть нахлебницей, прибегала домой из школы и по хозяйству помогала. И дом на мне был, и за братьями смотрела. А потом допоздна за уроками сидела. Когда совсем тяжело становилось, представляла, как получу диплом, а потом хорошую работу. И как моя семья будет мной гордиться. Только эти мечты меня и поддерживали, и не дали мне сдаться.

И вот сейчас сижу на берегу озера, с ребенком, без мужа, с незаконченным образованием. Что делать дальше ума не приложу.

— Что делать? Обратно поедем, придумаем что-нибудь.

С удивлением смотрю на Дмитрия Александровича. Это он мысли читать умеет? Или я так задумалась, что вслух говорить начала.

— Не умею я мысли читать. У тебя на лице все и без слов написано. И чего глаза опять на мокром месте? — Дмитрий внимательно смотрит на меня. Только сейчас до меня доходит, что удочки у него с собой нет. Вроде как на рыбалку собирался. Смахиваю слезинки и грустно улыбаюсь:

— Папу вспомнила. Он меня здесь учил плавать. Я все время под воду уходила и мне казалось, что еще чуть-чуть и захлебнусь. А он меня подхватывал и не давал утонуть, — грустно вздыхаю и снова всю грудь горечью обжигает.

— Ну ладно тебе. Не реви. И сейчас не захлебнешься, и не утонешь. Тебе же ещё год учиться?

— Да, год. Только как я буду учиться с ребенком на руках?

Да и как сокурсникам рассказать? Я же до последнего не говорила, скрывала. Живот у меня был небольшой, аккуратный. Я надевала большую кофту, никто и не замечал. Сессию закрыла досрочно, многие предметы и сдавать не пришлось, преподаватели автоматом поставили оценки.

— Ну а здесь что будешь делать с ребенком на руках? Что-то я не увидел в глазах даже твоей матери радости.

Вздыхаю, понимаю, что правильно говорит. Не нужна я тут. У них своих проблем хватает, места в доме нет. В сарае что ли жить.

— Ладно, ешь свой пирог, отдохни немного и обратно поедем. С твоими родными все уже ясно. А я, пожалуй, поплаваю немного.

С этими словами Дмитрий встает и совершенно наглым образом скидывает с себя всю одежду и остается в одних трусах. У меня от неожиданности и бесцеремонности происходящего даже кусок пирога в горле застревает, и я как загипнотизированная таращусь на него. А посмотреть есть на что, я вам скажу. У него красивое крупное мускулистое тело. Живот с четкими кубиками пресса, и слегка поросшая волосами грудная клетка. Чувствую, как спина мокрая становится, и в жар бросает. Ну да, лето в самом разгаре, припекает уже. Дмитрий бросает всю одежду рядом со мной и бежит к озеру. Несмотря на крупное телосложение, у него очень проворные и быстрые движения. Прыгает в воду, и я вижу, как профессионально он начинает грести руками. При этом мускулы его рук красиво отливаются под лучами яркого солнца. Я даже забываю, что мне нужно жевать и с открытым ртом наблюдаю за ним. Из состояния гипноза меня выводит сынишка, который начинает хныкать и требовать свой обед. Пока кормлю и держу его, чтобы срыгнул, Дмитрий выходит из воды. Не выдерживаю и снова исподтишка разглядываю его, пока он подходит к нам. Стараюсь не выдать себя, но слышу над головой смешок:

— Да ладно, смотри. Мне не жалко.

Краснею до корней волос, даже уши начинает припекать. И откуда у него вообще такое тело? Из качалки, наверное, не вылазит.

— Не хожу я в качалку, — это он что опять мои мысли читает? — Со школьных лет борьбой занимался.

Постояв немного под солнечными лучами, надевает наконец то на себя одежду, и забирает на руки Тиму, который хорошо покушав, уже засыпает. — Давай понесу, а то назад на подъем, тяжело тебе будет. Пытаюсь возразить, но он на меня смотрит таким взглядом, что предпочитаю не перечить.

Подходим к дому, вижу, что братья и еще какая-то дворовая команда кружат вокруг машины Дмитрия и разглядывают ее. Один залез на капот, но увидев нас быстро спрыгнул и спрятался за другими мальчишками. Дмитрий поворачивается и вручает мне сына.

— Иди, давай, попрощайся со своими. А я тут с мальчишками пообщаюсь. А ну, кто хочет покататься на машине? — это он уже к пацанам обращается, и те принимают его предложение с восторженными криками. Открывает дверцы, и они всей гурьбой забиваются в салон. Следующий час Дмитрий катает мальчишек по нашим разбитым дорогам. Двум парням постарше даже разрешает сесть за руль. Наблюдаю за ним из окна, и невольно сердце сжимается. Как же хочется, чтобы и у моего сына отец был, чтобы также учил водить машину. Вижу, как мальчики смотрят на Дмитрия, как слушают, раскрыв рты. Дмитрий общается с ними на равных, показывает все в машине, рассказывает как водить нужно. Ловлю себя на мысли, что из Дмитрия вышел бы хороший отец. Он только на вид такой грозный и ворчливый, а сейчас, глядя на него, вижу на лице такую же задорную улыбку, как и у всех мальчишек.

С семьей я быстро попрощалась, дав обещание обязательно приезжать почаще. И мы двинулись в обратный путь.

Приезжаем затемно и поднимаемся в уже знакомом мне лифте на нужный нам этаж. К счастью на этот раз соседка не попадается нам на пути. Даже не спрашивая, быстро привожу ребенка в порядок и иду в выделенную нам комнату. Я так устала, что сил сейчас разговаривать просто нет. Утро наступит вот и спрошу, что мне дальше делать и как жить. А сейчас, пожалуй, вспомню совет, данный мне Дмитрием — когда ребенок спит, тоже нужно спать. Ложусь на кровать, укладываю Тиму под бочок и засыпаю, как только голова касается подушки.