Саломея
Пятнадцать лет спустя…
Беги, беги, просто продолжай бежать…
Я умоляла свои уставшие ноги не переставать двигаться. Мои мышцы горели, как будто в них вводили яд, и босые стопы полностью онемели, после соприкосновений с холодной лесной землёй, но я не сдамся… я не могу.
Дыши, беги, просто продолжай бежать…
Мои глаза осмотрели тёмный лес, выискивая учеников Ордена. Никого не было видно, но это было лишь вопросом времени. Они совсем скоро обнаружат, что я пропала. Но я не мола остаться, не могла выполнить свой предрешённый долг для пророка; не после того, что сегодня случилось.
Мои лёгкие горели из-за тяжёлого резкого дыхания, а грудь не могла перестать вздыматься.
Игнорируй эту боль. Беги, просто беги.
Пропуская третью сторожевую башню, незамеченной, я позволила себе почувствовать секундную крупинку радости — территория за забором была всё ещё рядом. Я позволила себе надеется, что возможно я, наконец, освобожусь.
Затем аварийные сирены завыли, и я испуганно остановилась.
Они знают. Они придут за мной.
Я заставила свои ноги двигаться ещё быстрее. Острые палки и камешки давили мне в ступни. Стиснув зубы, я повторяла себе: «Не чувствуй боли. Не чувствуй боли. Думай о ней».
Они не могли найти меня. Я не могла позволить им этого. Я знала правила. Никогда не уходить. Никогда даже не пытаться уйти. Но я сбегала. Была полна решимости избежать их греховности раз и навсегда.
Увидев высокие стойки по периметру забора, мои руки начали скользить по забору с удвоенной силой, сделав тем самым заключительные шаги в моём забеге. Я врезалась в жестокий металл, стойки забора пошатнулись от силы моего удара.
Я отчаянно искала дыры в заборе.
Ничего.
Нет! Пожалуйста!
Я пробегала около каждой из стоек — никаких отверстий, никаких дыр… никакой надежды.
В панике, я рухнула на землю и начала копать её руками, рыть туннель, вырывать себе свободу. Мои пальцы были полностью грязными — земля забралась под ногти, на коже появились ранки, начала течь кровь — но я не останавливалась. У меня не было другого выбора, кроме как найти отсюда выход.
Сирена опять завыла, казалось даже ещё сильнее прежнего, словно отчёт до того момента, как меня поймают. Если меня найдут, за мной будут непрерывно следить, обращаясь хуже, чем когда-либо раньше — я стала бы ещё больше заключённой, нежели была сейчас.
Я бы лучше умерла.
Сколько времени прошло с тех пор, как я ушла? Они уже близко? Пугающие мысли закружились в моей голове, но я продолжала копать.
Затем услышала, что собаки подошли достаточно близко: лай, рычание, безумство и злость собак защитников Ордена, и я начала копать с бешеной скоростью.
Защитники-Последователи носили с собой оружие: большие, полуавтоматические пистолеты. Они охраняли эту землю словно львы. Были жестокими и всегда добирались до своей добычи. Я могла бы быть поймана и наказана, как она. Получала бы наказание за своё неповиновение.
Прямо. Как. Она.
Поисковые собаки стали ещё слышнее: резкая, тяжёлая одышка и нервный звенящий лай всё приближались. Я проглотила крик, который грозился вырваться из моего горла, и продолжила рыть, черпать, хватать землю — ради свободы. Всегда стремилась к свободе….
И наконец, свободна.
Замерла на мгновение, услышав бормотание голосов. Звучали строгие команды. Можно было услышать постукивание от оружия, отголоски мнимой безопасности исчезли, топтание ботинок приближалось.
Они были слишком близко.
Я была готова закричать от пугающей безвыходности, когда поняла, что щель под забором не настолько велика, чтобы я смогла под ней пролезть. Но я обязана была продолжить. У меня не было выбора. Мне нужно попытаться. Я больше не могла и дня прожить в этом аду.
Сначала головой, затем туловищем прикоснулась к только что вскопанной земле и проскользнула в крошечную щель под забором. Кожа моих плеч обтерлась об рваную проволочную сетку, но мне было на это плевать — что значил ещё один шрам?
Используя свои руки, как щипцы, я вытащила своё тело наружу. Я чётко слышала голоса, кристальный тембр братьев Ордена, со своими дикими собаками, растущими с жаждой крови, они завывали от намеренно вызванного голода.
— Она будет искать дыры или хотя бы мелкие отверстия. Отправьте вторую команду к северной стороне. Мы проверим юг, и плевать на всё остальное. НАЙДИТЕ ЕЁ! Пророк извергнет на всех нас гнев Всемогущего, если мы её упустим!
Заглушая в себе крик, наполненный страхом, я оттолкнулась и поползла вперёд. Я стремглав ползла по сухой земле, ноги практически подлетают над землёй. Глубокие царапины покрыли мою кожу. Моё белое платье разорвалось и кусочками осталось висеть на концах острой колючей проволоки, а я беспомощно смотрела, пока моя кровь сочилась на сухую землю.
Нет! Испуганно готова была закричать я. Собаки могли учуять запах крови. Они были этому обучены.
С последним толчком моё тело выбралось наружу, оставалось пролезть только моим ногам. Я перекатилась на спину и опиралась пятками о землю, борясь за свободу.
Чувство, нет, ощущение восторга от осознания того, что я почти свободна, быстро исчезло, стоило мне увидеть чёрную собаку, выбирающуюся из кустарника неподалёку.
Сосредоточившись на дереве за забором, я взяла его за цель, пытаюсь податься вперёд, когда жгучая боль прошла сквозь мою левую ногу. Острые как бритва клыки врезались в мою плоть, и когда я обернулась, громадная, покрытая мышцами собака Защитников держала мою голень в своей пасте, рыча и качая головой, вгрызаясь в кожу и мышцу.
Борясь с невыносимой болью, я заглушила в себе, набирающую силу, тошноту. Я кружила ладонью по земле и нашла большой острый камень. Не давая слезам вырваться наружу, я старалась вытащить повреждённую ногу из-под забора ближе к своей цели. Собака пыталась пролезть головой сквозь дыру, сильнее прикусывая ногу, встряхивая головой взад и вперёд, будто играя с палкой.
Собрав последние силы, я нападала. Камень, который нашла, рассыпался в моих руках, пока я била по черепу снова и снова, с его пасти текла бело-красная пена, его адски чёрные глаза горели от гнева. Защитники-Последователи натренировали своих собак, сделав их кровожадными, и заставляли их бороться друг с другом, чтобы они беспрерывно были злыми. Защитники-Последователи приняли решение постоянно держать их в голоде, ведь тогда собаки будут только злее и скорее найдут свою добычу.
Вдыхая через нос, я старалась не потерять сознания. Мне всего-то нужно ослабить хватку пса, только совсем чуть-чуть её ослабить, чтобы собака отпустила мою ногу.
И вот это произошло.
С последним ударом камня, обезумевшая собака начала отступать, вертя ушибленной головой. Я добилась свободы, слабо отползая, моё дыхание стало порывистым, и всё моё тело подрагивало от шока.
Как только я откатилась от забора, неуловимая мысль промчалась у меня в голове: «Я всё-таки это сделала. Я свободна».
Собака, несмотря на слабость и раны, бросилась на забор. Ещё один раз она начала рычать сквозь свои большие челюсти и острые зубы, и вместе с тем, вырывая меня из моего помутнения.
Двигаясь ближе к забору, я быстро заполнила яму таким количеством земли, какое только могла собрать, затем попыталась встать, но моя травмированная нога не могла принять все тело, весь вес на себя. Внутри я плакала. Нет, не сейчас! Пожалуйста, Господи, дай мне сил двигаться дальше.
— Здесь! Она здесь!
Последователь в чёрной форме появился из-за плотной листвы, с яростью смотря на мою повисшую форму на заборе. Он опустил свою балаклаву, и моё сердце пропустило удар. Я бы узнала длинный шрам на его щеке где угодно. Гавриил — второй в команде пророка Давида, почти всё его лицо покрыто каштановой густой бородой, как было принято у всех братьев в Ордене. Однако именно Гавриил пугал моих людей больше всего, этот мужчина нёс ответственность за злодеяние, которое я обнаружила сегодня… ответственный за то, что я её теряю…
Выражая неодобрение, он покачал своей головой. Гавриил медленно подступил ближе и низко присел, чтобы встретиться со мной глазами.
— Саломея, глупая ты девчонка. Ты же не думаешь, что просто можешь уйти, ведь так?
Притворная улыбка появилась на его лице, пока он ещё ближе наклонялся к металлическому забору.
— Возвращайся и встреть своё наказание. Ты согрешила… ужасно… — он мерзко засмеялся, остальные Последователи взяли с него пример. — Сбегаешь от семьи.
Я пыталась не реагировать на его колкость. Осторожно осматриваясь, я искала путь для побега. Гавриил внезапно поднялся и прищурил глаза.
— Даже не думай. Если сбежишь, мы тебя найдём. Ты принадлежишь этому месту, как и пророк, как и твои люди. Он ждёт у алтаря и после сегодняшних событий, он желает возобновить церемонию. Тебя ничего не ждёт за забором. Ничего кроме лжи, греха и смерти.
Подползая к своему дереву, своей цели, я схватилась за грубую прочную кору, чтобы уверенно встать на землю. Я всеми силами пыталась заблокировать его слова, но начала колебаться. Ещё больше Последователей вышло из-за кустов, чтобы посмотреть, как я извожусь сомнениями. Оружие безукоризненно направленно на цель — на мою голову
Они не будут, не должны, стрелять. Пророк Давид не позволял этого. Я знала, что сейчас пыталась сбалансировать свои силы. Но даже если мне каким-то чудом удалось выбраться на свободу сегодня, то они никогда бы не перестали искать меня — я была тем, что они всегда верили, должно случиться. Я посмотрела на тату у меня на запястье, повернула надпись и прочитала обведённый чернилами отрывок, который набили на мою кожу, когда я была ребёнком. Я просто больше не верила в Орден. Если это делало меня грешницей, я была бы рада исчезнуть.
Игнорируя свои дрожащие руки, я наклонилась вниз, порвала край своего платья и оторвала длинную полоску ткани от подола. Я обвязала этим кусочком свою открытую рану на ноге, чтобы остановить кровь.
— Саломея. Сама подумай. Твоё непослушание вызовет серьёзное наказание для всех дочерей. Ведь ты не позволишь, такому случиться с твоими сёстрами? Ни с Далилой, ни с Магдалиной? Из-за того, что ты поддалась соблазну и дала слабину, они испытают боль?
Спокойный тон Гавриила остудил моё сердце. Мои сёстры. Я любила их, любила их больше за всё…но я должна была это сделать. Я не могла вернуться, не сейчас. Я получила тот самый звоночек, и теперь должна была совершить прыжок, чтобы сбежать. Я знала, что жизнь должна быть намного шире, чем это существование… чем жизнь с ними.
С одним последним брошенным взглядом на единственную семью, которую я когда-либо знала, я отвернулась, волоча свою левую ногу за собой и исчезая в сумраке леса.
Беги, просто продолжай бежать…
— Чёрт её возьми! — заорал Гавриил, его голос отдавал строгие команды: — Выберетесь наружу. Идите к воротам и расползитесь по всему лесу. НЕ ПОТЕРЯЙТЕ ЕЁ!
Они начали действовать. Ворота были не так далеко, но достаточно, чтобы предоставить мне такое драгоценное время. Мне просто нужно время.
Углубляясь дальше в лес, я приказала себе двигаться быстрее. Я себя заставляла, заставляла работать своё тело на грани возможного, каждый мой шаг сопровождался молитвой. Я не кричала и не плакала, когда меня избивали низкие ветки деревьев, царапающие всё моё лицо или, когда тело могло зацепиться за острый кустарник.
Я знала, что сильно истекаю кровью. Я была ранена, но продолжала двигаться. Даже с синяками и побоями, я знала, что альтернатива вернуться в Орден была куда хуже.
Проходя дерево за деревом, темнота поглотила всё. Я избегала змей и всяких тварей, пока шло время, но не останавливалась. Луна сияла высоко надо мной, и как только начал исчезать дневной свет, я становилась слабее — кровь медленно, но беспрерывно стекала с моей ноги. Я затянула рану ещё одним грязным куском ткани, но главное было не попасться в руки Последователей. Я устала… но не позволяла себе остановится.
Затем, когда я достигла пика своей физической выносливости, и надежда практически испарилась, я нашла дорогу. С новым приливом энергии я спустилась вниз с крутого холма и приземлилась на осыпанный гравием бетонный тротуар.
Моё сознание поздравило меня, ведь Последователи не нашли меня… Последователи ещё меня не нашли. Но я этого им и не позволю. Я не буду свободна, пока не окажусь далеко-далеко отсюда.
Я хромала, идя с боку дороги в тихом и пустынном переулке. Единственным звуком в темноте были крики сов и щебетание сверчков. Я не знала, куда иду. Я никогда раньше не сбегала из Ордена.
Я была полностью потеряна.
Когда я попыталась определить следующий план действий, огни вспыхнули на крутом повороте. Они ослепили меня. Я подняла руку, чтобы защитить глаза от яркого света, когда огромная машина начала притормаживать. Большое, чёрное транспортное средство, которое остановилось около меня. Окно опустилось и открыло мне потрясённое лицо пожилой женщины.
— Здравствуй, дорогуша! Почему ты здесь одна? Тебе нужна помощь?
Посторонний.
Учения пророка Давида поглотили мои мысли: «Не говорить с посторонними. Эти люди прислужники дьявола. Они исполняют дьявольскую работу».
Но у меня появился выбор.
— Помогите мне, пожалуйста, — слабо сказала я. У меня не было ни капельки воды и, казалось, будто в горло напихали песка.
Посторонняя наклонилась вперёд и большая дверь открылась.
— Забирайся сюда, дорогуша. Эта дорога не место для молодых девушек, как ты, особенно ночью. Опасные люди бродят здесь, и ты не захочешь, чтобы они нашли тебя одну.
Хромая вперёд, я схватилась за длинные серебряные поручни, приделанные по сторонам, и забралась на тёплое сиденье. Я напомнила себе быть внимательной. Следить, не появились ли где Последователи.
Карие глаза женщины искоса поглядывали на меня, а затем глаза расширились и седые волосы заколыхались на её голове.
— Дорогуша, твоя нога! Тебе нужна больница. Как это случилось? Тебе наверняка очень больно!
— Пожалуйста, только довезите меня к ближайшему городу. Мне не нужен врач, — прошептала я, моя голова казалась такой лёгкой, и моё дыхание начало замедлятся.
— Ближайший город, деточка. Он далеко отсюда. А помощь нужна тебе сейчас! Что случилось? Ты плохо выглядишь, — она внезапно замолкла. — Пожалуйста, только не говори мне, что на тебя напали. Скажи, что ни один мужчина не посмел тронуть тебя, — её глаза осмотрели моё тело и на кровь, стекающую по моей ноге, затем она посмотрела в боковые зеркала на машине. — О, нет… тебя… тебя взяли против твоей воли?
Я не встречалась с её глазами. Она смогла бы меня контролировать. Меня учили, что каждый посторонний вне Ордена может соблазнить меня. Я была одной из избранных пророком Давидом, которой завидовали все остальные. Я должна избежать её ловушки.
— На меня не нападали. Пожалуйста. Просто… отвезите меня в город, — попросила я ещё раз.
Большая машина выехала на неосвещённую дорогу с оглушительным рёвом из трубы. Морщась от звука, я обернулась к окну и начала читать молитву. «Отче наш, кто господствует на небе, освяти…»
— Откуда ты, дорогуша? — голос женщины прервал меня — мягкий и притягательный. Ее голос звучал, как колыбельная. Был ли у нее злой умысел? Или она была честна со мной? Я не знала… Я просто не знала! В моей голове все затуманилась, и я не могла сосредоточиться.
Я молчала.
— Ты из леса пришла? Если так, то каким образом? Откуда? Там нет ничего кроме деревьев, да медведей. Никто в здравом уме не пойдёт в эти леса. Слишком много страшных вещей происходило среди тех деревьев. Я даже слышала, что ходили слухи, будто правительство проводит опыты с оборудованием там или нечто подобное.
Я не посмела взглянуть в её сторону. Она продолжала болтать, но мне удалось заблокировать её голос.
Мы проехали много миль, и прошло уже много часов. Я не знала, где мы были, но с каждым дюймом дороги я расслаблялась. Я была уставшей и, к моему счастью, нога больше не болела. Она полностью онемела, а сама я была очень сонной. Я боролась со своими веками, не давая им закрыться и, когда поняла, что больше не смогу это удерживать, то решила действовать.
— Остановитесь, пожалуйста, — сказала я, положив руки у большого оконного стекла.
Мои глаза искали свободный участок, где я бы смогла отдохнуть. Я облегчённо вздохнула, когда заметила квадратное серое здание вдалеке от главной дороги. Я могла бы найти там убежище… прятаться там… отдохнуть там, пока не наберу достаточно сил, чтобы продолжить свой путь.
Женщина начала притормаживать машину и качать головой.
— Чёрт, нет! Я не оставлю тебя здесь! До центра города ещё ох, как много. Девушки как ты, не подходят для таких мест как здесь. Это опасно. Оно забито плохими, очень плохими людьми. Ты вообще знаешь, что это за место?
Моё зрение начало расплываться, угрожая забыться во тьме.
— Здесь моя подруга. Она ждёт меня, — сказала я, паникуя, ложь так легко сорвалась с моих губ.
Машина внезапно завернула на хрустящий гравий и остановилась, подпрыгивая.
— У тебя здесь подруга? — её голос звучал шокировано.
— Да.
— Будь я проклята. Не думала, что ты одна из этих девчонок. Предполагаю, что дьявол решил проявлять себя в разных формах. Частично это объясняет, почему ты в этом месте. Предполагаю, они все решили преподать тебе урок, да? Достали тебя, а затем бросили, чтоб домой добиралась сама? И вот ты здесь, истекаешь кровью и опять рвёшься в логово зла.
Я не понимала о чём она. Что ещё за эти девчонки? Я открыла дверцу и спрыгнула на твёрдую землю, не сказав ни слова. Мне нужно было спрятаться. Мне только нужно было собрать немного сил для нескольких шагов.
С громким шипением, машина покатил куда-то вдаль, пока я ковыляла через длинную дорожку к зданию вдалеке. Оно было огромным, внушительным и ограждённым. Но самое важное, недалеко были приоткрыты высокие ворота, через которые я могла пробраться туда.
Я запомнила эту мысль, мои глаза начали закрываться. Я знала, что больше не выдержу. Резервы моей энергии исчерпали себя, я легла на твёрдую землю, позади меня ряды, больших, широких контейнеров, и я больше не мола противиться сну. Последнее, что я увидела, был… Сатана… нарисованный на стене здания напротив. Он сидел на большом троне с голубоглазой женщиной подле него.
В шоке очнувшись, я смотрела на рисунок, вспоминая слова женщины, которая увезла меня из лесу. Где я, чёрт возьми?
Вскоре после этого, когда бороться со сном не было сил, одна последняя мысль проскользнула у меня в сознании, пока я падала в бездну. «Снаружи нет ничего, кроме лжи, греха и смерти…»