Девиантная принцесса

ГЛАВА 11 Эмми

Он смотрит на меня пристальными темными глазами, от которых трудно дышать.

Я пришла сюда с двумя намерениями: быть честной и кончить.

Я сказала себе, что уйду, как только обе эти миссии будут завершены. Но я бы солгала, если бы сказала, что уйти прямо сейчас — это даже вариант.

— Я-я не могу, Тео.

Все его тело обвисает от моего признания.

Но это длится недолго, потому что в ту секунду, когда его глаза снова находят мои, эта опасная решимость возвращается.

— Ты будешь. Может быть, не сегодня или завтра. Но ты будешь.

Я резко втягиваю воздух, когда острие его ножа дразнит мой сосок.

— Тео, — стону я, когда он царапает мою полную грудь, укус боли пронзает мой клитор.

Опасность не должна быть такой приятной.

— Возможно, ты не можешь этого сказать, но я, блядь, вполне могу сделать тебя похожей на мою.

Острие ножа опускается ниже, пока не упирается в мои ребра, его глаза сфокусированы на нем.

Мое сердце колотится в груди, когда все, что он может сделать со мной, мелькает в моей голове.

У меня перехватывает дыхание, когда он, наконец, начинает двигаться.

Он опускает нож, и жало от неглубокого пореза следует за ним.

Только когда он подходит и начинает со второй буквы, я понимаю, что он делает.

— О Боже, ты не можешь…

Не задумываясь, я приподнимаюсь на локтях, чтобы посмотреть. Но когда мои глаза находят мои ребра, я вздыхаю с облегчением, когда не обнаруживаю, что я вся в крови. Вместо этого «T» и «Е», над которыми он сейчас работает, — это не что иное, как слегка приподнятые розовые царапины. Царапины, которые полностью заживут.

Он делает паузу, его глаза снова встречаются с моими. Я не уверена, что когда-либо видела в них жестокое собственничество, и я сразу осознаю, насколько он сдерживает себя прямо сейчас.

Если бы у него был хоть какой-то шанс, я думаю, он вырезал бы эти буквы так глубоко, как только мог, и где-нибудь, что увидели бы все, кто смотрел на меня.

Эта мысль творит странные вещи с моими внутренностями, и, как ни странно, вся эта идея не сводит меня с ума.

В любом случае, так явно принадлежать Тео было бы так плохо?

— Моя, — шепчет он.

Я сглатываю от серьезности его тона.

Наш брак может быть полным притворством, но он более чем счастлив продолжать его.

Это знание должно ужасать меня. Но, лежа здесь, в его власти, все, что я чувствую, это возбуждение и желание.

Это неправильно. О, так чертовски неправильно.

Мы оба смотрим, как он продолжает царапать букву «О» на моих ребрах.

— Моя, — говорит он еще раз, проводя по отметинам кончиком пальца.

Я лежу там, моя грудь вздымается, мое тело умоляет меня дать ему то, что он хочет, в то время как мой мозг кричит, что я должна выбраться, что мне нужно уйти от него, пока я не стала безнадежным делом.

Он моя слабость. Мой гребаный криптонит.

Уйти от него будет сложнее, чем я когда-либо думала, и одна только перспектива сделать это разрывает меня на части.

Он не единственный, кто чувствует себя по-другому, когда мы вместе.

Не осознавая этого, когда я с Тео, я позволяю ему нести часть моего веса, моих забот. Не так, чтобы я чувствовала себя зависимой от него, но так, чтобы я чувствовала себя сильнее. Как будто мы действительно могли бы быть командой. Пара. Одно целое.

Черт.

Я качаю головой, прогоняя эти мысли.

Они сумасшедшие.

Все это чертовски безумно.

— Ты так чертовски хорошо выглядишь с моим именем на твоей коже, Мегера.

— Тео, п-пожалуйста, — умоляю я, хотя я начинаю терять контроль над тем, чего я на самом деле хочу.

Я пьяна. Им. И это чертовски опасное место.

— Все, что ты захочешь, детка.

Нож отлетает в сторону, соскальзывает и с глухим стуком падает на пол, но Тео даже не смотрит на беспорядок. Вместо этого он падает на грудь и сосет мой клитор. Сильно.

— Черт возьми, — кричу я, когда он набрасывается на меня. — Да. Да, — повторяю я, запуская пальцы в его волосы и удерживая его на месте — не то чтобы он, кажется, хотел быть где-то еще.

Это то, за чем я сюда пришла. Это ошеломляющее, заставляющее забыть об остальном мире и окружающем нас дерьме удовольствие.

— Боже, именно там. Не останавливайся. — Моя спина выгибается, а бедра двигаются, когда я бесстыдно трусь о его лицо.

Поездка на нем раньше была только началом того, что мне было нужно, когда я вошла сюда. Я должна была знать, что это только сняло бы напряжение.

Черт знает, это утро едва коснулось поверхности.

Его подбородок царапает мягкую кожу на внутренней стороне моих бедер, заставляя меня парить выше, ближе к моему следующему потрясающему релизу. Но в ту секунду, когда он засовывает в меня два пальца, раскрывая меня и находя это место глубоко внутри, я взрываюсь, кончая ему на лицо, когда волна за волной удовольствия поглощает меня.

— Чертовски идеально, Эмми Чирилло.

Мое сердце снова переворачивается, когда я слышу, как он меня так называет.

На меня это не должно влиять. Я должна ненавидеть это.

Но я не хочу. Даже немного в этот момент. Во всяком случае, это только заставляет меня снова готовиться к работе еще до того, как отголоски этого релиза утихнут.

— О, черт. Черт, Тео, — кричу я, хватая его за плечи, когда он проникает в мою сверхчувствительную пизду и не останавливается, пока не достигнет дна внутри меня.

— Ты моя, Эмми, — выдыхает он мне на ухо. — Моя. И если кто-нибудь попытается забрать тебя у меня, я, блядь, убью их.

— О Боже. — Почему его угроза насилия от моего имени так заводит меня? — Ч-что, если я уйду?

Он отстраняется от моей шеи, его глаза расширяются, когда он смотрит на меня с недоверием.

Долгое время никто из нас не двигается и ничего не говорит, пока он пытается переварить мои слова.

— Я всегда найду тебя и верну, — тихо обещает он, прежде чем покачать бедрами и заставить мои веки закрыться.

— Посмотри на меня, — требует он. — Смотри, как я, блядь, владею тобой.

— Срань господня, ты выносливый, — быстро говорю я, тяжело дыша, после того, как рухнула на Тео безбожное количество времени спустя.

Наши тела скользкие от пота и других жидкостей организма, и я не уверена насчет него, но я не чувствую своих ног, и, клянусь Богом, каждый мускул в моем теле подергивается.

— Прошло несколько дней. Я наращивал это.

— Чертов ад. — Я игриво шлепаю его по груди. — Я думаю, что после этого я могла бы проспать неделю. — Но даже когда я произношу эти слова, мой желудок сжимается, потому что я не могу. Завтра канун Нового года. Вечеринка. Конец.

— Что не так? — Спрашивает Тео, как всегда чувствительный к переменам моего настроения.

— Ничего, просто интересно, как я собираюсь дойти до ванной, чтобы привести себя в порядок.

— Я тебе помогу, детка. Ты хочешь уйти сейчас?

Его завораживающие зеленые глаза смотрят в мои, видя все, чего я не хочу, чтобы он видел.

— Д-да, — говорю я, отталкиваясь от его тела, мешая ему читать мои мысли, мои планы, мои страхи.

В ту же секунду, как он встает на ноги, он поднимает меня, как будто я вешу не больше его подушки, и несет через свою спальню в свою безумную ванную.

Я почти вздыхаю с облегчением при виде этого.

Как я скучала по этому душу.

Как идеальный парень, которым он, безусловно, не является, он сажает меня на унитаз перед тем, как включить душ, и встает под струю задолго до того, как она успеет нагреться.

Я смотрю, как вода стекает по его перекатывающимся мышцам. Он опускает лицо в поток, прежде чем оттолкнуть воду руками и откинуть волосы назад.

Трахни меня, я счастливая девушка.

Или, по крайней мере, я буду ей еще несколько часов.

Горе сжимает мои внутренности, когда я знаю, что собираюсь сделать. Что я должна сделать. Это будет больно, я не дура. Но иногда этот пластырь просто нужно сорвать.

— Ты смотришь на меня так, будто видишь в последний раз.

Выдавив улыбку на свое лицо, я делаю свое дело, прежде чем присоединиться к нему в душе.

— Не говори глупостей, я просто наслаждаюсь видом. В любом случае, сначала тебе придется меня выпустить. У меня нет особого выбора смотреть на тебя, пока ты держишь меня здесь взаперти, как свою личную секс-рабыню.

— Ммм… Мне нравится, как это звучит. — Обнимая меня за спину, он притягивает меня к себе и касается своими губами моих.

— Я не могу насытиться тобой, — говорит он в наш поцелуй.

— Тебе достаточно скоро наскучит. На случай, если ты не заметил, я могу быть неряхой и стервой.

— Еще не видел ничего такого, чего бы я не хотел. Будь сукой, сколько хочешь, так получилось, что мне нравятся твои когти.

Он прижимает меня к стене, обхватывая мою ногу вокруг своей талии и позволяя своему вновь твердому члену касаться моей измученной киски.

— Снова?

— Как я уже сказал, не могу насытиться. Но я приму минет, если тебе больно.

— И они говорят, что романтика мертва.

Он ухмыляется, заставляя низ моего живота сжиматься от желания.

— Тебе нравится сосать мой член, Мегера. Что-то подсказывает мне, что тебе это понравится так же сильно, как и мне.

Что ж, он меня поймал.

— Что я получаю взамен?

— Теперь мы обмениваемся сексуальными услугами? — Спрашивает он, его бровь удивленно приподнимается.

Я пожимаю плечами.

— Ладно, как насчет этого… — Его нос скользит вдоль моей челюсти, пока его губы не задевают мое ухо. — Завтра вечером я забронировал для нас лучший номер в отеле.

— Расскажи мне больше, — мурлыкаю я.

— Я позволю тебе делать со мной все, что ты захочешь.

— Ты откажешься от контроля две ночи подряд? — Спрашиваю я, поворачивая голову в сторону, чтобы видеть выражение его лица.

— Ради тебя, я уверен, я бы сделал практически все, что угодно, — признается он. В его глазах столько искренности, столько честности, что у меня к горлу подступает огромный комок.

Не в силах говорить, я делаю единственное, о чем могу думать. Я сползаю по стене вниз, пока не оказываюсь на уровне глаз с его членом.

— Эм, — стонет он, когда я обхватываю пальцами его ширинку, прежде чем его бедра подаются вперед, когда я облизываю щель. — Черт, мне нужен твой рот на мне.

Я подчиняюсь, потому что раньше он был прав — я почти уверена, что мне нравится заставлять его разваливаться на части так же сильно, как и ему.

Осознания того, какой властью я обладаю над ним прямо сейчас, достаточно, чтобы у меня закружилась голова.

К тому же, мне нужно извлечь максимум пользы из сегодняшнего вечера. Потому что скоро все это закончится.

Первое, что я замечаю, просыпаясь, — это то, что комната залита ярким зимним солнцем. Вторая — человекообразная обезьяна-паук, которая обвилась вокруг меня.

Я лежу так несколько минут, просто наслаждаясь его теплом, но я знаю, что это опасно. Чем дольше я останусь здесь, запертая в его объятиях, тем сложнее все будет становиться.

Мне нужно сосредоточиться на своей конечной цели здесь и не думать обо всем, что я упущу, если мои планы сегодня вечером полностью осуществятся.

Его тихий храп все еще наполняет мои уши, я пытаюсь вывернуться из его хватки.

— Нет, — говорит он, заставляя мое сердце подпрыгнуть к горлу, а все мое тело застыть. — Иди обратно спать, Мегера.

— Я не могу. Я проснулась.

— Притворяйся. Я еще не готов. — Его хватка на мне усиливается, и мое сердце бешено колотится в груди.

Нет, я тоже еще не готова.

Уступая, я снова прижимаюсь к нему.

Наши невинные объятия длятся всего пять минут, прежде чем твердость, прижатая к моей заднице, начинает двигаться.

— Я думала, ты спишь.

— Я имел в виду, что мне снилась твоя киска.

— Ну, у тебя должно быть довольно яркое воспоминание о том, на что это похоже, учитывая количество времени, которое ты провел внутри нее прошлой ночью.

— Хмм, — бормочет он, целуя меня через плечо. — Это была чертовски фантастическая ночь.

Я точно не могу спорить, но я также знаю, что в ту секунду, когда я буду двигаться, я почувствую это.

Я могу с уверенностью сказать, что меня никогда раньше не трахали так, как прошлой ночью.

Обхватив рукой мое бедро, он открывает меня для себя, дразня головкой своего члена.

— И ты говоришь, что я возбужден. Ты истекаешь для меня, детка.

— Я никогда ничего не говорила о том, что не хочу этого, Чирилло.

Мое тело замирает, когда он медленно толкается в меня.

— Черт, ты в порядке?

Я жду мгновение, позволяя боли утихнуть. — Да, просто немного нежнее.

— Я знаю, что, наверное, мне следует извиниться, но это не так. Я не могу передать тебе, как чертовски хорошо я себя чувствую, зная, что я причинил тебе такую боль. — Он обхватывает мою киску, продолжая целовать мое обнаженное плечо. — Моя. Вся, блядь, моя.

— Тео, — стону я, когда он медленно входит в меня.

Это так медленно, так нежно, что заставляет все эмоции, которые я пытаюсь сдерживать, вырваться на поверхность.

Внезапно он останавливается и отрывает свои губы от меня.

— Что не так? — Спрашивает он, и мое сердце колотится о ребра.

Ты просто параноик, Эмми. Он понятия не имеет, что должно произойти.

— Ничего, — шепчу я, проделывая действительно дерьмовую работу по сокрытию всего.

— Чушь собачья.

Прежде чем у меня появляется шанс возразить, он выходит из меня и разворачивает так, чтобы я оказалась лицом к нему.

— Мегера? — Мягко спрашивает он, прижимаясь кончиком своего носа к моему.

Рыдание вырывается без разрешения, и я проклинаю себя за то, что не была сильнее, за то, что не играла ту роль, которую должна была играть прямо сейчас.

Обвивая ногой его талию, я снова притягиваю его ближе, нуждаясь в этой связи с ним.

Прямо сейчас, это единственное, что, кажется, имеет смысл, самым чертовски запутанным из возможных способов.

— Детка? — Спрашивает он, когда все, что я делаю, это прижимаюсь к нему, борясь с тем, чтобы сдержать слезы.

— Пожалуйста, Тео. Мне просто нужно… — Мой выдох, когда он толкается обратно в меня, обрывает мои слова.

Обхватив рукой мою шею сзади, он притягивает меня прямо к своему телу и завладевает моими губами.

Ни одно из его нежных действий не помогает мне держать себя в руках, и всего после пары нежных покачиваний его бедер мои слезы впитываются в подушку подо мной. Слава богу, черт возьми, что он не перестает целовать меня, поэтому он не может видеть, как я разлетаюсь на миллион кусочков в его объятиях.

Его поцелуй всепоглощающий, а медленные, дразнящие толчки его бедер заставляют меня кончить быстрее, чем я думала могу.

— Иди за мной, Эм. Позволь мне доставить тебе удовольствие, — говорит он в наш поцелуй, не отрывая своих губ от моих.

Когда я кончаю, это нежнее, чем то, к чему я привыкла с ним, волны накатывают медленнее, но, черт возьми, это не менее мощно, и от этого у меня быстрее текут слезы.

— Черт, ты так хорошо тебя чувствую, детка. Я мог бы оставаться таким вечно.

— Да, я тоже, — тихо признаюсь я, зная, что легко могла бы сделать именно это.

Просто жаль, что я не собираюсь этого делать.

Его бедра набирают скорость, когда он добивается собственного освобождения, и всего несколько минут спустя низкий стон вырывается из его горла, прежде чем его член дергается внутри меня.

Отрываясь от моих губ, он прижимается своим лбом к моему, переводя дыхание. Его темно-зеленые глаза пристально смотрят в мои, позволяя мне видеть все.

Поднимая руку, я провожу кончиком пальца по его нижней губе, пока он изучает меня в ответ.

Я понятия не имею, что он может увидеть, глядя на него в ответ, и я в ужасе от того, что это может быть правдой о том, как быстро меняются мои чувства к нему.

Его губы подергиваются, как будто он собирается что-то сказать, когда в тишине вокруг нас раздается звонок.

— Черт, — шипит он, потянувшись за своим телефоном, который лежит на прикроватном столике. — Черт. Мне жаль, детка. Мне нужно пойти и впустить их.

— Кто это? — Спрашиваю я.

Он приподнимается и перекидывает ноги через край кровати, прежде чем снова посмотреть на меня, в его глазах мерцает озорство.

— Сюрприз. Он будет ждать, когда ты будешь готова.

Подойдя к комоду, он натягивает пару спортивных штанов — без нижнего белья, — заставляя меня надеяться, что люди, которых он собирается впустить, — это парни, а не женщины, которые немедленно отвлекутся на его чудовищный член.

Бросив последний взгляд через плечо, он натягивает рубашку через голову и исчезает из комнаты, закрыв за собой дверь.

— Черт, — шиплю я в ту секунду, когда уверяюсь, что он меня не слышит, и перекатываюсь на спину.

Мой желудок болезненно сжимается.

Неужели я приняла неправильное решение со всем этим?

Моя голова говорит «нет». Но мое чертово сердце находится совсем на другой гребаной странице, и оно уже разбивается задолго до того, как это необходимо.

Несмотря на то, что мне любопытно, какой сюрприз он приготовил для меня, я не тороплюсь выбираться из постели и наслаждаться еще одним душем.

Когда я, наконец, выхожу, одетая в одну из толстовок Тео, мои глаза чуть не вылезают из орбит, когда я стою посреди одного из моих худших кошмаров, воплощенных в жизнь.

— Что это, черт возьми, такое? — Спрашиваю я, глядя на всю эту обстановку.

Улыбка, которая расплывалась на лице Тео, немного спадает от моей реакции.

— Это… эм… — говорит он, потирая затылок и глядя на двух женщин, которые стоят в его гостиной в поисках поддержки. — Это для тебя. Чтобы расслабиться на сегодняшний вечер.

Грустный смех срывается с моих губ. Это могло бы быть именно тем знаком, который мне был нужен, что я собираюсь поступить правильно.

— И подумать только, я думала, ты меня знаешь.