Дикие орхидеи

Глава 19

Форд

Не думаю, что даже за целую жизнь можно подготовиться к встрече с дьяволом. Или хотя бы с человеком, который встречал дьявола.

Когда мы с Джеки возвращались в Коул-Крик, я думал о том, что сейчас мне по-настоящему хочется спрягаться в своем кабинете и отгородиться от всего этого. Я не в силах объяснить, что чувствует писатель, когда его посещает грандиозная идея для книги, но тут в игру вступает внешний мир и не дает ему возможности писать. Кто-то, я помню, сказал следующее: «Если ты смотришь в окно и думаешь: «Вот черт! Какой чудесный день! Наверняка сегодня люди явятся ко мне с визитами» — значит, ты настоящий писатель».

Но знаете, что странно? Впервые за многие годы я не думал о Пэт. Я не думал о том, что всего этого не случилось бы, будь она жива.

Да, я жалел о том, что ввязался в эту историю с дьяволом, но я ни капельки не жалел, что встретил Джеки. И не жалел, что переехал в Коул-Крик. Конечно, дом стар и требует постоянной работы, но меня это больше не раздражает. Джеки переклеила почти все обои, так что надо мной больше не нависают эти ужасные шипы. Пара балкончиков даже стала мне нравиться. То, что она сделана с садом, вообще великолепно... Как и то, что она сделана с моей семьей. Может, я никогда не стану относиться к своим родным, как к семье Пэт, но Джеки примирила меня с семьей. Я вновь стал ее частью.

В общем и целом, впервые за много лет, я был доволен своей жизнью. Джеки думала, что разрывается между двумя мужчинами, но я так не считал. Она не просиживала часами у телефона в ожидании звонка от Рассела Данна и говорила о нем не так, как женщина, которая сохнет по мужчине. По сути, даже когда она улизнула с вечеринки, чтобы повидаться с ним, вернулась она скорее рассерженной, нежели сомлевшей. И уж точно она не выглядела как женщина, которая только что повстречалась с любовью всей своей жизни. Может, это мой эгоцентризм, но в последнее время мне стало казаться, что она заинтересовалась Расселом Данном только для того, чтобы заставить меня ревновать.

Конечно, я пришел к этим выводам до того, как выяснилось, что Рассел Данн невидим и вообще он Сатана собственной персоной.

Как же мне хотелось расспросить о нем Джеки! Я хотел, чтобы она до мелочей описала его внешность. Подробно повторила все, что он ей говорил. Я терзал свою память, выжимая из нее все, что она мне про него рассказывала. По словам Джеки, у него в рюкзаке помещалось столько всего, что он казался «волшебным». Он включил посреди леса принтер. Который не работает на батарейках. Купил ли он его? А какой кредиткой пользуется дьявол? А может, он платит наличными? Или золотом? Дублонами, например... Я велел себе прекратить думать, как писатель. Хотя... как еще я должен думать? Как охотник за привидениями? Медиум? Экзорцист?

Глядя на Джеки, я видел, что она до глубины души потрясена происходящим. Я сознавал, что есть только один способ прекратить все это — выяснить правду. Мы должны узнать, что именно произошло в семьдесят девятом, чтобы понять, как разрушить чары. Если их вообще можно разрушить...

И это последнее видение Джеки: Ребекка сжигает город. Когда она зажжет первую спичку? Где?

Когда мы добрались домой, у меня в голове созрела по крайней мере первая часть плана. Я попробовал подбодрить Джеки, потому что она выглядела потерянной и жалкой, как бездомный щенок, и помчался в дом, чтобы заручиться поддержкой Ноубла. Разговор выдался не из легких. Ноубл без раздумий мог в баре ввязаться с драку с двенадцатью лесорубами, но при одном лишь упоминании о чем-то сверхъестественном превращался в последнего труса.

Я предъявил ему некоторые неоспоримые аргументы. Он хочет осесть в Коул-Крик — как он себе это представляет, когда по округе шныряет дьявол и подбивает людей спалить город дотла? Мои слова не возымели эффекта. «А что, если в следующий раз дьявол станет целоваться с Элли?» — подумал я вслух. Мысль о том, что какой-то другой мужчина, пусть даже сам Сатана, прикоснется к его женщине, вселила в сердце Ноубла твердость.

Я позвонил Десси и спросил, где Ребекка. Десси ответила, что Ребекка уже два дня не появлялась на работе, но такое с ней бывает, когда она уходит в запой. Однако Десси дважды ездила к ней домой и не нашла ее там — равно как и в других местах, где искала. В этот раз Десси всерьез разволновалась из-за нее.

Я вспомнил фотографию, которую видел в студии Десси: две смеющиеся девушки-старшекласницы. Они давно дружат. Я искренне надеялся, что обе проживут достаточно долго и дружба эта не закончится в ближайшие дни.

Я спросил у Десси, кто больше всех в городе знает о наложенных дьяволом чарах.

Последовала долгая пауза. Я сказал, что мне некогда играть в игры. Мне надо узнать это прямо сейчас!

— Мисс Эсси Ли, — был ответ.

Черт, я должен был догадаться!

Я повесил трубку и велел Ноублу и Тессе посидеть с Джеки и помочь ей вспомнить видение в подробностях. Меня интересовали места и даты.

После этого я поднял отца и поехал к мисс Эсси Ли. Ее домик представлял собой идеальный английский коттеджик. Такие рисуют на конфетных коробках. Думаю, изначально он выглядел иначе, но она оформила его именно так. Вместо соломы крышу покрывали виноградные лозы — а где в Штатах найдешь соломенную крышу? Белые оштукатуренные стены, окна со средниками. Акр земли вокруг коттеджа являл собой типичный сельский огород: овощи и цветы росли вперемешку.

Мы подошли к домику по живописной, мощенной камнем дорожке. Между камнями густо рос ослепительно зеленый мох. Розовые лепестки кружились в воздухе вокруг нас. Пока мы ждали ответа на стук в дверь (молоточек в форме женской руки из меди), я взглянул на отца на фоне домика и сада. Он смотрелся потрясающе.

Повинуясь порыву, я наклонился и поцеловал отца в лоб. Я инстинктивно понял, что скоро он переедет из моего дома сюда.

Мисс Эсси Ли открыла, и пока они с отцом смотрели друг на друга в немом восторге, я воспользовался шансом рассмотреть ее. Ее домашнее одеяние вполне соответствовало домику и саду: хлопчатобумажное платье по моде сороковых и розовые туфли на высоком каблуке без задника с открытым мыском и страусовыми перьями. В таких рассекали секс-бомбы пятидесятых.

Мисс Эсси Ли без лишних вопросов распахнула дверь шире, и мы вошли.

Присмотревшись повнимательнее, я увидел, что некогда это был типовой дом, но мисс Эсси Ли превратила его в декорацию к фильму о сельской Англии: стены оштукатурены, балки пол потолком хитро покрашены и от этого выглядят старыми, мебель мягкая и удобная. Обивка — в лучших английских традициях — пестрая, но все вместе почему-то смотрится хорошо.

О да, подумал я, мой отец будет здесь жить. По сути дела, он кажется удачным дополнением к интерьеру. Как будто мисс Эсси Ли сказала: «А теперь мне не хватает только забавного человечка, чтобы довершить декор» — и заказала его через Интернет. Или наколдовала.

Эта мысль напомнила мне о причине нашего визита. Но я не успел ничего сказать: отец опередил меня.

— Джеки разговаривает с дьяволом, — сообщил он.

Мисс Эсси Ли вопросительно взглянула на меня. Я кивнул, подтверждая его слова.

— Я переоденусь,— сказала мисс Эсси Ли.— Нам нельзя терять ни минуты.

Вскоре она вернулась в гостиную, одетая в костюм тридцатых годов и добротные черные ботинки. У меня язык чесался спросить, может ли она выбраться за пределы пятидесяти миль от Коул- Крик. Еще я жаждал расспросить ее о людях, которых так или иначе задавило в год после убийства. Но на это у нас не хватало времени. Может. Ребекка уже в эти минуты где-то чиркает спичкой?..

Припарковавшись на подъездной дорожке у дома, я сказал мисс Эсси Ли:

— Полное имя Джеки — Джеклин.

Она повернулась ко мне, и на лице ее отразилось глубочайшее потрясение. В следующее мгновение она разрыдалась. От удивления я не мог пошевелиться.

В ту же секунду отец выскочил из машины, распахнул переднюю дверь, вытащил мисс Эсси Ли и заключил ее в объятия. А потом стал ругать меня на чем свет стоит. Его послушать, так у меня прямо-таки талант доводить женщин до слез. И если быть таким умным, как я, это значит причинять женщинам страдания, тогда он рад быть идиотом!

Отец говорил что-то еще, но у меня не было времени его выслушивать. Я побежал в дом. Слова отца летели мне вслед. По счастью, мне некогда было задумываться о том, почему я так страстно хотел иметь семью.

Джеки сидела на кухне и ела пирог с шоколадным кремом. Прямо из лотка. Руками. На столе валялись пустые коробки, бутылки и обертки: мороженое, печенье, мараскиновые вишни. На каждой значилось слово «шоколад».

— Привет, — бодренько поздоровалась она. Слишком уж бодренько!

Если б у меня был полный шприц успокоительного, я бы вколол его ей не задумываясь.

Медленно, предельно осторожно я отодвинул от нее почти опустевший лоток с пирогом.

— М-м-м, — сказала Джеки, облизывая шоколад с пальцев, и потянулась к остаткам пирога.

Я взял ее под локти, поставил на ноги и направил в гостиную, где, как я надеялся, мисс Эсси Ли уже немного успокоилась. По дороге Джеки подхватила коробку пончиков в шоколадной глазури, которой я не заметил.

Мисс Эсси Ли сидела, положив голову на плечо моему отцу. Учитывая, что она превосходила его в росте на полфута, а он весил раза в два больше ее, картинка была престранная.

Джеки плюхнулась на диван и принялась поедать пончики.

Мисс Эсси Ли увидела Джеки и пересела в кресло напротив нее.

— Ну как я могла не заметить? — проговорила она. — Такое сходство. Знаете, вы очень похожи на отца.

— Шпашиба! — сияя, прошамкала Джеки с набитым ртом.

Я забрал у нее коробку с пончиками и сунул руку внутрь — хотел съесть парочку, — но Джеки все слопала.

Черт меня подери, если я стану жить с женщиной, с которой мне придется драться за пончики! Хотя бы поэтому надо все разрулить как можно скорее.

— Орхидеи, — сказала мисс Эсси Ли. — Вы встретили его там, где растут дикие орхидеи?

— Да! — просияла Джеки и взглянула на меня. — Ты же видел фото с розами. Так вот, орхидеи там тоже росли.

— Точно, — подтвердил я. — Видел.

Ее веселость мне совсем не нравилась.

— Вы можете идти пешком? — спросила у меня мисс Эсси Ли.

— Разумеется! — возмутился я.

Час спустя я страшно жалел, что у нас нет времени остановиться и прикупить где-нибудь джип. Мисс Эсси Ли и Джеки мчались впереди, отец не отставал от них, я тащился последним.

Спустя какое-то время мы вышли на поляну в лесу. Жуткое местечко! Деревья на краю ее возвышались плотной стеной, перед ними гнила старая скамейка, рядом стоял ветхий заборчик. Здесь мало что росло, как будто с почвой что-то было не так. Может, радиация? В кругу высоких деревьев царил полумрак. Я поднял голову: на небе ни облачка. Позади меня в листве играли солнечные лучи, но ни один из них не достигал этого мрачного — хоть и открытого! — места.

У меня от него мороз подирал по коже. Я ожидал, что вот-вот с деревьев слетят большие серые птицы с длинными кривыми когтями и нападут на нас.

Мисс Эсси Ли, мой отважный папа и Джеки вышли на середину поляны. Я остался на тропе, среди воздуха и света.

— Что вы видите, дорогая? — мягко спросила мисс Эсси Ли. За спиной она держала за руку моего отца.

Джеки закружилась на месте, как Золушка в бальном платье.

— Здесь так красиво! — воскликнула она. — Я в жизни не видела места прекраснее. Эти розы... — Она прикрыла глаза и вдохнула. — Чувствуете аромат?

— Почему бы вам не сорвать несколько цветков? — спросила мисс Эсси Ли голосом психиатра, который разговариваете сумасшедшим пациентом, возможно, буйным.

— О да, конечно! — Джеки поскакала к гнилому забору рвать чахлые вьюнки. Набрав полную охапку, она зарылась лицом в отвратительную массу. — Они божественны, правда? Никогда не встречала роз, которые так чудесно пахнут.

В детстве мы собирали жуков в банки, а потом туго закручивали крышки и оставляли на несколько дней, пока жуки не превращались в черную жижу. Так вот, это местечко пахло в точности как тот «жучиный сок».

— А что на земле? — спросила мисс Эсси Ли.

Я заметил, что отец шагнул ближе к ней. Ему тут было так же не по себе, как и мне.

— Орхидеи, — ответила Джеки. — Дикие орхидеи. Венерин башмачок. Они повсюду! Как же жалко, что я не взяла фотоаппарат...

— А когда цветет венерин башмачок?

— В июне. — Джеки улыбнулась, оглядываясь по сторонам, и крепче прижала к груди свои «розы».

— А сейчас какой месяц?

— Август. — Джеки подняла голову. — Сейчас август, — тихо повторила она.

Я был бы рад сказать, что этот логический факт рассеял наваждение Джеки и заставил ее увидеть это место в истинном свете, но все пошло не так. Она медленно подошла к гнилой скамье и опустила на нее вьюнки, осторожно, как драгоценность.

Мисс Эсси Ли — отец не отставал от нее ни на шаг — подошла к Джеки и положила руку ей на плечо. Они кивнула на деревья, что росли позади скамейки плотной стеной. Как скала.

— Там живет ваша бабушка. Она очень долго вас ждала. — Мисс Эсси Ли улыбнулась Джеки. — Будучи ребенком, вы часто играли в этом саду и сейчас видите его таким, каким он был тогда. — Ее рука крепче сжала плечо Джеки. — Надеюсь, ты простишь нас...

Последние слова, кажется, застряли у нее в горле, и она отвернулась, чтобы найти утешение в объятиях моего отца.

Джеки посмотрела наверх, туда, где стоял бабушкин дом, как будто решая, хочет ли она встречаться с вновь обретенной родственницей.

Лично я хотел убраться отсюда подальше, и как можно скорее. Если Джеки видит вместо дохлых вьюнков душистые розы, какой она увидит свою бабушку? Может, она на самом деле ведьма из волшебной сказки? Или прислужница дьявола? И вообще — живая ли она?!

Я вопросительно посмотрел на мисс Эсси Ли.

— Я не могу, — сказала она. — Джеклин должна пойти одна.

Одна?! Я посмотрел на Джеки. Кажется, она решилась: сделала уже два шага к стене деревьев.

Черт подери, одна!

На третьем шаге я ее догнал. Я крепко взял ее за руку, перекрестился, хоть и не католик, и мы стали подниматься по склону вместе.