Дитя минувшего

6 Глава, где у моей шеи клинок

Днем поляна была красивой, с высокими воинами-подсолнухами, прямо державшим свои спины, и с мягко покачивающимися деревьями, где-то вдали. А сейчас, от этого осталась только сваленная куча мусора. Почти все подсолнухи были выдраны с корнем, деревья повалены, а земля перерыта.

– Это ты сделал?

Витя смущенно кивнул, пряча взгляд. Но тут вмешался Касим, протискиваясь между нами и каркая:

– Вот что бывает, когда на ритуал отзывается неопытная, молодая хтонь.

– Ктонь? – удивилась я, посмотрев под ноги.

Касим кивнул где-то внизу, настойчиво отталкивая меня крылышком от Вити.

– Хтонь, это славянская нечисть. А он, – черные глазки блеснули в сторону отошедшего Вити, – он не упокоенная душа, погибшая [WU1] насильной смертью. Вот и скитается теперь вихрем по миру, не зная, что делать.

– Касим, так разве можно? – я лишь разинула рот, не зная, что ответить. Но такая реакция видимо обидела Витю. Он спрятал лицо в своих огромных ладонях и послышались тихие всхлипы. Широкие плечи задрожали.

Касим осуждающе каркнул и протянул:

– Нужно уходить от сюда! Давай, Миша. Клубок в ноги, ноги в руки и вперед.

Пришлось наградить расстроенным взглядом ворона, кивнув на рыдающего Витю. Касим отпрыгнул в бок, отвернулся и выпятил грудь колесом. Мои сочувствующие мотивы он поддерживать не собирался. Неужели его что-то обидело?

Под хруст травы я подошла к Вите и аккуратно дотронулась до дрожащей спины. Раздался громкий «шмыг» и Витя прозвенел:

– Я уже долгое время брожу по свету один, в поисках сам не знаю чего. У меня нет друзей и семьи! Простите, я очень хочу плакать.

– Не извиняйся. Ты можешь плакать, когда угодно – это нормально. Не слушай тех, кто говорит, что мальчики не плачут.

– Кхм, – каркнули под ногами.

Я вопросительно кивнула ворону. Вот что он хотел? Я и так нервничала, до этого мне не приходилось утешать грустную славянскую хтонь.

– Он дух, у них нет пола. Они могут принимать любую физическую оболочку, которую вспомнят из прошлой жизни.

– У меня даже пола нет!

От этих слов Витя зарыдал в голос и кинулся мне на плечо, повиснув.

– Ох ты, – я покачнулась на ногах, еле удержав духа. Нужно было придумать, как взбодрить этого гиганта, пока мое плечо не омыли водами Байкала, – знаешь, у тебя есть сила и с её помощью ты только что спас наши жизни. Мы тебе очень благодарны.

– Даже птичка?

– Еще чего! – каркнул Касим, но я его перебила:

– Конечно, птичка особенно.

– Спасибо, – Витя заглянул своими огромными глазами в мои, – вы первые добрые существа, которым я пригодился. Теперь я понимаю, в чем моя цель. Спасать других. Я вас никогда не оставлю, всегда буду помогать.

– Кар?!

– Хорошо-хорошо, – я погладила Витю по спине, улыбнувшись от неожиданных объятий, – ты спас нам жизнь. Я перед тобой в долгу. Если хочешь составить нам компанию, мы не против.

– Кар!

Черные глазки Касима расширились и превратились в блюдца. Он ошарашенно смотрел на нас, даже перья встали дыбом. Но как бы он не был против спутников, его крыло еще не оправилось, я не могла за себя постоять, а на каждом шагу нас поджидала какая-то хтонь. Нам был нужен Витя. И мы ему.

Пришло время разомкнуть объятия и осмотреться. Голова продолжала гудеть, но лунный свет мягко освещал её, забирая остатки недомогания. Он словно тянул ко мне свои руки-лучи. Поглаживал ими шелковистые волосы, распутывая узелки и освобождая от веток.

– Ладно! Вдвоем или нет, но мы должны уйти отсюда как можно скорее, – Касим пропрыгал вперед, выискивая что-то. – Где клубок?

Через минуту поисков Витя вскричал, указывая на тропинку и лежавший на ней клубок. От его голоса красный клубок зашевелился, как бы отряхиваясь от пыли, и вновь покатился вперед, по тропинке, прямиком в темный и густой лес, что стоял далекой стеной. Мы пошли за ним, оставляя за спиной вырванные стволы деревьев, куски земли и вспаханное поле.

– Как плохо пахнет, – скривился Витя.

Незаметно я склонила голову и принюхалась к себе. Запах, конечно, не лучший, но и не так плох.

– Так пахнет хтонь, – объяснил Касим, заметив, как я начала проветривать футболку, – мы только что убили злого духа, его энергия заполнила пространство и оставила свой след. В ближайшее время на него слетится другая хтонь, чтобы поглотить энергию и занять его место. Появятся новые Полуденницы.

– В таком случае, мы должны быть как можно дальше от этой поляны, – сделала я вывод и вошла вслед за клубком в темный лес.

Пение сверчков и ночной природы обволакивало вместе с теплым воздухом. Но лунный свет не проходил сквозь высокие и плотные кроны, пришлось двигаться на ощупь, одной рукой держась за Витю, а второй касаясь шершавой коры деревьев.

Со временем тьма сгустилась.

Ровная земля сменилась ухабами и ямками, от чего дорога становилась тяжелее. Словно издеваясь, самые толстые деревья выложили свои корни из земли, выплетая косами узоры подножек. Я спотыкалась. Силы иссякали, утекали под ноги и всасывались через огромные корни прямиком в крону дерева.

От очередной подножки, пришлось прикусить губу. Желание наорать на деревья росло, еще чуть-чуть и я бы это сделала. Нужно было отвлечься.

– Касим, – прошептала я, и он ответил также тихо, словно бы мы чего опасались, – как Полуденница перенесла меня на поляну… другую поляну?

– Ты получила солнечный удар и упала, так она и перенесла твой дух. Все происходило как фантазия, выдумка. Она лишь завладела твоим сознанием, но тело было не в её власти.

– Знаешь, там было еще несколько детей…

– Видимо, полубоги. Обычные люди ей не так интересны.

– Почему?

– Да, почему? – громко прозвенел Витя и я вздрогнула, схватившись за сердце. Касим встрепенулся крылышками, видимо, тоже испугался. Но продолжил каркать уже не так тихо:

– От вас веет особой силой, энергией, хтонь питается ею и продлевает свою жизнь. Так и Полуденница, она ловит людей, которые отлынивают от работы в полдень, задает им загадки, если те не угадывают, то просто убивает их. Раньше поля не вспахивали тракторами, для этого использовали людскую силу. Помнится, семьи тогда были по тринадцать детей. Да. Не удивляйтесь, работать же на поле кому-то было нужно. Но полубоги, другое дело, она отлавливает их и месяцами высасывает силы, а потом выбрасывает тело. Ваша кровь для хтони как масленый блин со сгущенкой.

Перед глазами встал образ трясущегося Мирона Романова. Он до побеления костяшек сжимал пень и жмурился. Другой парень погиб на месте, став ничем. Оказалось, что мы все были полубогами. Но одинаковая ли у всех была судьба?

– Это разговор не для прогулки по ночному лесу, – прошептала я, а по коже пробежали мурашки.

– Да, не для леса, – подтвердил Витя, продолжив вести сквозь густой мрак.

Какое-то время мы двигались молча, под хруст веток. Устав петлять и подкатывать к ногам нежданные ямы, земля выпрямилась. Касим решил возобновить разговор, прыгая позади меня:

– Как ты смогла выбраться? Отгадала загадки?

– Нет, оттягивала время, а потом разбила микрофон, – перед глазами встал беспомощный вид того паренька, – Касим, а что стало с полубогами в той игре?

– Как только Полуденница погибла, они очнулись в тех местах, где их настиг солнечный удар. Если бы они отгадали загадки, то очнулись бы точно также.

– А кто-то уже их отгадывал?

Касим вспорхнул мне на плечо, зацепившись коготками. Прошептал прямо в ухо, и я вскрикнула, прикрыв от удивления рот:

– Так он же сейчас на телевидении!

– Кар…

– Нужно будет рассказать деду, обязательно.

На этих словах Витя резко остановился, и я врезалась в его спину носом, а Кас успел спорхнуть на землю. Огромная ладонь раскрылась, отпустив мою руку, и Витя пошел куда-то в бок, точно ведомый и окрыленый. Правда, он вдруг оторвался от земли, ветер приподнял сухие веточки и травинки, закручивая и пронося в сторону красной точки вдалеке.

– Костер! – каркнул Касим с нотками настороженности в голосе.

Я удивленно моргнула, всматриваясь в это красное пятно. Витя уже был на пути к нему, отдалившись от нас и клубка, хотя в этой темноте я и не видела клубок.

– Там кто-то есть, значит может быть опасным и туда нельзя. Иди за мной! – приказал Касим.

– Как? Ты черный, ночь черная. Я же ничего не вижу, – под недовольное карканье я пошла в сторону костра, ведь другого пути не было.

Пробиралась через ветки, убирая их от лица. Чем ближе мы были к костру, тем больше освещался лес с вытянутыми словно сетка ветвями. Он будто пытался задержать или отсеять лишних.

Подобравшись к застывшему Вите, я выглянула из-за его спины. Ветви скрывали островок безопасности, где кто-то развел костер. Там лежали поваленные бревна, вместо скамеек, а рядом было что-то вроде самодельной сушилки из веток, на концах которых висели влажные вещи.

– Тут явно кто-то есть…

Не успела я произнести эти слова, как сверху треснула ветка и мгновение спустя меня сбил с ног мощный удар. Не успев осмыслить, что произошло, я оказалась на земле у небольшого костра, пламя которого отражалось в напряженных глазах незнакомца, перехватившего мои руки.

Я попыталась сбросить его с себя, быстро и безжалостно перед моим лицом просвистело острие кинжала и прижалось к жилке у шеи.

Пришлось замереть, глотая ртом воздух.

В синих глазах пылал огонь, пока они бегло изучали мое лицо, а потом, что-то изменилось. Из их глубины всплыло удивление, клинок на мгновение отпрянул от шеи, а затем прижался с новой силой. За мгновение на лице сменилось облегчение на злость. Внутри шла борьба.

Позади раздался шум. Касим прорывался через кусты броситься на врага, но Витя преградил дорогу. Он замер где-то сбоку, безотрывно следя за нами.

Мою щеку обжег тяжкий вздох, а затем незнакомец вдруг отдалился. Сгорбленный, он сел совсем рядом, устало свесив руки с острым клинком. Это был парень, чуть старше меня и крайне недружелюбный.

Обычный человек.

Он сбивчиво произнес, оглядывая безучастно застывшего Витю и запрыгнувшего мне на грудь Касима, что храбро расставил крылья, словно возвёл стену:

– Духи и очередной детёныш бога. Как вас сюда занесло?

Я удивленно уставилась на парня, приподнявшись на локтях от земли.

Он знал, что я полубог?

Всполохи огня отбрасывали тени на бледную кожу парня. Опустив лицо в ладони, он сидел на поваленном бревне, сгорбившись от неизвестной усталости. С черных коротких волос стекали капли воды, видимо, незнакомец совсем недавно принимал душ. Об этом говорила и развешенная по веткам одежда. Тогда был понятен его гнев. Кто обрадуется чужакам, пока принимает душ?

Но мы были посреди леса. Душевых здесь не наблюдалось.

Я старалась не сводить глаз с молчаливого парня, но бегло огляделась. Островок тишины был окружен стеной деревьев. Клен выпустил могучие корни и волнами пустил их к разведенному костру. Искал спасение или просто хотел отогреть заледеневшие корешки, не понятно.

Казалось, что только этот островок сохранил жизнь. Лес здесь дышал. Холодными струйками воздуха доносил звуки ночной жизни. Справа кто-то рылся в земле, в поисках корешков, фыркал. Перебегал вдоль кустов, волнуя их листочки. Даже звезды опустили сюда свой свет, белесой вуалью оградили от ужасов ночного леса.

Я еще раз посмотрела на парня. Нас ограждали всполохи огня, пуская искры в воздух.

– Ну так, – начала разговор, убедившись, что нахожусь от него на безопасном расстоянии, – кто ты? Откуда знаешь про полубогов?

Он не поднял головы, но ответил через какое-то время.

– От нас пахнет.

– От нас? Так значит, ты тоже полубог?

Парень резко поднял голову, словно для него это было явным оскорблением.

Нет. Он не был полубогом. Он был кровососом. Не зря подставил нож к моей шее, крови хотел. И сейчас рыскал в поиске новой венки, в которую мог воткнуть острые зубы. У меня даже щеки запылали от воспоминаний о кинжале и такой наглости. Неужели он думал, что меня можно было напугать таким долгим, выжидающим взглядом?

Конечно, можно!

Но на этот раз все будет по моим правилам. Я уже научена опытом своей первой любви – Вовы. Этим мужчинам нельзя показывать слабость и доверять, все они на половину лешие.

Я раскрыла глаза шире, чуть наклонившись, и также пристально уставилась на парня.

Тот удивленно выгнул бровь. А я подняла обе брови так высоко, как могла, даже глаз защипало.

– Кхм, – тихо прокашлялся Касим, дотронувшись до моей руки мягкими перышками, – Миша, у тебя сейчас ресницы от костра расплавятся, не ныряй в него.

А я не могла просто так оставить свои угрозы этому парню. Нависала вперед с широко раскрытыми глазами. Меня не напугать!

С лица парня прошла усталость, губы сложились в насмешливую улыбку. Он надо мной издевался? Ну точно говорю, вон, искорки в глазах заплясали. Да и в моих глазах уже растекались яркие оранжевые пятна.

Касим взревел:

– Да не лезь в огонь, глупая девчонка. Ты дочь Коляды, а не Купалы, в конце-то концов!

Парень издал смешок и тут же замер, словно сам удивился своей реакции. Намек на веселье мгновенно спал с его лица и твердый голос стальным клинком коснулся моей кожи:

– Вижу, что вы совсем не опасны. Полубог без сил и умений, мальчик-одуванчик и старая сорока.

– Да как ты смеешь!

Тут уже не выдержал Касим, он выпятил грудь вперед и опасно захлопал крыльями, костер от него всколыхнулся, разгоревшись с новой силой. Обдал жаром наши лица, чуть не спалил волосы парня, которые в мгновения ока высохли.

Тень, которую откидывал Касим, выросла в несколько раз, заполняя все пространство за нашими спинами. В этой тени потонули кроны деревьев, как вдруг длинные руки Вити схватили Касима и принялись гладить по голове, успокаивая. От такого у Касима и вовсе пропал дар речи, но тень уменьшилась.

– Я сказал это не в целях обидеть. Вы совсем не опасны, поэтому прошу прощения, что принял вас за угрозу и напал, – он бросил на меня косой взгляд и наклонился к Касиму, – если бы я знал заранее, то нападал бы на вас, мудрый ворон. Вы тут самый страшный.

– Ха! Ты слышал, Касим? Вроде извинился, а все равно звучит как унижение. Ты явно не полубог, – бросила с вызовом и поднялась с бревна, посмотрев сверху вниз на этого негодяя. – Не знаю, как тебя зовут, да и знать не хочу. Мы уходим. А то смотри, испугаешься меня в гневе и вещички придется сушить по второму кругу.

Выплюнула эту браваду, а сама и в половину не поверила. Но лицо потерять было нельзя. Я даже направилась к ближайшему клену, чтобы вернуться к своему путешествию, но меня встретила стена мрака. Кто-то с хрустом точил когти недалеко от нас. В темноте. Да и веяло оттуда замогильным холодом.

Так я и застыла, всматриваясь в глубины мрака.

– Страшно, – заключил Витя, бесшумно оказавшись рядом со мной и смотря одним глазом во тьму. Второй прикрыл, от греха подальше.

– Мне? Нет. Не совсем.

– Ты не поняла, – он заставил посмотреть на него, нервно дернув за руку, – мне страшно. Давай переночуем здесь?

Витя поджал губы. Его круглое личико доверчиво обернулось в мою сторону. Да я и так полностью бы поддерживала этого здоровяка, мне самой было страшно. Не знаю, что за муха меня укусила. Усталость, стресс или все вместе?

– Ладно, – кивнула и вернулась к незнакомцу, – мы переночуем здесь и потом пойдем дальше. Ты не против?

Он развел руками:

– Я тут такой же гость, как и вы.

На этих словах все разошлись по разным сторонам островка. Мы с Витей легли между корнями огромного дерева, укладываясь на одеяле из листьев и земли. Касим вызвался дежурить и взлетел на ветку, прямо над нами.

Хотелось в последний раз посмотреть на незнакомца, убедиться, что он на безопасном расстоянии, но стоило руке просунуться под голову, как я тут же уснула.

Сознание отключилось от реальности, отправляя меня в долгие прогулки по сонному царству. Казалось, что несколько раз лунные лучи сменились солнечными, пощекотали веки, но так и не добились моего внимания. Издалека доносились разговоры, всполохи огня вновь бросили на меня тень и передо мной всплыл образ дедушки. Он вышел в коридор, освещенный солнечным светом как ореолом. Пылинки мирно витали в воздухе. Аромат горячих блинчиков и зеленого чая заполнял комнату. Взгляд дедушки что-то искал, а затем ласково, но недоуменно остановился на мне. Я хотела дернуться, но была прижата к кровати в своей комнате. Могла лишь смотреть в его сторону.

– Что случилось, Миша? Где я?

И все резко потонуло в огне. Тяжелая, горькая на вкус гарь осела на языке. Дым заполонил коридор, пожирая стены. Только дедушка стоял неподвижно и потерянно смотрел на меня.

Горло иссохло. Я пыталась кричать, но голос пропал. Только огонь трещал вокруг, пожирая мой дом.

– Миша?

Я в очередной раз дернулась, порываясь к дедушке и… открыла глаза.

Солнечный свет мягко крался по моей груди, словно спрашивал разрешения. Маленькой тенью надо мной навис Касим, заглянул в глаза:

– Ты как? От чего плачешь?

Руки сами потянулись к щекам, и я с удивлением стерла влажную дорожку.

– Это был сон, Миша.

– Нет… нет, не совсем.

Сердце гулко билось в ушах. Широкая футболка прилипла к мокрой от пота спине. Меня била мелкая дрожь, а перед глазами стоял дедушка. Он ждал меня. Ждал, когда я его спасу.

Я срочно должна была выдвигаться.

Посмотрела на Касима, встретившись с его взволнованным взглядом. Он вжал голову в черные перышки и подошел ближе. В черных глазах-бусинках мелькнуло понимание, и следом маленькая голова опустилась мне на плечо. Касим обнял меня как смог.

Вся тревога уплывала в его раскрытые черные крылья, заботливо окутавшие спину. Я вдруг ощутила, что когда-то он уже обнимал меня, также заботливо и нежно.

И мне стало легче.

– Мы спасем его.

– Спасибо, Касим.

Придя в себя, я наконец поняла, что на островке безопасности было слишком мало людей. А точнее, всего один – я. Да и духов раз, да обчелся.

Пришлось встать на ноги, отряхнувшись от листьев и кусков земли. Спину ломило от твердых корней, на которых я спала.

– Где Витя?

– Надеюсь улетел.

– Касим!

– Кар? – ворон невинно моргнул.

– Витя спас нам жизнь, тем более ты сам его вызвал, почему же теперь злишься? Прошу, не ерничай и расскажи мне.

– Я не злюсь. Просто отправил его за травой.

– Надеюсь, за существующей?

Под долгое, но очень довольное молчание ворона я села на бревно рядом с прожжённой землей. Еще недавно тут был костер, а сейчас круг пепла был обнесен остывшими камнями. Теперь солнце, а не луна освещали место, и оно казалось еще уютнее. Стволы деревья были покрыты мхом, от них веяло свежестью. Стало просторнее. Вещи, которые сушились прошлой ночью, куда-то делись, как и все следы незнакомца.

– А этот, ушел?

– Кто этот?

– Ну, парень тот.

– А-а, – насмешливо протянул Касим, вычерчивая когтями какие-то символы на земле, – тот парень, из-за которого ты чуть в костер не сиганула?

– Не смеши, он меня просто разозлил, – в глазах встал его образ, но туманный, словно какая-то дымка покрыла его лицо, – представляешь, у меня проблемы с памятью. Я не могу вспомнить как он выглядел.

Лапа Касима застыла в воздухе. Если бы на его мордочке можно было прочесть эмоции, то клянусь, Касим был бы сейчас крайне взволнован.

– Ты не можешь вспомнить его лицо, или ты помнишь его мутно, словно видишь через дымку?

– Второе, да! А что, почему ты так напрягся?

– Вообще, это называют мороком.

– Мороком?

Я удобнее подсела к ворону, слушая объяснения:

– Это такой дым, который в древние времена боги насылали на людей невежественных и злых. Он как обман, заставлял видеть то, чего не было, либо запутывал мысли. Вместо образа злого духа, от которого человек лишится сознания, он посылает другой образ, привычный. В древности люди знали о мороке, даже поклонялись его создателю, богу Мороку. Да, кто-то безусловно считал его злым, но именно этот бог сохранял спокойствие в мире людей. А то знаешь, увидит человек ночью то, что ему не положено, а потом развидеть не сможет и к праотцам отправится. Но после одной трагедии, морок окутал каждого смертного. Теперь он скрывает мир богов от мира людей. Проводит незримую черту, чтобы защитить оба мира.

– Какой трагедии?

– А тебе все расскажи! И так много прокаркал.

Касим продолжил резко вырисовывать символы, но делал это отрешенно, смотрел сквозь них, поэтому я решила продолжить разговор:

– Так значит, хтонь может спокойно выйти на улицу в своем истинном обличии и человек вместо неё увидит…

– Мороженщика, пуделя, бабочку, – продолжил Касим, – все зависит от размеров хтони.

– Погоди, – я прикрыла рот руками, вспоминая недавние события, – так вот почему та бабушка назвала тебя попугаем? Так на неё подействовал морок. А я все всматривалась в тебя, думала, где же эта мудрая птица спрятала разноцветные крылышки.

– А ну, чего смеешься?

Я закачала головой, пряча улыбку:

– Прости. Просто представила, как ты лет через пятнадцать, на старости так сказать, решишь покрасить перышки в розовый. А лучше в синий.

– Почему это «на старости»? – возмутился Касим, вздернув голову. – Мой род живет по пятьсот, а того и тысячу лет. Чего стоит мой прадед Азиз могущественный! Сложил крылья в восемьсот двадцатую годовщину, настоящий долгожитель. Да-да, когда-нибудь, если придет время, я расскажу про него, но сейчас иди умойся, ты же спала двое суток.

– Чего?!

Я удивленно вскочила с бревна, осматриваясь. Ну вот же, я засыпала ночью, светила луна. Сейчас ясно, солнце на чистом, безоблачном небе. Не могло пройти так много времени. Даже трава все та же, зеленая. Свежая. На всякий случай, я схватилась за свои руки и ноги, словно так могла остановить время, беспощадно утекавшее мимо меня.

– Не удивляйся, Миша. После нападения ты ни разу не спала, но узнала о многих вещах, твоему духу требовалось время все это осознать. Послушай меня, – Касим взлетел на плечо, мелькая своим черным клювом перед моими глазами, – за два дня я изучил местность. Недалеко, если пойдешь через можжевельник, выйдешь на поле с озером. Там можно смыть с себя злую энергию, да и просто искупаться. А потом возвращайся, надеюсь к этому времени Витя принесет все травы, и мы сделаем отличное восстановляющее снадобье. А потом отправимся к твоему отцу, Коляде. Согласна?

Я лишь кивнула. Касим коснулся клювиком моего носа, словно поцеловал по-отцовски, и подпихнул в сторону зеленых, широких кустов:

– Через можжевельник и прямо, никуда не сворачивай. Днем лес чистый, так что не переживай, а если что, кричи!