Договор с дьяволом

20.

Ники скакала так быстро, как будто за ней гнались все демоны ада. Ее подгоняли гнев и ярость, вызванные его изменой. Но очень скоро их вытеснило отчаяние. Глубокое, всеподавляющее отчаяние, которое просто разрывало ее изнутри.

Слезы текли из ее глаз и сразу же высыхали на ветру. Сердце ее, впервые познавшее вероломство и предательство, окаменело.

Я сделал вам чертовски хорошее предложение. Это был голос Кейна.

Потом голос незнакомца: Вы выдадите нам Логовище. Таков был уговор… И затем еще: Расскажите все, что знаете о Логовище. И тогда я…

Это были единственные слова, которые ей удалось расслышать. Остальное осталось за дверью. Но ей было их вполне достаточно, хотя она и пыталась услышать что-нибудь еще.

Правда была очевидна. Кейн заключил сделку с представителями закона. Он играл определенную роль: шпиона, предателя, изменника. Ники не могла поверить в то, как глупа была она, решив, что он действительно любит ее. Он просто использовал ее. Неудивительно, что он задавал так много вопросов о Логовище. Как это она раньше не догадалась?

Она услышала его голос в коридоре и поняла, что до него донеслись ее приглушенные рыдания. Она знала, что должна уехать, добраться до Логовища и предупредить дядю. Держа в руке пистолет, она домчалась до конюшни, думая только о том, как бы скрыться от О'Брайена и от его лжи. Молясь о том, чтобы успеть, она удивительно быстро оседлала Молли и набросила уздечку на серого жеребца Кейна, чтобы тот не смог отправиться за ней в погоню. Она навела пистолет на конюха, когда тот попытался протестовать, препроводила его в заднюю комнату и, отобрав ключи, заперла его там. Кейну не так-то быстро удастся раздобыть другую лошадь, если только он не возьмет чужую, но тогда за ним будет послана погоня. Выведя из конюшни лошадей, она заперла входную дверь, затем вскочила в седло и галопом выехала из города, даже не заметив по пути Кейна.

Она не знала точно, сколько времени понадобится Кейну, чтобы раздобыть новую лошадь, но, по крайней мере, ей должно хватить этого времени, чтобы скрыться из вида и запутать следы, смешать их с многочисленными следами других всадников.

С каждой милей сердце ее все больше каменело, она все сильнее осознавала глубину его измены, от этого горе ее усиливалось, а вера в собственные силы убывала. Если она остановится, то умрет. Она была не в силах вынести эту боль. Вы выдаете нам Логовище. Таков был уговор. Эти слова снова и снова эхом отдавались в ее мозгу.

Она должна предупредить дядю. Кейн не знает точного местоположения Логовища. Впервые он появился там с завязанными глазами. Но теперь уже он мог сделать кое-какие предположения, приблизительно объяснить полицейским, где это находится, и тогда Логовище будет обнаружено. Слава богу, что-то остановило ее от того, чтобы передать ему карту.

Дьявол. Хитрый Дьявол. Она пыталась не связывать его с этим именем. Но он именно им и был. Дьяволом. Каином, убившим собственного брата. Теперь он убивал ее. Слезы еще сильнее хлынули из ее глаз, когда она вспомнила его поцелуи, его страсть, его предательскую нежность.

Слезы заливали Ники глаза, она с трудом видела дорогу. Она сердито вытерла их и положила руку на гриву Молли. Господи, что она делает? Она загонит Молли, если будет так быстро скакать. Она наклонилась, зарывшись лицом в гриву своей кобылы, и почувствовала, как сильно та вспотела.

— Прости меня, Молли, — с мукой в голосе произнесла Ники, — прости.

Она свернула с дороги в сторону ущелья, немного погодя слезла с лошади и так и стояла, одинокая и несчастная.

Молли тихо заржала, слегка подтолкнув ее, как бы чувствуя неладное. Но она не могла понять хозяйку. Несмотря на охватившее ее горе и безнадежность, Ники попыталась принять правильное решение. Ей надо пересесть на Серого и какое-то время дать отдохнуть Молли.

Кейн поедет за ней. У него ведь есть деньги, и, зайдя в конюшню, он, наверное, сможет даже купить там лошадь. Это займет какое-то время, но не так уж и много. Поэтому ей не следует ехать прямо, той дорогой, по которой они ехали в Гуден. Она должна добраться до дома и предупредить дядю. Больной или здоровый, он разберется с Кейном О'Брайеном. Любое убийство на этой территории совершалось по его приказу. От этой мысли ей стало плохо. Она опустилась на землю, и ее вывернуло наизнанку. Охваченная отчаянием, она ничего не могла делать. Она не могла двигаться. Не могла думать.

Молли снова подтолкнула ее, как будто спрашивая о чем-то. Но Ники ничего не ответила. Она обняла лошадь за шею, прижалась к ней и заплакала… и плакала, пока не кончились слезы.

* * *

Охваченный болью и отчаянием, Кейн бросился к конюшне, увидел, что она заперта, и взломал дверь. Ему потребовалось лишь несколько секунд, чтобы отпереть замок внутренней двери, сторговать лошадь и оседлать ее. Лошадь была маленького роста и не выглядела такой быстрой и проворной, как его Серый или кобыла Ники, но, по-видимому, была не так уж и плоха.

Помоги ему бог, что же он наделал?

Кейну следовало бы знать, что Ники не будет ждать его в своей комнате. Она так нервничала, мучилась сомнениями, а он ничего не сделал, чтобы успокоить ее, и даже оставил одну. И теперь она поскакала в Логовище спасать собственную жизнь, жизни своего дяди и брата. Господи, но ведь у нее нет ни еды, ни одежды, ни денег.

И она была единственным человеком, который мог бы помочь ему спасти Дэйви. Он должен был ей все рассказать. Теперь он мог только гадать, что она сейчас думает. Черт возьми, что она услышала?

Возможно, он сможет догнать ее. По крайней мере, он попытается. Он знал маршрут полутора дней. Если бы только он смог догнать ее побыстрее.

Ненависть к самому себе переполняла его, когда он думал о своей лжи. Теперь она решит, что была нужна ему только для того, чтобы проникнуть в тайны Логовища. Он должен убедить ее, что это не правда. Но как это сделать?

— Ники, — не переставал шептать он все время, пока седлал лошадь, выводил ее из конюшни и скакал через весь город. — Боже, что я с тобой сделал?

* * *

Джон Янси увидел, как высокий голубоглазый мужчина, обменявшись взглядом с Мери Мэй, вышел из салуна. Не первый раз он уже видел этот обмен взглядами и просто вскипел от ревности. Эта женщина полностью игнорировала его, а он не привык к такому отношению. По какому праву салунная шлюха отвергает его?

Мужчина тоже вызывал у него некоторое беспокойство. Он был похож на ищейку, хотя делал все, чтобы это не бросалось в глаза. Он носил оружие с таким видом, будто в любой момент готов пустить его в ход. И Янси мог бы поставить последний доллар на то, что этот человек — не стрелок и не бандит.

Но больше всего Янси интересовала связь этой женщины с Логовищем. Янси устал ждать, пока появится кто-нибудь из проводников. Он хотел последовать за проводником в Логовище и напасть на Томпсона. Но, возможно, существовал другой путь, более быстрый. Мери Мэй Гамильтон, может быть, знала местоположение Логовища. Возможно, она также знала, кем является ее любовник. Янси не терпелось узнать ответы на оба эти вопроса. Он сел на место, которое только что оставил человек, интересовавший его, и начал закидывать удочки.

— Этот парень пробыл тут совсем не долго, — заметил он.

— Смит? — переспросил один из игроков. — Он играет не так уж и часто.

— Смит? — ухмыльнулся Янси. — Действительно модное нынче имя.

— Бен Смит, — добавил другой говорливый игрок.

Янси не пропустил пристальный взгляд, которым одарила этого игрока женщина. В нем было предупреждение: «Занимайся своими собственными делами», — и тот заткнулся. Но этого было достаточно. Бен. Внезапно он понял, откуда пришло это чувство узнавания. Форт Смит. Он находился там, когда шериф привез одного из заключенных. Янси успел тогда бросить лишь мимолетный взгляд на полицейского, который был ужасно грязен и зарос бородой, но он запомнил его имя — Бен Мастерс — и его профиль. Не заинтересуется ли Томпсон тем, кто одновременно работает на него и якшается с шерифом?

Он выиграл одну партию в покер, другую проиграл и вышел на улицу. Оглянувшись, он нашел того, кого искал. Пьяницу, который потом ничего не вспомнит.

— Передай Мери Мэй эту записку и скажи, что Бен Смит ждет ее в этом отеле, — сказал он этому человеку, дав денег, которых должно было хватить на несколько выпивок.

— Хорошо, сэр.

Янси знал, где остановился Смит. Он достаточно часто наблюдал, как тот шел из отеля в салун.

По этому же пути должна будет пройти и Мери Мэй. И тогда он выяснит все, что его интересует.

* * *

Мери Мэй с улыбкой прочитала записку. В этот день она, как обычно, не пропустила стаканчик-другой с Беном. Никогда раньше он не звал ее к себе. Они всегда встречались у нее в комнате, и она была рада, что он наконец-то пригласил ее в свой номер.

К тому же она ужасно по нему соскучилась. Она всегда скучала по нему. Никто другой не мог удовлетворить ее, как это удавалось ему, — возможно, потому, что она его любила. Никто из мужчин никогда не обращался с ней так внимательно, не прислушивался, как он, к желаниям ее тела, не делился так щедро собой.

И он был очень ласков с Сарой Энн. Мери Мэй все еще видела, как он сидит в уютной гостиной миссис Калворти, а Сара Энн хихикает на его коленях. Это воспоминание согревало ей сердце.

Но затем она вспомнила о своих проблемах. Что делать с дочкой? Как найти приличный дом для нее? Она уже приросла к Бену, но какой мужчина захочет разделить с женщиной из салуна нечто большее, чем то, что уже у них было?

Она поспешила к гостинице. Ей всегда было хорошо с Беном, казалось, что все у нее получится. Даже если он и полицейский. Он не угрожал ей и с глубочайшим спокойствием принял ее отказ помогать ему.

Мери Мэй думала о его глазах — о том, как они теплели, когда он смотрел на ее дочь, когда вдруг услышала, что кто-то идет позади нее. Она обернулась и внезапно почувствовала, как к ее горлу приставили нож и чья-то рука схватила ее за талию и потащила к темной аллее между домами. Затем резкая боль в голове, и все погрузилось во тьму.

Она пришла в себя: все тело ее просто горело от боли. В голове что-то яростно стучало, попытка подняться не увенчалась успехом. На нее брызнули водой, и она почувствовала, как чья-то грубая рука ударила ее по лицу. Она открыла глаза.

Лицо Джона Янси было от нее на расстоянии всего нескольких дюймов. Длинная тонкая свеча давала достаточно света, чтобы увидеть, как злобно сверкали его глаза. Она чуть не задохнулась от страха, испугавшись не столько за себя, сколько за Сару Энн. Что будет с девочкой, если она погибнет?

Мери Мэй попыталась взять себя в руки. Чего он хочет? И где она сейчас находится?

Она хотела оглядеться, но веревка, которая протянулась от рук к ногам, не дала ей пошевельнуться. Ее платье было задрано до бедер. Она лежала на грязном полу в каком-то заброшенном доме.

— Чего ты хочешь? — спросила она наконец.

— Узнать, где находится Логовище.

— Я не знаю, о чем ты говоришь.

Его лицо еще больше помрачнело, и он снова ударил ее. Его рука рассекла ей губу, и она почувствовала вкус крови.

— Начнем сначала, — сказал он. — Где Логовище?

Мери Мэй приблизительно знала, где находится Логовище, так как внимательно прислушивалась к разговорам окружающих. Ситцевый несколько раз проговаривался, и однажды она встретила Ната Томпсона в пятидесяти милях севернее Гудена. Но точно она не знала. Она подумала, не направить ли Янси в первую попавшуюся сторону, но понимала, что нужно сколько-то потянуть, иначе этот негодяй может что-нибудь заподозрить.

— Томпсон убьет тебя.

— Итак, Томпсона ты знаешь. Он тоже один из твоих любовников? Как и этот полицейский, с которым ты теперь любезничаешь?

Мери Мэй прошиб холодный пот. Она поняла, что ему нужно не только Логовище; он был в ярости из-за того, что она столько раз отвергала его предложения.

— Я только передаю послания, — сказала она.

— Ты лжешь, — прохрипел Янси, достал нож из-за пояса и дотронулся им до ее щеки, надавив так, что появилась кровь. — Если ты знаешь Томпсона, то ты была там. Он никогда не покидает Логовища.

— Ты ошибаешься, — произнесла она. — У нас была назначена встреча на индейской территории три года назад. Я никогда не была в Логовище.

— Думаю, ты врешь, — упорствовал он, еще глубже вдавливая нож в ее кожу.

— Я не могу сказать тебе того, чего не знаю, — ответила она, холодея от ужаса.

— А как насчет Смита? — спросил он. — Ты собиралась выдать Томпсона?

— Я не знаю, что ты имеешь в виду.

Янси разрезал лиф платья, не обращая внимания на то, что брызнула кровь. Мэри заплакала.

— Ты что, за дурака меня принимаешь? — зло спросил он.

— Нет, — почти прокричала она, когда нож оказался около ее живота. По ее лицу струилась теплая кровь. Ме^ри Мэй задрожала. Что он сделал с ее лицом? — Я бы сказала тебе, если бы знала. Я никому из них ничего не должна.

— Я видел, как ты смотрела на этого шерифа. Когда-то я запомнил его имя, и его зовут не Смит. Он Мастерс. — Он внимательно наблюдал за выражением ее лица. — Кого он здесь ищет?

— Возможно, тебя, — сказала она со злостью, и нож впился в ее тело.

— А я, возможно, разрежу тебя на кусочки, — пригрозил Янси.

Мери Мэй попыталась сосредоточиться. Она могла громко закричать, но в Гудене вряд ли кто-нибудь обратит внимание на крики или даже выстрелы. Где Бен? Боже, где он?

— Что же ты мне ничего не отвечаешь? — с насмешкой в голосе спросил Янси и ножом подцепил ей платье.

Время. Ей нужно время. Возможно, Бен отправится ее искать. Кровь сочилась из многочисленных порезов на ее теле, и у Мери Мэй закружилась голова.

— Индейская территория, — произнесла она, почти не узнав свой слабый надтреснутый голос.

— Ты должна знать больше, ты, шлюха.

— Я знаю только часть пути.

Он прекратил колоть ее ножом. Она закрыла глаза, и перед ее внутренним взором появилась Сара Энн, ее кудрявые рыжие волосы и ярко-зеленые глаза. Она услышала звонкий смех девочки и почувствовала, как маленькие теплые ручки обнимают ее за шею. Ты должна выжить, сказала она себе. Ради Сары. Бен придет. Я знаю, он придет. Она не понимала, откуда была эта уверенность. С того времени, как умер ее муж, Мери Мэй ни на кого не могла положиться, но теперь она не сомневалась, что Бен будет ее искать. Вопрос был в том, успеет ли он найти ее вовремя.

— Говори, — сказал Янси, снова порезав ее.

— Стеклянные горы, — солгала она. Если бы она сказала правду, тогда бы ею занялся Томпсон. — Река Арканзас.

— А где находятся эти Стеклянные горы?

— У меня в комнате есть карта.

— Если ты меня обманываешь…

Он снова пустил в ход нож, чтобы она прочувствовала всю серьезность его угрозы. У Мери Мэй потемнело в глазах — она потеряла много крови. «Если ты меня обманываешь…»

— Я вернусь, если что не так.

Янси снова воткнул кляп ей в рот.

Мери Мэй наблюдала, как он уходит. Он не найдет карту. Но теперь у нее есть немного времени. Совсем немного. Она должна сделать все, чтобы не потерять сознание. Ради Сары Энн. Но ее веки стали вдруг такими тяжелыми, и все вокруг померкло, расплылось в одно серое пятно.

Затем она увидела Сару Энн. Она стояла всего в нескольких футах от нее. Она попыталась дотянуться до дочери, но не смогла.

— Сара, — прошептала она. — Сара…

* * *

Бену потребовалось около получаса, чтобы освободиться. О'Брайен спешил и связал его не очень крепко.

Что побудило Кейна наброситься на него? Или кто?

Бен увидел ужас на его лице, а затем боль. Все произошло так быстро, что он не мог даже ожидать подобного нападения. Бен понимал, что этот человек ему не доверяет, но все же он не видел причин для такой атаки. О'Брайен знал, что Бен Мастерс хотел использовать его, а в награду за выполненное дело ему даже собирались даровать жизнь. Но сам Бен ни за что не стал бы доверять человеку, который поступил бы с ним так, как он с О'Брайеном.

Теперь О'Брайен ушел, и Бен сильно сомневался, что он вернется. Его поймают, и Дэвида Карсона казнят. Карьере Бена придет конец, но это его беспокоило в последнюю очередь. Что ж, у него еще была возможность все уладить. И эту возможность могла предоставить ему Мери Мэй. Она кое-что знала. Если бы она указала ему верное направление, он, возможно, смог бы найти О'Брайена до того, как будет слишком поздно.

По дороге в «Пылающую Звезду» он растирал онемевшие запястья. Мери Мэй в салуне не было. Он спросил Сэма, бармена, но тот удивленно посмотрел на него:

— Она пошла к вам. Сразу после того, как вы послали ей записку.

Бен застыл от удивления.

— Я не посылал никаких записок.

— Значит, послал кто-то другой, но, получив ее, она просияла так, как она это делает при встрече с вами. Она сказала, что вернется через несколько часов.

— Она наверху?

— Нет, она сразу же ушла.

— Кто принес эту записку?

— Сэнди. Ну тот старый пьяница, который всегда дежурит у дверей в ожидании, что кто-нибудь угостит его. Наверное, кто-то заплатил ему за это, потому что немного позже он купил себе два стакана виски. Вон он, в углу.

Найдя глазами Сэнди, Бен направился прямо к его столику.

— Ты принес записку для Мери Мэй, — резко сказал он. — Кто дал тебе ее?

Сэнди взглянул на него мутными глазами.

— Зачем это вам нужно?

Бен с трудом сдержался. Он опустил руку в карман и достал оттуда пятидолларовую монету.

— А как насчет этого?

— Понятно, зачем это вам нужно, — сказал мужчина с пьяной ухмылкой. — Высокий худой человек. Который болтается здесь последние несколько дней. Бледно-голубые глаза. Он, конечно, настоящий джентльмен.

Бена передернуло. Янси! Он готов был поклясться, что это он. Но зачем?

— Куда он направился?

Сэнди безразлично пожал плечами.

Боже, почему все так плохо? Сначала О'Брайен. Теперь Мери Мэй.

Сначала надо осмотреть ее комнату. Он поднялся по лестнице и, подойдя к двери, внезапно остановился, услышав внутри какие-то звуки. Он взвел курок револьвера и чуть надавил на дверь. Она была не заперта. Бен распахнул ее и увидел Янси, который в этот момент перетряхивал постель Мери. Тот обернулся, увидел Бена и потянулся за оружием. Бен выстрелил, целясь ему в плечо. Он пока не хотел убивать Янси.

Янси выронил револьвер, его рука потянулась к раненому плечу, а изо рта вырвался поток проклятий. Бен подошел к нему и приставил револьвер к его подбородку.

— Где Мери Мэй?

Янси плюнул на него, и Бен нанес ему моментальный удар, в результате которого бандит оказался на полу. Затем он быстро закрыл и запер дверь.

— Ты ведь не хочешь умереть? — спросил его Бен. — А то сможешь испытать максимум удовольствия. — Он опустил револьвер, целясь Янси между ног.

— Ты этого не сделаешь. Ты ведь полицейский.

— Нет, сделаю. Тебя разыскивают живого или мертвого. И ничего не случится, если я доставлю тебя по кускам. Где она?

Янси побледнел. Бен, несомненно, сделает то, что обещает, это было понятно по тому, каким тоном он говорил.

— В старой конюшне на окраине города. С ней все в порядке.

Бен знал это здание — оно наполовину сгорело и было уже совсем не пригодно для какого-либо использования. Внезапно он услышал за дверью голоса — очевидно, людей привлек выстрел. Подойдя к Янси, он сильно ударил его по голове. Тот упал без сознания.

Бен открыл дверь и увидел, что в холле полно народу.

— Схватил ублюдка, который грабил комнату Мери Мэй, — сказал он. — Я думаю, его нужно выдворить из города. Пойду поищу Мери Мэй.

— Мы убьем его! — воскликнул один из мужчин.

Мери Мэй была любимицей всего городка.

Бен покачал головой:

— Вы же не хотите, чтобы сюда нагрянула полиция. Просто бросьте его за городом.

В его голосе было нечто, что заставило всех подчиниться. Ему одобрительно кивнули. Эти люди любили Гуден таким, каким он был.

Бен прошел мимо них к двери. Он должен выбраться из города до того, как Янси расскажет им о том, кто Бен такой. Если Янси солгал, тогда он разыщет его и убьет, разорвет на куски. Но теперь его волновали только два человека: Мери Мэй и О'Брайен.

У него было какое-то время. Янси очухается не сразу, а придя в себя, он должен будет как-то объяснить случившееся. То, что его схватили в комнате Мери Мэй, не сильно поможет ему, и, скорей всего, собравшиеся не сразу поверят его словам о человеке, который подстрелил его.

Бен побежал к развалинам конюшни, случайно заметив, что за ним следуют несколько человек. Он распахнул дверь, едва державшуюся на петлях, зажег спичку и начал осматривать громадное здание. От крыши почти ничего не осталось, ее обломки загромождали проходы, но наконец он увидел Мери Мэй. Связанная и залитая кровью, она была похожа на сломанную игрушку. Бен с трудом сглотнул.

— Врача, быстро, — бросил он людям, которые вошли в конюшню вслед за ним, и они исчезли за дверью. Он зажег свечку, валявшуюся на полу, затем встал на колени и перерезал веревки, связывавшие ноги и запястья женщины. Ее щеки были теплые, но глаза не открывались, и дыхание слышалось еле-еле. Кровь была везде. Бен пожалел, что не убил Янси. Он был уверен, что сделает это в ближайшем будущем.

Он снова наклонился.

— Мери Мэй, — тихо позвал он, затем еще раз немного громче; при этом его рука не переставая гладила ее щеку. Никакого ответа. Он попытался снова, голос его дрожал. Она потеряла очень много крови. Даже ее прекрасные волосы все были в крови.

Руки Бена откинули со лба тяжелые пряди, затем он снова дотронулся до ее щеки.

— Мери Мэй, — снова произнес он. — Не уходи.

Наконец ее глаза приоткрылись, и она попыталась улыбнуться.

— Я знала, что ты найдешь меня.

Бен с трудом перевел дыхание.

— Сейчас придет врач, — сказал он. — Держись.

Она застонала.

— Почему?.. — спросил он. — Что он хотел?

— Ло… Логовище. Ему было нужно Логовище. Я… не сказала ему.

Он крепко прижал ее к себе.

Она вздохнула, и он обнял ее еще крепче. Он ненавидел себя за то, о чем собирался спросить, но он должен был задать этот вопрос:

— Мери Мэй, человек, который спас мне жизнь много лет назад, в опасности. Он направился в Логовище, и…

— Вичитийские горы, — прошептала она.

Бен с трудом мог ее расслышать. Он еще ниже склонился над женщиной, не выпуская ее из объятий, всем сердцем желая передать ей свою силу.

— Сара… — произнесла она. — Обещай мне, что ты… позаботишься о Саре. Деньги… У Дэна скоплены кое-какие деньги.

— Ты сама сможешь о ней позаботиться, — сказал он.

Она отрицательно покачала головой.

— Обещай, — повторила она, пытаясь приподняться.

Снова началось кровотечение. Он разорвал свою рубашку, чтобы перевязать хотя бы некоторые из ран, но их было слишком много.

— Обещай, — настаивала она.

— Я обещаю, — нежно сказал он, и, закрыв глаза, она успокоилась.

— Мери Мэй! — в отчаянии позвал он, всем сердцем противясь неизбежному.

Она снова открыла глаза.

— Спасибо… тебе за то, что позаботишься о моей дочке.

Ее рука упала, и он услышал, как она вздохнула в последний раз, и понял, что жизнь покинула ее.

— Мери Мэй, — хрипло прошептал он. — Мери Мэй.

Он продолжал обнимать ее, пока в конюшню не пришли люди.