Доказательство страсти

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Саманта знала, что результат будет готов сегодня. Поэтому проснулась пораньше и сразу же поднялась с постели.

Почти тотчас зазвонил ее мобильный телефон. Саманта ответила и услышала задорный женский голос.

— Привет, Сэм! Угадай, по какому поводу я звоню? — радостно воскликнула Белла, снабдившая лабораторию по проведению анализа ДНК теми самыми образцами, с которыми надлежало сопоставить данные Луи Дюлака.

— Думаю, что уже догадалась, — не самым радостным тоном отозвалась Саманта, по голосу Беллы предчувствуя худшее. — Рассказывай.

— Полное совпадение. Он сын Тарранта. Сомнений быть не может. Великолепно, правда?!

— Ты уверена? — удрученно спросила Саманта.

— Абсолютно, — убежденно проговорила Белла. — Результаты однозначны. Двух мнений быть не может. Это отец и сын… Согласись, это замечательно. Луи — владелец целой сети ресторанов, Доминик — поставщик продовольствия, Амадо — винодел. Это же какой залог процветания семейного бизнеса!

— Хорошая новость, — блекло отозвалась Саманта. — Я незамедлительно сообщу Луи.

— Он обрадуется, — уверенно произнесла Белла.

— Да уж наверняка, — пробормотала Саманта.

— Могу я переговорить с Луи Дюлаком? — спросила Саманта секретаря, после чего представилась, а через пару мгновений уже услышала голос Луи:

— Я слушаю.

— Это Саманта, — сказала она.

— Я знаю, Сэм, что это ты. Что-то случилось? — поинтересовался он.

— Нет, все в порядке. Разве только стал известен результат теста, — красноречиво вздохнула она в трубку.

Луи не стал задавать наводящих вопросов. Он лишь молча ждал вердикта, по голосу Саманты уже догадываясь о нем.

— Ты сын Тарранта, — произнесла она. — Мне только что сообщили результаты исследования. Нет никаких сомнений в том, что он твой отец. Анализ положительный.

Однако Луи и после этой новости продолжал напряженно молчать. Саманта занервничала.

— Луи, ты меня слышишь? Отреагируй хоть как-нибудь. Повторяю: я сказала, что Таррант — твой отец и сомнений в этом быть не может.

— Да-да, Сэм, я все слышал, — подтвердил он.

— Это ведь замечательно, согласись! — нарочито радостно воскликнула Саманта.

— Ты прекрасно знаешь, что я обо всем этом думаю, Сэм, — резко возразил Луи. — Не вижу в этой новости ничего хорошего. При жизни этот человек был для меня никем, отказался признать во мне сына, заставил всех подвергать сомнению доводы моей матери. Почему меня должно радовать, что своей смертью он обязал меня служить его империи, от которой сам же меня и отлучил!

— Луи, я все понимаю, — поспешила заверить его Саманта. — Но Тарранта больше нет. Зато у тебя есть два брата и сестра. Думаю, ты должен немедленно вылететь в Нью-Йорк для юридического оформления прав на наследство. Уверена, когда Доминик и Амадо познакомятся с тобой, они будут счастливы, что ты один из Хардкаслов.

— Я Дюлак. Никогда Хардкаслом не был и становиться таковым не намерен. И мне безразлично, сколько наплодил этот старый развратник по всему свету детей. Мы с ними чужие друг другу. Это для меня совершенно очевидно, и общее наследство ближе нас не сделает, уж скорее наоборот. Я не желаю в этом участвовать.

В его голосе звучал неподдельный гнев.

— Луи, подумай. Амадо уже вылетел из Аргентины, чтобы встретиться с тобой. Доминик и Фиона тоже готовы к этому.

Вновь воцарилось долгое молчание, которое на сей раз Саманта не спешила нарушать, полагая, что Луи раздумывает над ее словами.

Собственно, так и было.

Он уже выпустил пар и теперь чувствовал себя в состоянии рассуждать здраво.

— Из Аргентины? — переспросил Луи Дюлак.

— Да, — с энтузиазмом ответила Саманта. — У него там виноградные плантации. Я рассказывала тебе, что Амадо занимается виноделием и продажей вин собственного изготовления. Таррант широко использовал их в своей ресторанной сети. А Доминик снабжает семейные рестораны деликатесными продуктами.

Луи еще некоторое время изводил ее своим молчанием, после чего проговорил:

— Хорошо, я встречусь с ними. Прилечу, когда смогу.

— Это замечательно, Луи. Только прошу тебя…

— Я понял, — перебил он Саманту. — Про нашу связь никто ничего не узнает, я тебе это обещаю, — весомо произнес сын Тарранта Хардкасла.

— Сэм, расслабься. Что ты сегодня такая взвинченная с самого утра? — спросил ее Доминик, сидя за огромным рабочим столом в отцовском кабинете и из-под бровей наблюдая за Самантой, нервно курсирующей по комнате. — Пожалуй, это и неплохо, что тебе удалось найти еще одного брата. Было бы просто замечательно, если бы он со временем включил сеть своих ресторанов, которые, как мне известно, пользуются заслуженным успехом, в отцовскую сеть. И у меня и у Амадо значительно выросла бы реализация. Как думаешь, Сэм, ты ведь общалась с ним, стоит ли на это рассчитывать?

— В котором часу он обещался быть? — невозмутимо поинтересовался другой брат, пропустив мимо ушей измышления Доминика.

При этом оба они обращались к Саманте, которая их даже и не слышала.

— Что? А? — в рассеянности отозвалась молодая женщина. — В котором часу? Да с минуты на минуту, — обреченно пробормотала она.

— Успокойся же, Сэм. А ведь это только твоя заслуга, что мы сможем вот так все вместе собраться, — сменил тему Доминик. — Это ведь именно ты нашла в свое время меня и Амадо.

— О чем ты говоришь! Не будь меня, Таррант все равно нашел бы способ собрать вас всех. Он никогда не пускал дел на самотек, — произнесла Саманта, которая с момента смерти мужа постоянно вспоминала о нем по тому или иному поводу.

— Думай как хочешь, Сэм, но факт остается фактом. Тебе мы обязаны воссоединением семьи, — отрезал Амадо и пошутил: — Ты наша мамочка, Саманта. Наша любимая, милая, добрая, заботливая и самоотверженная мамочка. Нравится тебе это или не нравится.

— Думаю, тридцатиоднолетней женщине вряд ли придется по душе, если ровесник на полном серьезе станет называть ее мамочкой, — предположил Доминик.

— Я говорю это любя, — стоял на своем Амадо.

— Доминик прав, — сказала Саманта. — Предпочитаю считаться сестрой, особенно теперь, когда вашего отца не стало. Какая я вам мачеха, а тем более мать?

— В этом деле возраст не играет решающей роли. Ты мудра и рассудительна не по годам. Можно я буду звать тебя мамочкой? — спросил Амадо.

— Хватит дурачиться, — осадил его Доминик, — Разве ты не видишь, что Сэм и так сегодня на взводе?

— Да ладно тебе, — отмахнулся Амадо. — Отлично вижу, что на взводе. Я просто пошутил, чтобы разрядить атмосферу.

— Похоже, тебе это не очень удалось, — констатировал Доминик, продолжая наблюдать маету и смятение Саманты.

Раздался звонок по внутренней связи, и он ответил. Секретарь сообщила, что Луи Дюлак в приемной. Доминик распорядился проводить брата в отцовский кабинет и, встав из-за стола, направился к двери. Амадо сделал то же самое, оставив свое удобное кресло. И только Саманта неподвижно застыла на месте.

Глубоко вздохнув, она поднесла холодную руку к лицу.

Она до самого этого мгновения не могла понять, чего желает больше всего: чтобы он приехал и вошел в семью, как того хотел Таррант, или же чтобы остался в Новом Орлеане и никогда не пересекался с ней.

Братья оглянулись и посмотрели на Саманту.

Натянуто улыбнувшись, она проговорила:

— Слава богу. А то я волновалась, что он не приедет…

Да, в очередной раз все случилось так, как хотел ее покойный супруг.

Саманта нервно поправила жакетик своего костюма.

Они так спланировали, что после официального знакомства в штаб-квартире корпорации поедут домой, где Белла и Сюзанна, супруги братьев, а также Фиона уже все подготовили к празднованию предстоящей встречи.

Мелисса, администратор Доминика, распахнула дверь в кабинет и пригласила гостя пройти внутрь.

Только теперь Саманта выступила ему навстречу и взяла инициативу на себя.

— С приездом, Луи, — уверенным тоном проговорила мачеха. — Познакомься со своими братьями. Это Доминик, а это Амадо, — представила она ему обоих.

Луи сдержанно, но весьма учтиво пожал им руки.

— Мы очень рады, что Сэм тебя нашла, — озвучил общее мнение Доминик.

— Да, я тоже этому рад, — отозвался Луи, и в его карих глазах сверкнули искорки.

— Амадо специально ради такого случая прилетел в Нью-Йорк из Аргентины, — многозначительно объявил Доминик.

— Да, Сэм говорила мне, — кивнул Луи, вновь окинув Саманту особым взглядом.

— Не станем ничего форсировать. Представляю, как ты себя чувствуешь в этой ситуации, Луи. Я сам еще недавно был на твоем месте, — весело заметил Амадо. — Пусть все идет своим чередом. Со временем мы все друг о друге узнаем… До твоего появления мы тут как раз говорили о том, до чего же нам повезло с мачехой, которая провернула такую работу, лишь бы всех нас собрать вместе.

— Да, именно так, — подтвердил Доминик.

— К сожалению, — слабым голосом добавила Саманта, но ее никто не расслышал, кроме Луи, который продолжал странно на нее поглядывать.

— Если бы Таррант знал, он был бы доволен. Перед смертью отец только о том и говорил, чтобы собрать всех детей вместе.

Луи Дюлак стоически воздерживался от комментариев, зная, что Саманта не одобрит дерзостей в адрес своего покойного супруга.

— Так вы оба уже женаты? — удивленно осведомился Луи, когда вся семья сидела за праздничным столом.

— Это только так кажется, что взяли и женились, — пошутила Белла. — У истинной любви всегда путь тернист.

— Это ты верно подметила, — отозвался Луи, пристально глядя на Саманту.

Амадо и его супруга Сюзанна расположились по другую руку от Луи, а Саманта оказалась как раз напротив.

— Что ты ощутил в самый первый миг, когда Саманта тебе все объяснила? — поинтересовалась его сестра Фиона. — Представляю, какой это был для тебя шок.

— Никакого шока, — возразил ей Луи. — До того как Сэм собственнолично явилась ко мне, она завалила меня почтовыми сообщениями аналогичного содержания. Даже по телефону звонила.

— Ты, конечно же, не поверил и поэтому решил не отзываться? — спросила его Сюзанна.

— Не отзывался я потому, что на тот момент мне было совершенно безразлично, кто мой биологический отец, — честно ответил Луи.

— И что же изменилось? — полюбопытствовал Амадо.

— О, вы даже представить не можете, сколь многое изменилось с тех пор, как Саманта побывала в Новом Орлеане, — многозначительно произнес он.

— Это верно. Нашу мамочку не так легко проигнорировать и совершенно невозможно сбить с пути. Годы жизни с Таррантом принесли свои плоды, — шутливо прокомментировал Амадо, подмигнув своей мачехе.

— У вас принято звать Саманту мамой? — нахмурился Луи.

— Что ты слушаешь его! Это Амадо у нас так шутит, — внес ясность Доминик. — Привыкай.

— Вот я и думаю, не слишком ли Сэм молода, чтобы сваливать на нее груз ответственности за всю семью, — сухо выразил свое отношение Луи.

— Однако молодость не помешала Саманте выйти замуж за нашего отца, — едко заметила Фиона.

— Попридержи-ка язычок, дорогая, — бросил через стол Амадо. — Не забывай, что теперь у тебя целых три брата. Всегда найдется, кому поставить зарвавшуюся сестренку на место. Времена, когда отец баловал тебя и сквозь пальцы смотрел на все твои выходки, давно миновали. Быстро приструним!

— Ну что же, посмотрим, как у вас это получится, братишки! — с удовольствием огрызнулась младшая сестра.

Семья за столом рассмеялась, Луи — вместе со всеми.

— Ладно, парни, — возвысился над многоголосьем лидерский голос Доминика. — Нам еще многое предстоит друг о друге узнать и решить, как в дальнейшем выстраивать отношения, чтобы они, с одной стороны, никому не были в тягость, с другой же — приносили пользу каждому в отдельности и семье в целом. Что и говорить, отец постарался, чтобы наша жизнь не казалась такой уж банальной… Для начала, Луи, было бы неплохо, если бы Сюзанна проводила тебя в наш винный погреб и познакомила с коллекцией аргентинских вин, чтобы ты мог составить представление…

— Это подождет, — спокойным тоном осадил напористого брата Луи Дюлак. — Меня сейчас больше интересуют дела иного рода… Как ты познакомилась со своим будущим мужем, Сюзанна? — обратился он с вопросом к своей невестке.

Амадо рассмеялся и, не дав супруге ответить, заговорил:

— Она приехала в Аргентину по поручению отца, с тем чтобы сообщить мне, что я сын Тарранта Хардкасла.

— Для Амадо это стало настоящим шоком, — сообщила Луи Сюзанна. — Амадо растили его бабушка и дедушка, которых он считал своими родителями. И вот вдруг узнает, что у него есть отец. А покойная сестра — не кто иная, как его настоящая мать. Можешь себе представить его состояние. При этом Амадо воспринял новость позитивно.

— Да я был счастлив! И в первую очередь оттого, что встретил Сюзанну. Если бы не проказы старика Тарранта, ничего подобного не случилось бы.

— Да уж, — сдержанно отозвался Луи в ответ на последнее замечание своего аргентинского брата. — А что касается вашей встречи, то это, безусловно, судьба. Случилось именно то, что вам обоим было на роду написано, — заключил он и многозначительно посмотрел на Саманту.

Из динамиков полилась музыка. Танцующие пары наполнили небольшую танцплощадку нью-йоркского ресторана покойного Тарранта Хардкасла, расположенного на Пятой авеню. Фиона, за неимением партнера, с интересом наблюдала за ними и покачивалась в ритме танца.

Луи подошел к сестре, улыбнулся ей, легонько коснулся локтя и шепнул на ухо:

— Ты Саманту не видела?

— Еще полчаса назад была здесь. Мы с ней пересеклись. Поищи. Она обычно не пренебрегает семейными вечеринками, — проинформировала его Фиона.

Это была истинная правда. Все годы жизни с Таррантом Саманта неизменно исполняла роль радушной хозяйки.

Луи вознамерился найти ее во что бы то ни стало. С момента прилета в Нью-Йорк он ни разу не оставался с ней наедине. Они перекинулись от силы парой ничего не значащих фраз, тогда как Луи было что сказать ей.

Наконец Луи отыскал ее разговаривающей с женщиной постарше, имени которой он не знал.

Увидев его, Саманта вежливо завершила начатый разговор и ушла со света в темный закуток, где к ней и присоединился вскоре Луи.

— Привет, — шепотом проговорил он.

— Здравствуй, Луи, — тепло отозвалась она. — Нравится вечеринка?

— Все превосходно, кроме одного.

— Что такое? — обеспокоенно поинтересовалась Саманта, которая любой подобный упрек относила к качеству своей работы.

— Я еле нашел тебя, — пояснил Луи.

— Прости, но на мне организация подобных мероприятий. Я не могу наслаждаться отдыхом и весельем, как это делают гости, — попыталась объясниться она.

— Отличное оправдание, — ухмыльнулся мужчина.

— Но зачем я тебе, Луи? Я попросила Доминика и Амадо развлекать тебя.

— Они танцуют со своими женами, а мне тоже нужна партнерша.

— Потанцуй с сестрой. У Фионы это отлично получается, — порекомендовала ему Саманта.

— Не нужно сбрасывать меня на братьев и сестру, Саманта. Ты же прекрасно понимаешь, что я здесь не ради них и их разговоров о виноградниках и деликатесах, равно как и не ради наследства шалуна Тарранта.

— Мы же договорились, — в отчаянии пробормотала Саманта, с трудом выдерживая его искристый взгляд.

— Но в танце ты мне, надеюсь, не откажешь? — спросил ее Луи и взял за руку.

— Не могу, — отрицательно покачала она головой. — Не проси. Тут много старых друзей Тарранта. Я не хочу, чтобы пошли толки.

— Я не заставляю тебя танцевать стриптиз на барной стойке, Сэм. Просто составь мне партию, как это бы сделала любая из присутствующих здесь женщин. Один-единственный танец никак не скажется на твоей репутации в глазах «старых» друзей Тарранта, — сыронизировал Луи.

— Ты не можешь не поддеть, — упрекнула его Саманта. — Почему бы тебе хоть раз не принять мой ответ без оговорок?

— Я рассчитывал на понимание, Сэм, — ответил ей Луи. — Прости. Вижу, мнение этих самых «старых» друзей покойника для тебя важнее, чем отношения со мной.

— Это шантаж, Луи, — отозвалась Саманта. — Я думаю не только о своей репутации, но в первую очередь о репутации семьи.

— Это окружение на тебя давит, Сэм. Странно, что ты сама этого не замечаешь. Я не узнаю тебя. В Новом Орлеане, вдалеке от всех них, ты была совершенно другим человеком, — не удержался он от замечания. — Ты казалась мне намного независимее.

— Однако на самом деле я такая, какая есть. Это мой круг, и я от него неотделима.

— Тебя не может устраивать подобная обреченность, Сэм.

— Нет, Луи, это ты должен понять и принять, что здесь, в Нью-Йорке, в доме Тарранта, все иначе, нежели было в Новом Орлеане, — строго отчеканила молодая вдова.

— В таком случае меня это не привлекает. Предпочитаю вернуться в свой мир, будь то Новый Орлеан или Париж. Если ты так настроена, в Нью-Йорке меня ничего не держит.

— Не принимай опрометчивого решения из-за сиюминутного разногласия, Луи, — по праву мачехи предостерегла его Саманта. — Здесь твои братья и сестра, твоя семья. А что может быть важнее семьи?

— Только семья, которую создаешь сам, — не задумываясь, ответил Луи Дюлак.

Саманта решила обойти вниманием эту его фразу.

— У каждого из нас есть обязательства перед близкими и любимыми людьми, Луи, — назидательно проговорила она.

— Ты считаешь, что, если станешь жить для себя, потеряешь любовь этой семьи? — спросил ее он.

— Я думаю, что потеряю самоуважение, если соглашусь с тем, чего от меня добиваешься ты.

Луи нетерпеливо вздохнул, взял ее за руку и потянул за собой.

— Выкинь ты все это из головы, дорогая. Тарранта больше нет. Все, что обещала ему, ты выполнила на сто процентов. Больше никто не посмеет упрекнуть тебя в пренебрежении его памятью… Пойдем со мной, Сэм, прямо сейчас! — потребовал он от своей любовницы.

— Постой! Куда ты меня тянешь, Луи? — растерянно пробормотала Саманта, упираясь изо всех сил.

Молодой человек зажал ее лицо между ладонями и сочно поцеловал в губы, после чего объявил:

— Ко мне в отель! Всего пара кварталов отсюда, Сэм. Ну, идем же!

— Но что подумают люди, обнаружив, что мы ушли? — взволнованно спросила Саманта, раздираемая противоречивыми чувствами.

— Не хотел этого говорить. Но если ты настаиваешь, отвечу. Пусть проваливаются к черту. Мне их мнение неинтересно. Я хочу быть с тобой, именно для этого и явился сюда. И я не уеду, не добившись своего. Тебе все ясно? — категоричным тоном произнес он, сильнее, чем обычно, напомнив Саманте его отца.

— Как бы там ни было, Луи, дело прежде всего, — нравоучительно произнесла мачеха.

— Ты — мое дело, Сэм. И мы будем этой ночью вместе. Уж помяни мое слово, — чрезвычайно серьезно заверил любовницу Луи и вновь соприкоснулся губами с ее обольстительно алым ртом. — Мне не терпится вновь увидеть тебя голой.

— Что за грязные мысли, Луи! — кокетливо отозвалась Саманта, в очередной раз разомлев в его объятьях.

— Как я могу думать о чем-то другом, видя тебя перед собой?

— Я тоже не в состоянии с собой справиться, — честно призналась Саманта, прижавшись к его груди.

— Тогда идем скорее!

— Ты должна от этого избавиться, — сказал Луи, бросив взгляд на черное кружевное белье. — Снимай поживее, — распорядился он, раздеваясь. — Знаешь, Сэм, я вот все думаю, может, ты и права…

— Права в чем? — уточнила Саманта.

— Может, нам действительно не стоит прикасаться друг к другу? — флегматично произнес он.

— Ты ведь сейчас шутишь? — посмотрела она на него пристально.

— Отнюдь, дорогая, — проговорил мужчина. — Я очень долго следовал твоим правилам игры, теперь же хочу ввести собственные. Раздевайся и ложись на постель. Повеселимся.

Саманта послушно обнажилась, кошкой приблизилась к постели и легла поверх шелковых простыней, осматриваясь по сторонам. Луи снял элегантный номер в одном из лучших отелей Нью-Йорка, но она еще не бывала в нем.

— Не знаю, могу ли я доверять тебе, — произнес Луи.

— Я буду хорошей, — пообещала ему Саманта.

— Если не будешь, мне придется принять меры, — предупредил он.

— Разумеется, — согласилась она.

— Замечательно, — подытожил любовник. — Я вижу, ты все ловишь на лету.

— Я очень стараюсь, — с серьезным видом отозвалась Саманта.

— Правила такие: никаких рук. Если только коснешься меня, будешь сурово наказана.

— А как же? — озадаченно посмотрела на него она.

— Для начала — вкус. На этот случай у меня всегда припасено шампанское! — гордо объявил опытный любовник.

— Мне это известно, — улыбнулась Саманта.

— Будем растягивать удовольствие маленькими глотками… Приготовься стать моим сосудом.

— Без прикосновений? — с сомнением переспросила Саманта.

— Как угодно, только не руками, — подчеркнул Луи.

Девушка согласно кивнула.

— Что я должна делать?

— Лежи спокойно, — проинструктировал он. Луи дал ей пригубить игристого вина и приник к ее губам, разняв их языком. Чувствовалось щекотание множества крошечных пузырьков, половину из которых Луи отнял себе.

Саманта рассмеялась, облизнув сочные алые губы.

— Какая бессмыслица, — сказала она, когда Луи плеснул немного вина ей на живот и слизал все до последней капли, щекоча при этом ее нежную кожу щетинистым подбородком.

— А какой ты ищешь в этом смысл? — искренне удивился Луи. — Может быть, у тебя есть идеи?

— Гм… Все, кроме рук? — уточнила она в очередной раз.

— Все, кроме рук, — повторил главное и единственное правило игры Луи.

— Слух, слова, голос, дыхание, — перечислила Саманта.

— Это интересно, — покивал он. — Надеешься заболтать меня?

— Нет, предлагаю просто разнообразить игру. Например, прежде действия озвучить намерения и сделать это возбуждающе, — пояснила Саманта.

— Понимаю, — снова кивнул Луи. — Я хочу, чтобы ты легла вот сюда, — указал он, сам же занял свободную половину постели. — Подвинься ближе. И будь осторожна, за каждое касание руками начисляется штрафной балл.

— Ш-ш-ш… — остановила его Саманта. — Я слышу, как бьется твое сердце, — взволнованно сообщила она, прильнув ухом к его груди.

— В самом деле?

— Да… Так размеренно и четко, — прокомментировала она.

— Я предпочитаю постигать женскую грудь губами, — предупредил Луи, прежде чем коснуться ртом ее розового напруженного соска. — То же самое с бедрами, — добавил он, оторвавшись на мгновение.

— Что теперь? — спросила Саманта.

— Что остается?

— Зрение, обоняние…

— Запахи, — охотно ухватился за новую идею Луи.

— Я обожаю аромат твоей кожи, — прошептала она.

— Прости, был тяжелый день, пришлось попотеть, — пошутил любовник.

— Нет же, Луи, я серьезно, — заверила его Саманта и с наслаждением вдохнула, блаженно потянув носом.

— Все! Достаточно! — постановил мужчина. — Эти игры убивают меня! Новые правила, Сэм: с этого самого мгновения все ограничения отменяются. Позволено все!

— Но это была твоя идея…

— Я идиот, — сообщил Луи.

— То есть теперь можно прикасаться друг к другу руками? — в стремлении к ясности переспросила Саманта.

— Только этим и будем теперь заниматься! — распорядился он, эмоционально взмахнув рукой.