Долгожданное признание

Глава 1

— Я привык к настойчивым преследованиям со стороны женщин, хотя и не всегда столь красивых, как вы, мадемуазель! Тем не менее, с сожалением вынужден сказать, что вы напрасно тратите время как свое, так и мое.

Девушка с трудом осознавала смысл слов. Она не могла отвести ошеломленного взгляда от широкоплечей фигуры за большим письменным столом в дальнем конце комнаты. Может быть, это все лишь плод ее воображения? Но нет, она не ошиблась. Она ожидала увидеть пожилого аристократа с сединой в волосах. Перед ней же сидел темноволосый и потрясающе красивый мужчина, которому было никак не больше тридцати пяти лет!

— Я жду объяснений, мадемуазель!

— Мне очень жаль, — она судорожно вздохнула и попыталась взять себя в руки. — Боюсь, произошла ошибка. Дело в том, что… я… в общем, я надеялась увидеть графа Чинарези, — пробормотала она чуть слышно, окинув огромный кабинет быстрым испуганным взглядом. — Может быть, ваш отец?..

— Мой отец умер много лет назад, — резко ответил мужчина, вставая и медленно выходя из-за письменного стола. — Но вы не ошиблись. Я — граф Чинарези.

— Но… но этого не может быть! — трудно было поверить, что этот высокий, элегантный человек тот самый неумолимый «злой дядюшка», который намеревался разрушить жизнь ее сводного брата. Еще никогда ей не приходилось иметь дело со столь красивым человеком. Черные, цвета воронова крыла с синим отливом волнистые волосы, свободно падавшие на широкий лоб, загорелое лицо, нос с горбинкой, своевольный изгиб губ, большие темные, блестящие глаза — это лицо было живым воплощением мечты любой женщины.

— Уверяю вас, что я и есть граф Чинарези! — твердо повторил мужчина, небрежно усевшись на краешек письменного стола и явно забавляясь ее замешательством.

О Боже! Должно быть, Джеймс опять что-то напутал. Луиза закусила губу, глядя невидящими глазами на толстый ковер. Конечно, уже не первый раз небрежный и легкомысленный подход Джеймса к жизни приводит к путанице и неразберихе. Только на этот раз из-за него попала в переделку она. И не было ни малейшего представления, как выпутаться из этой ужасно неловкой ситуации.

— Ну хватит, мадемуазель, я сыт по горло. — Резкий, насмешливый голос графа прервал ее беспокойные мысли. — Объясните, наконец, зачем вы хотели меня видеть?

Луиза подняла смущенный взгляд. Он уже понял, из какой она страны, и немедленно перешел на безукоризненный английский. Низкий, глубокий голос с легким французским акцентом необычайно взволновал ее.

Ощущение было совершенно непривычным: внутри возникла пустота, что-то оборвалось и затрепетало. То ли так подействовала тишина в этом огромном, роскошном офисе, то ли атмосфера напряженности, возникшая в результате ее внезапного вторжения, но Луизе страшно захотелось оказаться за сотни миль отсюда, подальше от этого смущавшего ее человека.

Она никак не могла понять, чем он так пугал ее. Граф был в темном костюме из мягкой шерсти, который удачно дополняли шелковая рубашка ручной работы, галстук фирмы «Гермес» и черные кожаные туфли, изготовленные известным мастером из Флоренции. Изящные золотые часы на запястье, украшенные бриллиантами, массивный золотой перстень-печатка с большим изумрудом — все в облике графа говорило о богатстве и власти. По-видимому, для него не имеет ни малейшего значения мнение всех прочих смертных, он живет по своим собственным законам. Если это действительно так, то с ним лучше не ссориться. Возможно поэтому Луиза ощущала такую тревогу.

Граф нахмурился, глядя на девушку, продолжавшую молча смотреть на него. Он не понимал, почему сидит и терпеливо ждет, пока она соберется с мыслями. Чем привлекла его эта высокая худенькая девушка с копной падавших на плечи золотисто-рыжих волос? Ему всегда нравились миниатюрные женщины с пышными формами. Но что-то странно волнующее было в этой англичанке, смотревшей на него такими испуганными изумрудно-зелеными глазами. Она напоминала нервно замершую на мгновение породистую лошадь, готовую тут же сорваться с места.

— Моему терпению приходит конец, мадемуазель, — сказал он, пожав плечами. — Или говорите, что вам нужно, или уходите.

— Да, да. Я не должна отнимать у вас время, — быстро согласилась Луиза.

Весь долгий и трудный день она разыскивала, как выяснилось, совершенно не того человека, и теперь больше всего на свете хотелось вернуться в гостиницу и залезть под прохладный душ. В конце концов, сколько можно опекать своего сумасбродного братца! Чем скорее она уберется отсюда, тем лучше.

Под взглядом графа Луиза совершенно утратила присущую ей спокойную уверенность.

— Прошу прощения, что побеспокоила вас… глупейшая ошибка… Конечно же, вы не можете быть дядей восемнадцатилетней девушки! — бормоча, она попятилась к двери.

— Почему же? — Резкий голос заставил ее остановиться.

С ощущением, что ее внезапно ударили чем-то тяжелым, Луиза остановилась.

— Но… ведь ее зовут не Мария-Тереза, ведь нет?

Этот робкий вопрос произвел удивительный эффект. Еще минуту назад граф, небрежно опираясь о письменный стол, рассматривал ее с удовольствием и легкой насмешкой. Теперь же его высокая фигура замерла в напряженной позе, брови сдвинулись к переносице, а лицо превратилось в маску.

— Почему вас интересует моя племянница? — От ледяного голоса у Луизы мороз пробежал по коже, мысли спутались.

— Уверяю вас, я никогда не встречала вашу племянницу, — быстро заверила она графа. — Единственная причина, по которой я хотела вас видеть, касается моего сводного брата Джеймса Кендалла. По всей видимости, он познакомился с Марией-Терезой Монкур во время ее каникул в Лондоне, и…

— А где же сам месье Кендалл? — прервал граф, презрительно усмехнувшись.

— Он сейчас очень занят, поэтому попросил меня…

— Ха! Я должен был догадаться. Он, конечно же, из тех мужчин, которые прячутся за женскими юбками! — процедил сквозь зубы граф. Он медленно и угрожающе двинулся в сторону Луизы.

— Но Джеймс вовсе не прячется за моими юбками! — быстро ответила она, осознавая, как много правды было в словах графа. Но это только усилило ее злость. Он остановился, и его высокая фигура угрожающе нависла над ней. — Просто… ну, дело в том, что мой брат только недавно устроился на новое место работы, и ему очень трудно сейчас получить отпуск, даже короткий.

— Что за детская отговорка!

— Но я говорю правду! — запротестовала Луиза.

— В самом деле? — протянул граф, глядя на нее с усмешкой. — Луиза гневно посмотрела на него, с трудом сдерживая желание влепить пощечину этому несносному аристократу. — Ни одному настоящему корсиканцу, да, впрочем, и французу, и в голову никогда не придет вовлечь женщину, пусть даже родственницу, в такое дело. Но от англичан другого ждать не приходится! — процедил граф.

— Что за чушь? — яростно набросилась на него Луиза, для пущей убедительности ткнув ему пальцем в грудь.

— Не смей дотрагиваться до меня, рыжая лисица! — прошипел он, молниеносно схватив ее за запястье.

Пытаясь вырвать руку, она зацепилась каблуком за ковер, потеряла равновесие и оказалась прижатой к широкой груди графа.

— Отпустите меня, проклятый корсиканец! — Она вскинула голову и гневно посмотрела ему в лицо. И тут же поняла, что совершила ошибку.

Стоило взглянуть в темные блестящие глаза, как она потеряла способность соображать, забыла даже, что собиралась сказать. Лишь с удивлением заметила, что вблизи глаза оказались темно-синими с золотистыми искорками в глубине. Глядя в их бездонную глубину, она испытывала странное чувство, будто все ее существо тает, растворяется в свете этих огромных пронизывающих глаз.

Мгновение спустя голос вернул ее к реальности. Граф что-то возмущенно пробормотал и оттолкнул ее. Они молча стояли, свирепо глядя друг на друга. Луиза почувствовала, что краснеет, попыталась взять себя в руки и вспомнить, зачем же она пришла сюда. Не оставалось никаких сомнений, именно этот человек и был тем самым дядюшкой, которого так боялся Джеймс.

По словам брата, он и Мария-Тереза просто держались за руки и обменялись несколькими поцелуями. И Луиза никак не могла понять ярость, которую этот «роман» вызвал у корсиканского дяди. История, рассказанная Джеймсом, казалась очень странной. По правде говоря, Луиза не очень-то поверила в рассказ о том, что Марию-Терезу дядя увез на Корсику и как настоящую пленницу держит в своем замке высоко в горах.

Но теперь, под пристальным взглядом темных блестящих глаз графа, действительно можно было во все поверить. Похоже, Джеймс не зря боялся этого человека. Однако, если она хочет помочь, нужно помириться с графом.

— Боюсь, что вы меня не поняли, — начала она, и ее ресницы затрепетали под пристальным взглядом графа, продолжавшего молча смотреть на нее сверху вниз. — Джеймс Кендалл — мой сводный брат, и, так как я все равно должна была ехать на Корсику по делу, он попросил меня встретиться с вами.

— Чрезвычайно тронут сестринской заботой, — с сарказмом протянул граф. — Тем не менее это никак не извиняет вашего брата. Он, видимо, недостаточно мужчина, чтобы самому отвечать за свои поступки!

— Нет, нет, это не так, — торопясь, возразила Луиза. — Брат сказал, что вы знаете его невесту Соню Армстронг и ее отца лорда Армстронга?

— Вы совершенно правы.

— Тогда нет необходимости объяснять вам, что лорд Армстронг не только влиятельный и могущественный человек, но что он также известен своим тяжелым, взрывным характером. — Луиза сделала паузу. Граф продолжал молча смотреть на нее. — Неужели вы не понимаете! Брат не может ни с того ни с сего бросить работу и прилететь на Корсику. Ему придется объяснить это своей невесте и своему боссу, который к тому же его будущий тесть.

Граф пожал плечами и медленно пошел назад по толстому ковру. Прежде чем сесть на свое место за письменным столом, он поставил с другой стороны стул с прямой спинкой.

— Садитесь, — приказал он, коротко кивнув в сторону стула и нетерпеливо барабаня пальцами по столу.

Она медленно подошла и села.

— Я искренне восхищаюсь вашей преданностью брату, но все же хотелось бы знать, что он собирается делать в этой ситуации.

— Но в чем проблема? Конечно, со стороны Джеймса было нехорошо встречаться с вашей племянницей, в то время как он помолвлен с другой девушкой. Но они провели в Лондоне всего одну неделю, а затем Мария-Тереза вернулась в Париж. Просто не понимаю, зачем вы поднимаете такой шум из-за их невинной дружбы.

— Невинной?.. Нет! — граф издал короткий презрительный смешок. — Во всей этой истории нет ничего невинного! Мария-Тереза опозорена, и чем скорее состоится их свадьба, тем лучше.

— Что? Свадьба? Моего брата и вашей племянницы?.. — У Луизы перехватило дыхание. — Да полно вам! Это же просто глупо!

— Неужели? Что же именно вы считаете глупым? — холодно спросил граф.

— В наше время придавать столько значения в общем-то совершенно невинной дружбе двух молодых людей!

— Я, конечно, не могу судить, как сейчас обстоят дела в Англии. — Он махнул рукой. — Но здесь, на Корсике, все еще сильны традиции, и все еще существует понятие мужской чести.

Луиза вздохнула и откинулась на спинку стула. Позади был долгий и трудный день, и она очень устала. Как заставить этого человека рассуждать разумно? С каждой минутой эта история становилась все более странной и нелепой.

— Зачем вы усложняете такие простые вещи, не понимаю, — устало сказала она.

— Думаю, существует еще множество вещей, которые вы «не понимаете», дорогая мисс Кендалл. — Проигнорировав попытки Луизы объяснить, что у нее другая фамилия, он холодно продолжил: — Вы, видимо, плохо понимаете, где находитесь. У Корсики длинная и славная история. Ее жители всегда яростно сопротивлялись любой попытке навязать им чужие обычаи и культуру. И хотя сейчас остров — департамент Франции, со всеми несомненными преимуществами, корсиканцы сохранили свою индивидуальность. Да, мы от многого отказались, здесь уже не убивают друг друга просто потому, что мужчина затеял флирт с молодой невинной девушкой. Но это не значит, что мы забыли свои обычаи. Ваш брат обесчестил мою племянницу и должен отвечать.

— Вы, должно быть, сошли с ума! — Луиза не верила своим ушам.

— Уверяю вас, я совершенно нормален, — последовал твердый ответ.

— Конечно, я слышала о существовавшем на Корсике обычае кровной мести, но не могу поверить, что такое может происходить в наши дни! Тем более по такому пустячному поводу. Конечно, родители девушки…

— Я ее официальный опекун, — холодно сообщил граф.

— Ну, тогда, может быть, ваша жена? Я уверена, она сможет более разумно взглянуть на эту глупую историю.

— Я не женат.

— Это не удивительно! Что может заставить нормальную женщину выйти замуж за человека с такими старомодными взглядами на жизнь?! Пусть вы и богаты, как Крез, — ядовито добавила она.

Лицо графа окаменело, губы сжались. Луиза почувствовала острое удовлетворение. Он явно был в ярости от ее заявления, что женщин в нем привлекает только богатство.

— Я прекрасно понимаю, что месье Кендалл рассказал вам сказочку о своих отношениях с моей племянницей. — В голосе звучало презрение. — Рассказ Марии-Терезы звучит совершенно по-другому.

Эти слова подействовали на Луизу как струя холодной воды.

Неужели Джеймс солгал? Она закусила губу и молча глядела на графа. Вполне возможно. Скорее всего он был так испуган, что просто не сказал ей всю правду.

Почувствовав ее сомнения, граф поднялся со своего стула и медленно подошел.

— Лучше проверить известные вам факты, вдруг вы в полном неведении. Мне кажется, ваш брат использует вас, просто чтобы избежать ответственности.

— Нет! — запротестовала она, пытаясь придать своему голосу уверенность, которой вовсе не ощущала.

— Возможно, ваш брат не может сказать правду, — граф крепко взял ее за плечи. — Но не стоит совершать ошибку, пытаясь солгать мне! — добавил он с угрозой.

— Я не лгу! — беспомощно взмолилась она, пытаясь вырваться из его сильных рук.

— Посмотри мне в глаза! — резко приказал он, прижав ее к себе. — Посмотри мне в глаза и скажи правду!

Инстинктивно подчинившись приказу, Луиза подняла голову и тут же утонула во взгляде темно-синих с золотыми искорками глаз, пристально смотревших на нее. Все поплыло перед глазами, в теле возникла странная легкость. Он медленно погладил ее по спине, прижав еще крепче. Прошло какое-то время, прежде чем она снова услышала слова графа.

— Вам плохо? Когда вы в последний раз ели?

Она смотрела непонимающим взглядом. Наконец огромным усилием ей удалось взять себя в руки, и тут обнаружилось, что граф держит ее в объятиях, а ее голова лежит на его плече.

— Когда вы в последний раз ели? — медленно повторил он и нежно отвел со лба локон золотисто-рыжих волос.

Именно это прикосновение, от которого по телу пробежала дрожь, помогло рассеять туман в голове.

— Я… прошу прощения, не знаю, что на меня нашло, — беспомощно пробормотала она. Лицо ее пылало от смущения. Как может она так себя вести?

— Боюсь, что это звучит не слишком романтично, но вам просто нужно поесть, — усмехнулся он. — Вам вообще следует лучше питаться. На мой взгляд, вы слишком худая.

Его руки продолжали осторожно гладить ее по спине, и их тепло вызывало странное чувство томной неги. Хотелось вытянуться и замурлыкать, как кошка.

Загорелое лицо поплыло перед глазами, и земля стала уходить из-под ног. Граф пристально смотрел на трепетавшие ресницы, на большие, затуманенные зеленые глаза, на румянец, покрывавший щеки, на мягкий изгиб подрагивавших губ.

— Я думаю… да, я нахожу вас совершенно неотразимой, — прошептал он, медленно наклоняя к ней свою темноволосую голову.

Вихрь каких-то непонятных ощущений закружился в голове. Он… он собирался поцеловать ее! Впервые в жизни она оказалась в подобной ситуации. Надо что-то делать! Но было слишком поздно, его рот жадно прижался к ее губам.

Она замерла, но поцелуй стал глубже, теплый язык ласкал ее рот, и она невольно подчинилась силе огня, пронизавшего насквозь ее трепещущее тело. Она отвечала на ласки, как будто это была вовсе не она, а незнакомка с чужой, доселе неизвестной планеты.

Впитывая в себя тепло загорелой щеки, она ощутила яростно бившуюся в венах кровь, которая, казалось, превратилась в кипящую лаву, когда он прижал ее к своим твердым, мускулистым бедрам.

Обняв его за шею, погрузив пальцы в массу темных, густых, вьющихся волос, Луиза перестала контролировать себя, отдавшись силе, которая была сильнее разума.

Они были полностью поглощены друг другом, когда звук распахнувшейся двери неожиданно и резко вернул их к реальности.

— Ну и ну! — послышался низкий хрипловатый голос. — Похоже, я нарушила тет-а-тет!

Луиза повернула голову и увидела стоявшую в дверях женщину. Маленькая и изящная, с копной угольно-черных волос, в темно-красном шелковом платье, облегавшем ее пышную, с тонкой талией фигурку, она была само совершенство. Одна из самых красивых женщин, которых когда-либо встречала Луиза. И она была очень, очень рассержена.

— Что это, дорогой? — потребовала она ответа. Взгляд ее больших темных глаз презрительно скользнул по высокой фигуре Луизы. — Я думала, это вы меня пригласили сегодня на обед.

— Именно так, Дезире. К сожалению, у этой молодой леди закружилась голова. — Он совершенно не смутился. Луиза же, стремясь поскорее выйти из неловкого, унизительного положения, попыталась освободиться от рук, все еще крепко сжимавших ее за талию.

— У леди закружилась голова? — Дезире саркастически засмеялась, изучая Луизу прищуренными глазами и не поверив ни одному слову графа. — Она почему-то не кажется мне очень бледной!

Луиза наконец решительно отвела в сторону руки графа.

— Я… уже очень поздно… мне надо идти… — быстро пробормотала она, устремившись к двери.

— Мы вас не задерживаем. — Дезире с ехидной усмешкой открыла дверь, не обращая внимания на требование графа, чтобы мисс Кендалл осталась на месте. — Прощайте, милочка! — добавила она, быстро захлопывая дверь за дрожащей Луизой.

К счастью, на улице ее ожидало такси. Луиза не помнила, как добралась до гостиницы, забыла, зачем вообще сюда приехала, забыла о своем брате и его проблемах. Она была в состоянии думать только об этом необыкновенном человеке, графе Чинарези. Неужели ее действительно целовал этот ужасный человек? И как могла она, всегда так гордившаяся своим здравым смыслом, вести себя столь легкомысленно?

Ее щеки снова зарделись при воспоминании, с какой готовностью и страстью отвечала она на поцелуи графа. Попытки убедить себя, что это лишь эпизод, который совершенно ничего не значит для такого опытного светского человека, совершенно не помогали. Как она ни старалась, не могла забыть удивительное, опустошающее чувство, охватившее ее в объятиях графа.