Долина грез

Глава 10

Магазин Тамсины находился в крошечном шотландском городишке. Он занимал первый этаж двухэтажного каменного дома. На втором этаже, прямо над магазином, жила сама Тамми со своим котом Мартином, которого завела, чтобы не было так одиноко. А прямо через дорогу был детский сад, куда Милдред сразу же записала Бенни.

— Бенни привык к кочевой жизни и смене обстановки, — однажды утром заметила Тамсина. Они стояли вместе за прилавком. — Но… — Выражение лица сестры сменилось на обеспокоенное при взгляде на бледную и несчастную Милдред. — Но о тебе этого сказать нельзя.

Милдред попыталась улыбнуться.

— Со мной все в порядке, правда. Просто… я все время ловлю себя на мысли, что, когда Бенни немного подрастет, он обязательно спросит меня, где его отец и почему он не бывает у нас.

— Не думаю, что у Нормана есть хоть какие-то права на сына, — хмуро отозвалась Тамсина. — И когда Бенни вырастет, ты расскажешь ему всю правду о том, почему держишься подальше от его отца. Думаю, мальчик будет на твоей стороне.

— Я сделаю все, чтобы они никогда не встретились, однако не хочу настраивать Бенни против Нормана, — прошептала едва слышно Милдред.

Тамсина согласно кивнула.

— Это может показаться смешным, но… — она присела на стул у кассы, — мне нравился Норман. Я видела его всего один раз, но должна признать, что он просто очаровал меня. И он казался таким влюбленным в тебя. Я считала его честным и надежным, но это лишний раз доказывает, что никогда нельзя полагаться на внешние данные. — Она ухмыльнулась.

— Что ж, я получила хороший урок, — вздохнула Милдред.

Звон колокольчика на входной двери нарушил ход их беседы. Пришли две немолодые покупательницы, давние клиентки Тамсины. Пока она обсуждала с одной из женщин новую книгу, Милдред прошла к книжным полкам и стала вытирать с них пыль. Через пару минут она услышала голос сестры:

— Скажите, миссис Маклохлан, а как поживает Грейси?

— Отлично, — отвечала та. — Послезавтра она возвращается из больницы домой.

— Великолепно! Они с Роналдом уже решили, как назовут ребенка?

— О да. Харолд Маклохлан, в честь дедушки.

— Прекрасное имя, миссис Маклохлан, — искренне похвалила Тамсина. — А теперь я запишу ваш заказ. И сразу позвоню, когда эта книга поступит в продажу.

Колокольчик вновь тренькнул, когда за женщинами закрылась дверь. Милдред услышала, что Тамсина зовет ее, поднимаясь по лестнице на второй этаж.

— Я в магазине, Тамми, вытираю пыль.

— А я думала, ты поднялась наверх. Это были Хэтер Маклохлан и ее кузина. Добрейшая женщина, но неисправимая болтушка. Если ее не остановить, она может заговорить человека до смерти.

— Она стала бабушкой?

— Угу. Это длинная история. — Тамми подошла к кассе и записала заказ миссис Маклохлан в книгу учета. — Грейс, ее невестка, — продолжила она равнодушным тоном, — три года назад вышла замуж за ее сына Роналда. А тот перенес операцию по удалению злокачественной опухоли еще в детстве. И в результате лечения стал бесплодным. Это выяснилось не сразу.

— Ну и что же из этого последовало?

— А то, что у них не могло быть, естественно, своих детей. И он согласился, чтобы Грейс сделали искусственное оплодотворение в больнице. Там есть донорская сперма. Они ездили в Лондон специально для этого.

— И получилось?

— Не сразу. Врачи обещали только двадцать процентов успеха, но они оказались счастливчиками, все получилось со второго раза. — Тамсина покачала головой так, будто до сих пор не могла в это поверить. — Чудесный случай…

— Да. — Милдред улыбнулась. — Настоящее чудо…

Внезапно она осеклась.

— Что такое, Милли? — спросила сестра. — Что-то случилось.

Некоторое время Милдред неподвижно стояла, глядя перед собой невидящими глазами, и размышляла над тем, что услышала. Настоящее чудо. Что-то безумно знакомое слышалось в этих словах. Не это ли слово произнес Норман, когда она спросила его, похожа ли Трейси на его брата?

Господи!.. Какой же сумбур царил в ее голове. Мысли путались, наползали одна на другую, и разобраться во всем этом бедламе было просто невозможно…

— Тамми, — она постаралась говорить как можно спокойнее, — представь… что ты замужем, твой муж не может иметь детей. А вы этого безумно хотите. Что бы ты стала делать?

— Ну… — Тамсина задумалась. — Усыновила бы кого-нибудь. По крайней мере попыталась.

— А если это было бы невозможно, то… — Голос Милдред задрожал. — Что тогда?

Тамсина, усевшись поудобнее за прилавком, посмотрела на сестру.

— Думаю, что тогда я бы поступила так же, как Грейс и Роналд. Мы бы вместе решили, кто будет донором. — Тамми выпрямилась. — И если бы у моего мужа был брат, которого мы бы оба любили, это было бы лучшим выбором. О, Милли! — Ее голос дрогнул. — Ты думаешь… — Она осеклась, озадаченно глядя на Милдред.

— Да, Дин и Дженис. — То, как смотрела на нее Тамсина, повергло Милдред в замешательство. — Это все объясняет, Тамми, — прошептала она. — У Дина была редкая наследственная болезнь, и, по-видимому, он не мог иметь детей.

Тамсина накрыла руку Милдред своей.

— Но он, конечно же, хотел, чтобы у них с Дженис был ребенок…

— И она хотела ребенка. А когда они узнали, что ему… осталось совсем недолго… — Милдред показалось, что она летит вниз головой с огромной высоты.

— Это объяснило бы многое, — задумчиво произнесла Тамсина.

— Но Трейси… дочка Дженис… Почему Норман сказал мне, что никто не знает, кто отец девочки? Почему он старался убедить меня, будто она удочерена?

Тамсина подошла к сестре и крепко сжала ее холодные руки. И когда она заговорила, в ее голосе слышалось сочувствие.

— Я думаю, дорогая Милдред, что единственный человек, который может ответить на этот вопрос, — Норман.

Сердце Милдред сжалось. Долгое время она смотрела на сестру затуманенным взглядом, ее мысли витали далеко-далеко.

— Если мы правы, — сказала Милдред, и ее голос задрожал, — Норман никогда не сможет простить, что я отняла у него Бенни.

— А мы, скорее всего, правы, — отозвалась Тамсина и притянула Милдред к себе. — И если произойдет то, о чем ты говоришь, тебе придется с этим смириться. Если Норман действительно сделал это для Дина и Дженис, то он… он настоящий человек и сможет понять и простить тебя. Не забывай, об этом, Милли, когда станешь разыскивать его.

Достаточно было лишь одного звонка в «Ожерелье», чтобы узнать, где сейчас Норман. Он уехал в поместье Маркингтон наблюдать за строителями, которые уже начали там работы.

— Возьми мою машину, — предложила Тамсина, но Милдред только покачала головой.

— Спасибо, увы, прошла целая вечность с тех пор, как я последний раз садилась за руль. К тому же я плохо себя чувствую. Кроме того, я оставляю на тебя Бенни, и тебе будет намного проще, если под рукой в любой момент окажется собственная машина. Ты уверена, что справишься одна и с магазином, и с Бенни?

— Можно подумать, ты меня совсем не знаешь! — вспыхнула Тамсина. — А тебе… — она склонилась над картой Англии, лежащей на прилавке, — тебе придется ехать сначала на поезде, потом автобусом. Но… — Она с надеждой посмотрела на сестру. — В конце концов, если все пойдет хорошо, Норман отвезет тебя назад на своем «ягуаре» или «бентли».

— Он, возможно, сейчас ездит на джипе, — процедила Милдред, скорчив гримасу. — Привык сломя голову гоняться на Карибах. Кто знает, на чем он ездит! Да и вообще он может выставить меня вон, как только услышит всю историю.

В глубине души Милдред надеялась, что этого все-таки не произойдет. Надо было верить в себя, иначе не стоит и пытаться что-то предпринимать.

Вечером следующего дня Милдред уже подъезжала в такси к поместью Маркингтон. На улице было по-зимнему холодно и промозгло, хлестал косой дождь, а дороги вовсе не было видно. Слава Богу, подумала Милдред, что она отказалась взять машину Тамсины.

Дорога заняла намного больше времени, чем она предполагала: Милдред опоздала на автобус и ей пришлось еще два часа дрожать в холодном зале ожидания.

Пока водитель пересчитывал деньги, Милдред посмотрела на часы — время уже приближалось к семи.

— Спасибо, — сказал таксист. — А вы… — он вглядывался в темноту, — вы уверены, что там кто-то есть? Похоже, это место заброшено. Не хотите, чтобы я подождал, вдруг вы вернетесь?

— Если можно, — извиняющимся тоном отозвалась Милдред. — Мне бы вовсе не хотелось остаться на улице в такую ужасную ночь. Я махну рукой, когда кто-нибудь откроет дверь.

— Нет проблем!

Таксист не стал выключать зажигание, и Милдред побежала к дому, сжимая в руках сумочку. Дождь лупил по ее щекам, а уши закладывало от воя ледяного северного ветра. Что, если она приехала напрасно?

Она позвонила в дверь. Внутри не раздалось ни звука.

Милдред съежилась под очередным порывом ветра. Похоже, в тоске подумала она, никого нет дома. Взглянув на такси, Милдред заметила, что машина чуть тронулась с места. В ужасе она снова приготовилась позвонить, но не успела нажать кнопку, как дверь со скрипом открылась.

В потоке яркого света перед Милдред стоял Норман Ллойд. Ее сердце судорожно сжалось, но она нашла в себе силы, не оборачиваясь, махнуть рукой таксисту.

Милдред в первый же миг заметила недоумение и замешательство в глазах Нормана. Не говоря ни слова, она вошла в холл, оставив дверь открытой, и подошла к нему. Раздался хлопок двери и звук закрывающегося замка. Круг замкнулся. Она слышала свое прерывистое дыхание, стук капель, падающих на паркет с подола ее пальто. Судорожно отбросив волосы с лица, Милдред повернулась к Норману.

Он выглядел настолько неприступным, что она вздрогнула, словно от удара плетью.

— Что тебе нужно? — В его голосе прорывалась с трудом сдерживаемая злоба. — Мне казалось, мы все уже обговорили.

Милдред услышала, как стучат ее зубы. В машине было холодно, да и ожидая у двери, она промерзла до костей. А за спиной Нормана сквозь открытую дверь виднелось пламя, пылающее в камине. Там было так тепло, уютно…

— Я должна кое-что тебе сказать. — Она непроизвольно вздрогнула от холода и волнения. — Но сначала мне нужно согреться. — Она указала рукой в сторону комнаты. — Можно мне снять пальто и посидеть у камина?

Не дожидаясь его ответа, Милдред поставила свою сумку возле стула и стала стягивать промокшее пальто. Норман подошел и вежливо помог, с трудом, как ей показалось, пересиливая свое презрение. И в тот момент, когда они оказались рядом, Милдред почувствовала идущий от него запах виски. Он выпил? Странно, прежде он никогда не пил в одиночестве.

— Сюда, — указал он на дверь в комнату.

Милдред поспешила за ним, вытирая о юбку свои мокрые и холодные руки. Норман открыл вторую створку двери и подождал, пока она пройдет. На этот раз они вновь оказались совсем рядом. Ее плечо даже коснулось его груди. Это прикосновение заставило Милдред вспыхнуть до ушей. До нее донесся знакомый мужской запах… Запах, от которого она задрожала.

— Присаживайся.

Подойдя к камину, Норман подбросил туда еще дров. Обернувшись, он заметил, что Милдред стоит на том же месте, и, поджав губы, сделал легкий приглашающий жест. Тогда она подошла к кожаному пуфу, подвинула его и устроилась поближе к огню. Норман отошел к маленькому журнальному столику, на котором стоял поднос с выпивкой.

— Хлебни виски. — Он приподнял хрустальный графин. — Это поможет согреться лучше, чем камин.

Милдред сперва хотела отказаться, но передумала. Алкоголь придаст ей смелости. Она молча кивнула. Норман налил в стакан виски, и, обхватив его обеими руками, Милдред отхлебнула жгучего напитка.

Норман стоял неподвижно словно каменная статуя, не сводя ледяного взгляда со съежившейся на пуфе Милдред. А она, дрожа от страха и возбуждения, пила глоток за глотком, надеясь, что виски придаст ей сил и храбрости. В конце концов так и случилось. Милдред внезапно поняла, что больше ничего не боится…

Поставив стакан на мраморную полку над камином, она отважно посмотрела на Нормана. Будь что будет, но дальше тянуть это молчание невозможно. Она должна узнать у него то, что ей нужно, — была ли Дженис его любовницей. А уж потом она расскажет ему о Бенни.

Норман кашлянул, Милдред поняла, что больше ждать он не намерен.

Она резко встала, скрестив руки на груди.

— Я приехала, чтобы спросить тебя кое о чем, — начала она. — И… я знаю, что это очень… сложный… вопрос, но ты должен сказать мне правду. Это… очень важно.

Норман допил остатки виски и поставил стакан. Засунув руки в карманы, он жестко посмотрел на нее.

— Я никогда и никому ничего не обещаю.

Огонь трещал в камине, и этот звук сливался с тиканьем старинных часов. Милдред перевела дыхание. Момент настал. Все или ничего!

— Я хочу спросить тебя о Трейси… — начала было она, но резкий голос Нормана оборвал ее.

— О Трейси? Какого черта? Что общего может быть у тебя с Трейси?

— Не у меня, Норман. — Милдред старалась говорить спокойно. — А… у тебя.

Он посмотрел на нее словно на полоумную.

— Я отвечу, когда ты задашь мне вопрос прямо. — Он сделал нетерпеливый жест.

— Кто отец Трейси? — Ну вот, наконец-то! Сейчас все решится. Он ответит… Или нет?

Норман отшатнулся, словно ему в лицо что-то бросили.

— Я говорил тебе, — неуверенно произнес он, — еще когда мы были на острове, что никто не знает, кто ее отец. Боже мой, неужели ты приехала сюда в такую жуткую ночь, чтобы спрашивать всякую чушь?

— Ты клянешься, что это правда? — упорствовала Милдред, пораженная своей неожиданной смелостью. — И смог бы поклясться на Библии?

Норман с трудом перевел дыхание. Она это заметила. Он повернулся к ней спиной и быстро пошел к двери, очевидно собираясь уйти, так и не ответив на ее вопрос. Отчаяние охватило Милдред. Спотыкаясь, она бросилась за ним.

— Отвечай же мне, черт тебя возьми! — Она догнала его и ухватила за свитер. — Мне нужно это знать, я должна знать! Трейси твоя дочь?

В глазах Нормана смешались недоверие и зловещий холод. Под его взглядом Милдред невольно задрожала. В его руках смутно белела фотография в серебряной рамке. Через мгновение он медленно протянул ее Милдред. Взяв фото, она внимательно на него посмотрела.

— Взгляни, — грубо бросил он, — и ты получишь ответ на свой вопрос. — Милдред закрыла глаза. Наступил момент истины. — Смотри же, смотри внимательно! — властно приказал Норман.

Сначала Милдред ничего не поняла. О да, она узнала Дженис и Дина, их лица светились счастьем… но ребенок на руках Дина, маленькая девочка… Милдред почувствовала, как земля уходит из-под ее ног. О Господи, она ошибалась! Как же она ошибалась!

— Это Трейси. — Норман взял фотографию из ее негнущихся пальцев и поставил обратно. — Трейси — круглая сирота из приюта. Ее мать умерла. Отец неизвестен.

Виски продолжало свою губительную работу. Милдред почувствовала, как все вокруг медленно поплыло перед глазами, мысли смешались в жуткую неразбериху. Она услышала какой-то деревянный, совсем чужой голос. Но это был ее собственный голос.

— Но я слышала, как вы с Дженис разговаривали. Я слышала, как она сказала, что беременна. И слышала, как ты признался, что ребенок от тебя.

Норман замер, все еще стоя спиной к ней. Наконец, медленно обернувшись, он посмотрел на нее с таким отвращением, что Милдред вобрала голову в плечи, будто ее собирались ударить.

— Значит, — сказал он резким, неприятным голосом, — услышав обрывок разговора, который совершенно тебя не касался, ты решила, что мы с Дженис любовники? — Милдред почувствовала, что вот-вот упадет в обморок. — Что ж, давай я перескажу тебе весь разговор. Да, Дженис была беременна. Однако она потеряла ребенка. На четвертом месяце у нее случился выкидыш. Это был действительно мой ребенок. На это были причины. Ты знаешь, что из-за болезни Дина у него не могло быть…

Милдред тупо смотрела на Нормана, но не видела его. И даже не слышала, потому что ей не нужно было его больше слышать. Она уже все поняла. Дин и Дженис попросили его… и он не смог им отказать.

О Господи, что она наделала! Горячие слезы обжигали ей глаза. Как она могла? Поверила в самое худшее, убежала от него и… украла его ребенка. Он никогда не простит ее. Тамсина ошиблась. Ни один мужчина не смог бы простить такого.

Она заметила, что Норман отвернулся от нее и идет к бару. Самое время бежать, подумала Милдред. Сдерживая рвущиеся из горла рыдания, она вышла из комнаты и, судорожно схватив пальто и сумочку, выбежала за дверь в ледяную, бурную ночь.

На ночном небе не было ни звездочки. Но она помнила, где дорога. Как только она доберется до нее — поймает машину и уедет домой. Хотя нет, лучше остановиться на ночь в гостинице. Милдред знала, что Норман не станет гнаться за ней. Он ее презирает, она мерзка ему…

Ветер завывал в кронах деревьев. Дорога уже совсем рядом, думала Милдред, но вскоре поняла, что заблудилась. Под ногами не было ничего, кроме мокрой травы. Туфли Милдред скользили, путались в ней, она спотыкалась на каждом шагу. Надо было возвращаться… Но она упрямо продолжала идти вперед. Алкоголь затмил ее разум.

А когда все случилось, было уже поздно. Милдред почувствовала, как земля уходит из-под ног, и закричала. Но ее голос потонул в свисте январской бури.

Она летела в пустоту, отчаянно вопя и пытаясь уцепиться хоть за что-нибудь — за камень, корягу, дерево. Но напрасно. Ударившись головой, Милдред провалилась в ночь…