Дорога беглецов

Глава 15

Брукс

— С тобой все в порядке? — спросила Лондин, наклоняясь ко мне.

— Со мной? — Я уставился на нее, разинув рот. — Кто-то пытался столкнуть тебя с гребаной дороги. Ты как?

— Я в порядке. — Она глубоко вздохнула, прижавшись щекой к моей руке. — Позже будет не так, но в данный момент я в порядке, и это все, что имеет значение.

Я сжал ее руку так крепко, как сжимал ее весь последний час. В тот момент она держалась молодцом, что было заслугой ее невероятной силы. Но каждые пять-десять минут по ее телу пробегала дрожь. Ее хватка на моих пальцах усиливалась. Если позже она и будет не в порядке, то только в моих надежных объятиях.

Тот, кто сделал это с ней, дорого заплатит.

Мы стояли на обочине шоссе, ожидая, пока помощник шерифа, прибывший на место происшествия, закончит фотографировать ее машину. Он уже взял у нее показания.

Я с молчаливой яростью слушал, как Лондин пересказывает подробности аварии. Мне следовало выбросить ее ключи в чертово озеро и не позволять ей уехать из города.

Казалось, прошли дни с тех пор, как она оставила меня стоять на тротуаре перед мотелем, а не часы. На мгновение, когда я заметил, что она смотрит на меня в зеркало заднего вида, я подумал, что, может быть, она повернет назад.

Может быть, она докажет, что мы оба были неправы — может быть, она изменит мою жизнь — и останется.

Но она продолжала вести машину. Когда ее машина скрылась за поворотом шоссе, все было кончено. Я точно не ожидал, что ее имя высветится на экране моего телефона так скоро после того, как она уедет, если вообще когда-нибудь высветится.

Страх в ее голосе заставил меня мчаться через весь город на эвакуаторе. Я был чертовски напуган, когда приехал и обнаружил, что ее машина наполовину находится в кювете. Я притянул ее к себе, чтобы обнять, и не отпускал, даже когда появился полицейский. Но время волноваться прошло, и теперь я был чертовски зол.

В моем понимании, это было покушение на убийство, а это означало годы тюрьмы. Мне показалось, что этого недостаточно.

— Брукс. — Помощник шерифа жестом подозвал меня. Я отказался отпускать руку Лондин, и мы вместе встретили его у капота его патрульной машины, на крыше которой все еще мигали фары. — Я здесь закончил. Ты можешь погрузить ее и отвезти обратно в город.

— Я могу приступить к ремонту? Или нам нужно оставить все как есть?

— Пока подожди. Позволь мне подтвердить, что нам больше ничего не нужно для расследования.

— Спешить некуда, — сказала Лондин. — Спасибо за вашу помощь.

— Мэм. — Он приподнял фуражку и направился к своей машине с блокнотом в руке. Он оставался на стоянке, замедляя движение, пока я не вытащил «Кадиллак» лебедкой из канавы и не погрузил на платформу.

Это заняло у меня больше часа, и мне не хотелось оставлять Лондин одну в грузовике, но я не хотел, чтобы она стояла на дороге. Наконец, когда день перешел в вечер, я помахал помощнику шерифа на прощание и повез нас по дороге в Саммерс.

Время, проведенное на улице, ни на йоту не охладило мой гнев. Пока я рычал, вцепившись в руль, Лондин сохраняла жутковатое спокойствие на пассажирском сиденье.

— Я подвезу тебя, а потом отвезу «Кадиллак» в мастерскую.

— Хорошо. — Она привалилась к двери. — Такое чувство, что мы уже были здесь раньше.

— Да. — Я сухо рассмеялся, когда показался мотель.

Лондин может посидеть с Мэгги в мотеле часок, пока я отвожу ее машину. Я ни за что на свете не оставлю ее одну, пока мы не найдем того больного ублюдка, который мог убить ее сегодня.

— Я оставлю тебя с Мэгги, пока отвожу машину в мастерскую. Ты можешь устроиться в мотеле. Она будет рада твоему возвращению. — Мы все будем рады, если она вернется в Саммерс.

— В мотеле? — Она выпрямилась, затем провела рукой по лбу. — О. О мой бог. Я идиотка.

— Хм?

— Ничего. — Она отвернулась к окну. — Не обращай внимания.

Я был не в настроении для «ничего».

— Что ты имела в виду, сказав, что ты идиотка?

— Ничего. — Она отмахнулась.

— Лондин. — Я крепко сжал челюсти. — Я сейчас держусь на волоске. Поговори со мной.

Она заколебалась, затем посмотрела в мою сторону.

— Ты просил меня остаться.

— И ты сказала «нет». — Я отчетливо запомнил это слово из нашего разговора.

— Ты больше не спрашивал, и я подумала, что ты просто проявляешь понимание. Я идиотка, потому что я даже не подумала, что ты, возможно, хочешь, чтобы я уехала. Что ты согласился на это только на короткое время, — ее голос дрогнул, и она опустила взгляд на свои колени.

— О чем, черт возьми, ты говоришь? Как сильно ты ударилась головой? — Я изучал ее лицо. Оно было слишком бледным. — Я отвезу тебя в больницу.

Как она могла подумать, что я не хочу, чтобы она осталась? Наблюдать за тем, как она уезжает, оказалось в десять раз тяжелее, чем я ожидал.

— Мне не нужно в больницу.

— Если ты думаешь, что я хотел, чтобы ты уехала, то ты плохо соображаешь.

— Ты хочешь, чтобы я осталась?

Я кивнул.

— Тогда почему ты не попросил меня об этом еще раз?

— Потому что ты сказала «нет». — Я вскинул руку, теряя самообладание. — Я получил сообщение. Снова и снова. Ты покидаешь Саммерс и не оглядываешься назад. Я не из тех парней, которые задают вопрос, когда уже знают ответ.

— О. — Она подняла руку, чтобы скрыть улыбку.

Я потянулся через грузовик и убрал руку.

— Ты не уезжаешь?

— Я не уезжаю. Я искала место, где можно развернуться, когда этот грузовик попытался столкнуть меня с дороги.

Но она была так настроена уехать.

— Как надолго?

— На самом деле я не устанавливала временных ограничений. Ты не будешь возражать, если я останусь? — Она сделала паузу. — С тобой?

Не буду ли я возражать? Черт возьми, нет, я не буду возражать. Она могла оставаться со мной столько, сколько захочет. Навсегда, если это ей понравится. С Лондин каждый день был ярче. Я не хотел прожить остаток своей жизни в одиночестве. Но я не хотел, чтобы какая-то женщина разделяла со мной жизнь.

Я хотел Лондин.

Кое-что, о чем я хотел поговорить, но не тогда, когда был за рулем чертова эвакуатора.

— Подожди с этим вопросом, милая. Мне нужно увидеть твое лицо.

Она кивнула, сложив руки на коленях. Черт возьми. Прозвучало ли это как отказ? Потому что я не это имел в виду.

Сукин сын. Я был зол на того придурка, который столкнул ее с дороги, и все шло не так, как надо. Я подъехал к краю Саммерса и остановил машину на обочине. Затем выскочил из нее и перебежал на другую сторону, чтобы открыть дверь Лондин.

— Вылезай.

Она кивнула, отстегивая ремень безопасности. Затем встала на подножку и спрыгнула на дорогу.

— Начни для меня сначала. Ты остаешься? — Мне нужно было услышать это еще раз.

Лондин кивнула.

— Я бы хотела остаться.

— И я бы хотел, чтобы ты осталась. Со мной.

— Да, пожалуйста. — Она хихикнула.

Я обнял ее и прижал к груди. Потом мы вместе долго и громко смеялись.

Она остается.

— Что заставило тебя передумать? — спросил я, прижимаясь щекой к ее макушке.

— Тебе правду? Мне страшно.

Я отпустил ее, взяв пальцем за подбородок, чтобы приподнять ее лицо.

— Почему?

— Я всегда была тем, кто уходил.

Одно предложение, и все обрело смысл. Лондин пыталась сохранить контроль над собой, убегая. Это был ее защитный механизм.

— Я понимаю.

— Что, если ты меня бросишь? — На ее лице отразилась явная уязвимость. Она сняла с себя всю защиту, что сделало ее еще красивее. — Я никогда не оставалась рядом, чтобы смотреть, как все разваливается на части. Я не знаю, хватит ли у меня сил это вынести.

— Я никуда не уйду, дорогая. Если ты останешься, у нас все получится. Запомни мои слова.

— Откуда ты знаешь?

Я взял ее руку и приложил к своему сердцу, а затем накрыл своей.

— Я чувствую это. Глубоко внутри.

Лондин была не в том месте, чтобы услышать заветные три слова, пока нет. Черт, я не был готов их произнести. Но спешить было некуда. У нас было время.

Потому что она оставалась.

Я прильнул к ее губам в поцелуе, касаясь своим языком ее губ, чтобы ощутить вкус, которого буду жаждать всю оставшуюся жизнь. Это был большой риск с ее стороны, и я сделаю все, чтобы она никогда об этом не пожалела. Никогда не сомневалась в том, чтобы остаться в Саммерсе.

Я прервал поцелуй и прижался лбом к ее лбу.

— Это лучшее завершение дня, чем я ожидал.

— Ага. За исключением того психа, который столкнул меня с дороги.

Я пробормотал проклятие.

— Давай вернемся домой.

Она кивнула и позволила мне помочь ей забраться в грузовик.

— Не хочешь проехаться со мной до гаража? — спросил я, выезжая на дорогу. — Или посидеть с Мэгги в мотеле? В любом случае, мне все равно, я просто не хочу, чтобы ты оставалась одна.

— Я бы хотела остаться с тобой. — Она вздрогнула и потянулась ко мне за рукой. Страх, который она скрывала, просачивался сквозь ее внешнее спокойствие.

— Это зашло слишком далеко. Вандализм — это одно, но ты могла пострадать.

— Кто мог так поступить со мной? — прошептала она. — Я никого не знаю в Саммерсе.

— Я не думаю, что это из-за тебя. Это должно быть из-за меня.

— Ну, это не Мойра. Итак, какие еще враги у тебя есть в городе?

— Черт меня побери, если я знаю. — До сегодняшнего дня я бы сказал, что меня все любили. Я ладил с большинством людей в городе. Всю мою семью тоже любили. Не могу вспомнить, когда в последний раз у меня в гараже был недовольный клиент.

Нам не потребовалось много времени, чтобы добраться до гаража, но разгрузка машины заняла некоторое время. Когда она была поставлена в обычное место, мы оба обошли «Кадиллак», осматривая все повреждения. Это было не ужасно, но и не быстро.

— Мак сможет отправить своих детей в колледж на все деньги, которые он заработает за починку этого «Кадиллака».

Лондин рассмеялась, прижимаясь ко мне.

— Еще только семь часов, но я уже готова лечь спать.

— Сначала ужин. Что бы ты хотела?

— Пиццу.

— Пицца так пицца. — Я кивнул. — Я позвоню Уайатту и попрошу его принести что-нибудь для нас.

— Он сегодня не у Мойры?

— Да, но, если я скажу ему, что ты остаешься на неопределенный срок, он принесет очень большую пиццу с огромным количеством мяса.

Она улыбнулась мне.

— С овощами.

— С овощами.

— Она выглядит так печально. — Она окинула взглядом машину, царапины и вмятины. В автомастерской на ремонт этого раритета уйдет значительно больше времени. Возможно, даже потребуются новые детали.

— Я все исправлю, — поклялся я. — Тогда… — Я так привык говорить, что она уедет.

— Тогда я буду ездить на ней в Саммерсе.

— Как насчет того, чтобы вернуть ее Карсону? Как насчет того, чтобы отвезти ее в Калифорнию?

Она пожала плечами.

— Когда-нибудь я бы хотела разыскать его. Я бы хотела подарить ему эту машину, но пока оставлю ее у себя на некоторое время. И, может быть, когда придет время, ты поедешь со мной.

— Я бы этого хотел.

— Мы могли бы подождать, пока Уайатт не поступит в колледж. Или выберем время, когда тебя не будет в гараже и, возможно, мое желание действительно сбудется.

— Ты уверена? — Я положил руки ей на плечи. — Ты подождешь? Ты останешься в Саммерсе до тех пор?

— Я остаюсь. Ты поедешь со мной в Калифорнию?

— Да. — Без сомнения. Лондин будет трудно путешествовать по стране без меня. — Это слишком дальновидное решение для женщины, которая просто хотела поездить по Америке.

Лондин рассмеялась.

— Я хочу поездить, но не в одиночестве.

— У меня шестнадцать лет не было нормального отпуска. Думаю, я запоздал.

— Сначала в Калифорнию. А потом куда?

Я глубоко вздохнул.

— Мы действительно об этом говорим? Ты и я?

— Я чувствую это. — На этот раз она приложила руку к своему сердцу. — Глубоко внутри.

— Тогда сначала в Калифорнию. А потом мы решим, куда двигаться дальше.

Она бросилась в мои объятия, обвив руками мою талию. Я вдыхал ее запах, радуясь, что мне не придется искать его на простынях этой ночью, потому что она была здесь. Я мог обнимать ее. Прикасаться к ней.

Не отпускать ее.

Мы стояли так, держась друг за друга, пока у нее в животе не заурчало, и мы не разъединились.

— Давай вернемся домой. Поедим и на этом закончим.

Завтра у полиции, скорее всего, возникнет масса вопросов. Все, что меня волнует, — это чтобы они нашли человека, который это сделал.

Лондин высвободилась из-под меня и отошла в сторону, бросив еще один сокрушительный взгляд на свою машину.

Я тоже повернулся, чтобы еще раз осмотреть ее. Это был настоящий бардак. Краска была поцарапана. На нескольких панелях были вмятины. Зеркало со стороны пассажира едва держалось. Бампер был разболтан.

— Напомни, какого цвета был грузовик? — спросил я. Она назвала его помощнику шерифа, но я был так чертовски взбешен и напуган, что не вник в подробности.

— Синий.

— Какой синий?

Она пожала плечами.

— Не знаю. Яркий. Может быть, электрик (прим. ред.: электрик — цвет, определяемый как голубовато-синий или синий с серым отливом)?

Электрик.

— А что это был за грузовик? Ты помнишь какие-нибудь детали?

— Нет, не совсем. Я помню, что он был очень высокий. Когда он был рядом со мной, я не могла заглянуть внутрь.

Это был ярко-синий грузовик с подъемным механизмом.

Я не раз видел такой грузовик, припаркованный на моей подъездной дорожке.

— Что за черт? — Я встал, уперев руки в бока. Ни за что.

— Что? — Лондин подошла ко мне и уставилась в ту же точку, куда смотрел я. — На что я смотрю?

— Ты уверен, что он был ярко-синим?

— Да. — Она кивнула.

Я схватил ее за руку и направился к задней двери. Я нажал на кнопку, чтобы закрыть верхнюю дверь, и запер ее, как только мы оказались снаружи. Затем, не говоря ни слова, я посадил нас обоих в свой грузовик.

Мои мысли были заняты возможностью, которую я даже не хотел рассматривать.

— Ладно, что я упускаю? — спросила Лондин, когда я выезжал из гаража.

— Предчувствие, — ответил я сквозь стиснутые зубы. И если это предчувствие было верным, то я был близок к тому, чтобы сойти с ума.

Я помчался по улице и резко затормозил, когда подъехал к своему дому. Как только мы с Лондин вышли из машины, я выхватил телефон и набрал номер сына.

— Привет, папа, — ответил он.

— Возвращайся домой. Сейчас же. — Я повесил трубку без объяснений.

— Что происходит, Брукс? — Лондин коснулась моего предплечья, когда я начал расхаживать по траве за входной дверью.

— Опиши мне все это еще раз. Начни с самого начала.

— Хорошо. — Она глубоко вздохнула. — Грузовик подъехал ко мне сзади, пока я разговаривала по телефону с Джеммой. Я даже не заметила его, пока он не оказался прямо у меня за спиной, и только тогда все, что я смогла разглядеть, — это решетка. Я пыталась следить за дорогой. Он врезался в меня пару раз, затем поравнялся со мной. Я думала, что он проедет мимо, но он не отставал. Навстречу ехала машина, и я нажала на тормоза. Свернув, не справилась с управлением и съехала в кювет.

— Когда грузовик был рядом с тобой, как он выглядел?

Она пожала плечами.

— Я не знаю. В основном высоким. Синим. Правда, он не был таким блестящим, как «Кадиллак».

Матово-синий электрик. Я был в нескольких секундах от того, чтобы взорваться, но сдержался, потому что не хотел пугать Лондин.

— Ладно. Что еще? Ты видела водителя?

— Нет. Я пыталась удержаться на дороге.

— Понятно. Там был кто-то еще? Пассажир? Или был только водитель?

Она наморщила лоб, обдумывая это.

— Я… я не знаю.

Мы скоро это выясним.

Я стоял во дворе, скрестив руки на груди, пока Уайатт не подъехал на своем белом «Форд Ф-150». Мы купили этот пикап около полугода назад на его день рождения. Он вложил треть своих сбережений, а я оплатил остальное.

Если я был прав, этот грузовик должен стать украшением газона.

— Привет. — Он вышел и помахал Лондин. — Ты вернулась.

Она открыла рот, чтобы ответить, но прежде чем она успела заговорить, я поднял руку.

— Правду, сынок. Я жду правды.

Это все, что я мог сказать. Его тело сжалось.

— Это была не моя идея.

— Черт. — Я провел рукой по волосам. — О чем, черт возьми, ты только думал?

— Это была идея Джо.

Гребаный Джо. Идиотский мальчишка, у которого в лучшем случае были две мозговые клетки. Этот парень родился у родителей, которые не бывали дома и думали, что восстановление старого грузовика «Шевроле», в комплекте с комплектом подъемников «Монстр» и покраской на заказ, — это путь к сердцу их сына.

— Идея Джо. Это не причина! — взревел я. — Ты мог причинить ей боль. Ты мог убить ее.

Уайатт побледнел.

— Мы просто пытались напугать ее. Джо не должен был сталкивать ее с дороги, просто пару раз стукнуть по бамперу. Напугать, чтобы она развернулась.

— О, Уайатт. — Лондин прижала руку к сердцу. — Это был ты?

Мой сын опустился еще ниже и опустил голову.

— Мне жаль.

— Зачем? — потребовал я ответа, едва сдерживая ярость. Как мог мой сын так поступить со мной? Как он мог подвергнуть женщину, которую я любил — так сильно, черт возьми, полюбил всего за несколько недель — такой опасности?

— Ты казался счастливым, — прошептал Уайатт. — Я видел вас вместе на камне. В тот вечер я принес Мэгги заказ из тайского ресторана. Я забыл дополнительную упаковку риса, а когда принес ее, увидел тебя. Ты смеялся. Я подумал, что если бы она осталась подольше, ты мог бы… Я не знаю.

Он думал, что я останусь счастливым.

Поэтому он разгромил гараж. Он порезал ей шины. Он сделал все это, чтобы Лондин осталась.

Мой гнев перешел от бурлящего кипения к сильному кипению на медленном огне.

— Сынок, это был неправильный выход.

— Я знаю. — Он опустил голову. — Я просто… я пытался помочь.

Христос. Я бросил взгляд на Лондин. Она даже не разозлилась. Она смотрела на Уайатта с мягкой улыбкой на лице.

— Ты мог причинить ей боль. Все могло закончиться совсем по-другому.

— Я сказал ему не врезаться в ее машину. Я снова и снова говорил ему, чтобы он отстал. Но он не слушал. — Он поднял голову и посмотрел на Лондин. — Мне так жаль. Я видел, как ты съехала в кювет, и я никогда не был так напуган. Я умолял Джо вернуться за тобой, но он сказал, что копы нас арестуют. Ты в порядке?

— Я в порядке. — Лондин вздохнула. — Напугана, но в остальном невредима.

Черт возьми. Я потер виски. Что мне теперь делать? Я достал из кармана телефон и протянул его Уайатту.

— Позвони в участок шерифа. И объясни, что произошло.

Лицо Уайатта исказилось от боли, но он кивнул.

— Хорошо, папа.

Затем я стоял и смотрел, как мой сын делает, наверное, самый трудный телефонный звонок в своей жизни.

Помощник шерифа, который был с нами в дороге, пришел и взял наши показания вместе с признанием Уайатта. Лондин отказалась выдвигать обвинения. Час спустя Уайатту было вынесено предупреждение, и помощник шерифа уже направлялся к дому Джо, чтобы выписать штраф за неосторожное вождение.

Это был удар по рукам, но я знал, что он глубоко запал в душу моему сыну.

— Прости, папа, — сказал Уайатт, когда мы сидели в гостиной. Мы все еще ничего не ели, но у меня пропал аппетит. Я предложил заказать пиццу с доставкой, но Лондин тоже больше не была голодна.

— Ты наказан. До… колледжа. — Может быть, и дольше. — Я полагаю, что царапины, проколотые шины и разгром гаража — это тоже твоя вина?

Он пристыжено кивнул мне.

Уайатт был еще одним человеком, у которого был ключ от гаража, и мысль о том, что он может так поступить со мной или с клиентом, даже не приходила мне в голову.

— Ты вернешь мне деньги за все. С процентами.

Он опустил голову.

— Да, сэр.

Лондин накрыла мою руку своей и придвинулась ближе на диване. Она подняла на меня глаза, умоляя успокоиться.

Возможно, я так и сделаю, но уж точно не сегодня. Транспортные средства — это оружие. Я много раз преподавал этот урок Уайатту, так почему же он не усвоил его? А вандализм? Это полная чушь. Я воспитывал его лучше.

И, насколько я мог судить, Уайатт не собирался проводить с Джо всю оставшуюся жизнь.

— Иди спать, — приказал я. Я уже написал Мойре, что происходит. К счастью, она всегда поддерживала меня как родитель. Мы поддержали друг друга, когда дело доходило до наказания Уайатта.

Она пообещала, что, пока он будет находиться под домашним арестом в моем доме, он будет находиться под домашним арестом и в ее доме.

Уайатт встал со стула и направился в свою комнату, но, прежде чем уйти, подошел к Лондин и низко наклонился, чтобы обнять ее.

— Прости.

Она похлопала его по плечу.

— Спокойной ночи, Уайатт.

Он, угрюмый, ушел в свою спальню.

Когда его дверь закрылась, я откинул голову на спинку дивана.

— Блять. Он сделал это по правильным причинам, но, черт возьми. Я даже не знаю, что сказать.

Лондин молчала с минуту, затем ее рука взлетела ко рту. Я сел, ожидая увидеть слезы. Вместо этого она разразилась смехом. Ее рука приглушила смех, но на глазах выступили слезы.

— Это правда смешно?

Она взяла себя в руки, вытирая слезы.

— Как ты думаешь, мы должны сказать ему, что я все равно передумала?

— Да, — пробормотал я. — Он должен пострадать за свою глупость.

— Но не слишком сильно. — Она прижалась ко мне. — У него доброе сердце.

— Да. — Он думал о своем отце. Он с самого начала, еще до того, как познакомился с Лондин, понял, что она особенная. — Я не забрал твои чемоданы из «Кадиллака».

— Не думаю, что мне понадобится какая-нибудь одежда сегодня вечером, а ты?

Сегодня вечером. Завтра вечером. И все последующие вечера.

— Нет, не понадобится.

Завтра мы заберем ее чемоданы, она отнесет их в мой шкаф и оставит там. Возможно, она еще не осознает этого, но она дома. В Саммерсе. В этом доме.

В следующий раз, когда она захочет уехать и найти новое приключение, у нее будет компания.

Мы вместе поедем по дороге беглецов.