Дорога в страну любви

5

Маркиз лег в постель.

Однако вскоре он решил, что перед сном просто необходимо составить список неотложных дел, возникших в связи с разговорами на фермах сегодня днем. Ведь он обещал как можно быстрее помочь крестьянам!

А за ночь ведь можно и забыть какую-нибудь мелочь, и тогда кто-нибудь из этих людей втайне обидится, хотя, конечно, и не найдет в себе смелости высказать свои претензии вслух.

Поэтому своим энергичным прямым почерком на грифельной доске, всегда стоявшей возле кровати, маркиз тут же по пунктам записал все необходимое.

Начав проверять, не упущена ли какая-нибудь мелочь, он неожиданно удивленно поднял голову и замер в истинном изумлении.

В дальнем сумрачном углу большой комнаты, в который не попадали лучи горящих на столе свечей, стояла призрачная женская фигура, закутанная в белое.

Белая леди! Графиня Сильвия, промелькнуло в голове маркиза.

Он решил, что грезит. Может быть, на самом деле он сейчас спит? Но нет, вот она, действительно стоит там, отбрасывая слабую, неясную тень на панель стены.

Незнакомка не двигалась до тех самых пор, пока маркиз, пристально вглядываясь в сумрак, наконец не воскликнул удивленно, но с явным облегчением:

— Кристина! Это вы!

Тогда она быстро подошла к молодому человеку, одновременно красноречивым жестом приложив палец к губам.

Оказавшись возле кровати, девушка прошептала едва слышно:

— Быстрее! Пойдемте со мной! Это очень важно!

Не дожидаясь ответа, она сделала шаг к тайной двери возле камина, сквозь которую и пришла в спальню хозяина.

Маркиз умел действовать быстро, без лишних вопросов и рассуждений.

Он моментально спрыгнул с кровати и схватил с кресла одежду, к счастью, не убранную Йейтсом. Одевался он уже по пути.

Кристина стояла уже за дверью, в темном коридоре, и теперь в ее руке слабо мерцала свеча.

Она и не пыталась что-нибудь объяснить, а просто осторожно двинулась по тайному переходу.

Конечно, ребенком маркиз бывал в этих узких темных помещениях, опоясывающих практически весь дом, но сейчас, к сожалению, уже совсем не помнил, какой из коридоров куда ведет.

Тем не менее к нему вернулось то удивительное чувство таинственного приключения и подстерегающих на каждом шагу неожиданностей, которое так манило в детстве, когда отец впервые открывал ему тайны старого дома.

Он раздумывал по дороге, что же могло так взволновать гостью и что происходило на самом деле?

Наконец девушка молча остановилась и поставила свечу на пол. И вот в наступившей тишине маркиз ясно различил чей-то голос.

Он раздавался из комнаты, отведенной кузену Теренсу. Именно кузен Верли сейчас разговаривал с кем-то невидимым.

— Добрый вечер! — произнес голос. — Мой камердинер сказал мне, что ты готов сделать для меня кое-что, что сможет развлечь его сиятельство.

— Да, сэр, — коротко ответил другой, совсем молодой, мужской голос.

Кристина очень осторожно на сантиметр отодвинула тайную ставню. Маркиз вспомнил, что сквозь нее можно заглянуть в комнату.

Он заглянул, хотя для этого пришлось закрыть один глаз и низко наклониться. Но тем не менее увидел он вполне достаточно: кузен Теренс сидел на кровати. Рядом стоял человек, в котором маркиз смог узнать камердинера, прибывшего вместе со своим хозяином из Лондона.

Третьим в комнате оказался человек в белом поварском колпаке и фартуке.

Маркиз догадался, что это скорее всего помощник лондонского повара, хотя сам он толком его еще и не видел. Он вспомнил, что похожий молодой человек шел рядом с поваром на кухню, когда произошел разговор о миссис Босуин, старой поварихе, прослужившей всю свою жизнь в Мелверли-Холле.

— Я придумал веселую шутку, — продолжал мистер Верли. — Ты добавишь в пищу моего кузена одно снадобье, которое действует самым замечательным образом: человек начинает весело смеяться даже в том случае, если у него до этого было не самое лучшее настроение или произошли какие-то неприятности.

Теренс замолчал и внимательно посмотрел на молодого человека. Нетрудно было заметить, что у того несколько странное, совершенно пустое выражение лица.

— Ты понимаешь, о чем я говорю? — поинтересовался Теренс.

— Кажется, да, сэр.

— Тогда все, что тебе предстоит сделать, — продолжал гость, — так это добавить снадобье в суфле, которое я намерен заказать к завтрашнему обеду в качестве специального блюда, на десерт. Это ясно?

Молодой человек молча кивнул.

— Размешай все как можно тщательнее, чтобы никто ничего не заметил до тех самых пор, пока его сиятельство не начнет смеяться, — продолжал инструктировать мистер Верли.

Ответа не последовало.

Теренс достал что-то из кармана.

— Вот возьми, это соверен в качестве задатка, а остальные девять ты получишь, когда незаметно положишь содержимое вот этой бутылочки в суфле.

Маркиз увидел, как бутылочка перекочевала в руки туповатого малого в белом колпаке. Тот с некоторым любопытством посмотрел на нее.

— Ну и конечно, — как бы мимоходом предупредил Теренс, — поскольку это сюрприз, ты не должен никому ничего говорить, абсолютно никому. Иначе кто-нибудь обязательно предупредит его сиятельство, и он не станет есть суфле.

— А в этом случае, — вступил в разговор камердинер, — ты не получишь свои девять соверенов.

— Я все сделаю, как вы велели, сэр, — пробормотал парень.

— Ну спасибо, — благодушно сказал Теренс. — Я знаю, что это развеселит его сиятельство.

Поваренок направился к двери, а в комнате воцарилось молчание. Никто из двоих мужчин, находящихся в ней, не начал разговор до тех пор, пока он не закрыл за собой дверь.

Первым не выдержал Теренс. Он задумчиво произнес:

— Это должно произойти тогда, когда подадут вино и в комнате уже не будет никого из слуг.

— Он сделает все так, как вы велели, — ответил Уиллс.

— Я подготовлю оба чека, — продолжал Верли, будто и не слышал слов своего слуги, — и как только он их подпишет, ты сразу отправишься в Лондон. Уверен, что тот парень, с которым ты разговаривал в конюшне, поможет?

— Он думает, что мы вместе отправимся совсем недалеко, смотреть бой быков, о котором он давно мечтает, и к утру обязательно вернемся. Поездка в Лондон окажется полным сюрпризом, — объяснил сущность своего плана камердинер.

— Единственное, чего я боюсь, — вновь заговорил Верли, — так это, что чей-нибудь язык окажется слишком длинным.

— Сомневаюсь, сэр, — отвечал слуга. — Те, кто любит денежки, обычно умеют держать рот на замке.

— Твоя правда, — согласился гость. — Ну а сейчас приготовь постель и, ради Бога, принеси стакан того вина, которое ты припас на ночь. Я жутко устал от всех этих интриг и расчетов!

Да, этот слуга явно уже хорошо знал своего господина. Он уже наливал в высокий стакан крепкое красное вино.

Кристина протянула руку и осторожно закрыла щель в стене, сквозь которую маркиз наблюдал за происходящим.

Словно поняв все ее намерения, он тихонько отправился по коридору к спальне.

Когда он вошел в комнату, следом из маленькой двери вышла и девушка. Она снова остановилась в тени у камина.

Однако маркизу внезапно показалось, что сквозь тонкий материал ночной сорочки он видит нежные линии молодого, легкого тела.

Кристина явно забыла о себе. Нисколько не смущаясь, она с волнением обратилась к своему другу:

— Так вы понимаете, что он собирается сделать?

— Конечно, — спокойно ответил маркиз. — Больше того, я слышал об этом снадобье. Оно полностью парализует мозг, настолько, что жертва начинает беспрекословно выполнять именно то, что ей приказывают, и оказывается не в состоянии думать и оценивать ситуацию.

Кристина невольно вскрикнула от ужаса.

— Но вы должны вести себя очень осторожно! Очень!

— Вам удалось сохранить для меня и огромную сумму денег, и самоуважение, — заметил маркиз. — Завтра же утром я выпровожу Теренса из дома, причем не подумаю и пальцем шевельнуть, даже если он попадет в тюрьму или будет голодать!

Голос маркиза звучал спокойно. Но в то же самое время Кристина прекрасно понимала, насколько он обижен и рассержен той невероятной вероломностью и подлостью, свидетелем которых только что стал.

Девушка незаметно для себя самой положила ладонь на руку своего гостеприимного хозяина.

— Пожалуйста… постарайтесь действовать как можно осмотрительнее! — вновь попросила она. — Я совсем не доверяю этому человеку. Если он не получит деньги таким способом, то непременно будет искать для этого другие пути.

Маркиз молчал, и она добавила:

— Папа всегда говорил, что крыса, загнанная в угол, особенно опасна. Мне кажется, вам не стоит настраивать его против себя так решительно, сразу давая отрицательный ответ. Постарайтесь как-нибудь избежать открытого столкновения.

Маркиз неожиданно улыбнулся.

— Сейчас вы выглядите, словно маленький ребенок, — заметил он, — и тем не менее умеете рассуждать и предвидеть, словно мудрый, много проживший на свете человек. Давая мне эти советы насчет осторожности, вы очень напоминаете мне мою матушку.

— Так, значит, вы поступите именно так, как я… предполагаю? — с надеждой в голосе спросила Кристина.

— Конечно! Как же иначе! Ведь это вы сумели спасти меня от западни, которую замышляет этот подлец. Вы сохранили те деньги, которые необходимо потратить на возрождение поместья. Мне действительно придется подумать об ином способе отделаться от дорогого гостя, хотя это и непросто.

— Я уверена в том, что он очень опасен, — заверила Кристина. — А если вдруг что-нибудь плохое случится с вами, что же будет с… со всеми, кто зависит от вашей помощи, — родственниками, домочадцами, жителями деревни, фермерами?

Маркиз в душе не мог не согласиться с разумностью этих доводов.

— Ложитесь-ка лучше спать, девочка! — в свою очередь, посоветовал он. — Незачем и говорить, насколько вы оказались восхитительны и как помогли мне. Я обязательно подумаю о том, какой способ окажется самым эффективным для избавления от козней моего незадачливого кузена! И непременно выставлю его из Мелверли!

Кристина в ответ улыбнулась и переступила порог низкой дверцы в стене.

— Кстати, что вы делали ночью в потайном коридоре? — слегка насмешливо спросил ей вслед маркиз.

— Я собиралась пойти в часовню, чтобы поблагодарить Бога за все доброе, что вы уже сделали сегодня, и за ту радость, которую принесли фермерам.

Маркиз улыбнулся.

— Ах, так вот в чем дело! — воскликнул он. — А я-то подумал, увидев вас в своей комнате в этом белом одеянии, что это Белая леди явилась, чтобы предупредить о грозящей опасности.

— Ну, если я — Белая леди, то тогда вы — тот самый Черный рыцарь, который спасает и себя самого, и всех вокруг от угрозы в лице своего кузена.

С этими словами Кристина очень осторожно и тихо закрыла за собой тайную дверь.

Маркиз остался в комнате один.

Все только что случившееся внезапно представилось совершенно нереальным. Неужели они с этой девочкой действительно только что шли вдвоем по темному коридору, а потом слушали, как сговариваются злоумышленники, намереваясь завтра отравить его, чтобы полностью лишить рассудка и способности защищать свои интересы?

И тем не менее всего этого вполне можно было ожидать от непутевого алчного кузена. Теренс отчаянно нуждался в деньгах.

— Я должен непременно найти выход, — решил маркиз.

Задувая свечи, он представил, как Кристина молится в тайной часовне, которую он, конечно, помнил. Девочка, как всегда, права: только молитва могла помочь в нынешней сложной ситуации.

На следующее утро Кристина спустилась к завтраку, ощущая в душе тяжесть дурного предчувствия.

Ночью она долго молилась в часовне. Как помочь маркизу найти способ выпроводить непрошеного гостя из дому, в то же время не рассердив его? Ведь в таком случае он обязательно начнет искать другой способ заполучить деньги, в которых так нуждается. Девушка невольно ужаснулась, вспомнив, что всего лишь жизнь маркиза отделяет Теренса от заветного титула и наследства — жизнь человека, неожиданно ставшего ей таким близким. Ситуация складывалась тем более драматичная, что наследство, о котором шла речь, было действительно огромно.

Можно было не сомневаться, что если Теренс все-таки станет пятым маркизом, то ни фермерам, ни пенсионерам, ни жителям деревни не достанется ни пенса. А само имение окажется в еще худшем состоянии, чем сейчас: вся жизнь в округе просто остановится.

— О Боже, пожалуйста, помоги нам найти выход! Помоги избавиться от этого человека! — одеваясь утром к завтраку, молилась девушка.

Увидев в столовой маркиза, она искренне обрадовалась, что он цел и невредим, так как в глубине души опасалась, что с ним уже могло что-то случиться.

Маркиз сразу заговорил о главном, поскольку понимал, что ни о чем другом его гостья сейчас думать просто не в состоянии.

— Я нашел способ выполнить ваши инструкции.

— Неужели правда? Так скажите же мне поскорее, в чем он заключается!

Маркиз сел на свое место во главе стола и налил чашку кофе.

Кристина решила, что хозяин планирует сначала подкрепиться, а потом уже приступать к серьезным разговорам. Поэтому она поспешно сняла крышку с ближайшего блюда и положила на тарелку маленький кусочек яичницы.

Когда гостья наконец устроилась за столом, маркиз заговорил:

— Вчера вечером, предупреждая меня об опасности, вы, конечно, оказались правы. Нельзя настраивать этого человека против себя, вызывая в нем агрессивные намерения — до тех пор, пока в случае моей смерти он надеется что-то получить.

Кристина затаила дыхание.

— Это, конечно, страшно даже предположить, — пробормотала она, — но я чувствую, что в том случае, если вы откажетесь дать ему денег, он способен на все.

— Трудно даже представить, что кто-то из членов нашей семьи может опуститься до убийства, — ответил маркиз, — но поскольку это все-таки возможно, я решил дать ему две тысячи и отправить обратно в Лондон.

Кристина явно хотела что-то возразить, но промолчала, не желая прерывать собеседника.

— Помимо этого, я собираюсь пообещать ему, что достаточно скоро, как только сам окажусь в городе, — продолжал маркиз, — я вместе со своими поверенными рассмотрю вопрос о назначении ему ежемесячного содержания. Разумеется, при том условии, что он не начнет превышать в своих расходах установленную сумму.

— И что же, вы готовы заплатить за него долги? — с оттенком ужаса в голосе уточнила девушка.

Маркиз сделал непонятный жест.

— Думаю, иного выхода нет, — коротко ответил он. — Другое дело, что я обязательно должен иметь гарантии, что больше это не повторится.

— Хочется верить, что вам удастся это сделать, — немного растерянно произнесла девушка, — но боюсь, что это окажется очень нелегко.

Ее слова оказались пророческими.

В полдень, когда маркиз вместе со своей гостьей вернулся с верховой прогулки, Теренс только что спустился.

Кристина моментально исчезла, и мужчинам представилась возможность поговорить наедине. Маркиз пригласил гостя в кабинет.

Зная, что разочарует кузена, он изложил свой план действий относительно уплаты долгов и иных условий жизни.

Но Теренс уже придумал собственный план, который должен был исполниться этим же вечером, поэтому он не имел ни малейшего намерения покидать Мелверли-Холл.

Однако маркиз стоял на своем, настоятельно рекомендуя родственнику уехать в город как можно скорее.

— Я неспроста отправляю вас в Лондон сегодня же, сразу после ленча, — объяснял он, — поскольку необходимо время. Обязательно нужно собрать и привести в порядок все свои счета, чтобы, как только я сам окажусь в городе, мы могли показать их поверенным.

— Когда это произойдет? — попытался уточнить Теренс.

— Сразу, как я справлюсь здесь с теми неотложными делами, которые необходимо закончить, — ответил маркиз. — К огромному сожалению, управляющий, которому так доверял отец, оказался настоящим вором и мошенником, и поэтому сейчас мне приходится самому заниматься абсолютно всем и в доме, и в имении, вникая в каждую деталь быта и хозяйства. Но как только удастся поставить все на свои места, я тут же приеду в Лондон.

— В таком случае, думаю, будет лучше, если я тоже останусь здесь, — настаивал на своем Теренс.

— Как я только что объяснил, — терпеливо, но решительно продолжал маркиз, — у вас много дел, с которыми необходимо покончить до моего приезда. Откровенно говоря, Теренс, вы должны понять, что в настоящее время я совсем не имею возможности принимать и развлекать гостей, а должен целиком сосредоточиться на помощи тем людям, которых так несправедливо обижали во время моего долгого отсутствия.

Это заявление имело реальные основания, и Теренс неохотно произнес:

— Ну хорошо, если вы так настаиваете, я уеду в Лондон, но все равно две тысячи фунтов погоды не сделают.

— Дайте небольшую сумму каждому из торговцев, которым должны, — посоветовал маркиз, — и пообещайте, что в ближайшее время оплатите все счета полностью.

Теренс презрительно хмыкнул:

— И что, вы считаете, они мне поверят? После стольких обещаний и долгих лет бесплодного ожидания?

— Уверен, что и на этот раз вам удастся их уломать, — не сдавался хозяин. Однако про себя он подумал, что Теренс все равно выдвинет ультиматум: или он получает сразу десять тысяч фунтов, или остается в Мелверли на неопределенно долгое время.

Но, к своему удивлению, он услышал иное.

— Очень хорошо, я все сделаю именно так, как вы приказываете. Но надеюсь, что меня хотя бы отправят в город с комфортом.

— Боюсь, что в настоящее время в нашем распоряжении только дорожный экипаж с парой лошадей, — предупредил маркиз. — А кроме того, мне ведь и самому придется на чем-то ехать. Но поскольку на полпути на постоялом дворе всегда ждет пара сменных лошадей, то вы сможете добраться до Лондона еще до полуночи.

Терпение маркиза иссякло. Он не мог больше выносить это бесконечное противостояние, и поэтому встал с кресла и подошел к письменному столу, на котором уже лежал готовый конверт с деньгами.

— Здесь пятьсот фунтов наличными, — пояснил он, протягивая конверт своему жадному кузену, — и еще чек на полторы тысячи фунтов. Не забудьте оставить свой адрес, чтобы я смог связаться с вами сразу по приезде в город.

Теренс неохотно начал писать адрес, заметив:

— Я оставляю адрес своего друга, но предупреждаю: если мне вдруг окажется неудобно у него остановиться, то я перееду в ваш особняк на Беркли-сквер.

Это уже звучало открытой угрозой, и маркиз прекрасно понял ее.

Но он молчал, ничем не выдавая своих истинных мыслей и чувств — словно Кристина стояла рядом, приложив палец к губам.

А думал он, что на тот самый случай, если кузену вздумается поселиться на Беркли-сквер, он срочно отправит управляющему распоряжение ни за что не пускать этого малого на порог.

Ленч подали, как обычно, в половине первого.

А уже в час Теренс вместе со своим камердинером отъезжали от ворот Мелверли-Холла.

Едва экипаж скрылся из виду, Кристина тяжело вздохнула.

— Наконец-то! Теперь, когда они все-таки уехали, остается лишь надеяться, что им не придет в голову вернуться обратно.

— Дай-то Бог! — с жаром воскликнул маркиз. — Но у меня создается впечатление, что мы страдаем излишним оптимизмом. Будь что будет! По крайней мере сейчас можно заняться своими делами, а, как вы и сама прекрасно знаете, их скопилось немало.

Маркиз решил, что сегодня они первым делом отправятся в богадельню, которая была построена еще его отцом.

Там жили двенадцать пенсионеров — мужчин и женщин, — слишком старых для того, чтобы вести собственное хозяйство.

Кристина считала, что эта жизнь гораздо больше подходит для одиноких стариков, чем постоянная борьба за существование в каком-нибудь ветхом, разваливающемся домике в деревне. Но в то же время и сама богадельня давно нуждалась в хозяйском присмотре.

Смотритель рассказал маркизу, что денег на содержание стариков выделялось настолько мало, что несколько дней в неделю им приходилось буквально голодать.

После богадельни путь лежал в школу.

К своему ужасу и гневу, маркиз узнал, что во время войны она оказалась закрытой, а учителя потеряли работу.

Об этом не знала даже Кристина, поскольку школа находилась в дальнем конце поместья, и новости оттуда приходили редко.

Маркиз записал в своем блокноте, что необходимо как можно быстрее найти учителей и дать им работу.

Вернувшись в деревню, молодые люди разыскали бывшего директора школы, сейчас уже пенсионера, и тот с готовностью согласился взять на себя все заботы и как можно скорее снова начать учить ребятишек. Старик пообещал держать весь ход занятий под своим пристальным контролем до тех самых пор, пока не наберут новых учителей, которые в будущем смогут заменить его.

Молодые люди вернулись домой поздно, проехав много миль, встретившись с массой людей, выслушав огромное количество жалоб и сетований и приняв немало важных и неотложных решений.

Кристина выглядела очень уставшей.

— Я заставляю вас чересчур напряженно работать, — раскаивался маркиз, — но постарайтесь простить меня, ведь иначе я даже не знал бы, с чего начинать жизнь здесь и за решение каких проблем браться первым делом.

— Нет, дело вовсе не в том, что мы так много успели сегодня сделать, — возразила Кристина. — Просто сегодня утром я очень боялась, что мистер Верли откажется уезжать. Его пребывание здесь очень опасно, и я не переставала волноваться, что он, того и гляди, совершит что-нибудь ужасное.

— Успокойтесь, сейчас он, наверное, уже в Лондоне, — попытался уговорить девушку маркиз.

Но Кристина не могла забыть, что если бы она не отправилась ночью в тайную часовню, то сегодня за обедом маркиз наверняка отведал бы суфле, приготовленное по заказу кузена, и из-за снадобья, подмешанного в это блюдо, превратился бы в пассивную марионетку в руках злоумышленника.

Маркиз приказал позвать поваренка. Когда тот явился, ему без обиняков было сказано, что заговор против хозяина дома раскрыт, равно как и его участие в неприглядном деле. Если что-нибудь подобное повторится хотя бы еще раз, то он будет уволен без предупреждения и выходного пособия. Поваренок, испугавшись, принялся извиняться и заверять, что никогда не помыслит против своего господина ничего дурного.

Маркиз по доброте душевной принял извинения и отправил парня на кухню, дав ему еще один шанс.

Тот, однако, достал из кармана соверен и, положив его на стол, еще раз пообещал не делать и даже не думать ничего, что могло бы принести вред окружающим.

— Смотри же, сдержи свое слово, — настоятельно подчеркнул маркиз, — а что касается соверена, то рекомендую положить его в ящик для пожертвований в церкви, которая стоит в дальнем конце парка. Надеюсь, ты найдешь силы сделать это.

Поваренок заверил хозяина, что поступит именно таким образом, и отправился восвояси.

Маркиз же сел за стол, собираясь обедать и ожидая, когда спустится Кристина. С некоторым облегчением он узнал, что мисс Диксон не собирается садиться вместе с ними за стол. Она написала записку, в которой просила извинить ее, сославшись на головную боль. Она хотела пораньше лечь.

— Она и вправду больна? — с волнением спросил маркиз Кристину, едва девушка вошла в столовую.

В ее глазах сверкнула озорная искорка.

— Если хотите знать правду, — ответила она, — мисс Диксон просто проявляет тактичность. Она достаточно проницательна и сумела заметить, что мы оба чем-то очень расстроены. Конечно, ей не известно, в чем конкретно заключается проблема, но ведь она знает и любит ваше сиятельство еще с тех пор, когда вы были маленьким мальчиком, и сразу замечает, когда происходит что-нибудь плохое.

— Да, вы, как всегда, правы. Дело именно в этом, — согласился маркиз.

— Она сама все мне объяснила, — продолжала Кристина, — поскольку у нас проблемы, то мы наверняка захотим обсудить их без ее участия. А миссис Дартфорд обещала принести наверх вкусный обед, да в придачу еще и бокал шампанского!

Кристина улыбнулась своим мыслям, вспоминая разговор со старушкой. А той она просто ответила:

— Ах, вы, как всегда, прелесть, мисс Диксон!

Маркиз тоже оценил проницательность своей гувернантки, подумав, что это маленькое проявление тактичности вполне в ее духе. Она просто знала, что молодой лорд захочет обсудить со своей новой подругой насущные вопросы. Да и правда, трудно было вчера за обедом не заметить раздражение и гнев маркиза, когда подвыпивший Теренс, не замолкая, рассказывал о себе.

После обеда молодые люди оставались в гостиной совсем недолго.

Кристина действительно устала, и, извинившись, сказала, что отправится спать, а по дороге заглянет к мисс Диксон, чтобы пожелать приятельнице спокойной ночи.

— Поцелуйте ее и за меня, — попросил молодой человек. — Завтра опять предстоит долгий и трудный день: я закажу лошадей к девяти утра.

— Буду с нетерпением ожидать утра, — искренне призналась Кристина.

Она направилась к двери, и когда маркиз открыл ее, заметила:

— Сегодня я не собираюсь в часовню, но обязательно поблагодарю Бога за то, что вы отправили отсюда этого мистера Верли и уже можете, не опасаясь, есть и пить все, что хотите!

Маркиз понял, что сердце девушки все еще неспокойно, и поэтому попросил:

— Забудьте об этом! Ничего подобного он уже не сделает!

Его настолько тронула забота Кристины, что он взял руку девушки и поднес к губам.

— Понятия не имею, что бы я делал без ваших умных и проницательных советов, моя милая Кристина, — добавил он.

В этот момент глаза девушки засияли, а на щеках появился нежный румянец. Маркиз закрыл за ней дверь. И тут ему в голову пришла неожиданная мысль: нельзя позволить этой девочке влюбиться!

— Она еще слишком молода, — принялся рассуждать он. — И, наверное, совсем не видела мужчин, если не считать этого отвратительного мистера Мортимера.

Действительно, оказалось бы истинным преступлением с его стороны вернуться в Лондон и оставить это невинное создание с разбитым сердцем.

Но потом маркиз успокоил себя, решив, что Кристина скорее видит в нем фигуру, подобную отцу, и поэтому волноваться совершенно не о чем. Без сомнения, в ее мечтах жених предстает совсем молодым, примерно лет двадцати — двадцати двух.

— Да, время бежит, и я старею, — со странным чувством, в котором, естественно, присутствовала и доля горечи, сказал себе маркиз. Он задумался: ведь это правда. Пришло время остепениться, завести семью, наследника.

Только это одно и может раз и навсегда уничтожить амбиции Теренса в качестве предполагаемого наследника всего огромного поместья и состояния.

Поговорив с мисс Диксон и пожелав ей спокойной ночи, Кристина отправилась к себе в спальню.

Она действительно очень устала. Несмотря на все искусство врачевания, которым обладала домоправительница миссис Дартфорд, все тело девушки болело и саднило от долгой езды верхом. Трудно было даже двигаться. Причина недомогания, конечно, заключалась в том, что с момента ее последней подобной прогулки прошло уже очень много времени. И вдруг сразу пришлось преодолевать такие расстояния!

«К утру все пройдет», — попыталась успокоить себя девушка.

Она отпустила няню, сказав, что разденется и устроится на ночь без посторонней помощи, ведь она привыкла полагаться на свои собственные силы. Звать кого-то из горничных тоже не хотелось, так как это обидело бы заботливую нянюшку.

Этой почтенной особе очень нравилась жизнь в Большом доме. Ее привлекала прекрасная пища, да и дел здесь совсем немного по сравнению с жизнью в деревне. В ее обязанности входили только стирка и глаженье белья для подопечной.

Утром в разговоре Кристина вспомнила о своем родном доме.

— Надеюсь, что там все в порядке, — предположила она.

— Я сейчас об этом и не думаю, — отвечала старушка, — просто наслаждаюсь жизнью. И ты должна делать то же самое, моя милая. За эти последние годы на нашу с тобой долю и так выпало немало разных испытаний и горестей.

Кристина согласилась: ведь действительно, как только заболел отец, вся жизнь сразу перевернулась, наполнившись и заботами, и неприятностями, и волнением, а в конце концов, и большим горем.

И только с появлением в Мелверли маркиза словно вышло из-за туч солнышко, и жизнь повернулась к двум одиноким женщинам — совсем юной и пожилой — своей светлой стороной.

О будущем думать не хотелось; хотелось лишь жить и наслаждаться жизнью сейчас, каждую минуту.

Девушка уже собиралась лечь в постель, но решила перед сном подойти к окну, чтобы взглянуть на звезды. Она всегда так делала у себя дома, в деревне. Однако сейчас и звезды казались ярче, и луна изливала на землю больше серебра.

Окно было открыто, девушка выглянула в сад и в этот момент услышала какой-то странный звук. Сначала она приняла его за крик неизвестной птицы. Но потом, прислушавшись, поняла, что где-то плачет от боли кошка. В доме действительно жили эти симпатичные и независимые зверьки, и вполне могло случиться, что один из них случайно попал в капкан.

Звук не прекращался.

Кристина перегнулась через подоконник, но так и не смогла понять, откуда он раздается. Может быть, позвать на помощь маркиза? Но тот уже наверняка спит после трудного дня. Ведь если она так устала, то и он тоже вполне мог устать.

Девушка накинула простой халатик из голубой фланели, сшитый заботливыми руками няни. Спереди он застегивался на маленькие перламутровые пуговички.

Подошла к окну, чтобы проверить, продолжается ли мяуканье.

Оно действительно продолжалось.

— Да, наверняка кошка угодила куда-нибудь, — решила девушка, — если и не попала в ловушку, то запуталась в кем-то оставленной сети.

Она открыла дверь в коридор и увидела, что свечи уже погашены, за исключением лишь двух, оставленных на ночь.

Сбежав по лестнице, Кристина решила, что попросит ночного портье выйти во двор вместе с ней. Однако, подойдя к нему, она обнаружила, что тот крепко спит, сидя в резном кресле, которое всегда использовали слуги, сторожившие дом ночью.

Сегодня дежурил молодой деревенский парень. Кристина знала, что в течение последних военных лет он редко ел досыта и поэтому заметно ослабел, что подтверждалось заметной худобой и бледностью. Но, работая здесь, в Большом доме, он наверняка скоро окрепнет, ведь его хорошо кормят три раза в день.

Кристина решила не будить беднягу. Она просто тихонько прошла мимо него и отодвинула засов на входной двери.

Потом повернула в замочной скважине ключ: он оказался настолько хорошо смазан, что даже не скрипнул.

Девушка легко сбежала с парадного крыльца и снова прислушалась: мяуканье продолжалось. Кристина решила, что оно доносится из большого куста, растущего на противоположной стороне двора.

Направившись к кусту по гравийной дорожке, она, помимо звука собственных шагов, снова услышала кошачье мяуканье.

Во дворе было темно, и луна освещала только половину куста, оставляя вторую его половину в тени.

Кристина постояла неподвижно, а потом шагнула вперед, вытянув перед собой руки.

Неожиданно она почувствовала, что на голову ей накинули какую-то тяжелую тряпку. Она невольно вскрикнула, но голос утонул в толстой ткани.

Сильные руки подняли девушку в воздух. Она пыталась сопротивляться, но из-за мешка, в который ее закутали, это оказалось невозможно. Правда, можно было попробовать брыкаться. Кристина, конечно, это и сделала, но тут же почувствовала, как ей крепко связали ноги. Кричать было бесполезно: из-за мешка на голове голоса все равно никто не услышит.

Мужчина, державший ее на руках, сделал несколько шагов, и Кристина уже ни на секунду не сомневалась, что имеет дело именно с мистером Теренсом Верли.