Драконья сталь. том 2

Глава 9

Мы шли несколько дней. Пару раз приходилось прятаться под кустами или в оврагах, завидев драконьи дозоры. Еще дважды натыкались на нежить, блуждающую в лесу. Их было немного, и мы с легкостью одолели порождения искаженной. Но ночевку устанавливали куполы защиты и выставляли дозорных.

И наконец достигли Инари.

Правда, сразу ломиться в селение не стали. Остановились на окраине, не подходя близко. Ребята засели в глубоком овраге, затянутом густыми зарослями.

Мы с Каем, Эйлой и Николасом пробрались поближе и заглянули за редкий частокол, окружающий селение.

Сначала мне ничего не показалось подозрительным. Обычное селение, не тронутое ни драконами, ни искаженной. Но чем внимательнее я всматривалась, тем тревожнее становилось.

Люди ходили по улочкам, занимались делами... обычными, сельскими... Вот только — тишина. Ни голосов, ни смеха, ни криков детей слышно не было. И двигались жители странно — словно наугад. Двое даже столкнулись, но не обратили на это никакого внимания и разошлись в разные стороны.

— Похоже, они под мороком, — подала голос Эйла.

Я прищурилась: в нескольких шагах от нас прошла светловолосая девчонка, глядя прямо перед собой. Я всмотрелась в ее лицо — и заметила мутную пелену, затянувшую глаза.

— Так и есть...

— Любопытно, — протянул Кай. — Думаю, спрашивать, что за морок, не стоит?

— Рядом с ними храм Темной Луны... так что да, не стоит, — прошептала я. — А вот найти господина Кайара стоит.

— И как ты это себе представляешь? — нахмурился Николас. — Ты на них посмотри. Они странные! Вдруг на нас кинутся? Приглядись вон туда... в центре стоит необычный камень.

Я присмотрелась. В конце улицы действительно возвышался большой черный камень. Прищурившись, я разглядела на нем белые руны.

— Это оморочный алтарь, — тихо сказала я. — Эти люди — рабы. Если им не прикажут, они ни на кого не бросятся.

— Любопытно... — протянул Кай, косо взглянув на меня.

— Я уже видела подобное, — спокойно ответила я. — Это обычная практика для темного культа. Жители этого селения — рабы при храме ведьм. Интересно другое: когда они ими стали? Сель не рассказывала, что Инари находится под властью ведьм.

— Может, ее отец смог бы нам хоть что-то объяснить, — предположила Эйла.

— И что нам расскажет омороченный мужик? — хмыкнул Николас. — Здесь все люди, судя по физиономиям, вообще мало чего соображают.

Мы с Эйлой переглянулись.

— Я попробую, — сказала лекарка.

— Ребят позвать? — Николас покосился в сторону оврага.

— Не нужно, — резко отрезал Кай. — Толпой мы станем слишком заметны. Нас вполне хватит.

Кай кивнул нам, и мы скользнули в тени деревенских деревьев.

— Ты знаешь, где найти этого Кайара? Как он вообще выглядит? — тихо спросил староста, когда мы спрятались за небольшой овчарней.

— Да, — кивнула я. — Мы с настоятельницей как-то были в этом селении, давно... Тогда здешние еще выглядели обычными людьми. По крайней мере, мне так казалось.

— Или их сделали «людьми» для вашего прихода, — осторожно шепнула Эйла.

Я обернулась на нее.

— Ты хочешь сказать?..

— А камень тогда был? — уточнила она.

Я задумалась.

Кай кивнул, и мы перебежкой кинулись вдоль домов, прячась за кусты и заборчики.

— Там стояла палатка... — шептала я тихо на бегу. — Кайар тогда сказал, что они копают колодец и поставили ее, чтобы людям солнце не напекало.

Эйла кивнула.

— Вот тебе и ответ. Это селение уже давно под гнетом ведьм.

— И ничего из этого Сель мне не рассказывала... — задумчиво протянула я. — Но зато я помню, в каком доме живет господин Кайар. Нам нужно пройти к центру и там...

Лекарка резко схватила меня за руку и потянула за сарай. Кай и Николас тут же нырнули следом.

На улице появилась женщина в развевающемся черном плаще, с длинными распущенными черными волосами. Но больше всего мое внимание привлек черный символ на ее лбу.

— Жрица, — прошептала я.

— С чего ты взяла? — так же шепотом спросил Кай.

— Руна на лбу. Это знак приверженцев темного культа. Но на лбу такие наносят только высшие из приверженцев — жрицы.

Мы замолчали. Я осторожно выглянула из-за угла сарая.

Женщина медленно шла по улице, скользя взглядом по сторонам. За ней тянулись четверо жителей.

Жрица остановилась у алтаря.

— Да прибудет Тьма! — громко произнесла она. — Ко мне!

Я ощутила, как разом похолодало, и мне показалось, что вокруг стало темнее. Вслед за ее словами камень загудел, и из-под него медленно потянулась серая дымка.

— Искаженная... — едва слышно шепнул Кай. — Она вызывает искаженную магию!

Ведьма была слишком далеко, чтобы нас услышать, но я все же приложила палец к губам, призывая ребят молчать.

Серые клубы начали закручиваться вокруг алтаря.

— Подними всю нежить и нечисть! Направь их в Эсталион! — приказала жрица. — Господин передал, что там видели нужную нам ведьму. Найди ее!

Туман крутанулся в вихре и взвился в небо.

Я замерла...

Эйла ухватила меня за руку. Вихрь просвистел и потянулся в другую от нас сторону.

Я облегченно выдохнула.

Жрица опустила руки, оглянулась. Щелкнула пальцами — к ней тут же подошли те самые четверо селян.

Она улыбнулась и кивнула им:

— Накормите алтарь. Он ждет.

Развернулась и пошла прочь.

Жители синхронно достали ножи. В следующее мгновение их тела рухнули прямо на камень. По рунам побежали тонкие струйки крови.

— Идемте, — позвала тихо Эйла. — Не дай богиням, если жрица снова вернется. Где этот твой Кайар?

Я кивнула на дом, стоящий недалеко от камня.

— Нам туда.

И мы все скользнули к дому главы селения Инари.

Дом у него был заметно больше остальных, как и двор: несколько сараев, большая поленница, баня, свой колодец.

Мы тенями перебрались сначала к сараям, потом мимо колодца, поленницы и, наконец, к распахнутому окну.

Я осторожно заглянула внутрь. Нам повезло — Кайар был там. Он сидел, словно застывшая кукла, на скамье и смотрел в холодную печь.

Мы переглянулись и осторожно пробрались через окно. Мужчина даже головы не повернул. На другом конце скамьи сидела женщина и две девушки.

— Семья, видимо, — угрюмо хмыкнул Николас и посмотрел на нас. — Что дальше делать?

Эйла подошла к мужчине. Достала из сумки небольшой мешочек. Я наблюдала, как она вытряхнула из него немного травы и размяла ее в руках, что-то прошептала и резко дунула в лицо Кайара.

Мужчина дернулся, хрипло кашлянул. Моргнул и уставился на нас... Открыл было рот, чтобы закричать от испуга, но Кай успел зажать его ладонью.

— Тихо, — произнес он. — Не кричите. Привлечете тех, кого привлекать не стоит. Худо будет. Мы друзья. Мы пришли узнать, как вам помочь.

Мужчина отчаянно закивал.

— Вот и хорошо, — проговорил Кай и медленно убрал руку.

Мужчина огляделся. В глазах появилось удивление.

— Что... что происходит? — потрясенно спросил он. — Где я?..

— Добрый день, господин Кайар, — тихо начала я. — Вы в своем доме. Вы меня помните? Я ведьма Шайра. Когда-то приходила к вам вместе с настоятельницей храма Эсталиона.

Он прищурился, посмотрел на меня и покачал головой.

— Может, и помню... а может, и нет. Что-то с памятью... словно в дымке все.

— Вы под мороком, — спокойно сказал Кай и присел рядом. — Господин Кайар, я Кай, староста младшего отряда Когтя Империи.

Мужчина повернулся к нему, попытался встать и поклониться. Кай положил ему руку на плечо.

— Не стоит. Ответьте на несколько вопросов ведьмы Шайры.

Кайар кивнул.

— Готов служить Империи.

— Господин Кайар, у вас есть дочь, — приглушенно спросила я, — по имени Сель?

Мужчина изменился в лице. Сначала побледнел, потом в глазах вспыхнула ненависть, а следом сжал кулаки.

— Есть... Чтобы ее нечисть забрала. Мать ее была ведьмой при верховной жрице в здешнем храме Темной Луны... И как меня угораздило связаться с ней... Приворожила, ведьма.

— Господин Кайар, — перебила я. — Это вы отправили Сель учиться в храм?

— Я? — он снова уставился на меня. — Не совсем... Она сделал все чтобы я ее туда отправил. Вы не представляете, сколько бед она принесла нашему поселку и нашей семье!

— Расскажите нам все, — попросила я.

Кайар тяжко вздохнул.

— С младенчества она темная была настолько, что я ее боялся. Иной раз как глянет — мороз по коже. Мать ее что-то там не сумела сделать, Тьму вызвала... да что-то пошло не так, и сгинула, когда девчонка еще малой была. И ее ко мне привели: мол, ты отец, воспитывай, грамоте учи. Ей тогда годика три было... Стоит за юбку жрицы держится, и на меня волчонком смотрит. Я как чувствовал — не нужно было ее брать...

Ну жалко ведь, все же кровь своя, хоть и с ведьмовской примесью. Забрал. Начал учить уму-разуму... Да куда там... С грамотой у нас проблем не было: девочка смышленая оказалась. К семи годам и писать научилась, и считать, хоть в школу не ходила. Да и какая школа? В соседнем селе есть приходская, я попробовал однажды — так ее в первый же день обратно привели и сказали, чтоб девчонка больше там не появлялась. На уроке детям о тьме рассказывала и том, что она есть благость, а всех, кто с нею не был согласен, проклинала.

Я продолжил ее обучение дома. Пытался привить ей семейные ценности и приличия... Да что ей до приличий. Дома она помогать не хотела, как и вообще сидеть. С женой и моими двумя дочерями ей было неинтересно. Днем спала, вставала чтобы поесть да какие-то мутные заклинания испытывать. Откуда она только все это знала — непонятно. Как вечер — так то в лес сбежит, то по селу бродит, соседей пугает. Иногда я грешным делом думал: может, пропадет совсем. Уйдет — да не вернется... Знаю, нельзя так думать, вот только злой она была... Слово лишнее не скажи, не глянь на нее — тут же то живот сведет, то нарывы вылезут... Старшие дочки сторониться ее начали, жена грозилась уйти к матери.

Я пошел к жрице, а та только рукой махнула: «Не время еще. Но ты ко мне ее приведи, я объясню, чтобы своих не трогала. Все же родная семья... Вы к ней с любовью да заботой — оттает девочка. А брать ее на полноценное обучение еще рано, мала она. Обещаю, я поговорю с Сель, она больше никого не тронет...».

Я привел... Жрица там с ней какие-то разговоры вела. Да куда там... Даже она оказалась не указ Сель. Вернулись домой, она еще злее стала. А на следующий день вся скотина у соседей передохла. И у нас все припасы сгнили за ночь — и прямо перед зимой. А Сель только смотрела и смеялась... «Ну и чего ты добился, отец? Я-то могу и уйти, а что ты дальше будешь делать, коли мое проклятие начнет всех косить?»

Я у нее прощения на коленях просил, вымаливал... Взрослый мужик перед девчонкой...

Он тяжело вдохнул.

— Она обещала, что своих не тронет... И на соседях проклятия стала отрабатывать. Люди начали нас сторониться. В двенадцать лет она прокляла родную сестру за то, что та ей платье свое не дала. С тех пор девчонка осталась косой и слепой на один глаз. Тогда я снова обратился в Храм Луны. Жрица вздохнула: мол, рано ей еще, мелкая она... А я снова на колени встал за семью свою, за соседей клялся, что будем вечно дары приносить и не десятину, а вдвое отдавать на развитие храма.

Жрица согласилась. И Сель забрали.

Ох, как она на меня глянула, когда за ней храмовницы пришли!

— Аукнется тебе, что в родном доме дочь не оставил! — были ее слова, когда она порог переступала.

Почти три года мы жили счастливо и богатели. Я уж и забыл, что Сель в храме.

А потом в село приехал незнакомец. Лощеный весь, на хорошем коне, с помощником был. Сам лицо прятал, но я-то с ушами дружу — услышал, как помощник потихоньку называл его господином Нейтом.

— Нейт! — мы переглянулись.

— Да, точно Нейт, — кивнул Кайар. — Он спросил тогда, где храм Темной Луны. Мы ему дорогу показали. С тех пор он почти каждый месяц приезжать стал. Но к нам уже не заглядывал — мимо дома проезжал и сразу на тропу, что вела к храму. Так прошло почти полгода. А потом у нас сначала живность падать начала: то коровы две-три за ночь сдохнут, то волки в овчарню залезут. Ягоды лесные прямо на кустах засыхали. Урожай град побил. Я кинулся к жрице.

Она выслушала и сказала, что направит свою самую обученную ученицу, так как видит: разгневали мы какого-то темного колдуна, вот он на нас и напасти наслал... А чем и какого — не сказала.

А наутро пришла в дом Сель. Я как увидел ее — так мне дурно стало. А она улыбается мне, ластится:

— Батенька, — говорит, — я непослушной дочерью была, но вижу, что тяжко сейчас селению. Помочь могу. Меня многому в храме научили. Не переживай, я все исправлю. Не зря ты меня в храм отдал на полное обучение. Благодарна я тебе.

Ну я уши и развесил... А она и говорит: «Созови весь народ на площадь — и старых, и малых, и младенцев ваших. Пусть каждый возьмет черный речной камень, ниткой черной обмотает и на шею повесит. Даже младенцам повесьте. Проклятие над всем селом я увидела. Всех спасать надо. Иначе кто не сделает — тот точно помрет. Я же сделаю из тех камней обереги — станут они вам защитниками. Приходите в полночь в центр села. Но до того найдите большой речной камень с ровными краями. Его я сделаю талисманом сельским. Ничего злого он в село не пропустит».

Я и поверил... Всем передал, как наша Сель велела. Мол, в храме из нее сильную и умную ведьму сделали. Какой она доброй и отзывчивой стала. Селяне слушали, кивали... Приволокли с реки камень побольше. И себе каждый камешек нашел...

Кайар сунул руку под рубаху и вытащил висевший на нитке камень — черный, как алтарь, с неровным белым символом.

Эйла глянула на меня и кивнула. Я поняла: это и есть сельский морок.

А Кайар продолжал:

— Собрались мы в полночь, все вокруг того камня. Сель пришла, а с ней жрица и еще несколько ведьм. Нас толпой вокруг камня собрали, а сами кругами ходить начали. Жрица в это время что-то на камне вырисовывала, символы какие-то. А ведьмы ходят и ходят... Сель что-то заунывное пела... Словами непонятными... А потом мы увидели, как серый туман из-под камня потянулся. Испугались, убежать хотели... да только ноги в земле увязли. Последнее, что помню, — как один за другим исчезали в густом тумане жители моего селения.

Он вздохнул.

— Пару раз я в себя приходил... — Кайар взглянул на меня. — Точно, помню я тебя. Была у нас настоятельница храма Эсталиона и девчонка с ней... Настоятельницу ту Рейли звали. Хотел я тогда рассказать ей, что неладное тут творится, а у меня будто немощь какая-то: слово сказать о Сель и храме темном не могу. Да и вел себя так, словно сверху мной руководили. Домой вас завел. И дочки мои тут, и жена, и все угощают, добрые такие... и селяне дружные... Но все мы как во сне, в хорошем таком сне, где Инари богатое, развивающееся село. И понимал я, что мы под воздействием, а сделать ничего не мог.

А стоило Рейли уйти, как снова вошла домой Сель, насмешливо улыбнулась: «Ну что, пожили денек, папенька? Пора возвращаться». И пальцами щелк — и снова я ничего не помню.

Он с тоской посмотрел на женщину и девушек, сидящих на другом конце лавки.

— Сгубил я, выходит, все село... И семью сгубил.

— Жена? — уточнил Кай, проследив за его взглядом.

— И дочки... — всхлипнул мужчина и тут же порывисто повернулся к нам. В его глазах вспыхнула такая надежда, что мне стало тошно.

Кайар заерзал, голос его заметно повысился:

— Вы же пришли нас спасти? — переходя на истеричный визг, спросил он. — Вы же...

Эйла дула ему в лицо щепотку трав и что-то прошептала. Глаза Кайара помутнели, он вновь остекленевшим взглядом уставился в стену.

— Ты что сделала? — шепотом спросил Николас. — Может, мы могли бы еще что-то узнать у него?..

Лекарка покачала головой.

— Он бы сейчас кричать начал, молить, просить... Всех ведьм сюда созвал бы.

Мы с Каем переглянулись.

— Пожалуй, все, что могли, мы уже узнали, — сказал староста. — Уходим.

И мы все так же через окно покинули дом главы селения Инари.

По пути к ребятам, ожидавшим нас в овраге, Николас ворчал:

— Мы должны были освободить его! Хотя бы его. Может, он еще что-то знает.

Эйла холодно посмотрела на него:

— Мы должны дойти до Нарлара. Это я понимаю. А если бы мы хоть одного жителя забрали с собой — думаешь, ведьмы бы этого не заметили? А это, между прочим, ведьмы храма Темной Луны, и, судя по тому, что мы уже узнали, служительницы темного культа, каким-то образом связанного с искаженной магией. Ты серьезно думаешь, что мы можем дать им отпор? Не сейчас.

Кай положил руку на плечо Николаса:

— Она права. Нам нужно выбираться отсюда. И чем быстрее достигнем Нарлара, тем лучше. Уже там все расскажем Дэю, пусть он решает, что делать с жителями Инари. А рисковать ребятами я не стану.

Николас тяжело вздохнул и поплелся следом за нами.

А я еще раз оглянулась на селение. Меня мучил всего один вопрос: как все они связаны... Сель, Нейт, храм Темной Луны и искаженная магия.