Другой взгляд [СИ]

Глава 1

Я был уже довольно пьян, когда мой товарищ Эдвин, а по совместительству и главный страж Замка Правления, зашел в паб «Пират». Вывеска гласила, что здесь самый вкусный эль и это была правда, поэтому-то я иногда сюда и заходил. Увидев меня, он удивленно приподнял одну бровь и, дав знак девушке разносчице, направился к моему столику.

— Каким же это образом ты умудрился напиться здесь один после того, как я видел тебя у входа в ресторан Рюмо с красивой брюнеткой? Она тебя отшила? — спросил Эдвин, изрядно двоившийся у меня перед глазами.

— Хуже, — прохрипел я и непроизвольно сжал стоявшую передо мной кружку.

— Она оказалась мужчиной? — начал издеваться он.

— Хуже, — скривился и заскрежетал зубами.

Эдвин на секунду сдвинул брови, а потом просиял, видимо догадавшись:

— Не может быть! Что, опять та девчонка, которая умеет «растворятся» в воздухе?

— На сей раз я её почти поймал, — кружка таки не выдержала и треснула, разлив остатки хмельной жидкости по столу. Хорошо хоть там всего чуть-чуть оставалось. Подбежавшая девушка, видимо привыкшая ко всем выбрыкам клиентов, спешно вытерла стол и принесла заказ моему собеседнику.

— Морт, тебе самому не надоело-то? — а сам улыбку прячет. — Я уже столько раз это слышал. Но ты уже два года не работаешь городским шерифом, пусть этим Каст занимается, он прекрасно справляется с этой должностью. Ты же должен сосредоточиться на своей. Личная охрана главы государства — это же твоя мечта.

— Я знаю, — выдохнул я. — Но это еще не все, ты только послушай. — Мой друг закатил глаза, но он всегда умел слушать лучше всех, да и знал он о моей жизни больше всех.

— Сидим мы с Лорией за столиком, как ты уже знаешь в ресторане Рюмо, ждем заказ, как вдруг, парень за соседним столиком хватается обеими руками за горло и начинает задыхаться, как будто подавился. Я бегом к нему и начал оказывать первую помощь, обычную в таких ситуациях и вот, когда он уже изрядно посинел, я ударил его по спине со всей силы и он, наконец, выплюнул это нечто и глубоко задышал.

О, толпа неистовствовала. — вспоминал я, и пытался воссоединить два Эдвина в одного. — Весь ресторан мне аплодировал, а Лора смотрела на меня как на рыцаря в доспехах.

Я замолчал на время и представил, как бы мог хорошо закончиться этот вечер, если бы не следующие события. Эдвин выпил кружку и молча, потянулся за второй, а я продолжил:

— Вдруг, меня привлек мальчик, который поднял то злополучное нечто, что пыталось стать причиной удушья незнакомого мне парня. У него в руках было это, — и я достал из кармана небольшой шарик коричневого цвета, раза в два меньше грецкого ореха.

— Это же?! Не может быть! — и он выхватил предмет у меня из рук, разглядывая его поближе.

— Да, это зерно Давла, которое по закону может находиться только у городской стражи и то, на складе и в сейфе. Так что полагаю, у них произошла кража и мне придется завтра наведаться к нашему Касту.

Обойтись без утреннего похмелья мне уже не суждено, так что я заказал еще кружку эля. Вот как станет Эдвина не два, а три так сразу и домой пойду. Вряд ли кто осмелиться по дороге напасть на бывшего шерифа.

— Может это контрабанда? У местного главаря шайки Горна и не такие вещи изымали? — после долгой паузы предположил друг.

— Возможно, но сначала надо исключить первое, а к Горну я всегда успею зайти. А то что-то давно не пересекались.

— Поправь меня, но если человек съест это зерно, то он расскажет любую тайну, а потом даже и не вспомнит об этом. Кто и что хотел выведать у того парня, ты его допросил?

— Собирался, думал вежливо попросить пройти за мной, но. И это большое «НО», обернулся и обратил внимание, на стоявшую вдалеке официантку, нервно крутившую белое полотенце. Это была она, пусть и немного повзрослевшая, волосы короче, но не узнать эти глаза было невозможно.

— Это сколько ты её не видел? — весело спросил он, догадываясь, что сейчас начнется самое интересное.

— Уже два года, да и по образу её жизни думал, что уже и не увижу. Понятно, раз она там появилась, то все это не может быть совпадением и я помчался за ней. Вот опять как дурак, забыв обо всем на свете.

— Не иначе прям любовь у вас? — и увидев мой гневный взгляд, — Шучу, шучу, продолжай.

— Она ринулась на кухню и через запасную дверь выбежала на задний двор. Быстро бегает, но хорошо еще, что я не успел выпить, иначе бы вообще еле ноги волочил. Гонялся, в принципе, не так уж и долго, и возле магазина травника, в центре города, я её поймал. Ну, мне так показалось. Скорее всего, она дала себя поймать. Я заломил ей руки за спину и приставил лицом к стене.

Пересказывать другу наш диалог я понятно не стал, но из памяти он у меня вряд ли сотрется:

— Ты арестована, — по привычке сказал я и пожалел, что не захватил с собой наручники. Не думал, что они мне могут понадобится на свидании.

Она притворно ахнула.

— О, вижу, кто-то тоже скучал.

— Очень скучал, особенно наш новый шериф.

— Каст? Вряд ли. — и попыталась вырваться.

— Что, не понравился?

— Не-а. Мне как-то старый шериф больше нравился, — и столько мурчащих ноток в голосе. «А ведь девочка выросла» — пришла в голову совсем неуместная мысль.

— А вот пообщаться придется с обоими. Тебя там отдельная камера давно дожидается. А заодно и расскажешь, что тебе от того парня нужно было и как ты украла зерно Давла.

— Я не крала, — опять притворно надула губки и кокетливо: — Мне подарили.

— Да, и вообще ты белая и пушистая и лишь мимо пробегала, да краем уха услыхала?

— Это все уже не важно, Мортик.

— Попрошу впредь называть меня господин Шеккер. — кажется, я уже рычать начал. — И на этот раз, надеюсь, нам все же станет известно твое имя.

— Жаль. Не так я себе нашу встречу представляла. Все-таки два года не виделись, да и объятия у тебя какие-то странные.

— Прости дорогая, цветы и конфеты я оставил у шерифа в кабинете, пошли, заберем.

Я сдвинулся и вдруг почувствовал укол в ногу. И как только умудрилась. Ноги начали наливаться свинцом, и я медленно стал заваливаться на бок. Но упасть мне не дали, она подхватила и аккуратно обняв за талию, усадила под стеночку.

— Ух, а ты тяжелый.

— «Мм». Мм — сказал я не очень лестные слова в её адрес своим онемевшим ртом.

— Мортик, не боись, это пройдет уже через десять минут. Мы же с тобой это уже проходили, помнишь? Вот видишь, до чего ты меня довел, а ведь благовоспитанной девушке не пристало самой к молодому мужчине с обнимашками лезть.

— Мм, — высказал я свое мнение о её благовоспитанности. Она нехотя отстранилась и стала пристально меня разглядывать.

— Похорошел, — заключила она. — Возмужал. Вот только скажи мне, вот что ты в ней нашел, а? Эта тощая дылда только и будет делать, что истерить, да веревки с тебя вить. И отец у неё хоть и богатый, но уж больно жадный. Нет, я не одобряю твой выбор. Плохой какой-то у тебя вкус, — фыркнула она.

— Все сказала? — о вот и голос вернулся. Она резко встала, видимо вспомнила, что время у неё не так уж и много. Эх, надо было молчать, пока полностью чувствительность не вернулась. Но поздно.

— Нет не все, — нагнулась и, грозясь мне в лицо указательным пальцем, прошипела: — еще раз вместе увижу, проснется она у меня лысой и вся в бородавках.

И довольная собой, неспешным шагом двинулась к центральной улице.

— Стоять, — попытался крикнуть я, но голос был какой-то хриплый, зато руки обрели былую чувствительность, так что смог на них опереться.

Она обернулась и тихо сказала:

— А парень тот все равно уже не жилец, — и скрылась за углом.

Через пару минут я полностью пришел в себя. Понятное дело смысла догонять её уже не было, поэтому я направился снова в ресторан. Там уже ни парня, ни Лоры не было и про официантку никто ничего не может сказать.

— Ну что ж, она, как и всегда тебя сделала. Я же говорю — любовь, — съехидничал Эдвин.

— Очень смешно.

— Может она и не колола тебя ничем, а ноги твои от долгой разлуки и от счастливой встречи не удержались? — и открыто заржал.

— Эдвин, я думал ты мне друг? Вот как тебе о чем-то вообще рассказывать можно.

— Друг конечно и поэтому, я тебя как пьяного и безумно несчастного друга, в таком состоянии одного домой не отпущу. Пошли герой-любовник, — и помог мне подняться со стула, бубня себе под нос: «рассказывать он мне не будет?! А кому тогда еще ты о своей ненаглядной преступнице расскажешь?»

Он был прав, ведь рассказать то больше никому и нельзя — стыдно ведь. А Эдвину я доверял, да и за жизнь свою иногда опасался из-за этой плутовки, а так, хоть кто-то бы знал, кого подозревать.

Уже лежа в кровати, никак не мог уснуть. В нашем мире столько обычных людей и лишь единицы имеют дар. И все одаренные находятся на учете у главы города и в основном занимают высокие должности. У кого какой дар по закону следует держать в строжайшем секрете, и лишь рабочие в сфере услуг могут о нем распространяться: кулинары, имеющие сверхобоняние, доктора, видящие нездоровую ауру. Своим даром я был более чем доволен, я им всегда гордился, не каждый может становиться невидимым. Это редкий дар, поэтому я и стал шерифом. Чем выше и серьезнее дар, тем он реже встречается, а аналога дара у нашего главы государства Аландора вообще нет — он может заставить замереть на время все происходящее в радиусе видимости и при этом, люди будут все видеть и слышать. Этот дар перешел к нему от отца, что тоже редкость, потому что дар не наследуется, он может появиться у ребенка с неодаренными родителями и наоборот — у одаренных родителей может родиться обычный ребенок.

Первый раз я стал невидимым в двенадцать лет. И сразу учиться стало интересней: школа, институт, в котором мне и сказали, что я стану шерифом, затем специальная подготовка, вместо практики шерифства. И наконец, в двадцать два — работа шерифа. Как я собой гордился; кражи убийства и контрабанда, ух. Казалось, весь город мой дом и я всеми силами должен навести здесь порядок. Мои глаза и слух были повсюду, благо, что моя способность становиться невидимым это позволяла. Среди горожан даже ходила молва: «шериф не иначе, как может находиться в нескольких местах одновременно». Я не спешил никого в этом переубеждать.

В двадцать четыре получил награду от самого Аландора за преданную службу городу. Тогда-то я с ним ближе и познакомился. Истинный правитель — мудрый и справедливый. Я даже и мечтать не мог, что через три года стану его личным телохранителем. Но все эти пять лет шерифства портила лишь одна мелочь — Эта девушка! И вот она снова появилась на горизонте, а это значит — здравствуйте новые проблемы. Ведь она — мой самый большой позор. Я дал себе обещание, что посажу её еще в первый год нашей встречи.

Это было через несколько месяцев после моего назначения семь лет назад. Знакомство было незабываемо, м-да.

Я тогда расследовал дело о незаконных поставках амулетов в нашу столицу и проник к подозреваемому поставщику в дом, пока того не было. Ждать его пришлось долго, успело стемнеть, а я проголодаться. По словам информатора, он должен прийти не один и ставши невидимым, я надеялся услышать нужные мне имена и сведения. И вот, будучи уже далеко за полночь, я услышал шаги, медленно направляющиеся именно в ту комнату, в которой я и находился. Шаги были на удивление тихие и легкие, это заставило насторожиться, потому как мужчина, которого я ждал, весил около ста пятидесяти килограмм. И тут в комнату кто-то вошел, я же предварительно стал невидимым и тихонько притаился в дальнем углу. Это оказалась девушка, причем подросток где-то лет шестнадцати. Свет она не включала и двигалась на ощупь, привыкая к темноте. Комнатка была маленькая, с одинарной кроватью и мощным деревянным письменным столом, к которому она и направилась. Чтобы не попасться на её пути мне пришлось отступить вплотную к кровати, а потом и вовсе залезть под неё. У девушки были темные волосы ниже плеч сплетенные в косу. Худенькое телосложение и среднего роста. Не так легко было разглядеть подробнее из-за темноты. Девушка убедилась, что ящички замкнуты и достала профессиональный набор отмычек. «Воровка, да и не плохая для своего возраста» — подумал я, а она тем временем отперла один ящик, потом другой и видимо, не найдя там ничего стоящего, полезла за третьим. Я аж залюбовался техникой выполнения столь запрещенного занятия, как вдруг послышались громкие шаги, голоса мужчин и в коридоре включился свет. У меня сразу появилась догадка о следующих действиях девушки. Вот почему я раньше об это не подумал? Она, как я и предполагал, ринулась под ту же кровать. «Твою ж мать» — выругался я про себя. Отодвигаясь к стене все ближе и ближе, она уперлась спиной в меня. Вряд ли кто-нибудь из нас мог представить ситуацию позабавней, вот только на тот момент ну ни разу смешно не было, в какой-то момент я вообще подумал, что её удар схватит. Я еле успел зажать ей рот рукой. Обхватил её всю руками и ногами, чтоб не рыпалась.

— Да тише ты, спалишь нас обоих, — прошептал я ей на ухо, пока она не утихла.

— Вот так, а теперь я уберу руки, а ты не двигайся, усекла и чтоб не звука? — она кивнула, и я медленно её отпустил. А хозяин меж тем пригласил своего гостя в комнату. Разговаривали они громко и были явно выпившие.

— А ты кто? — спросила девушка, не оборачиваясь.

— А кто еще может под кроватью жить — конечно, бабайка. — нашелся с ответом я.

Надеюсь, никто и никогда не узнает, что девушка подросток, совершая кражу, обнаружила под кроватью притаившегося в засаде шерифа города.

— Их не существует, — уверенным голосом сообщила мелкая.

— Тогда меня здесь нет, а возможно и я представлю, что тебя здесь тоже не было, — разговаривали мы шепотом, но мужчины так громко общались, что можно было бы и сплясать под кроватью, они бы не заметили. Вот только надо это слушать, вдруг, что дельное скажут. Прошло минут пятнадцать, как мы, прислушавшись, лежали впритык под кроватью, но кто-то видимо заскучал и решил ко мне повернуться.

— Лежи смирно, не оборачивайся, — пресёк я её поползновения и на всякий случай сделался видимым, а то вдруг повернется, никого не увидит и громко уверится в бабайку. Лишь лицо пониже накрыл шапкой и повыше натянул шарф.

— Кажется, мне знаком ваш голос.

Блин только этого ещё не хватало.

— Вряд ли, я не местный, — выдал первое, что пришло в голову.

— Нет, уверенна, что я где-то его уже слышала, — не успокаивалась она.

— Нет, не слышала.

— А вспомнила, — сказала и притихла.

Вот засада, неужто действительно узнала. Надеюсь, ошиблась, но решил припугнуть.

— Кому скажешь — убью, — как можно грубее пригрозил я.

— Не думаю, что вам можно убивать людей. Закон запрещает, — похоже, я спалился.

— Зато сажать в темную и грязную тюрьму еще как можно. Преступников, воров и особенно воровок, даже если они еще совсем дети.

— Я не ребенок, мне уже 17, — это похоже и все, что её задело в моих словах, и она надулась.

А тем временем, нужная мне информация лилась рекой и лучше, чем на допросах. Девушка тоже сосредоточилась на разговоре. Интересно, а ей-то какая выгода из всего этого. Надо будет её сразу же задержать. Наконец мужчины засобирались на выход, похоже гость уходил. Это был наш шанс, но не тут то было, стоило нам начать вылизать из столь тесного укрытия, как хозяин стал возвращаться обратно. Пришлось ретироваться обратно. Прячась под кровать, девушка не упустила возможности пару раз меня пхнуть коленом и невзначай зарядить мне локтем в челюсть. От боли пришлось прикусить губу, на которой и так уже подсыхала капелька крови. Хозяин, первым делом направился шатающейся походкой к кровати. Он на неё не лег, нет, он на неё рухнул так, как будто весил не меньше тонны. И сразу стало ещё теснее.

Ну, ничего, думаю, сейчас заснет, и мы вылезем, но и тут все не весело: у мужчины падает ручка, которой он видимо что-то записывал в блокнот, лежа на кровати и закатывается прямо к нам. В один момент мы оба задержали дыхание, ведь ручка закатилась слишком далеко, но девчонка, не долго думая, аккуратно указательным пальчиком отодвинула ее от себя подальше. Если бы мужчина был более стройного телосложения, то он, скорее всего, достал бы ее, не вставая с кровати, но пьяный толстяк лишь пошарил по полу возле себя и на этом его возможности закончились. Понимая, что его следующим шагом будет заглянуть в наш скромный и совсем не пустующий уголок, я перевернул девушку лицом к себе и прижавшись вплотную, накрыл нас обоих своим черным плащом. Еще секунда и мы замерли, ведь толстяк заглянул под кровать в поисках злополучной ручки, пошарудив рукой он нащупал ее и радостный снова завалился на кровать. Раздался наш общий вздох облегчения, ведь если бы не полумрак и нетрезвое состояние — попались бы однозначно. Ну что ж, а теперь придется ждать, когда он уснет. Прошло минут десять, но кровать все еще ходила ходуном, видимо мужик искал позу поудобнее для сна. Отвлекшись на звуки, я и не обратил внимание, что девушка в упор меня разглядывает. Когда же я обратил свой взгляд на нее, то честно, слегка опешил. Эти темные глаза, томный взгляд, аккуратный носик и пухленькие губы, все это так невинно и завораживающе красиво и совсем близко. Вдруг я почувствовал, как её рука скользнула мне под кофту и начала гладить мне спину, слегка покалывая коготками. Вторая рука зарылась в мои волосы, а ее губы коснулись моих. Ну а что мне было делать, не устраивать же разборки прямо под кроватью? Поцелуй был долгим, с нарастающей страстью и остановился лишь когда по всей комнате не раздался громкий храп. Отстранившись, мы отдышались и девушка, хитро улыбаясь, начала в темпе выползать из-под кровати. Двигалась она неимоверно тихо, хотя при таком храпе и слон пробежит, и не заметишь, открыла дверь и скрылась в коридоре. Теперь была моя очередь сбегать из засады. И уже через минуту я стоял в коридоре, прихватив ту самую писульку, что была в руках у храпящего мужчины. Девушки нигде не было видно, и я стал невидимым. Выйдя на улицу, оглянулся, не то чтобы я ожидал, что моя ночная компаньонка будет меня любезно дожидаться, но укол разочарования присутствовал. Придя домой, я составил её фотопортрет, хоть так и не решился подать на неё в розыск. А на утро обнаружил, что с правого кармана плаща исчез мой небольшой, но очень дорогой ножичек.

Вот же зараза!