Другой взгляд [СИ]

Глава 9

Я проснулся от неуверенного стука в дверь. Недоумевая, кто же может быть таким скромным, да еще и так рано, я, накинув халат и теплые тапочки, открыл дверь.

— Морт, прости, что так рано тебя беспокою, но Иша очень настаивала передать тебе послание, — на пороге стоял сонный Эдвин, видимо только приступивший к своим обязанностям.

— И тебе доброе утро, — взял я у него из рук маленький клочок бумаги.

— Она передала его вчера вечером. Ей, конечно, очень нравиться играть в шпионов, но может ты бы не втягивал её во все это? Заиграется ведь и не дай Бог полезет на рожон.

— Она тайный шпион. Её никто не заподозрит, — я попытался открыть записку, но она так усердно была заклеена, что пришлось надорвать её в нескольких местах.

— Видишь, как она серьёзно все воспринимает? — сказал Эдвин, наблюдая за моими попытками развернуть бумагу.

— Потому что это действительно серьезно. Но я скажу ей, чтоб была осторожней, — успокоил я друга и, закрыв двери, наконец, разобрал девичий подчерк:

Свиданка, значит.

Алан после завтрака, как всегда находился в компании секретарей и распорядителей и был очень занят, с ними в кабинете, то и дело, зевала Вэлла. Решив, что тут все спокойно, я отправился в конюшню. Незаметно для окружающих сделался невидимым и пошел туда, где были слышны девичьи голоса.

— Она обещала прийти, значит придет, — говорила Дороти Ише.

— Да я знаю, но после того как я расскажу вам, что вычитала, мне нужно будет пересказать все это господину Аландору и Морту, — нервничала Иша. Я подошел поближе и встал в укромном месте, чтоб не напугать лошадей.

Не сложно было догадаться, кого именно ждут эти две сообщницы и уже через минут пятнадцать появилась третья.

— Виола привет, как хорошо, что тебе все же удалось выбраться, — обрадовались девушки.

— Привет девчонки, у меня еще дел много, так что давайте начнем сверять кто, что смог выяснить, — скомандовала Виола.

— Замок был построен очень давно еще самим Роллом Ероическим. Говорят, что комната Гласа тогда и возникла и стала душой и хранителем Замка, но сам господин Роллом бесследно исчез и поэтому толком о том, как ему удалось создать такую чудо-комнату никому неизвестно.

— Это получается ему около трехсот лет?

— Да. Где-то так. Так вот источником этой души является драгоценный камень неизвестного происхождения, находящийся в середине пентаграммы в самой комнате. Если его вынуть, то погибнет душа самого Замка, — поведала Иша.

— А вот камень этот очень не простой. Упоминается о том, что он может даровать способность тому человеку, кто её не имеет. Только надо быть ужасным человеком, чтоб такое с собой сделать, — продолжила Дороти.

— Какое? — спросила Виола.

— Нужно провести ритуал слития с этим камнем. Если камень красный — то надо вживить его в руку и у тебя будет разрушающая и непобедимая физическая сила. Если камень желтый — то в лоб и тебе будут дарованы множество знаний, а если зеленый — то вечная жизнь.

— На сколько я понимаю желтый и красный у него уже есть, в связи с разрушениями и беспорядками в других Замках, а у нас значит зеленый и бессмертие, — стала рассуждать Виола. — Интересно, если он уже вживил в себя два камня, почему бы не взять третий силой? Зачем устраивать весь этот маскарад?

— А он и не вживил, — перебила её Иша. — В книгах упоминается о том, что сначала нужно вживить камень бессмертия, иначе ты просто не переживешь остальных ритуалов. Но в книге так же говориться, что это лишь легенды, а как было на самом деле и правдивы ли эти сведения никто не может знать, — закончила девчонка и в конюшне ненадолго воцарилась тишина.

— Неужели все это может быть правдой? — не веря, произнесла Дори.

— Боюсь, что да и это произойдет на наших глазах, если мы не начнем действовать, — решительно сказала Виола и мне очень не понравилось её выражение лица.

— Но что мы можем сделать? — в отчаянии спросила Иша.

— Значит так: Иша, ты рассказываешь обо всем этом Алану и Морту, затем вы должны будете предложить им полностью перерисовать эти иероглифы из комнаты Гласа и найти в Замке укромное и безопасное место, чтоб воссоздать копию. Возможно, комната Гласа вынуждена будет тайно переехать. Дороти, а ты изучи этот камень и сходи к ювелирам, пусть создадут копию-подделку.

Получив задания, девушки воодушевились и ещё какое-то время обсуждали детали, а затем Виола встала и, направившись к выходу произнесла:

— Девочки, не идите за мной, я хочу побыть одна. Мне нужно подумать, что делать дальше.

— Хорошо, увидимся позже, — проговорили сообщницы, а эта зараза посмотрела прямо в мою сторону и, якобы кивнула следовать за ней.

Я еще раз убедился, что ей известно о моей способности и как я подозревал у неё имеется такая же. Я еще не встречал людей невидимок как и я.

— Ты слышал? Вот какова его цель. И это вовсе не должность главы государства, боюсь, он с такими возможностями может пожелать чего угодно. Пора приступать к решительным действиям. Морт? Морт, я знаю, что ты идешь рядом, хватит уже под воздух прикидываться.

— И какие же это решительные действия, позволь узнать? — смысла хранить конспирацию уже не было.

— Проблему надо устранить, — твердо выпалила она.

— Тоесть убить?

— А ты видишь другое наиболее быстрое решение? Я нет. У нас против него ничего нет, так что цивилизованные методы здесь бессильны. Рассказать про ритуалы и кристаллы тоже нельзя — одни засмеют, а другие, особо отчаянные, кинутся, во что бы то ни стало проверять эту легенду. И если упустить момент, то Шольц устроит заварушку и восстание.

— Это ты про тех многочисленных приезжих намекаешь?

— Да. Они здесь для того, чтоб настроить людей против Аландора, ты ведь слышал какой вздор они вбивают нашим жителям, что, мол, у Аландора нет и вовсе никаких способностей и подбивают устроить митинг с оружием и криками о доказательстве своей силы. Но пока будут вестись беспорядки, Шольц украдет камень из комнаты Гласа. Поэтому проще будет остановить все сейчас.

— Несчастный случай, я так полагаю?

— Думаю лучше попинать на его здоровье, ну там сердце не выдержало или еще чего. Хотя он не так уж и стар.

— Ты же знаешь, что я буду всегда против таких способов.

— Знаю но ….

— И только ради Аландора я бы пошел на такие жертвы, но не в этом дело.

— А что тогда?

— Мы должны вычислить всех сообщников, а он или они у него точно есть, так что придется иди до конца, иначе все может повторится вновь.

— Но это может быть слишком опасно. А я до сих пор не знаю где он хранит эти камни-кристаллы.

— Ты была у него дома?

— И у него, и у его земляков, и там ничего не нашла.

— А если найдешь, что ты намерена делать с кристаллами? — кажется, я опять стал подозрительным, думал она опять сейчас начнет обижаться.

— А что бы ты сделал? Конечно же вживлю в себя и буду, хоть и не вечно, но самой умной и сильной. Шучу, шучу не надо делать такие большие глаза. Да не удивляйся ты так, я прекрасно знаю твою реакцию и мне для этого не обязательно тебя видеть.

— Госпожа вы мне, — спросил Тихон, стоявший у ворот.

— Это я сама с собой, не обращайте внимание.

— Ну, дак бывает, понимаю. Уже уходите?

— Да, много дел на сегодня, всего доброго.

— И вам госпожа.

Она вышла за ворота и не спеша направилась в сторону отеля своего отца. За всю дорогу она так ни разу и не обернулась, видимо решила, что я вернулся в Замок, но я не смог. Я должен был убедиться, что все её действия не кроют под собой корыстных замыслов, поэтому и пошел за ней.

— Господин Рогерт уехал, — сообщил ей Бернардо.

— Куда? Мне нужно его видеть.

— Вам пройдется подождать, думаю он не скоро будет. Он отправился в сторону заброшенной шахты. Вы же знаете, что там какие-то прохвосты собираются банду организовать, вот ваш отец и поехал с ними переговоры устраивать. Не хватало нам тут еще подпольных преступников терпеть.

«Ага, вам и своих хватает», — подумал я.

— Сколько он с собой людей взял? — забеспокоилась Виола.

— Четверых. Да вы не переживайте, это ж мирные переговоры, — попытался успокоить девушку распорядитель отеля.

Но Виолу видимо это не успокоило и она, хоть и медленно, но направилась в сторону шахт. Я напомнил себе о том, что все же являюсь телохранителем главы государства и хотел развернуться обратно, но чутьё требовало следовать за девушкой. И её беспокойство невольно передалось и мне. Чувство опасности обостренное за годы шерифства меня редко когда подводило и я не смог её бросить. А вдруг та банда возле шахты, о которой рассказывал Каст действительно опасна. Она, конечно, сможет стать невидимой и спастись в случае опасности, да и не буду себя обманывать, но беззащитной её тоже не назовешь, но появилось жгучее желание схватить её в охапку и потащить в обратную сторону.

Через время она добралась до ручья и не спеша пошла вдоль него любуясь предзимней природой: птички в небе прощались с последними теплыми деньками и улетали в теплые края, вновь зеленела молодая трава, которая скоро покроется снегом. Но вдруг мы услышали глухой хлопок и его могли узнать только знающие люди — это был выстрел, прозвучавший где-то глубоко в шахте. Виола мгновенно кинулась на звук, а я естественно за ней.

На входе в шахту стоял вооруженный, но похоже очень тупой амбал, который был сразу же вырублен и обезоружен девушкой. Пока прощупывал пульс она как будто испарилась, и я её потерял, а в кустах обнаружил два не дышащих человека Горна. Взглянув в темноту тоннеля, у меня началась паника: как можно было молодой и слабой девушке без страха броситься туда? Найду — убью! И сжав амулет, который я хранил для экстренных случаев, отправил сигнал тревоги Касту и Вэлле.

Не пробежав и пары метров подземелья, меня окутали темнота и сырость, пришлось двигаться на ощупь и прислушиваться к разным звукам. В нос ударил затхлый запах мокрых тряпок и дыма. Дойдя до развилки трех туннелей, в одном из них я увидел мерцание факелов.

— Зачем ты его убил, кретин? — рослый мужик прощупывал пульс у лежащего на полу седого человека.

— Сам кретин. У меня четкое распоряжение на счет каждого кто сунется сюда, — крикнул в ответ мужчина, сидящий на полуразваленной табуретке.

Вообще в комнате находилось пятеро: два неизвестных вооруженных мужчины, связанный Николас Грейк, ошарашено смотревший на неподвижный труп Горна, и еще один мужчина, которого я не сразу заметил, но который, видимо, заметил странное колыхание пламени, возле которого я прошел и резко поднявшись, прыснул на меня порошок-пудру.

— А вот и наша невидимка. Тебя, друг мой, приказано при встречи немедля прикончить. Так что, бывай, — меня огрели по голове и я вырубился.

Кап-кап, кап-кап. Приходил в себя медленно, голова раскалывалась, сколько прошло время пока я был в отключке не известно. Где нахожусь тоже неизвестно, но догадаться не сложно: темно хоть глаз выколи, сыро и холодно — добро пожаловать в подземную шахту. Её всегда затапливало, именно поэтому она и заброшенная. Я был не один, чье-то медленное дыхание звучало совсем рядом.

— Кто здесь? — кап-кап, кап-кап.

Может это такая игра звука и воображения, эхо? Или это мое дыхание отражается от стен. Я не раз слышал истории, о том, что люди, заблудившиеся в пещерах и штольнях, сходили с ума лишь от звука капающей воды. Я задержал дыхание, но оно не утихло. Может человек тоже лежит без сознания, как и я. Я пошел на звук. Камера имела потолок чуть ниже моего роста, а в ширину где-то больше метра, зато в длину около 4–5. Я двинулся на ощупь и когда обнаружил тело второго узника, чуть не взвыл. Шелест юбок, насквозь промокшая одежда и волосы. Я надеялся, что это не кровь. Потормошил и ничего, дышит — уже хорошо. Надо отсюда выбираться. Я подложил свое пальто ей под голову и отправился ощупывать камеру. С одной стороны железная дебелая дверь, закрывающаяся с одной стороны и это не наша. С другой стороны, уходя под наклоном был тупик, в котором сантиметров на сорок была вода. Надо пронаблюдать, как быстро она прибывает и способна ли она затопить всю комнату. От чего ждать смерти, от голода и холода или от утопления? Опробовав все способы открыть двери и найти выход, я обессилено сел возле Виолы.

Кап-кап, кап-кап. Я встряхнул головой. Вода поднялась за это время на двадцать сантиметров, а прошло от 1–2 часов. Такими темпами нас затопит к завтрашнему утру или обеду. Какой ужас, что будет? Я впервые полностью бессилен и я даже подумал, что лучше будет, если Виола так и не прейдет в себя. Пробудиться и узнать, что скоро утонешь — это ужасно. Я вспомнил, как однажды уже был в предсмертном состоянии, это была наша последняя встреча перед её двухгодичным исчезновением.

«ЭПИДЕМИЯ ЧЕРНОЙ ЛИХОРАДКИ» — гласили вывески на каждом столбе и дверях города.

— Мне жаль, Морт, но ближайшие три недели на работу ты не пойдешь, — сказал доктор Морин, сидя в моем доме на кушетке и разглядывая градусник. — Я пришлю к тебе медсестру, она принесет нужные лекарства и будет приходить утром и вечером ставить тебе уколы. И пожалуйста, больной, лежите, побольше пейте жидкости и не отвлекайтесь ни на какие дела.

— Как скажете, доктор, — прохрипел я умирающим голосом.

Терпеть не могу болеть, конечно, никто болеть не любит, но как по мне так лучше огрейте меня пару раз батареей, чем терпеть эту ломоту по всему телу и звенящую боль в черепной коробке.

Вскоре пришла медсестра и сделала пару принеприятнейших уколов в мягкое место, что добавило остроты ощущений.

Заснул. Нос заложен, дышать невозможно, долго ворочался.

Проснулся. Что-то поел, на вид гречневую кашу, на вкус — дерьмо, вновь пришла медсестра, дала пару таблеток, измерила температуру, покачала седой головой и заварила чай. Ушла.

Заснул. Что-то поел, заметил, что запасы еды заканчиваются. Полез в подвал, чуть не упал. Шатало, трусило, морозило.

Утро. Пришла медсестра, измерила температуру, сделала укол. Полегчааало. Заснул.

— Вы не переживайте, я его сестра и у меня имеется медицинский опыт. Я вижу вам тоже не помешал бы отдых, это ж сколько домов обойти, уколов поделать. За этого пациента не волнуйтесь, я быстро поставлю его на ноги, — знакомый голос.

Разлепил один глаз, в который меньше всего отдает головная боль — за окном темно, кто-то грюкнул дверью. Приближающиеся шаги и… ааа, я, наверное, уже в бреду.

— Тебе нужен душ, — сказало видение.

«Да, моя прекрасная красотка, пошли со мной в душ», — тут же отозвалось никогда не дремлющее (даже в очень высокую температуру), мужское начало.

— Я наберу тебе ванну и пока ты будешь купаться, поменяю постель и проветрю комнату, а лучше весь дом.

Жаль, что видение оказалось такое скучное, но я встал и очутился в прохладной ванне. Брр, почему прохладной и так же морозит? хотя нет, вроде легчает.

— Ешь, — пора признать, что это не глюк. Инстинкт, мать его.

— Что это?

— Суп, а на что похоже?

— На суп.

— Вот и ешь его. Ешь, ешь. Нечего так смотреть на меня. Ах, ну да. Там нет отравы и яда, это просто суп.

Верю? есть не хочу, но надо.

— Вот и умница, — моет тарелку и вытирает со стола.

Опять сомневаюсь в своей адекватности. Но на кухне то порядок и чистота, зачем ей это.

— Пошли, измерим тебе температуру.

Иду, в спальне чисто, свежо и постельное поменяно. Как хорошо! «Может я и не умру от этой черной лихорадки?» — промелькнула мысль и погасла, улетев в мягкое место вместе с резкой болью от укола.

— Ай! Что? — рука надо сказать у неё легче, чем у той медсестры.

— А нечего крутиться, спи.

Сплю. Наверное. Сплю, но слышу:

— дурачок, да что я изверг травить больного человека. Вечно эти твои подозрения. Да если б я и хотела тебя убить, то просто положила бы подушку тебе на такое красивое, такое мужественное личико с пухленькими губками и длинными ресничками, — я почувствовал прохладную ладонь на своей щеке.

— И себе, — прошептал бессильно я, не в силах оторваться от сонного омута. Она испуганно отпрянула. — И себе температуру измерь.

Эта ночь была самой тяжелой, я практически ничего больше не помню, но на утро я почувствовал себя живым и уже через неделю вновь вышел на работу.

— Спасибо, — прошептал я в темноту.

— Ммм. — ответили мне, и попыталась вскочить на ноги. — Где я? Кто здесь? — запаниковала Виола, когда смогла разглядеть лишь темноту и почувствовала мои руки.

— Стой! Успокойся, это я — Морт, мы в камере, в подземном отделе шахты, мы здесь вдвоем. Ты ранена?

— В подземном отделе шахты? Он же ЗАТОПЛЕН! — она вновь попыталась встать.

— Тихо, тихо, успокойся, ответь ты ранена?

— Что? Нет, вроде только шея болит. О нет, — сказала и затихла.

— Что такое? Эй, ты в порядке?

— Горн… — прошептала она, и я услышал тихое всхлипывание.

Я подвинулся и обнял её. Так мы просидели долго, она плакала я молчал.

Кап-кап, кап-кап.

— Вода прибывает, — вдруг сказала она и я, протянув руку, почувствовал влагу. — Надо выбираться отсюда.

Она встала и пошла к двери.

— Я все перепробовал, её невозможно открыть.

— Я поняла, но какой-то же выход должен быть, — и она принялась громко колотить в двери, через время обернулась. — А что ты здесь делаешь? Ты шпионил за мной? Зачем? Нет, не так ПОЧЕМУ? Почему? Хотя, это уже не важно, я ведь у тебя всегда под подозрением и являюсь корнем проблемы. Ну, чтож, умрем вместе и никто об этом даже не узнает, это очень романтично. Ну, что молчишь? — она кинулась в темноту с кулаками.

Пусть поколотит, может хоть немного попустит. А заодно и меня успокоит, потому, как умирать в одиночестве тоже не хотелось, как бы это эгоистично не звучало. А вода все прибывала. Она устала и села под дверь, где пока еще не было воды, я сел рядом.

— Вода скоро затопит камеру? — спросила она неживым голосом.

— Часа через три, может четыре. Она стала быстрее проникать.

И вновь тишина. Кап-кап, кап-кап.

— Виола, прости меня.

— За что?

— За всё. Я вел себя, как идиот.

— Эх, Морт, если бы ты только знал.

— Так расскажи, что уж теперь.

— Собрался здесь умереть? — в голосе послышались иронические нотки. — Кто-то знает, что ты сюда пошел?

— Да, я послал сигнал тревоги своей напарнице и Шерифу.

— Они могут не успеть, да и сигнал возле шахты почти не ловит. Мы действительно обречены.

Вода добралась до ног и пришлось встать с пола.

— Боюсь, ты ошибся и у нас не больше часа. Смотри, она еще быстрей начала прибывать.

— Надо надеяться, — сказал я уверенно и буквально почувствовал её взгляд.

Нет-нет, не смотри на меня так. Это не конец, не правда. Еще столько нужно сделать, а как же Аландор, как же сестра. У меня ведь еще даже детей и жены нет.

— Я не боюсь умирать и ты не бойся. У меня была прекрасная жизнь, а теперь без отца, что я буду делать.

— Ты переедешь жить ко мне. После того, как мы переживем выборы, мы поселимся вместе.

— Ты так говоришь, зная наверняка, что мы отсюда не выберемся, но все равно приятно.

— Нет, я так говорю, потому что люблю тебя, — сказал и поцеловал её в губы.

Она ответила на поцелуй и в затопленной подземной камере шахты, хоть ненадолго, но стало тепло. Потом жарко. Потом все же холодная вода взяла свое и когда она уже была по пояс, мы отстранились друг от друга.

Отдышавшись, она заговорила первая.

— Что было бы, если бы нас сейчас спасли?

— Это было бы чудесно.

— Нет, что было бы с нами, если бы мы действительно отсюда выбрались?

— Я бы тебя больше никуда от себя не отпустил.

— Несмотря ни на что?

— Меня не беспокоит твое прошлое, у нас начнётся новая жизнь. Мне бы не мешало бы действительно больше доверять людям. Прости меня, — и я вновь прильнул к её губам.

Темно, холодно, вода по горло, я прижимаю её к себе и понимаю чего лишал себя все эти годы. Последнее чувство — чувство страха. Сейчас я умру.

— Это ты меня прости Морт, — последнее, что я слышу и все погружается в воду.