Дурман

ЭПИЛОГ

Казак два года уламывал Таню все-таки перебраться в дом. Привык он к простору и собственному участку, как ни крути, а тут еще и возможность у самого моря хату купить. Ну как отказаться? Но и не мог ей запретить, когда она каждый раз с умоляющим взглядом просила его еще на месяц аренду квартиры продлить. Хотя, ему вообще сложно было жене в чем-то отказать. Что с квартирой, что с работой этой. Не хотел же, чтобы Таня вообще работала. И что? Послонялся по той ветеринарке, посмотрел, и не сумел найти тогда повода, чтобы запретить заниматься тем, что Таня любит. Да и казалось, что устанет быстро, надоест. Оснащение и организация там вообще до ее прежней клиники не дотягивали.

Ага, фиг вам. Таню можно было отправлять предводителем переселенцев на Дикий Запад, или во главе тех, кто целину поднимать собирался. Упорства и настойчивости его жене оказалось не занимать. Как и в памяти хорошей не откажешь. Не успел Казак и глазом моргнуть, как превратился в основного спонсора сего сомнительного заведения. А куда деваться, если она ему и напомнила, что он обещал ей «свою ветеринарку»? Пришлось подсуетиться и все хоть как-то оформить. Благо, работавшие там до того доктора оказались не против, а даже рады разделить с кем-то груз ответственности, особенно в материальном аспекте. А Таня, со старта взяв напор «локомотива», принялась подтягивать это «заведение» до привычного себе уровня. И добивалась своей цели.

За эти два года от статуса «ветеринарного кабинета», который даже в интернет-поиске города не значился, по сути, и был известен только местным, живущим в ближайшей округе, заведение перешло в полноценную категорию «клиники». Упоминание о ней появилось не только на городском новостном портале. Ветеринарка разжилась и собственным сайтом. И информация о ней передавались не только во всемирной сети, но и «сарафанным радио», уже не благодаря спонсорским вливаниям Виталия, а из-за упорства, настойчивости и трудолюбия самой Тани. Да и ее новые партнеры оказались хорошими ветеринарами, а вот бизнес-жилки и напора им в работе не хватало, что и компенсировала Таня, заинтересовавшись этой клиникой.

В общем, Виталий и рад был даже, что она при деле и не скучает дома. Потому как сам был загружен в проекте нового отеля не то, что «по горло», а «выше крыши» еще этажа на два. И так, наверное, нервничал бы, что уделяет жене мало времени, помогая Диме. Тут же оба занимались тем, что по душе каждому. Хотя, по честняку, машин Витале порой очень не хватало. Но даже для того, чтобы просто расслабиться и «для себя» хоть какое-то авто перебрать — не было времени.

Собственно, сердился он время от времени только из-за того, что и Таня пахала не меньше, чем он. Забывая порой об отдыхе и о том, что ей расслабляться врачи советовали, а не он по-глупому придирался. Правда, о врачах Виталя осторожничал последнее время разговор заводить. Она очень расстраивалась. Ходила на обследования регулярно в клинику, в которой Лиза наблюдалась и рожала после переезда, все, что ей назначали, выполняла. А с результатом у них как-то не складывалось. И как ни пытался Виталя уговорить Таню, чтоб она расслабилась, чтоб не парилась и не грузилась, ему и она — уже такая награда по жизни и богатство, которого Казак и не ждал никогда, а жена не слушала. И видел он в ее глазах притаившееся чувство вины. До сих пор Таня себя не простила за тот случай, уже почти три года назад, когда выкидыш случился. До сих пор иногда ни с того, ни с сего шептала ему «извини». А у Витали от этого каждый раз в груди все леденело, разрывая аорту. И живот узлом скручивало. Но как он ни старался, как не убеждал Танечку, что оба тогда равно виновны были, и просто сложилось все так, звезды стали таким раскладом — видел, что ей не легчает. Потому, наверное, и работала Таня столько, вкладываясь морально в эту ветеринарку. Потому и он ей не мешал, видя, что она счастлива, когда все удается, как планировала, и как довольна Танюша. Потому и на поводу шел, когда просила еще в городе остаться, не переезжать в поселок.

Но сегодня у него козырный туз в рукаве был припасен: такой шикарный участок подвернулся, что грех упустить случай. И от дома Калиненко недалеко, а Таня с Лизой сильно сдружились, да и обязанности у Тани теперь в этой семье имелись, которыми она никогда не смела пренебрегать. С честью предложение стать крестной их сына приняла.

Димка сначала его хотел крестным позвать, но Виталя попросил Батю лучше Таню вместо него взять. Он что? Так и эдак никуда от них не денется, да и с Таней всегда рядом. А ей — это в такую радость будет, знал же. Да и Таня с Лизой действительно крепко подружились, это и Батя признавал. Так и решили тогда.

А им теперь чуть ли не по три раза в неделю к Таниному крестнику мотаться — тоже не близкий свет. Вот он и решил предложить ей компромисс: они покупают этот участок и начинают строить свой дом, а она наслаждается последними месяцами жизни в городе. В качестве компенсации, а еще и отпуска, потому как оба заработались как две «бешеных собаки», он так же собирался порадовать ее предстоящей поездкой в Испанию. Дима с Лизой и с Лешкой вот-вот должны были оттуда и вернуться. А значит, теперь их с Таней очередь отдыхать. И Виталий очень надеялся, что это все в совокупности как-то смягчит и скрасит для Тани основное, что из города они через некоторое время все-таки переберутся.

Она не могла ему отказать. Ну как откажешь человеку, который во всем тебе потакает? Когда и видишь, что не по нраву ему, а все равно, через себя идет, лишь бы не расстроить ее. И на все «бзики» и качели настроения Тани внимания не обращает, только успокаивает и уговаривает смотреть на мир проще, не так много требовать от себя.

— Хорошо, любимый, — обняла мужа, устроив голову на своем излюбленном месте его плеча. — Давай в Испанию. Мы давно не отдыхали, прав ты, совсем заработались. И дом, ок. Не к чему придраться, ты мне дал городом насладиться по полной. Строй, что считаешь нужным, ты в этом больше меня понимаешь. Да и к Леше с Лизой ближе. Подготовился ты, Казак, ничего не скажешь, железные аргументы, не переспоришь, — улыбнулась ему снизу вверх.

И Виталя довольный такой стал, до чертиков просто.

Отдых промчался как-то мимо. И длинный вроде бы, и не заметили его оба. Так устали накануне, что две недели — не хватило, чтобы расслабиться толком. Провалялись на пляже, купались, уже и не требовала Таня никуда ездить. Обо всем забыла. Наслаждалась возможностью отлежаться в тенечке, наесться фруктов и овощей, а еще рыбы, такой свежей и вкусной, которую дома, хоть и жили уже в приморском городе, не так и просто отыскать было.

И Виталий от нее не отставал, оба вымотались дома. В общем, расслабились так, конечно, что собраться потом не могли. То ли адаптация после отпускная затянулась, то ли уж очень Тане отдых по вкусу пришелся — никак не могла на работу заново настроиться. Все ей тяжело шло, тело как ватное, рабочий день еле высиживала.

В конце концов, на четвертое утро, усевшись на пассажирское сиденье машины и ожидая, пока Виталий займет свое место, потому как о чем-то по телефону говорил с Димой, Таня вытащила свой мобильный. Задумчиво глянула на время, полистала приложения.

— Виталь, а ты очень торопишься? — поинтересовалась она, когда муж сел таки в машину.

— Такое, — Виталий передернул плечами. Повернулся к ней. — Хотел на наш участок сначала смотаться, проверить, как там дела продвинулись. А что? Что-то в клинике твоей случилось или что?

— Нет, вроде бы, не звонила еще, — все в той же задумчивости протянула Таня. — Отвези меня в больницу, пожалуйста, а? Я все равно так и не позавтракала. А мы еще позавчера должны были на анализы приехать, и я с этой поездкой и возвращением, с чемоданами — забыла, — повинилась Таня. — А своих я сейчас предупрежу.

— Хорошо, — Виталий не споря выехал со двора.

Сдала кровь, приехала на работу, отработала, как-то преодолевая эту усталость и сонливость, одолевающую ее в последние дни. А вот когда ей из больницы перезвонили около трех часов — занервничала.

— Да, Марина Георгиевна? — даже с некоторой грустью поздоровалась Таня со своим врачом. — Опять гормоны «сбились»? — с тяжелым вздохом спросила она, уже представляя, как отреагирует Виталий, если ей вновь придется лечь на лечение, пусть и на пару дней.

— Здравствуйте, Таня, — поздоровалась врач. — Я ваши результаты получила. Не пересеклись с вами утром, к сожалению. Скажите, не могли бы вы ко мне сегодня подъехать, я задержусь, если что? Или завтра, сразу с утра? Хотела бы дополнительные анализы сделать и еще кое-что проверить.

— Что, совсем все плохо, да? — еще грустнее вздохнула Таня.

— Да, нет. Не плохо, Таня. Даже наоборот, что и удивляет, — кажется, Марина Георгиевна даже улыбнулась. — Хотелось бы детальней вопрос изучить.

— Хорошо, — немного успокоившись, согласилась Таня. — Я сейчас мужа наберу и уточню, когда мы сможем приехать. Перезвоню через несколько минут.

— Давайте, — согласилась врач.

Виталий оказался не очень загружен, так что предложил сегодня и подъехать, чтобы закрыть вопрос на пару месяцев, тем более, если все «неплохо» по мнению врачей. И Таня раньше ушла с работы, пообещав партнерам, что завтра отработает за все свои сегодняшние поблажки.

Знала бы она, что случится в клинике, не раздавала бы таких необдуманных обещаний. И ничего не предвещало бури, главное. Доктор их встретила, провела в лабораторию, объяснив, что для этого анализа — еда не столь существенно, хоть будет неплохо и через пару дней повторить уже натощак, если все окажется так, как она думает. Потом отвела Таню в свой кабинет, осмотрела, что-то в карточке написала, пока Таня одевалась. Позвала Виталия, сидевшего в коридоре. В этот момент медсестра зашла в кабинет, отдав какие-то бумаги Марине Георгиевне. Она их внимательно изучила, пока Таня только пожала плечами на вопросительный взгляд Витали. Что она ему могла сказать, если сама ничего не поняла толком?

— Ну, что я вам скажу? — в этот момент Марина Георгиевна подняла на них голову с довольной улыбкой, от которой Таня немного расслабилась. В больницу ее обычно определяли с другим выражением лица. — Конечно, нам все еще надо будет перепроверить и анализ пересдать хотя бы дня через три, но судя по нынешним результатам, по осмотру, и по дню цикла, уже перевалившего за дату наступления менструации на четыре дня, верно?

— Да, — кивнула Таня, пока не совсем поняв, куда врач клонит, или не желая давать себе ложную надежду, скорее, потому как вцепилась уже мужу в руку ногтями.

А вот он еще не понял, кажется, и просто слушал.

— Хорошо, — довольно резюмировала врач. — Так вот, судя по всему, вы беременны, Таня. Поздравляю! — Марина Георгиевна улыбнулась еще шире.

Сама Таня сидела пока в ступоре. Услышала. Но поверить, принять разумом немного опасалась. После стольких лет.

А вот Виталя подскочил с кресла почти моментально. И пальцы руки начал друг об друга тереть. Делал так до сих пор, когда волновался, хоть и не курил ни разу с того момента, как сказал «бросил».

— Вы уверены?! — чуть ли не гаркнул он, явно волнуясь.

— С вероятностью девяносто пять процентов, Виталий Сергеевич, — врач поблажливо отнеслась к его нервозности.

А Казак уже развернулся к ней:

— Все, забудь про свою ветеринарку! — уже без волнения, а очень даже уверенным и командным тоном заявил ей муж. — Будешь дома сидеть. Или, лучше, лежать! Фрукты есть и книги читать, отдыхать! Больше я своих ошибок не повторю!

— Виталий Сергеевич! — рассмеялась Марина Георгиевна. Таня пока еще была не в состоянии как-то реагировать. — Ваша жена беременна, а не инвалид, ей все можно, только умеренно…

— Она не в курсе о том, что слово «умеренно» значит, — безапелляционно заявил Казак.

Вот тут Таня рассмеялась. Так искренне и счастливо, так свободно, что Виталий умолк и обернулся к ней. Застыл и сам расплылся в улыбке. Пораженной и довольной. Кажется, он в день их свадьбы так на нее смотрел, что дух перехватывало. Впрочем, у Тани сейчас с дыханием в принципе проблемы наблюдались — она дышала от шока так часто, что вот-вот голова закружится.

Заставила себя затихнуть. Немного успокоиться. Протянула руку и ухватилась за ладонь мужа.

— Это мне ты говоришь, да, точно? — переспросила с намеком на его собственное неумение вовремя притормозить во многом. — Не переживай, Виталь. Я и сама своих ошибок повторять не хочу, — тихо заверила она. — Придумаем что-то с графиком и работой, разберемся и подстроимся.

Виталя так заломил бровь, что стало ясно — говорить она может что угодно, но у него своя точка зрения.

Спор длился неделю, в течение которой Таню на работу просто не пускали. В конце концов, она привела «железобетонный» по ее мнению аргумент о том, что Лиза же работала почти до самого конца беременности. Уже знала всю непростую историю мытарств подруги с беременностью до появления Леши.

— Это проблемы Димы и его промахи! — гаркнул Виталя, разом отсеяв этот аргумент. — Я так тобой рисковать не собираюсь! До смерти не забуду, как ты рыдала в трубку и, шатаясь, спустилась ко мне на встречу! Больше такого в жизни пережить не хочу!

Таня не придумала ничего лучше, как обнять мужа в ответ на этот крик. Понимала его, правда. Самой немного страшно было. Но все же, как говорила врач, и не «инвалид» же. Казалось, что если Марина Георгиевна не запретит, то можно понемногу работать.

— Давай, я пару раз в неделю буду выходить, консультировать только, — предложила она мужу. — Три часа в день, — поторопилась добавить, видя, что Казак не согласен. — И подберу кого-то, чтобы заменяли пока меня на полноценную ставку… — находчиво выдвинула еще идею.

Виталя задумался.

— Хорошо, поглядим, чего и как еще врачи после окончательных анализов скажут, — проворчал он, обняв ее очень осторожно и нежно, но с таким трепетом, что ей зажмуриться от ощущения его нежности и своей важности для любимого захотелось. — А пока — из дома ни ногой!

Понимая, в принципе, что заставляет мужа остаться таким категоричным, она не спорила, решив действительно подождать окончательного вердикта врачей.

В конце концов, они сошлись на трехдневном графике ее консультаций по два-три часа, не больше. Виталий сам привозил ее и забирал, независимо от того, насколько был занят при этом. Как поняла Таня, Дима даже не пытался делать ему замечания или что-то говорить по этому поводу, наверное, понимая друга и его мотивы достаточно хорошо.

И дом стал строиться ударными темпами, и всех вокруг Казак гонял немилосердно, успев достать еще до половины срока. Но в основном друзья относились к их нервам и тревоге с пониманием. А у нанятых работников выбора не было, приходилось просто все требования исполнять. В дом они зашли, когда Таня была на седьмом месяце. Понятия не имела, как муж так все организовал, и по какой технологии этот дом строили, но результат ей очень понравился. И не могла не заметить, что очень многое в этом доме общего с тем, что остался в родном городе. Видимо, чтобы муж ни говорил, а скучал.

Первым в дом, конечно же, пустили Бакса, который с видом полноправного хозяина обследовал каждый закоулок и уголок.

А в сентябре, все же не доходив до конца срока пару недель, Таня родила девочку. Наверное, никогда не видела мужа таким испуганным, как в тот момент, когда у нее внезапно отошли воды. И как он старался это скрыть, пытаясь убедить саму Таню, что все под контролем и идет «по плану», просто сдвинулось на пару пунктов. И как у него руки дрожали, когда зажигание включал. Зато потом, сжав руль в руках, Виталя явно почувствовал себя уверенней. И домчал их до клиники на такой скорости, что у Тани обочина перед глазами смазалась.

Или она и сама настолько нервничала, что даже не сразу поняла — это не звон у нее в ушах, а полицейская сирена. Только когда из машины вышла с помощью санитара, увидела, как муж с полицейскими разговаривает, «позволяя» выписывать любой штраф, какой им там надо, а ему главное, что жену до роддома вовремя довез. И полицейские, хоть и с пониманием кивали, поглядывая в ее сторону, пожелали удачи, а штраф все же выписали, напомнив, что для таких ситуаций и скоростей «спецтранспорт» имеется.

Впрочем, это Таня уже позже узнала. Когда Виталий держал на руках их дочку, нежно укачивая малышку, и шепотом, улыбаясь, делился со счастливой Таней трудностями, с которыми он прорывался к ней в родзал. А она, уставшая и измотанная, так же тихо смеялась, ощущая себя самым счастливым и успешным человеком в мире, у которого исполнились все желания.