Два подарка от бывшего

Глава 41

Давлюсь чаем и круассаном. Это что сейчас было? Намеренное использование клише, дабы выставить себя правильным мужчиной? Втереться в доверие, а потом под шумок забрать детей? Или это всего лишь неудачная шутка юмора?

– Кхе, кхе, – продолжаю откашливаться, – ты бы хотя бы подождал, пока я поем. Специально принес рассыпчатую выпечку на завтрак, чтобы вовремя спасти меня в нужном месте и застолбить место героя, которого якобы так не хватало нашей маленькой семье?

Дима смотрит на меня несколько секунд, лишь моргая, и только потом заговаривает.

– Как ты изъясняешься, раньше проще была со мной, – произносит он, опуская в замешательстве глаза на стол.

– Молодая была, без двоих маленьких детей под боком, – отвечаю, ничуть не смутившись. – Я не пойму, а ты чего ожидал, любви неземной? Извини, но даже наиболее впечатлительные особы за такой срок, что мы с тобой не виделись, подостыли бы от влияния неразделенных чувств, не находишь?

– Представь себе, нахожу, – черты лица Димы заостряются, блаженное выражение лица, так раздражавшее меня, постепенно уходит. – Но я и не любовь тебе предлагаю, у меня исключительно деловое предложение.

– Деловое – это прекрасно, – произношу, усмехаясь, – вот только в чем мне польза, не пойму. Нет, ты не подумай, я как раз за то, чтобы у детей был отец, – добавляю торопливо, видя, что Дима собирается возмущаться, – не настолько я эгоистична, чтобы по умолчанию лишать их твоего внимания.

– Очень мило, благодарю, – говорит Дима недовольным тоном, – а то ж я опасался, что придется выпрашивать у тебя свидания с собственными детьми.

Теперь из него прет сарказм. Какой быстрый разгон от «давай распишемся» до «ты мне никто, меня дети интересуют».

– Дети мои собственные, не твои. Понимаешь это, надеюсь? – произношу с нажимом. – Но я именно что не хочу лишать их шанса общаться с тобой, как с отцом, вот только надолго ли тебя хватит – неизвестно.

– Распишемся, и никуда я не денусь, – он пожимает плечами.

Как все у него просто, а я–то, глупая, склонна усложнять. Честно говоря, уже смеяться хочется с нашего разговора, он явно идет не как следует, да и не совсем не так, как должно у нормальных адекватных людей. Впрочем, кто сказал, что адекватность есть наивысшее благо? Миром правят умы с нестандартным мышлением, а любая нестандартность может быть расценена, как ненормальность.

– Интересная трактовка брака, – киваю. – Вот только штамп еще никого не удерживал. Отец подберет тебе новую даму сердца, возможно, в этот раз даже спросит твоего мнения по поводу нее. И наши узы распадутся так же быстро, как и создавались.

– Именно что в нашем случае штамп много чего решает. У меня будет официальная семья, мои дети, которых мы запишем на меня, отцу придется смириться рано или поздно, – стиснув зубы, отвечает Дима.

Тяжело ему дается наш разговор, столько эмоций, даже почти ругаю себя, ведь я как раз чувствую легкость. Выставляю человека недомужчиной, сомневаюсь в его словах и будущих поступках, нет мне прощения! Правильные девушки так не поступают, они берут мужика и тащат в ЗАГС, раз он сам заикнулся по неосторожности.

– Ладно, – делаю глубокий вдох, – давай сменим фокус рассуждений. Допустим, я соглашаюсь, что дальше?

– Как что? В ЗАГС идем, – он пожимает плечами. – Заявление онлайн можно подать, параллельно решаем вопрос с моим отцовством. Все вроде несложно у нас в стране сейчас, это раньше побегать надо было, но не теперь.

– Ты мне про онлайн услуги не начинай, я лучше тебя знаю, как и что работает. Одна всюду все оформляла, справилась, – на этой моей фразе Дима кривится, не нравится, наверное, что я стала сильной, мужчинам ведь слабые нужны, дабы проявлять рядом качества своего лучшего мужского естества. – Ты вопроса не понял. Меня интересует самое банальное – наш будущий быт. Ты живешь не здесь, не в этом городе, а я к тебе не поеду. Я всерьез опасаюсь твоего отца, да и мачеха не произвела на меня доброго впечатления. А тут, пусть у меня и крохотная квартира, но своя, да и есть, к кому обратиться за помощью. Преданной женой, которая слепо идет за мужем, я не буду. Явно не наш случай.

– Понимаю, но я бы и сам не хотел с тобой переезжать к отцу поближе.

– Угу, значит, будет гостевой брак, ты то там, то здесь? А знаешь, неплохой вариант, учитывая, что я бы с тобой все равно не хотела жить под одной крышей и тем более, как муж и жена. Но вот смысл тогда нам расписываться? Можно и так разобраться с опекой, помощью, разделением обязанностей и остальными вещами.

Слово «алименты» я не произношу, намеренно его не использую. А все потому, что несмотря на свои умные и в чем–то циничные речи, глупая гордость трудно искоренима.

– Нет, нельзя. Ты будешь больше защищена, если у нас будут официальные отношения, – говорит Дима. – Мой отец непредсказуем, даже я не знаю, чего от него ожидать. Да и надобность ездить из города в город у меня отпадет сразу после того, как мы с тобой заключим брак. Я попросту стану безработным, – он пожимает плечами.

– Ты станешь безработным? – переспрашиваю.

– Да, – он кивает.

– А–хах, – начинаю безудержно смеяться. Глава 42

Успокаиваюсь я далеко не сразу, Маша с Мишей успевают подхватить мамино веселье. Кнопочки вообще за любую активность кроме голодовки. Дима сначала терпеливо наблюдает за нами, но потом не выдерживает, тоже присоединяется ко всеобщему смеху.

Неплохое начало утра, веселье дарит человеческому организму эндорфины, а это замечательный положительный заряд. Хотя мой смех имеет явственный нервный оттенок, да и у Димы, подозреваю, тоже. Главное, у детей все хорошо с психикой. А взрослые как-нибудь справятся.

– Фух, – отпиваю чай, пытаясь прийти в себя, – теперь понятно, чего ты жениться предлагаешь. Без былого великолепия всякие фифы типа твоей бывшей тебя точно не примут. Только с чего ты взял, что я приму? Мне тут как бы и без того троих кормить, включая себя.

– Что? Да как ты могла такое подумать! – возмущается Дима.

В прямом эфире наблюдаю, как его лицо сначала бледнеет, потом багровеет, и напоследок снова бледнеет. Сосуды бы проверил, а то мужчины, они слабее женщин по здоровью, не берегут себя, а потом всякие трагичные случаи. Пусть обойдут они всех.

– Успокойся, я могла подумать, что угодно. В конце концов, это не я тебя в ЗАГС тащу, и не мне сглаживать углы.

– Хм, действительно, – он берет–таки себя в руки. Да тяжело ему будет со мной общаться, я ведь совсем не помогаю. – Чтоб ты знала, я и без отца не бедный родственник. В этом городе у меня есть и квартира, и машина. В других тоже есть недвижимость. В конце концов, начну ее сдавать, пока новое занятие не найду. И уж точно я не собираюсь садиться тебе на шею, – договаривает язвительно.

Кажется, я–таки перегнула палку. Мужчин ведь нельзя гладить против шерсти, с ними надо ласково, прямо как с детьми.

Черт, нет, нежнее, чем с детьми! Психика ребенка подвижна, ему можно что–то объяснить, а эти должны чувствовать себя «уважаемыми добытчиками» всегда.

И плевать, если прошлый опыт полностью отвратил меня от наглаживания Димы по шерсти. Не могу теперь остановиться в уничижении, хоть и понимаю, что пора завязывать с этим. Обида, видимо, так до конца и не переработалась внутри, теперь пока окончательно не вырвется наружу, так и буду кусаться.

– Хорошо, – делаю большой успокоительный глоток, тем самым допивая кружку, от чего удивляюсь, обычно я с утра долго цежу жидкость. – Налей еще, пожалуйста. Тебе просто ближе.

– Ладно, – Дима удивленно выгибает бровь от моего вежливого человеческого тона и выполняет просьбу. – Бери еще один круассан, они потом невкусные, когда несвежие, я проверял.

– Спасибо, – киваю, принимая угощение.

Некоторое время мы оба сидим, как нормальные (наконец–то) цивилизованные люди. Вполне себе мило завтракаем, ерундой не страдаем вроде выяснения отношений, в общем, молодцы мы. Передышка явно пригодилась, иначе не скажешь.

– Жить вместе не будем, – произношу наконец, возвращаясь к основному разговору. – Приходи, предупреждай только, участвуй в нашей жизни. Я согласна дать шанс твоему отцовству, это нужно нам обоим. Каких–то конкретных материальных требований я не собираюсь предъявлять. Единственное, на чем я буду стоять, это отсутствие твоего отца в нашей жизни. Понимаю, раз ты собрался с ним порвать, тебе придется и про меня рассказать, это у вас, видимо, такой интересный способ семейных расставаний, воспользоваться непричастной девушкой, но да ладно.

– Катя, – Дима болезненно морщится, – ты все переиначиваешь.

– Не перебивай меня, пожалуйста, – останавливаю его рукой. – Как есть, как чувствую, так и говорю. Я не собиралась облегчать тебе жизнь, утаивая свои мысли.

– Да нет, откровенность – это прекрасно, – тут же восклицает Дима.

– Ты мне дашь договорить? Еще раз повторюсь – твоего отца не должно появиться на пороге этой квартиры. Ну а ЗАГС, может, и впрямь стоит сходить, хотя бы ненадолго, раз ты считаешь, что это нам поможет, – пожимаю плечами в нерешительности.

Сама в шоке от того, на что соглашаюсь. Не выглядит это ответственным решением рассудительной девушки, но интуиция говорит, попробуй, причем именно на таких условиях. В конце концов, надоест Диме играть в семью, дети уже будут и на него записаны, алименты и законные свидания он должен будет организовать по закону. Ведь так?

Надо бы почитать на эту тему, а то я совсем далека.

– Прекрасно! Тогда сейчас зайдешь в свой аккаунт на сайте, – Дима воодушевляется и достает свой телефон, – поставишь согласие, и в конце следующей недели встретимся с тобой уже в ЗАГСе.

Он сияет довольный, протягивая мне свой гаджет, я же ничего не понимаю.

– Как? Разве не месяц ждать, да и мы еще его не отправили, заявление, неужели один человек может подать? Ты схитрил? – хмурюсь, не понимая, в чем подвох.

– Схитрил, – признается Дима, – но не тут, – он показывает глазами на телефон, – здесь все по–честному, один в обход другого не подаст заявление онлайн. Но ведь это не значит, что я не мог прийти в местный отдел ЗАГСа и договориться о нужной дате.