Два подарка от бывшего

Глава 65

Но я ошибаюсь, он и тут находит, к чему придраться и как вывернуть все в свою сторону.

– Она могла нарисовать родимые пятна, а ты, наивный дурачок, поверил, – говорит отец снисходительно.

Смотрю на него несколько секунд и думаю – он всерьёз или шутит? Но нет, кажется, всерьез.

– Папа, – начинаю вкрадчивым голосом, – неужели ты считаешь, что я ни разу не держал своих детей на руках? Не купал их? Не менял подгузник? Я вообще–то ответственный отец, и мне нравится эта роль.

– Браво! Ты точно теперь мой кумир, – снова невпопад влезает Настасья.

– Настя, шла бы ты спать, вот правда, иди, – произношу уставшим голосом, – тошно уже, от вас обоих тошно, если честно. И ты, пап, иди. Не знаю, как мы будем общаться в дальнейшем и будем ли вообще, но только сейчас совсем не хочется продолжать диалог. Я устал.

Но кто бы меня послушал, оба так и остаются в комнате, только непонятно, чего ждут. Жениться на Настасье я явно не буду, ей можно прямо сейчас собирать чемоданы и покупать билеты в обратный путь.

– То есть аборт твоя подружка все же не сделала, – медленно тянет отец, – любопытно. И чего она хотела этим добиться? Больше ко мне не приходила, денег не просила, с тобой связаться тоже не требовала. Тебе звонила, что ль? Ты поэтому с Викой разругался? Связь поддерживал с Катериной?

– Папа, – качаю головой, – у меня сейчас серьезные подозрения в том, так ли ты умен, как кажешься. Моим детям скоро год, стал бы я столько ждать, чтобы развестись, если бы узнал о них раньше?

– Да кто вас знает, такие скрытные дети пошли, я уже сам не знаю, что думать. Не укладывается в голове поступок твоей девчонки.

– Супруги, отец, она моя супруга и мать моих кровиночек. А не укладывается у тебя в голове потому, что Виктория тебе понятнее со всеми ее изменами и прочим. И Настасья понятнее, извини, – поворачиваюсь к девушке, – не в обиду будет сказано.

– Да все нормально, – она машет рукой. – Ладно, мужчины, пойду я и впрямь к себе. Папе так и скажу, жених уже занят, а еще и с потомством. Он точно отстанет. Спокойной ночи.

– Ага, – киваю, – и тебе.

От одной избавился, остался второй. Причем этого так просто не нейтрализовать.

– Ладно, сын, пойду и я, пожалуй. Подумать надо, обмозговать все, – отец поднимается на ноги. – Спасибо за разговор, содержательным он у нас получился, ничего не могу сказать.

– Всегда к твоим услугам. И это, папа, настоятельно попрошу тебя воздержаться от глупостей.

– Каких, например? – он вопросительно выгибает бровь.

– Например, забрать детей, лишить Катю материнства, меня отцовства, или подстроить измену с моей стороны или ее. И так далее и тому подобное. Уверен, в твоем загажнике полно подобных задумок.

– Однако ж ни одной не использовал по отношению к тебе. Ты сам завел интрижку перед свадьбой, сам заделал девчонке детей, сам не сказал о том, что занят и сам же обрезал все каналы связи с ней, – произносит насмешливо папа.

Черт. Он прав. С этой стороны звучит не очень, снова я плохой, а отец вполне себе нейтрален.

– Хорошо, ты прав, – произношу сквозь зубы, – вот пусть так и остается, пусть ты будешь непричастен.

– Спокойной ночи, сын, – он закатывает глаза и выходит из комнаты с таким выражением лица, словно я дурак.

Аааа, ну их всех! Не так уж и плохо прошел разговор, я даже доволен. Главное, папа не знает новый адрес Кати, можно не накручивать себя на плохое. А эту квартиру и вовсе можно продать, и приобрести новую, тогда он совсем ничего не узнает. Или в другой город переехать тоже вариант.

Ох, кажется, уже и я загоняюсь конкретно, не хуже Кати. Сказано, муж и жена одно целое. Это про нас.

С трудом, но все же я забываюсь беспокойным сном. А утро уже готовит новые сюрпризы. Глава 66

Выровняли время повествования между героями. Все теперь в одном дне.

Смотрю на исчезающую в толпе Настасью и думаю, вот бы и отца отправить без малых потерь. Она, кстати, не самая проблемная невеста. Уж у меня–то опыт есть.

Эх, Катюшка снова без разговора, и по детям я сильно соскучился, но нужно с папой до конца разобраться. На душе гораздо легче, я ему открылся, свободу почувствовал. И ничего–то он нам не сделает. Ночные страхи выдуманы. Не такой он мерзавец, скорее просто не самый приятный на общение, но никак не тот человек, кто будет за спиной собственного сына козни строить.

Перевожу взгляд на отца и заговариваю.

– Ладно, папа, а ты когда собираешься? Чего вместе с Настей не отправился? – спрашиваю вполне миролюбиво, однако, еще один день не хочу его у себя видеть.

Мне к Кате надо.

– Во–первых, сын, не хотел. Устал от нее по пути сюда. Во–вторых, как бы ты не желал от меня избавиться, я чувствую, что нам стоит выстроить родственный мостик, негоже мне, деду, ни разу не увидеть собственных внуков.

– Ты сейчас серьезно? – выгибаю бровь. – А зачем они тебе нужны? Они ведь не от правильной девушки, а от простой неинтересной твоему бизнесу Кате.

– Катя действительно неинтересна моему бизнесу, но ему и ты уже некоторое время не интересен, – спокойно отвечает отец. – Зато девушка выносила двух здоровых потомков, это ли не показатель ее полезности для семьи!

– Ты говоришь, как человек из прошлого, – хмурюсь. – Так ты просто познакомиться хочешь? Безо всяких твоих интриг?

– Да нет у меня никаких интриг, я открыто играю. И да, оскорблять твою супругу не буду, обещаю. Но если вы в ближайшее время не начнете жить вместе, как нормальная семья, то я снова насяду. Где это видано, мой сын идет на поводу у девчонки и шатается к ней в однушку! Я не таким тебя растил. Прояви твердость и приведи свою женщину под собственную крышу. Не позорь отца.

– Это я и собирался сделать, – отвечаю с улыбкой, – просто я немного более мягок, чем ты.

– Прекрасно. Значит, убери мягкость и давай уже, действуй. Мешать вам наездами не собираюсь, я не курица–наседка. Но все должно быть по–людски, сын.

– Понял, понял, батенька, не серчайте, – отвечаю ему со смехом.

Уж больно отец ударился в старомодные формулировки.

– У нее только мать есть, да? У Катерины твоей. Надо бы с ней тоже пообщаться. Не очень она мне нравится, ее–то как раз хорошо помню, в отличие от твоей девчонки, но, наверное, один раз стоит поговорить по–родственному, – последнее слово он выплевывает с презрением.

– Да Катя сама со своей матерью не в самых лучших отношениях, если честно, – задумчиво тяну, – даже не знаю, надо ли вам вот так по–родственному встречаться.

– Серьезно? – отец как будто радуется этому факту. – Тогда не будем. Давай сразу в гости к твоей Катерине.

– Она будет в шоке, увидев нас с тобой на пороге, – честно произношу.

– И что? Позвони ей, если так хочется, предупреди. Я должен подстраиваться под девчонку? – спрашивает раздраженно отец. – У меня тоже время не резиновое, мне есть, чем дома заниматься. Мой бизнес – не твой хваленый фриланс, или чем ты там нынче промышляешь. Почему я должен ждать удобного для кого–то момента? Не собираюсь и не буду!

– Да хорошо, папа, успокойся, я не отказываюсь знакомить тебя с Катей и детьми, я просто рассуждаю.

– С Катей мы хоть и плохо, но знакомы, правда, не в роли твоей жены, конечно. Короче, вези.

И я везу, попутно пытаясь дозвониться Катерине, но та почему–то упорно не берет трубку. Если честно, начинаю волноваться, ведь она днем всегда включает звук на телефоне, а тут как будто нет.

А если что–то случилось у них? Если Кате плохо, а она даже не в состоянии позвонить и попросить помощь? Два почти годовасика точно не вызовут врача.

Мне становится натурально дурно от этого предположения. Оставил ее одну, не звонил вчера, и тут такое. Отец прав, дерьмовый я мужчина, в некоторых вопросах нечего разводить демократию, нужно проявлять твёрдость. Жили бы под одной крышей, не пришлось бы мне сейчас строить догадки одну ужаснее другой.

К счастью, мы без пробок доезжаем до Катиного двора, а там она. С двойняшками гуляет.

– Катя! – выбегаю из машины, даже не заглушив мотор. – Какое счастье, что с тобой все в порядке. Что у тебя с телефоном? Я не мог дозвониться! Перенервничал жутко.

– Ничего особенного, – отвечает она и смотрит на меня почему–то волком.

Наверное, обиделась из–за того, что я не звонил. Вот, даже целовать себя не дает, отстраняется.

– Здравствуйте. А это мои внуки, да? – выходит из–за моей спины отец.

Тут Катя меняется в лице.

– Это не то, что ты думаешь, – моя очередь выдавать банальную фразу. – Папа помириться приехал. Он больше не будет лезть к нам, просто хочет познакомиться с детьми и все.

– И тебе, Катерина, выказать уважение. Молодец, не послушала меня, сразу двоих красавцев выносила и воспитываешь! Хоть у кого–то в вашей семье есть стержень. Не пропадете, – говорит отец.

Я морщусь, но Кате, кажется, нравится его комплимент. По крайней мере, она немного расслабляется.

– Не двоих красавцев, а красавца и красавицу, у меня мальчик и девочка. А у нас в семье, это у меня и Димы? – спрашивает она.

– Конечно, – кивает отец, – у кого ж еще.

– А как же другие невесты? Детей у меня забрать нет желания? А то ведь я статусом не вышла.

– Да что вы заладили, забрать да забрать! Я не мерзавец какой! – раздражается папа. – И аборт предлагал из здравых побуждений. И невест больше не будет, на кой они, если вы женаты.

Некоторое время между нами повисает тишина, даже Миша и Маша сидят спокойно, переводят любопытные взгляды с нас троих по очереди.

– Ладно, что ж, – произносит наконец Катя, – пойдемте тогда, что ли, чай попьем.