Две невесты

7

С самого утра Ника и Фрэнка нигде не было видно. На вопрос, где они, Люсьена оповестила окружающих, что все находится под ее личным контролем. Мужчины, дескать, желали поговорить, чтобы им никто не мешал, и она, Люсьена, посоветовала им занять яхту.

— Они же друг друга утопят! — в ужасе воскликнула Сиси. — Зачем вы их туда отправили?!!

— Утопят! — согласилась Сильвия.

— Все в порядке, я вам говорю, — строго сказала Люсьена. — Неужели выдумаете, что я стала бы подвергать опасности своего… мужа?

Старуха и Сильвия синхронно поморщились, а последняя невольно вспомнила, как вчера Алекс с таким же многозначительным придыханием называл ее своей женой. Она топнула ногой, пытаясь прогнать неприятные мысли. В самом деле, сейчас не до них.

— Ну что с тобой? Зачем так нервничать? Неужели у них до такой степени важная тема?

— Вы многого не знаете, Люсьена, и поэтому…

— Так уж и многого?

Сильвии показалось, что в этот простой вопрос Люсьена вложила куда более глубокий смысл.

— Что вы хотите сказать?

— Ничего, детка. Расслабься, ревновать тут надо не к Нику… — Люсьена захохотала.

— Что?

— Я слышала, Фрэнк был твой дружок?

— От кого вы это слышали? — побледнела Сильвия.

— Ха! Ты надеялась оставить это в тайне, девочка? Все только об этом и говорят.

— Кто, интересно, об этом говорит? — строго спросила ее Сиси.

— Ну… Все. Бианка, например, давно об этом знает… Все знают… Людвиг, Ник… Расслабься, я тебе говорю! Сильвия, ну же! Смени выражение лица, или ты распугаешь молочников, которые через минуту будут здесь.

Люсьена снова захохотала, удаляясь с победоносным видом. Сиси с негодованием посмотрела ей вслед. Теперь у нее не осталось сомнений, что Людвиг оплачивал из своего кармана «роковую встречу» именно с Фрэнком.

Надо же! И они все просчитали, все продумали. И посмели не только заявиться в пансионат на место бедной Жозефины, но еще и притащить за собой этого подлеца, который осквернил честь их семьи. Мадам Сиси почувствовала, как ее переполняет гнев. И ведь они снова хотят сделать плохо Нику и Сильвии.

— Ну, уж нет! Не бывать этому!

— Что ты сказала, бабуль?

— Ничего детка. Это я так… Сон вспомнила. Ничего.

Бианка, новая пассия Фрэнка, была бледным, болезненным на вид существом с испуганным взглядом темно-серых глаз. Она напоминала юного олененка, готового в любой момент сорваться с места и броситься наутек. Даже в ее лице и манерах было что-то от этого бесхитростного пугливого животного.

Сильвии сразу стало жаль ее. Вопреки всему, что их разделяло и должно было настраивать друг против друга, она не испытывала к этой девушке ни враждебности, ни злобы, ни чувства соперничества. Бианка вызывала в ней странную жалость и любопытство.

Удивительно (если, конечно, это не очередное пари), что Фрэнк, предпочитавший ярких и красивых женщин, решил жениться на этой худой бледной девочке с фигурой и манерами застенчивого подростка. Впрочем, они с Сильвией чем-то похожи.

Бианка тихо подошла к ним и, улыбнувшись, поздоровалась. Сильвия сухо кивнула ей, может быть, чересчур строго, потому что абсолютно не знала, как себя вести, и тут же отвернулась, чтобы скрыть лицо.

Мадам Сиси, наоборот, принялась откровенно разглядывать гостью с головы до ног, чем привела в окончательное замешательство.

— Давайте сядем за стол! — не выдержала Сильвия. — Бабуля, ты принесешь нам мой любимый коктейль? Вы согласны выпить со мной, Бианка?

Та кивнула с такой радостной поспешностью, что Сильвии снова стало не по себе. Вряд ли можно играть так искусно. Бедняжка, должно быть, знает их с Фрэнком прошлую историю и в гостях у Сиси чувствует себя ужасно. Надо дать ей понять, что она, Сильвия, не имеет к ней никаких претензий. Вот к Фрэнку — другое дело…

— Я с удовольствием выпью с вами, Сильвия! Правда, я пока не успела…

— Бианка, здесь прекрасно, не правда ли?! — раздался голос со стоявшей чуть в отдалении скамьи, на которой с победоносным видом курила Люсьена. Ей явно хотелось помешать общению Сильвии и Бианки. — Вы когда-нибудь бывали в здешних местах?

— Нет, к сожалению. — Бианка робко улыбнулась.

— Жаль! А вот Сильвия выросла тут. Уверена, она многое могла бы вам рассказать о здешнем море, а мадам Сиси…

— Я сама справлюсь с экскурсией, Люсьена, — резко оборвала ее Сильвия. — Бианка, вы сегодня завтракали?

— Честно говоря, нет…

У нее был виноватый вид! Словно то, что ей не предложили завтрак, целиком и полностью на ее совести.

— Видите ли, Фрэнк умчался так рано… Я не стала его останавливать… У него какие-то дела с вашим отцом.

— Не стесняйтесь в следующий раз, Бианка, — снова подала голос Люсьена. — Если вам что-то понадобится, смело подходите ко мне, я все организую.

— До следующего раза она умрет с голоду! — снова обрубила Сильвия и вдруг улыбнулась девушке. — Скоро обед, а сейчас можно чем-нибудь слегка перекусить… Бабуля! Мне кажется, я видела у тебя роллы.

— Ты лазила в мой личный холодильник, воришка?.. Ладно, сейчас принесу.

— Спасибо вам, — улыбнулась Бианка.

— Не за что.

— Здесь у вас и, правда, хорошо.

— Да, вполне. Сегодня не очень хорошая погода, а так июнь здесь — самое роскошное время.

— Июнь, мне кажется, роскошен везде. Это мой любимый месяц. — Бианка почему-то покраснела.

Сильвия вздохнула. Пожалуй, с ней будет нелегко. Наглость часто выводила ее из себя, но излишняя робость казалась вообще невыносимой.

Из кухни появилась мадам Сиси с огромной тарелкой роллов в одной руке и двумя коктейлями в другой.

— Ешь, девочка моя, а то у тебя только кожа да кости.

«Девочка моя» по отношению к кому-то еще неприятно царапнуло Сильвию, но она решила проглотить это. Наверное, бабуля закрутилась, вот и обронила привычное словцо. Ведь они с Бианкой по сути дела…

— А сколько тебе лет, милочка?

— Двадцать семь.

— У-у-у! А выглядишь на двадцать, не больше!

— Спасибо! — На лице Бианки впервые появилась ироническая улыбка. — Наверное, вы мне льстите.

— Я бы дала еще меньше! — крикнула Люсьена. — Вы вся прозрачная, словно призрак.

Вот зачем она так говорит? — подумала Сильвия. Хочет напугать ее до смерти? Или сразу настроить против себя?

— Это в сравнении с тобой, Люсьена! — с простодушным видом отозвалась мадам Сиси. — Ты им в матери годишься, и, если, например, посадить вас с Бианкой рядом, она покажется совсем школьницей.

— Фу, бабуля! — рассмеялась Сильвия. — Это грубо.

— А что я такого сказала? Что плохого?

— Ничего, все в порядке! — Люсьена подошла к столу и осушила один из бокалов с коктейлем до самого дна, где плавали толченые листья мяты. — Зато мы все младенцы по сравнению с мадам. Я пойду вздремну. Всего хорошего.

— Н-да, — задумчиво пробормотала Сильвия. — У меня нет ответных козырей.

— На это я должна была обидеться и тотчас заплакать! — сказала старуха театральным голосом, и они рассмеялись.

— У нее плохое настроение сегодня? — спросила Бианка.

— Почему сегодня? Она всегда такая.

— Так что берегись ее, девочка моя. Сильвия нахмурилась. Во второй раз это уже не может быть оговоркой. Интересно, почему бабуля так радушно принимает ее соперницу? Еще вчера она собиралась выгнать Фрэнка взашей, ранним утром метала громы и молнии. А сейчас… И отец долго не возвращается.

День уже перевалил за половину, когда мужчины вернулись с яхты. Оба казались довольными, по крайней мере, следов конфликта явно не наблюдалось.

— Нам пришлось опустошить почти все запасы спиртного в тамошнем шкафу, — заявил довольный Фрэнк. — Теперь на яхте остался только ром, что само по себе очень символично для морского судна.

Сильвия исподтишка разглядывала его, и сердце тотчас заныло. Годы совсем не сказываются на нем. Он все такой же: красавец со жгуче-черным взглядом, который пронизывает, как острая шпага, и заставляет медленно умирать.

Неужели не прошло? — лихорадочно думала Сильвия. Неужели усилия трех психоаналитиков и долгой реабилитации по лучшим курортам мира оказались пустым пшиком перед обаянием этого человека? Ему стоило только появиться перед ней, и сердце снова устремляется в пятки, а дыхание срывается.

Фрэнк увидел Сильвию и медленно направился в ее сторону. Наступила жуткая тишина, все замерли, словно в цирке перед смертельно опасным прыжком из-под купола. Все стояли и смотрели на нее. И на Фрэнка. И снова на нее.

Сильвия перестала слышать звуки вокруг, слышала только удары собственного сердца, громкие и гулкие. Наконец Фрэнк подошел, взял ее безжизненную руку, поднес к губам и, едва касаясь, поцеловал.

— Мне нет прощения. Но я все равно рад видеть тебя. Здравствуй.

Он не ждал от нее ответа, поэтому тут же развернулся и пошел прочь под общий всхлип восхищения. Сильвия же осела на песчаную тропинку под ногами.

Тотчас вокруг забегали, заохали, кто-то брызнул ей в лицо водой, от чего Сильвия мгновенно пришла в себя и разозлилась. Люсьена стояла неподалеку и хищно улыбалась, а Бианка взирала на происходящее огромными глазами (сейчас они и вовсе не умещались на лице), в ужасе прижав ладони к щекам.

— С тобой все в порядке? — Ник присел возле Сильвии на корточки.

— Конечно. И незачем было портить мне макияж!.. Это я так… Душно сегодня. Наверное, к дождю.

— К дождю!

— Да-да, я с самого утра знал, что к дождю!

— Конечно-конечно…

Под общий гомон голосов Сильвия поднялась с земли. С досадой покосившись на испуганную Бианку, она подошла к столу, где стояли роллы, и принялась поедать их.

— Сильвия, вы не волнуйтесь… В общем… Я хочу, чтобы вы знали: мне очень жаль, что так вышло.

Она подняла на Бианку суровый взгляд.

— А я и не волнуюсь. Я просто есть хочу! Оставьте меня в покое!

— Как я тебя понимаю, Сильвия, — с тревогой сказала Люсьена, мгновенно присаживаясь рядом. — Такая волнующая встреча!..

Сильвия не стала отвечать, и даже головы не повернула. В этот момент она твердо решила, что не допустит, чтобы отец женился на этой женщине. Даже если ради этого ей придется не просто лишиться чувств, но впасть в кому!

Она не стала расспрашивать отца о разговоре с Фрэнком, полагая, что он сам все ей расскажет, если сочтет нужным. Сиси тоже избегала этой темы, в основном суетилась возле Бианки, расспрашивала ее о детстве, о родителях и всякой чепухе. Наедине они с Сильвией виделись всего одну минуту, когда та зашла зачем-то в домик старухи. Сиси молча притянула ее к себе движением, отработанным лет двадцать назад, и поцеловала в макушку.

Этот жест несказанно обрадовал Сильвию. Она поняла, что ревность к Бианке была абсолютно глупой. Никогда не угадаешь, что думает эта мудрая, ни на кого не похожая женщина, но в ее сердце, бесспорно, отведен уголочек и для них с отцом.

Вечером Сильвия пошла в свой бывший домик поискать завалившийся куда-то маникюрный набор и на пороге нос к носу столкнулась с отцом. Почему-то ей показалось, что он испугался и обрадовался.

Что-то сегодня все меня пугаются, подумала она, вспомнив огромные глаза Бланки.

— Что случилось, папа? Ты ожидал увидеть здесь мумию Тутанхамона и теперь разочарован, встретив меня?

— Не совсем.

— А что тогда?

— Нам бы поговорить, дочка. Кстати, где твои вещи?

— У мадам Сиси.

— Что происходит?

— Я решила пожить с ней. Одной тут скучно.

— Слава богу! А то я подумал, что ты отвезла их в Сет. В последнее время ты туда зачастила.

— Я ездила всего дважды.

— Но в первый раз ты вернулась без волос, а во второй — без головы. Так что происходит?

— Папа, по-моему, происходит вполне очевидная вещь, о которой глупо спрашивать. Наш семейный отдых обвалился, как курс акций на бирже.

— И не принес дивидендов.

— Абсолютно. А теперь с появлением этого… субъекта ставится под сомнение наше пребывание здесь вообще.

— Ты до сих пор его ненавидишь?

— А ты нет?

— У меня больше оснований его ненавидеть.

— Вот как.

— Да, дочка. Но сегодня мы с ним неплохо поговорили.

— И ты решил его простить.

— Я не решил его простить. Я решил его терпеть. А ты предлагаешь выгнать его взашей?

— Ха! Именно взашей вчера хотела его выставить мадам Сиси.

— А потом взяла тебя под свое крылышко.

Сильвия задумалась.

— Папа, я не совсем понимаю, с кем сейчас говорю: с родным отцом или с женщиной, которая напрашивается мне в мачехи?

— При чем тут Люсьена?

— При том, что при всей своей невоспитанности и врожденном злорадстве, она общается со мной куда более тепло, чем ты сейчас.

— Извини, если тебе так показалось.

— Мне не показалось. Просто мы говорим, как противники. А мне кажется, нам нечего делить.

Он посмотрел на нее исподлобья.

— Ну, раз разговор становится серьезным, может, хотя бы не будем стоять на крыльце?

— Да, пожалуй. Входи.

— О. Здесь совсем пусто. Ты перетащила с собой и комод с зеркалом?

— Это не я, а хозяйка его перетащила. Папа, ты опять?! Чем ты недоволен, в чем я перед тобой провинилась?

— Ни в чем. Ты смотришь волком на всех, кто мирно общается с Бианкой и «субъектом», при этом сама лишилась чувств, едва он к тебе прикоснулся.

— Ты считаешь это безнравственным?

— Сильвия, мне не до шуток. Я не знаю, как к нему относиться. Он клялся мне все утро, что готов смешать себя с землей, когда вспоминает ту историю, а я…

— Да?! А почему он тогда ни разу не появился, почему он словно сквозь землю провалился, пока я лежала в больнице?! Я ждала его… Знаешь, как ждала? Я считала минуты, мечтая о том, что сейчас откроется дверь, и он войдет ко мне с цветами…

— Сильвия, послушай!

— А он просто выкинул нас из своей жизни, вычеркнул! Да как он посмел так обойтись с нами?! Как он, в конце концов, не побоялся тебя с твоими связями?!

— Да послушай, наконец!

— А ты даже не постарался его найти и привести ко мне, чтобы я плюнула ему в лицо! Почему ты не дал задание своим сыщикам, которые работают на тебя денно и нощно?! Где была твоя хваленая служба безопасности, которая не охраняет, а только вечно рыщет в поисках врагов или сплетен?!

— Да послушай, черт тебя дери!!!

— Что?

— Сильвия, я вместе со своими сыщиками не нашел его, не привел к тебе и не сделал всего остального, что ты там навыдумывала, по одной-единственной причине.

— Да?

Ник вздохнул:

— Послушай, а тебе действительно надо было его достать и привести?

— Ты ничего не понял.

— Да все я понял. — Он сжал кулаки в карманах. — Все я понял, дочка. Ты уж меня прости, но на самом деле это я выгнал его из города.

— Что?

— Я… в общем, доходчиво объяснил ему, что с ним будет, если он в течение суток не покинет город и страну… Сильвия, ну я же не знал, что он уедет в Париж!.. Знал бы, услал куда подальше.

— Ты ему… что?

— Ну да, ты же знаешь, у людей бизнеса это быстро делается. Раз — и готово. Слово чести.

— Папа, ты чудовище!

— Ну, может, я и погорячился.

— Ты чудовище! Что ты наделал?! — Сильвия, сжимая и разжимая кулаки, принялась ходить по пустой комнате туда-сюда.

Ник прищурился:

— Неужели ты простила бы ему все? Неужели мы должны были бы терпеть этот позор для нашей семьи? Да он ославил нас на весь Нью-Йорк! Какой молодец: поразвлекся и бросил дочку самого Ника Мадисона!.. Да мне первое время было стыдно в глаза смотреть некоторым людям! И если бы я его не наказал, как бы я выглядел? Тряпкой, о чью семью каждый аферист может вытирать ноги?

Сильвия молча слушала его и улыбалась.

— Ну что? Что ты смотришь? Я не прав?

— Папа, — сказала она тихо, — а тебе не приходило в голову, что я сама хочу разобраться со своими отношениями? Тебе не приходило в голову, что мне моя собственная жизнь может быть дороже, чем то, что про тебя думают партнеры и что тебе будет стыдно смотреть им в глаза! Ты не слишком ли зарываешься, папа?

— Знаешь что, дорогая…

— Так вот, милый папочка! С завтрашнего дня я считаю себя свободной от любого рода обещаний и обязательств перед тобой. С завтрашнего дня я тоже буду заботиться об имидже нашей семьи и принимать решение, кого в нее пускать, а кого нет!

— Ты не посмеешь.

— И если, мой дорогой и любимый папочка, я сочту кандидатуру Люсьены или какой-либо еще особы неподходящей и что из-за этого мне будет кому-то стыдно смотреть в глаза и прочее… В общем, ноги ее больше не будет в твоем доме!

— Не ори как сумасшедшая, это, во-первых. А, во-вторых, я твой отец и ты должна прислушиваться к моему мнению.

— Да? А я думала, мы оба — свободные, взрослые люди.

— Мы оба свободные, взрослые люди. Но я все равно твой отец. И если я так решил…

— Он, видите ли, решил! Ах, так? Тебе не хотелось выглядеть тряпкой?! Ну, ничего…

— Сильвия, не трогай Люсьену.

— Обязательно трону.

— Сильвия, все, успокойся. У тебя сегодня просто был безумный день.

— У меня не безумный день, а безумный отец!

— Перестань кричать. Ладно, прости. Я все понял. Я больше и пальцем не трону твоего Фрэнка.

— Ты хотя бы понимаешь, в какое положение ты поставил меня? — тоскливо глядя в окно, проронила Сильвия. — Сначала ты за меня решил, что нам с Фрэнком не надо больше встречаться. А сегодня он запудрил тебе чем-то мозги, и ты опять же решил за меня. Решил все ему простить.

— Я ничего ему не прощал! Просто…

— Просто вы о чем-то договорились, и ты снова пустил меня в качестве разменной монеты.

— Ты говоришь чудовищные вещи, дочка.

— Нет, папа. Я лишь озвучиваю твои чудовищные поступки. Ты всегда ставил бизнес превыше всего. И тебе наплевать на семью. Ты заботишься не о моем и не о семейном, а лишь о собственном имидже.

— Просто я взрослее и мудрее тебя. Но мне кажется, все неплохо сложилось. Или ты хотела бы мучиться еще и последние пять лет? Он бы тебя бросал, я бы его искал и привозил к тебе, а ты бы его…

— Все, хватит, замолчи! Я больше не желаю этого слушать!

— Тебе не интересно узнать, что он сообщил мне?

— Нет.

— Его невеста…

— Я же сказала — нет!

— …беременна. Бианка беременна. И он собирается жениться на ней.

— Что?! — Сильвии вновь показалось, что у нее подкашиваются ноги.

— Да. Именно поэтому он просил у меня прощения, чуть не плакал… Он никогда не допустит, чтобы подобная история повторилась.