Далее у нас снова наступает череда спокойных деньков. Никто больше сад не оккупирует, мне не звонят.
Кстати, удивительно, что Роза Витальевна пришла туда, а не домой к Марку. Решила, что ее на порог не пустят?
Должно быть, дело в этом.
Но требовать чего–то от государственного учреждения, присматривающего за детьми, тоже странно.
– Мама подумала, что сможет дать взятку, – пояснил мне Золотарев, когда мы уложили детей спать. – Раньше ведь срабатывало, по садикам она обычно не ходит, не в курсе их особенностей.
– Ага, одномоментно возьмут они деньги, а потом только сбегать куда–нибудь, посадят ведь за пропажу ребенка, – кивнула. – Не думаю, что она предлагала работникам такую сумму, с которой можно было бы начать жизнь на каких–нибудь островах.
– Нет, конечно, – фыркнул Марк. – Я, кстати, разговор в кабинете заведующей записал на всякий случай, а то мало ли, сначала честная, а потом передумала.
– Ой, может, в другой сад нам устроиться? – спросила испуганно.
– А смысл? Если про этот узнали, думаешь, про другой не узнают? А здесь я уже со всеми поговорил, пригрозил. Не дрейфь, все будет хорошо.
– Не знаю, все равно боязно мне.
– И в этом нет твоей вины, – обнял он меня тогда, – лишь моя и родителей.
С тех пор дети ходят сад только со смарт–часами на руках. Так мне спокойнее. И я несколько раз проговорила правила поведения с незнакомцами и наказала не идти никуда наедине ни с одним работником сада, даже с воспитательницей.
У нас на этой почве случился небольшой конфуз, их отправили в медицинский кабинет на манту, а мои дети долго ели. Взяла их, значит, воспитательница за руки и хотела отдельно отвести. Но они не дались, закричали, понажимали кнопки SOS на часах, и прибежала я.
Недоразумение уладили, я сама их отвела к медсестре. А воспитателям сказала, что если они недовольны наличием часов, а они были недовольны, придет Марк. Его запомнили еще с прошлого раза.
Возможно, не очень красиво, но у нас серьезная ситуация. И чтобы не запираться с детьми в квартире и не бояться каждого шороха, приходится идти на абсурдные меры.
А сегодня Золотарев уехал из города, и я оставила детей с собой дома. Тем более Маша решила–таки выбраться в город развеяться, не будет нам скучно.
– Счастье–то какое, что я выбралась. Уже забыла, как выглядит цивилизация, сижу в своем лесу, ничего не вижу, – говорит подруга эмоционально.
– Ваш коттеджный поселок не в лесу, все выглядит более чем современно, – не соглашаюсь.
– Ага, а из развлечений лишь поход в маленький продуктовый с завышенными ценами. Даже площадку детскую не могут сделать, половине соседей жалко тратить деньги, по их домам ведь сразу видно, доедают последнее, – ворчит подруга, – а из другой половины каждый предлагает своего подрядчика, навариться хотят.
– Бывает такое, что поделаешь, – произношу дипломатично. – Зато у вас всегда чистый воздух, и во дворе все развлечения. А в квартире то соседи, то странные личности могут за ребенком в лифт заскочить.
– Меньше смотри новости, лучше будешь спать.
– Согласна, – ухмыляюсь, – идем к нам? Там как раз новая площадка, немного погуляем и поднимемся в квартиру к Марку. А то ты и не видела, как мы живем.
– В квартиру Марка, обобщений еще не делаешь? – Маша смотрит на меня хитро.
– Нет, – качаю головой, – и едва ли в скором времени сделаю.
Заходим во двор, дети разбегаются, а мы с Машей и коляской остаемся на лавочке. Но вскоре слышится истошный крик.
– Света! – испуганно произношу, переглядываюсь с подругой и мчусь туда, куда убежали дети.