Двое влюбленных и… собака

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

— Ваша собака лаяла целый день! — объявила миссис Пагхилл, как только Изабелл вошла в дом.

День выдался долгим и трудным. Вопреки обыкновению, ее ученики были просто невыносимы. Вероятно, возбудились от пончиков, которыми чья-то любящая мамаша угостила их утром. Одна маленькая девочка решила показать друзьям свою любимицу — крысу, которой удалось сбежать во время перемены, и понадобился час, чтобы найти и изловить ее. Какой-то мальчик принес горн и, не отличаясь музыкальностью, затрубил так, что вся школа была поднята по пожарной тревоге. Добавьте к этому звонок обезумевшей Хизер, умолявшей Изабелл снова приехать в Портленд, чтобы оказать ей поддержку, и раздраженную директрису, готовящуюся через две недели разрешиться двойней, и вы поймете, какой это был день.

— Я ничего не слышу, миссис Пагхилл, — возразила Изабелл, не обращая внимания на заглушенное «гав, гав, гав», доносившееся из-за закрытой двери.

— Мадам Гортенз пророчит, что заболеет мое любимое существо, и это, несомненно, произойдет, потому что ваша собачонка сводит с ума бедняжку Игнаца, — заявила миссис Пагхилл. Престарелый пудель, спрятавшийся за толстыми щиколотками хозяйки, подтвердил свое нервное состояние хриплым ворчаньем. — Что случилось с вашей собакой?

— Хороший вопрос, — пробормотала Изабелл, хотя ей казалось, что она знает ответ. Боясь выпустить Марни во двор, так как забор больше не был для нее преградой, Изабелл заперла ее в квартире. Бедняжке, несомненно, хотелось погулять по травке. — Она больше не будет лаять, — пообещала она, решительно закрывая за собой дверь.

Изабелл ожидала, что Марни, испытывая потребность отправить естественные надобности, с нетерпением ожидает ее у запертого лаза. Однако собака сидела на столе.

Увидев Изабелл, она тявкнула.

— Ты ужасно ведешь себя, — сказала Изабелл, положив сумку и стопку книг на маленький столик у двери. — Перестань терзать уши миссис Пагхилл. Из-за тебя нас выселят. Придется, наверное, показать тебя хорошему собачьему психиатру!

Лампочка на автоответчике мигала. Протянув руку, чтобы нажать кнопку, Изабелл увидела на столе свою щетку для волос и губную помаду.

— Как они попали сюда? — удивилась она.

Сообщение было от Рика: «Изабелл, мне нужно встретиться с тобой. Буду около четырех».

И больше ничего. Вполне в его духе: отдать приказ и ожидать, что она подчинится. Ей следует сесть в машину и уехать. Она не имеет ни малейшего представления, для чего ему понадобилось встретиться с ней, и ее это совершенно не интересует.

Ну, может быть, чуть-чуть.

Изабелл посмотрела на часы. Пять минут пятого. Мысль о том, чтобы сбежать до появления Рика, казалась ей все более заманчивой.

Словно догадавшись, о чем она думает, Марни тявкнула и носом подтолкнула щетку к Изабелл. Губная помада покатилась по столу. Изабелл успела поймать ее и задумчиво посмотрела на позолоченную трубочку. Затем она перевела взгляд на щетку для волос. Все это выглядит так, словно Марни поняла сообщение Рика и хочет, чтобы она прихорошилась перед его приходом!

— Нет, пожалуй, психиатр нужен мне, — пробормотала Изабелл, глядя на дверь. Миссис Пагхилл никогда не звонила в звонок, предпочитая колотить в дверь, словно отряд полиции нравов. Марни спрыгнула со стола и, прежде чем Изабелл подошла к двери, уже стояла на задних лапах, вытягиваясь всем телом так, будто хотела посмотреть в «глазок».

Вздохнув, Изабелл открыла дверь.

Марни подпрыгнула, и Рик подхватил ее.

— Привет!

Изабелл смотрела на него, испытывая сильное желание приказать, чтобы он отпустил ее собаку и ушел. Ее пугал предстоявший разговор, хотя она не знала, о чем пойдет речь.

— Ты живешь недалеко от отца, — заметил Рик.

— Всего в нескольких кварталах, — подтвердила Изабелл.

— Я не знал.

— Потому что ты не был у него… уж не знаю сколько лет.

— Ты несправедлива. Я пытался поговорить с ним, но он все еще сердит на меня за то, что я… — Рик умолк, решив, вероятно, не упоминать о причине. Она известна ему, Изабелл, всем. — Поэтому я здесь, Изабелл. Могу я войти?

К ним подошла миссис Пагхилл.

— Надеюсь, вы пришли, чтобы забрать эту несносную шавку, — заявила домовладелица, подперев кулаками объемистые бедра. — Она лаяла целый день. Игнац до сих пор не может прийти в себя. Ему плохо. Все, как предсказала мадам Гортенз.

Пудель, появившийся в дверях, зарычал, оскалив желтые зубы.

Марни тявкнула. Рик вопросительно посмотрел на Изабелл, которая пожала плечами. Она не хотела разговаривать с ним в присутствии миссис Пагхилл. Схватив поводок Марни, она сказала:

— Давай прогуляемся.

Изабелл права: он действительно давно не был в Сипорте, думал Рик, вдыхая соленый морской воздух. Пронзительные крики чаек и шум волн, разбивавшихся о каменистый берег, создавали нескончаемую симфонию небольшого приморского города.

Идя рядом с Изабелл, Рик думал о том, что прежде он обнял бы ее за плечи или она взяла бы его под руку. Сейчас его руки засунуты глубоко в карманы джинсов, и Изабелл держится от него на расстоянии полуметра. Если кто-то из них случайно нарушал дистанцию, статус-кво немедленно восстанавливался.

Они прошли мимо обветшалого серого дома. В цветочных горшках пламенели желтые и оранжевые настурции, свежий ветер раскачивал головки ромашек, зеленая листва лаванды серебрилась на фоне старого забора, который когда-то был покрашен белой краской. Отец живет в квартале отсюда, подумал Рик. Ребенком он часто проезжал на велосипеде мимо этого дома.

— Тоскуешь по прошлому? — спросила Изабелл, взглянув на Рика.

— В этом доме живет миссис Полк. — Он указал на выцветшую голубую дверь.

— Жила. Она умерла в прошлом году. Сыновья никак не могут решить, что с ним делать. Сейчас здесь никто не живет.

— Приятный старый дом, — заметил Рик.

— В этом-то и беда. Нужен ремонт. К тому же земля, на которой стоит дом, намного дороже его. Один сын хочет сохранить его и сдавать отдыхающим, другой жаждет стереть дом с лица земли и построить что-то вроде кондоминиума.

Рик посмотрел на Изабелл. Он понимал, какая сторона пользуется ее поддержкой. Изабелл неодобрительно относилась к прогрессу.

Она улыбнулась, угадав, о чем подумал Рик. На ней была мягкая голубая блузка с развевающимся на ветру шарфом, и чувствовалось, что в Сипорте она как дома. Блузка была заправлена в слаксы и подчеркивала достоинства стройной фигуры. Ветер играл прядями каштановых волос, которые она рассеянно отводила от лица. От вчерашней раздражительности не осталось следа.

Кажется, Изабелл счастлива, подумал он. Потому что нашла работу, которую любит? Или потому что он приехал повидать ее? Есть ли шанс, что она еще любит его?

Но это было бы ужасно. Ему нужно рассказать ей о Клои и помолвке. Он должен убить любую надежду Изабелл на воссоединение. Прочистив горло, Рик сообщил:

— В декабре я женюсь.

Марни издала тоскливый вой похожий на сигнал, который сирена подает судам во время тумана.

— Я знаю, — сказала Изабелл. — Прочитала во вчерашней газете. Семья, с который ты собираешься породниться, весьма влиятельна.

— Э-э-э, да, — пробормотал Рик, чувствуя себя дураком. Когда-то Изабелл любила его, но, возможно, в ее жизни появился кто-то другой; наверное, поэтому у нее сияют глаза и кожа дышит свежестью.

— Ты женишься на дочери старшего партнера, не так ли?

— Да, — пробормотал Рик.

— Поздравляю. — Изабелл остановилась и подняла на него глаза. — Рик? Поэтому ты хотел встретиться со мной? Чтобы сказать, что ты помолвлен? — Она рассмеялась и добавила: — Судя по твоему лицу, я угадала. Но это смешно. И мило, хотя несколько эгоистично. Ты думал, что я расстроюсь?

Марни, стоявшая между ними, заскулила.

Пытаясь скрыть смущение, Рик наклонился и погладил ее по голове. Выпрямившись, он сказал:

— Нет, конечно. Я хотел, чтобы ты помогла мне решить, как мне подступиться к отцу. Вы ведь всегда были близки. Наверное, ты иногда встречаешься с ним.

— Каждые выходные. В «Кофе Хат».

— Отец так и не простил меня за то, что я не стал кораблестроителем, — сказал Рик, встревоженный мыслью, что Изабелл и его отец вместе пьют кофе и, вероятно, говорят о нем. — Старик ненавидит адвокатов. Вот что делает с мужчиной пара разводов. Он никогда не простит, что я не остался здесь и…

— Не женился на мне. Говори, не стесняйся. — Изабелла снова рассмеялась. — Твой отец упрямый, но он любит тебя.

— Надеюсь, — неуверенно сказал Рик.

Изабелла закусила губу и посмотрела на него сквозь густую бахрому ресниц. Он вспомнил этот взгляд с неожиданной вспышкой нежности.

— Что? — спросил Рик.

— Да нет, ничего.

— Скажи мне.

— Это не важно.

— Изабелл…

— Ну, ладно. Просто… строить лодки — тяжелая работа. Отнесись к отцу с пониманием. Мне кажется, что он… слабеет.

— Ты шутишь? Отец слабеет?

— У него уже много лет высокое давление. Он принимает лекарства… когда вспоминает о них. Идти к врачу он не хочет. Я чувствую, что от него пахнет табаком, хотя он обещал бросить курить. Я беспокоюсь за него, вот и все. Хорошо, что ты встретишься с ним.

Рик встревожился. Как это похоже на отца: он думает, что у него железное здоровье. Схватив Изабелл за руку, Рик сказал:

— Я сейчас же повидаю его, и ты пойдешь со мной.

— Нет, Рик. Ваши отношения меня не касаются. Я только буду мешать.

— Ха! Без тебя он не пустит меня на порог.

— Нет. Ты должен извиниться перед ним наедине.

— Извиниться? За что? За то, что живу своей жизнью? И сам принимаю решения?

— Но…

— Это он должен извиняться.

Изабелл прищурилась.

— Если ты так думаешь, для чего ты приехал? Он выгонит тебя, если почувствует такое отношение. Сколько времени пройдет до следующего визита? По-твоему, ему осталось много лет?

Рик тихо выругался.

— Теперь ты понимаешь, почему должна пойти со мной, Изабелл? Трудно стерпеть обиду.

— Ты похож на отца больше, чем думаешь.

— Не язви. Просто пойди со мной.

— Нет. Будь терпелив с ним. Все будет хорошо.

В эту минуту Марни, которая сидела спокойно, словно прислушиваясь к разговору, решила сделать рывок. Возможно, она увидела кошку или собаку. Поводок выскользнул из руки Изабелл, и Марии с громким лаем помчалась по тротуару, оглядываясь на них через плечо и не видя, что впереди оживленная дорога. Все собаки во дворах залились отчаянным лаем, словно узнав, что Марни вырвалась на свободу.

— Марни, вернись! — тщетно взывала Изабелл.

Рик пустился бегом. За ним побежала Изабелл.

Бежать!

Просто бежать что есть силы.

Приветственный хор сородичей подбадривает меня, ветер бьет в морду, уши развеваются… Что может быть приятнее?

Люди гонятся за мной, и это придает побегу особую прелесть.

Я слышала крики Изабелл и на мгновение почувствовала раскаяние, но радость обретенной свободы победила угрызения совести. Ведь я же хотела, чтобы моя упрямая хозяйка вспомнила, как весело ей было с Риком. Но это не повторится, если каждый из них пойдет своим путем.

Я буду бежать до тех пор, пока не приведу их в лодочную мастерскую отца Рика. Оказавшись там, Изабелл придется остаться с Риком. Если не получится, я придумаю что-нибудь еще.

Но где же это место?

Я повернула голову. На меня мчался большой грузовик, готовясь превратить меня в лепешку!

Изабелл увидела, как Марни выбежала на дорогу прямо под колеса большого грузовика. Слишком поздно! Она не сможет спасти свою собаку!

У нее вырвался отчаянный крик. Завизжали тормоза. Протянув руку, Рик рванулся с тротуара, пытаясь схватить поводок Марни. Послышался глухой удар, и сердце замерло у Изабелл в груди. Она с трудом переставляла ноги, которые словно налились свинцом.

Когда Изабелл подошла, шофер уже вылез из кабины. Его лицо было белое как мел. Марни стояла возле Рика, облаивая проезжавшие машины, шофера и весь мир в целом. Опустив голову, Рик сидел перед грузовиком. Глубокие ссадины покрывали его руку, ладонь кровоточила. Другой рукой он крепко сжимал поводок.

— Ты в порядке? — вскричала Изабелл, подбегая к нему. Громкий автомобильный гудок заставил ее остановиться.

— Берегитесь! — проревел водитель грузовика, оттаскивая ее в сторону.

— Спасибо, — пробормотала Изабелл. Ее била дрожь.

— Что с вами такое? — завопил водитель. — Задумали массовое самоубийство? Я чудом не сбил вашего парня, а теперь вы, леди, едва не стали украшением капота!

Изабелл без труда приняла смущенный, извиняющийся и благодарный вид. Она чувствовала огромное облегчение.

— Как ты? — присев на корточки перед Риком, Изабелл слабо улыбнулась.

Глубокий порез пересекал его левую щеку. С подбородка капала кровь.

— Просто великолепно. А ты?

Марни подошла поближе и лизнула ему руку. Раздражение Изабелл сменилось волной нахлынувшей нежности. Бедная собачка ведет уединенную жизнь: всегда заперта во дворе или в квартире и гуляет только на поводке. Правда, она может пробежаться по пляжу, где нет машин. Марни не привыкла к ним и поэтому едва не погибла.

Гладя ее по голове, Изабелл сказала Рику:

— Не знаю, что с ней делается последнее время. Она просто не в себе.

Они посмотрели на Марни, которая ответила им невинным взглядом черных глаз.

Изабелл помогла Рику встать. Когда он протянул ей поводок, она заметила, что и эта рука покрыта ссадинами.

— Спасибо, — сказал Рик шоферу грузовика.

— Благодарите моего механика. — Водитель полез в кабину. — Он заботится о тормозах.

Рик, хромая, ступил на тротуар. Изабелл пошла рядом, а Марни гарцевала впереди.

Когда они оказались в безопасности, Изабелл сняла шелковый шарф и перевязала им кровоточащую руку Рика. Они встретились взглядами, и на мгновенье им показалось, что нет ни настоящего, ни прошлого и тем более будущего.

И тут Марни имела дерзость нетерпеливо гавкнуть! Удивительный момент исчез, и она снова увидела перед собой почти незнакомого мужчину, который собирался жениться на другой женщине.

— Молчать! — приказала Изабелл и, повернувшись к Рику, добавила: — Дома у меня есть антисептик и бинты…

Он ничего не ответил. Проследив за его взглядом, она увидела, что отец Рика стоит среди зевак на противоположной стороне улицы. Изабелл забыла, что лодочная мастерская находится неподалеку. Очевидно, визг тормозов и нетерпеливые гудки машин заставили его выйти из мастерской.

— Возможно, мое плачевное состояние смягчит его сердце, — тихо сказал Рик. — Это происшествие может явиться благословением свыше. Пойдем.

Марни, очевидно, гордясь тем, что «благословение свыше» является ее заслугой, сделала полный круг, в результате чего запуталась в поводке.

Освобождая ее ноги, Изабелл раздумывала, как поступить.

Можно отправиться домой. А можно остаться. Несмотря на пережитый испуг, она приободрилась.

Не послужит ли ее присутствие буфером между Риком и его отцом? Кроме того, Карл уже увидел ее, и исчезнуть, не поздоровавшись, будет проявлением невоспитанности.

Даже грубости.

Единственное, в чем была уверена Изабелл, так это в том, что у нее нет ни малейшего желания слушать, как Рик будет рассказывать о своей невесте. Как только он начнет, она немедленно удалится.

— Пойдем, — согласилась Изабелл.