Его дерзкая девочка

Глава 22. Тимур и Злата

Злата осталась голодной. По моей вине. Поэтому я заказываю для нее перекус и бутылочку воды, а немного подумав, прихватываю еще коробку конфет и покидаю кафе.

Хватит, насиделся я уже в обществе угрюмых водил. Хочется общения и желательно в приятной женской компании. Пора наводить мосты, раз уж нам предстоит видеться каждый день. А нам предстоит. Потому что от своего решения следить за каждым шагом принцессы я теперь, хоть убейте, не отступлюсь. Я докажу этой вредной занозе, что со мной еще не все потеряно. Пока сам не знаю, как, но буду импровизировать.

Я возвращаюсь в офис и сразу же заглядываю в кабинет дизайнеров. Работа кипит. На часах два дня. Коллектив преимущественно женский, всего тут человек пять, и кое-кто из них сразу же поднимает голову, обращая на меня свое драгоценное внимание.

Я вхожу, заставляя своим приходом и Злату оторваться от работы.

— Девушки, как насчет небольшого перерыва? — улыбаюсь, одной из поглядывающих на меня с любопытством работниц. — Чай со сладостями, для подпитки воображения и активной работы мозга? — ставлю на стол коробку конфет. — Кто со мной?

— Чай? А почему бы и нет? — улыбается и подскакивает с места вторая девушка.

— Я нам организую кружки, — защебетала третья.

— А работать тут кто-нибудь собирается? — рыкнула Златка.

— Да брось, Злат, десять минут погоды не сделают, — урезонивает ее старшая коллега. — У меня вот вкусный черный чай есть.

— А сладкое, между прочим, и настроение поднимает, — замечаю я, подмигивая принцессе и облокачиваясь на рабочий стол той, которая «организует кружки».

— Рядом с тобой и тонны шоколада не хватит, чтобы поднять мне настроение. Оно уже бьется в конвульсиях.

— Ты просто слишком предвзято ко мне относишься, принцесса.

Злата предпочитает промолчать и снова уставиться в монитор.

В офисе же зашевелился народ. Тут же на ближайшем столике стали появляться чашки с пакетиками чая и сладости из «заначек».

— Злата, а ты чего сидишь? Чай будешь? — кто-то из девочек ставит перед ней чашку.

— Спасибо, работы много, — отнекивается моя заноза и, снова недовольно зыркнув в мою сторону, продолжает что-то торопливо набирать на клавиатуре.

Что ж, на нет и суда нет. Зато я наконец-то нахожу, с кем поболтать. Присаживаюсь на край стола одной из работниц и начинаю от души травить шуточки.

Девушки так и липнут ко мне, как пчелы на мед. Хотя, положа руку на сердце, я не запомнил имя ни одной из них. Но зато мне такое внимание дает возможность понаблюдать за более чем любопытной реакцией принцессы, которая, к моей несказанной радости, не заставляет долго ждать.

Я болтаю о какой-то милой ерунде, коллеги Золотаревой смеются и поддакивают, а сама Злата то и дело обращает на меня внимание. Поглядывает исподлобья, злится, хмурит брови и закусывает губу.

Ох, если бы она только знала, как таким видом она заводит меня не на шутку!

Чувствую себя мазохистом, и мне такая вольность потом аукнется, но сейчас же я сполна утешил свое эго и с величайшим удовольствием продолжаю заниматься диверсией.

Жду, когда шарахнет.

И проходит минут двадцать. Мне кажется, я даже отсюда, в десяти шагах от ее стола, слышу, как принцесса закипает.

Ну, детка, давай.

А сам продолжаю флиртовать и расточать улыбки. До тех пор, пока:

— Абашев! — не рыкнула моя львица. А потом резво вскочила со стула да так, что тот опрокинулся, с грохотом падая на пол.

— Да, Злата? — перевожу на девушку взгляд полный ликования.

В кабинете виснет тишина.

— У тебя нет дел?

— Нет, вообще-то. Я твой водитель, если ты забыла. Ты пока никуда не едешь, мне нечем себя занять, — отшучиваюсь.

Кто-то из девочек хихикает.

Злата в несколько шагов оказывается рядом и зло смотрит на меня, тыча своим наманикюренным пальчиком мне в грудь:

— Пойдем, я расскажу, чем тебе заняться стоит, — и выходит, громко хлопнув дверью.

— Что ж, было приятно пообщаться, дамы! — откланиваюсь и прощаюсь, торопясь за занозой следом.

Но стоит только выйти, как меня хватают за рукав, уводя куда-то в сторону.

— Ты мерзкий тип! — рычит девушка.

— Почему же? Вон, спроси своих напарниц, они скажут обратное, уверен.

Ее глаза сверкают от злости. Если бы взглядом можно было убивать, я бы уже давно валялся в ее ногах бездыханным телом.

— Ты меня отвлекаешь! Вот скажи, зачем ты пришел? Ну, что тебе от меня надо? А это представление, ну, для кого? Противный, ползучий гад!

— Червяк, что ли?

— Да хоть бы и так! Я тебя ненавижу, Абашев! — ругается девушка, сопровождая каждое слово ударом в плечо.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Ну, так какая тебе разница тогда, что я притащился в ваш офис? Я просто общался, тебя даже не трогал, — пожимаю плечами, пытаясь сдержать смех. — Заводил новые знакомства. Парочка, кстати, приглянулась. Не подскажешь мне их номерок? — продолжаю как ни в чем не бывало, а Злата звереет пуще прежнего.

Неужто я оказался прав, и принцесса меня попросту ревнует? Да быть такого не может!

— Ты флиртовал у меня на глазах! — прилетает ответ и очередной удар.

— Ну и что? — деланно удивляюсь. — Разве это запрещено?

— Тебе нельзя! Я же… ты же… мы же… — запинается она, и на время прекращаются мои побои.

Я, недолго думая, оглядываюсь и замечаю дверь чуть дальше нас, с табличкой «для клининговой службы». Дергаю за ручку, которая поддается, и тут же впихиваю туда ругающуюся Злату, закрывая за собой.

— Что ты делаешь, негодяй?!

А я улыбаюсь, как дурак. Кажется мне, что не все у нас потеряно. Вполне возможно, у нас однажды даже выйдет подняться на новый уровень отношений, только для начала нужно убедить в этом принцессу.

А себя? А хочу ли я… отношений? Да черт его знает, но совершенно точно я хочу эту соблазнительную мегеру.

— Выпусти меня! — рвется к двери Злата, но я преграждаю путь и до того в небольшой комнатке с приглушенным светом.

— Злата, я тебя сейчас огорчу, наверное, но это ревность, — усмехаюсь, поймав ее руки за запястья, чтобы предотвратить град ударов.

— Какая еще ревность? — фыркает она и начинает смеяться, похоже, начинается истерика. В глазах появляются слезы. Только этого еще не хватало.

— Самая обычная ревность, Злата. Ты меня ревнуешь. И не хило так…

— Ты себе льстишь! Как я могу тебя ревновать?! — взвизгнула девушка. — Да кто ты вообще такой, чтобы я тебя ревновала?! Да ты…

Все, мое терпение кончилось.

И слезы ее вот-вот брызнут из потрясающе красивых янтарных глаз.

Пора заканчивать этот спектакль, пока нас кто-нибудь не услышал.

Я просто делаю шаг.

Подталкиваю ее к стене, в которую она упирается спиной, и со всей силы впиваюсь в капризные, но такие сладкие губы своими губами. Резко. Порывисто. Совершенно не нежно. Грубо целую самые желанные для меня губы!

Злата что-то мычит. Брыкается, пытается вырваться, упирается, капризничает, но я от этого завожусь еще больше. И она тоже. Знаю, чувствую. Это какая-то, мать ее, извращенная гребаная химия!

Я перехватываю ее руки за тонкие запястья и фиксирую их над ее же головой. Прижимаю к стене. Вот так у нее меньше возможность въехать мне куда-нибудь. Пригвождаю ее стройное тело своим. Языком заставляю раскрыть свой прекрасный ротик. Впитываю ее присутствие, ощущения ее тела до дна, до остатка. Напираю. И она раскрывается, спустя, кажется, целую вечность. Перестает упираться. Я отпускаю руки, которые тут же обвивают мою шею.

М-м-м, она мой кайф.

Да, малышка, я знаю, что тебе это нравится! Ну, не уйти нам от этого. Как не крути. Мы оба просто помешанные друг на друге два идиота!

Она отвечает, так же яростно и жадно. Дерзко, как умеет только Златка. В моей голове бесконечные залпы фейерверков от ее безудержной страсти вперемешку с грубой нежностью.

Я не знаю, что за чертовщина происходит и почему меня клинит именно на ней! Но я до отчаянного безумия ее хочу. Думаю, она чувствует это. А я прекрасно чувствую, что мое желание взаимно.

Не смущаясь, смело пробираюсь ладонью под подол ее легкого светлого сарафана, задирая и касаясь нежной, бархатистой кожи. Поглаживая, пробираюсь пальцами все выше и выше, когда… слышу, как она всхлипывает.

Что? Почему она рыдает?

Я разрываю наш то ли поцелуй, то ли бой языками. Поднимаю взгляд на девчонку, а у нее по щеке скатывается одинокая слезинка.

Злата не торопится открывать глаза, упираясь головой о стену. Всхлипывает, такая хрупкая сейчас, такая нежная. Маленькая, ранимая и совершенно беззащитная колючка. Наверное, только в этот момент я по-настоящему понимаю, что она ведь только строит из себя мегеру. Неприступную злую фурию. Играет, и это у нее отлично получается. Откуда только такой талант! Ведь где-то глубоко внутри там живет чистое, светлое и очень хрупкое создание.

— Злата? — дыхание сбито, и даже я собственный голос не узнал бы. То ли испуганный, то ли возбужденный. Но рук от нее я не отвожу. Не отпускаю свою принцессу. Стираю пальцами слезинку, что оставила мокрую дорожку на щеке, касаюсь своим лбом ее и замираю, пытаясь перевести дыхание.

— Ты мерзавец, — просипела она, будто голос пропал. Так искренне, что и не поспоришь.

— Ты снова начинаешь?

— Это ты снова начинаешь, — вздох. — Все твое решение проблем сводится к постели, Тимур.

Я мудак, и я это вполне осознаю, но если только так она готова меня слушать? Если иначе, она вообще близко к себе меня не подпускает. У меня разве много вариантов?

— По крайней мере, зато ты сейчас здесь, со мной и готова меня выслушать.

— Не готова, — бурчит Злата, — я есть хочу. Ты оставил меня без обеда, — звучит обиженно, и девушка дует свои чуть припухшие от поцелуев губы.

И хочется ляпнуть что-то вроде «я тоже голоден». Но это далеко не тот голод, который одолевает принцессу.

— Жди здесь, — нехотя, но я все-таки отпускаю Злату.

— Что?

— Жди, говорю.

И удостоверившись, что Злата с места не сдвинется, выхожу из тесной комнатки. Топаю в комнату для водил и беру бумажный пакет с едой, которую прихватил в кафе для принцессы.

— Вот, держи, — протягиваю свою «добычу» Злате, вернувшись обратно и плотно прикрыв за собой дверь. Не нужны нам тут лишние свидетели.

— Откуда?

— Ролл с салатом цезарь и креветками, — протягиваю, а она смотрит на меня большими глазами. — И вот, вода. Извини, но кофе и правда придется исключить из рациона, — подмигиваю, как мне кажется, безобидно, но Злата на это даже внимания не обращает. Она все еще таращится на меня большими глазами, шмыгая носом. Принцесса явно удивлена. А может быть, даже восхищена?

— Не понимаю! Это что? Это ты где взял? А как…? Ты так быстро в кафе…? — посыпались вопрос за вопросом, я же просто беру ее под локоток и, найдя взглядом единственный стул в кладовой, усаживаю, впихивая в руки обед.

— Взял в кафешке, откуда ты убежала. Хотел покормить тебя. Вот. Представился случай. Извини, я, наверное, перегнул палку там.

— Серьезно? — взлетает аккуратная бровка.

— Что?

— Повтори-ка, что ты сказал?

— В кафешке заказал на вынос, и…

— Нет-нет, то вот слово такое… м-м-м, на «и» начинается и «звини» заканчивается.

До меня долгие пару секунд доходит, что от меня хотят, но когда доходит, я фыркаю, посмеиваясь и закатывая глаза.

— Да ну тебя, принцесса. Ешь давай.

По озорному взгляду и самодовольной улыбке вижу, что девушке более чем польстило мое «извини» и моя немного кривая и топорная, но забота. Но уж, какая есть. Я за девушками ухаживать не мастак и строить правильные отношения только учусь.

— Ладно, если перестанешь за мной следить, прощу, — заявляет самодовольно Злата, принимает ролл и тут же, открыв, впивается в тонкий лаваш зубками. С умопомрачительными звуками:

— М-м-м-м.

Отступаю от нее на пару шагов, опираясь о стену напротив, найдя для себя пятачок свободного пространства, без швабр, ведер, тряпок, и, сложив руки на груди, наблюдаю за чуть ли не детским восторгом Золотаревой, которая активно жует свой обед.

Ну, вот может же быть, когда хочет, девочка-девочка. Чего биться и кусаться, неужели плохо вот так? Тихо и мирно?

Злата то и дело поглядывает на меня с удивлением, граничащим с непониманием. И да, малышка, тебе придется ко мне присмотреться, хочешь ты этого или нет.

Я с огромным удовольствием съела ролл и попила воды. Закончив свою трапезу, выкинула бумажки в мусорное ведро, что рядом стояло. И наконец, успокоившись и наевшись, посмотрела на притихшего парня.

— Что? — не выдержала его взгляда.

— Аппетитно ешь, — усмехается Тим и делает пару шагов ко мне, а я подскакиваю, как ужаленная, и вжимаюсь в стену.

Почему-то именно в замкнутом пространстве его энергетика меня придавливает. От нее становится трудно дышать. Воздух словно искрит и давит на плечи. Но это какая-то приятная тяжесть. Возбуждающая.

Тим опускает взгляд на мои губы, которые я нервно облизываю. В голове моментально вспыхиваю картинки недавнего жадного, иступленного поцелуя.

Мое дыхание спирает, а его черный взгляд… в нем что-то изменилось. Там нет этой извечной развязности. Он стал серьезен.

Но я не собираюсь разглядывать его и поддаваться его напору, как бы сильно внутренне этого не желала. Итог всегда будет один, стоит только подпустить кого-то близко к своему сердцу.

Накормил и на этом спасибо.

— Что ты… — начинаю, но затыкаюсь на полуслове. Он поднимает руку и касается уголка моих губ. Невесомо. Едва-едва, но сердце «запинается» в груди.

Так, нет. Стоп!

— Ты совсем офонарел? — отталкиваю его, упираясь ладонями в грудь. — Чего творишь? — пытаюсь рычать грозно, но выходит надломлено и жалко.

Чертов Тим и его дурацкая аура!

— Да сосус, Злата. Не кипятись. Я всего лишь убрал соус с твоих губ, — усмехнулся, вздернув дерзко уголок губ, Тимур и… облизал свой палец, на котором был виден тот самый соус. Да еще и смотря прямо мне в глаза. Так… провокационно и ужасно пошло, что… да чтоб тебя, Абашев!

Мне стало тесно. В платье. В юбке. В теле…

Я рванула с места. Проскочила мимо него и вернулась в кабинет. Внутри все трепетало, но нет, не от злости. А от того, о чем я даже думать не хочу.

Глупости все.

Не может такого быть. Ни ревности, ни возбуждения, ни желания — ничего рядом с ним быть не может.

Худо-бедно, но мне удается снова включиться в работу.

Хоть Тим еще и мелькает где-то в коридоре, но о том, чтобы снова взбеситься, я и не думала. Похоже, я начала свыкаться с мыслью, что он рядом. Хотя все еще немного подпрыгиваю от раздражения, что тлеет в груди.

Это все его дурацкий благородный жест с обедом усыпил мою бдительность и утихомирил мою внутреннюю стерву!

Да и бежать на свидания я, кажется, больше не собираюсь. Не хочу. Опостылело. Чувствую себя по-дурацки. Наконец-то я просто отпустила эту завиральную идею.

Теперь мне нужен новый план.

Например, как сказать родителям.

Они у меня конечно золотые — поймут и поддержат в любом случае, но это не отменяет того, что коленки дрожали от страха, стоило только подумать что рано или поздно данный разговор случится. Мне придется «обрадовать» их новостью, что они скоро станут бабушкой и дедушкой.

Уф-ф-ф!

Рабочий день подходит к концу.

В шестом часу выйдя из офиса, к крыльцу тут же подъезжает моя белоснежка.

Тимур выпрыгивает из машины, чтобы что? Открыть мне дверь.

С чего бы вдруг такие джентльменские замашки? Он ведь не такой! Далеко не такой.

До дома доезжаем в полной тишине.

Я злюсь, а на что, не понимаю. Нет, понимаю, конечно, на Тимура. Потому что он нарочно ломает тот образ, что сложился у меня в голове. Его образ. Эдакий бабник-мажор, кутила из кутил, вдруг начинает превращаться в кого? В правильного, нормального парня, который мог бы быть нормальным отцом.

Фыркаю себе под нос, усмехаясь такой мысли.

Нет, не готова я принимать его таким. Новым. Потому что мне это не нравится!

А мажор Тимур… таким его проще ненавидеть.

Прощаюсь сухо, стараясь не смотреть на парня. Он в свою очередь тоже больше не проявляет яростной инициативы и тут же уезжает, не оставляя машину. Видимо, думает, так надежнее? Ну и ладно, все равно сегодня я никуда и не собираюсь.

А весь вечер мы болтаем с мамой. Обо всем и ни о чем одновременно. Об общих знакомых, новых коллекциях, кухне, новом доме — да много тем. И мне кажется, я давно так не расслаблялась в ее обществе. Вообще я давно не чувствовала себя чисто домашней девочкой, сидящей с чашечкой чая на диване в гостиной вместе с родителями.

Это приятно.

Последнее время мы мало уделяем друг другу внимания. И тут за разговорами невольно лезет в голову: а какой мамой буду я? Получится ли у меня любить этого ребенка? Смогу ли я дать ему ту жизнь, что дали мне? В тепле, уюте, в настоящей семье?

Просто иначе и не хочу.

И хоть все еще боюсь того, что предстоит, но уже начинаю свыкаться с мыслью, что скоро все кардинально изменится.

Пару раз ловлю подходящий момент для признания, но все время в последний момент прикусываю язык.

Рано. Наверное, еще слишком рано. Нужно самой больше конкретики, больше определенностей. А не вот это вот все… размытое и размазанное по палитре будущего. Оно у меня пока видится не картиной, а унылым черно-белым наброском.

Но что самое… странное и ужасное — я весь вечер упорно отгоняю от себя мысли о принятии Тимура в роли моего мужа.

Сначала в голове такое: а почему бы и нет?

А потом: нет, фу!

Раздвоение личности на лицо, вам бы, помимо гинеколога, еще и к психиатру, Злата Романовна.

Уже перед сном, оказавшись в спальне и приняв душ, заваливаюсь в кровать.

На телефон приходит сообщения от Абашева: адрес клиники и сайт, на который он настоятельно рекомендует зайти. Ознакомиться с врачами, отзывами от клиентов и прочей лабудой.

Что ж…

И пока я изучаю всю подноготную частной клиники друга Тима, мой мобильный снова коротким «пилик» сообщает о пришедшем СМС, которое на этот раз вылетает на главный экран всплывающим окном, и там… сообщение от Олега.

Ну, надо же, какие люди! Да так вовремя. Как раз в тот вечер, когда я решила покончить с поисками «идеального папочки». Так может, быть это сама судьба? Еще один шанс поставить именно на нужные мне рельсы вагон моей жизни?

«Привет, малышка, я весь твой! Приехал, уладил все дела. Готов встретиться» — гласит его сообщение, и следом прилетает смайлик с рожками. Чертяга, Олежа.

«Что, все медали завоевал?» — набираю я быстро, отправляя ответ.

«Я был в качестве судьи. И мне есть что тебе рассказать, ты просто обязана со мной встретиться, Золотарева!»

Ты посмотри, какой напор.

Ну, что ж, Олежа, давай и тебя потестим.

«Как насчет завтра?» — решаю не ходить вокруг да около.

«Когда тебе удобно?»

«В двенадцать» — и дальше пишу адрес кафешки.

На том и сходимся.

Я откладываю телефон с дурацким щекочущим внутри чувством, будто поступаю неправильно, но поделать с ним ничего не могу. Ну, не зря же Олежа так вовремя вернулся в город?

Честно-честно, это будет последнее свидание по расчету. Дальше исключительно по любви…

Хотя, практичная я и любовь? По-моему, это вещи несовместимые.

Эх, ладно, вопреки словам Крис я теперь точно не встречу старость с кошками.

Я выключила ночник и уложила голову на подушку, закрывая глаза. Ладошка сама собой поползла к животу. Ласково его накрыла, поглаживая пока еще приятный глазу рельеф пальчиками, а сердце волнительно затрепетало.

Перед глазами заплясали странные картинки. Яркие. Живые. Насыщенные. С одним маленьким участником — темноволосым, пухленьким, кареглазым и с очаровательной тимуровской улыбкой, с легкими ямочками на щеках.

Страшно. Волнительно. Непривычно. И… так тепло там, в голове, в своих фантазиях, что я не заметила, как провалилась в глубокий и безмятежный сон.