Его дерзкая девочка

Глава 23. Злата и Тимур

Утро наступает, на мой взгляд, слишком быстро.

Сегодня мне спалось так крепко и сладко, что я еле сползла с кровати. На работу собиралась не торопясь, токсикоз сегодня не мучил, и настроение было просто прекрасное. Уж не знаю, вследствие чего оно было такое, но меня этот вопрос и не особо заботил.

Садясь в машину, я все время улыбаюсь, как дурочка, и это не ускользает от внимания Тимура. Он опасливо на меня поглядывает, но ни слова не говорит. Явно думает, что я снова готова что-нибудь вычудить.

А так оно и есть, так что…

В офисе Тим снова идет за мной по пятам. Меня это уже не так нервирует, как вчера. Пусть таскается следом, если так ему угодно. Тем более, что он сам дал мне карты в руки, заявив утром, что в обед ему нужно будет ненадолго уехать.

Этого времени мне вполне хватит, чтобы сбежать на встречу с Олежей в кафе.

Так что… работаем и бровью не ведем.

Я заранее предупреждаю девочек, что после обеда меня не будет, а к назначенному времени покидаю кабинет, тут же натыкаясь на взгляд Абашева.

Сбиваюсь с гордого ровного шага.

Да что за гадство? Он же собирался смотаться!

И?

Я собираю остатки своего терпения в кучку, беру под контроль накатившую злость и, делая максимально безразличный и скучающий вид, направляюсь в уборные.

Тим за мной. Следом. Молчаливой тенью.

А может, он просто на мою пятую точку там пялится идет? Она очень выгодно смотрится в этом ярко-желтом сарафане на широких бретельках!

Резко оборачиваюсь, встречаю взгляд глаза в глаза. Ты смотри-ка, какой молодец, какой правильный. Что-то тут не так…

Щурюсь подозрительно и, демонстративно открыв дверь в женскую уборную, ловлю усмешку Тима, который останавливается чуть поодаль.

— Может, со мной зайдешь? — язвлю с улыбкой.

— Не нарывайся, принцесса, — говорит угрожающем шепотом, — а то ведь зайду! — взлетает бровь парня, выдавая явно пошлый намек.

Меня бросает в жар, и я тут же прячусь с другой стороны. Гад! Волнующий все фибры моей души гад!

Я привожу себя в порядок, поправляю макияж и прическу. Добрые двадцать минут кручусь перед зеркалом, благо, в уборной я одна, а когда прилетает на телефон СМС:

«Злата, ты где?» — от Олежи, понимаю, что надо что-то придумать.

Осторожно выглядываю за дверь. Тима рядом нет. Но зато я слышу, как он с кем-то разговаривает. По голосу понимаю, что его собеседник — Тарасюк. Могу сказать ему мысленно «спасибо».

Абашев находится вне поля моего зрения, значит, и меня он не увидит. Отлично!

Выскальзываю за дверь. Снимаю каблуки и на носочках мчусь к лифту, который, на мою радость, оказывается пустым и только что приехавшим на этаж. Я с разбегу влетаю в кабину и нервно тычу кнопку первого этажа. Двери закрываются. Я выдыхаю с облегчением. Значит, на все про все у меня есть максимум минут пять, чтобы бесследно исчезнуть.

Пока спускается лифт, я вызываю такси. Оно, как по мановению волшебной палочки, оказывается рядом и в считанные секунды подъезжает ко входу в бизнес-центр.

Я быстренько забираюсь в машину и диктую адрес. А когда машина отъезжает, я оглядываюсь и понимаю, что Абашев не просек моего исчезновения. Выдыхаю спокойно, откидываясь на спинку сидения. Фух, ай да я, ай да молодец!

Смылась! Как только не отметелил этого слизняка из-за того, что упустил занозу. Вот же неугомонная! И что ей только не сидится на пятой точке?

— Ну, Злата Романовна, найду, отхожу по заднице ремнем, как непослушного ребенка! — ругаюсь про себя, потому что ума не приложу, куда эта егоза намылилась. А ведь подозревал, наблюдая за ней в зеркало заднего вида. Подозревал, что денек будет неспокойным. Потому что она вся светилась. Да, именно светилась. Улыбалась.

Свидание? Неужто снова на свидание умотала?

Мне казалось, что мы вчера все решили!

Так, Тим, спокойно. Главное, найти ее сейчас и наконец все доходчиво объяснить, иначе я рискую свихнуться от очередной ее попытки от меня сбежать. Ведь специально действует мне на нервы. Ну, ничего, я еще усмирю эту гордячку.

Первым делом мне нужно узнать, с кем она собралась на свидание. Да еще средь бела дня! Видимо, чтобы вернуться к вечеру, а может, и не вернуться и выставить меня посмешищем перед ее отцом.

Еще узнать бы, в какое кафе она намылилась, ух, провокаторша.

Выйдя на улицу, я огляделся. Успел только уловить желтое такси, которое выехало на оживленную трассу. Догнать именно его — это огромная проблема, особенно если учесть, что номер неизвестен. А таких машин на дороге немало.

Принимаю решение вернуться в офис и заглянуть в кабинет к девочкам, может, найду какую-нибудь зацепочку, или, глядишь, сболтнула чего лишнего коллегам своим. Это, конечно, вряд ли, Злата не из болтливых.

Вхожу в кабинет, ловя на себе удивленные взгляды.

— Привет, — здороваюсь и прохожу к рабочему месту принцессы. — Я тут немного похозяйничаю, — сажусь за ее стол, оглядывая рабочее место.

— А Злата уехала, — подает голос одна из девушек.

— Ага, знаю. Только запамятовал место, куда. Надо будет забрать через пару часов, а за вопрос «откуда?», боюсь, получу по шапке, — усмехаюсь своему таланту импровизировать.

— Она обычно все свои дела записывает в планер, — подала голос вторая.

И это не может не радовать. Значит, спонтанное чаепитие не прошло безрезультатно.

Я осматриваю поверхность стола, где не нахожу ни одной записки. В стол залезаю, открывая поочередно ящички, и натыкаюсь на тот самый планер! Раскрываю на той странице, где заложена закладка. Сегодня… расписаны дела по заказу, номера телефонов и вот, видимо, то, что я ищу. Наименование кафе — «Карамель», и время — двенадцать ноль-ноль.

Тут же вбиваю в поиск название кафешки, и навигатор выдает мне адрес нужного мне заведения.

— Спасибо, девушки, не дали погибнуть, — откланиваюсь и бегом направляюсь по нужному адресу.

Ну, Золотарева, ну, погоди!

Кафе нахожу быстро. В дороге почти полчаса по пробкам протолкался. Паркую машину подальше от входа и выхожу, закрывая тачку.

Кто бы знал, как внутри все кипит. Ее счастье, если она встречается с клиентом по работе. А если все же свидание, к чему я склоняюсь больше всего, то ей кранты.

Захожу в помещение, ощупывая взглядом каждый столик, каждого гостя и нахожу свою провокаторшу за дальним столиком и с кем? С этим стероидом, с Олежей! Да твою мать!

Подхожу к парочке, стараясь не привлекать к себе внимания.

Они мило воркуют. А Злата улыбается так, как никогда мне не улыбалась. От нее то и дело в мою сторону летели одни гадости да колкости. Это распаляет еще хлеще!

Она, твою мать, моя!

В пару шагов подлетаю к столику и, хватанув соседний стул, разворачиваю его к столу, за которым воркует парочка, бесцеремонно вклиниваюсь в их «беседу».

— Привет! — усаживаюсь, подмигивая перекачанному индюку.

Повисает тишина.

Я только слышу возмущенное дыхание Златы, но я на нее не смотрю. Плевать. Пусть бесится. Меня больше интересует покрасневший, как помидор, Олежа, желание врезать которому просто невыносимо!

— Ты… — начинает Златка.

— По какому поводу встреча? — перебиваю ее я.

— А ты кто такой? — подает голос жертва протеина. Скрипуче испуганный.

— Я? Дорогая, кто я тебе? Не напомнишь? — обращаюсь к девушке, наконец-то поворачиваясь и бросая взгляд в испуганно-решительные светло-карие глаза.

Опять дуется. Злится.

Я жду ответа, но она предпочитает молчать. Чувствует, что попала, так попала.

— Не напомнишь? — машу рукой, — ну, тогда это сделаю я, и возможно, скажу то, чего ты так не хочешь никому рассказывать. Я отец ее ребенка, — выдаю резко, все еще не глядя на ее «Олежу». Исключительно на поджатые упрямые губы Золотаревой.

Парень тем временем шумно выдыхает, заставляя-таки обратить на себя внимание.

— Что? Что это значит, Злата? — округляет свои стеклянные от удивления глаза и хлопает ресницами, как обиженная барышня, уставишись на девушку, Олежа.

Та пыхтит, как ежик.

Я буквально чувствую, как горит под ее огненным взглядом моя щека.

— Да, представляешь, чувак? Мы вот на УЗИ собрались, а я немного задерживался. Так что огромное тебе спасибо, что развлек своим присутствием мою женщину, но… — тяну и натягиваю улыбку, сжимая кулаки под столом. Кто бы знал, как мне хочется начистить ему рыло. Мерзкое. Протеиновое.

— Принцесса, нам пора, — говорю, не давая Золотаревой даже шанса отступить.

Поднимаюсь с места и тяну Злате руку. Та, естественно, не шелохнулась, уставившись в стену. Прячет взгляд от меня и от своего Олежи.

Стыдно. Подумал бы я, если бы не знал эту девчонку. Наверняка в голове уже выстраивает новый план.

— Я не понял, какое УЗИ? — особо не блещет умом недоразумение по имени Олег.

— Как какое? Злата беременна, баран! — мое спокойствие трещит по швам. — От меня! Повторить еще разок? Она. Ждет. От. Меня. Ребенка, — говорю, четко проговаривая каждое слово, чтобы до этого тугодума наконец-то доперло, что он здесь, на хер, лишний!

— Доходчиво объяснил теперь?

— Злата, что происходит? Это правда? И вообще, кто этот…

— Тимур, — протягиваю ему руку, и тот на автомате отвечает на пожатие. Но мое-то оказывается сильнее, неожиданно для него. Парня аж перекосило. — А теперь вставай и двигай отсюда, и чтобы рядом с ней я тебя больше не видел. Усек?

— Куда двигать?

— Гулять, — усмехаюсь, — свободен! — рычу и отпускаю его руку.

Тот, недолго думая, зыркнув на мою девушку, выходит из-за стола и покидает кафе. Был бы у него хвост, сказал бы, поджав хвост. Но того нет, а вид все равно жалкий.

— Ну, и что это был за спектакль, Абашев? — спустя долгие пару минут молчания раздается голос рядом. И вот не могу сказать, что Злата злиться. Скорее растерянна до сих пор. Переводит на меня свой задумчивый взгляд и складывает руки на груди.

Упрямая коза. Бодаться будет до последнего.

— Не понравилось? А мне, думаешь, нравится то, что ты с моим ребенком под сердцем таскаешься по свиданкам, в поисках моей замены?

— Я не…

— А я да.

Понятия не имею, что она хотела сказать, но меня разрывает изнутри молчаливая истерика. Но сил ругаться, орать или снова доказывать что-то друг другу, очевидно, у нас обоих уже нет.

— Я просто встретилась, выпить ко… чая, — поправляется под моим злым взглядом Злата, — выпить чая со своим хорошим знакомым.

— Угу. Видел я твое «просто». Вставай, поехали, — достаю наличность и кидаю на стол, с лихвой оплатив счет и Златки, и этого ее стероидного Олежи. — Обед через двадцать минут закончится. Твой батя будет зол, если опоздаешь.

— Как ты меня нашел? — поднимается Злата, подхватывая сумочку.

— Ты у нас очень прилежная девочка, все свои дела записываешь.

— Ты рылся в моих вещах?! — вскрикивает неприлично громко Злата. Так, что сидящие гости за ближайшими столиками обернулись в нашу сторону.

— Да. Рылся.

Злата в изумлении открывает и закрывает рот, хлопая ресницами.

— И буду так делать и впредь, принцесса, пока до тебя не дойдет, что все твои потуги бесполезны, поняла?

Один черт знает, как мне нравится ее доводить до такого вот состояния.

Она что-то пробормотала под нос и, обойдя меня, понеслась к выходу. Я кивнул, спрятал портмоне обратно во внутренний карман пиджака и пошел за ней.

Думал ли я, что после этого станет все просто? Конечно, нет. И естественно, не прошло без догонялок и игр в кошки-мышки. Мы пробежали друг за другом чуть ли не целую остановку, прежде чем мне удалось-таки запихать ее в машину.

Я выезжаю со стоянки, держа путь в сторону ее работы.

— Ты мерзкий, противный… собственник!

— Музыку включить? — перебиваю я.

— Ты вообще слышишь меня? Зачем ты лезешь во все это? Зачем, Тимур?! — повышает голос.

— Слышу, только вот у тебя проблемы, по-моему, со слухом. Надо попросить, чтобы Вадик еще и направление к ЛОРу дал. Я тебе сказал, что это мой ребенок, Злата! Я от него не отказываюсь. И собираюсь принимать участие в его жизни, хочется тебе этого или нет. Мне все равно, — говорю как можно спокойнее, потому что у самого все внутри бурлит и кипит от негодования. Я зол на эту пигалицу. — Чем раньше ты это поймешь, тем тебе же лучше. Я не заставлю тебя жить со мной и уж тем более любить меня, но принимать то, что я буду участвовать в жизни нашего малыша, ты обязана.

— Это только мой ребенок! — восклицает она, ударяя меня в плечо. — Ясно?

— Детский сад. Мы сейчас конфету делим?

— Еще нужно убедиться, ты ли отец! — выдает с надутыми губами принцесса, что вызывает только улыбку.

Слабая попытка сбить меня с толку. Иногда ее язык рубит правду быстрее, чем мозг успевает сообразить.

— Хорошо, когда родится малыш, сделаем днк-тест. Не захочешь добровольно, сделаем в принудительном порядке по решению суда.

— Какого суда?

— В который я обращусь. Не волнуйся, у меня денег хватит даже на адвоката. А если и эти угрозы до тебя не доходят, то я сегодня же заявлю обо всем твоему отцу, и тогда разговаривать мы уже будем втроем.

— Ты не посмеешь! — рычит она. — Не посмеешь пойти к папе!

— Проверим?

— Я попрошу, чтобы он тебя уволил, понял?

Я лишь усмехаюсь. Нашла идиота. Свою лапшу и «пугалки» эти пусть своему Олегу заливает. Со мной не прокатит.

А вообще, мысль и правда неплохая — пойти и покаяться, все рассказав Роману Георгиевичу. Уж если кого Злата слушает и чьи слова для нее не пустой звук, так это точно отец.

Решимости у меня хватит, мы с Золотаревым старшим вроде как нашли общий язык и неплохо «сдружились» за все время моей работы у Златки. Но вот только примет ли он мою сторону и поможет ли усмирить дочь, или наоборот, такой «поход» обернется мне во вред? Вот в чем вопрос.

Остатки рабочего дня проходят без происшествий. Злата паинькой работает, не покидая кабинет, а я просиживаю штаны в приемной, весь день на связи с Костей по поводу клуба. Вечером я, кровь из носу, должен появиться на работе. Сразу, как только отвезу принцессу домой.

В начале седьмого мы выезжаем за город, на трассу.

До дома занозы минут двадцать, соблюдая все скоростные режимы. А так как трасса пуста, тачек нет, камер тоже, местами можно чуть поднажать педальку газа и ускорить наш «променад» в сторону особняка Золотаревых.

Мы снова переговариваемся или, скорее, переругиваемся, тыча друг другу обвинениями. Я пытаюсь уговорить Злату завтра вечером съездить на прием к врачу, она, как обычно, отпирается, отказываясь принимать мою «подачку».

Меня до звезд в глазах раздражает ее тон, я даже готов остановиться и встряхнуть ее хорошенько пару раз за плечи, заставив подумать своей головой. Не не успеваю.

Мое внимание отвлекают машины, сидящие у нас на хвосте. А то, что на хвосте, это я понял, обогнав пару машин, и эти тачки не отставали от нас. Гнали всю дорогу.

Дерьмово.

Тревога поднялась из ниоткуда.

— Что такое? — обеспокоенно спросила Злата, поймав мой взгляд в зеркале заднего вида. Оглянулась назад.

— Тимур, кто это?

Я молчу.

Похоже, проблемы догнали меня быстрее, чем я рассчитывал…

Пока я тут вожу хороводы вокруг Золотаревой, сил и времени на то, чтобы убирать свое дерьмо, в котором я до сих пор сижу по самые уши, нет.

Твою же мать! Только не сейчас. На себя-то плевать, а вот принцесса в машине… это пугает.

Я прибавляю скорость, заметно превышая разрешенную в надежде оторваться и долететь до элитного поселка, куда въезд этой «процессии» сопровождения будет закрыт, но «хвост» из двух тачек тоже разгоняется.

Первый обгоняет, намереваясь меня подрезать, а второй наглухо перекрыл возможность крутануться и рвануть в обратную сторону. Су*а!

И хоть машина Златы и не такие скорости берет, тяжелые джипари Кучера и в подметки ей не годятся, но лишние нервы и, не дай бог, авария с беременной Златой в машине — самый отвратительный исход из всех возможных.

Поэтому делать нечего, бью резко по тормозам, чтобы не въехать в задницу резко тормозящей спереди машине, и в последний момент выруливаю на обочину.

— Ауч! — взвизгивает Злата, когда машину резко дергает от экстренного торможения. — Что ты…

— Сиди тихо! — приказываю девушке.

Вся надежда на одно: что они меня вели не от офиса и не знают, что я не один. Машина тонированна, и я надеюсь, что Злату попросту не заметят.

— Тим, — подается вперед девушка.

— Тихо, я сказал! — рыкнул в ответ. — Не высовывайся!

— Это…

— Да. Если начнется заварушка, ключи в зажигании, садишься за руль и мотаешь отсюда. Поняла меня?

— Нет! Я не оставлю те…

— Злата, твою мать, хоть раз сделай так, как я прошу! — бросаю зло и открываю дверь. Выхожу, тут же ее захлопнув, и держу путь в сторону перегородившего мне дорогу черного джипа.

Из тачки выходят двое. Нет. Ошибся. Третьим оказался сам Кучер.

— Ну, привет, Тимурчик, — криво улыбается этот урод.

— Я готовлю сумму, — тут же отвечаю, прекрасно понимая, зачем он здесь. — Согласись, я тебе нужен целый, чтобы смог еще подзаработать. Я уже почти всю сумму собрал.

— Ну, а как же профилактические меры? — ржет он в ответ. А двое придурков — его цепные псы — встают от меня по разные стороны.

Сказать, что сердце не дрогнуло — нагло солгать. Только бы Золотарева повела себя по-умному! Даже при самом благоприятном исходе один их троих я не уложу. Вся надежда на фарт.

— Слушай, мы все разрулим без драк, давай? Я сказал, что почти вся сумма собрана. Так что дай мне еще два дня. Два дня, — намерено отхожу от машины назад, чтобы их отвлечь от тачки.

— А эта откуда у тебя? Новенькая? Недешевая, Абашев.

— Знакомый дал покататься.

— Знакомый? Не думал, что ты из заднеприводных.

Неожиданно меня сбивают с ног. Черт! Не смертельно.

Падаю на колени, и Кучер подходит ближе.

Только молчи, Абашев! Держи свой язык за зубами. В тачке Злата, и лишнее внимание привлекать опасно. Млять.

— Слышь, сосунок, или как там тебя. Я дал тебе время, и ты его благополучно просрал. По-моему, пора подправить твою физиономию и посчитать ребра, как думаешь?

Не успеваю ответить, как получаю удар под дых, следом в живот.

Сплевываю. А в голове только одна мысль. Лишь бы она сидела в машине и не высовывалась. Лишь бы не высовывалась. А еще лучше свалила прямо сейчас.

— Я все понял. Завтра, — откашливаюсь. — Завтра будет вся сумма, — вру, понимая прекрасно, что нужных денег нет и половины.

Теперь удар в лицо. Из носа закапала кровь.

Молчи, Тимур. Молчи. Не обостряй. Млять, кто бы знал, как хочется ответить. Как хочется вцепиться в глотку этому уроду и расквасить рожу. Но принц…

— Эй! Стоять! — воскликнул женский голос, а у меня внутри все заледенело.

Твою мать, Злата!

Все оглянулись назад. Злата стояла у машины с битой в руках.

— Оставили его в покое и отвалили в сторону! — рычит девушка. Смелая упрямая дура! Никакого чувства самосохранения.

Я поднимаюсь с колен, пытаясь сообразить, что мне сейчас сделать, чтобы они ее не тронули.

— Ты посмотри, какой милый строптивый цветочек, — сально улыбнулся Кучер и направился в сторону девушки.

Сжимаю челюсти.

— Сука, не тронь ее!

— Может, она отдаст за тебя долг, я готов пойти тебе на уступки, — пропускает мои слова мимо ушей Кучер, а его прихвостни ржут.

Когда он подходит к девушке, та замахивается битой, но Кучер уворачивается и оказывается за ее спиной, обхватив своими ручищами ее за талию.

— Сладкая какая, — ведет носом по ее шее, а та брыкается, что есть силы.

— Я сказал, деньги будут, не трогай ее, — делаю пару шагов, но меня снова сбивают с ног. И на этот раз я делаю выпад, укладывая на лопатки одного из уродов. Следом разделываюсь со вторым, но меня останавливают слова Кучера:

— Тимурчик, успокойся, — он ведет рукой по блузке девушки, укладывая ладонь на ее грудь. Сжимает. Дразнит, су*а.

Злата дергается, пытаясь вырваться, но Кучер гораздо сильнее и проворнее. Я срываюсь с места, но меня останавливает, откуда ни возьмись, лезвие ножа у ее горла.

— Подойдешь еще на шаг, сам понимаешь, что с ней будет, — спокойно говорит ублюдок Кучер, а по щекам Златы текут слезы. Ее губы дрожат. Взгляд ее такой затравленный и испуганный, что хочется удавить эту гниду, что приставил к ее нежной шее лезвие. Она цепляется за его рукав в тщетной попытке отодвинуть его лапищу от своей шеи.

— Что ты за мерзость? Отпусти девчонку, она тут вообще никаким боком, Кучер!

— Не в твоем положение кидаться такими словами. Или ты хочешь, чтобы я ее забрал к своим парням? Будет отрабатывать долг за тебя, Абашев.

— Дай мне сутки! — рычу от безысходности, чувствуя, как по лицу противно потекла липкая струйка крови из разбитой брови.

— Сутки, дорогуша. Иначе пеняй на себя. А девку твою из-под земли достану, вот тогда-то я тебе не завидую, — оттолкнул Кучер Злату, как какую-то куклу, что наотмашь резануло по больному. А этот мудила, свистнув своим парням, отправился к своей тачке.

Я тут же кинулся к девушке, которая, упав на асфальт, молча глотала слезы. Ее буквально трясло, а вместе с ней и меня от понимания, чем все это могло закончиться.

— Тише, тише, маленькая, все хорошо, — хочу помочь ей встать на ноги, но они ее просто не держат. — Я же просил не высовываться, — поднимаю ее и беру на руки, потому что она даже стоять не может.

Девушка тут же обвивает мою шею руками, утыкаюсь носом в плечо. Ее плечи содрогаются в немой истерике. Злата прижимается ко мне что есть сил, продолжая всхлипывать мне куда-то в районе шеи.

— Я испу… — пытается что-то сказать. — Испугалась.

И снова слезы.

Я сажаю ее на переднее сидение и обхватываю ее щеки своими ладонями, заставляя посмотреть на себя. Ее ладошки накрывают мои, и малышка шмыгает носом.

— Маленькая, тише, — целую ее щеки, глаза. — Все хорошо, слышишь? Они уехали.

— Они могли тебя убить, Тим…

— Не убили бы, денег с мертвого не взять, — усмехаюсь сквозь свою боль.

Тело ломит, ребра трещат. Но этого никак нельзя показать принцессе, она и так едва ли не сознание теряет у меня на руках.

— Тим! — выдыхает Злата и вдруг замирает. Ее глаза округляются. С ее щек уходит румянец, уступая место смертельной бледности.

— Злата? — я понимаю, что с ней что-то неладное происходит. — Ты чего?

Она замирает, ее словно что-то сковывает.

— Злата!

Она, наконец, обращает на меня внимание, а руками хватается за живот.

— Тим. Живот, — она делает судорожный вдох. — Больно, — она чуть ли не сгибается пополам, всхлипывая.

По телу проносится дрожь. Страх проникает в каждую клеточку. Меня парализует на секунды. Но я тут же подрываюсь, закрывая дверь с ее стороны.

Прыгаю за руль и жму по газам.

— Потерпи, сейчас. Тут недалеко, — я разворачиваюсь через две сплошные, направляя машину обратно в город. — Потерпи, малыш, папа сделает все возможное, — несу какую-то хрень, но я сделаю все, лишь бы не дать случиться несчастью.

Она этого не переживет, как бы не бычилась.

Мы оба теперь уже этой потери не переживем…