Еловое печенье для босса

Глава 4. По домам!

Клара

Но… Сегодня над миром владычествуют демоны…

Потому что восстание из багажника заканчивается также быстро, как и началось. Встречей с крышкой багажника…

И обратным погружением в пучины ада…

Ну то есть как… Мой прекрасный принц был так возмущён неподобающим обращением с его сиятельной персоной, что сдуру резко выпрямился, а это ж всё-таки багажник… Ну, и со всей силы приложился головой о дверцу багажника. И снова отрубился.

Наши три разноцветные головы залезают в багажник и с интерсом смотрят на добычу, которая опять не шевелится.

Ада даже пальчиком его ковыряет и задумчиво изрекает:

— Слушай, Клар… Ты это… Если тестировать его будешь, то сразу к производству не переходи — хлипкий какой-то…

— И неуклюжий, — горестно вздыхает Луиза.

— К какому производству? — не сразу понимает её моя не совсем трезвая голова.

— Ну, детей… — поясняет Ада.

Я хмыкаю.

— Еще чего! Пусть женится сначала! А то настругает мне спиногрызов, а я потом отдувайся…

— Так всё! — раздаётся грозный голос Фомы. Но, подойдя к нам, он тоже засовывает голову в багажник. И тоже ковыряет несостоявшегося ангела возмездия пальцем.

— Вы что опять с мужиком сотворили, козы вы безрогие? — вздыхает как-то обреченно, — Он же только что разговаривал…

Его рука перемещается красавчику на шею.

Я, не разобравшись в мотивах, луплю его по наглой лапище:

— Не смей его добивать! Он мне живой нужен!

— Не дерись, Кларка! Я ему пульс проверяю! Зачем я его буду добивать?! — возмущается Фома.

— Есть? — интересуюсь с трепетом.

Жаль красавчика… Он так сладко целуется.

— Есть…

— Фома… — Лу жмётся к сильному плечу Фомы.

Тот косит на неё глазом.

— Что?

— Фома… Он здоровый… Ну, то есть большой… И тяжелый… Мы его пока к Кларе на четвёртый этаж занесём… У нас животики развяжутся… Будь человеком — отнеси? А? — Лу так трогательно заглядывает Фоме в глаза, что он запрокидывает голову назад.

Чертыхается. Добавляет:

— Да за что мне это всё сегодня?! — потом снова смотрит на Лу, которая несколько раз моргает длинными ресницами.

Фома машет рукой. Типа: "Ну, что с вас, беспомощных куриц, взять?!" И всё-таки соглашается:

— Ладно. Отнесу. Только это… Клара, ты уверена, что его надо к тебе домой? Твоя пьяная ОПГ сейчас по домам разъедется. А неизвестно, в каком мужик будет настрое, когда очухается…

Я, успевшая уже выпрямится и вынуть туловище и голову из багажника, снова туда залезаю и разглядываю свой "дар небес", размышляя над словами Фомы.

— Эм… А куда его еще девать? Тут бросить? Замерзнет же… Зима, как-никак. Да и… Короче, неси! Справлюсь.

— Смотри сама. После не говори, что я тебя не предупреждал, — отвечает мне Фома.

Затем достаёт из багажника красавчика, закидывает его на своё плечо и несёт ко мне домой. Дом мой — самая обычная пятиэтажка, без лифта. Живу я на четвертом этаже, поэтому беговая дорожка а-ля лестница в моём полном распоряжении круглосуточно. И в распоряжении моих гостей соответственно.

Девчонки, заразы, с нами даже не идут. Машут нам ладошками, оставшись у машины Фомы.

Он, заходя в подъезд и оглянувшись, обеспокоенно бормочет:

— Хоть бы машину не угнали. Только кредит за неё отдал.

С подъёмом на этаж Фома справляется на отлично. И это наталкивает меня ещё на одну полезную мысль.

Её я и озвучиваю.

— Слушай, я диван заказала… Через неделю привезут. Но у них доставки нет. Поможешь? — в конец наглею я, когда мы втроём заходим в мою квартиру.

Фома спотыкается об порог. но хватается рукой за косяк и выравнивает положение тела. Красавчик во время этого кульбита съезжает с его плеча. Фома, сделав резкое движение плечом, исправляет положение стратегического груза.

Красавчик тихо стонет.

— Бедненький! — бормочу я, поглаживая бессознательного красавчика. Почему-то по ягодице.

— Кларочка, ты наглая вообще! — восклицает Фома.

Стараюсь вспомнить взгляд, с которым Лу уговаривала Фому отнести парня из клуба ко мне в квартиру. Пытаюсь повторить.

— Я подумаю! — огрызается Фома. И переводит тему, — Куда его?

— В гостиную на диван положи.

Фома сгружает парня на диван.

— Пока! — роняет на ходу и быстро испаряется из моей квартиры.

А я остаюсь стоять в коридоре, размышляя своей бедовой головой, что же мы сегодня натворили.

Потом чувствую, что очень хочу пить, скидываю ботинки, снимаю верхнюю одежду и иду на кухню. Наливаю полный стакан холодной воды и с жадностью его выпиваю.

Ловлю своё отражение в зеркале.

— Оптать! — даже отступаю на шаг от зеркала.

Ни дать — ни взять валькирия… Макияж расплылся. Особенно возле глаз. Хотя какая валькирия?! Я себе льщу. Панда в печали…

После иду в гостиную, сама уже трогаю незнакомца за шею — пульс действительно есть, да и дышит он размеренно и ровно.

Ладно… Сначала нужно привести себя в порядок. А то очнётся — испугается. Переодеваюсь в домашнее, умываюсь. И становлюсь приличной девушкой — Кларой Ивановой. В голове становится более-менее ясно. И становится немного страшно, что же будет, когда молодой мужчина очнётся.

Но вообще сначала нужно посмотреть, что у него с головой. Я возвращаюсь в гостиную, поправляю его, чтоб лежал удобнее, и осматриваю голову — ран не нахожу. А вот огромную шишку на затылке — да. Когда я её касаюсь, парень негромко стонет. При свете он кажется моим ровесником, даже если и старше, то не очень намного.

Немного подумав, иду на кухню, беру кусок замороженной индейки. Иду к болезному, прикладываю ему холод к шишке и так и стою возле него, согнувшись. Держу кусок индейки возле шишки на его голове. Попутно его рассматриваю. Хорош! Вот честно — не парень, конфетка.

Правильные черты лица, твердый подбородок, темно-каштановые волосы. И губы… Сочные такие. Вот не надо мужику таких губ!

Стою, стою… Но сколько можно в таком положении простоять? Я же не Будда в позе лотоса! Рука устала, поясница ноет… Голова шумит.

А шишка у него спала, между прочим.

И он в ботинках на моём диване… И в одежде… Так же неудобно ему.

Решаю красавчика раздеть. Вожусь долго.

Умаялась, но своего добилась! Теперь незнакомец в синих боксёрах возлежит на моём любимом лежбище. Диване, то есть.

Снова ощупываю шишку. Вроде опять начала расти…

Решаю приложить холод еще минут на 15. Но держать уже совсем нет сил.

Беру шарф — розовый, если что — и приматываю кусок индейки к голове красавчика.

Решаю пойти хоть немного полежать, но красавчика бросать на произвол судьбы жалко и я ставлю себе будильник. Ровно через 15 минут.