Если женщина хочет...

25

В день своего сорокалетия Сэм проснулась на рассвете и спела себе первые такты «С днем рожденья тебя».

– Первый признак сумасшествия, – сказала она своему отра­жению в зеркале ванной, – это разговоры с самой собой. Тебе сорок лет, и ты сошла с ума. С чем тебя и поздравляю!

Она стояла под душем и размышляла, не завести ли кошку для компании. Она любила животных; кроме того, у нее появился бы предлог разговаривать вслух в собственной квартире. Но тогда люди стали бы видеть в ней «женщину с кошкой», что было эвфе­мизмом выражения «одинокая женщина». До сорока еще можно было завести кошку и при этом сойти за веселую незамужнюю даму, любящую животных. После сорока следовало начинать со­бирать волосы в монашеский тугой пучок на затылке, как делала тетя Рут, играть в бридж и ворчать на продавщиц в магазинах.

Нанося косметику, Сэм думала о статистике. В ближайшие тридцать-сорок лет удельный вес одиноких женщин составит тридцать процентов. Сэм считала, что в положении одинокой жен­щины нет ничего плохого. Ей нравилось быть хозяйкой самой себе. Вернее, нравилось до последнего времени. Потому что все одинокие женщины, которых она знала, рано или поздно обзаво­дились парой. Как будто они много лет притворялись счастливы­ми, а теперь сказали: «На самом деле мы лгали. Мы хотим любви и второй пары тапочек у камина». Сэм чувствовала себя так, словно ее предали. Или это было ощущение одиночества? Она боялась искать ответ.

Сэм заглянула в почтовый ящик, но там не было ничего, кроме счета за электричество. Морган не прислал ей даже поздрави­тельную открытку… Ну и что? Не стоит унывать!

Под звуки передававшейся по радио песни «Солнечная про­гулка» Сэм надела розовый кашемировый свитер с круглым во­ротником и длинную белую льняную юбку. Она никогда не ходи­ла в таком виде на работу, но сегодня во что бы то ни стало хотела выглядеть женственной и привлекательной. На завтрак она съела свежие фрукты, вынула из холодильника биойогурт, чтобы позже выпить его в офисе, и уже собиралась выйти из дома, но тут по­звонила Хоуп.

– С днем рождения, Сэм, дорогая! Как бы мне хотелось быть с тобой… Нехорошо встречать сорок лет в одиночку.

Глаза Сэм наполнились слезами.

– Я бы тоже хотела, чтобы ты была рядом, – сказала она, вы­нимая платок из кармана пальто. – А еще лучше было бы, если бы я оказалась у тебя. Но меня ждет праздничный ленч с Джей, – делано веселым тоном добавила она. Обычно так и случалось, од­нако, похоже, на этот раз подруга забыла про дату: все свободное время она теперь проводила с Грегом.

– А что ты будешь делать вечером? – с тревогой спросила Хоуп.

– Я слишком устаю, чтобы куда-то ходить по вечерам, – со­лгала Сэм. т – Попробую восстановить силы с помощью сна… Есть что-нибудь от Мэтта?

– На этой неделе он звонил каждый вечер и разговаривал с детьми, – вздохнула Хоуп. – А со мной общался сквозь зубы и только тогда, когда я подходила к телефону. Он жил в гостинице, но теперь снял квартиру. Судя по тону, он собирается там остать­ся. Милли все время спрашивает, когда он вернется. Это надры­вает мне душу.

Представив себе серьезное маленькое личико племянницы, Сэм поморщилась. Бедная Хоуп! Стыдно впадать в депрессию из-за того, что тебе стукнуло сорок, в то время как сестра стойко несет бремя матери-одиночки.

В кабинете Сэм ждал огромный букет цветов от Хоуп. Казалось, только сестра знала, что суровая и сдержанная мисс Смит обожа­ет самые романтические цветы. Букет Хоуп представлял собой буйство розовых роз «Венделла», часть которых была в полном цвету, а часть представляла собой тугие маленькие бутоны. Окру­жавшая их темная зелень подчеркивала роскошь цветов. Доволь­ная своим первым и пока единственным подарком, Сэм спрятала букет за шкаф, не желая, чтобы его увидели и начали задавать во­просы.

Однако от внимания служащих офиса не укрылось, что мисс Смит доставили розовые розы. Все утро пятый этаж обсуждал, что означает этот букет и кто его прислал.

– Должно быть, любовник, – предположила администратор этажа.

– Женатый любовник, – заметила секретарша отдела рекла­мы, которая разбиралась в таких вещах.

– Она сама их себе прислала, – ядовито сказала Иззи из отде­ла артистов и репертуара.

В одиннадцать часов позвонила Катрина.

– С днем рождения, Сэм! – весело сказала она. – Уже полу­чила подарки?

– Сразу несколько, – ответила Сэм: ей не хотелось, чтобы ее жалели.

– А наш?

– Увы, пока нет.

– Да ну? Хью послал его еще несколько дней назад. Наверно, доставят завтра. Или сегодня, когда ты придешь с работы, – ска­зала Катрина. – Что будешь делать вечером? Наверно, закатишь буйную вечеринку со своими лощеными приятелями из компа­нии?

Сэм подумала, что беременность повлияла на рассудок Катрины. Какие лощеные приятели? У нее есть только одни друзья – однокурсники. По крайней мере, были.

– Да, кое-какие планы есть, – беспечно ответила Сэм. – Се­годня вечером мы собираемся в «Сандерсоне», но меня уже тош­нит от коктейлей «Космополитен».

– Счастливая… – простонала Катрина. – А я не пила уже ты­сячу лет. Думаю, я потеряла бы сознание от одного запаха кок­тейля!

За этим последовала долгая дискуссия о беременности Катри-ны. Она была на восьмом месяце, очень уставала и когда утром приезжала на работу, то хотела только одного: вернуться домой и лечь в постель. Это было совершенно в духе Катрины – работать до последнего дня…

– Катрина, тебе нужно отдыхать, – убеждала ее Сэм. – Пере­стань строить из себя сверхчеловека. Это вредно для ребенка. Почему бы вам с Хью не провести уик-энд в каком-нибудь хоро­шем месте? Ты можешь хоть ненадолго забыть о работе?

– Ты права, – вздохнула Катрина, впервые за все время бесе­ды став самой собой. – Все остальные восхищаются моей актив­ностью и говорят, что я должна продолжать делать то, что делала до сих пор.

– Только в том случае, если у тебя есть для этого силы, – воз­разила Сэм. – А тебе до родов всего несколько недель. Нужно бе­речь себя.

Они попрощались, и Катрина пообещала позвонить Сэм на следующей неделе.

Почти тут же телефон зазвонил вновь. Это была Джей. Она сказала, что не сможет прийти на ленч.

– Мне очень стыдно огорчать тебя в такой день, – пробормо­тала она, – но кое-что случилось…

Что именно, Джей не сказала. По собственному опыту Сэм знала: если у людей есть уважительная причина, они ее называ­ют. А если не называют – значит, это блеф. «Кое-что», скорее всего, было Грегом. Он, очевидно, взял отгул и попросил Джей отменить ленч со скучной подругой, помешанной на карьере.

– Все в порядке, Джей, – холодно ответила она. – Я пони­маю. Позвонишь, когда у тебя найдется время.

Сэм швырнула трубку и уронила голову на руки. Итак, ей ис­полнилось сорок лет, но никто из близких друзей об этом и не вспомнил. А тот, кто вспомнил, был занят более важными дела­ми, чем ленч с именинницей.

В половине первого Сэм вышла из здания и отправилась в универмаг «Харви Николе», собираясь проверить эффективность шопинговой терапии. Она начала исследование с отдела парфю­мерии, где купила гигантский флакон «Шанель № 5» и такой же лосьон для тела. Если никто не собирается дарить ей подарки, она сделает это сама! Следующую остановку она сделала в секции белья, где приобрела два роскошных гарнитура «Ла Перла». По­том прошла в отдел фирменной верхней одежды и всего за двадцать минут купила черный костюм от Ричарда Тайлера, сшитый словно специально для нее, два чудесных свитера от Фенди и по­трясающе сексуальное, переливавшееся всеми цветами радуги платье от Гуччи, выглядевшее так, словно его можно было снять одним рывком. «Рывком, который, очевидно, великолепно осво­ил Морган Бенсон», – мрачно подумала Сэм, выписывая чек. Зачем она купила все эти вещи? Кто будет смотреть на сиреневый лифчик, приподнимающий грудь, и найдется ли такой мужчина, который захочет стащить с нее платье одним рывком?..

Шел уже третий час, когда она вошла в лифт офиса, помахивая дорогими фирменными пакетами универмага «Харви Николе». «Шопинг-терапия помогает, но ненадолго», – сделала вывод Сэм. Она хорошо чувствовала себя во время примерки, однако, стоило отойти от кассы, все становилось по-прежнему. Если не считать изрядно уменьшившегося банковского счета.

Двери лифта уже закрывались, когда к ним подошел Стив Пэр-рис и нажал на кнопку. Двери, соблюдавшие субординацию, по­слушно открылись и впустили его.

Сегодня он был одет непринужденно: белая майка, джинсы, кожаный пиджак… Естественно, все от модных дизайнеров. Жи­листый коротышка Стив (ста шестидесяти восьми сантиметров ростом) был параноиком и ни за что не надел бы вещь без ярлыка знаменитой фирмы. В «Титусе» часто говорили, что, если бы босс был немного выше ростом, он бы лучше относился к своим слу­жащим.

– Привет, Сэм. Прошлись по магазинам? – Темные глазки смерили ее пристальным взглядом. Сэм знала, что Стив может подсчитать дебет и кредит за три секунды. Но когда он так же бы­стро оценивал людей, это производило неприятное впечатление.

– Да, – спокойным деловым тоном ответила она, борясь с желанием сказать: «Нет, просто я люблю ходить по офису с паке­тами».

– Что-нибудь симпатичное?

Сэм захлопала глазами. Это было в высшей степени необычно. Стив всегда говорил только о работе.

– Э-э… да, кое-что.

– Что-нибудь сногсшибательное? – жизнерадостно спросил он. Сэм посмотрела на него с любопытством. Озорство победило осторожность.

– Да. Сексуальное платье, на котором впору писать: «Мин­здрав предупреждает»! – выпалила она и тут же пожалела о своих словах. Но что же делать, если попытка шокировать босса была ее единственным сегодняшним развлечением.

Однако он вовсе не выглядел шокированным.

– Отлично. – Глаза Стива, в обычное время напоминавшие куски льда и загоравшиеся лишь тогда, когда певцы «Титуса» воз­главляли чарты, вспыхнули от удовольствия. – Слушайте, Сэм, вы знаете, что скоро состоится вручение «Лимона»?

Конечно, Сэм это знала. Как каждый в музыкальном бизнесе, у которого была хотя бы одна извилина в мозгу. Такие узкопрофес­сиональные премии были символом высокого статуса и певца, и студии. «Титус» претендовал на победу во всех номинациях. Са­мой большой проблемой Сэм на сегодняшний день было составле­ние списка .сотрудников компании, которые должны были полу­чить чрезвычайно дорогие и дефицитные билеты на церемонию.

– Прилетит кое-кто из американцев. – Стив красноречиво поднял брови. – Так вот, я хотел бы, чтобы вы сидели за моим сто­лом.

Сэм насторожилась. Для сотрудников студии «Эл-Джи-Би-Кей» был отведен собственный стол, и она собиралась сидеть вместе со всеми.

– А потом в «Шиве» пройдет прием в узком кругу. Я был бы рад, если бы вы пошли туда со мной. – Стив многозначительно прикоснулся к ее плечу. – Это для меня очень важно.

Сэм очень давно не лишалась дара речи. Он что, решил приуда­рить за ней? Стив Пэррис, человек, у которого вместо сердца ком­пьютерная распечатка, подбивает под нее клинья? Нет, не может быть…

– Конечно, я буду на церемонии, Стив, – осторожно ответи­ла она. – Разве можно пропустить вручение «Лимона»?

Глаза Стива загорелись.

– Спасибо, Сэм. Это важно. Но, – тут он хмыкнул, – непре­менно наденьте то платье с предупреждением Минздрава. Хочет­ся увидеть его собственными глазами.

Лифт остановился на пятом этаже, и изумленная Сэм вышла.

О черт! Босс действительно приударял за ней. Иначе с какой стати Стив стал бы просить ее надеть сногсшибательное платье? Надо же было так неудачно пошутить!

Сэм шла к своему кабинету, пытаясь придумать, как быть. Во-первых, она не испытывала никакого интереса к Стиву. Во-вто­рых, существовала еще одна, куда более важная причина избегать Стива: служебный роман поставил бы крест на ее карьере. Но ес­ли она оттолкнет босса, он разозлится, и один бог знает, как это скажется на ее положении в «Эл-Джи-Би-Кей». До церемонии вручения «Лимона» остается десять дней. За это время нужно придумать выход, иначе ее ждет катастрофа.

Сэм сумела доработать до конца дня, проводя совещания, от­вечая на звонки и электронную почту, и не подать виду, что она подавлена и встревожена. Уйдя из офиса в семь, она вернулась домой на такси, что было предпоследним аккордом праздника. Последним должна была стать выпитая в одиночку бутылка вина, а затем ванна с лосьоном для тела «Шанель № 5», который будет некому оценить. Единственное утешение одинокой деловой жен­щины в день ее рождения.

Войдя в квартиру, Сэм увидела, что на автоответчике горит цифра «4». Но Сэм успела прослушать только первое сообщение.

– Сэм! – прозвучал взволнованный голос Катрины. – Я по­нимаю, что это очень некстати, но ко мне только что пришла Джей. Она ужасно расстроена. Ты не могла бы подъехать?

Даже если бы Катрина говорила совершенно бесстрастно, Сэм все равно поняла бы, что случилась беда. «Это наверняка связано с Грегом, – решила она, забыв, что весь день злилась на Джей. – Бедная девочка! Должно быть, Грег бросил ее. Это ужасно, пото­му что Джей явно потеряла голову».

Сэм схватила сумочку и вылетела на улицу. Поймать такси в час пик нечего было и думать… И тут она заметила нарядно оде­того Моргана, который садился в свой потрепанный джип. Ма­шина никуда не годилась и была не мыта с Рождества Христова, но в этот миг она показалась Сэм сказочной каретой.

– Морган! – крикнула она. – Сделайте одолжение, подбросьте меня, а? Тут всего десять минут, а такси сейчас не найти!

– Садитесь.

– Что-то случилось с моей подругой Джей, – объяснила Сэм, сказав Моргану, куда ехать. – Ей нужна помощь. Прошу проще­ния, что отвлекла вас, но, видимо, это серьезно. Иначе Катрина не стала бы мне звонить.

– Пустяки, – ответил Морган. – Надеюсь, не произошло ни­чего страшного. Джей – славная девушка.

– Я тоже надеюсь. – Сэм в тревоге закусила губу. – Бедняжке Джей всегда не везло с мужчинами. Неужели Грег бросил ее?..

– Когда я видел Джей и Грега у вас на вечеринке, они были по уши влюблены друг в друга. Может быть, это всего лишь ссора, – постарался утешить ее Морган.

Джип тарахтел по лондонским улицам. Морган сворачивал в переулки, проезжал через какие-то проходные дворы и ровно через девять минут остановился у дома Хью и Катрины. Сэм вы­скочила наружу еще до того, как Бенсон успел поставить машину на ручной тормоз.

– Я у вас в долгу! – на ходу бросила она и побежала по тро­пинке. Ветер трепал ее платиновые волосы.

Дверь открыла спокойная и невозмутимая Катрина.

– Что случилось? Где она? – задыхаясь, выпалила Сэм. – Это все Грег? Он бросил ее, да?

– Поговори с ней сама, – сказала Катрина. – Она в гостиной. Сэм устремилась туда.

– Сюрприз! – хором воскликнули несколько человек, стоя­щие под ярким полотнищем, на котором было крупно написано: «Да здравствует сорокалетие Сэм!» Тут были Хью, Джей, Адам, Грег, Энди, а также Салли и Дэнни, которых она не видела целую вечность. Все смеялись и поднимали бокалы.

Ошеломленная Сэм попятилась и налетела на Моргана, кото­рый стоял сзади и улыбался от уха до уха.

– Надеюсь, я не напугала тебя, – сказала Катрина, крепко обняв Сэм. – Мы не могли придумать ничего лучшего, чтобы за­ставить тебя приехать сюда. Идею подала Джей. Она знала, что именно ты подумаешь.

– С днем рождения! – пискнула Джей, обнимая и Катрину, и Сэм сразу. – Неужели я могла пропустить твой праздник? – рас­смеялась она. – Мне пришлось отменить ленч, потому что вече­ринка была еще не готова. Я боялась, что мы не успеем. Мы гото­вились к этому две недели и приложили колоссальные усилия, чтобы ты ни о чем не догадалась! – весело добавила она.

Сэм вспомнила, как она злилась на бедную Джей и обижалась на бросивших ее старых друзей. Чувства переполняли ее и заста­вили дать волю слезам.

– Не плачь, – сказал Хью и обнял ее.

– Ох! – Сэм зарыдала еще громче.

– Это праздник Сэм, и она может плакать, если хочется, – за­явил Грег. Он подал Сэм бокал шампанского и целомудренно по­целовал ее в лоб. – Я в отчаянии. Неужели вы поверили, что я полный ублюдок и могу бросить мою милую Джей?

Все по очереди обняли и расцеловали ее.

– Вы такие добрые… – всхлипывала Сэм, глядя на воздушные шары и на кофейный столик, заваленный красиво упакованными подарками.

– Ты наша подруга, – с чувством произнес Хью. – А чего ты ждала, дуреха? Сорок лет бывает не каждый день.

После второго бокала шампанского слезы Сэм высохли. Она села в большое пухлое кресло и начала разворачивать подарки. Катрина сидела на одной ручке кресла, Джей на другой, »Хью раз­носил напитки, люди болтали и смеялись, а Грег помогал Морга­ну раздавать тарелки с деликатесами.

– Я обожаю тапас[2], – вздохнула Джей, взяв у Грега тарелку. – Морган сказал нам, что ты слегка сдвинулась на здоровой пище, но иногда ешь и нормальные блюда.

– Так Морган тоже приложил к этому руку? – изумилась Сэм.

– С самого начала. Все организовали он и Катрйна, – просто сказала Джей. – Я ничего не делала до сегодняшнего дня. Катрй­на ушла на работу, а мне пришлось сидеть здесь и ждать рестора­торов. Все блюда выбирал Морган, а когда мы с Катриной приду­мали, как притащить тебя сюда, Морган сказал, что будет ждать в джипе. Думаю, его мучает совесть: бедняга вез тебя, зная, что ни­чего не случилось и ты расстраиваешься понапрасну. Но именно он сказал, что уловка сработает, потому что ты очень преданный человек и, если кому-то понадобится помощь, ты примчишься немедленно, не задавая никаких вопросов.

– Ох… – На глаза Сэм вновь навернулись слезы. Морган ду­мает, что она преданный человек. Конечно, очень мило с его сто­роны, но если бы он знал, как она нагрубила Джей по телефону, и вообще…

– Разве можно плакать на собственном дне рождения? – доб­родушно проворчал Морган, »появившийся перед ней с бутылкой вина.

– Мне можно! – всхлипнула кругом виноватая Сэм.

– Разворачивайте подарки, милая, – сказал он так мягко, будто говорил с ребенком.

– О'кей. – Сэм шмыгнула носом.

Она засмеялась при виде пушистой грелки в виде леопарда и вздохнула от удовольствия, рассматривая подарок Катрины с Хью – прекрасную акварель с изображением орхидеи. Джей по­дарила ей фигурку слона из экзотического черного дерева, а Грег – красивую шкатулку с прозрачной крышкой.

– В ближайшее время этот сундук наполнится сокровища­ми, – пообещал он.

Кроме того, тут были бутылка ее любимой «Риохи» в нарядной упаковке, книги в подарочных изданиях и прелестные серебря­ные сережки с филигранью.

– Спасибо… спасибо вам всем, – бормотала тронутая до глу­бины души Сэм.

– Я не знал, что вам подарить, – сказал Морган, – а потом подумал об одной вещи, которая могла бы прийтись вам по душе. Впрочем, я не уверен… К тому же мне говорили, что такие подар­ки делать нельзя…

Сэм уставилась на него во все глаза. Господи, о чем он говорит и почему так нервничает?

– В общем, если они вам не понравятся, их возьмут обратно, так что можете не волноваться.

Он протянул ей большую картонную коробку. Сэм села на корточки и заглянула в нее. Там сидели и отчаянно мяукали два котенка, один желтый, а другой полосатый. Оба страшно злились на то, что их сунули в коробку, когда им хотелось точить коготки о мебель.

– Ой, – пролепетала Сэм, прижав их к груди, – какие хоро­шенькие! Чудесный подарок! – Внезапно она громко рассмея­лась. – Ирония судьбы… Я стану дамой с двумя кошками!

Смех оказался заразительным, но никто не понял, что именно она имела в виду.

– Вы действительно возьмете их? – Лицо Моргана озарилось широкой улыбкой. – Я подумал, что, когда вас не будет дома, вдвоем им будет веселее. А если вам придется куда-то уехать по де­лам службы, я присмотрю за ними. Честное слово. Я хочу сказать…

– Стоп! – сказала она, протягивая Моргану желтого котен­ка. – У моей тети были кошки, и я знаю, как за ними ухаживать. Более того, сегодня утром я сама подумывала завести кошку. – Она поцеловала полосатого в розовый носик. – Они просто чу­до. Правда, малыши?

Полосатый уткнулся ей в плечо и громко замурлыкал, а Мор­ган улыбнулся.

– Я написал вам поздравление, – сказал он и полез во внут­ренний карман.

Морган передал Сэм конверт и взял полосатого котенка, что­бы она могла достать открытку.

Это была репродукция старой картины: девушка в платье с оборками сидит на качелях. Внутри почерком Моргана было на­писано: «С днем рождения, подруга. Надеюсь, вас ждет чудесный год. Любящий вас Морган».

Сэм была тронута до глубины души, и вообще вечеринка про­шла прекрасно. Сэм давно не чувствовала себя такой счастливой. Причина была проста: куда бы она ни пошла, Морган неизменно оказывался рядом. Как будто некий тайный магнит притягивал их друг к другу, и они снова обменивались добродушными шут­ками или парой слов.

– Как поживают котята? – спросил Морган, встретив Сэм в столовой.

– Спят сном праведников, – ответила Сэм, нежно прикос­нувшись к его руке. – Завтра нам придется придумать им имена.

У полосатого котенка была милая доверчивая мордочка, в то время как желтый проявлял высокомерие и презрительно пома­хивал хвостом.

– Она апельсиновая, – сказал Морган на другой день, рас­сматривая кошечку. – Можно назвать ее Апельсин.

– Слишком просто, – ответила Сэм. – К тому же она скорее абрикосовая, чем апельсиновая.

– Абрикосовая? – переспросил Морган. – Тогда пусть будет Абрикос. Я так и вижу, как вы вечером высовываетесь в окно и громко кричите: «Абрикос! Обед готов!»

Сэм, заваривавшая чай, невольно улыбнулась.

– Придумайте что-нибудь еще.

– Может быть, Спайк? У нее очень острые когти.

Но Сэм не согласилась:

– Это имя для мальчика.

– А если оно ей подходит? – Морган заглянул в янтарные глаза котенка. – Спайк… Тебе нравится, правда, малышка?

Спайк громко мяукнула.

– Ей нравится! – воскликнул Морган. – Значит, Спайк. Те­перь нужно окрестить вторую.

– Предлагаю самый простой вариант: Табита, – ласково ска­зала Сэм, взяв на руки хорошенькую полосатую кошечку.

– Табита и Спайк! Проще не бывает. – Морган был доволен собой. – Кто готовит сегодня вечером, вы или я? Что бы вам хо­телось съесть?

Сэм задумчиво смотрела на него. Она знала, чего ей хочется, но к еде это отношения не имело. Увы, Морган не разделял ее чувств. Да, конечно, она ему нравилась – иначе зачем бы он стал так хлопотать из-за ее дня рождения? Но когда же он сделает пер­вый шаг?