Это мучительное пламя

Глава 14

Дарен вошел в свою квартиру рано утром. Эбби должна была отвезти малышку на последнюю репетицию перед её дебютным выступлением, а затем поехать по рабочим делам, чтобы вовремя закончить организацию предстоящей рождественской вечеринки. Она обещала, что управится со всем быстро и вернется домой ещё к обеду, чтобы, наконец, начать готовить праздничный ужин. Заказывать еду из РиоДор она наотрез отказывалась. Уверяла, что всё успеет сама и ещё без устали повторяла, что: «есть на рождество еду из ресторана – кощунство». Дарен не спорил, хотя зная, как эта женщина неосознанно с головой погружается в работу, был почти уверен, что другого выбора у них не будет. Либо они закажут еду, либо будут голодать.

Бесшумно преодолев коридор и гостиную, он стал подниматься на второй этаж. В кабинете в конце коридора его уже ждал Пол.

– Есть новости? – Без лишних церемоний спросил Дарен.

Его друг кивнул, а затем положил на стол файл.

– Имя Оливер Ньюман тебе о чем-нибудь говорит?

Он ответил прежде, чем раскрыл папку.

– Финансовый брокер, работающий в компании «The Era». Был арестован пять месяцев назад по подозрению в отмывании денег.

Пол кивнул.

– Так вот подозрения подтвердились. Ньюман, конечно, не главная, но очень значимая фигура. Деньги проходили по восьми счетам, на которых в общей сложности лежало около 70 миллионов. Все они были заморожены, а расследование кончилось только пару дней назад. Об этом ещё не объявляли в новостях, потому что есть основания полагать, что за всем этим стоит швейцарская организованная преступная группировка. Лишняя шумиха полиции не нужна, хотя не уверен, что какой-нибудь пронырливый журналист не сумеет докопаться до истины.

– Те, кто напали на мою компанию, были людьми Ньюмана?

– Да, – снова кивнул Пол, – но я не понимаю, как связать эти события между собой.

– Я тоже, – нахмурившись, ответил Дарен. И это было правдой. Они встречались с Оливером лишь однажды – на приеме в Нью-Йорке – перекинулись парой фраз, как того требовали приличия, а затем разошлись, каждый по своим делам. Тогда он не заметил в поведении Ньюмана ничего, что могло бы натолкнуть его на определенные подозрения. Он был совершенно обыкновенным бизнесменом – да, не очень честным, это Дарен понял сразу – но и не внушающим каких-либо опасений. Оливер был скорее пешкой, нежели организатором, но причем здесь преступная группировка из Швейцарии? И зачем им понадобилось нападать на «Diamond Construction»?

Размышлять об этом долго Дарен не стал. Ему не нравилось, когда он чего-то не понимал, поэтому в таких весьма редких случаях, предпочитал предпринимать как можно больше мер безопасности.

Взяв трубку, он набрал знакомый номер.

– Ты уже здесь? Зайди ко мне в кабинет. Это срочно.

Буквально через несколько минут на пороге показался высокий и крепкий мужчина в черном костюме и с наушником в ухе. Человек, которому Дарен мог доверить самое дорогое в жизни – свою семью.

– Пол, – кивнул мужчина, и, пожав ему руку, тот кивнул в ответ.

– Рад видеть тебя, Кейден. Как жена?

– Родила девочек близняшек, – он не сдержал улыбки, а затем покачал головой, – извините, что так долго отсутствовал.

– Ты был со своей семьей, – оправдывая его, ответил Дарен, – я был бы рад дать тебе ещё больше времени, если бы ты не понадобился моей семье.

– Что-то случилось? – Лицо Кейдена тут же стало серьезным. – Твоя сестра в порядке?

Дарен лишь коротко кивнул.

– Я хочу, чтобы твои люди следили за квартирой ещё пристальнее, чем прежде. А так же, чтобы двое из них отправились по этому адресу, – он вручил своему главному телохранителю листок. – Моя семья должна чувствовать себя в полной безопасности – любая мразь, которая соберется причинить ей вред, должна быть тут же устранена.

– Я понял, – моментально среагировал Кейден, – ты же знаешь, что во всем можешь рассчитывать на меня и моих ребят.

– Знаю, – ответил Дарен, – иначе бы не доверил тебе самое дорогое.

– Пол! Ты там? – Голос Элейн, доносящийся снизу, заставил мужчин затихнуть. – С тобой сейчас мой братец негодяй, или это всё галлюцинации от нехватки свежего воздуха? Если та зеленая ваза викторианской эпохи у тебя под рукой, то запусти ею в него!

Дарен взглянул на друга, и тот, виновато усмехнувшись, почесал затылок.

– Забыл сказать, как сильно она на тебя злится.

Он перевел глаза на Кейдена.

– Приступай.

– Да, – ответил мужчина, связываясь со своими ребятами по рации.

Затем Дарен кивнул Полу, и они вместе покинули кабинет.

– О, это и правда ты, – объявила Элейн, складывая на груди руки.

– Значит, вот так ты встречаешь своего брата? – Приподняв бровь, спросил он, спускаясь по лестнице. – Велишь запустить в него вазу?

– Она всё равно никогда мне не нравилась, – заявила его сестра, – а так я смогла бы достичь сразу двух своих целей: избавиться от страшной стекляшки и удовлетворить желание заехать тебе чем-нибудь тяжелым.

– И всё это руками Пола? – Уточнил Дарен.

– А ты думаешь, у него они не чешутся? – Заметила Элейн, а затем развернула коляску.

Дарен смерил друга гневным взглядом, но ничего не сказал. А раньше непременно указал бы Полу на границы дозволенного. В кого он превратился, черт возьми?

– Ну и куда ты собралась? – Поинтересовался он, смотря вслед отдаляющейся сестре.

– Мм, даже не знаю, – саркастично начала она, – сегодня, возможно, посещу бильярдную, хотя нет, в ней я была вчера… о, и позавчера. Тогда, скорее всего, съезжу на лоджию и под звуки океанских волн почитаю «Большие надежды». Затем посмотрю какой-нибудь сентиментальный фильм, а когда закончится и он, сыграю с Полом в карты – и, кстати говоря, вновь оставлю его в одних трусах. Фигурально выражаясь.

– Ты злишься, – заключил он.

– Полагаешь? – Усмехнулась Элейн.

– Послушай, у меня просто не было выбора, я… ты можешь остановиться? – Попросил он, и его сестра, немного помедлив, будто бы решая, достоин он такой чести или нет, всё-таки повернулась.

– Говори быстрее, ведь у меня очень мало свободного времени.

– Ты имеешь право сердиться на меня.

– Знаю, – сухо ответила Элейн, – потому что чувствую себя, как в тюрьме. Мне нельзя выходить, пользоваться телефоном и интернетом. Ты даже не позволяешь заказывать еду. И самое главное – не объясняешь, почему!

– А, если бы объяснил, тебе бы стало легче?

– Да! – Всплеснула руками она. – Потому что я бы знала причину!

– Я просто переживаю за тебя, – после недолгого молчания, тихо ответил Дарен. – С тех пор, как на компанию напали, мне всё чаще хочется укутать тебя в какой-нибудь безопасный кокон, пусть его существование и кажется полнейшим бредом. Плевать, – усмехнулся он, – я бы отыскал такой, если бы это значило, что тебе ничто не будет угрожать. В тот день ты могла пострадать. И эта мысль не дает мне покоя.

Взгляд Элейн смягчился. Наверное, даже, если она и продолжала злиться, то где-то совсем в глубине души, решив не показывать этого ему.

– Ты не должен переживать за меня, – мягко сказала она, подъезжая к нему ближе и заставляя опуститься перед ней на корточки. – По крайней мере, не из-за этого. Да, не так давно нашу компанию захватили террористы, но никто не пострадал, и я тоже в порядке. Видишь? – В подтверждение своим словам Элейн положила его ладонь себе на лицо. – Я здесь, и я невредима.

– Но ты была там перед самым нападением, – сглотнул он, вспоминая, что ощутил, когда обо всем узнал, – и, если бы Меган не попросила тебя приехать в клинику…

– Но она попросила, – улыбнулась его сестра, – и всё обошлось.

– А могло не обойтись.

– Да, – она согласно кивнула, – но это вовсе не значит, что теперь я должна всю жизнь провести в четырех стенах. Я хочу жить. Полноценно… насколько могу.

– Я никогда не перестану беспокоиться о тебе.

– Знаю. Как и я о тебе. Вполне нормальные отношения между братом и сестрой, верно? – Элейн насмешливо улыбнулась, а затем сильнее сжала его ладонь. – Если больше нет ничего, о чем тебе следует мне рассказать, я хотела бы съездить в центр за подарками. Сегодня рождество, я надеюсь, причина это веская.

Дарен немного помолчал, а затем коротко кивнул.

– Но ты поедешь с Полом. И возражений я не принимаю.

– О, словно когда-то было иначе, – иронично усмехнулась она, а затем быстро поцеловала брата. – Я люблю тебя.

– И я тебя.

– Скажи этому балбесу, пусть одевается быстрее! Я не собираюсь его ждать! – Довольно крикнула Элейн, уезжая в сторону своей комнаты.

– Ты не сказал о своих подозрениях, – тихо напомнил Пол.

– Не стоит впутывать её, – решительно ответил он. – Гейл, – мужчина, стоящий неподалеку, тут же подошел к ним, – скажи Клиффорду, поедете вместе с моей сестрой. Ходить по пятам. Глаз не спускать. Реагировать на каждый шорох.

– Да, сэр.

– Телефон держи при себе, – продолжил Дарен, теперь уже обращаясь к другу. – И если что-то случится…

– …тут же звонить тебе, – кивнул Пол, – да, я знаю.

– Ужин в семь, – мягче добавил он, поворачиваясь, – адрес я тебе оставил. – На лице его приятеля появилась широченная улыбка. Дарен сложил на груди руки. – Хочешь о чем-то спросить?

– Я? – Пол усмехнулся. – Вовсе нет.

– Серьезно? – Поинтересовался он, приподнимая одну бровь. – А выглядит всё иначе.

Пол сунул руки в карманы и довольно хмыкнул.

– Спрашивают тогда, когда чего-то не знают или в чем-то сомневаются, а я ответ на свой вопрос считываю по твоему лицу.

Теперь и вторая бровь взлетела вверх.

– Когда в тебе проснулся дар читать по лицам?

– Когда на твоем лице всё стало писаться черным по белому. А ещё, когда ты перестал запирать свой кабинет. – Пол немного помолчал, а затем прислонился плечом к стене. – Скажешь Эбби сегодня?

– Нет, – категорично ответил Дарен, – и ты не смей заикаться об этом. Никому. До тех пор, пока мы не разберемся с нападением и не выясним, кто за ним стоит.

– Ты лишь зря растратишь время.

– Я уберегу её.

– От чего?

– От боли, – резко ответил он, – потому что чувствую, что что-то происходит. И допускаю, что могу с этим не справиться.

– Ты впервые в жизни так не уверен в себе, – словно не веря в услышанное, заявил Пол. – Почему?

– Потому что впервые в жизни я не понимаю, с чем столкнулся, – тише ответил он, вспоминая, что его сестра где-то поблизости, и что ей лучше не слышать всего этого.

– Может быть, всё ещё совсем не так, как ты думаешь, – предположил он, – и нападение на компанию, в самом деле, не несло собой никакой иной цели, кроме террора. Взрыв вертолета мог произойти по чисто механической причине, а разбитая машина… – Пол пожал плечами, – …предположим, хулиганы порезвились – ну с кем не бывает.

Дарен взял со столика ключи и уверенно завертел головой.

– Всё совсем по-другому.

– Почему ты так в этом убежден?

– Потому что совпадений не бывает. И потому, что слишком много не стыкуется

– Ты узнал что-то ещё? – Почти шепотом спросил Пол, делая к другу шаг.

Продолжить разговор они не смогли, потому что в комнате появилась Элейн.

– Готов? – Обратилась она к Полу. – У меня уже руки чешутся, как хочется накупить всем подарков!

Дарен кивнул другу, и тот немного нехотя, но оттолкнулся от стены.

– У тебя есть три часа.

– Извини? – Захлопала глазами она.

– Три часа, – повторил он, сжимая ручки кресла, – и в магазине с бельем я проведу не более пятнадцати минут.

Элейн недовольно фыркнула.

– Проведешь столько, сколько скажу. Рамки он мне вздумал ставить. Твоё дело – просто быть рядом и исполнять мои желания!

– Милая, я не Санта Клаус, – мягко объяснил Пол, – поэтому по части желаний – это не ко мне.

– Дарен, – она внимательно посмотрела на брата, – скажи ему.

– Нет уж, разбирайтесь сами, – усмехнулся он, а затем направился к двери, расслышав продолжающиеся препирания:

– Три часа.

– Вот ещё!

– Не обсуждается.

– Посмотрим!..

Эбби прибежала домой, когда часы показывали уже 15.47. Да, к обеду она не успела, но Дарену вовсе не обязательно было об этом знать. Хотя что-то подсказывало ей, что если он захочет, то всё равно узнает: хоть молчи об этом, хоть кричи во всё горло – результат будет один. На двух телохранителей при входе она почти не обратила внимания – почти – чьих рук это было дело, Эбби поняла сразу же, только вот выяснять причину, а уж тем более думать о ней, времени у неё не было. Спросит об этом у своего Гордеца, когда тот приедет.

Наспех переодевшись в короткое белое платьице с пышной юбкой до колен, Эбби стала спускаться по лестнице, на ходу завязывая в пучок волосы. Адель и Мэнди уже суетились на кухне, и пока старшая сестра потрошила индейку, младшая нещадно расправлялась с лимонами и апельсинами, разрезая их на части. Они разложили все остальные продукты, открыли рецепты, которые нашли в интернете – всё-таки готовили подобные блюда они не часто – а затем начали колдовать. Они резали, чистили, варили, жарили, выпекали, параллельно успевая шутить и смеяться, и меньше, чем через три часа были готовы индейка, картофельный пирог, ореховый рулет, а также на плите доваривался капустно-бобовый суп.

Нарезая овощной салат, Эбби изредка поглядывала на Мэнди: она улыбалась, но была разбита – это было видно невооруженным глазом. Они с Тайлером так и не помирились. Из тех нескольких предложений, что ей удалось вытянуть из сестры, она узнала, что вещи парень забрал в тот же вечер, как и обещал, а затем, ничего не сказав, просто ушел. Эбби знала Мэнди слишком хорошо. Да, она злилась, возможно, даже была раздражена и думала, что всё это к лучшему, но в глубине души – сердцем – скучала по своему мужчине. Она хотела, чтобы Тайлер вернулся, но не могла признаться в этом не только ему, но и себе самой. И всё это чертово ослиное упрямство семьи Дэвис – тупое, самое тупое их качество.

И всё же, приглашать Тайлера на рождественский ужин или нет, Эбби понятия не имела: с одной стороны, ей этого хотелось – всё-таки, парень стал частью их семьи – а с другой, она понимала, чем это может кончиться. И, видимо Дарен так же это понимал. Он сказал, что делать этого не стоит, потому что с вероятностью почти в девяносто процентов, вечер закончится скандалом, похожим на тот, что они видели вчера. Тай должен был решиться и придти сам, без чьего-либо толчка, будучи уверенным в своем поступке, лишь тогда у них с Мэнди появится реальный шанс во всем разобраться. И, черт возьми, её мужчина был абсолютно прав.

– Элли написала, что подъезжает, – оживленно известила Эбигейл, одной рукой отвечая на сообщение, а другой – мешая суп, а ещё умудряясь краем глаза приглядывать за малышкой. – Ади, милая, вымой, пожалуйста, руки, ты перепачкала их в шоколаде.

– Хорошо, – ответила девочка и, отложив десерт в сторону, весело побежала в ванную.

Через пятнадцать минут в дверь позвонили и Мэнди с Адель тут же сорвались с места. Если бы не суп, который Эбби должна была обязательно снять с плиты, она бы сделала то же самое. Раздался знакомый голос, затем смех и уже буквально через минуту на пороге кухни появилась высокая девушка с длинными светлыми волосами, в темно-серых штанах с красивым цветочным принтом и черной атласной майке. Она широко улыбнулась и раскинула в стороны руки.

– Аааа! – Её веселый крик заставил Эбби бросить ложку и, подорвавшись, нырнуть в объятия сестры.

– Элс! Боже, я так соскучилась!

– Я тоже! – Крепко обняв сестру, она немного отстранилась и насмешливо приподняла бровь. – Скажи мне, что я пропустила? Почему у входной двери стоят два широкоплечих красавчика в сексапильных черных смокингах? У вас, что, теперь есть личные телохранители?

– Что-то вроде того, – неопределенно покачала головой Эбби. – Если честно, я и сама мало что понимаю.

– Эй, ну и как тебе учится в одном из известнейших университетов Америки? – Спросила Мэнди, усаживаясь на стул. – Наверняка, всё такая же ботаничка.

– Я староста, Мэдс, – улыбнулась Эллисон, скидывая с плеча сумку, – конечно, у меня высокий балл.

Девушка весело фыркнула.

– Другого ответа я и не ждала.

– Насколько ты приехала? – Спросила Эбби. – Ты ведь останешься хотя бы на неделю?

– К сожалению, не могу, – расстроенно выдохнула Элли, – мне нужно будет уехать завтра днем. Вечером – в крайнем случае.

– Так скоро? – Расстроенно прошептала Адель.

Элли кивнула, при этом крепче прижимая к себе малышку.

– Да, милая, мне жаль. Статью нужно закончить до начала международной научно-практической конференции, а она состоится уже в эту среду. Мне необходимо будет быть там, потому что я не только выступаю с докладом, но и присутствую как слушатель-эксперт.

– И какая у тебя тема? – Не без интереса спросила Мэнди.

– Проблемы и перспективы развития современной репродуктивной технологии криобиологии и её роль в интенсификации животноводства.

– Ммм, – протянула её сестра, медленно качая головой – не буду утверждать, что хоть что-то поняла, но звучит действительно круто.

– Мы гордимся тобой. Правда. – Искренне сказала Эбби, ласково коснувшись её щеки. – Каждым твоим достижением. Каждым шажком. Но… ты так далеко и совсем одна…

– Учиться и жить в кампусе – нормально, – попыталась успокоить сестру Эллисон. – Я уже завела друзей, и преподаватели у нас замечательные. И прости, что иногда я не отвечаю на звонки и забываю проверить почту. И ещё прости, что так редко звоню сама. – Когда Эбби помолчала, она выдохнула и улыбнулась. – Это всего лишь Принстон, и он находится в Нью-Джерси, а не на другом краю земли.

Ответить Эбигейл не успела – в дверь позвонили, и пришлось пойти открывать – хотя побыть серьезной и ответственной опекуншей хотелось как никогда ранее. Мэнди повела Элли в свою комнату, чтобы та могла кинуть свои вещи и переодеться, а Адель поплелась следом, так и не отпустив ногу сестры.

Эбби даже толком не успела понять, кто стоял за дверью, лишь ощутила, как сильные руки крепко обняли за талию, а губы пылко прижались к её губам. Она вдохнула родной аромат и обмякла в теплых объятиях, позволяя тихому стону вырваться из горла.

– Я так соскучился, – хрипло произнес он, отстраняясь всего на какой-то ничтожный дюйм. – А это платье убивает мою сдержанность.

Эбби улыбнулась, чувствуя, как до боли знакомые пальцы блуждают по спине, вызывая целый ворох мелких мурашек.

– Ты никогда не был сдержанным.

– Считаешь это недостатком?

– Смотря, с какой стороны на это посмотреть, – игриво ответила она, и лишь, заслышав в коридоре шаги, Дарен отпустил её.

– Повторишь это сегодня ночью, – прошептал он, а затем, мягко шлепнув её по попе, втолкнул внутрь квартиры и закрыл дверь.

Эбби еле удержалась, чтобы не взвизгнуть, но подавить короткий смешок так и не смогла. Вот же извращенец!

– Тигруля! Тигруля пришел!

– Как поживает моя принцесса? – Спросил Дарен, позволяя девочке запрыгнуть ему на руки.

– Хорошо, а ты принес подарки?

– Все подарки после ужина, Ади, – завертела головой Мэнди, – это традиция.

Девочка надулась, но Дарен не позволил продлиться этому дольше десяти секунд.

– Кое-что я могу отдать тебе прямо сейчас, – живо сказал он, а затем залез в карман джинсов и вытащил оттуда небольшой белый конвертик. Девочка обрадовалась даже такому знаку внимания и, спустившись с рук, начала аккуратно его распечатывать.

– Ты в порядке? – Негромко спросил Дарен, обращаясь к Мэнди. Ответа не последовало. Наверное, её сестра просто кивнула. – Я могу тебе помочь?

Его горячее дыхание обожгло, а руки нежно опустились на бедра. Он оказался возле неё всего через пару секунд – истинный хищник.

– Да, если перестанешь делать так, – прошептала Эбби, по-особенному выделяя последнее слово.

– Как? – Насмешливо спросил он, продолжая водить руками по бедру, опускаясь ниже к ноге и касаясь края итак недлинного платья. Слава Богу, стол был достаточно высоким, чтобы скрыть от всех его грязные шалости.

– Дарен! – Прошипела она и резко развернулась, моментально оказавшись в кольце его рук и практически вплотную к его губам.

– Мм?

Его близость сводила с ума. Тело пульсировало и горело, а сама она едва сдерживала стон наслаждения. Нельзя. Не здесь. Молчи, Эбби!

Справиться с собой помог радостный вопль Адель, которая в этот самый момент, по всей видимости, наконец, расправилась с конвертом.

– Диснейленд!

– Ты подарил ей Диснейленд? – Замерев, спросила Эбби.

– Всего лишь абонемент, – объяснил Дарен, – но если хочешь, я могу…

– Нет, – тут же прервала она его, и лишь затем выдохнула. – И этого вполне достаточно.

Он усмехнулся, а затем просто обнял её сзади, позволив расслабиться и закончить украшать десерт шоколадной обсыпкой.

– Кстати, – вспомнив о своем вопросе, нарушила тишину Эбби, – не хочешь объяснить, зачем ты приставил к нашей квартире телохранителей?

Ей показалось, что Дарен тут же напрягся. Она надеялась, что лишь показалось.

– В последнее время в этом районе участились разбои и вооруженные нападения, – отозвался он, и отчего-то сильнее прижал её к себе. – Я не хочу, чтобы вы пострадали.

– Вооруженные нападения? – Повернувшись, переспросила Эбби. – Я ни о чем подобном не слышала.

– Главное, что слышал я, – мягко, но как-то очень резко ответил Дарен, – поэтому мои люди теперь будут вас охранять. Особенно, когда я не смогу быть рядом.

– И надолго это?

– Пока не станет безопасно.

Увидев, как загорелись его глаза, Эбби больше не стала продолжать эту тему. Ну хотел он, чтобы эти натренированные громилы приглядывали за ними какое-то время – хорошо, пусть так и будет. Главное, чтобы её мужчина был спокоен.

Через полчаса приехали Пол и Элейн. Адель была так счастлива снова видеть их, что почти весь вечер не слезала с колен первого и не переставала показывать второй то множество заколочек и резиночек, которое скопилось у неё за этот год. Ужин проходил хорошо – в узком семейном кругу – сопровождаясь смехом и рассказами о самом сокровенном: в канун рождества каждый стремился распахнуть створки в своё сердце.

Через два часа, когда основные блюда были съедены и более или менее переварены, все захотели попробовать шоколадный торт. Эбби встала изо стола и направилась за десертом, мысленно надеясь, что он получился. Взяв большую тарелку, она развернулась, но, не дойдя до стола, внезапно наткнулась на преграду. От неожиданности торт чуть было не выпал из её рук: хвала Господу, Дарен вовремя его подхватил.

– Больше никогда не возникай передо мной так внезапно, – нахмурилась она, – я готовила его слишком долго для того, чтобы из-за тебя он оказался на полу.

– Если бы ты позволила мне взять тебя за руку под столом, то этого бы не случилось, – объяснил он.

– Как эти вещи связаны между собой?

– Я хотел побыть с тобой наедине. Хотя бы минуту. А ты… ты так быстро взяла этот чертов торт! Не могла задержаться на кухне чуть дольше?

Дарен произнес эти слова с таким чувством и такой искренностью, что Эбби даже прикусила губу, пытаясь не рассмеяться. Таким забавным и нетерпеливым, а главное – абсолютно податливым, она видела его впервые. С того приветственного поцелуя почти три часа назад, она не позволяла этому мужчине никаких вольностей – даже самых невинных – объясняла это тем, что при всех, пусть даже и близких им людях, ничего подобного делать не стоит, а сама просто отчаянно желала его подразнить. И, кажется, у неё это получилось.

– Ребята, эй, – Пол усмехнулся, привлекая к себе их внимание, – извините, что прерываю вашу увлекательную беседу, но не могу не сказать, что вы серьезно влипли.

Наткнувшись на ничего не понимающие взгляды, он указал пальцем на потолок, вынуждая обоих поднять головы. Губы Дарена тронула удовлетворенная улыбка, а вот Эбби ощутила, что её только что очень крупно обломали.

– Знаешь, – тихо начал её мужчина, – о появлении этой традиции существует очень интересное сказание. Говорят, что она берет своё начало от скандинавского мифа о боге Бальдре, сыне Одина и Фрейи – его матери, которая так сильно любила Бальдра, что заставила все растения дать обет всегда защищать её сына. – Эбби ощутила, как Дарен медленно взял тарелку из её рук. – К несчастью, она забыла взять клятву с омелы, и Локи, бог зла, убил Бальдра дротиком, сделанным из этого растения. Боги воскресили Бальдра, и омела пообещала, что никогда не причинит вреда их любимцу, если они защитят ее от прикосновений земли. Они передали омелу под покровительство Фрейи – богини любви – отсюда и этот обычай, – он немного помолчал, а затем закончил уже чуть тише, – целоваться под омелой.

Эбби смущенно улыбнулась и медленно отвернулась, собираясь уйти, но неожиданно почувствовала, как он осторожно взял её за запястье. Сердце снова забилось, как бешенное. Она инстинктивно на долю секунды прикрыла глаза, а затем ощутила, как он вновь подходит ближе.

Дарен бережно притянул её к себе так, что ей пришлось встретиться с ним взглядом, а затем аккуратно убрал волосы с её лица, обхватил его своими ладонями и наклонился.

– Такие традиции нельзя нарушать, – шепотом объяснил он, после чего Эбби почувствовала вкус его нежного, чувственного, но невинного поцелуя – всё-таки в этой комнате они, в самом деле, были не одни. Черт, ну почему они были не одни!

– И всё же я весьма талантлива, – донесся до них довольный голос Элейн. – Так ловко придумала всю эту затею с пропажей Дарена и вертол…етом… что-то я увлеклась. – Скривилась её подруга, ловя на себе шокированный взгляд.

– Так это ты всё подстроила? – Спросила Эбби, скрещивая на груди руки.

– Прости, я…

– Ты тоже в этом участвовал? – Повернулась она к Полу, но тот лишь поднял ладони вверх и завертел головой.

– Узнал обо всём лишь, когда вы с Дареном уже вернулись.

Эбигейл вновь смерила Элейн прожигающим взглядом, а затем ощутила, как Дарен её обнял.

– Я прекрасно понимаю твоё негодование, но если подумать, то моя безумная сестренка очень сильно нам помогла.

– А я, кажется, впервые в жизни на сто процентов согласна со своим братом, – виновато улыбнулась Элейн, а затем прикусила губу, – только скажи, что не злишься.

Эбби выдохнула, а затем со всей серьезностью закачала головой.

– Не злюсь. Но впредь больше никогда не выкидывайте ничего подобного, – грозно сказала она, заставляя Элейн тут же часто закивать, – если мы с Дареном когда-либо снова поругаемся, то решать проблему будем только вдвоем. Без участия вас всех. Иначе потом пеняйте на себя. Вам всё ясно?

– Да я даже не знал, что она вытворяет! – Снова попытался оправдаться Пол. – Я бы остановил её!

– Вот очень в этом сомневаюсь, – прищурилась Эбби, ощутив, как Дарен уткнулся в её шею и засмеялся.

– Обожаю, когда ты всех строишь, – шепнул он, – знаешь, я…

– Ложитесь!

Внезапный крик одного из телохранителей заглушила череда внезапных выстрелов: громких, мощных, протяжных. Дарен моментально среагировал, повалив Эбби на пол ещё после первого раздавшегося грохота, и, прижатая сильным телом к ледяному кафелю, она лежала, отчаянно закрывая руками уши. Сердце билось, как сумасшедшее, пульс стучал в ушах, а всё внутри сжалось от страха и ужаса. Кто-то стрелял. В них кто-то стрелял. Это единственная внятная мысль, которая в этот самый момент крутилась в её голове. Больше она ничего не понимала и не осознавала.

Всё закончилось быстро. Наверное. Она так подумала. Буквально несколько минут, и она сумела выдохнуть, когда Дарен оттащил её куда-то в сторону, крикнув что-то своим людям, а затем помог немного привстать.

– Ты в порядке?

Эбби машинально кивнула, а затем начала оглядывать и ощупывать Дарена, боясь увидеть на его теле хотя бы маленький порез.

– А ты…

– В норме. Я в норме.

– Девочки… – она сглотнула и повернулась.

– Всё хорошо, – кивнула Мэнди, помогая Элли. – Мы все целы. Целы и невредимы. Всё хорошо.

Перепуганная Адель доползла до Эбби и та, поцеловав её в макушку, прижала девочку к себе.

Дарен подлетел к сестре. Элейн лежала на полу – видимо, сброшенная с кресла Полом, – но была невредима. Сам Пол сидел под разлетевшимся от выстрелов окном и прислонялся спиной к стене.

– Пол… – срывающийся голос прорезался сквозь затуманенное сознание. Вырвавшись из рук брата, Элейн подползла к нему. – Ты в порядке?

– Да. Да, я цел, – тихо ответил он, но как только шевельнулся, пытаясь подняться, тут же поморщился и застонал, вновь скатившись по стенке.

– Пол… Пол! – Глаза Элейн нервно забегали, а затем она одернула край его пиджака. – Боже! Дарен, у него кровь! Он ранен! Дарен, сделай что-нибудь! Я прошу тебя!..

– Тише, – велел он, тут же опускаясь перед другом на колени. Эбби инстинктивно сильнее прижала к себе Адель. Отдаленно она слышала голоса телохранителей: приказывая им не подниматься, они связывались с каким-то Кейденом – вероятно, их боссом после Дарена.

Выражение на некогда уверенном и бесстрашном лице перемешалось с внезапными нотками ужаса и страха. Но, несмотря на это, Дарен не мешкая разорвал свою рубашку, зажав легкой тканью огнестрельную рану – наверное, огнестрельную. Пол был бледным и часто сглатывал, а Элейн тихо плакала, моля его ни в коем случае не закрывать глаза.

Машина скорой помощи уже ехала, но подниматься на ноги ещё было опасно. Так сказал тот мужчина, который вбежал к ним с предупреждением, и это же ясно читалась по взгляду Дарена.

Им оставалось только ждать.

Ждать и молиться.

А страшнее этого не было ничего.