Это не моя свадьба (но я здесь главная)

Глава 13

Рената была права. Я не могла удержать Брайана на поводке в надежде сбить его со следа звездной пары, а потому решила рассказать обо всем Селии.

Меня провели в ресторан и попросили надеть черные брюки и белую блузку, чтобы сойти за служащую. А потом — через кухню, где живых лобстеров бросают в кипящую воду, где взмокшие от усталости подсобные рабочие швыряют под нож охапки салата-латука, где шеф-повар орет на официантов, где взлетают и падают, тускло поблескивая сталью, острые ножи. Я следовало за своим проводником, помалкивала и потела — не столько от жары и духоты.

Мы свернули за угол, и мой проводник, высокий мужчина с русыми волосами, обронивший за время пути лишь несколько фраз типа «Осторожно, здесь скользко» и «Смотрите под ноги», открыл довольно-таки обшарпанную дверь, которая вела в какой-то красный туннель. Уходящие вниз ступеньки устилала мягкая и чистая красная дорожка, стены блестели свежей красной краской. И даже поручень был металлический, блестящий и красный. Не будь это так симпатично, я подумала бы, что спускаюсь в ад. На светильниках — ни пылинки.

В ВИП-зале было намного шумнее, чем мне показалось на верхней ступеньке лестницы. Музыку и смех надежно скрывала толстая, звуконепроницаемая дверь. Несколько десятков столиков в форме бокалов для мартини (и даже с большой искусственной оливкой под стеклянным навесом) располагались на почтительном расстоянии друг от друга, и официанты в красных рубашках разносили подносы с закусками. Я сделала несколько шагов, отыскивая взглядом Селию.

— Селия в задней комнате. — Бармен наклонился ко мне через стойку с узким металлическим выступом. — Вам просят спуститься.

Итак, обо мне уже сообщили. В секретном ВИП-зале есть, оказывается, задняя комната. А под ней, вполне возможно, тайный кабинет.

— Куда? — спросила я, указывая в оба направления, как Страшила в «Стране Оз». Бармен кивнул влево. — Спасибо.

Допускаю, что мне полагалось сунуть ему тысчонку долларов чаевых, но я просто прошла дальше.

У очередной двери меня, само собой, обыскали — правда, на этот раз процедура больше напоминала обжималки с элементами ощупывания. Я уже начала сомневаться, что парень действительно работает на Селию, и подозревать, что проникла в притон каких-то забулдыг. Сотовый у меня забрали, сумочку тоже. Они вообще могли раздеть меня догола, всунуть в гидрокостюм и отправить по адресу. Наконец, после того, как я привычно провела большим пальцем по светящейся голубой планшетке, мне было позволено войти.

— Мили! — Селия сидела одна в угловой кабинке. Комнатка была голубая, с серебряными звездами на потолке и полом, поделенным на голубые и синие квадраты. На столешницах мерцали крошечные светодиоды. Никого больше в кабинке не было. Полная приватность.

Она шагнула мне навстречу и обняла. Я с усилием вздохнула — даст бог, не в последний раз.

— Селия…

Она моментально уловила нервозность в моем голосе.

— Что случилось?

— Мне нужно сказать тебе кое-что. — Вслед за ней я проскользнула в кабинку. Селия показала официанту два пальца, и перед нами мгновенно появились два мартини с оливками.

Селия сложила руки на груди, словно готовясь защититься от физического удара, и, прищурившись, посмотрела на меня.

— Что случилось?

Я перевела дыхание и громко выпалила:

— Один папарацци знает, что я работаю на вас.

Она зажмурилась.

— Я встретила его на Гавайях и понятия не имела, кто он такой и чем занимается. Он угостил меня коктейлем, потом мы пообедали и…

— И ты все ему рассказала? — Передо мной было совсем другое лицо. Усталое. Несчастное.

— Нет, нет. — Я положила руку ей на запястье, и она не отстранилась. Хороший знак. — Мне показалось, что его интересую я. У меня давно никого нет, я ни с кем не встречаюсь и… все парни на «Match.com»…

Что это? Что у нее с лицом? Неужели… улыбается?

— Что? — сердито бросила я. Не может же ее это забавлять!

— Итак, он очаровал тебя на курорте, — подытожила Селия.

— Ну… да… — Я опустила глаза.

— Но ты ничего ему не сказала.

— Нет.

— Так почему ты решила, что он знает? — Она улыбнулась. Почему она улыбается?

— Потому что… — Уф. Я даже не могу это выговорить. — Потому что он сказал, что не хочет сводить дело к банальной прогулке по берегу, и предложил просто…

— Обменяться визитками. — Селия хлопнула ладонью по столу, и я вздрогнула. Сердце заколотилось. Я до смерти перепугалась. А она улыбалась. — Старина Брайан!

Что? Она его знает?

— Милая, нам известны его игры. — Она погладила меня по руке. — Он уже проделывал этот фокус с Анжеликой. — Анжелика? Ах, да, ее ассистентка-англичанка. — Только с ней он для начала переспал.

— Я с ним не спала! — обиженно выпалила я.

— Мы знаем. — Она подмигнула.

— Я только… — Стоп. Она сказала «мы знаем»? — Это что же трюк такой? Что-то в духе Уилли Уонка? Плохого парня подсылают намеренно, чтобы испытать мою верность? А вы с Киком наблюдаете со стороны, как два извращенца? — Я сорвалась на крик. Зои определенно не одобрила бы такой тон. Как и упоминание Уилли Уонка.

Селия расхохоталась.

— Нет, Брайан не работает на нас. Просто мы всех их знаем. — Она отпила мартини, поморщилась от кисловатой оливки и снова скрестила руки на груди. — Они постоянно маячат под нашими окнами. Постоянно. Мы знаем их по именам. Брайан среди них едва ли не самый большой ловкач. И самый пронырливый.

— Можешь не рассказывать. — Я снова опустила глаза, стыдясь собственной глупости. Но теперь у меня был друг, Селия.

— Итак, Брайан заполучил твою визитную карточку. Он знает, что ты работаешь над нашей свадьбой?

— Похоже, что да. По крайней мере ему известно, что я занимаюсь каким-то крупным проектом, но я не на все сто уверена, что он знает, чья это свадьба.

Селия кивнула и снова пригубила мартини. Я к своему не прикоснулась.

— Вероятно, знает. Брайан мелочью не занимается.

— Я с этим справляюсь, — пообещала я. — Он не подозревает, что мне все известно.

— Да, мы знаем.

Ну вот, снова.

— Селия? — Я помедлила, формулируя вопрос. — Вы ведь знали обо всем, да?

Она виновато улыбнулась.

— Но как… Откуда?..

Виноватая улыбка не уходила. Селия была великая актриса и умела без слов, одной лишь мимикой выразить многое — за это ей и платили миллионы баксов.

— В тот вечер, в ресторане… — Она кивнула. — Ореховый крем, шоколадный эспрессо…

Неужели меня прослушивали?

— Мне понравилась та часть, где ты сказала, что он понравится всем твоим родственникам. — Селия снова хлопнула по столу. Огромное обручальное кольцо звякнуло о голубую металлическую столешницу. — Ты просто устроила ему пытку.

— Но как… — Я тряхнула головой. Что это? Сон? Пожалуй, самое время промочить горло мартини.

— Мы установили за тобой слежку, — призналась, покусывая губу, Селия. — Мне очень жаль, Мили, что нам пришлось вторгнуться в твою личную жизнь, но по-другому не получается. Так будет и дальше.

Я облегченно выдохнула и откинулась на спинку стула. Против такого вторжения возражать не хотелось.

— Ох, Селия, ты даже не представляешь, какой груз сняла с моих плеч. Я так боялась, что вы меня уволите.

— Уволить тебя? — Селия наморщила нос. Как делала и на ковровой дорожке, когда кто-нибудь начинал восхищаться глубиной выреза ее платья. — Мили, чем лучше мы тебя узнаем, тем больше ты нам нравишься. Конечно, Брайан — настоящий змей-обольститель. Но мы знаем, что ты держала рот на замке и защитила наши интересы. Что касается Брайана, то с ним проблем не будет. Мы сами прикроем это направление.

— А если он снова попытается со мной связаться? — Господи, Мили, заткнись же ты наконец!

Селия вскинула голову.

— Пожалуйста, только не говори, что хочешь встречаться с ним, потому что тогда мне точно придется тебя уволить. За непрофессионализм и умственную отсталость.

— Просто думала, что собью его со следа, если буду держать под рукой. — Возможно, я произнесла это с излишним энтузиазмом, потому что Селия потерла подбородок. — Что? Плохая идея?

— Плохая, — кивнула она. — Я понимаю, что тобой движет, понимаю твое желание отомстить, да и сама на твоем месте, наверное, поступила бы точно так же.

На моем месте? Интересно, что еще им обо мне известно?

— Но, пожалуйста, пусть этим вопросом занимаются мои люди. Мы знаем Брайана, знаем его методы и с сегодняшнего дня возьмем его под свой контроль, о’кей? — Значит, держать Брайана на поводке мне уже не придется. — Будет пытаться выйти на связь, не отвечай. Просто игнорируй его. Согласна?

— Согласна. — Я приложилась к бокалу. — Значит, все в порядке?

— Все в порядке, — улыбнулась Селия. — Просто постарайся не снимать парней в ближайшие три с половиной месяца.

Ради ее спокойствия я могла взять обет не встречаться с мужчинами ближайшие три с половиной года. Впрочем, если так пойдет и дальше, этот рубеж падет сам собой и без каких-либо дополнительных усилий.

— Зои знает об этом? — спросила Селия.

— Нет, — призналась я. — Мне показалось, что будет лучше обратиться напрямик к вам. Зои попыталась бы взять вину на себя.

Селия кивнула.

— Она хорошая женщина. В ней ощущается какое-то… напряжение…

Охо-хо.

— Она слишком многого от себя требует. Зои — перфекционист. Отдается работе на двести процентов.

Селия снова потерла подбородок.

— Да, знаю, но… есть в ней что-то еще. Иногда кажется, что она как будто витает где-то.

Я насторожилась. Похоже, в этом деле покоя не видать. Только один кризис закончился, как уже другой накатывает.

— Вы же знаете, что за люди эти гении. Постоянно что-то придумывают, что-то творят, а если еще и вдохновение слетит…

— Нет… — Селия задумчиво покачала головой. — Это печаль. Иногда в ее глазах, очень-очень глубоко, появляется что-то такое… тоска…

Селия была абсолютно права. Насчет печали. Да и как не быть печали, когда человек прошел через такое. Только мы об этом не говорили.

— Я права, да? — Селия посмотрела мне в глаза. — В ее жизни есть какая-то печаль?

Ни солгать ей, ни притвориться я не могла — это было бы равносильно оскорблению.

— Да, есть. Но на ваших планах это никак не скажется. А печаль есть у всех. У меня. У Кика — не просто же так он построил часовню. И у тебя тоже. Нельзя прожить жизнь без печали, если живешь правильно и не отсиживаешься в стороне.

Она выпрямилась, не столько оскорбленная тоном, сколько ошеломленная моей догадкой.

— Не хочу подражать доктору Филу, но печаль это то, чем отягощены все.

— А я-то думала, что дело в характере. — Селия подмигнула.

— Печаль — составная часть характера. Такая же, как мораль, любовь, страх и страсть, — сказала я, понимая, что сварила овощной супчик из сотен лет психотерапии.

— Значит, мы все — сборная солянка. — Селия подняла бокал.

Я подняла свой. Кризис миновал.

Мы допили остатки мартини, достали из бокалов оливки и закусили, задумчиво кивая.

— Со мной никто так не разговаривает, — тихо сказала Селия. — Люди не понимают, что мне нравятся серьезные разговоры.

Я кивнула, а потом мы оба покачали головой, отказываясь от еще одного предложения подошедшего официанта.

— Нам нужно проводить больше времени вместе. — Наверное, откровенность пришлась ей по душе. — Мне было интересно с тобой.

Странно. Селии Тайрановой нравится разговаривать со мной. Женщине, которую можно увидеть на обложках всех журналов, было интересно со мной.

— А ты хотела бы увидеть, как я живу в реальном мире? — Она радостно улыбнулась.

Э… спасибо, нет.

— Нет, правда. — Она только что не подпрыгивала на стуле. — Когда не ужасно, бывает даже забавно.

Не знаю, что там отразилось на моем лице, но Селия тронула меня за руку.

— Ты что же, боишься? Перестань. Ну же, не трусь. У меня есть телохранители.

— Да, чтобы защищать тебя. — Скрыть страх мне не удалось.

— С тобой ничего не случится. Мы не позволим, — пообещала она. — Да ведь за тобой же никто и не гоняется. — Последнее прозвучало немного обидно, и Селия мгновенно поняла это. — Извини, я не хотела…

— Я и не обиделась. Если меня похитят, Зои выкуп платить не станет. Но опечалится.

Селия прыснула со смеху, схватила меня за руку и потащила из голубой комнаты в красную. Кто-то помахал ей. Мелькнули удивленные и счастливые лица. Лица из списков B, C и D. Кто-то принял меня за Алису Милано. Кто-то сказал, что я для Алисы я толстовата. Отреагировать я не успела — не знала, как.

— Подожди. — Я взяла у охранника на выходе сумочку и телефон. Мы уже поднимались по красным ступенькам.

— Держись поближе ко мне и будь внимательна. — Селия улыбнулась, и мне пришло в голову, что она уже предвкушает приключение, этот нырок в повседневный мир, как прыжок с парашютом с самолета.

Так же опасно и так же волнующе.

Она взбежала по лестнице, толкнула дверь и исчезла. Я последовала за ней, но не столь резво, и все еще раздумывала, так ли уж мне хочется отдать себя на растерзание волкам, когда Селия вернулась и нетерпеливо махнула рукой.

Кухонный персонал ее появления на их рабочем месте как будто и не заметил. Учитывая расположение секретного прохода, они, вероятно, видели знаменитостей по дюжине ежедневно и уже не обращали на них внимания. Парень, промывавший здесь брокколи, мог бы оказаться для Брайана куда более ценным источником информации, чем я.

— Ну же, Мили, идем! — Селия схватила меня за руку и потащила за собой. Похоже, она испытывала нечто эйфории. — Поприветствуем публику. Прогуляемся по Пятой. — За спиной у нас, словно ниоткуда, появились пять человек секьюрити. И где только она их прятала? В морозилке? Теперь они были с нами, все под шесть футов пять дюймов, плотные, около трех сотен фунтов, так что мы рядом с ними выглядели карликами. Под тканью темных костюмов перекатывались бицепсы обхватом с мою талию, глаза скрывались под темными очками, в ушах прятались крохотные наушники, удержать которые было не так-то просто толстенными пальцами. Одних только этих парней было вполне достаточно, чтобы Селию заметили.

Между тем в ресторане все пришло в движение. Должно быть так чувствуют себя настоящие телохранители из Секретной службы, подумала я, машинально прочесывая взглядом посетителей и пытаясь выявить признаки опасности. Наглядевшись фильмов, я без труда представила, как ору во все горло «пушка!» и эффектно взмываю в воздух, прикрывая собой Селию. На самом деле, если бы пушка появилась, я, скорее всего, застыла бы как вкопанная да еще и обмочилась со страху.

Публика улыбалась и махала руками. Люди толкали друг друга под локоть и показывали на идущую через зал Селию. Впрочем, некоторые, закоренелые ньюйоркцы, которым на звезд, как известно, наплевать, даже не поворачивали головы. Были и такие, кто проносил бокал мимо рта, и такие, кто судорожно хватались за сумочку или бумажник, искали ручку и листок и, опрокидывая стулья, мчались к Селии за автографом. Она не отказывала, ухитряясь расписываться на ходу, переступая препятствия и при этом, подобно летучей мыши, удерживая курс на выход. Волосы прыгали по плечам, глаза искрились. Она поворачивалась, обнимала поклонников, улыбалась и шла дальше. Ей это нравилось.

Шли мы быстро. Селии поневоле приходилось оставаться движущейся мишенью, иначе в заведении немедленно возникло бы столпотворение, что вряд ли понравилось бы управляющему.

— А вы кто? — Кто-то схватил меня за рукав и развернул лицом к себе. Ситуацию спас телохранитель, подхвативший меня на руки и вернувший на прежний курс. Я даже не успела назваться Алисой Милано.

Только тут я поняла, что Селия поступила довольно-таки безрассудно. Какой толк от всех этих мер безопасности, тайных встреч, сканирования сетчатки, проверки отпечатков и изъятия сотовых, если она вот так запросто тащит меня через ресторан на Пятую авеню? Узнают ли меня? Скорее всего, нет. Селия была права, когда сказала, что на меня никто и не посмотрит. В ее присутствии я — как и все прочие в этом зале — становилась невидимкой.

— Это — легкая часть, — объяснила Селия, когда мы выходили через тяжелые стеклянные двери. — Фанаты неопасны. Особенно, когда застигнуты врасплох, как сейчас. Для них главное — понять, ты ли это на самом деле или нет, а когда сообразят, тебя уже и след простыл.

Перед тем, как выступить на тротуар, она надела темные очки. Грозная команда не отставала ни на шаг. И я была права. Замечали сначала именно их. Селию даже не все узнавали. Всего лишь еще одна рыженькая на улицах Большого Яблока. Может быть, думали большинство, начинающая модель. Кто не ждет встретить знаменитость, тот ее не видит.

— Когда слетятся стервятники, отойди в сторонку, — предупредила Селия, и по тому, как приподнялись ее плечи и напряглись руки, я поняла, что она приготовилась к самому неприятному эпизоду нашей прогулки по Пятой авеню. — Ты только посмотри на эти туфельки! — Она кивнула в сторону витрины. — Розовые! Барри!

За спиной у нас хмыкнул кто-то из охранников.

— Скажите Анжелике.

Он тут же позвонил по сотовому Анжелике, чтобы та заказала туфли. На меня это произвело сильное впечатление. Парень не стал спрашивать, что именно надо сказать Анжелике. То есть он не просто таращился по сторонам, но и видел и слышал, что говорит и куда смотрит Селия. Как только она произнесла «розовые», он моментально посмотрел на витрину. Для него было честью выполнить ее поручение. Все эти ребята не просто делали свое дело, но и держались на одной с ней волне.

Могучая рука опустилась мне на плечо и отстранила так резко, что волосы хлестнули по щеке от неожиданной смены направления движения.

Кто-то что-то увидел!

Охранники мгновенно взяли Селию в плотное кольцо. Невесть откуда появилась группа разнокалиберных мужчин, человек сорок общим числом, некоторые в повернутых козырьками назад бейсболках. Все они толкались, напирали и орали: «Селия! Селия! Где Кик? Он что, с другой развлекается? Кто она?»

Уже потом Селия объяснила, что все эти выкрики имеют одну цель: разозлить тебя, вывести из равновесия, чтобы они смогли сфотографировать перекошенное лицо и продать снимок таблоидам, которые опубликовали бы его под броским заголовком вроде «Селия Убита Изменой Кика!» Стервятники вились вокруг нас, как поднятая промчавшимся поездом и затянутая им в туннель кучка мусора. Щелкали затворы, мигали вспышки. Одни забегали спереди, другие старались занять позицию сзади. Селия сказала, что они рассчитывают поймать краешек трусиков, и что журналы мод отвалят за такой снимок приличную сумму ради того, чтобы прокричать на весь мир «Селия Больше Не Носит Танга!» Если же кому-то удастся заснять полоску бюстгальтера, журналы тут же отзовутся статьями о десяти способах спрятать лифчик, поместив в центре страницы Селию под огромным «НЕТ!»

Некоторые нацеливались на ее туфли, криками вроде «Эй, Селия, ты опять набрала вес?» надеясь заставить ее нахмуриться или помрачнеть. Если бы она — пусть даже мельком — взглянула на живот или бедра, таблоиды разразились бы криками: «Селия беременна! И Кик тут ни при чем!»

На перекрестке, взвизгнув шинами, остановился лимузин. Охранники чуть ли не втолкнули Селию в салон, а потом тот, что присматривал за мной, получил инструкцию и кивком предложил мне следовать за ней. Дверца захлопнулась, и лимузин мигом сорвался с места. Телохранители остались. Я обернулась — посмотреть, что сталось с ними, — но мы уже свернули за угол.

Селия облегченно выдохнула и провела рукой по волосам.

— Уф! Да, веселенькая прогулочка!

Должно быть я выглядела не самым лучшим образом, потому что она похлопала меня по руке.

— Что? Ты чем-то расстроилась?

Я сидела с открытым ртом и просто не могла говорить.

— Что? Это они тебя так напугали? — Селия покачала головой. — Ну, сегодня все прошло довольно спокойно.

— Почему … зачем … — Мне не сразу удалось выговорить целое предложение. — Зачем ты это сделала?

Она улыбнулась.

— Это моя работа.

Ее работа заключалась в том, чтобы стоять перед камерами, даже если это означало позировать таблоиду. Только это позволяло ей оставаться в игре, быть наверху, даже если угрожало ей лично. На тех, кто прячется, спроса нет.

— Каждый из тех, кого я сегодня обняла, кому улыбнулась, запомнит это навсегда, — объяснила Селия.

Не будь наивной, Мили. Вот так оно и работает. Селия только что приобрела несколько десятков верных поклонников, которые расскажут о случившемся своим друзьям и знакомым, которые тоже станут ее почитателями просто в силу приближенности к великому событию.

— Я всегда смотрю, чтобы не обнять случайно какого-то более или менее симпатичного мужчину, — продолжала она, открывая холодильник и доставая оттуда воду — для себя и для меня. — Иначе мне сразу же припишут роман с ним. Тоже правило действует и в отношении детей — таблоиды поднимут вой, мол, у Селии неудовлетворенный материнский комплекс. Так что приходится быть внимательной и осторожной.

Я поставила себя на ее место — какая ужасная жизнь. Да, так нужно, без этого не обойтись, но все равно ужасно.

— Я бы не смогла. Мне было бы страшно. — Пластиковый шов наконец лопнул, и пробка подалась.

— Мне поначалу тоже было страшно. О такой добыче папарацци могли только мечтать. Стоило кому-то посмотреть на меня косо, как я начинала плакать, и они тут же — щелк, щелк, щелк. К счастью, я… — Она замолчала. Сказать вслух «я была не такая уж великая звезда» совсем не то, что произнести это про себя. — Папа и мама звонили каждый раз, когда обо мне писали какую-то гадость. — Еще бы, она же с Юга. — Их это страшно задевало. Да и меня почти убивало. — Селия отвернулась и с минуту смотрела в окно.

— А теперь? — Я попыталась разрядить напряженное молчание.

— Теперь это все меня уже не задевает. Душа загрубела. — Селия пожала плечами, а когда повернулась, я увидела застывшие в глазах слезы. Слезы, которые она удержала усилием воли.

К счастью, мне достало сообразительности не задавать других вопросов. Например, была ли фальшивкой фотография, на которой Кик миловался с какой-то блондинкой в Бразилии, или нравится ли ей находиться в списке самых модно одевающихся актрис Голливуда. Не самый лучший момент лезть к человеку с дурацкими вопросами.

Но от одного я все же не удержалась:

— Так стоило ли пройти через все эти пытки, чтобы делать то, что ты делаешь?

Ответ последовал мгновенно.

— Несомненно.