Это не моя свадьба (но я здесь главная)

Глава 32

Привет, Растеряша. — Кик на голосовой почте. Похоже, у меня появилось новое прозвище. Что ж, называли и похуже, а оплошность с Эммой и кольцом могла закончиться и кое-чем посерьезнее. — На неделе ждем тебя у нас, так что постарайся не выпускать футляр надолго из виду. Договорились?

Мили, это мама. Звоню просто так, узнать, как ты там. У нас все в порядке. Твой отец стрижет газон, а сестра отправилась в Канкун с друзьями. И со своим новым бойфрендом. Кстати, о бойфрендах…

Я щелкнула по клавише «Сохранить», прежде чем она успела засыпать меня тысячей вопросов о «приятном парне», на существование которого я намекнула на прошлой неделе только для того, чтобы отделаться от нее. Не то настроение выслушивать лекции насчет того, как опасно встречаться с мужчиной, у которого есть дети. «По-настоящему твоими они никогда не станут», не раз повторяла мама, отдавая предпочтение внукам генетическим, а не случайным.

Мили, это Рен. У Зои сломался морозильник. У нас тут лужи. Все ледяные скульптуры растаяли. Так что завтра утром, собираясь на работу, не забудь резиновые сапоги, хорошо? Я позвонила насчет замены, так Зорро заломил за срочность двойную цену. — Да, да, нашего «ледяного» скульптора зовут Зорро. — Придется как-то ужиматься и пересматривать бюджет, потому что эта неприятность обойдется нам недешево.

Я вздохнула и, зажав карандаш зубами, убрала за ухо прядку волос. Проверяя сообщения, всегда приходится что-то записывать.

Мили, это Зои. У нас вышел из строя морозильник. Вроде бы все. Пока.

Что там у нас на часах? Через десять минут выходить — надо посмотреть воскресную репетицию команды горнистов-барабанщиков ближайшего колледжа. Две сотни потных ребятишек исполнят «Всю ночь» Лайонела Ричи, а я буду бегать перед ними по полю в костюме и шиньоне и размахивать чеком на двадцать пять тысяч долларов. Вот уж кто-то обхохочется.

Горнистов-барабанщиков я определенно недооценила. Бегать по волю в туфельках не пришлось. Я сидела на задней скамейке и смотрела. Ударили барабаны, и по спине пробежала знакомая волнительная дрожь. Зазвенела медь, колонна музыкантов замерла на мгновение и вместе с пронзительным кличем горнов впечатала в землю первый шаг. За ними колыхнулась на ветру золотисто-пурпурная завеса знамен.

И тут у меня проскочила идея!

Мальчишки двинулись вперед еще до того, как я успела вытащить телефон.

Подбородки у барабанщиков дергались в ритме выбиваемых ими соло, руки летали так быстро, что за ними не успевал глаз, и при этом они наклонялись, отбивая дробь на барабане соседа. Головы отклонены назад, глаза устремлены в небо, руки в непрерывном движении, палочки мелькают… Ритм захватывал, увлекал, не позволял усидеть на месте.

Я выхватила телефон.

— Зои, мне нужно твое разрешение на двойную оплату. Наткнулась на золотую жилу.

— Ну что, нашла? — спросила Рен, выпрямляясь. На коленях — мокрые пятна, у ног — ведро, в руке — громадная желтая губка. Такая вот у нас гламурная работа.

— Нашла. — Я улыбнулась, и Зои прошла за мной в комнату. — Послушай, Зои, Рен на все сто занимается этой свадьбой. Она здорово выручила меня, когда я встречала Кика и Селию на побережье, отвлекла Селию и организовала рыбалку, чтобы мы с Киком спокойно поработали. — Да еще искала потерянное кольцо. Я говорила быстро, не давая Зои вставить и слово, но мне нужно было отблагодарить подругу. Или, точнее, восстановить в ее отношении справедливость. — В общем, я собираюсь поделить мои комиссионные на нас двоих.

Зои кивнула. Наверное, она и сама уже думала об этом.

— Решено.

Рен расцвела. С половиной моих комиссионных, учитывая, что она в одиночку занималась всеми остальными свадьбами, ее заработок обещал составить кругленькую сумму. Пожалуй, побольше, чем у каждой из нас. А значит, и Долфин Данс откроется раньше, чем предполагалось.

— А теперь послушай, что я выяснила насчет наших музыкантов. Их целая шеренга, двенадцать человек. И они классные. Играют с закрытыми глазами, руки летают, как молнии. Я такого еще не видела. И ты должна посмотреть и послушать сама, а то не поверишь. — Я задыхалась от волнения. — И вот что мы со всем этим сделаем. Перед тем, как Селии идти к алтарю, два трубача исполнят соло. Мы обрядим их в накидки цветов фамильного герба.

Рен и Зои кивнули.

— За алтарем на протяжении всей церемонии будут стоять полукругом две дюжины парней с десятифутовыми проволочными флагштоками, согнутыми так, чтобы образовать подобие арки с разноцветными шелковыми полосами. Получится что-то вроде сказочного занавеса.

Зои снова кивнула. Одобрительно.

— К белым и серебристым полоскам ткани пришьем кристаллы от Сваровски — они будут отражать солнце, — продолжала я. — А ближе к закату, в конце церемонии, из них получатся флаги цвета лилии. С тем же жемчужным блеском. Такой вот интерактивный фон. — Вот и для Рен найдется дополнительная работа. Кристаллы нужно будет расположить в определенном порядке и пришить вручную. Что ж, раз уж получила половину моих комиссионных, пусть знает, что и сделать предстоит немало. — Когда все закончится, флаги сдвинутся в сторону, и перед Киком и Селией словно откроется занавес.

— Мило! — воскликнула Зои и захлопала в ладоши. — А потом голубки?

— Еще нет, — улыбнулась я. — Потом — барабанщики. Все двенадцать. Пройдут маршем и сыграют вещь, которую исполняли на репетиции. С ними все уже договорено. Это что-то потрясающее, что-то невероятное.

— У тебя сегодня сплошные эпитеты, — рассмеялась Рената.

— Серьезно, Рен, это так захватывает. — Я вздохнула и развела руками. — Будет восхитительно. Уверена, Селии понравится.

— И во что же нам все обойдется? — поинтересовалась, вскинув бровь, Зои.

— Вот мы и подошли к главному. — Я гордо расправила плечи. — Мы получаем все за двадцать пять тысяч долларов. Трубачей, знаменосцев, шеренгу барабанщиков и все сопутствующее оборудование.

— А как насчет конфиденциальности? — осведомилась Зои.

— Кто наши клиенты, я им не сказала. — Я прошлась, пританцовывая, по комнате. — Они думают, что какая-то шишка закатывает вечеринку для своей дочурки на денежки компании. Детали узнают утром в день свадьбы, а их реакцию на новости сохранит для потомков оператор. Когда обо всем пронюхает пресса, а мы знаем, что она пронюхает, репортеры будут драться за это видео. А права на показ мы сохраним за собой.

— Вау, — протянула Рен и закашлялась. — Ты — молодчина.

И я это знаю.

Перерыв на ланч. В нашем морозильнике трудились четверо мужчин в грязных джинсах, Зои отправилась на педикюр, а мы с Рен развлекались тем, что просматривали свадебный веб-сайт Саши Уортингтон.

— На случай, если ее блог прочитает Тим Бертон. — Я рассмеялась и откусила изрядный кусок чалупы.

— Надеется таким образом получить работу. — Рен улыбнулась, выбирая лук из своей. Через полчаса у нее была назначена встреча с клиентом.

Господи, кто же в наше время употребляет такие слова. Брюлики! Мне казалось, это выражение давно ушло в прошлое.

— Стрельчатые бриллианты? — удивилась Рен.

— Маркиза. Она, наверное, не смогла правильно написать.

— Что за чушь! Бессмыслица какая-то.

— А ты ждала от нее чего-то другого?

Даже смотреть на это все было противно, но мы не могли оторваться. Дальше — лучше.

— Что ж, по крайней мере он на ней не выезжает, — усмехнулась я и закрыла сайт.

Мой стоявший на виброзвонке сотовый запрыгал на столе.

Поскольку в морозильнике работали посторонние, все деловые разговоры в офисе были под строгим запретом. И не только те, что касались свадьбы Кика и Селии, но и все остальные тоже. Клиентов разной степени знаменитости у нас хватало, имена их постоянно присутствовали в разделах светской хроники, но попадали также сыновья и дочери тех, о ком широкая публика почти ничего — как ни удивительно — не знала. Инциденты в прошлом тоже случались; папарацци проникали в офис под видом доставщиков пиццы, компьютерщиков, а двое прикинулись женихом и невестой, хотя на самом деле не были даже помолвлены, но работали на один британский таблоид. Чтобы раздобыть список наших заказчиков и выведать иную информацию, они оставили «жучка» в цветочном горшке. И вот теперь в мои обязанности, помимо прочего, входило проверять горшки и вскрывать телефоны, в которых могли таиться подслушивающие устройства. Одно время Зои даже настаивала на том, чтобы каждый вечер выбрасывать все ручки и покупать новые утром. В конце концов пользуются же шпионы ЦРУ скрытыми в ручках камерами. Теперь мы помечали свои ручки желтой пленкой, а от других избавлялись.

Были у нас на вооружении и другие меры безопасности. Все бумаги отправлялись в шредер. Компьютерные диски стирались магнитами. Сами компьютеры защищались пятьюдесятью уровнями брандмауэров. Такова печальная необходимость. Папарацци получали огромные деньги за секретную информацию о наших самых именитых клиентах, а потому они постоянно придумывали что-то новенькое. Один из рабочих по пути сюда мог уже получить приличный аванс за любые добытые сведения, за каждое подслушанное слово.

Впрочем, этот звонок никакого отношения к работе не имел. Звонил Рассел. Я улыбнулась и ответила.

— У тебя перерыв на ланч?

— Спешу на рынок. Похоже, купил не вареники.

— А они что, разные бывают?

— Клиент говорит, что да. Отказалась от заказа на том основании, что вареники слишком толстые.

Я закатила глаза. Бедняге Расселу доставалось, возможно, похлеще, чем нам. Некоторые невесты устраивали порой веселый денек, проявляя весь свой крутой «звездный» нрав, но ведь ему приходилось кормить их каждый день. Ваше ореховое масло слишком густое… Нет, я не буду за это платить. Соус тартар слишком острый… так что денег вы не получите.

— И как же ты только посмел подать ей толстые вареники! — съехидничала я. Рен, догадавшись, кто звонит, закивала.

— В следующий раз ей понадобятся палочки для левши, — отшутился Рассел, но за смехом проступало раздражение. Вздорный клиент попался. — Да, вот что… Когда улетаешь в Калифорнию?

— Завтра вечером. А почему спрашиваешь? — У него есть план.

— У меня есть план, — сообщил он. — Может быть, Зои отпустит тебя с ланча, и мы встретимся в Долфин Данс? Дом будет в полном нашем распоряжении.

— Ооо, звучит чудесно. — Я подумала, что могла бы поменять билеты и вылететь из Филадельфии, чтобы быть поближе к Долфин Данс по возвращении, в пятницу. — Буду в два.

Побыть наедине в Долфин Данс. Без Эммы. Пять часов с Расселом. Можно гулять нагишом. Можно валяться на ковре перед камином. Можно шуметь сколько душе угодно. И заниматься любовью без оглядки… А какое надеть белье?

И, кстати, если лечь сегодня пораньше, то и завтра наступит быстрее.