Фацелия Райс: сердце дриады (СИ)

7

— Второй раз за день. Вы бьете собственные рекорды, адептка Райс!

Лучше бы я била его, честное слово! Мне бы хоть полегчало.

— Это недопонимание. Я не совершила ничего предосудительного или запрещенного правилами академии.

— Да что вы?! — изумился декан и, шлепнув по клавише компьютера, запустил видеозапись.

"Ты соображаешь, что говоришь это расстроенной женщине с заряженным пистолетом в руках?" — раздался в кабинете мой разъяренный голос. Не думала, что со стороны все звучит настолько плохо.

Повисла тишина, во время которой я прокручивала в голове возможности трудоустройства со справкой о неполном высшем образовании, а декан все шире и шире улыбался, празднуя еще не случившуюся победу.

— Вы же понимаете, Элен — дочь первого советника королевы дриад, — весомо произнес мужчина, хотя об этом каждая крыса в академии знает. — Если ее отцу доложат, вас в лучшем случае посадят в тюрьму из кореньев дерева свен.

Уж лучше казнь, чем такая тюрьма! Корни дерева свен нуждаются в воздухе, поэтому плетут непробиваемую сеть над землей. А еще они очень токсичны и в отсутствие солнечного света выделяют нервно-паралитический яд. Заключенные умирают медленно и мучительно… Дриады те еще изверги.

— Исключение даже не обсуждается, адептка Райс, это факт. Дух уже готовит документы.

Глаза защипало от слез, но я держалась.

— Вы же лучше меня понимаете — это всего лишь игра слов! — произнесла негромко, сглатывая комок обиды. — У меня не было намерения! Оружие было на предохранительном взводе, хранитель это подтвердит.

— Все верно, — вмешался дух.

— Игра слов? — с сияющей улыбкой заявил мужчина и медленно заправил за ухо прядь черных волос. Он развалился на кресле, рассматривая меня с неприкрытым интересом. — Не думаю, что первый советник королевы дриад сочтет такую игру слов приемлемой в отношении его дочери. Тем более от обычной человечки без родословной и высокопоставленных заступников.

— Это низко даже для вас, декан, — выдохнула в отчаянии.

Он изменился в лице.

Небеса, зачем вы привели светлого в академию? Ну что ему не сиделось в своей фирме?! Если бы не он, ничего бы этого не случилось! Я бы не потеряла самообладание, я бы… Прокололась на реальном задании, попадись мне на пути архимаг. И ценой моей ошибки могла стать чья-нибудь жизнь!

Осознание этого ужасающего факта полоснуло похлеще того, что случилось на стрельбище.

— И что мы будем с вами делать, адептка Райс?

Почему снимать штаны и бегать никогда не предлагают? Честно, я бы согласилась и на такое, лишь бы замять конфликт.

Стиснув зубы, молчала и смотрела на закат в окне. Из кабинета декана на третьем этаже открывался великолепный вид на внутренний дворик, в котором жизнь кипит допоздна. Адепты встречаются возле центрального фонтана, бегают к нему на свиданки, обедают там, нежась на раннем солнышке, спешно переписывают домашку, развалившись на широких мраморных бордюрах. Даже есть поверье — искупаешься в фонтане голышом в ночь перед экзаменом и обязательно сдашь! Непонятно, на чем основано поверье, но первокурсники массово купаются, а старшаки это дело фиксируют и потом шантажируют мелочь. Получается своего рода посвящение. Неважно, безопасник ты, боевик или защитник, обязан думать головой, а не голым задом. Фонтан и мое излюбленное место, потому что в его воде живет редкий экземпляр кувшинок, питающихся магией. Но теперь уже что об этом говорить?

— Есть предложения? — декан все никак не мог угомониться, и намекал, намекал, намекал.

— Зачем вам это? — голос отказался повиноваться, выдавая беспомощный сип. — Хотите поиздеваться напоследок?

Я, можно сказать, уже и не адептка, так зачем молчать? Есть во всем этом и один несомненный плюс — теперь я с чистой совестью могу плюнуть этому товарищу промеж глаз или ударить туда же.

— Вы в такой ситуации не из-за меня, адептка Райс. Фацелия, послушай, — он отбросил формальности и, показалось, будто посмотрел на меня не взглядом подонка, а взглядом мужчины, способного решить проблему. — Замять такой конфликт, учитывая истеричный характер адептки Карстен — нелегкая задача. Я должен понимать, зачем мне ввязываться в это и рисковать репутацией.

Рисковать репутацией?! Тем не менее, я молчала и стояла, вытянувшись по струнке. Шевельнувшаяся в душе надежда требовала хотя бы выслушать мужчину.

— Другие счастливы оказаться на твоем месте. Мое внимание, ты сама знаешь, сопровождается значительными преимуществами и выгодами. Я хорош собой, богат, силен, великолепен в постели, к тому же, декан.

И самовлюбленный мудак.

— А ты даже не девица, так я вообще не могу понять, в чем проблема?

Он и правда не понимал. Смотрел на меня как на полоумную и… не понимал.

— Вы что-нибудь слышали о чести?

Он тяжело поднялся, потянулся как пантера перед атакой, и медленно двинулся ко мне.

— Быть моей женщиной — невероятная честь.

Счастлива за его женщин.

— Не для меня.

— Почему? — он скрестил руки на груди и навалился задом на столешницу. Нас разделяло несколько метров, но присутствие декана душило. Хотелось отойти шагов на триста, чтобы перестать ощущать его присутствие.

— Вы, правда, не понимаете? — вспыхнула, не желая больше молчать. — Хорошо, допустим вы добьетесь моего тела, и что дальше? Как вы будете жить зная, что получили меня силой? Вам самому-то не будет противно, что вы не способны добиться понравившейся вам женщины нормальным способом?

— Кто сказал, что ты мне нравишься?

— Если бы это было не так, этого разговора вообще бы не было.

Моя грудь колыхалась от гнева, в ней пекло. Внутри распирало от необузданной ярости, необъяснимой логикой. Со мной что-то происходило и нельзя списать это на свет архимага, которого и в помине рядом не было. Руки жгло огнем, словно во мне проснулась магия, но люди напрочь ее лишены, а мой дар нейтрализатора — всего лишь подачка от родителей или дальних родственников.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Возможно, ты в чем-то и права, — растерянно произнес мужчина. — Давай объективно. Ты хоть и жалкая человечка, но способная ученица. Бюджетное место ты наверняка потеряешь, но я могу поспособствовать переходу на платное. Я не хочу тебя отчислять, Фацелия.

— Поспособствовать переходу на платное? — усмехнулась истерично, чувствуя, как багровеет лицо. — Взамен на что, стесняюсь спросить?

— Зачем же стесняться? — робко улыбнулся декан. Вообще, такое выражение лица ему не свойственно, это что-то новенькое. — Мы начнем с малого. Познакомимся получше. Я максимально заторможу все процессы, если завтра вечером ты придешь в мой особняк на отработку. Для начала, приберешься. Стандартное и необременительное наказание, как считаешь?

Перед глазами потемнело. Образ декана расплывался, воздух сгустился до такой степени, что я еле продыхала. Из груди вырвался сип, комната поплыла, жар стал удушающе невыносимым, и в какой-то момент пол с потолком поменялись местами.

Темнота окутала спасительным коконом, но я продолжала все чувствовать и слышать. Ушла боль, исчезло жжение, на смену всем ощущениям пришло какое-то странное восприятие мира. Я словно стала ватной и ударь меня ножом — почувствую тупое отдаленное касание. Как будто меня накачали анестетиками. Ни шевельнуться, ни открыть глаза не получалось. Декан накинул на меня стазис (я чувствовала, как меня накрыло бархатистой пленкой дрожащего заклинания) и, подхватив на руки, крикнул духу, чтобы предупредил лекаря о красном коде.

По коридорам академии мы неслись, я слышала, как тяжело дышит декан и призывает меня держаться, как отскакивают в стороны адепты и испуганно переговариваются, слышала и понимала все, но ничего не могла сделать.

Топот ног, бег, свист ветра в ушах, удар, грохот… меня положили на ватную кушетку и голова безвольно перекатилась на бок. Послышался приятный голос Кэрис — эльфи йки с сильнейшими лекарскими способностями. Она преподает нам курс оказания первой лекарской помощи и параллельно возглавляет медпункт.

— Что с ней? — нервно спросил декан.

— Не знаю, — спокойно произнесла женщина, слой за слоем расплетая кокон стазиса. — Сколько слоев вы наложили?

— Максимум, — нервно заметил мужчина.

— Тайрен, она же не при смерти! Это чрезмерно. Расскажите, что произошло?

Я чувствовала как дрожащая пленка стазиса становится тоньше и тоньше, но это не приносило облегчения. Внутри меня как будто сорвались с цепи какие-то силы и они бились в закрытые двери внутренней темницы. Что за тьергхи в меня вселились — непонятно. Не удивлюсь, если проделки Тимэя или Элен.

— Я испугался и накинул максимальный, на всякий случай. Она то краснела, то бледнела, стала задыхаться и потом… вот.

Декан говорил путано, словно и в самом деле переживал за меня. Не думала, что у этого человека есть чувства. Да что я за святая наивность? Если в его кабинете погибнет адептка, даже министр образования не спасет от отстранения…

— Может, она беременна? — испугался декан.

— Нет, — даже не нужно открывать глаза, чтобы по ласковому голосу эльфийки понять, что она улыбается. — Стазис снят, сейчас посмотрим, что с ней.

— Вы уверены, что не беременна?

— Абсолютно уверена, господин Тайрен. Вы не доверяете мне как лекарю, или как женщине?

— Кэрис, я всего лишь анализирую риски, — он всплеснул руками и мерил шагами кабинет.

Я почувствовала теплое прикосновение эльфийской магии и даже сквозь закрытые глаза увидела золотое сияние. Оно медленно стекало с лица на шею, с шеи — на грудь, с груди — на живот и двигалось вниз, сканируя мое тело и ауру.

— Этого риска нет, можете успокоиться.

Лишь бы она не рассказала декану, что я невинна! Хотя, какая уж теперь разница? Мы со светлым больше не увидимся, вряд ли он возьмет на работу недоучку, даже в помощницы архивариуса не попасть, и там нужно как минимум полное среднее!

— В ближайшее время вы не станете отцом. Во всяком случае, не от этой девочки, — только не поняла, в чью сторону был укор — в мою или в сторону декана. — Мне необходимо ее раздеть, вы не могли бы выйти?

— Кэрис, она слишком важна для меня, чтобы я вышел. Выясни, что с ней происходит и поскорей.

— Напомню, вы находитесь на моей территории, — жестко заявила эльфийка. — И, если я говорю, вам нужно выйти, вы должны выйти.

— Я, тьергх тебя подери, декан этой сраной академии!

— А мой брат, да пролейся свет на ваши головы, ректор этой сраной академии!

— Мой отец — министр образования!

— Полагаю, вы еще долго планируете мериться со мной своими родственными связями, но, честное слово, это омерзительно.

Даже сквозь оцепенение я слышала, как тяжело дышит декан, как едва слышно поскрипывают половицы от его тяжелой поступи.

— Если нужно — я отвернусь, — снизошел он.

— Я сказала — вон! — прикрикнула женщина, и я бы вздрогнула, если бы могла.

Декан замешкался, но вскоре послышался стук двери. Тогда Кэрис ласково коснулась моего лба, и я немедленно открыла глаза.