Фигуристая Сестричка

Глава 6

Менее чем через тридцать минут я сидела в своей машине на подъездной дорожке к дому Кингов и барабанила пальцами по рулю, укоряя себя за то, что родилась слабохарактерной. Шериф едва успел выехать на шоссе, как я бросила кипу простыней на крыльцо и помчалась по грунтовой дороге, словно наркоман, жаждущий получить дозу.

Не то, чтобы я хотела завязать. Плохая аналогия. Мне нужно что-то, чтобы заглушить тревогу и очень неприятное, засевшее глубоко в груди чувство, от которого я не могла избавиться. Джейсон Кинг сделал это ещё до того, как я сорвала с него одежду. Он всё сделал спокойнее.

И, по моему мнению, я должна поблагодарить его за помощь, потому что сама бы никогда не смогла оплатить ремонт грузовика Джонатана. Мне не обязательно нужно его видеть, сказала я себе. Я просто не хотела оставаться наедине со своей яростью. В прошлый раз всё прошло неудачно.

Грузовика Гартона уже не было, и перед переоборудованным сараем, где Джонатан жил до переезда в дом моей сестры, стоял только черный внедорожник Джейсона. Должно быть, Джейсон пока занял его апартаменты. Не знаю почему, но я не ожидала, что испытаю такой трепет, возвращаясь туда, где провела столько ночей со своим бывшим женихом, всего через несколько часов после того, как провела ночь с его братом.

Я даже не хотела думать о том, какой девушкой это меня делало.

Поэтому вышла из машины и поспешила через двор к наружной лестнице, ведущей в мансардную квартиру на втором этаже. У подножия лестницы я замерла.

Это никак не могло быть здоровой и рациональной реакцией. Я могла бы послать ему открытку с благодарностью. Мне не нужно с ним встречаться. Плейбой. Городской парень. Он готов переспать с любой девушкой, напомнила я себе. Ты, вероятно, оказалась попроще, чем многие другие, — отчаянная, раненая, да ещё и размера-плюс.

И сумасшедшая. Очевидно, к этому списку можно добавить и это.

Я поднималась по лестнице на носочках, как кошка-взломщица. Не хотела предупреждать его о своем присутствии, пока не буду абсолютно уверена, что не собираюсь бежать. Мне нужны были варианты для побега.

На вершине лестницы я засуетилась. Сжала руки в кулаки и приказала себе пойти домой и перестать быть глупой, но тут снова зазвучали голоса, которые говорили мне помириться с сестрой, простить их, чтобы всем остальным было легче. Они говорили мне, что в его измене была и моя вина, и что я должна взять на себя ответственность за свою роль в этом. Я встала спиной к двери, глядя во двор, и прижала ладони к ушам, когда дверь открылась и за меня приняли решение.

— Кэссиди?

Я резко обернулась, пробежалась взглядом по его телу без рубашки, по прессу и бедрам, по джинсам с низкой посадкой и в раздражении опустила руки.

— Да ладно, разве это вообще справедливо?

Он небрежно прислонился плечом к дверной раме и засунул большие пальцы в петли ремня. Его ухмылка медленно растянулась, как у Чеширского кота.

— Я тоже рад тебя видеть. Ты здесь для того, чтобы отомстить, или для чего-то другого? — он дразнился, полуулыбаясь и глядя мне в глаза. Я не ожидала, что он так непринужденно упомянет о прошлой ночи, и мне стало неприятно, что это заставило меня покраснеть.

Я скрестила руки, отвела глаза и нахмурилась.

— Я пересматриваю свою позицию по поводу дальнейшего насилия.

Джейсон покачал головой.

— Что я могу для тебя сделать, Кас?

— Ты не имел права, — неожиданно для нас обоих заявила я. Его брови поднялись, и я сделала шаг назад, пока не наткнулась на перила, напомнившие мне, что я находилась на высоте двух этажей и быстро сбежать невозможно. — Ввязываться, я имею в виду. Ты не должен был ничего для меня делать.

Это было не то, ради чего я пришла к нему, но уже не могла остановить эти обвинения, даже если бы захотела. Мой гнев был направлен не на него. Он предназначался Джонатану, Бейли, шерифу Гиббсу и моим родителям, но не Джейсону. И всё же, глядя на него, я чувствовала взрывную волну.

И хотела хорошенько разорвать что-нибудь голыми руками.

— Я могу сама позаботиться об ущербе. Мне не нужна ни твоя помощь, ни твои чертовы деньги.

Я крепко сжала кулаки и почувствовала, как кровь прилила к щекам. Он пожал плечами и расслабленно откинулся назад, словно я никак не могла его расстроить, как бы громко ни билась в истерике.

— Я уверен, что ты могла бы позаботиться об этом сама, но не думаю, что тебе придется это делать. Ты заслужила месть, и было бы неправильно заставлять тебя извиняться за то, что ты её получила.

Ох.

Я попятилась, опустила руки к бокам, открыла рот, чтобы сказать что-то ужасное, но ничего не вышло. Его голубые глаза оторвались от меня и посмотрели вниз. Он пошаркал носком ботинка по дверному косяку, и я подумала, помнил ли он то, что помнила я, и билось ли его сердце в груди так же сильно, как мое.

Я оторвалась от перил и прижала ладони к его обнаженной груди, блестящей от пота позднего лета. Он прижал меня к себе, обхватив руками, словно боялся, что я могла убежать. Я бы убежала, если бы мне не было так плохо от ломки, если бы я не хотела, чтобы он поцелуями снял напряжение с моих глаз и заставил весь остальной мир замолчать. Хотя бы на несколько минут.

— Вот так-то лучше, — пробормотал он мне в губы, его голубые глаза светились от удовольствия. Он задержался, дразня меня тем, что почти поцеловал, пока я не уперлась пальцами в его грудь и не стала умолять глазами, ртом и телом.

Джейсон прижался к моим губам, теплым и чуть влажным, как утопающий в поисках воздуха, а я погрузилась в сладкую тишину, которую он мне подарил. Он откинул мою голову назад, раздвинул языком мои губы, и мне ничего не оставалось делать, как поддаться его вторжению и быть сокрушенной им. Я застонала, когда он поймал мой язык и засосал его между зубами.

Когда я не попыталась убежать, он зацепил меня за петли ремня и перетащил через порог в свою квартиру, захлопнул за нами дверь и прижал меня к ней, прежде чем я смогла перевести дух или задуматься о последствиях наших действий.

Он осыпал меня поцелуями от рта до подбородка, откинув голову назад и проложив дорожки по шее. Он наклонился и прижался ко мне, прижав меня к своей входной двери, и все мысли вылетели у меня из головы. Всё, на чем я могла сосредоточиться, — это прикосновение его рта, дразнящие движения его языка, скрежет его зубов, когда он исследовал все участки кожи, до которых мог дотянуться.

Джонатан был не единственным моим любовником, но он входил в небольшой список. Мои любовники, как правило, были недолговечны, и, как бы неопытна я ни была, ни один из них не был особенно хорош в том, чтобы довести меня до слабости в коленях. Это был совершенно новый вид удовольствия, о существовании которого я даже не подозревала за пределами фильмов и романов. Его большие, широкие руки, спускавшиеся по моему телу, чтобы дотянуться до моей попки, были одновременно возбуждающими и немного непристойными. Так парень прикасается к девушке, когда предъявляет на неё права, и я упивалась этими ощущениями, какими бы временными они ни были.

И это помогло, зная, насколько временным был Джейсон Кинг. Он жил за полстраны от меня, в очень большом городе. Насколько мне известно, я отвлекала его так же сильно, как он меня. Я знала, что он никогда раньше не выбирал девушек вроде меня, не могла припомнить, чтобы он встречался с девушкой в старших классах достаточно долго, чтобы назвать её своей девушкой. Мне не нужно было беспокоиться об обычном дерьме, сопровождающем свидания с кем-то. Это… это безопасно. Это кто-то, кто не мог разбить моё сердце.

И я отдалась ему, когда он прижался своими бедрами к моим. Я могла наслаждаться тем, что чувствовала себя сексуально одержимой, а не девушкой с чувствами и эмоциями, о которых надо позаботиться в первую очередь, а во вторую — о влечении. Странно, но я даже не особо волновалась, пока он ласкал мое тело и ощущал те выпуклости и неровности, которые я прятала от всех остальных. Он мог взять меня или бросить, и это никогда не причинит мне вреда.

И, судя по тому, как он забирался руками под мою рубашку, поглаживая поясницу и талию, Джейсон определенно был настроен на вариант «взять меня».

Поэтому поднес одну руку к моему лицу и коснулся щеки, а затем провел пальцами по моей челюсти до подбородка. Он разорвал поцелуй и отстранился, не отходя далеко. Затем прикоснулся своим лбом к моему и заставил меня заглянуть в эти ярко-голубые глаза. Я с трудом дышала.

— Это то, ради чего ты сюда приехала, Кэссиди? — его голос звучал в груди, хриплый и тихий, словно существовал шанс, что кто-то мог нас подслушать.

Я судорожно сглотнула, пытаясь сформировать связные мысли.

— Нет, я… да. Я не знаю. — Я тряхнула головой, сомнения закрались туда, где были его поцелуи. Я замялась, и он, должно быть, почувствовал их, поскольку ещё крепче прижал меня к себе.

— Нормально хотеть этого.

— Ох, — прошептала я и отвела глаза от его пристального взгляда. Я облокотилась плечами на дверь. — Сомневаюсь, что это правда. В этом городе есть сплетники, которые заплатили бы неприличные деньги, чтобы узнать, что я делаю здесь с тобой прямо сейчас.

В его глазах мелькнуло раздражение. Его челюсть сжалась, он переместил руку с моего лица на шею и снова притянул меня к себе.

— Это не касается никого, кроме меня. Когда ты здесь, их нет. — Джейсон слегка наклонил голову и прижался своим красивым ртом к моему. Это было нежное, но решительное прикосновение. Сделай выбор. — Ты хочешь быть здесь со мной, Кэссиди?

Я всё ещё не узнавала свое имя, произнесённое его голосом. Он во многом походил на Джонатана, но их голоса не могли быть настолько разными.

Вместо ответа я выскользнула из-под его рук и сделала несколько шагов через гостиную в сторону задней спальни. На полпути я остановилась и с большей храбростью, чем когда-либо в своей жизни, зацепила подол футболки, задрала её и сняла через голову. Когда мои волосы рассыпались по плечам, я услышала его тихий стон. Бросив футболку на пол, я оглянулась через плечо и увидела, что он без сил привалился к двери, где только что держал меня, раскинув руки на груди.

— Ещё.

Я наклонилась, задрала джинсы, обнажив черные сапоги, и по очереди расстегнула их. Меня трясло, когда я сняла их и выпрямилась. Я сделала ещё два шага в сторону спальни, когда услышала, что он подошел ближе, но не слишком близко. Не настолько близко, чтобы коснуться меня.

Он выдохнул.

— Ещё.

Я расстегнула пуговицу на джинсах и потянула серебряный язычок вниз на один зубец за раз, с громким, дразнящим звуком в тишине, который он не мог наблюдать, но точно знал, что тот означает. Сделав ещё один шаг вперед, я стянула джинсы с бедер и позволила им упасть вокруг ног. Я шагнула и оказалась в дверном проеме спальни. Оглянувшись через плечо, я увидела, что его пояс расстегнут, рука на молнии, а глаза устремлены на мои трусики. Я возблагодарила всех богов за то, что надела красивые кружевные голубые трусики и подходящий лифчик. Судя по выпуклости возле его рук, он, похоже, был очень доволен моим видом сзади.

Без лишних слов я исчезла в его тускло освещенной спальне, лучи света пробивались между не до конца закрытых штор. Я на полсекунды окинула взглядом комнату, аккуратную, без каких-либо личных вещей, которые украшали стены или комод, как я когда-то привыкла. Его чемодан и сумка лежали открытыми в одном конце комнаты, кровать была не заправлена.

Я взобралась на её середину, где одеяло и простыня были наиболее взъерошены, и встала на колени напротив двери. Простыни безошибочно пахли им.

Он бесшумно переместился в дверной проем и остановился, глядя на меня, выражение его лица было неразборчивым, но каким-то мечтательным. Джейсон опустил руки вниз, туда, где его джинсы были расстегнуты, и уже твердый член стоял в боксерах. Он выглядел таким мужественным и голодным, стоял и буравил меня взглядом, представляя, что он может сделать со мной, когда доберется до меня. Я закусила нижнюю губу и, покраснев, смущенно поманила его пальцем. Иди сюда.

Джейсон оттолкнулся от дверного косяка и зашагал к своей кровати. Я ощущала жар его кожи, так близко к своей. Он провел рукой по моей щеке, затем рассыпал по плечам мои длинные волосы. Похоже, ему нравилось ощущать мои волосы между пальцами, потому что он долго прикасался к ним, прежде чем продолжить путь вниз по моим обнаженным плечам. Он слегка прикоснулся к груди, лишь проследил за голубым краем бюстгальтера до впадины, где они прижимались друг к другу, образуя полные полумесяцы поверх чашечек. Погладил мягкую кожу подушечкой большого пальца, а затем опустил рот, чтобы проследить этот контур своими губами.

Его свободная рука лежала на моем бедре, пока он целовал и лизал выпуклости моей кожи. Вот что, видимо, чувствуешь, когда тебя боготворят. Я закрыла глаза и позволила ему исследовать меня, с огромным вниманием следя за каждым поцелуем, каждым прикосновением кожи к коже. Я содрогнулась, когда он заговорил, и струйки горячего воздуха разбились о мою грудь.

— Сними, — прохрипел он. — Сними это.

Я подчинилась, и тяжесть спала, как только грудь была освобождена, и я бы смутилась, если бы не довольное рычание и не торопливость, с которой он взял в рот один из моих сосков.

Я открыла рот, но из него не вырвалось ни звука. Я вцепилась в его затылок, намотала его короткие темные волосы на пальцы и притянула его к себе. Его руки впились в мои мягкие бедра и удерживали меня, пока он покрывал поцелуями и облизывал поочередно оба соска. Каждый раз, когда он оставлял один сосок ради другого, воздух холодил мою влажную кожу и через мгновение заставлял сосок твердеть от удовольствия. Как маленький мальчик, который не может решить, какой вкус мороженого ему больше нравится, он долгие минуты сосал и покусывал каждую грудь, пока я не задрожала в его руках и не стала беззвучно задыхаться, склонившись к его волосам.

Одним быстрым движением он обхватил меня руками за колени и повалил на спину, ноги послушно поднялись и раздвинулись, и он, не теряя времени, пролез между ними. Именно таким он мне и понравился — сверху, отгораживаясь от мира своим сильным телом. В том, как он целовал меня и гладил мое тело под собой, не было ничего от прошлой ночи. В этом не было ни спешки, ни ярости, ни безумия. Это скорее исследование, долгое путешествие по всем холмам и долинам, по каждой мягкой выпуклости и новому месту, которое заставляло меня выгибаться и задыхаться под его губами. Он обнаружил, что я боялась щекотки в области талии и что особенно сильно возбуждалась, когда он целовал ровный участок кожи между правым бедром и тазом. Ещё до того, как он коснулся моих трусиков, я была мокрой, пульсирующей и отчаянно возбужденной.

— Не уходи, — тихонько простонала я, когда он начал отстраняться. Джейсон улыбнулся и поцеловал меня в губы, одновременно сняв мои руки со своей шеи.

— Ни за что, Кэссиди.

Он слез с меня и с кровати, пружины отскочили назад, когда он ушел, а мое тело внезапно стало холодным, несмотря на августовскую жару. Я наблюдала, как он пересек комнату и подошел к комоду, спустил джинсы к ногам, затем боксеры, разом высвободив свою впечатляющую эрекцию. Она вырвалась вперёд и поднялась вверх, такая твёрдая и румяная, что выглядела мучительно. Он уверенно стоял, слегка раздвинув ноги, пока доставал из сумки презерватив.

Затем вернулся на кровать по-звериному длинными шагами. Я прикусила губу, чтобы подавить усмешку: реакция между ног была мгновенной и немного ошеломляющей. Я хотела прикоснуться к нему, чтобы облегчить боль, которую он породил и оставил, и которую теперь, похоже, был готов восполнить. Он встал рядом с кроватью, нацелившись между моих ног, и раскатал презерватив по своему стволу. И сделал так, чтобы это выглядело сексуально и великолепно, а не неловко, как всегда было раньше. То, как он это сделал, было обещанием, как поцелуй. Просто подожди, пока я овладею тобой.