Где принц, если все мужики... (СИ)

Глава 23

— Зачем ты это сделал? — спросила я.

— Потому что приревновал. Я уже давно заметил, что ты постоянно отсутствуешь дома. Друзья сказали, что видели тебя. Что я еще мог подумать? — в свою очередь спросил Гена.

— Что я встречаюсь с подругой. Гена, мне в августе рожать. Какие любовники?

— У тебя они могут быть. Ты кошка. А кошке одного кота мало.

— А говорил, что не будешь попрекать прошлым.

— Так я и не попрекаю. Я же не слепой.

— Ты дурак. И я не знаю, плакать или смеяться над твоими абсурдными обвинениями.

— Может быть и абсурдными. Но я тебя слишком хорошо знаю, — упрямо повторил он.

— Предлагаешь мне все время сидеть дома? Совсем никуда не выходить?

— Хорошая идея, — он рассмеялся. Он смеялся, когда я была на грани истерики! Успокоиться. Взять себя в руки. Надо думать о ребенке, а не об эмоциях.

— Я не могу понять, зачем было так поступать. Почему мы просто не поговорили, как раньше? Зачем было напиваться и… — я так и не смогла произнести это слово. А вот слезы удержать не получилось.

— Потому что я такой, — он замолчал. — Когда напиваюсь, то я не контролирую себя. Если мне охота бабу, я ее беру. А на тебя еще и зол был. Хотелось проучить. К тому же я тебя предупреждал.

— Ты и раньше обижал женщин?

— У меня срок был за то, что одну девку в кустах завалил. Попалась мне под руку, когда я был не в настроении.

— Почему ты мне раньше об этом не сказал?

— А ты стала бы тогда со мной жить?

— Нет.

— Вот тебе и ответ. О таких вещах не распространяются.

— Но ты не сожалеешь? — спросила я, хотя уже знала ответ.

— Нет. Ты сама виновата. Сидела бы дома, ничего бы не было.

— Я поняла.

— Вот и молодец.

— Поэтому как выпишусь, то подам на развод.

— Мы с тобой договаривались, что на прошлое друг друга закрываем глаза, — напомнил Гена.

— А я на прошлое и не смотрю. Меня не устраивает отношения в настоящем, — ответила я.

— Дело твое. Я против развода ничего не имею. Ты все равно от меня никуда не денешься. Так даже проще. Не надо ребенка признавать. Сама себе проблемы создаешь. Но дерзай. Совершай еще ошибку. А я посмотрю со стороны, как ты будешь из себя гордячку строить. Потом все равно вернешься. Приползешь ко мне и назад проситься будешь. А я подожду. Мне торопиться некуда, — сказал насмешливо Гена. Я выключила телефон. Несколько глубоких вдохов, а кулаки так сжала, что стало больно ладоням от ногтей. Как легко возненавидеть человека. Достаточно всего одного поступка.

Этот разговор я прокручивала вновь и вновь. И никак не могла найти выхода. На карточке осталось всего лишь десять тысяч. С ними много каши не сваришь. Может к маме съездить? Так и сделаю. Может она даст совет, как быть. Но на развод я подам. Я не могла его простить. Не могла. Потому что точно знала, это все может повториться в любой момент. Только куда уходить? И зачем я на него дом записала? Сейчас закончилась бы его регистрация и можно было бы выгнать. А что потом? Как жить с маленьким ребенком на руках?

В палате со мной теперь лежала другая девушка. Она все время мне рассказывала о своем чудесном муже, о маленькой дочке, о работе и карьеры. Как меня все это злило. Я чувствовала себя ущербной.

Сколько бы я ни думала о словах Гены, но приходилось признавать, что он был прав: уходить от него мне было некуда.

Наступил день выписки. Как раз этот день совпал с днем начала лета. Я не сказала об этом Гене. После роддома поехала к маме. Может она приютит на пару дней. Но не получилось. Ее не было дома. Как сказала соседка мама с отчимом и братом уехала на юг. Самое время. Сезон отпусков. Все логично. Только мне что делать? Возвращаться к Гене? Делать вид, что ничего не случилось?

Я сидела на остановке и смотрела как мимо проезжают машины, автобусы. Как-то о плане «Б» я ни подумала, когда ехала сюда. Но не под мост же идти! Выселил меня лис из моей избушки. А слез больше не было. Я столько плакала в роддоме, что больше плакать не могла.

— Пирожок будешь? — какой-то парень подсел рядом и протянул мне пирожок в промасленной бумаге. Значит покупал на углу. Только они еще по-прежнему заворачивали пирожки в бумагу. Там всегда была вкусная выпечка.

— Нет, спасибо, — отказалась я.

— А раньше, тебе всегда нравились пирожки с яблоками, — сказал парень. Я внимательнее посмотрела на него. Крупный, в толстых очках, с доброй улыбкой на лице. Он напоминал добродушного медведя. — Не узнаешь?

— Нет, — честно ответила я.

— Федя Смирнов. Я еще все время на первой парте сидел из-за того, что видел плохо.

— Мы тебя еще Кротом звали, — вспомнила я. — Ой, извини.

— Да ладно. Чего на правду обижаться? Я долго щурился, пока мне очки не подобрали, — ответил он все с той же улыбкой.

— Но ты же был вот такой тонкий. А сейчас какой-то необъемный.

— Дрожжей случайно съел. Вот и раздуло. А ты еще краше стала.

— Спасибо.

— Давно тебя видно не было.

— Я же здесь больше не живу.

— Ясно. Пирожок-то будешь? С яблоками.

— А давай, — согласилась я. Пирожок был все таким же вкусным. Мягкий с большим количеством начинки. Федя сидел рядом и молчал, так же как и я. Мимо проезжали автобусы. Заходили и выходили люди, а мы с ним словно два человека на фотографии замерли среди движения.

— Хорошая сегодня погода.

— Согласна. И нежарко и не холодно, — ответила я.

— Ты ждешь кого-то? — прямо спросил Федя, после некоторого молчания.

— Нет.

— Это не мое дело, но ты уже давно здесь сидишь.

— Наверное давно. Да, ты прав. Уже и темнеть скоро начнет, — сказала я. Надо что-то делать. Возвращаться на вокзал. Может еще успею на последний автобус. Что-то я действительно засиделась.

— Ника, у тебя неприятности?

— Можно и так сказать. Ладно, Федь. Рада была тебя вновь увидеть.

— Подожди, — он ухватил меня за руку. Я не поняла зачем. Посмотрела на него. Федя хоть и покраснел, как помидор, но упрямо смотрел на меня. — Я же вижу, что у тебя что-то случилось. Пойдем где-нибудь посидим и ты мне расскажешь.

— Я…

— Пойдем, — он потянул меня за собой с остановки, на которой уже собирался народ.

— Не торопись так. А то мне плохо станет, — попросила я, совсем не ожидая от него такой прыти.

— Извини. — Федя сразу сбавил шаг, заводя меня в соседний двор. — Ты не думай, у меня нет никаких плохих мыслей. Просто там шумно.

— Честно, даже мысли такой не возникло.

— Вот и хорошо, — он выдохнул, как будто тяжелый груз с плеч свалил. — Я уже и с работы приехал и детвору из сада забрал. А ты все сидишь и сидишь. Вот и решил подойти.

— Который сейчас час?

— Уже полвосьмого, — посмотрев на массивные часы, сказал Федя.

— И то верно, что-то я засиделась. Просто задумалась. Такое бывает.

— Зубы мне не заговаривай. Я не такой дурак, как могу показаться на первый взгляд, — он надулся. Обиделся что ли?

— Федь, ты не обижайся. Я честно потеряла счет времени. Когда пытаешься найти решение задачи, порой обо всем забываешь.

— Так давай вместе попробуем найти твое решение. С мамой поругалась?

— Давно уже. Это долгая история.

— Давай тогда с конца начни. А то у меня времени мало. Анюта злиться будет. Да и мелких скоро укладывать надо.

— Вот и иди домой. Со мной все в порядке. Я…

— Стоп. Посмотри на меня, — тихий милый Федя схватил меня за плечи и тряханул. — Четко и ясно. Что случилось?

— Поругалась с мужем. Идти некуда, — испуганно выпалила я.

— Пошли, — он опять взял меня за руку и потащил за собой. — Только у меня не прибрано и шумно. Зато место мы тебе точно найдем. И чаем напоем.

— А Анюта против не будет?

— Она все равно гулять сейчас убежит. Так что ей все равно, — отмахнулся он. Вот тут я точно не поняла. Мне показалось, что он женат, а Анюта его жена. Так теперь он говорит, что она гулять уйдет. Но спросить как-то было неудобно. Его скорости передвижения можно было позавидовать. Может из-за роста? Он был под метр восемьдесят. Но такой особой тяжеловесности в нем не было, хотя и выглядел он массивно.

Мы подошли к девятиэтажному дому. Третий этаж. Всю дорогу Федя не выпускал мою руку из своей. Перед дверью он остановился и нерешительно посмотрел на меня.

— Ты только моих девчонок не пугайся. Ладно?

— Не буду, — пообещала я. Заинтриговал так заинтриговал.

Стоило нам войти в квартиру, так я сразу услышала девчачий визг. Явно была ссора. Из комнаты выскочила девчонка лет восьми. С тонкими волосами и конопатым лицом.

— Привет, а Лиля и Виля опять не могут коляску поделить.

— Я тебе говорил, чтоб ты не ябедничала?

— А я не ябедничаю. Только докладываю, — девчонка показала ему язык и убежала в комнату. Федя тяжело вздохнул и, сняв ботинки, пошел за девочкой. Я следом. В комнате стояли две двухъярусные кровати. На стене висел телевизор. Около окна два письменных стола. Посреди комнаты две девочки пытались отобрать друг у друга розовую коляску для куклы. За столом сидела девушка в наушниках и переписывалась в компьютере. Что творилось у нее за спиной, девушку мало интересовало.

— Девочки, что же вы такие у меня жадные? — отбирая у них коляску и поднимая на высоту своего роста, сказал Федя.

— Она первая начала! — хором ответили они. Прям как в сказке Оля и Яло из Королевства кривых зеркал.

— Как вам не стыдно! Девочки! А ведете себя как два бандита. Тем более у нас сегодня гости, — укорил их Федя.

— А что это за тетя? — спросила девочка с веснушками.

— Это Ника. Мы раньше вместе учились в одном классе. Ника, а это Роза, — он кивнул в сторону девочки с веснушками. — Близняшки Лилия и Виола. Или Лиля и Виля. Вон ту особу, которая делает вид что нас не существует, зовут Анюта. Анюта, ты свободна.

— Давно пора, — девушка сразу закрыла крышку ноутбука. — Все, я убежала.

— В девять чтоб была дома.

— Обязательно, суровый страж. — Анюта обошла его, бросила на меня быстрый взгляд и сбежала. Через минуту хлопнула дверь.

— Так, девочки. Я сейчас пойду приготовлю ужин, а вы пока смотрите мультики и не деритесь хоть сегодня. Хорошо?

— Хорошо, — закивали три головы. Одна светленькая и две темненькие. Федя нашел канал с мультиками.

— Все. Сидим тихо.

— Тогда ты нам конфеты дашь? — хитро прищурившись, спросила Роза.

— Да, — он опять взял меня за руку. — Пойдем на кухню. Может сегодня случиться чудо и вечер пройдет спокойно. Ты пока посиди. Я быстро. Только переоденусь.

Он усадил меня на стул и ушел в комнату. Я пока огляделась. Старая кухонная стенка. Телевизор на холодильнике. В раковине горой навалена грязная посуда. Из комнаты на меня смотрят три головы. Сами же прячутся. А глаза хитрые. Прям семейство лисят.

— Я вам что сказал? — шикнул на них проходящий мимо Федя. Он явно переоделся в домашнее. Посмотрел на меня, а лицо красное, как у помидора. — Ты на них внимания не обращай. Девчонки. Любопытные.

— Я и не обращаю.

— Ты не против, я пока ужин начну готовить. Они хоть и в садике едят, а дома еще перед сном требуют. Да и я еще не ужинал. И тебе надо…

— Федя, это я у тебя в гостях, а не ты у меня, — не выдержала я.

— Я как бы ни привык, вот и немного растерялся, — ответил он, доставая чистую кастрюлю.

— Давай я тебе посуду помогу помыть. Заодно и ужин отработаю, — предложила я. Сидеть просто так было неудобно.

— Да, ладно. Ты, как бы…

— Мы с тобой вместе с первого класса учились. Так что…

— Со второго. Мы сюда переехали. И я как раз пошел во второй, — поправил Федя.

А я честно и не помнила, когда он у нас в классе появился. Я на Федю никогда не обращала внимания. Молчаливый. Учился плохо. С двойки на тройку. Я же в отличницах ходила, поэтому не понимала его глупости и неуклюжести. Потом он стал носить очки. Его постоянно дразнили. Он же даже постоять за себя не мог. Поэтому я его сразу списала в неудачники. Я пыталась вспомнить, разговаривала ли с ним хоть раз за все время, что мы учились вместе. Вроде нет. Он был молчаливым. И нерешительным. А еще заикался, когда к нему обращались с вопросом. Сейчас за ним такого не заметила.