Геолог

Глава 2

Гриффин

Я припарковал свой грузовик перед массивным двухэтажным домом. Серый кирпич, голубые ставни, золотисто-желтая дверь — здание было выдержано в ремесленном стиле. Перед крытым крыльцом стояли цветочные ящики, пестревшие ярко-желтыми цветами. Посреди ухоженной клумбы на переднем дворе стояла большая деревянная вывеска с выжженной на дереве декоративным шрифтом надписью «Уиллоудейл Ночлег и Завтрак».

Я вылез из машины, взял с заднего сиденья сумку и, перекинув ее через плечо, зашагал по тротуару. В животе урчало, настроение было скверным. Хотелось свалить все на голод, но именно возвращение в родной город выбило меня из колеи. Поездка от кофейни до гостиницы опасно приблизила меня к дому моего детства, и неприятные воспоминания нахлынули быстрее, чем я успел что-то предпринять.

Да и встреча с человеком, которого я меньше всего ожидал увидеть, не слишком порадовала.

Я отогнал от себя образ одной огненно-рыжей особы и поднялся по ступенькам крыльца. На полу крыльца сидел, скрестив ноги, ребенок лет семи-восьми. Перед ним лежал большой лист бумаги с нарисованным на нем Ти-Рексом, и мальчик кисточкой наносил на динозавра слой блестящей краски с той же тщательностью и детальностью, с какой, по моему представлению, Да Винчи расписывал Мону Лизу.

Парнишка уставился на меня, держа в одной руке кисточку с капающей краской, и разглядывая с ног до головы.

— Привет.

— Привет, — ответил я.

— Вы, должно быть, мистер Моррис.

— Да. А ты?

Он отложил кисть на забрызганную краской тряпку и вскочил на ноги. На нем была пачка цвета радуги с зелеными шортами под ней, винтажная футболка «Парк Юрского периода», а в коротких темных волосах виднелись розовые полоски.

— Я Лютер. Как добрались из Хейвенпорта?

Я спрятал ухмылку.

— Отлично, спасибо.

— Мы ждали вас раньше. — Он почесал шершавую корочку на локте.

— У меня была встреча, сразу после приезда в город, — объяснил я.

Лютер тщательно обдумал сказанное, затем кивнул.

— Вы геолог?

— Да.

— Мама сказала, что вы изучаете горные породы и собираетесь посмотреть, можно ли построить большой торговый центр, — заявил он.

— Так и есть, — согласился я.

Лютер посмотрел на свою работу.

— Я люблю рисовать, танцевать и петь. Когда вырасту, стану всемирно известным певцом, который рисует в свободное время.

— Круто, — отозвался я.

— Я знаю. — Он поковырял корочку и удовлетворенно усмехнулся, когда она оторвалась. Внимательно изучив, он отбросил ее за край крыльца. — Ладно, думаю, надо вас записать.

— Наверное, да, — ответил я.

Он подошел ко мне и сказал:

— Можно я понесу вашу сумку?

— Она тяжеловата, — сообщил я.

Лютер пожал плечами.

— Я сильнее, чем кажусь.

С недоуменной ухмылкой я протянул ему сумку, наблюдая, как Лютер с ворчанием взвалил ее на одно худое плечо и, пошатываясь, направился к двери.

Я потянулся к двери и открыл ее, кивнув на его задыхающуюся благодарность, и вошел вслед за Лютером в прохладу дома. Он с тяжелым стуком опустил мою сумку на безупречный деревянный пол. В фойе царила теплая и уютная атмосфера: стены кремового цвета, картины в стиле минимализма. Впереди — деревянная лестница, слева — большая гостиная с двумя диванами, несколькими креслами и старинным пианино. Справа находилась столовая с деревянным столом, за которым могли разместиться не менее десятка человек. Французские двери выходили на веранду, а стены дома были выкрашены в теплый и веселый желтый цвет. Дверь напротив входа вела на кухню.

— Эй, мама, мистер Моррис приехал, — крикнул Лютер.

По лестнице грациозно спустилась стройная блондинка с короткими волосами и красивыми голубыми глазами. Она присоединилась к нам в фойе и протянула руку.

— Здравствуйте, мистер Моррис. Я Оливия Прайс.

— Приятно познакомиться, мисс Прайс. — Я пожал ей руку. Макушка Оливии едва доходила до середины моей грудной клетки, у нее была маленькая грудь и узкие бедра. В общем, идеальное воплощение девушки мечты моего брата. Если бы Бен оказался здесь, он бы уже сегодня вечером пытался затащить ее в свою постель. Но в отличие от брата, у меня была широкая, массивная грудь и мощные бедра, которые идеально подходили для захвата, когда я вколачивался в тугую, влажную киску. А если бы к ней прилагались роскошные рыжие волосы и вспыльчивый характер, то это было просто замечательно.

— Зовите меня Оливией. — Она откинула волосы Лютера со лба и ласково улыбнулась ему. — Дорогой, ты можешь сбегать на кухню и приготовить лимонад, пока я зарегистрирую мистера Морриса?

— Конечно. — Он повернулся и изобразил реверанс в мою сторону. — Надеемся, вам понравится у нас, мистер Моррис.

— Приятно познакомиться, Лютер, — с небольшой ухмылкой сказал я.

Как только он скрылся на кухне, я улыбнулся и проговорил:

— Отличный парень.

Оливия тоже заулыбалась.

— Я тоже в восторге от него. Пойдемте, я вас оформлю.

***

— У тебя все хорошо?

— Я в полном порядке.

— Не похоже. — Голос брата звучал грубовато, но в нем слышалось знакомое беспокойство.

— Я просто устал.

После регистрации Оливия проводила меня в номер на втором этаже с прилегающей ванной комнатой и предоставила самому себе. Я принял горячий душ, затем быстро отправил электронное письмо своему боссу, после чего позвонил Бену.

Я стоял у окна спальни и смотрел на лужайку перед домом. На траве стоял старый бумбокс с CD-плеером, и через закрытое окно доносились слабые звуки Rolling Stones «(I Can't Get No) Satisfaction». Надев на голову большую солнечную шляпу, Оливия пропалывала клумбу перед домом, а Лютер танцевал на газоне.

— Здесь что-то еще, — возразил Бен. — Не ври мне, младший брат.

— А я и не вру, — пробурчал я. — Приятно вернуться сюда? Нет. Но это всего на несколько дней, и я справлюсь.

— Да, хорошо. — Бен не казался убежденным, но сменил тему. — Как прошла твоя встреча с Арнольдом?

— Он не пришел, — сообщил я.

— Серьезно?

— Он застрял на другой встрече. Но прислал вместо себя мою няньку.

— Твою няньку? — недоуменно переспросил Бен.

— Арнольд поручил своей пиарщице присмотреть за мной, пока я буду завтра брать пробы на стройке.

— Ты, черт возьми, шутишь! — воскликнул Бен.

— Хотелось бы. Арнольд — помешан на контроле и не верит, что я могу делать свою работу без того, чтобы за мной кто-то следил.

— Ты даже половину времени не прибегаешь к помощи полевого ассистента, а теперь какая-то офисная цыпочка будет тебе мешать? Ты, наверное, в полном восторге, — рассмеялся Бен.

— Это Брайс Уотсон, — мрачно сказал я.

Повисла тишина, прежде чем Бен спросил:

— Та цыпочка, в которую ты был влюблен, и которая выблевала на тебя «Фрут Лупс»?

— Это были «Лаки Чармс», — пробурчал я, — и я не был в нее влюблен.

— Чушь. Ты в нее сильно втюрился.

— Это было очень давно. Мы тогда были детьми.

— Она все еще горячая штучка?

Я выдержал паузу, а затем ответил:

— Нет.

Я почти слышал ухмылку Бена через телефон.

— Врешь. Она — аппетитная маленькая крошка, верно?

— Да, — согласился я со вздохом, прежде чем подойти к кровати и упасть на нее. — У нее такие изгибы во всех нужных местах и такой рот, что…

Я прервался, когда в моем мозгу возник образ розовых губ Брайс и того, как они будут выглядеть, обхватывая мой член. Я тут же заерзал и с гримасой поправил свой член.

— Что за рот? — поинтересовался Бен.

— Просто скажу, что у нее все еще есть характер, — проворчал я.

Бен рассмеялся.

— Тебе всегда нравились бойкие девчонки.

— Да, — согласился я.

После некоторого молчания Бен спросил:

— А если серьезно, дружище, как тебе возвращение?

— Много воспоминаний, — ответил я, — но не все из них плохие.

— Сомневаюсь, что это так, — заметил Бен. — Ты заходил в дом?

На меня нахлынул ужас, но я с мрачной решимостью заставил свой голос звучать ровно. Бену не нужно знать, что даже мысль, что я снова увижу дом нашего детства, заставляет меня обливаться потом.

— Нет, и не буду. Какой в этом смысл? Они уже давно мертвы.

— Да, я знаю.

Мы снова помолчали, прежде чем я спросил:

— Как продвигается работа над книгой?

— Не очень. Я не писал уже больше месяца, а мой агент наседает на меня, чтобы я ее закончил. Мой творческий отпуск скоро закончится, а я даже не приблизился к завершению.

— Дерьмово, — пробормотал я. — Извини, старик.

— Это просто писательский блок. Я справлюсь с ним, — заверил Бен.

Похоже, он в это особо не верил, но я все-таки сказал:

— Справишься. Эй, я собираюсь отдохнуть пару недель, когда закончу работу над исследованием. Мы должны встретиться на несколько дней. Прошло слишком много времени.

— Я бы с удовольствием, — согласился Бен. — Может быть, в Мексике или на Ямайке?

— Любое место подойдет, — ответил я. — Мне пора. Я умираю от голода.

— Ладно. Люблю тебя, дружище.

— Я тоже тебя люблю.

— И еще, Гриффин? Постарайся не трахать свою няньку.

— Отвали, Бен.

Он все еще смеялся, когда я отключил телефон.